От Каина

Беловолосый мальчишка приложил палец к губам и отрицательно покачал головой, давая понять, что говорить не стоит.

− Я знаю, что вы думаете. Адам поступает сейчас как чудовище, но на самом деле для Адама чудовище стояло перед ним, и все что он хотел, это защитить себя и последнего дорогого человека – Еву. − Он говорил очень спокойно, медленно отводя руку от лица. − Первым осознанным воспоминанием Каина была история со змеей. Ему было около трех. Авелю около года. Младший только начинал говорить и потому очень радовал отца любыми фразами. Вот Адам и увлекся лепетанием сына. Ева вновь была беременна. Срок был около двадцати недель, чувствовала она себя хорошо и тоже слушала Авеля, а Каин бегал по саду. Ходил он хорошо, и его было видно с крыльца, потому никто и не волновался.

Рассказчик прикусил губу и немного помолчал. Он больше не смотрел на старика.

− Мальчик уже тогда знал, что стоит опасаться змей, − продолжал он. – Ему это часто говорил отец, но сам Каин никогда не видел этих существ с блестящими глазами. А в тот день большой змей почему-то оказался на одной из яблонь. Он лежал на ветке, а завидев мальчишку, свесил голову и блаженно шипел, высовывая язык. Его шкура красиво блестела на солнышке. Каин даже позвал отца, желая показать ему это существо, но Адам отмахнулся, сказав что-то. В конце концов, Каин протянул руку к змею, а змей потянулся к нему. Тогда только его и заметили. Это склизкое длинное создание могло бы, наверно, проглотить ребенка целиком, как делают это питоны. Что сделал бы этот зеленый змей, сложно сказать, но Ева с криком бросилась к сыну, спешно подхватывая его на руки, а змей рывком дернулся к ней, раскрывая пасть, и впился клыками в ее живот. Пасть была такой огромной, что верхние клыки вонзились в один бок, а нижние в другой, пройдя в миллиметре от ноги Каина. Адам метнул нож и прибил змея к дереву, буквально голыми руками разодрал его пасть, чтобы освободить жену, отравленную ядом. Из ран сочилась зеленая жижа. Каин смотрел на все это с ужасом, наблюдал за паникой отца, за тем, как медленно умирала мать, как взмолился отец и бросил перо в огонь.

Красные глаза посмотрели на старика. На губах возникла улыбка.

− Знаете, кто пришел им на помощь? Михаил. Архангел Михаил собственной персоной.

Мальчишка усмехнулся.

− Он показался Каину невероятным существом. Неизвестно, откуда он взялся, просто внезапно зашел в дом, окруженный ярким светом. У него были волосы цвета шоколада, они ложились волной на его плечи, а в свете огня отдавали чем-то медовым. За его спиной было четыре крыла. Два огромных и два поменьше, растущие не на плечах, а внизу спины. В этом есть что-то от бабочки. Сложно передать, как впечатлил его вид маленького Каина. Конечно, они не видели, что архангел делал с Евой, их всех выпроводили из дома, обещав, что она будет жить.

Мальчик вновь немного помолчал. Старик же не решался говорить ни слова.

− Каин не слышал разговора, который был после, но нет ничего важнее…

Напуганный Авель спал на руках отца. Он так много плакал, что уснул почти мгновенно.

Когда архангел вышел из дома, уже стемнело.

Михаил осмотрел темноту сада и сел на крыльце рядом с Адамом, чтобы сказать, что ребенка невозможно было спасти.

− Она не сможет иметь детей несколько лет, − говорил архангел, − но, когда с неба упадут белые хлопья холода, она снова подарит тебе дитя.

− Но с неба не падают хлопья, − оглушенно отозвался Адам.

Архангела это не смущало. Он знал, что говорил, и потому, ничего не поясняя, сообщил о другом:

− Змей не тронул бы Каина. Он почувствовал бы настоящую его сущность.

Адама пугали эти слова. Так сильно пугали, что он едва слышно взмолился:

− Заберите его.

Михаил лишь качал головой.

− Бог не меняет своих решений, − говорил архангел. – Ты должен принять этого ребенка, как своего, и лучше тебе полюбить его, ибо нет покровителя могущественнее, чем его родной отец. Если этот мальчик по-настоящему позовет его, он явится, чтобы защитить. Земля содрогнется, а небо станет огнем, но, даже зная это, он придет на зов единственного ребенка. Помни об этом.

Адаму хотелось плакать от ужаса, и в этот миг из темноты сада вышел Каин. В одной руке он держал нож, тот самый, что убил змея, в другой – отгрызанную, разорванную змеиную голову. Ребенок, весь перепачканный кровью и зеленоватым ядом, шагнул к этим двоим. Архангел побелел и тихо прошептал:

− Да хранят меня святые врата рая.

А мальчишка просто хотел спать. Он устал. Пока эти двое говорили, он своей маленькой ручонкой вырвал из дерева нож и изрубил тело змея на части, не ради забавы, а ради мести в угоду гневу, а после зубами отгрыз ему голову, потому что именно зубами это существо ранило его любимую мать.

Рассказчик выдохнул.

− Вы отрывали в детстве лапки мухам? Нет? Иногда дети так делают, а некоторые мучают лягушек. Но вы не найдете ребенка, который отгрыз голову змее в три года и был счастлив этим.

Старик тоже побледнел и отшатнулся от стола.

− Вот и я о том же. А через пару месяцев этот мальчик бегал по деревьям. Он буквально становился на ветку и шел по ней, а потом перепрыгивал с одной на другую. В пять лет он, правда, упал и сильно ударился. На самом деле он тогда сломал руку. Вернее, плечевая кость только треснула и была выбита из сустава, но о переломах и вывихах мало что знали. Адам скорее интуитивно поставил плечо на место. Багровая рука долго пугала Еву, но через два месяца Каин снова был на дереве. А когда Адам увидел шестилетнего Каина со змеей в руках, которой этот мальчишка зажал пасть и просто вышвырнул ее за стену, думаю, он не мог не взять его с собой в лес на следующий день. Проблема только в том, что этот ребенок был слишком любопытен, импульсивен и смел. Он никогда бы не причинил вреда ни матери, ни брату, а вот Адам, наверняка, думал иначе. Впрочем, никто никогда об этом не говорил, и я могу лишь предполагать.

Рассказчик немного помолчал, словно ему нужно было перевести дух.

− Мне кажется, Адам верил во все, что говорил и делал. Даже выбрасывая фигурку ангела в огонь, он сказал, что защитники людей имеют четыре крыла, а двукрылые создания − посланники злого бога.

− Злого бога? – переспросил Иван.

− Да, Адам учил своих детей, что есть в мире два бога. Добрый и злой. Добрый создал людей и мир, злой же мечтает все это захватить и разрушить, но, чтобы люди могли защититься от него, добрый бог открыл им имя своего врага. И имя это − дьявол.

Стало тихо. Тонкие губы исказились зловещей усмешкой.

− Адам пытался принять Каина, как сына. Действительно пытался. Он даже лишил Еву девственности незадолго до родов, надеясь, что так ее ребенок станет и его ребенком хоть немного.

− Девственности? – переспросил ошарашенный Иван. – Но ведь это значит…

− Это ничего не значит, − перебил его рассказчик. – Разве что выдает надежду Адама на рождение человека, а не чудовища, но Михаил, принявший первые роды Евы, предупредил первых людей, что мальчик особенный. Жаль только, не объяснил по-настоящему, чем он такой особенный.

По спине Ивана прошла легкая дрожь, но он не мог отвести глаз от собеседника и возразить не мог.

− Каин всего этого не знал. Он стоял на коленях под дождем и говорил снова и снова одни и те же слова. − Мальчишка говорил, а реальность словно таяла. − Я плохой человек…