Отказываемся ли мы от наследства

VIII. Об освобождении от влияния старой формы, Беранже и наших эклектиках

Тут необходимо остановиться на моменте «освобождения от влияния прошлого в области формы». Если с отказом от старого содержания Воронский может примириться, то разрыв со старыми формами производит на него такое же действие, как красный плащ торреадора на его разъяренного противника. Между тем, стыдно повторять ставшую трюизмом истину, что форма литературного произведения определяется его содержанием, и, следовательно, изменение содержания неизбежно влечет смену форм. Это отметил Каутский в своем этюде о Шиллере. Это подтверждается всей историей литературы.

Особо непонятливым людям, которые никак не возьмут в толк, как это освобождаются от формы прошлого, можно напомнить следующую сценку, относящуюся к периоду гибели ложно-классицизма во Франции: однажды, в присутствии великого певца французского «пред-пролетариата» Беранже, кто-то из французских Воронских первой половины XIX века усиленно возмущался пренебрежением к античным образам со стороны новых поэтов.

— Как, например, вы в стихотворении скажете о море? — обратился к Беранже ехидный заступник классицизма.

— Так и скажу: море.

— Как, а Нептун, Нереиды, Сирены? Неужели все это по-боку?!

— Да, по-боку, спокойно подтвердил великий народный певец.