Открой глаза

Глава 9

Вета

— Ты сегодня как никогда витаешь в облаках, — Валерия забирает у меня из рук ленту и сама перевязывает упругие стебли роз.

Есть веский повод для этого. И не один.

Во-первых, за окном чудная погода. Идёт снег. Во-вторых, сегодня со мной приключилось самое необыкновенное утро. И самое страшное, что там в его квартире я чувствовала себя в своей тарелке. А когда поняла, что к чему, волна паники накрыла меня.

Мы просто уснули, ничего не было. Но сам факт того, что я уснула в чужой квартире, с чужим человеком вгоняет меня в неконтролируемую тревогу.

Я слишком открыта с ним была. Это нужно прекратить.

— Лера, что по-вашему любовь? Извините за бестактный вопрос, но вы долгое время одна. Вы пока не встретили «того» человека?

— Наверное, не встретила… — кусает нижнюю губу. — Для меня любовь — быть самой собой. Не прятать чувства.

— А какая любовь лучше? Когда головой или сердцем?

— Для меня лучше взрывоопасная химия, но ты не слушай старую деву, — смеётся Валерия, — сейчас я быстро тебя столкну на кривую дорожку.

— Какая старая дева, вам только тридцать шесть, — широко улыбаюсь, а когда перевожу взгляд на брякающую входную дверь, улыбка сползает с лица.

В бутик заходит молодой человек. Ненамного старше меня. Он в чёрной одежде. Коротко стриженный. Его куртка расстегнута и на шее виднеется чёрный узор татуировки.

— О Боже! Это Арон, — шепчет Лера и отряхивает руки о фартук.

— Кто такой Арон?

От этого молодого человека веет опасностью. Не хотела я бы с ним встречаться на улице в тёмном переулке, в полном одиночестве.

— Младший брат Янниса. Потом объясню!

Лера обходит наш рабочий стол и направляется к парню. Увидев ее, он нехорошо щурится и ускоряет шаг.

— Не забывай свои побрякушки у Янниса дома! — суёт ей что-то в раскрытую ладонь и резко отдергивает свою руку, будто она прокаженная. — Ольге такое не нравится.

Мне не удаётся услышать чем это все заканчивается, потому что в дверях бутика, возникает моя собственная драма. Там стоит Ефим. Вид у него неважнецкий. В первые его таким вижу.

Он всю ночь не спал? Переживал, получается? А я…

Смотрю на Леру и она мне кивает, мол на обед можешь уйти пораньше.

Надеваю куртку и выхожу. Ефим сухо здоровается и идёт к авто. На фоне белоснежного пейзажа Порше смотрится устрашающим красным пятном. Мне не по себе. Хочется развернуться и бежать в другую сторону. Но я почему-то покорно иду. Будто мне на шею накинули невидимую удавку и тянут вперёд.

— Давай поедим где-нибудь? Я ещё не завтракал.

— Хорошо! — киваю и сажусь на переднее сидение.

— Успокоилась? — звучит голос Ефима, а хлопает водительская дверь.

— Почему я должна успокаиваться? Это не у меня случился приступ ревности на ровном месте.

Хотя не на таком уж и ровном. Матвей сразу заявил свои намерения, может мужчины чувствуют подобное? Но я ведь никому не давала повод, и вообще, до встречи с Матвеем я и представить не могла, что понравлюсь кому-то кроме Ефима.

— Ладно, не будем об этом. Башка квадратная! У тебя синяки под глазами, не выспалась?

— У меня тот же вопрос, — поворачиваюсь к нему.

— А ты как думаешь? — отвечает грубее. — Истерику мне закатила и смылась. У Валика на презентации была зажатая и этот сосед ещё на горизонте маячит. И в заключение, я хочу чтобы ты перестала дурака валять и переехала ко мне.

— Зачем? Ты же знаешь, что через неделю мы поссоримся, а идти мне уже некуда будет. То я не понравлюсь твоим друзьям, то ты забракуешь половину моего гардероба… А потом ещё что-то.

Непонятно от чего смелею. Слова сами текут из меня.

— Ты громкость поубавь. Была бы мне безразлична, сидела бы со своими сверстниками семки щёлкала и курила как подзаборный бомж. Я из тебя человека хочу сделать, а ты руками и ногами упираешься.

Дальше слушать невыносимо. Во мне кипит протест. Чтобы не усугубить ситуацию, решаю уйти отсюда. Благо, мы никуда не уехали.

Выйти не получается. Щелчок блокировки дверей бьет звонким ударом по голове.

— Сидеть, — рявкает Ефим. Схватив за руку разворачивает к себе. — Я ещё не договорил.

Я впервые вижу его таким. Злой. В глазах откровенный гнев. Страх сковывает мои движения, все тело становится камнем. А невидимую удавку затянули настолько, что я сейчас задохнусь.

— Отпусти меня! — шиплю. В глазах начинает щипать. Нет. Я не покажу ему своих слез.

— Без меня ты скатишься на дно. С твоим образом жизни ты уже балансируешь там. Ты должна мне спасибо сказать, что я нянчусь с тобой! А вместо этого, ведёшь себя как овца! Тупая и неотесанная.

Я не могу ни о чем думать. Меня крепко схватила паника. Его слова так больно ударяют по мне. Я чувствую эти «кровоточащие раны на теле», и его пальцы сдавливающие мою кисть.

Это какой-то кошмар, страшный сон. Это не похоже на реальность. Так вот что он на самом деле думает обо мне. Я — никто? Тупая неотесанная овца?

Глухой стук по лобовому стеклу, заставляет вздрогнуть. Пальцы Ефима разжимаются и я быстро отдёргиваю руку. Крепко прижимаю к себе, растирая кожу. По щекам ползут слёзы.

Со стороны водительской двери стоит парень, который только что заходил в цветочный бутик. Арон, кажется. Он настойчиво просит опустить стекло, что-то проговаривает параллельно.

Ефим нехотя тянется к кнопке. Пока он отвлечен, я быстро вдавливаю кнопку снятия блока дверей и вылетаю из машины.

На улице также стояла Лера. Она обеспокоено посмотрела на меня и еле заметно кивнула Арону. В благодарность. Парень недовольно поджал губы и опустил голову к открытому окну машины Ефима.

Порше не затанирован. Наверное, выйдя провести Арона, Лера заметила, как Ефим схватил меня.

Холод сырого подъезда никак не отрезвляет. Меня затягивает отчаянье, ноющая боль. Разрывает на части.

Как такое могло случиться?

Пальцы не подчиняются, трясутся, а по щекам бегут неконтролируемые чёрные дорожи. Я ломаю сигарету и выкидываю себе под ноги. Запрыгиваю на высокий подоконник, желая раствориться в этой подступающей темноте.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я смутно помню оставшийся день. Перед глазами стояла пелена из слез, из рук все валилось. Лера наблюдая за мной тактично молчала, но ни на секунду не оставляла одну. Ее немая поддержка помогала оставаться на плаву.

С работы я ушла раньше. Заверив, что без проблем и происшествий сама доберусь домой. Так и случилось, но перед этим я заскочила в киоск. Купив «белой отравы», уже долгое время стояла у подоконника между шестым и седьмым этажом.

Когда внизу послышались поднимающиеся шаги, замерла.

Черт! Ну неужели так сложно воспользоваться лифтом и оставить меня наедине с собой?

Потом вспоминаю, что из-за непогоды и оледеневших проводов отключили свет.

Я уже хочу спрыгнуть с подоконника и подняться на свой этаж, но в прохожем узнаю Матвея. Он на секунду останавливается и смотрит на меня.

Не знаю, видит ли он мое заплаканное лицо или нет. Но когда перепрыгивая через ступеньку, приближается ко мне, понимаю что видит.

— Он тебя тронул? — первое, что выпаливает он. Потом собирает мои волосы на затылке и поворачивает лицо к тусклому свету из окна.

Кроме потеков туши там ничего нет.

— Что случилось?

— Ничего, — машу голову и опускаю взгляд вниз.

Его ладони ложатся на мои колени и ведут вверх к бёдрам, параллельно раздвигая ноги в стороны. Встав между ног близко-близко, Матвей медленно поднимает мой подбородок вверх и вытирает мокрые дорожки. Без спроса приближается и прижимается губами к моим губам.

Сердце заходится в бешеном ритме, когда его язык сплетается с моим, когда его руки начинают нетерпеливо сжимать мои бёдра.

Я впустила его, не осознавая того. Провалилась в бездну безумия, где на дне Матвей успокаивающе мигает блеклым огоньком.

Если он пытался меня так утешить, то добился своего. Ни о чем другом, как о горьковатом привкусе табака вперемешку с кофе я не могу думать. Так пахнет от него. Мои рецепторы с удовольствием впитали его вкус, а бесстыдные пальцы уже зарылись во влажные вьющиеся волосы. Матвей полностью заполнил меня собой, позволив на мгновение поверить, что я могу нравиться такая какая есть.

Матвей

Я провожу по ее волосам и не верю в происходящее. Вот она. Передо мной. Настоящая. Я чувствую ее дрожь, и даже через кромешную тьму различаю, что она смотрит на меня. Кожа горит.

— Матвей, — слышу, как Вета шепчет мое имя. — Это плохая идея. Мне нужно идти.

— Серьезно? — хриплю я ей в ответ. Уйти не получится. Мои пальцы атрофировались, не разжимаются. — Куда идти? Пока ты мне не расскажешь, что произошло мы никуда не уйдём.

— Ничего.

Опять это чёртово «ничего».

— Тогда, скажи откуда у тебя сигареты? Мне стоит ревновать? Я уже привык, что ты стреляешь только у меня.

Я пытаюсь шутить, но получается херово. Хочу ещё раз почувствовать ее губы, хочу чтобы трясло от ее отзывчивости. Но свою эгоистичность придётся засунуть в одно место, потому что малышка в полном отчаянье, и если бы не отчаянье, вряд ли Вета так быстро сдалась. Не мог на неё так повлиять наш совместный сон.

А что касается меня, Вета плотно засела у меня в голове. Просто не смог остановиться увидев ее. Я хотел отвлечь ее и утолить собственный голод... хотя бы немного. Кажется, вышло.

— Я купила их…

— Значит совсем херово?

Даю голову на отсечение, ее мудак здесь виноват. Это тянется ещё со вчера.

Конечно мне не хотелось бы стать жилеткой и тем самым забраться глубоко во френдзону, но мне нужно знать, насколько этот недоношенный обидел ее, потому что я готов подорвать его тачку прямо сейчас.

— Я не хочу об этом, — жалобно скулит, вырываясь из моих объятий.

— А о чем хочешь?

— Честно? Я уже и сама не знаю. Запуталась окончательно!

— А я знаю, — ухмыляюсь, но мою ухмылку прячет темнота. — Ты точно не хочешь сегодня оставаться одна. Так, к тебе или ко мне?

Я слышу как она прерывисто выдыхает и шмыгает носом, набирая новую порцию кислорода. Сомневается и проигрывает себе. Моя упрямая девочка…

— Ко мне, — отступает к ступенькам. — Как включат свет, ты сразу уйдёшь! И вот этого всего, — запинается, подразумевая наш поцелуй. — Не было ничего, понял? Просто, показалось!

Хорошо. Как скажешь. Значит ещё не готова признаться себе, а чтобы признаться мне, я вообще молчу.

Мы поднимаемся на ее этаж и заходим в квартиру. Вета просит остаться в кухне, пока она переоденется, но я как непослушный негодяй бесшумно следую за ней в спальню.

Она почему-то не закрывает за собой дверь, оставляя небольшую щель и я расцениваю это как приглашение. Отворяю шире, упираюсь в дверной проем плечом.

Утопая в собственных мыслях девушка не замечает, что я наблюдаю за ней. Из окна бьет тусклый свет и мне этого достаточно, чтобы разглядеть ее красивую фигуру. Глаза привыкли к темноте.

Вета стягивает с себя кофту, спускает джинсы, переступает через них. Остаётся в белье. Ее полуобнажённое тело, возбуждает незамедлительно. Приходится сжать кулаки до побелевших костяшек, чтобы хоть как-то удержать себя на месте. Я как долбанный извращенец, тайно подглядываю и больше ничего не могу сделать.

Маленькая чертовка, тебя выдумали именно для меня? Послали такую идеальную, чтобы свести с ума?

Меня выдаёт протяжной выдох. Вета испуганно оборачивается и пятится назад. Идти некуда. Ее икры тут же упираются в матрас. Хватается за кофту, пряча грудь и смотрит на меня. Эта секундная перепалка взглядом, красноречивее любых слов.

Во взгляде отображается настоящая борьба. Я вижу, как испуг и запретное желание метают искры друг в друга.

Все очень просто, малышка! Я решу эту дилемму за тебя.

Делаю шаг навстречу, в ответ она отрицательно мотает головой.

Ещё один.

— Матвей, — подаёт голос.

— Да? — приближаюсь.

— Выйди, пожалуйста!

— Поцелуй меня, пожалуйста!

— Я не за этим тебя позвала!

— А за чем?

Я уже напротив неё. Так близко, что могу уловить ее сбившееся дыхание. Не без сопротивления забираю из ее рук кофту и опускаю ладони на тонкую талию. Под моими пальцами расходятся мурашки.

— Давай, ещё один поцелуй которого не было?

— Ты пользуешься положением! — задирает голову вверх.

— Нагло пользуюсь! — цепляю ее подбородок, чтобы не отвернулась и целую. Она отвечает. Любезно впускает на свою территорию, стирая хлипкий самоконтроль.

Я с ней сам не свой. Любую другую, давно бы развёл на секс, позабыв о ее чести и угрызениях совести, а тут я аккуратно ступаю по тонкому льду и с замиранием сердца боюсь услышать предательский треск.

Она наверное до конца не осознаёт, что я ее не отпущу. Думает, это спонтанный порыв, который исчерпает себя через несколько дней, но здесь все куда хуже. Я потерял баланс, и только она помогает мне обрести его. Такая милая, хрупкая, ранимая… такая глупая и наивная, но самая настоящая. Она живая. Нужно поскорее вытаскивать ее из лап этого мудака, пока она ещё «дышит».

— Хватит! — задыхаясь, шепчет мне в губы.

— Не хватит! — делаю подсечку и валю малышку на кровать.

Ещё совсем чуть-чуть и я остановлюсь. Честно. Если только, ты не попросишь обратного.