Отражаясь в тебе

Анонс романа

История-сага. Три поколения - три семьи и клубок запутанных взаимоотношений: ненависть, любовь, предательство... прощение.

Желание мести одной семьи другой так проросло в душе одной из фамилий, что сломало жизнь и счастье всем близким людям и уничтожила не только врагов, но и всех, кто стоял на пути.

Пролог

Настоящее время

Варя сидела на подоконнике, прижимаясь к холодному стеклу. Человеку, если бы таковой вдруг оказался на улице в столь позднее время, да и ещё в такую собачью погоду, увидевшему в проёме окна одинокий силуэт, могло показаться, что кто-то любопытный заинтересовался подарком природы и, сидя дома, радуется, что стихия не застала его на улице.

Весь день снова нещадно палило солнце. Такого изнуряюще жаркого мая не могли припомнить даже старожилы. Люди уже вторую неделю изнывали от палящего зноя. И вот наконец-то свершилось! Дождь, выпрашиваемый людьми у всех богов подряд, не просто пошёл сплошным потоком — он хлынул с небес на задохнувшийся от жары и пыли город. Его тугие струи с силой били по запылённым улицам, умывая всё вокруг. Грязная дождевая вода бурлящей рекой боролась с ливнёвками и побеждала их. Редкие машины, проезжавшие по затопленным дорогам, хлёсткой волной обдавали обочину и тротуар.

Но сидевшая на подоконнике девушка ничего не замечала. По её мокрому от слёз лицу, изредка освещаемому фарами проезжающих машин, живой тенью струились потоки бьющего по стеклу дождя. Нет, она уже не плакала, слёз больше не было, а в сердце поселились холод и пустота. Жизненные силы её души иссякли. Вместо человека на подоконнике теперь сидела большая тряпичная кукла, небрежно отброшенная хозяином как ненужная и мешающая ему вещь. Казалось, стоит только дотронуться до неё, и она упадёт вам под ноги.

— Варя! — тихонько позвала пожилая женщина и постучалась в закрытую дверь, — Варюша! Девочка моя, можно, я войду? Я знаю, что ты не спишь.

Из-за закрытой двери по-прежнему не раздавалось ни звука. Эта высокая, статная и всегда ухоженная женщина сейчас была настолько растеряна и встревожена, что совсем не соответствовала своему обычному облику. Её волосы, всегда уложенные в высокую причёску, теперь топорщились в разные стороны, как перья у испуганной вороны. Лицо, обычно моложавое, несмотря на преклонный возраст, поблекло, словно выцвело, и как-то разом подло заявило об истинных годах женщины. Глаза лихорадочно блестели. Весь наряд, каждая надетая на неё вещь сейчас тоже жила своей жизнью. Кружевной воротник любимой блузки с одной стороны некрасиво торчал вверх, юбка сбилась, о чём свидетельствовала шлица, уползшая куда-то вбок, а на ногах вместо привычных аккуратных лодочек из мягкой кожи были надеты тапочки, обычно используемые женщиной при необходимости только в ночное время.

Приложив ухо к двери, старушка (а сейчас она именно так и выглядела) несколько минут тревожно прислушивалась, пытаясь расслышать в тишине комнаты внучки хоть какие-то звуки. Затем, так ничего и не расслышав, вздохнула, ещё раз постучала и на этот раз громко и решительно сказала:

— Варюша?! Я вхожу!

Осторожно открыв дверь, Светлана Михайловна, бабушка Вари, вошла в комнату, в которую проникал только свет из коридора. Близоруко сощурившись, с тревогой огляделась по сторонам. Заметив девушку, сидящую на подоконнике, решительно направилась к ней.

— Варюша! — Подойдя к внучке, она нежно обняла и прижала её к себе. — Девочка моя любимая! Ты сейчас очень расстроена, потерялась в своих переживаниях. Как мне тебе помочь? Как достучаться до твоего сердечка?

Ожидая от внучки ответа на свои слова, она замолчала, а затем, так и не дождавшись никакой реакции, продолжила:

— Понимаю, твой мир рухнул. Какими словами я смогу вытащить тебя сюда, ко мне? Не знаю, за что Господь на нас так разгневался… Сколько горя на нашу семью!

По щекам пожилой женщины потекли слёзы. Спустя какое-то время она вновь попыталась заговорить с девушкой.

— Прости меня, моя девочка... Вот, поверь: жизнь прожила, много горя пережила, а слов подходящих, чтобы утешить тебя, найти не могу. Да и что тут скажешь… Ты за свои годы уже столько испытала, что не каждому за всю его долгую жизнь достанется. Обидно, конечно, что Господь тебе не пряники, а орехи отсыпал… Заставил тебя рано повзрослеть, — шептала Светлана Михайловна, поглаживая Варю по плечу.

Сердце её сжалось от тоски и тревоги за близкого человечка, за единственную, любимую внучку. Помолчав, она с горечью в голосе произнесла:

— По-другому бы сложилась у нас с тобой жизнь, если бы Егор и Настенька, царство им небесное, были живы… Ну что уж тут поделаешь? Одни мы с тобой остались: ни защиты, ни опоры нет у нас… и выживать нам самим приходится.

Бабушка ещё крепче обняла Варю, как бы пытаясь защитить от невидимого врага, а затем, поцеловав в склонённую к её груди голову девушки, сказала:

— Солнышко моё, я всё понимаю! Тебе тяжело, но это тоже нужно пережить. — И вздохнула. — Люди порой бывают очень жестоки. Некоторые из них любят себя, снова себя и ещё раз себя. Ради собственной выгоды пойдут на любую подлость… Ты прекрасно понимаешь: прав не тот, кто прав, а тот, у кого больше прав! Эту мудрость о сильных мира сего люди давно придумали, а она самой их жизнью, их опытом написана… Конечно, больнее всего получать такой удар от тех, кому доверяешь. Это не просто больно — это страшно! Но таких людей пожалеть нужно: на самом деле и не живут они вовсе. Из-за злобы своей, из-за корысти душа у них чёрная и трухлявая, как сухое дерево, поэтому и жаль их, несчастных! Не нашлось в их жизни человека, который смог бы своей настоящей любовью оживить спящие сердца, вот они мучаются сами и других людей мучают. У каждого в этой жизни своя дорога. Я не фаталистка, но в судьбу верю. Если уж суждено чему-то случиться, то это случается непременно.

Глава 1

Задолго до основных событий, описанных в романе.

Варя родилась в любящей и дружной семье, когда её мама и папа уже отпраздновали медную свадьбу. Поженились родители Вари юными, в восемнадцать лет, а знакомство их состоялось при довольно-таки смешных обстоятельствах.

В один из зимних дней Настя Чадушева, в будущем — мама Вари, тогда ещё студентка первого курса медицинского факультета известного высшего учебного заведения, условилась с подружками о вылазке в кинотеатр на модный в то время фильм. Тротуарная дорожка, идущая под уклон, была расчищена недобросовестным дворником до состояния «больше двух не собираться», да с такими изгибами, будто направление указал испуганный заяц.

Нарядная девушка, очаровательно раскрасневшаяся от лёгкого морозца и быстрой ходьбы по заснеженным улицам, очень торопилась и не заметила подвоха. Этот самый подвох в виде ледяной корки на тротуаре, раскатанной до зеркального состояния неугомонными детьми и сверху слегка припорошенный свежевыпавшим снежком, возник на пути Насти так внезапно, что она и сама не поняла, что же произошло. Ступив, в прямом смысле, на скользкую дорожку, Настя тут же упала на пятую точку и… поехала вниз, больно ударяясь о подмёрзшие снежные сугробы.

В это время с нижней части улицы, навстречу скатывающейся Насте, поднимался Егор Архипов, в будущем — папа Вари. Тогда он был студентом первого курса юридического факультета другого, не менее известного и престижного высшего учебного заведения города. Молодой человек, ничего и никого не замечая, торопился домой после встречи с другом. Все мысли его были заняты новой идеей.

Страна перерождалась. Для тех, кто не ждал готовенького, открывались невиданные ранее возможности. Егор и его друг детства Гоша (по паспорту — Георгий Матвеевич Милославский) к любителям готовенького не относились. Вот и решили друзья, что высшее образование — это, конечно, хорошо, но и деньги зарабатывать тоже как-то нужно. Приученные к труду ещё мальчишками, друзья почти всё своё свободное время метались по городу, хватаясь за любую возможность подзаработать. И вот именно сегодня парни как раз обсуждали подвернувшийся шанс приличного заработка.

Егор был основательным молодым человеком, поэтому по дороге домой снова мысленно продумывал все этапы воодушевившей их бизнес-идеи. Его размышления были прерваны ровно в тот момент, когда он был сбит с ног съезжающей по ледяной тротуарной дорожке девушкой. Дальнейший путь ребята уже продолжили вместе, до тех пор, пока на крутом повороте их не выбросило в сугроб.

По всей видимости, судьба этой смешной и нелепой ситуацией решила подать знак молодым людям, что они ни в коем случае не должны пройти мимо друг друга. Настя и Егор, поняв намёк судьбы, его приняли. Естественно, о кино, как и о скором возвращении домой, тут же забыли. Весь оставшийся день они гуляли по заснеженным улицам города. Интересно, что уже через час после знакомства молодые люди поняли, что настолько близки по духу, что вместе они представляют собой две половинки одного целого. Редко кому в нашей жизни выпадает удача найти свою истинную любовь. Поэтому уже на следующий день, прихватив паспорта, поспешили в загс подавать заявление.

Как ни странно, обе семьи новость о предстоящей свадьбе восприняли с чувством уважения к неожиданному решению.

Настины родные, услышав о том, что их девочка теперь невеста, попросили не затягивать знакомство с будущим сыном. Да-да, именно так — с сыном!

Мама Насти, Светлана Михайловна, работала в то время в общеобразовательной школе учителем химии, а вот папа, Иван Аркадьевич, был врачом-кардиологом, причём считался очень хорошим специалистом. Его имя было известно многим, и не только из-за успешно вылеченных больных. Разработки молодого, но очень талантливого доктора знали и обсуждали в научных кругах далеко за пределами страны. Его перспективность особенно оценили за рубежом. Предложения из чужих стран о работе ну с очень и очень достойным существованием, о переезде на постоянное место жительства делались Ивану Аркадьевичу Чадушеву с завидной регулярностью. Вот только страны-то действительно были чужими: ну не видел он себя нигде, кроме как здесь. Уж простите, хоть и редко, но так бывает. Любит человек свою страну такой, какая есть, со всеми её достоинствами и недостатками, и претит ему всё чуждое. Вот и для Ивана Аркадьевича важны были не деньги или слава. Главным было желание помогать всем, кто нуждался в помощи в этом новом, полуголодном государстве, и всё равно было доктору, какой у этих людей материальный достаток, возможности и регалии.

Вместе с известностью к Ивану Аркадьевичу пришло и относительное благополучие, а также много полезных и важных знакомств. Главным достоянием семьи стала большая семикомнатная квартира. По правде сказать, квартиры первоначально было две: трех- и четырехкомнатные, расположенные на одной лестничной площадке, причём обе они были в семье изначально, так как жили в них семьи тогда ещё Ванечки и Светочки. Теперь же, после их объединения в одну большую квартиру, помимо Насти и её родителей в ней постоянно проживали обе рано овдовевшие бабушки Насти — мамы Светланы Михайловны и Ивана Аркадьевича, а также живность шикарной дворянской породы: кошка по имени Ляля и пёс, откликавшийся на кличку Бакс.

Глава 2

К моменту рождения Вари большая семья Чадушевых-Архиповых заняла значительную нишу в бизнес-сообществе региона. Иван Аркадьевич вот уже четыре года как руководил собственным процветающим медицинским центром. Секретом его успеха, конечно же, была команда, которую доктору удалось собрать под одной крышей. Работа в нем считалась престижной для любого врача, и фактически служила визитной карточкой — специалист от Бога.

У Ивана Аркадьевича было просто невиданное чутьё на профессионалов, зачастую гениев своего дела. Как уж из великого множества претендентов на работу он находил таких же, как сам, неравнодушных и самоотверженных, одному Богу известно. Самое удивительное, что для поступления к нему на службу ни возраст врача, ни наличие практики роли не играли. Иван Аркадьевич искал людей, ценящих жизнь.

— Человек, любящий жизнь, а не её качество, не оставит собрата, обратившегося за помощью, — часто говорил он.

И надо сказать, осечек с кадрами практически не было. Бывало, конечно, что иные такой ритм просто не выдерживали, но оставался костяк из лучших. Любовь к жизни и неравнодушие в борьбе за здоровье пациентов у сотрудников центра были просто невероятными. У команды Ивана Аркадьевича не было отбоя от желающих лечиться у них. Дорогостоящее врачевание большого количества имущих граждан в центре позволяло им каждую четвёртую операцию проводить как благотворительную для тех, кто таких денег не имел.

Кроме качественного лечения больных на базе клиники Чадушева активно велась и научная работа: разрабатывались новые методики лечения и даже кое-какие препараты, в немалой степени способствующие полному излечиванию, казалось бы, безнадёжных больных.

Настя, теперь уже Архипова, к моменту появления на свет Вареньки оканчивала интернатуру. Она готовилась к работе в центре отца, и больше всего её интересовала именно научная деятельность.

Светлана Михайловна к тому времени из школы уволилась. На семейном совете было принято решение, что из-за рождения дочери Настя не будет прерывать своё обучение в интернатуре. Светлана Михайловна как любящая мама и самоотверженная бабушка с огромным желанием взяла на себя хлопоты о крошечной Варе на время, когда Насте приходилось уходить по делам. Благо, желающих заботиться о младенце было много. Старшее поколение этой большой и дружной семьи с удовольствием принимало участие и в этом.

Что же касается Егора, то реализовать мечты ему всё же удалось. Основой для этого стала просто уникальная работоспособность молодого человека, а также изобретательность и расчётливость его лучшего друга Гоши Милославского.

Свои первые хорошие заработки ребята сделали на ремонте квартир своими руками. Затем была целая серия удачной купли-продажи компьютеров и сотовых телефонов, по тем временам бывших просто чудом техники.

Немалой удачей оказалась и скорая женитьба Гоши на дочери владельца крупного частного банка города. Тесть оценил предприимчивость своего зятя и ответственность его друга Егора. Вскоре банк выдал кредит друзьям на покупку нескольких домов-развалюшек, всё в той же деревне Малиновке, для строительства на их месте элитных коттеджей. Таким образом, Богом забытая Малиновка стала первым опытом в строительстве, плацдармом для смелых экспериментов молодых людей.

В течение шести лет Егору и Гоше удавалось успешно совмещать строительный бизнес с получением высшего образования. Идя по жизни рядом, из надёжных друзей ребята стали практически братьями и создали строительную фирму под названием «Гедруз». Первоначальный капитал молодых людей и заёмные средства банка Гошиного тестя сделали своё дело. Их компания за эти годы стала весьма солидной. И теперь проекты, аналогичные «Коттеджный посёлок закрытого типа «Малиновка»», друзья щёлкали, как орешки.

Сама же бывшая деревня Малиновка, после того как ею занялась фирма, представляла собой большой современный коттеджный посёлок закрытого типа для весьма респектабельных людей. В ней компания «Гедруз» провела застройку щадящим способом. Первобытной природы в Малиновке стало, конечно, поменьше, а вот удобств заметно прибавилось. Состоятельные люди, несмотря на довольно высокую цену, раскупили в ней дома, как горячие пирожки в морозный день.

Кроме качества строительства, секретом успеха их фирмы стали инфраструктура и последующее обслуживание проживания в посёлке. Как правило, для извлечения максимального дохода застройщик старался использовать земельные участки для строительства как можно большего количества продаваемых площадей, то есть коттеджей. В Малиновке же немалая часть отличных земель отдавалась местам общественного пользования. Так, в нём были сделаны довольно широкие дороги с выделением тротуаров и велодорожек. Деревенское озеро, дремавшее в кольце берёзовой рощи, к радости жителей, было превращено в комфортную общедоступную зону отдыха. Здесь были выстроены пирс и лодочная станция, обустроен приличный пляж, а в самой зелёной части появились ухоженные дорожки, удобные скамейки, детские и спортивные площадки. Все улицы, включая парковую зону, были хорошо освещены с применением современных инновационных технологий.

Для удобства жителей посёлка в Малиновке были выстроены спортивный комплекс, в котором располагались бассейн, спа-центр и фитнес-зал. Имел место и бизнес-центр с магазинами, кафе, мини-кинотеатром, отделениями почты и банка Гошиного тестя, прачечной и химчисткой. В посёлке даже существовали собственные школа и детский сад.

Для управления жизнью населённого пункта было организовано Правление, расположившееся в одном из корпусов бизнес-центра. Надо сказать, что и эта организация являлась структурным подразделением компании, принадлежавшей друзьям. Качество выполненных строительных работ жёстко контролировалось, в том числе и за счёт последующего обслуживания, поэтому было на высоте. Их принцип «сами строили — сами управляем» дорогого стоил. Всё это давало большой и жирный плюс к репутации фирмы «Гедруз».

Глава 3

-

Гоша Милославский, друг Егора, женившись на избалованной Лерочке, в девичестве — Валерии Данииловне Лавровой, в семейной жизни был по-своему счастлив. Его главное счастье составлял сын Дима. Что же касается наличия нежных отношений между супругами, то однозначно ответить на этот вопрос было невозможно. Спроси мы Гошу, счастлив ли он с Лерочкой, безусловно, получили бы утвердительный ответ. Но если он становился свидетелем нежных взаимоотношений своих друзей Насти и Егора, то его душа на какое-то время пустела, словно внезапный порыв холодного ветра, вдруг распахнув окно, снижал градус живущих в душе эмоций. Что за чувство вдруг поселялось у Гоши? Нет, это не зависть к чужой любви, а сожаление об отсутствии ощущения единого целого со своей «второй половинкой» Лерой.

Гоша нежно любил жену и, как правило, потакал её капризам. Лерочка же бессовестно этим пользовалась. Заботливое отношение к себе со стороны мужа она считала чем-то само собой разумеющимся. Она, как и раньше, продолжала жить в своё удовольствие: делала только то, что хотела, и исключительно то, что считала важным лично для себя или для сына. Необузданность, вздорность характера Валерии Гоша в разговоре со своими близкими объяснял просто: послеродовой синдром. Ну да, наверное, какая-то толика правды в этом объяснении была, так как стервозность и махровый эгоизм со всей полнотой проявились именно после рождения Димки. Вот только длился этот «послеродовой синдром» уже не один год.

Что же касается отношения самой Леры к мужу, то для всех окружающих оно было… безупречным. Гошу всегда дома ждали, коттедж сверкал чистой, поражал красотой и манил уютом, тем более что для наведения лоска в нём с раннего утра до позднего вечера неясными тенями скользили специально обученные люди.

Всё было банально просто. У Лерочки, как и у любого человека, были свои слабости, к коим супруг не относился. Первым, самым большим пристрастием Леры был сын. Под неусыпным контролем молодой мамы Дима спал, ел, играл, гулял. Для этого в их доме круглосуточно находились две няни, дневная и ночная. Вернее, их было гораздо больше, так как работали они по особому графику, установленному одержимой матерью.

Баловала она мальчика безмерно. Все его «хочу» не просто исполнялись по первому желанию ребёнка, но и практически предугадывались. Рос Димка очень любознательным и подвижным карапузом. Ссадины, синяки и шишки у малыша появлялись по нескольку раз на дню. Ровно с таким же интервалом во времени менялись и няни мальчика.

— Совсем не следит за ребёнком! — объясняла Лера Гоше отказ от услуг очередной няни.

Безумная опека привела к тому, что Димка практически перестал общаться со сверстниками. Но надо отдать должное характеру самого мальчика, а может, за это стоит благодарить гены, доставшиеся ему от Гоши: безумство молодой мамы по отношению к ребёнку, совсем не отражалось на нём. Как-то уж очень по-взрослому и снисходительно трехлетний карапуз смотрел на мать, в очередной раз истерившую по поводу его разбитой коленки.

Второй явной слабостью Леры была страсть к работе, вернее, к профессии. Она была дизайнером, причем талантливым, с очень богатой фантазией и хорошим вкусом. Именно благодаря Валерии Данииловне Милославской коттеджные посёлки, построенные компанией «Гедруз», имели неповторимое лицо.

Третьей тайной страстью молодой женщины была слабость к… деньгам. Откуда у девушки, родившейся «с золотой соской во рту», выросшей в семье с полным достатком, живущей (в прямом и переносном смысле слова) на мешках с деньгами, могло проявиться, развиться и окрепнуть это несвойственное золотой молодёжи чувство? Это было загадкой, абсурдом или же, скорее всего, просто генетическим сбоем.

Открыто страсть к деньгам Лера никак не проявляла, всё было мило и благопристойно, но в душе она тряслась над каждой копейкой. В её голове постоянно щёлкал калькулятор, подсчитывая доходы и расходы. При малейшей возможности она торговалась, где только могла, как человек, тратящий свои последние многолетние накопления.

Лере хотелось получать всё и всегда, когда желала, но как-то так задёшево или желательно бесплатно. Если вдруг ей казалось, что кому-то заплатили больше, чем это было нужно, то у неё тут же портилось настроение, терялся аппетит и пропадал сон. Тогда издёрганная собственными, зачастую пустыми переживаниями Лера срывалась на подвернувшихся под руку людях: обслуживающем персонале, сотрудниках компании или просто на Гоше. Из-за чего вдруг резко портилось настроение, ни наёмные люди, ни супруг не просто не понимали, но даже и не подозревали. Всему виной была банальная, до зубного скрежета, жадность. Как правило, Леру после очередной вспышки алчности колбасило ещё несколько дней. Спустя какое-то время всё успокаивалось и приходило в своё обычное состояние.

Поселилась семья Милославских в коттеджном посёлке «Царское». Это был второй проект компании «Гедруз». Лера, изначально категорически отказывавшаяся жить «в деревне», как она выражалась по отношению к коттеджным посёлкам, вдруг воспылала желанием поселиться именно в «Царском». Радость Гоши по этому поводу была просто безмерна. Он любил пригород: душа его начинала петь уже только при мысли об уютном доме, в котором живут любовь и счастье, а также от близости к природе. И как только семья Милославских решила поселиться за городом, проект этого посёлка был проработан Валерией с особой тщательностью. Иначе и быть не могло, ведь практически для себя старалась.

Глава 4

Вечного двигателя не существует, а что уж говорить о человеке.

Варя почему-то хорошо запомнила своё первое ощущение пустоты от потери близкого ей человека. Такой утратой для неё стала смерть Агриппины Александровны, её «мамушки Пины». Как и многие дети, учившаяся разговаривать Варя легко трансформировала неудобные слова в более приемлемые для произношения. Так, труднопроизносимое для маленькой девочки величественное имя Агриппина совсем скоро было сокращено до удобного в разговоре «Пина», а всё старшее поколение в семье Чадушевых-Архиповых с подачи малышки получило тёплое и ласковое наименование «мамушка». Вот так это и прижилось — «мамушка Пина».

Именно такой для маленькой Вареньки и была «мамушка Пина», Агриппина, Агриппина Александровна — тёплой и ласковой.

Варе едва исполнилось три года, когда однажды утром её и любимую няню Любашу срочно отправили отдыхать на тёплое море. По возвращении Пина почему-то их не встретила. На вопрос малышки: «А Пина где?» грустные мама и папа принялись долго объяснять Варе об изменениях в их семье. Оказалось, что пока девочка каталась на волнах, всеми любимая Пина навсегда уехала жить далеко-далеко, за облака, туда, где живёт радуга[1]. И теперь у мамушки очень ответственная работа — быть Ангелом[2].

Услышав о том, что любимая «мамушка Пина» уехала, Варя со всей своей детской убеждённостью о возможности решения любых проблем попыталась донести до папы и мамы, что ей ну просто никак не обойтись без Пины.

— Мама! — лопотала малышка. — Пину нужно вернуть!

У Насти непроизвольно потекли слёзы. Она прижала к себе дочку и, целуя её сердитое личико, пояснила:

— Моя родная! Не могу. — Но девочка, вырвавшись из рук матери, затопала ножками.

— Тогда папа пусть меня к ней отвезёт!

Егор вздохнул.

— Я тоже не могу!

— Ну как вы не понимаете?! — горячилась она, — Варе и Пине обязательно нужно посчитать птичек, которые прилетают к кормушке по утрам! Они такие весёлые и так быстро летают. Варя сама ну никак не сможет это сделать! — лепетала девочка.

— Я помогу тебе их сосчитать, — пообещала мама.

— А куклу Прошу снова нужно купать. Проша ела кашу и вся перепачкалась. Медведь Макар заболел! Только Пина знает, как его лечить! У него скоро совсем оторвётся ухо… — требовал ребёнок.

— Я доктор и смогу помочь Макару, обязательно вылечу его ухо. И Прошу искупаем, — пообещала Настя.

— А как же волшебные сказки? Кто теперь будет рассказывать сказки о доброй девочке Варе, про волшебный самолёт и страну Счастья?[3] — волновалась малышка.

Захлёбываясь от переполнявших её эмоций и непривычно большого количества слов, девочка пыталась добиться от мамы и папы возвращения любимой «мамушки». В итоге, так и не получив от родителей обещания на исполнение своего желания, Варя закатила истерику.

— Ты, папа, злой! И ты, мама, злая! — кричала девочка, вырываясь из рук отца. — Я не люблю вас больше! Уйди! Не люблю! Не люблю! Не люблю!

Все домашние бестолково суетились вокруг впавшего в истерику ребёнка, но помогало это мало. Спустя какое-то время измотанная слезами и собственным криком Варя уснула тут же на ковре в гостиной. Не проснулась она и тогда, когда Егор, бережно взяв малышку на руки, отнёс в детскую комнату.

Той ночью спала только Варя. Настя и Светлана Михайловна, расстроенные и взволнованные реакцией девочки, всю ночь просидели у её кроватки. Сон Вари был крепким, но беспокойным. Несколько раз за ночь она принималась плакать и метаться во сне. Время от времени в комнату, словно привидения, проскальзывали Егор и Иван Аркадьевич, шёпотом интересовались у женщин состоянием Вари и снова исчезали.

Внезапный уход Агриппины Александровны для всех членов семьи стал полной неожиданностью, практически ударом в солнечное сплетение. Однажды утром она просто не проснулась. На здоровье она не жаловалась, да и зачем? Её болячки давно были под контролем семейных докторов и не вызывали тревоги из-за своей стабильности. И вот так вдруг её не стало. Виной внезапного ухода из жизни Вариной прабабушки стал пресловутый тромб.

Ещё для всей большой семьи шоком стала реакция маленькой Вареньки на смерть мамушки Пины. Никто и предположить не мог о столь тесной ментальной связи правнучки и прабабушки. Каким образом они, старый да малый, нашли общий язык? Какой цепью они были прикованы или ниточкой пришиты друг к другу? Скорее всего, главным было именно родство душ. Ведь ничего особенного между ними двумя не происходило. Как оказалось, прабабушка нашла какой-то специальный волшебный ключик к сердцу малышки, а девочка растопила лёд, образовавшийся у Агриппины Александровны после смерти её дочери Анжелики. Прабабушке и правнучке вместе было хорошо и весело. У них всегда находились какие-то общие дела. Каждый их день начинался и заканчивался друг другом: утром малышка со всех ног бежала к Агриппине Александровне, чтобы обнять и поцеловать «мамушку Пину», а вечером никак не хотела засыпать без очередной сказки. Варя с замиранием сердца и с открытым ртом слушала волшебные истории, рассказываемые ею. И вот всему этому наступил внезапный и беспощадный конец.

Проспала Варенька долго, почти сутки, а проснувшись, перестала разговаривать с окружающими. Она молча выполняла все просьбы взрослых, за исключением одной: поговорить с ними. Теперь уже все члены семьи пыталась как-то занять, растормошить, разговорить её, но полноценного контакта не получалось. Спустя ещё две недели Варя перестала играть, стала вялой и апатичной. Вся активность ребёнка проявлялась только в попытках сбежать от излишней опеки и внимания взрослых. Через какое-то время домочадцы перестали пугаться исчезновений Вари, так как если ей и удавалось сбежать, то кроха непременно оказывалась в комнате Агриппины Александровны, где могла часами сидеть на подоконнике и смотреть на небо, пытаясь увидеть там свою любимую «мамушку Пину».

Глава 5

Несмотря на крепкую, практически братскую дружбу Егора и Гоши, общаться домами у них так и не получилось. Давайте признаемся честно: во многих семьях — да уж простят меня мужчины! — с кем и как именно дружить мужьям, решают их «вторые половинки» — жёны. Вот и здесь так же.

Настя и Лера просто терпеть друг друга не могли. Настя не любила Валерию за ханжество и высокомерие, а Лера считала Настю простушкой и слабовольной дурочкой. Первое время при встречах женщины, соблюдая правила приличия, принятые в обществе, держали нейтралитет: явного неприятия друг к другу не выказывали, мило улыбались, проявляя видимое радушие.

Но любой выдержке, даже самой железной, когда-то приходит конец.

Поставило точку в совместном проведении досуга двух семей, казалось бы, совсем невинное происшествие. По завершении компанией работы над третьим проектом «Коттеджный посёлок закрытого типа «Скворцово»» Егор и Гоша, живя в последнее время в сильном психологическом и физическом напряжении, решили немного отдохнуть семьями, для чего и собрались у Егора.

Друзья вели неспешную беседу за столом, накрытым на свежем воздухе в беседке. Варя и Димка под присмотром Любаши — няни Вари — и пса Марика, сменившего почившего Бакса, с визгом носились по детской игровой площадке, расположенной в двух десятках метров от того места, где отдыхали взрослые. Спустя какое-то время уставшие от беготни дети переключились на качели и горки, расположенные тут же. Как это и бывает у детей, если что-то нужно одному, то и другому это необходимо ну просто незамедлительно.

То ли Любаша потеряла бдительность, то ли Димка замешкался, а может, и маленькая Варя поторопилась, но съехали с горки дети практически одновременно: сначала Димка и тут же Варюша. Естественно, ничего хорошего из этого не получилось: едва скатившийся с горки Димка стал подниматься на ноги, как в него сзади врезалась малышка. От неожиданного толчка в спину мальчик сделал несколько неуверенных шагов вперёд, споткнулся о лежащего на его пути пса и рухнул в песочницу. Всё произошло настолько быстро, что ребёнок даже не успел испугаться. Зато это сделали Варя и Марик. Девочка, заревев в голос, спряталась за няню, а собака, получившая удар от Димки, принялась громко лаять на мальчишку.

Что тут началось!

Лера, как разжавшаяся пружина, в считаные секунды оказалась рядом с сыном. Подняв мальчугана с песка, она принялась лихорадочно осматривать его со всех сторон и визжать — именно визжать! — на окружающих.

— Ты уволена! — кричала Лера на няню. — Пошёл вон! — и перевозбуждённая женщина с силой пнула пса, и так уже получившего свою долю стресса от споткнувшегося об него ребёнка. — Ты что наделала, маленькая безобразница?! — продолжала неистовствовать Лера, грозно нависая над Варей.

Подбежавшие к ним Гоша, Егор и Настя попытались разрулить происшествие. От крика матери ранее отплёвывающийся от песка Димка замер столбом. Ему не только не было больно — мальчик даже не понял, что именно произошло. От обиды за несправедливое обвинение матерью окружающих у ребёнка задрожала нижняя губа, но он всё же сдержался, не заплакал, а только недоуменно смотрел на орущую мать своими и без того огромными глазами.

Убедившись, что с мальчиком всё в порядке, Настя бросилась успокаивать Варю, Егор — Марика, а Гоша — Леру. Лера же, продолжая кричать о необходимости уволить няню, усыпить Марика и наказать Варю, пыталась оттолкнуть от себя удерживающего её мужа. Визг и ругательства Леры, а также общая неразбериха продолжались несколько минут.

И тогда вдруг «включили» Настю. Её, всегда сдержанную и корректную, наконец прорвало.

— Хватит! Замолчи! — взвилась она. — Ты не имеешь права кричать на моего ребёнка, увольнять мою няню и бить мою собаку!

От этого неожиданного выпада всегда спокойной уравновешенной Насти все замолчали и удивлённо вперились в неё.

— С Димой всё в порядке, — уже более спокойно заметила она, обращаясь непосредственно к Лере.

Валерия набычилась. Сверкнув глазищами исподлобья на хозяйку дома, а затем, скривив в злом раздражении красиво очерченные губы, процедила:

— Если ты не сделаешь, как я сказала, то ноги моей здесь больше не будет.

Молодые женщины со злостью уставились друг на друга.

После минутного молчания Настя повернулась к Гоше и медленно, делая акцент на каждом слове, произнесла:

— Прости, Гоша, но меня достали вечное недовольство и пустые истерики твоей жены. Я всегда буду рада видеть у себя в гостях тебя и Диму.

Затем она, с вызовом посмотрев на Леру, припечатала:

— Лера, прощай!

Все замерли, переосмысливая слова Насти. Любаша, поняв, что именно только что сказала хозяйка, охнула и, закрыв ладошками рот, быстро-быстро заморгала, чтобы сдержать волну накатывающего желания разреветься. Мужчины остолбенели.

Разъярённая Лера, когда до неё дошёл смыл сказанных Настей слов, бросилась вызывать трансфер, чтобы уехать домой, со злобным шипением проронив в сторону Гоши вопрос:

— Ты с нами? — И, схватив за руку упирающегося сына, потащила его к воротам, где уже слышался шорох шин подъезжающей машины.

Это было последнее общение жён друзей.

Впоследствии супруги закадычных приятелей по взаимному согласию встреч всячески избегали. Дружба семьями закончилась. Больше они вместе никогда не собирались.

Глава 6

Ивана Аркадьевича не стало в тот год, когда Варя пошла в первый класс.

Причиной ухода из жизни ещё молодого, здорового и полного планов мужчины, талантливого специалиста в области медицины, стала банальная простуда, вернее, её последствие — воспаление лёгких. И кто бы мог подумать, что всё так глупо обернётся!

Наконец-то пришла настоящая зима, а не только по календарю[4]. Выпавший снег укутал всё вокруг своим белоснежным и хрустящим, как накрахмаленное бельё, одеялом[5]. Вот уже несколько дней, как температура застыла на отметке четырнадцати градусов мороза.

Ребятня, отдающая предпочтение играм на свежем воздухе вгрызанию в гранит науки, с ликованием, присущим только детям, носилась по заснеженным улицам: кто-то катался на санках или коньках, кто-то уже достал из чулана лыжи, а кто-то с воодушевлением лепил снеговика или просто играл в снежки.

Уже стало темнеть, когда Иван Аркадьевич, возвращавшийся домой после напряжённого трудового дня, увидел мальчишку, несущегося по полю наперерез проезжающим по трассе машинам и отчаянно размахивающего руками. Водители то ли не видели бегущего к дороге ребёнка, то ли просто не считали нужным останавливаться, проезжали мимо. Будучи по своей природе человеком неравнодушным, Чадушев отреагировал: в конце концов, он же доктор, а кому-то могла понадобиться его профессиональная помощь.

Оказалось, что четверо мальчишек, воспользовавшихся временной свободой от взрослых, пока последние зарабатывали на жизнь себе и своим шкодливым отпрыскам, сразу же после школы отправились кататься с горки на рюкзаках. И всё было бы ничего, но юные авантюристы лет восьми-десяти отроду не были жителями элитного коттеджного посёлка, где все двадцать четыре часа в сутки блюла порядок местная Служба безопасности. Мальчишки были жителями обычной деревеньки, коих вокруг разбросано великое множество, а это значило, что некому было пресечь их опасную шалость.

Место для проведения зимней «спартакиады» дети выбрали весьма неудачно — крутой берег реки Морошки. Увлекшись спором о том, кто дальше всех скатится с горки, детвора потеряла бдительность. Победители определились в тот момент, когда двое из четверых состязавшихся въехали на недавно замершую речную гладь. Укатились от берега дети недалеко, но на их беду, в том месте, куда они попали, ледяное покрытие было ещё очень слабым и хрупким. Неравномерно замерзший лёд треснул, и оба безобразника-победителя провалились в образовавшуюся полынью.

Надо отдать должное побеждённым: они не растерялись. Один поспешил на помощь к провалившимся в ледяную воду друзьям, второй бросился к пролегающей неподалёку от реки оживлённой трассе, надеясь позвать на помощь кого-то из взрослых. На счастье мальчишек, водителем, остановившимся на призыв, оказался Чадушев. Услышав, что случилась беда, он позвонил в свою клинику, вызвав машину «скорой помощи», а затем — в службу безопасности Малиновки. Но команде спасателей ещё нужно было добраться до места разыгравшейся трагедии. Оставив мальчика возле трассы дожидаться помощи, доктор бросился к детям.

К тому времени, как Иван Аркадьевич подбежал к полынье, в воде уже барахтались трое. В месте провала ребят было неглубоко, но длительное нахождение в ледяной воде ничем хорошим для них закончиться не могло. Дети рисковали погибнуть от переохлаждения. К тому же время близилось к вечеру, и вокруг стало значительно темнее, да и мороз заметно усилился.

Сбросив пуховик, чтобы тот не стеснял движения, доктор быстро, но очень аккуратно подполз к краю ледяного провала. Ребята были напуганы настолько, что уже перестали отдавать отчёт в своих действиях: они кричали и толкались, время от времени притапливая друг друга.

От истошного крика мальчишек, от страха не успеть их спасти у спешившего к краю полыньи Ивана Аркадьевича вдруг резко сдавило сердце. В такт сбившемуся дыханию, безумная боль, взорвавшись сотней игл, тут же впилась в его распластанное на льду тело. На несколько мгновений он ослеп и оглох, а затем, превозмогая боль, практически на автомате потянулся вперёд — туда, где должны были находиться дети, — и… схватил за руку одного из ребят. От этого прикосновения Иван Аркадьевич пришёл в себя. Боль быстро уходила. Успокаивающе приговаривая для самого себя и мальчишек, он изо всех сил принялся тянуть ребёнка из воды, и, как ни странно, повезло. Буквально сразу же Ивану Аркадьевичу удалось вытащить одного из троих провалившихся в воду. Сбиваясь в дыхании, он прохрипел спасённому, чтобы тот снял с себя мокрую куртку и надел его пуховик, и тут же вновь переключился на детей, всё ещё остававшихся в воде. Ребята, приободрённые его удачными действиями, немного успокоились. И когда Иван Аркадьевич уже подтянул к себе следующего, лёд под ним заскрипел, задрожал, а затем, не выдержав тяжести его тела, проломился.

У оказавшегося в ледяном плену Чадушева от обжегшей невероятным холодом воды перехватило дыхание. В голове зазвенело, и на долю секунды Ивану Аркадьевичу показалось, что его сердце замерло навсегда и больше уже никогда не возобновит подсчёт прожитых мгновений. И тут же сквозь давящую на разум мысль о неминуемой гибели, откуда-то издалека прорвался детский крик. В нём было столько отчаяния, что страх за ребят заставил его прийти в себя. В попытке выплыть он дёрнулся раз, другой и, к своему ужасу, упёрся руками в ледяную корку. Выхода не было. Над его головой зеркальным блеском переливалось ледяное стекло. Страх и отчаяние захлестнули его с новой силой. Из-за нахлынувшей паники опять появилось ощущение нехватки воздуха. Не давая себе возможности окончательно расслабиться и сдаться, Иван Аркадьевич из последних душевных сил заставил себя внутренне собраться и вслушаться в глухо доносившиеся до него звуки. Определив направление, он несколько раз дёрнулся в попытке плыть и… вынырнул.

Глава 7

За десять месяцев до настоящего времени. Начало истории.

Жизнь не стоит на месте.

До двадцатого дня рождения Вари осталось меньше трёх недель. Девушка с замиранием сердца ждала этого праздника. Почему-то ей казалось, что после него у неё начнётся совсем другая, новая, замечательная жизнь. Дарья, организатор праздников, специально нанятая для этих целей, готовила просто грандиозное мероприятие в стиле «Тиффани»[6], так любимом именинницей. Гостей ожидалось много, и сегодня вечером они с мамой наконец-то должны были окончательно согласовать сценарий торжества.

А сейчас Варя и её лучшая подруга Аня Стрекоза, весело болтая, шагали домой после занятий фитнесом. Лица девушек светились улыбками, озорные чёртики скакали в их глазах. Ещё бы, ведь вчера был сдан последний экзамен! Впереди практика, а затем и летние каникулы. Да тут для обсуждения и темы интересные нашлись, о девичьих секретиках.

— Варь, а ты заметила, какие мальчики пришли заниматься, когда мы уже уходить собирались?

— Угу.

— Краси-и-ивые! — мечтательно протянула Анечка.

— Ой, Анют! Я тебя умоляю! Ты теперь в каждом незнакомце красавца будешь видеть?! — отмахнулась от неё Варя.

— Да ну тебя! — Подруга обиженно засопела, но уже спустя десять шагов не выдержала.

— Варька! А ты видела, как они на нас смотрели? — снова загорелась она.

— Нет, не обратила внимания.

— Ну… Ты вообще по сторонам смотришь?

— Смотрю.

Анечка недоверчиво хмыкнула.

— Ну, раз смотришь, — хитро улыбнулась она, — тогда скажи, кто бы тебе мог ту записку написать?

— Не знаю, — Варя тут же посмирнела, а смешливое выражение мгновенно сошло с её лица. — Как-то странно всё это…

— И что? Ты даже не подозреваешь, кто бы это мог быть? — фыркнула подруга.

— Не подозреваю! Если честно, то и думать не хочу об этом… Глупость какая-то…

— Ну как ты так можешь?! — недоумевала Аня. — А вдруг это Степка Поатов или Лёшка Воронов?

— Ну да, конечно… или же это Мишка Иванов или Никита Загородный!

И девчонки весело захохотали.

Все перечисленные молодые люди были звёздами посёлка Малиновка. Только степень «звёздности» у них была разная. Степан Поатов и Алексей Воронов когда-то были гордостью не только школы, но и всего региона: спортсмены, отличники, неоднократные победители и призёры школьных, районных и областных олимпиад по абсолютно разным предметам, весьма разносторонние и эрудированные парни, разбившие не одно девичье сердце. Они и сейчас в своих высших учебных заведениях продолжали заслуженное звёздное шествие в будущее. Что же касается Михаила Иванова и Никиты Загородного, то «звёздность» этих молодых людей заключалась исключительно в состоятельности их родителей. По своей сути, эти двое были противоположностью ранее названным парням. Ленивые и пассивные во всём, не желавшие покорять даже самые маленькие вершины знаний, они не умели связать и двух слов в беседе и строили взаимоотношения со сверстниками, включая противоположенный пол, исключительно с позиции «купи-продай». Как когда-то каждый их переход из класса в класс, так и сейчас переход с курса на курс в учебных заведениях, в которых они числились, происходил исключительно благодаря дополнительным денежным вливаниям их родителей.

— И всё же, Варька, это так романтично: записка, таинственный поклонник... — мечтательно проговорила Аня.

— Да какие тайны?! Какая романтика? — искренне удивилась Варя. — Это вообще какая-то странная записка. «Не связывайся с ним…», — с пафосом процитировала она. — Что-то это на романтику мало похоже… Скорее, на гороскоп или на предсказание из китайской печеньки. — И она грустно рассмеялась. — Да и с кем не связываться-то? Чушь какая-то…

— Ой, Варька! Ну, тебе не угодишь! Волнуется человек за тебя.

— А с чего это ему за меня волноваться?! — недовольно отмахнулась Варя.

— Влюбился, что же тут непонятного?! — возмущённо фыркнула Аня.

— Влюбился? — с явным недоумением переспросила Варя. — Это вообще всё странно… а уж с этой писулькой как-то совсем по-детски…

— А родителям про записку расскажешь?

— Пока не знаю… — Варя задумчиво покачала головой. — Уж очень несерьёзно звучит. Не хочется родителей отвлекать из-за ерунды. Что я им расскажу? Что получила письмецо сомнительного содержания, написанное неизвестно кем?

Она замолчала, явно о чём-то раздумывая, но спустя какое-то время снова продолжила:

— И зачем мне их этим отвлекать? Папа сейчас очень занят. У них с дядей Гошей какие-то проблемы с поставщиками: суды сплошной чередой друг за другом идут, да и новый объект сдавать скоро… — Варя вздохнула. — Маме тоже некогда: клиника на ушах стоит после смерти пациента. Да ты помнишь тот случай, когда мужчину после ДТП на трассе подобрали… Его же тогда к маме в центр привезли, а врачи спасти не смогли: слишком поздно уже было. Он умер, а теперь вот родственники погибшего обвиняют врачей в некомпетентности… Мутная история какая-то. — Она пожала плечами и затем, махнув рукой, закончила: — Ой, не хочу об этом не то что говорить, но даже и вспоминать…

Глава 8

На пляж Варя пошла не одна. Взяла с собой Марика. По прожитым годам пёс был уже древним стариком, и его мучило огромное количество возрастных болезней: ныли суставы, тянуло мышцы, он практически оглох и ослеп. Однако несмотря на глубокую старость, преданное собачье сердце требовало от него, давно заслужившего покой, как и раньше, выполнять свой долг: охранять любимую хозяйку. С тупым упорством верного пса, низко опустив голову и припадая на артритные лапы, он медленно плёлся рядом с Варей, часто не глядя, куда именно идёт, из-за чего зачастую натыкался на всё, что встречалось на пути: на кусты, деревья, столбы, людей.

Варя же просто обожала своего питомца. Излюбленным местом их прогулок был берег озера. Особенно они любили пирс, где могли часами просто сидеть или лежать рядышком, принимая солнечные и воздушные ванны, смотреть куда-то вдаль, думая каждый о своём. В такие минуты Варе казалось, что их сердца бьются в унисон, как единое большое сердце, и совсем не важно, что одна его часть — сердце человеческое, а вторая — собачье.

И вот теперь девушка с тоской наблюдала, как буквально день ото дня слабеет её бескорыстный рыцарь. Она ощущала, как их общее сердце всё больше и больше покрывается паутиной трещин от количества прожитых человеко-собачьих дней. Варя боялась, что в какой-то момент оно, не выдержав, рассыплется на тысячи зеркальных осколков. В них отразятся мгновения их дружбы, которые уже никогда нельзя будет повторить. Она прогоняла от себя осознание неотвратимого приближения конца. Гнала, но в то же время принимала произошедшие с Мариком перемены. Именно поэтому Варя и старалась отдавать этой дружбе максимально возможное время, в том числе и для совместных прогулок.

Сегодня Варя с Мариком сразу же отправились на пирс. На нём уже загорали три девушки, удобно расположившиеся на стоявших здесь же шезлонгах. Поздоровавшись, Варя перемолвилась с ними несколькими дежурными фразами по поводу прекрасной погоды и прошла в самый конец пирса, где и устроилась, расстелив полотенце прямо на его мостке. Марик, всё ещё старательно выполняя свою охранную работу, подслеповато осмотрелся по сторонам, шумно вздохнул и, положив голову на колени хозяйки, тут же задремал.

Варя огляделась.

Молодёжь на берегу озера веселилась. С одной стороны пирса группа ребят и девушек, среди которых была и Аня Стрекоза, шумно играла в пляжный волейбол. Увидев раскрасневшуюся подругу, Варя приветливо помахала ей рукой и, получив ответный жест, переключилась на дальнейшее исследование происходящего вокруг.

С другой стороны от пирса компания молодых людей и девушек активно эксплуатировала пару мангалов и терзала гитару. Они явно готовились получить свою хорошую порцию «хлеба и зрелищ». Запах шашлыка приятно будоражил ноздри всех отдыхающих. Раздающийся задорный девичий смех поневоле заставлял обращать внимание на то, что происходило в этой компании.

На самом пляже в тени под большим зонтиком расположились две женщины с тремя маленькими детьми, беззаботно играющими в песке.

«Скорее всего, это няни», — решила для себя Варя.

Практически всю присутствующую здесь молодёжь она знала. Новенькими были только двое парней и девушка, игравшие в пляжный волейбол, да ещё две, по очереди терзавшие гитару.

Тихая приятная музыка лилась из динамика, расположенного на береговой вышке. Спасатель, в бинокль наблюдал за моторной лодкой, беспорядочно бороздившей озеро.

Рассмотрев эту идиллическую картину, Варя совсем расслабилась. Опираясь руками на мосток позади себя, она запрокинула голову, подставив лицо лёгкому ветерку, дующему со стороны озера. В какой-то момент чувство безмятежности пересилило все окружающие звуки, и девушка погрузилась в умиротворяющий покой. Для неё время остановилось.

Сколько Варя так просидела, неизвестно. Сквозь блаженную дремоту она вдруг поняла, что игра в волейбол закончилась. По деревянным мосткам пирса застучало несколько пар ног. Затем звук шагов затих, и где-то за спиной раздался довольный смех Ани, незнакомые голоса парней и загорающих девчонок. В суть их разговора Варя не вслушивалась. Расслабленность накрыла её пуховым одеялом, не давая возможности вернуться в действительность, и поэтому она даже не заметила, как рядом тихонько присела подруга. Когда же та зашептала ей прямо в ухо, вздрогнула.

— Эй, Варюха, не спи! А нас на шашлыки пригласили!

Варя молчала. От накатившего на неё умиротворения она только и смогла, что открыть глаза, но буквально через десять секунд снова их прикрыла.

— Не поняла! — вздёрнулась Аня. — Ты что, спать собралась?

Девушка вздохнула и, понимая, что подруга от неё просто так не отвяжется, пробормотала:

— Нет! Я наслаждаюсь.

— Варька… — загадочным тоном сообщила подруга. — Тут такие ребята… такие…

Варя улыбнулась.

— Ну что ты усмехаешься? Ты только посмотри! — От переполнявших её эмоций Аня разгорячилась. — Это не наши местные оболтусы… Им даже Степка Поатов и Лёшка Воронов в подмётки не годятся. Они такие классные!

Осознавая, что подруге нужно высказаться, Варя, не меняя позы и не открывая глаз, согласно промычала:

— Угу.

Аня опять зашептала:

— Они к Мише Морозову приехали погостить. Представляешь?

— Угу, — снова согласилась Варя.

Глава 9

Парень, улыбаясь, по-прежнему держал на плече собаку и практически в упор разглядывал Варю. Его явно покорила её трогательная привязанность к собаке, но едва их взгляды встретились, оба смутились. Помедлив с минуту, незнакомец снова улыбнулся, но уже широко и открыто, а затем спросил:

— Собака, наверное, вам очень дорога? Вы за неё так испугались.

— Да, — растерянно пробормотала она. — Это мой лучший друг — лохматое счастье! — И Варя снова потрепала своё сокровище по голове. — Он старенький, практически ничего не видит и не слышит. Я за него всегда очень волнуюсь.

И потянувшись к псу, чмокнула его в нос. Марик фыркнул и чихнул, тряхнув при этом головой.

— Теперь понятно, почему он так испугался, когда на пирсе его накрыло водой, — понимающе кивнул парень. — Видимо, от неожиданности пёс просто дезориентировался. Это хорошо, что я вовремя увидел. Как только он упал в воду, то сразу же начал тонуть. Вот я и решил, что вашему счастью срочно нужна помощь.

Сгрудившиеся было вокруг них люди уже потеряли всякий интерес к происходящему и потянулись к своим ранее заброшенным делам. Спасатель, взывающий к совести хулиганов, так и продолжал кричать в рупор, предлагая им вернуться на место происшествия. Однако безобразники были уже так далеко, что все его призывы явно не были услышаны. Вероятнее всего, виновников происшествия вообще не интересовало, что случилось с теми, кто стал жертвой их оригинальной шутки. Все свои неприятности они с детства привыкли улаживать с помощью денег родителей. Именно на это хулиганы надеялись и в этот раз. Возникнет проблема — они сразу начнут шуршать баблом предков.

Буквально через пару минут к озеру подъехала Служба безопасности посёлка. Размахивая руками и не сдерживая бурлящих эмоций, спасатель в красках стал описывать произошедшую на пирсе неприятность. Выслушав его рассказ, безопасники по-прежнему так и не проронив ни слова, чёрными тенями загрузившись в стоявшие на лодочной станции моторные лодки и катер, отправились на поимку нарушителей порядка.

Варя же, испытывая непонятную неловкость перед незнакомцем, начала делать глупости: в первую очередь, занялась своим полотенцем. Забрав его у Ани, принялась ожесточённо отжимать. И только повторив эту процедуру несколько раз, наконец сообразила, что занимается ерундой. И тогда она совершила очередную глупость: попыталась этим же полотенцем вытереть мокрую и дрожащую от пережитого стресса собаку.

— Моя помощь вам ещё нужна? — решился напомнить о себе парень, продолжая держать на руках напуганного пса.

— Нет!

Ответ прозвучал настолько резко, что Варя от этого ещё больше смутилась и в результате тут же расстроилась.

Чтобы как-то исправить ситуацию, поспешно поблагодарила:

— Спасибо вам большое, что не растерялись и спасли моего Марика. Я бы просто не пережила, если бы с ним случилось страшное. Дальше я справлюсь со всем сама. Ещё раз спасибо.

— Тогда, может, вы, как освободитесь, присоединитесь к нам на шашлык? — предложил незнакомец.

Варя отрицательно покачала головой.

— Спасибо, но сейчас мне точно не до шашлыка. Думаю, что на сегодня эмоций получено предостаточно. Так что мы — домой, — отказалась она и отчего-то покраснела.

Аня, стоявшая рядом с парнем, сделала подруге «страшные» глаза, и её губы беззвучно зашевелились, пытаясь таким образом донести до Вари явно что-то важное.

— Спасибо за предложение, но простите, как-нибудь в другой раз. И ещё раз огромное вам спасибо! — Она несмело взглянула на парня, а затем, тяжело вздохнув, сказала: — Анютка, ты оставайся! Мы сами доберёмся домой. До свидания! — И по выражению лица подруги поняла, что попала в точку.

Именно эти слова и жаждала услышать Аня.

— До свидания! — как-то разом погрустнев, откликнулся молодой человек.

— Пока! Я завтра к тебе забегу! — скороговоркой проговорила Аня и, схватив парня за руку, потянула его к мангалам.

***

На следующий день уже в десять утра лучшая подруга возникла на пороге.

— Варюш, ну пойдём в кино или в кафе! — снова заканючила она. — Ну что дома делать-то?

Варя вздохнула. Ей очень не хотелось сегодня куда-то идти, но в то же время она чувствовала, что ещё немного, и она поддастся уговорам подруги, так как это противостояние продолжалось уже почти десять минут. Её силы сопротивления были сведены практически на нет. И всё же, продолжая отказываться теперь исключительно из-за своего плохого настроения, Варя снова отрицательно покачала головой.

— Ладно, — вдруг пошла на попятную Аня, — давай пойдём на компромисс.

Вот теперь уже Варя взглянула с явным интересом. Компромиссы Аня не любила и шла на них только в исключительных случаях, когда они имели какой-то тайный смысл для неё самой.

Анечка же, истолковав этот взгляд по-своему, быстро предложила:

— Не хочешь в кино или в кафе — давай тогда хоть на роликах покатаемся в парке.

Варя поморщилась, тут же мысленно представив себе картину, как она, нелепо размахивая руками, растягивается на дорожке. Эта ситуация была заведомо предсказуема, так как повторялась всякий раз, когда подруги решались на такой вид прогулки. После каждого падения Аня с тихим шипением долго выговаривала Варваре за минуты позора, которые та ей доставляет своим неумением кататься, за всю её нелепость и неуклюжесть на роликах. И вот теперь… ну надо же! Если Анна готова терпеть то, с чем раньше никак не хотела мириться, то это значит... Варя удивилась своей догадке и засмеялась.

Глава 10

— Ну вот, Варька! Я так и знала, что ты меня выбесишь! Падаешь и падаешь! — снова шипела Аня, забыв о не так давно исполненной в адрес подруги песне о её прекрасном катании. — И надо было мне связаться с такой неумехой!

— Прости! — в который раз извинилась Варвара, неуклюже поднимаясь после очередного и очень болезненного падения. — И не злись, пожалуйста!

Потерев ушибленное бедро, Варя вздохнула, понимая, что хотя все претензии Ани и обоснованные, но расстроена подруга была всё же чем-то другим.

— Я ведь очень стараюсь. — В её голосе прорезались нотки явного сожаления.

— Старается она! — растягивая каждое слово, передразнила Анюта лучшую подругу. — Плохо! Очень плохо стараешься! Знаешь, что... катайся-ка ты сама — без меня!

Она тут же резко отвернулась, но Варя всё же успела увидеть, как по щеке Ани покатилась слеза. Сердце сжалось от беспокойства.

— Анютка?! Ты что? Плачешь? Что случилось?

Но слова Вари растаяли в воздухе, так как Аня, резко развернувшись, бросилась прочь. Растерянно глядя вслед быстро удаляющейся подруге, Варя и сама готова была расплакаться.

«Да что случилось-то?! — болезненной занозой засело в голове. — И что мне теперь делать?»

Варвара застыла в нерешительности. Она не знала, как ей сейчас лучше поступить — попытаться догнать расстроенную Анечку или же плюнуть на всё и вернуться домой. Но чувство дружеского плеча быстро победило все сомнения. Опомнившись уже буквально через пару-тройку минут, Варя кинулась вдогонку за подружкой, благополучно позабыв о том, что у неё на ногах так и осталась условная причина их ссоры — ролики.

Велосипедная дорожка, на которой катались девушки, в пределах видимости была свободна. Варя, стараясь не упустить из виду то и дело мелькающую между деревьями парка Аню, быстро неслась вперёд. Разогнавшись, она даже не сразу осознала, что давно уже едет самостоятельно. А вот когда поняла, очень испугалась и в результате, тут же потеряв равновесие, нелепо замахала руками и чуть не рухнула.

Как известно, «чуть» не считается. На самом деле Варя упала. Вот только до земли она так и не долетела. Девушку решительно и жёстко подхватили чьи-то сильные руки и потянули вверх, пытаясь тут же поставить на ноги. От этой неожиданной чужой и уверенной хватки Варя с удвоенной скоростью заелозила по дорожке, пытаясь самостоятельно найти точку опоры, ну и заодно рассмотреть своего спасителя.

И тут знакомый голос насмешливо воскликнул:

— Осторожнее, девушка! Ну что же вы так неаккуратно?! Видимо, мне на роду написано оказываться рядом, когда вам нужна помощь! Хотя… х-гм… — Говоривший, многозначительно хмыкнув, заключил: — Может, вы не просто красивая девушка, а «красивая девушка-тридцать три несчастья», и мне, наоборот, нужно держаться от вас подальше?! А то сейчас чуть с ног меня не сбили…

Варя, кое-как развернувшись, во все глаза уставилась на того, кто в очередной раз протянул ей руку помощи. Да, это был тот самый парень с пляжа — тот, кто спас её любимого пса Марика.

«И как я не заметила его? Ведь знала же, что с дорожки плохо просматривается эта боковая аллея, а забыла... А если бы я на какого-нибудь ребёнка налетела? Вот ненормальная!» — Пока все эти мысли лёгким летним ветерком проносились в голове, она успела для себя отметить приветливую улыбку и открытый, немного насмешливый взгляд парня.

Его голос, несмотря на сказанную колкость, неожиданно повлиял на Варю умиротворяюще. ДОна тут же успокоилась, расслабилась и, найдя наконец точку опоры, твёрдо встала на ролики.

— Ну вот и ладненько! — Всё ещё улыбаясь, он выпустил её из своих объятий. — А вам не кажется, что наши столь необычные встречи всё же не случайны? Может, это само провидение намекает, что пора бы и познакомиться? Или я совсем не понравился девушке- красотке?

Вот теперь Варя растерялась, так как только что сказанные парнем простые слова отчего-то смутили её. Она вдруг ясно поняла, что молодой человек ей по-настоящему, по-доброму нравится. Весёлый кареглазый парень с тёмными, слегка вьющимися волосами, придающими ему некую дурашливость, показался ей родным человеком или очень хорошим знакомым, а в его хоть и вынужденных, но крепких и надёжных объятиях девушке было уютно и спокойно.

Понимая, что ведёт себя более чем странно, Варя по-прежнему молча смотрела на парня во все глаза. Прожигаемая в ответ его насмешливым взглядом, она вдруг начала стремительно краснеть. Чувство стыда за собственную неуклюжесть прибило с такой силой, что девушка была готова исчезнуть, раствориться в воздухе, ну, в крайнем случае, залезть под ближайшую скамейку, будто её здесь нет и не было никогда. И Варя на самом деле с трудом удержалась от этого нелепого поступка.

«Уф! Ну как же так! Вот стыдоба! Эх, если можно было бы стереть из его памяти минуты моего позора на роликах! — с горечью подумалось ей. — А ещё лучше — заменить эту встречу на какую-нибудь другую, где я бы блистала… блистала…»

Чем же она ещё могла блеснуть за мгновения раздумий несчастная так и не придумала. В связке «Варя и ролики» блеснуть она могла только одним: очередным далеко не грациозным, а скорее даже позорным падением. Напрягаясь из-за нежелания так «блистать», девушка не то что перестала шевелиться, но даже стала реже дышать.

Молодой человек в ожидании ответа по-прежнему любовался замершей в нерешительности незнакомкой. Пауза явно затянулась, и поскольку от неё на его слова никакой реакции так и не последовало, он взял инициативу полностью в свои руки— уверенно протянул руку и представился:

Глава 11

Идти далеко не пришлось. Уже в конце аллеи Варя и Митя услышали смех и приглушенные голоса. Возле скамейки, расположенной рядом с киоском, торгующим мороженым, стояла раскрасневшаяся, сияющая Аня. Весело щебеча, она что-то рассказывала окружившим её девушкам и парням. Увидев Варю и её спутника, Аня как ни в чём не бывало призывно замахала руками.

— Варька, ну что ты так долго?! Я тебя уже почти потеряла! Привет, Митя!

У Вари от беспечности и наглой выходки подружки резко перехватило дыхание. Слова возмущения, как назойливые мухи, закружились в голове. Во избежание прилюдной ссоры, еле-еле сдерживая себя, она принялась за дыхательную гимнастику.

С самого детства именно благодаря таким упражнениям, когда-то показанным дедом, Варя научилась контролировать свои эмоции. Уж сколько раз это её выручало. Вот и сейчас, сделав глубокий вдох, она на несколько секунд задержала дыхание, мысленно досчитала до десяти и так же медленно выдохнула. Митя, шедший рядом с ней, с удивлением посмотрел на пыхтевшую, как рассерженный носорог, спутницу, а затем, слегка наклонившись, спросил:

— Так эта чудесная девочка Анечка и есть та самая обидчивая подруга? Что-то не похоже, что вы поссорились. Вон как она рада вас видеть! Кстати, раз уж мы с вами успели настолько тесно сблизиться, — усмехнулся парень, — думаю, нам смело можно переходить на «ты». Согласна?

Варя всё ещё продолжала приводить в порядок свои эмоции и, соглашаясь с предложением Мити, кивнула. Потом, решив для себя — не выносить сор из избы, в которой жила их дружба с Аней, да ещё и на потеху окружающим, пробормотала:

— Наверное, я Аню неправильно поняла.

Больше они ни о чём не разговаривали и молча направились в сторону с интересом ожидающей их приближения весёлой компании.

Первым с Варей поздоровался Михаил Морозов. Протянув девушке руку, он мягко приветствовал:

— Здравствуйте, Варя! Я вижу, вы уже познакомилась с моим гостем?

Она давно и хорошо знала Мишу Морозова. Молодой человек был старше её на четыре года и когда-то учился с ней в одной школе. Сколько Варя его помнила, в общении с окружающими парень всегда был корректен и выдержан. Разница в возрасте, а также отсутствие общности интересов, естественно, никак не способствовали возникновению между ними дружеских отношений. Отсутствие у них интереса друг к другу при редких встречах сводила общение до пресловуто вежливых «здравствуйте!» и «до свидания!»

Насколько она знала, после окончания школы Михаил уехал из страны учиться бизнесу и менеджменту — кажется, в Кембриджский университет. С тех пор Варя его не видела. А это ни много ни мало почти семь лет! И вот сейчас перед нею стоял довольно приятный молодой человек: не очень высокий — в отца, но достаточно красивый — в мать. Русые, коротко остриженные волосы, но с длинной чёлкой, голубые, как летнее небо, глаза…

«Хорош! — вдруг подумалось девушке. — И по-прежнему выдержан и корректен… А глаза… ну просто гипнотизируют! От них невозможно оторваться!»

От своих же мыслей Варя смутилась.

«И с чего это меня сегодня потянуло оценивать внешние данные молодых людей? Аня заразила, что ли?» — укорила она себя.

Но буквально через минуту Варя опомнилась. Всё правильно и естественно! От Михаила прямо ощутимо исходила просто сумасшедшая, мощнейшая энергетика обаяния. Скорее всего, свою весомую роль в этом играли наследственные харизма и коммуникабельность, доставшиеся парню от обоих родителей.

Отец Миши был очень известным человеком. Он фактически являлся «мясным королём» региона, а мать когда-то яркой звездой блистала на столичных подиумах. Как судьба свела этих двух абсолютно не похожих как внешне, так и внутренне людей, доподлинно неизвестно. Надо признать честно, что смотрелась эта семейная пара весьма колоритно.

Мать — высокая стройная, очень красивая и всегда ухоженная женщина. Годы будто и не коснулись её молодости и свежести. Подтверждением этому служили знаки внимания от противоположного пола. Любое, даже мимолётное общение с мужчинами, простой кивок, заставлял тех впоследствии неотрывно следовать взглядом за поистине царственно выглядевшей женщиной.

Отец по прожитым годам мог считаться мужичком не первой свежести. Роста был среднего, а по сравнению с высокой статной женой казался даже маленьким. А ко всему сказанному, он был ещё круглым и пухлым, чем смахивал на воздушный шарик. Эту самую лёгкость ему придавали не столько округлые формы, сколько бьющие из него фонтаном харизма и неиссякаемая энергия. Они легко рушили любые барьеры, обеспечивая необходимые для делового человека коммуникативные связи. Его спокойная, но властная манера общения поневоле заставляла окружающих прислушиваться к его словам.

Что же касается публичности семьи, то нужно отдать должное самой чете Морозовых. Разница в росте, весе и возрасте эту пару нисколько не смущала. Их взаимоотношения даже можно было назвать образцово-показательными, хотя семейное нижнее бельё время от времени кем-нибудь да вывешивалось на всеобщее обозрение. Впрочем, самих Морозовых такие разговоры трогали мало. Досужим местным сплетникам со стороны этого всемогущего клана подтверждение горячих «морозовских» тем не прилетало. Поговорят-поговорят, да и забудут. Можно сказать, что эта семья придерживалась принципа «собака лает, а караван идёт».

Глава 12

Сидя на скамейке между Митей и Михаилом, Варя с удовольствием ела мороженое и потихоньку рассматривала новых знакомых.

Молодёжь, разбившись на небольшие группки, весело переговаривалась. Лучшая подружка что-то интимно шептала на ухо Вадиму. Даже вызывающая лень, с которой молодой человек вгрызался в мороженое, не могла скрыть удовольствия, получаемого им от слов девушки. На холеном породистом лице парня сияла блаженная улыбка. Да и выглядел он сейчас, будто шкодливый кот, сытно пообедавший украденной у хозяев вкусняшкой.

«Так вот в чём дело! — понаблюдав какое-то время за подругой, поняла Варя. — Ане нравится Вадим! Именно из-за него она и рвалась погулять в парке, в надежде как бы случайно встретиться с молодым человеком». И чем больше девушка наблюдала за этой идиллической картиной, тем яснее понимала, что догадка её абсолютно верна.

Быстро справившись с первым мороженым, Варя развернула второе и аккуратно лизнула. Оно показалось ей даже вкуснее предыдущего. В предвкушении удовольствия Варя нетерпеливо закрутила головой в поисках урны, когда внезапно натолкнулась взглядом на Лану, которая с явной вызывающей наглостью, практически не моргая, рассматривала её. От этого неожиданного неприятного открытия Варя поперхнулась и тут же закашлялась. Лана усмехнулась. Сидевшие рядом с девушкой молодые люди с удивлением посмотрели на подавившуюся бедолагу. Буквально сразу же Миша, отобрав у кашляющей Вари обвёртку от мороженого, выбросил её в урну, стоявшую рядом с ним. Митя же, тяжело вздохнув, принялся стучать по Вариной спине, дабы помочь девушке продышаться. От этого, казалось бы, простого действия взгляд Ланы тут же стал свинцово-тяжёлым. Казалось, что кашляющая Варя от того, как на неё смотрели, вот-вот должна была вспыхнуть, как факел, и в считаные секунды сгореть, превратившись в невесомый пепел.

«Да что происходит?! — подумала Варя, пытаясь откашляться. — Чем я ей мешаю? Что опять не так? Почему Лана так злится на меня? Она такая красивая, не то что я… Ведь ни один молодой человек не может остаться равнодушным к такой совершенной красоте, как у неё».

И тут Варю осенило.

«Да она ревнует! — вдруг догадалась она. — О Боже! Итак, рядом со мной сидят два парня. Оба, так или иначе, оказывают мне внимание… Кто же из них является вожделенным призом своенравной красавицы?»

Кое-как откашлявшись, Варя теперь уже вызывающе посмотрела на Лану. И тут произошло то, что расставило все точки над «i». Не отрывая взгляда от расположившейся на скамейке девушки, разозлённая красавица зашвырнула недоеденное мороженое в урну и села на колени… к Мите. Бросая явный вызов в сторону Вари, она по-хозяйски обняла парня.

Молодой человек, поморщившись, осторожно высвободился из объятий красавицы и, недовольно откинувшись на спинку скамейки, возмутился:

— Лана, ну что за игры?! Ты опять начинаешь?

— Я тоже хочу посидеть! — обиженно надув и без того пухлые губы, протянула девушка.

— Ну хорошо. Давай я уступлю тебе место. — И Митя попытался встать.

— Нет! — жёстко приказала Лана. — Сиди! — И всем телом навалилась на парня, не давая ему даже привстать, но тут же, осознав, что своей резкостью выпала из образа ласковой «королевы-кошки», промурлыкала:

— Митечка, золотце, не капризничай. Давай мириться! Я же у тебя уже сто раз прощения попросила! Могу ещё столько же извиниться, если хочешь… раз для тебя это важно! — И Лана сделала новую попытку прильнуть к парню.

— Друг! — не сдержавшись, фыркнул Миша. — Можно ли доверять девушке, которая с лёгкостью и в таком количестве просит прощения?!

— А ты не встревай! — вдруг взвилась «королева-кошка», в одну секунду превратившись в королевскую кобру. — Что вы все лезете со своими никому не нужными советами! Благодетели! — И тут же, не сдержавшись, изо всех сил ударила Мишу ногой, обутой в изящную босоножку с двенадцатисантиметровым каблуком-шпилькой.

Молодой человек охнул от боли и принялся усиленно тереть ушибленное место. Одновременно с ним вскрикнула и Варя, сидевшая между ребятами. Её ногу резко обожгло огнём. В шелковых брючках девушки появилась рваная полоса, края которой тут же стали окрашиваться кровью. Зловредная девица отомстила сразу двоим. Она постаралась ткнуть каблучком-шпилькой Михаила так, чтобы одновременно пройтись и по Варе.

— Да ты что творишь! — закричал Митя, отталкивая от себя Лану и вскакивая на ноги.

Она, повиснув на его шее, отчаянно зарыдала. Вадим, брат скандалистки, бросился к сестре.

— Лана! Прекращай! Ты достала всех своими выходками! — Он попытался ухватить ее за руку, но та, не давая этого сделать, ещё сильнее обхватила парня за шею.

— Ты меня не бросишь? — рыдала Лана. — Митя, ты же меня не бросишь?

Он молчал. Зато брат красавицы, еле сдерживаясь, со злостью уставился на сестру.

— Лана! Если ты не прекратишь, мы сегодня же уедем! — пригрозил он.

Вадим сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки, а сам он покраснел и задрожал от распираемого бешенства. По его состоянию было понятно, что молодой человек еле-еле сдерживается, чтобы не дать волю своим эмоциям. В какой-то момент он даже сделал маленький шажок к зловредной сестрице, и тут на его пути, расставив в стороны руки и закрывая от него девицу, выросла Аня.

Глава 13

От произошедших событий у Вари остался очень неприятный, даже горький осадок. В растревоженной душе девушки не просто скреблись случайно забежавшие туда кошки. К её ужасу, они там поселились. Причём их оказалась сразу целая — грязных, голодных бездомных созданий, плохо ладящих как с окружающим миром, так и между собой. Именно так можно было охарактеризовать самочувствие Вари. Вот уже целых двадцать минут она совершала одну и ту же ментальную ошибку: лёжа на кровати в своей комнате, то и дело прокручивала неприятные события сегодняшнего дня, мысленно, так или иначе, перекраивая слова и поступки — как свои, так и других людей.

Опомнившись и осознав, что занимается полной ерундой и от этого только ещё больше мучится, Варя окончательно разозлилась на себя.

«Нет! Так нельзя! Что толку терзаться? Что случилось, то случилось. Время н вспять не повернёшь... — в очередной раз одёрнула она себя. — Всё! Хватит, Варя!»

Она прерывисто и тяжело вздохнула и тряхнула головой, словно избавляясь от наваждения и вытряхивая из неё роящиеся мысли. Чтобы хоть как-то отвлечься от грустных и воспоминаний, наскоро привела себя в порядок, придала своему лицу безмятежное выражение и отправилась к Светлане Михайловне.

Исключительно ради приличия Варя тихонько постучала в дверь бабушкиной комнаты и, не дожидаясь ответа, сразу же вошла.

Светлана Михайловна сидела в кресле у окна и читала книгу.

— Бабуш, привет! Что делаешь?

Наклонившись к бабушке, Варя звонко чмокнула её в щёку, тронутую возрастом, и села в кресло напротив.

Светлана Михайловна, взглянув на внучку, сразу же уловила её внутреннее волнение. Отложив книгу на маленький резной, словно сделанный из кружева, столик, приспустила очки практически на самый кончик носа и ещё внимательнее присмотрелась к Варе. Затем, стараясь ничего не испортить, ответила:

— Да тут папа твой несколько новых книг привёз. Вот я и зачиталась…

Варя скосила глаза на томик и вслух озвучила название:

— «Любовь для дурочки»[7]. Да ладно?

Бабушка подняла со столика другую книгу.

— Две!

— Ого!

Вскочив с кресла, Варя выхватила из рук бабушки том и со словами: «Чур, этот роман я читаю!» плюхнулась назад и продекламировала вслух его название:

— «Счастье для дурочки»?[8] — И, нахмурившись, задумалась.

— Что ты, Варюша? Тебя что-то беспокоит?

Немного помедлив, внучка подняла на неё полные слез глаза и спросила:

— Скажи, бабушка, а дурочки тоже достойны счастья? — И, прижав к себе книгу, с вызовом посмотрела на Светлану Михайловну.

— Конечно! — ничуть не сомневаясь в правильности ответа, подтвердила та. — Ребёнок, у тебя какие-то проблемы? — поинтересовалась бабушка.

Варя, по-прежнему не отвечая, молча уставилась в окно.

Светлана Михайловна её не торопила.

«Наверное, влюбилась, — подумалось ей. — И скорее всего, не всё просто в этих отношениях. Да это ничего! Опыт всякий нужен, а то всё учится-учится. Пора уже и о мальчиках начинать думать, ведь ничего и никого вокруг себя не замечает, прямо как дед, царствие ему небесное!»

Однако надежды бабушки не оправдались: Варя спросила совсем о другом.

— Так они же дурочки! Зачем оно им?

Теперь наступила очередь Светланы Михайловны задуматься.

Помолчав какое-то время, она заметила:

— Вообще, Варюша, с поговоркой «Хитрость от ума, а простота от дурости» я никогда не была согласна. И кого люди часто считают дураками? Тех, кто не ищет для себя выгоды и готов, пожертвовав личным, помочь или отдать многое другому человеку, например, другу! Ну да, чаще всего бескорыстие действительно считается глупостью… Но наша жизнь всегда является отражением поступков, своих и чужих, нравится нам это или нет. Да и что такое счастье? Ведь для каждого из нас оно своё. Для кого-то это личное благополучие, для кого-то — благополучие близких. А есть люди, которые от всей души радуются даже за малознакомого человека. Всегда считалось, что друг познаётся в беде… Как по мне, так это ошибочное суждение… Поддержать человека, когда ему плохо, очень просто. А ты попробуй разделить его радость!

Варя усмехнулась и тут же ответила:

— Да, бабуш, ты права! Часто мы сами не знаем, в чём состоит наше счастье… Получается, что мимо него легко можно пройти, даже не заметив? Или принять за счастье что-то другое?

У Светланы Михайловны отлегло от сердца: внучка просто рассуждала о жизни.

— Я бы так не сказала. Понимаешь, девочка моя, можно быть счастливым, обладая малым, и несчастным, имея всё, что ни пожелаешь…

— Это так сложно… — пробормотала Варя, снова о чём-то задумавшись. — Бабуш! — сказала она, вставая из кресла. — Я, наверное, пойду, тоже почитаю.

— Подожди! Сейчас обедать будем, — остановила её Светлана Михайловна.

— Да я с Анютой мороженого в парке наелась, — Варя снова предприняла попытку уйти, но слова бабушки заставили её остановиться.

— Ты хотела о чём-то поговорить? — спросила Светлана Михайловна, так и не дождавшись от внучки намёка на личное.

Глава 14

Варя так увлеклась чтением, что даже не сразу поняла, что в «мечталке» она не одна, и скорее всего, уже давно. Вслушавшись в глухо звучавшие голоса, догадалась, что посетителями второй части перголы были папа, дядя Гоша и руководитель Службы безопасности их компании.

Осознав, что поневоле становится свидетелем разговора, явно не предназначенного для чужих ушей, Варя хотела уже обозначить своё присутствие, однако повышенный тон участников встречи заставил её задуматься о необходимости объявляться именно сейчас. Спустя какое-то время она совсем растерялась, поняв, что теперь заявлять о себе уже поздно. Да и к тому же вдруг ей стало стыдно, что взрослые могут подумать, будто она затаилась намеренно. Поразмыслив немного над сложившейся ситуацией, Варя решила, что лучше по-прежнему оставаться незамеченной.

— И мне не нравится эта ситуация! — снова повысил тон Гоша.

Раздался жалобный скрип пружины гамака.

— Да вы присаживайтесь, Дмитрий Леонидович! — послышался голос Егора. — Разговор у нас будет непростой. Что зря ноги топтать?

— Спасибо, Егор Александрович! — густым басом благодарно прогудел мужчина.

Пружины кресла снова жалобно заскрипели под тяжестью грузного тела.

«Понятно, — подумала Варя. — Теперь точно неправильно будет давать о себе знать. Раз уж тут Погожин… Сижу молча и... читаю».

Она попыталась сосредоточиться на чтении, но громкий и эмоциональный фон чужого разговора не давали этого сделать.

— Георгий Матвеевич, да мы и так делаем всё возможное, — пробасил руководитель Службы безопасности. — Вы же нас знаете!

— Всё возможное?! — снова вспылил Георгий Милославский. — Какое — возможное? Дожили! Я вынужден за пределами своего офиса обсуждать дела компании… Это нормально, по вашему мнению?

— Подожди, Георгий, не горячись, — остановил компаньона Егор Архипов. — Ведь проверка кабинетов ничего не дала. Прослушку так и не нашли.

— Значит, плохо искали! — рявкнул Георгий. — Кто-то явно положил глаз на нашу компанию... Откуда эти суды с поставщиками? Раньше такого не было, чтобы стройматериалы по дороге пропадали… Да у нас срываются все сроки… Всё катится в тартарары, — как-то уже обречённо закончил он возмущённую тираду.

— Не впадай в крайность. В жизни всякое бывает. Конечно, такого раньше не было, но у любой компании могут случиться тяжёлые времена: поставщики товар отправили, а до нас он так и не дошёл. Считай, что у нас и наших поставщиков недопонимание произошло. Разрулится всё! Не сразу, конечно, но разрулится, — попытался успокоить партнёра и себя Егор.

— А ты сам-то в это веришь? — с ехидством в голосе спросил Гоша.

— К сожалению, нет, — вздохнул Егор, — но и впадать в панику нам с тобой нельзя. Дмитрий Леонидович! Нужно ещё раз всё очень хорошо проверить… и найти связь между происшествиями.

— Дмитрий! А что, если мы не там ищем… — задумчиво произнёс Георгий, обращаясь к руководителю Службы безопасности. — Как мне кажется, начинать нужно с нашего лечебного подразделения.

На какое-то время в перголе воцарилась тишина.

— Ты думаешь, что тот, кто положил глаз на нашу компанию, начал захват именно с… — медленно проговорил Архипов.

— …медцентра, — продолжил Гоша. — А чтобы сбить нас с толку, параллельно организовал недопоставку материалов по основным направлениям бизнеса.

Мужчины снова замолчали.

— Егор Александрович! Георгий Матвеевич! Это моё упущение. Я не рассматривал все произошедшие события как звенья одной цепи, — забасил Погожин.

— А кто должен был рассматривать?! — вдруг ехидно спросил Милославский. — Вы ещё те работнички! — повысил он голос. — Дармоеды! Только штаны в офисах протирать горазды…

— Подожди, Георгий! — прервал его гневную тираду отец Вари. — Я надеюсь, что всё не так страшно, как мы себе это сейчас нарисовали.

— И не надейся! — вновь завёлся Гоша.

— Есть мнение, что это кто-то близкий к семье, — вдруг быстро-быстро заговорил безопасник. — Причём очень близкий!

— И когда у вашей конторы это мнение вдруг появилось?! — зло уточнил Гоша. — И кто такой умный решил, что во всём виноват свой человек?!

— Это лично моё мнение! — с вызовом ответил Погожин.

— Подождите, мужики, — остановил пустую перепалку Егор. — Давайте по существу. Думаю, нам нужно ещё раз проанализировать все имеющиеся у нас версии, в том числе только что высказанную. Может, стоит провести мозговой штурм? Начнём с того, что я буду говорить, а вы меня поправляйте, если что-то покажется странным или же, по вашему мнению, не всё так, как я предполагаю.

— Хорошо, — одновременно отозвались Гоша и безопасник.

— Итак… некто решил прибрать к рукам успешную компанию с превосходной репутацией, то есть нашу. Так?

— Допустим, — сказал Георгий, а безопасник молча кивнул.

— Репутацию компании портить нельзя. Она кому-то с добрым именем нужна. Но немного расшатать всё-таки можно.

Егор посмотрел на Георгия и безопасника, внимательно слушавших его рассуждения, и, не увидев на их лицах возражений, продолжил:

Глава 15

Невольно подслушанный разговор просто приклеил девушку к гамаку. Все давно ушли, а Варя никак не могла справиться с нахлынувшими на неё чувствами.

«Какая же я дура! — ругала себя она. — У родителей такие проблемы, а я праздника захотела!» — Не сдержавшись, Варя расплакалась.

Распиная себя за эгоизм и невнимание к родным, она совсем отчаялась: «Что я могу сделать? Чем помочь?»

Но сколько бы ни терзала Варя себя раздумьями над сложившейся ситуацией, ничего лучшего, чем отказаться от празднования дня рождения, придумать не смогла. Уверившись в правильности принятого решения, она направилась в дом, прошмыгнула к себе в комнату и первым же делом, дабы смыть негативные впечатления последнего часа, быстро залезла под душ.

Варя любила воду. Стоя под её тёплыми струями, она просто физически ощущала, как очищается от гнетущих мыслей, от негатива, случившегося за день. Вволю наплескавшись, наскоро вытерлась большим пушистым полотенцем и, присев перед туалетным столиком, занялась своими волосами. Буквально через десяток взмахов массажной щёткой услышала тихий стук в дверь.

— Входите! — ответила она.

В проёме показалась Настя. Если бы Варя собственными ушами не слышала неприятный разговор, то, увидев мать, безупречно выглядевшую, улыбающуюся, моложавую, никогда бы и не подумала, что у той огромные неприятности.

— Мамочка! — Варя бросилась навстречу маме. — Я вас с папой так сильно люблю! —И она с нежностью обняла маму.

— Что ты, ребёнок? — засмеялась Настя. — Мы с папой тебя тоже очень сильно любим. —Затем, поцеловав дочку во всё ещё влажный висок, добавила: — Я тебе вот что принесла. — И протянула дочке маленькую корзинку ароматных ландышей.

— Ой, мама! Откуда? Где ты их взяла? Ландыши! В июле! Кто бы мог подумать! —Варвара запрыгала от восторга.

— Это, к сожалению, не я! — со смехом уточнила Настя. — Курьер принёс. Для тебя.

— Курьер?! Для меня?! — Варя в полном недоумении уставилась на мать. — С чего ты решила, что это мне?

— Ну, в этом доме Варвара Архипова у нас ты… — с улыбкой пояснила Настя, присев в стоящее возле камина кресло.

— Ну да... — совсем растерялась дочка и, продолжая держать корзинку на вытянутой руке, в задумчивости опустилась на кровать. Затем, спохватившись, сопя от нетерпения, принялась осматривать её в поисках записки или карточки.

— Ага! Есть! — радостно воскликнула она, доставая белый прямоугольник.

Прочитав, Варя была явно удивлена. При этом изумление её было настолько велико, что она так и осталась сидеть с полуоткрытым ртом.

Наблюдавшая за дочкой Настя спросила:

— Я так понимаю, эти цветы для тебя являются неожиданностью?

— Полной неожиданностью! — ошарашенно подтвердила Варвара.

— Расскажешь? — полюбопытствовала женщина.

— Мамулька, да тут и рассказывать нечего! — напряжённо засмеялась Варя. — Мы с Аней сегодня в парке были, а там молодёжь кучковалась. Немного пообщались… Вот и всё!

— Так цветы от кого? От кого-то из этой компании?

— Да. Цветы от Миши Морозова, он там был.

— Морозова? — переспросила Настя. — Это наш Морозов-то? — уточнила она, указав головой куда-то в сторону.

— Ну да.

— Хорошая семья, — задумчиво кивнула женщина.

— Мам! Ты чего? У тебя что, далеко идущие планы? Уже мысленно замуж меня за него выдаёшь? — как-то нервно засмеялась Варя.

— Конечно, нет! — в ответ на тираду дочери расхохоталась Настя. — Просто я рада, что моя дочка-заучка наконец-то стала общаться с ребятами… У тебя возраст такой, что только гулять и гулять, а ты: «дом — институт — библиотека, дом — институт — библиотека»… Как заведенная, по кругу каждый Божий день. Я уже стала переживать, что ты вся в своего деда Ивана Аркадьевича. Тому, кроме работы, ничего и не нужно было, — вздохнула Настя. — И потом, мне как маме всё-таки спокойнее знать, что тебя окружают приличные люди…

Варя покраснела.

— Неужели ты думала, что я «синий чулок»[9]?!

Настя вскочила на ноги, стремительно обняла дочь и зашептала:

— Ты золотой ребёнок! Прекрасная дочка и будешь верной и заботливой женой и мамой! И мне как твоей матери очень хочется, чтобы ты встретила своего единственного, вторую половинку… К сожалению, это сложно и так редко кому удаётся!

Варя с удивлением взглянула на неё.

— Но вы же с папой встретили друг друга?

Настя посмотрела на дочь честно и открыто, и тут Варя наконец разглядела, какой у неё усталый и грустный взгляд.

— У тебя папины глаза, — сказала ей мама. Затем, вздохнув, продолжила: — Нам с Егором очень повезло найти друг друга. Некоторые ищут свою вторую половинку всю жизнь, но так и не находят.

И они замолчали; каждая думала о своём. Опомнившись, Настя забрала у Вари корзинку с цветами и поставила на прикроватный столик.

— Давай, собирайся! — повернувшись к дочери, сказала она. — Давай-давай. — И легонько подтолкнула Варю к гардеробной. — Скоро Даша придёт.

Глава 16

Неделя до дня рождения для Вари была просто сумасшедшей. Девушка сбилась с ног. Все дни были расписаны практически по минутам, а волнение перед праздником было настолько сильным, что Варя измучилась сама и задёргала Дашу, снова и снова проговаривая последние детали предстоящего торжества. И ещё, обычно равнодушная к собственной внешности, она на этот раз просто сводила с ума всех домашних желанием личного преображения.

И вот наконец-то этот день наступил.

Утро выдалось просто сказочно прекрасным! Весёлый щебет неугомонных птиц разбудил Варю ни свет ни заря. Открыв глаза, она какое-то время сонно наблюдала, как солнечные лучи весело резвятся в комнате. Уют и комфорт кровати так и норовил подружить её с ленью. Лишь бьющееся на уровне подсознания предвкушение радостного события нынешнего дня заставило Варю загнать желание поваляться в постели в самый дальний уголок своей души. Продолжая бороться с леностью и дабы не дать ей испортить чудесное во всех отношениях утро, она решительно поднялась.

Прихватив телефон, Варя привычно забралась с ногами на широкий подоконник, заваленный мягкими подушками для сидения, и принялась читать полученные сообщения. Как и следовало ожидать, их оказалось огромное количество. Самым первым поздравительным смс, отправленным в одну минуту нового дня, было сообщение от Ани. Лучшая подружка, витиевато выражая свои эмоции по поводу дня рождения Вари, не преминула сообщить, что кое-кто готовит грандиозный подарок — такой, что она потеряет дар речи, увидев его. Прочитав поздравление подружки, Варя недоумённо пожала плечами. Кем является этот самый таинственный «кое-кто», ей было доподлинно известно.

Не сказать, что ей были неприятны ежедневно получаемые цветы от этого «кое-кого», но рационально устроенный мозг девушки-реалистки не мог понять и принять внезапно проявленный к ней интерес со стороны Морозова-младшего. Допустим, что первые букеты действительно были извинениями за неприятные впечатления и эмоции, полученные Варей из-за невольного участия в любовных разборках между его друзьями.

«Ну а теперь-то что? Зачем всё это? — размышляла она. — Как-то очень и очень неожиданно и… несвоевременно, что ли».

Как известно, ухаживание молодого человека за девушкой предполагает наличие симпатии как минимум с одной стороны, и хотя Варя была в душе романтичной особой, но в существование подобных чувств со стороны Михаила абсолютно не верила. Да и её сердечко по отношению к нему молчало.

«Да, симпатичный. Вернее — красивый. А глаза просто завораживают. Да, интеллигентный, что тоже очень сильно импонирует. Но я его совсем не знаю и… смущаюсь отчего-то. Ведь он кажется таким… серьёзным, не по годам взрослым…» Именно поэтому единственным чувством, причём ярко выраженным, испытываемым Варей из-за внимания со стороны этого парня, было чувство дискомфорта.

В первую очередь, ей по какой-то причине было очень неловко перед близкими за получаемые презенты, пусть и незначительные. Во-вторых, она никак не могла определиться, как ей стоит дальше поступать с ежедневными знаками внимания: продолжить принимать их или же прекратить, отправив обратно. По мнению Вари, если согласиться на букеты, то это означало бы дать право на ухаживание, а отправить обратно — обидеть юношу, отказав в элементарном внимании к её персоне. Хотя положа руку на сердце, за всё это время Михаил интереса к непосредственному общению с ней так и не проявил.

Варя провела свободной рукой по лицу, отгоняя пустые мысли, и принялась дальше читать полученные от друзей сообщения. Ребята, как всегда, в своём репертуаре, потрудились на славу. Уже с первых минут нового дня принялись засыпать именинницу поздравлениями, порой очень неожиданными. Варя вот уже больше получаса их читала, а им всё не было ни конца, ни края. От улыбок и смеха, то и дело возникающих при рассмотрении полученных посланий, порой незамысловатых по содержанию, но неизменно весёлых и остроумных, у неё заболели мышцы лица.

Настроение Вари просто зашкаливало от положительных эмоций, полученных от друзей, но тут она внезапно наткнулась на поздравление с неизвестного номера. Оно было неожиданно серьёзным и этим не оставляло сомнений в авторстве. Конечно же, оно было от Михаила. Послание не содержало даже намёка на подтверждение слов подруги. Варя облегчённо вздохнула.

«Ладно! Как-нибудь переживу, если сегодня мне в подарок от Миши принесут сто одну розу, — решила для себя девушка. — Хорошо, что хоть родители не стали настаивать на его приглашении на праздник».

Мысли Вари плавно перетекли к предстоящему торжеству. Пофантазировав на тему предстоящей вечеринки, она принялась активно строчить ответные благодарственные смс в адрес поздравивших её с днём рождения.

«Ну что ж, долг платежом красен! — ухмыльнулась Варя. — Если друзья посчитали возможным поздравить меня с днём рождения ночью, то почему я не могу поблагодарить их за это ранним утром?!»

Разделавшись с смс-сообщениями, Варя, как и в детстве, вприпрыжку направилась на водные процедуры. Наплескавшись вволю и наскоро одевшись, занялась ежедневником.

Сверяя и уточняя по времени список предстоящих дел и встреч на сегодняшний день, она немного отрешилась от происходящего, поэтому не сразу уловила чьё-то присутствие в коридоре возле комнаты. Когда за дверью раздался шорох, сопровождаемый громким шёпотом, а затем в неё осторожно постучали, Варя вздрогнула.

— Варюша?! Ты спишь? — тихонько позвала мама.

— Вареник! Давай вставай! — громко крикнул папа.

Глава 17

Уже выходя из комнаты, они услышали, как в столовой Светлана Михайловна о чём-то громко спорила с Дашей.

— Доброе утро! — прокричала Варя, вприпрыжку спускаясь по ступенькам. — Что это ты, бабуленька, уже с утра пораньше нашу Дашутку воспитываешь? — И, подскочив к сердитой, раскрасневшейся от возбуждения бабушке, звонко чмокнула её в щёку.

Спор резко прекратился. Свернув боевые действия, обе женщины тут же заулыбались.

— Доброе утро, мои хорошие!

— С днём рождения, милая!

— Здравствуйте! С днём рождения, Варвара!

— Спасибо! — весело откликнулась на поздравления Варя. — Так в чём дело-то?

— И, схватив свежеиспечённый мини-круассан с накрытого для завтрака стола, она целиком запихнула его в рот.

— Так, именинница, ну-ка прекрати кусочничать! — строго одёрнула внучку Светлана Михайловна. — Всё! Садимся за стол! А вы… — Она некультурно ткнула пальцем в пуговицу на блузке Дарьи. — Подумайте над тем, что я сказала!

— Так, я не поняла… — забеспокоилась Варя. — Чё происходит-то?!

— Варвара! Не «чё», а «что»! — возмутилась бабушка.

— Ну, ба-а! — как маленькая, заканючила она.

— Мама, и правда. Что тут у вас происходит?

— Светлана Михайловна?

— Да ничего особенного! — искренне возмутилась бабушка. — Просто я настаиваю, что людей, работающих у нас сегодня, обязательно нужно накормить. Ну хотя бы чаем напоить с бутербродами.

— Светлана Михайловна, огромное спасибо, но в очередной раз — нет! — безапелляционно возразила Дарья. — Мы на работе. Расслабляться некогда. У всех сотрудников специальный график, и поверьте мне, в нём у них обязательно найдётся время и позавтракать, и пообедать, и поужинать, если будет необходимость. Только делать это они будут в передвижном офисе.

— А если люди захотят попить водички? В конце концов, им нужен перерыв, чтобы, уж простите меня, сходить в туалет! — всё ещё на что-то надеясь, возражала Светлана Михайловна.

Даша покачала головой.

— Светлана Михайловна, нельзя! Поверьте мне, все эти моменты у нас предусмотрены. В офисе есть всё, что нужно, включая биотуалеты.

— Ну как же так? — Старшая в семье, поочерёдно оглядев стоявших возле стола близких и не найдя у них поддержки, обиженно пожала плечами. — Поступайте, как знаете, — чопорно закончила она борьбу за человечность.

— Светлана Михайловна, дорогая! Если посчитаете нужным, после завтрака я покажу вам наш спецавтомобиль, чтобы вы были спокойны.

За завтраком у Вари просто не закрывался рот. Родители, поддерживая её хорошее настроение, смеялись всем шуткам и историям, выдаваемым девушкой. Спустя какое-то время Светлана Михайловна, обиженная на родных за то, что они не поддержали её в споре с Дашей, сдалась и включилась во всеобщее радужное веселье.

В итоге семейный завтрак закончился на позитиве.

— Варюша, детка! Настенька! Егорушка! Давайте поднимемся ко мне в комнату. Я хочу тебя, Варюша, поздравить с днём рождения. Подарить кое-что особенное! —Заинтриговав всех, сияющая бабушка направилась к лестнице.

Настя и Егор, то и дело переглядываясь между собой, двинулись вслед за Светланой Михайловной и Варей.

В комнате, рассадив всех то в кресла, то на банкетку, бабуля поспешила в сторону висевшей на стене картины, за которой, как все знали, прятался сейф. Открыв его, она достала две резные деревянные шкатулки и протянула их внучке.

— С днём рождения, дорогая! Теперь это твоё! Только имей в виду, что ты сегодня просто обязана надеть на праздник этот подарок. Так гласит семейное предание.

Варя вопросительно взглянула на родителей, и они ободряюще улыбнулись дочке.

— Бери! — сказала Настя. — Отказываться нельзя.

— Что это? — спросила Варя.

— Это фамильные драгоценности, наша семейная реликвия. Очень старинные. Я не знаю, известна ли тебе их история, но эти украшения мой прадед-ювелир лично сделал для своей дочери Анастасии — моей бабушки. Это был его подарок на её двадцатый день рождения. Теперь они твои.

Варя поставила шкатулки на кофейный столик, а потом, взяв верхнюю, открыла. На подложке из белого шёлка лежали божественной красоты серьги, браслет и кольцо. Большие капли василькового цвета в окружении сверкающих росинок заставили невольно ахнуть всех, кто находился в комнате, озарённой бриллиантовыми всполохами.

— Бабушка… — Варя задохнулась от переполнившего её восхищения. — Бабуля… — В её глазах заблестели невольные слёзы. — Это такая прелесть! У меня просто нет слов… Что это за камни?

— Это сапфиры и бриллианты.

Сражённая величественной красотой украшений и самой ценностью подарка, Варя изумилась не на шутку. В конце концов, так и не сдержавшись, залилась слезами. Все присутствующие тут же бросились успокаивать растрогавшуюся именинницу. Когда им это удалось, нос и глаза у неё распухли от слёз. Настя, обнимая дочку, прошептала тихонько на ушко:

— Ах, мой любимый ребёнок! Пусть самыми сильными в твоей жизни будут слёзы радости и счастья!

Глава 18

Светлана Михайловна замолчала и оглядела по очереди присутствующих в комнате. Все выжидающе смотрели на неё.

Пауза затягивалась, и Варя, не выдержав, попросила:

— Давай дальше. Это же только начало истории.

Бабуля молча кивнула. Затем, встав из кресла, подошла к кофейному столику и, налив в фужер минеральной воды из стоявшей на нём бутылки, быстро выпила содержимое.

— Бабушка… — начала было Варя, но, поймав строгий взгляд мамы, осеклась.

Тем временем Светлана Михайловна, вернувшись в кресло, в котором она раньше сидела, ещё немного подумав, продолжила своё повествование:

— Надо сказать, что мой прадед после смерти любимой супруги так больше и не женился. Растить девочку ему помогала нянюшка, которая впоследствии так и осталась жить в их доме до конца своих дней. Батюшка в дочке души не чаял. Для обучения и воспитания малышки нанимались лучшие гувернантки. Подросшая девочка превратилась в девушку просто необыкновенной красоты. От женихов отбоя не было. Кто только к ней не сватался, даже люди близкие ко Дворцу, но гордая красавица всем отказывала. Она поклялась отцу, что выйдет замуж только за своего единственного, того, из-за которого её сердечко дрогнет.

Время шло. Через месяц Анастасии должно было исполниться двадцать лет. По меркам той эпохи, она рисковала вот-вот перейти в категорию старых дев. Это сейчас кажется смешным, а тогда могло стать большой проблемой для семьи. Да и прадед старел и очень переживал, что дочь останется одна, а он уйдёт в мир иной, так и не понянчив внуков.

Светлана Михайловна снова замолчала, думая о чём-то, затем словно опомнившись, быстро продолжила рассказ:

— Старая нянюшка моей бабушки, с которой прадед поделился своими переживаниями, пошла к деревенской ведунье. Та велела ему собственноручно изготовить для любимой дочери комплект из пяти украшений, красоты, достойной его наследницы.

— Пяти? — переспросила Варя, вклинившись в рассказ. — Значит, в той, другой шкатулке — оставшиеся два?

— Да, — подтвердила Светлана Михайловна. — Это же комплект. Посмотри.

Варя, взяв в руки вторую шкатулку, открыла её. На белом шёлке уютно разместились колье и миниатюрная диадема. Драгоценные камни заиграли в лучах солнечного света, и их блеск озарил комнату радужными всполохами. Какое-то время все завороженно наблюдали за магией драгоценностей, а потом Варя, подскочив к бабуле, от души стиснула её в объяиьях.

— Варя, сядь! Давай дослушаем, — строго попросил отец.

Всё ещё улыбающаяся именинница плюхнулась обратно в кресло, а затем, не отрывая взгляда от драгоценностей, осторожно водя пальчиком по камням, сказала:

— Давай, бабуш, рассказывай.

Светлана Михайловна, полюбовавшись внучкой, восторженно рассматривающей подарок, продолжила историю:

— Времени до двадцатилетия дочери оставалось очень мало, а работа предстояла большая, поэтому прадед трудился день и ночь. Он успел. Украшения, как вы видите, получились просто сказочные. Прадед с нянюшкой съездили с ними к ведунье. Она же провела обряд, не знаю какой, но для всего нашего рода было поставлено конкретное условие…

Варя подняла голову и с удивлением уставилась на бабушку. Настя и Егор переглянулись, а затем Настя уточнила:

— Условие?

— Да, — подтвердила Светлана Михайловна, — по условию проведенного обряда, этот комплект может надевать только девица нашего рода, но не ранее, чем ей исполнится двадцать лет, и то, если она до своего двадцатилетия не выйдет замуж. Так что он предназначен только тем, кто по какой-то причине до установленного срока не нашёл своей истинной любви. Именно поэтому ни я, ни ты, Настенька, даже ни разу не примеряли эти драгоценности. Мы обе вышли замуж до своего двадцатилетия. Кроме того, носить их можно исключительно до дня венчания, не больше. Теперь это день бракосочетания. Он будет последним днём, когда ты, Варюша, сможешь их надеть. Когда ты выйдешь замуж, просто станешь их хранительницей и передашь потом своей дочери на тех же условиях.

— А если у меня родится сын, а не дочь? — спросила вдруг она.

Светлана Михайловна улыбнулась.

— Дочь. Непременно родится дочь. Ведунья знала, что говорила. Ну а если всё же родится сын, то будешь хранить их, пока в роду не появится девочка — твоя внучка или правнучка.

— С чего бы такие строгости? — не понял Егор. — Времена минули, да и потом, я не верю в эти сказки.

— Егор! — возмутилась Настя. — Ты мужчина, и тебе сложнее во всё это поверить. Да и носить украшения не тебе…

Светлана Михайловна обиженно засопела.

— Знаешь, мой мальчик, — наконец произнесла она, — наша семья не всегда жила хорошо. Разные времена были. И голод был, и холод, и лишения всякие. Несмотря ни на что, нашими предками были сохранены все фамильные ценности. Да и семейное предание о них тоже передаётся как наставление женщинам рода из поколения в поколение.

— Подождите! Бабуля! Ты пока ещё не рассказала, что стало с твоей бабушкой Анастасией. Она встретила свою любовь? — спросила Варя, которая за время препирательств между старшими поколениями семьи успела надеть кольцо и теперь откровенно любовалась переливами камней.

Глава 19

— Кто звонил? — спросила Настя, увидев растерянное лицо Егора.

Он же, думая о чём-то своём, словно не услышав заданного женой вопроса, промолчал. Весь его вид выказывал удивление.

Затем, будто опомнившись, наконец ответил:

— Это Дарья. Там что-то непонятное происходит. Нужно идти вниз.

— Господи! — всплеснула руками Светлана Михайловна. — Все живы?

— Мама, ну что ты сразу о плохом думаешь?! Егор, объясни, пожалуйста, нормально, а то у нас всех сейчас инфаркт случится! — затараторила Настя, и правда, обмирая от неизвестности.

Егор задумчиво посмотрел на встревоженных Светлану Михайловну и Настю, а потом на бледную, как мел, Варю и захохотал в голос.

— Да вы что? Чего испугались? Всё в порядке! Как я понял, там просто весьма неожиданный подарок для именинницы приехал… Нужно с ним разбираться, — выдал он. — Ой, Варька, не знаю, что ты теперь будешь с этим делать!

— Ох, Егор! — отрывисто выдохнула Светлана Михайловна. — Хоть это и непедагогично говорить при девочке такое, но я тебя когда-нибудь отшлёпаю за твою излишнюю загадочность! Может, скоро сам дедом станешь, а ведёшь себя, как мальчишка. Ну разве можно так пугать!

— И правда, Егор! Если всё в порядке, то зачем делать такой странно-ошарашенный вид? Только от него и впрямь начинаешь думать о чём-то не совсем хорошем.

Варя, обретя, наконец, прежний цвет лица, быстренько собрала украшения и передала их бабушке.

— Бабуш! Положи, пожалуйста, в свой сейф. Я сегодня обязательно их надену.

— Давайте уже! — поторопил их Егор. — Мне не терпится увидеть вашу реакцию на сюрприз. Да и самому посмотреть, если честно, хочется.

Светлана Михайловна быстрокрылой птицей метнулась к тайнику и, закрыв украшения в сейфе, поспешила за успевшими уйти вниз родными людьми.

По коттеджу и по прилегающей к нему территории, словно трудолюбивые муравьи, сновали люди: поставщики цветов, повара и их помощники, уборщики, садовники и разнорабочие. Со всем этим огромным скоплением людей лихо управлялись Тимофей и Вероника, помощники Даши. Они, как бестелесные сущности, молча скользили среди работающих, появляясь то тут, то там. При этом молодые люди легко и незаметно разделяли потоки задач, контролируя работу на всех фронтах одновременно, отчего казалось, будто всё это происходит по желанию волшебников. Всё спорилось. Деловой тон был выше всяких похвал.

Сама же Даша, стоя возле ворот, за которыми виделся кузов большого трейлера, разговаривала с довольно крупным, хмурым на вид мужчиной. Заметив подходивших к ним хозяев, они сразу же замолчали.

— Ну-с… — на старинный манер произнёс Егор, вероятно, ментально всё ещё находясь под впечатлением недавнего рассказа любимой тёщи. — Что вас к нам привело?

Мужчина, явно не ожидавший от хозяина особняка такого начала разговора, растерялся.

— Я… это… — промямлил он. — Михаил Александрович приказал по этому адресу Лэйлу Пери доставить.

— Кого? Кто? — недоумённо переспросил Егор.

— Лэйлу Пери, — удивляясь непонятливости хозяина дома, повторил он. — Вот паспорт и все документы на неё. — И сунул в руки Егору какие-то бумаги.

Егор бегло пробежался по полученным листкам, присвистнул и со словами «держи новую собственность» передал их имениннице. Варя же, приняв документы, смотрела в них, в то, что там написано, и никак не могла вникнуть в их содержание:

«Дарственная… Морозов Михаил Александрович… Архиповой Варваре Егоровне… алхетинской породы… масть изабелловая… Лэйла Пери… линия «Сьерра», ветвь «Стар Федрис»… оценочной стоимостью…. Стоимостью…»

Варя нервно сглотнула, не поверив своим глазам. Обозначенная в документах цена подарка стремительно приближалась к цифре из восьми знаков, не считая тех, что находились после запятой.

— Папа… — жалобно произнесла Варя, — папа…

Документы из рук дочери забрала Настя и молча принялась их изучать. Спустя какое-то время она взглянула на мужа и спросила:

— Ты считаешь это нормальным?

Егор, казалось, ждал этого вопроса, а потому, ни секунды не раздумывая, ответил:

— Это подарок для Вари, и только ей решать, что с этим делать. И здесь не важно, что по этому поводу думаем мы.

Дарья, до сих пор молча стоявшая возле мужчины, робко предположила:

— Извините, что вмешиваюсь, но насколько я понимаю, подарок очень стоящий. От такого лучше не отказываться.

Экспедитор, передавший документы, до этого молчавший, заволновался и быстро затараторил:

— Вы не сомневайтесь! Всё без обмана. Отличнейшая родословная. Лэйла Пери исключительной красоты, да и призёрские данные у неё великолепные.

Светлана Михайловна, принявшаяся за изучение бумаг сразу же после Насти, жёстко заключила:

— А что тут думать?! Просто неприлично девушке принимать такие дорогие подарки!

Варя полными слёз глазами смотрела на всех.

— Вы тоже так думаете? — спросила она родителей.

Отец пожал плечами, а Настя, взглянув на растерявшуюся дочку, сказала:

Глава 20

Варя молчала.

Дарья, изнемогавшая от любопытства, вкрадчиво предложила:

— Я снова прошу прощения, но может быть, прежде чем Варвара Егоровна примет какое-то решение в отношении подарка, на него хотя бы стоит посмотреть?

Светлана Михайловна нахмурилась и по-прежнему жёстко ответила:

— Даша! Вы молоды и поэтому, как никто, должны понимать, что такое соблазн. Если Варя не будет принимать подарок, то не стоит на него и смотреть.

Все снова замолчали и в ожидании принятия девушкой какого-нибудь решения напряжённо уставились на неё.

Да, следуя логике, бабушка всё сказала правильно. Варя это понимала очень чётко, но ей так сильно хотелось посмотреть, что же стояло на кону. Подумав ещё немного, она жалобно произнесла:

— Меня просто распирает любопытство. Давайте, всё-таки посмотрим на то, что стоит таких сумасшедших денег.

Хмурый водитель от слов девушки воспрянул духом.

— Разрешите я тогда трейлер за ворота загоню. Негоже такую красоту на общественной улице выводить.

Получив согласие от хозяев, он поспешил к машине. Спустя какое-то время во двор въехал большой фургон-коневоз. Припарковав необычный транспорт на стоянке при коттедже, водитель вылез из кабины, а затем, подойдя к ожидающей его группе людей и достав из кармана фирменной куртки рацию, распорядился:

— Семён. Приехали. Открывай.

Буквально спустя минуту дверь фургона, зашипев, откатилась в сторону. На пороге показался парень в такой же форменной одежде, как и у первого. На его веснушчатом лице светилась приветливая улыбка.

— Здравствуйте! — поздоровался он, подходя к стоявшим людям. — Я — Семён, ветеринар. Закреплён к этой лошади для обслуживания. Михаил Александрович поручил мне передать кобылу имениннице, а потом сопроводить её обратно на конезавод, поскольку подарок неожиданный и у вас пока нет возможности её содержать в соответствующих условиях. Как только они будут обеспечены, кобыла переедет по указанному вами адресу, но и тогда останется под моим наблюдением.

Егор хмыкнул.

— Предусмотрительный ваш начальник. И это продумал. — И отец покосился на дочку, сгорающую от нетерпения.

Семён взглянул на переступающую с ноги на ногу девушку, но всё же поинтересовался у Егора.

— Ну так я вывожу?

Тот согласно кивнул. Молодой человек скрылся в фургоне. Внутри тут же что-то зашуршало, и спустя пару минут ещё одна из его частей плавно отошла, сформировав трап для схода лошади. Буквально через пару минут раздалось размеренное цоканье, и в проёме фургона появилось что-то нереальное.

Перед людьми, стоявшими в ожидании, показалось животное невиданной красоты. Лошадь имела высокий рост и поджарое, мускулистое, но вместе с тем необыкновенно изящное тело. Масть не поддавалась описанию. Шерсть в солнечных утренних лучах переливалась от молочно-кремового до жемчужного. А чуть более тёмная грива выигрышно оттеняла основной цвет тонкой шкуры.

Кобыла, увидев людей, фыркнула и доверчиво потянулась к ним изящной мордой, явно выпрашивая ласку или угощение. Мужчина, исполняющий обязанности водителя, быстренько подал девушке два яблока, взглядом показав в сторону лошади. Варя, положив на ладонь одно из них, сделала пару нерешительных шагов и протянула фрукт животному. Лошадь снова фыркнула, переступив точёными ногами, глянула на девушку голубыми глазами, а потом, аккуратно взяв с руки угощение, стала жевать.

Варя, с явным восторгом наблюдавшая за подарком, аккуратно и ласково дотронулась до бархатной морды, а затем со вздохом произнесла:

— Я даже и представить себе не могла, что лошадки такие красивые! Это божественно!

Мужчины, сопровождавшие животное, радостно заулыбались. Остальные наблюдали за тем, как Варя уже более смело скармливает «божеству» второе яблоко.

— Я не хочу от неё отказываться, — прошептала девушка, поглаживая лошадь по слегка вздрагивающему телу, — но я… просто обязана это сделать.

Улыбки медленно сползли с лиц сопровождающих, как только до них дошёл смысл сказанного. Дарья от неожиданности даже потеряла дар речи. Зато домашние с уважением посмотрели на свою выросшую разумную девочку. Не каждому дано столько силы воли, чтобы отказаться от такого шикарного подарка.

— Да, — вполне уверенно, но в то же время излишне твёрдо заявила Варя, будто пытаясь этим убедить саму себя, — я не могу принять такой дорогой подарок. Лошадь просто чудесная, тут и сомнений нет, как и в щедрости её хозяина, но, увы…

— Варвара Егоровна! — Экспедитор наконец-то пришёл в себя. — У нас от Михаила Александровича чёткие инструкции по этому вопросу. Отказ не предусмотрен, — забубнил он. — Мы обязаны вручить подарок во что бы то ни стало.

Варя с удивлением взглянула на них и проговорила, слегка растягивая слова:

— Интересно, как это у вас получится, если я его не принимаю?

Все замолчали, явно обдумывая сложившееся положение. Ситуация была непростой.

— Варвара Егоровна! — теперь заканючил Семён. — Вам даже содержать лошадку не придётся. Михаил Александрович все расходы берёт на себя.