Отражение моей души

Глава 18. Мир, дружба, жвачка

Рейган

— Где она? — я уже почти кричал, а в душе опять тревога.

— Все в порядке, Ваше Высочество. Госпожа Лина на аудиенции у королевы, — совершенно спокойно ответила Эни, пока я метался по покоям одной неугомонной девушки.

— В порядке? — нервно ухмыльнувшись, переспросил я. — Что она там делает?

Я в два шага оказался возле камеристки и навис над ней, она только втянула немного голову в плечи, но смотрела твердо.

— Госпожа сама попросила о приеме у королевы, о чем она хотела с ней поговорить, я не знаю

— Бред какой-то! — я взъерошил волосы и опять начал метаться по гостиной. — Почему я не могу с ней поговорить уже который день, а со всеми, даже с моей матерью она беседует налево и направо?! — это, видимо, был риторический вопрос, потому что Эни молчала. — Хорошо, ладно, отлично, — я не мог успокоиться. — Я зайду попозже. И попроси свою хозяйку дождаться меня! Тебе все понятно? — пригрозив указательным пальцем, я стремительно покинул комнату.

Уже выйдя в коридор, я знал куда направляюсь. А пока шел, подумал вот над чем. Если то, что я услышал возле избушки лесовичка на болоте, правда, то мы с Вертом оказались правы. Лина с другого мира и понятия не имеет, где оказалась и как сюда попала. Она была со мной честна и хотела признаться во всем. Почему она в первый день не закатила истерику и не подняла панику? Спокойно вышла замуж, стала завязывать со мной отношения. Голова пухла от вопросов, которых становилось с каждым разом все больше. Вроде и разгадка уже близка, но она ускользает от меня, как и моя жена.

Как же мне было больно вчера слышать все эти слова! Что она не хочет со мной говорить, что не хочет сюда возвращаться.

Я верну ее себе, чего бы мне этого не стоило! Я отменю развод! И уже почти придумал, как отделаться от Амелины. Собственно именно к ней я сейчас и направляюсь.

— Амелина, можно к тебе? — осторожно приоткрывая дверь в ее покои, я заглянул.

— Ваше Высочество, — выбежав откуда-то из-за угла, как будто ждала меня все это время, она упала на колени передо мной. — Простите меня, я не хотела этого делать, — умоляющий тон нисколько не трогал, как и вся ее поза и выражение лица. — Поймите, меня заставили. Это…это все королева придумала! — она уронила лицо на ладони и закатилась в громком плаче.

Я тяжело выдохнул, отошел и сел в кресло.

— Амелина, возьми себя, пожалуйста, в руки и присядь, нам надо поговорить, — холодно сказал я.

Она немного еще посидела в позе «просящего», потом с трудом поднявшись, всхлипывая и утирая остатки слез, подошла и присела в кресло, напротив меня. Так тихо и покорно, что на душе противно стало. Может от того, что характер Лины не вяжется с образом Амелины, а может — моя интуиция подкидывала другой вывод. Сейчас проверим.

— Амелина, я хочу, чтобы ты поняла, мне ничего не стоит устроить очную ставку с королевой, и ты можешь примерно предположить, кому из вас я поверю. Это не смотря на то, что есть разные артефакты, которыми можно проверить правдивость твоих слов, — она захлопала глазками, но смотрела прямо мне в глаза. Я поменял позу, сложив ладони вместе, пальцами к полу, а руки опер на колени. — Я понимаю тебя, если ты хотела избавиться от Лины, — она округлила глаза, а я обратно откинулся в кресле. — Ну, а почему нет. Я тебе отказал, прямо сказал, что люблю ее. Она никуда не уходит из замка. Задето твое девичье самолюбие и гордость. Но и ты должна понимать, что покушение на безопасность моей любимой женщины — это практически смертельное преступление. Я бескомпромиссно отношусь к тем, кто пытается навредить людям, которых я люблю, — ее глаза забегали, а руки теребили подол платья. — Так вот сейчас я предлагаю тебе рассказать мне правду, и я обещаю, что это смягчит мое решение относительно тебя.

Она несколько секунд переваривала информацию, а потом вскочила, гневно пыхтя и стреляя молниями из глаз

— Почему ты угрожаешь мне? Неужели ты не можешь оценить всю ситуацию? Я такая же жертва обстоятельств, как и ты! Да, я поддалась эмоциям и сбежала, но я сейчас перед тобой и имею законное право быть твоей женой и ты обязан любить и уважать меня и только меня! А самозванок я не потреплю в этом замке! Скоро я стану здесь хозяйкой, и окончательно избавлюсь от следов ее присутствия! — в конце своей речи, она скрестила руки на груди и сердито свела брови.

— Хм, интересная речь, — ухмыльнулся я, вставая с кресла. — Но послушай, пожалуйста, меня, — я приблизился вплотную. — Этой мой замок и мое государство, — указывая пальцем в пол, я чеканил каждое слово. — А там живет моя ЖЕНА! — указывая на стену, в примерном направлении покоев Лины. — А ты здесь НИКТО, и если этот никто вдруг возомнил себя хозяйкой, то спешу огорчить — этого не будет НИКОГДА!

Не желая продолжать этот диалог, я стремительно покинул покои.

Мне срочно необходимо поговорить с Вертом, мамой и Линой.

Все по порядку.

— Вызывали, Ваше Высочество? — Верт выпрямился на пороге моего кабинета. Где я расхаживал взад-вперед.

— Да, проходи, — нервно потирая переносицу, я упал в кресло. — Верт, вчера на болоте я подслушал откровения Лины. Она подтвердила наши домыслы по поводу своего пребывания в нашем мире. Более того, она говорила о том, что не знала, что попала в другой мир, возможно, ее мир мало чем отличается. Но я тут поразмыслил и не понял, почему она так спокойно вышла замуж? И смирилась с жизнью здесь? А еще она думала все это время, что находилась в коме. Что это значит, понятия не имею!

Верт выглядел не менее озадаченным, чем я. Мы оба молчали.

Начальник охраны очнулся первым.

— Я думаю, у нас не хватает одного звена — информации от самой госпожи Лины. Вам нужно поговорить с ней, чтобы всю ситуацию сложить в цепочку событий. Когда все станет на свои места, будет понятно, как действовать дальше.

— Согласен, — задумчиво ответил ему. — Но сначала мне надо поговорить с мамой.

***

Я нашел королеву в своих покоях. Она сидела за книгой. Когда увидела меня, теплая улыбка тронула ее лицо.

— О, сынок, где ты находишься сегодня весь день? Даже на ужин не пришел.

— Мама, я сегодня говорил с Амелиной, она утверждает, что это ты ее подговорила организовать похищение Лины, — игнорируя ее вопрос, я скрестил руки на груди.

— Вот же…химера! — возмутившись, она ухмыльнулась. — Недооценила я ее. Рейган, послушай, про вчерашнее похищение я узнала только сегодня утром от своих камеристок. Единственное, к чему я причастна, так это к тому, что повелась на совет Амелины и пошла к твоей Лине, чтобы просить ее уехать, а Верт меня потом чуть ли не обвинял, что это все было мной спланировано!

— Я скоро сойду с ума! То есть ты ходила к Лине, просила ее уехать, но не знала, что Пилар хочет ее убить, а Амелина похитить, когда убийство не состоялось.

— Дорогой, не смей так думать про свою мать! — она от возмущения даже стукнула подлокотник кресла. — Я никогда бы никого не тронула. Ну, да, я подливала ей противозачаточные. Да, подговорила Пилар, чтобы Лина из-за ревности и позора расторгла ваш брак, но чтобы похитить, или убить! Это не мои методы точно!

«Прямо камень с души упал»

— Мама, спасибо тебе, — облегченно и вымучено улыбнулся я.

— Так, это совсем не значит, что я ее одобряю! — после ответной легкой улыбки, она вновь сдвинула брови. — Да и с королем Ривардом де Бронталь мы не решили вопрос.

— Мы что-нибудь придумаем, — я улыбнулся. — А сейчас мне пора, отдыхай, — я чмокнул ее в лоб и вышел.

***

Лина поговорит со мной, чего бы мне этого не стоило.

Я был так решительно настроен, что толкнул двери ее покоев, даже не постучав.

«Святые небеса!»

Она стояла ко мне спиной, явно только что из ванной, в одном полотенце и расчесывала волосы. А мой организм отреагировал мгновенно — он тоже соскучился по ней.

В два шага я оказался около нее, тут же притягивая к себе за талию. Вдыхая дурманящий запах диких цветов и сладкой ягоды, я зажмурился от удовольствия.

— У вас все принцы такие охреневшие? Или ты отдельный подвид? Охренис сапиенс? — возмущаясь, но, не отталкивая меня, шипела Лина. Я это отметил, поэтому отключил мозги — остальное чисто на инстинктах.

Одна моя рука легла ей на бедро, плавно двигаясь вверх под полотенце, а вторая уже сжимала грудь, пальцами нащупал сосок и немного сжал его. Отчего услышал задушенный стон. Когда одна из рук накрыла лоно, я услышал второй сдавленный стон. А на ушко прошептал:

— Любимая, раздвинь, пожалуйста, ножки, — я готов был умолять, потому что сознание уже плыло.

Ее дыхание сбилось, сердце под второй рукой бешено трепыхалось, и она слегка развела бедра, но мне этого хватило, чтобы пальцами проникнуть в такую желанную глубину. Мы застонали синхронно.

Лина откинула голову мне на плечо, я покрывал ее шею и ключицу поцелуями, поднимаясь к мочке уха и коже за ним. А пальцами ласкал любимую между ее прекрасных ножек. Когда я надавил на чувствительную точку, она вздрогнула всем телом и протяжно застонала. Я не выдержал, резко рванул ее на руки и бегом побежал в спальню, по дороге освобождая ее от полотенца.

— Ты такая красивая! И вся только моя, — я обрушил через поцелуй на нее всю нежность и всю боль, что накопились в моей душе. Я хотел показать, как люблю ее и как скучал. Она не противилась, она отвечала мне. И моя душа ликовала от этого чистого удовольствия.

В два движения я избавился от рубашки, стараясь не отрываться от поцелуя, еще два движения — мои штаны улетели туда же.

Кожа к коже, глаза в глаза, одно дыхание на двоих.

Я вошел в нее одним движением и замер, зажмурившись.

— Такая узкая и горячая…Душа моя, ты сводишь с ума, — шептал я.

Ее стоны — это отдельное удовольствие.

Постепенно наращивая темп, я тонул в собственных чувствах к ней.

Так правильно, с ней правильно, в ней правильно. Больше никто и никогда — до конца моей жизни!

Она дрожала всем телом, сигнализируя, что кульминация совсем скоро, но меня накрыло раньше. Я содрогался всем телом, изливаясь в нее, громко стонал и в пару толчков заставил взорваться и ее.

Утыкаясь в ее лоб своим, зажмурившись от волн экстаза по телу, рваными толчками я выталкивал воздух вместе со словами:

— Любимая, ты простишь меня и все мне расскажешь, или я буду сладко пытать тебя, пока ты не сдашься, — триумфально улыбаясь, я открыл глаза.

— Я так скучала по тебе, — она нежно провела ладонью по моей щеке, трепетно заглядывая в глаза, а потом размахнулась и этой же рукой влепила пощечину, сдвигая брови и тыкая в меня пальцем. — Но я не забыла, как ты целовал эту расщеколду!

Она растолкала меня и вылезла, совершенно не стесняясь наготы, прошла в гардероб. А я от этого зрелища почувствовал, что мой «друг» уже готов на второй раунд.

Я рванул за ней. В гардеробе, я налетел сзади, прижимая и слегка наклоняя ее к невысокому комоду, зажимая рот одной рукой, а второй приставил член к входу в нее.

Второй раунд получился быстрее, но вспышка ярче, чувства острее. Я не мог отдышаться, кусая ее за холку. А она стонала от каждого моего движения.

— Рей, любимый, мне надо снова помыться и одеться, наконец, — еле шевеля языком, цедила Лина.

— Я только разгорелся, любовь моя, не отпущу! Я очень-очень скучал по тебе, — все еще прижимаясь к ней сзади, шептал ей на ухо.

— Я, по-моему, снова чувствую, как ты скучал, — хихикнула она. — Дай хотя бы сполоснуться и попить, — чуть хныкнула она.

***

Когда мы чистые и уставшие упали на кровать, я, прижимая ее к себе, начал разговор, который должен был состояться давно:

— Расскажи мне про себя, откуда ты? Я хочу знать все! И мне не важны подробности для расследования, или оправдания тебя. Я уже все решил для себя. Я просто хочу узнать тебя получше.

Она повернула голову ко мне, гладя прямо в глаза и, видимо, в чем-то убеждаясь, она начала свой рассказ.

Она говорила долго, я слушал, перебивал, чтобы уточнить отдельные моменты, задавал вопросы, когда было не понятно, или просто хотел уточнить. Мы так проговорили до самого утра.

— Знаешь, у меня остался только один вопрос, — она озадачено посмотрела на меня. — Что такое кома?

Лина запрокинула голову и закатилась диким смехом, а я сидел и не понимал, что такого я спросил…