Отряды зафронтовой заброски

Рождение отряда…

Из тех исторических материалов, с которыми авторы знакомились по теме назначения руководителей крупных разведывательно-диверсионных групп и отрядов, отправляемых за линию фронта в тыл противника, видно, что Судоплатов лично беседовал с каждым из них. Он тщательно инструктировал командиров РДГ.

Не каждому оперативнику, не говоря уже о вчерашнем пограничнике, доводилось побывать на Лубянке и встретиться с зубром спецопераций в направлении разведывательно-диверсионной деятельности Павлом Анатольевичем Судоплатовым.

Старшему лейтенанту Шестакову Анатолию Петровичу такая встреча была обеспечена после активного участия командира в обороне Москвы. А. П. Шестаков родился в 1915 году в деревне Колывань Змеиногорского района Алтайского края, расположенного на живописном юго-востоке Западной Сибири.

Великую Отечественную войну старший лейтенант Анатолий Петрович Шестаков встретил в рядах пограничных войск НКВД СССР. Когда немец приблизился к Москве, Анатолий Петрович и его подчиненные встали на защиту советской столицы и дрались как львы. По-другому пограничники не могли воевать и не воевали. Успехи в ратных делах симпатичного, смелого, физически выносливого командира не могло не отметить командование. За успехи в борьбе с противником на полях Подмосковья он был удостоен высоких правительственных наград – орденов Красной Звезды и Ленина.

Когда встал вопрос знакомства с кандидатами по организации зафронтовой работы, Судоплатов беседовал с каждым будущим руководителем группы или отряда.

И вот молодой, энергичный крепыш с большими глазами на смуглом симпатичном лице и мужественным, чуть выдвинутым вперед подбородком, Анатолий Шестков открыл дверь кабинета крупного оперативного начальника.

О конкретной деятельности Судоплатова и его заслугах перед советским государством он практически ничего не знал. И только тут в ходе беседы и инструктажа сразу же понял, что перед ним оперативный гуру- высокий профессионал. Знакомство и целевая беседа прошли быстро, но не формально. Павел Анатольевич Судоплатов успел поговорить и об южно-сибирских корнях гостя, здоровье, семье, его успешной боевой деятельности на подступах к Москве и четко обозначил предстоящие задачи за линией фронта по заданию командования.

– Анатолий Петрович, вам предстоит возглавить диверсионно-разведывательный отряд, состоящий из добровольцев, в том числе и выдающихся спортсменов. Он будет действовать в глубоком тылу фашистов, – последовало неожиданное предложение от Судоплатова. – Вам придется быстро перемещаться по лесам после проведения операций. Поэтому враг будет весь искусан злобой и примет против вас все меры по нейтрализации. Каратели и предатели постараются идти по вашему следу. К вам они могут засылать свою агентуру – будьте осторожны. Можно на вас положиться? Справитесь?

– Товарищ старший майор государственной безопасности, благодарю за оказанное высокое доверие… приложу все силы, чтобы выполнить ваше задание, – по-военному, несколько взволновано и шаблонно отчеканил старший лейтенант.

– Это не мое задание, а просьба Родины, стонущей под игом агрессивного супостата. Несмотря на большие потери под Москвой, враг все еще очень силен и наша с вами задача обескровливать его с тыла, а не ныть в лесистой яме. Бить врага малыми силами – результативно, а это значит умно…

Зима сорок первого под Москвой и на всей европейской части СССР выдалась суровая. Каждый день боев все более обескровливал немцев и снижал их моральные и материальные возможности. Силы сторон постепенно уравновешивались, и, наконец, 6 декабря наступил переломный момент, когда на ряде участков фронта инициатива перешла в руки РККА. Это была первая победная ласточка. Впереди ожидались кровопролитные бои с «откатным» отступлением противника…

И командование Красной армии, и руководители НКВД СССР вместе с органами государственной безопасности отдельно выделяли вопрос о широком применении отрядов лыжников, вооруженных автоматическим оружием для действий вне дорог на флангах и в тылу противника.

И вот в феврале 1942 года возник быстро сформированный и тщательно отобранный отряд добровольцев в количестве 50 бойцов на лыжах во главе со старшим лейтенантом А. П. Шестаковым. Отряд проходил под именем «Славный».

Боевой старт «Славного»

А теперь есть смысл рассказать подробнее о рождении и первых шагах в деятельности отряда «Славный», о котором рассказал в своем дневнике его начальник штаба Михаил Иванович Оборотов. А сколько можно было бы написать статей, книг, сценариев для телефильмов о других выше перечисленных отрядах и группах специального назначения НКВД СССР, если бы можно было глубоко заглянуть в архивы их партизанской деятельности в годы военного лихолетья.

В начале сурового и все еще опасного для страны 1942 года основное внимание штаба Западного фронта (командующий генерал армии Г. К. Жуков) и командования ОМСБОН (командир полковник М. Ф. Орлов, которого вскоре сменил подполковник В. В. Гриднев) было приковано к районам Брянска и Смоленска.

Почему? Дело в том, что эти районы обладали высоким уровнем военно-стратегической значимости из-за наличия важнейших для противника железнодорожных и шоссейных магистралей. Недаром командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Федор фон Бок с согласия фюрера руками советских военнопленных быстро построил ему очередной бункер в районе Красного Бора под Смоленском, который некоторое время использовался как командный пункт группы армий «Центр» вермахта.

Эти коммуникации и их крупнейшие узлы – Брянск и Смоленск – по утверждению немецкого командования могли быть использованы для нового массированного наступления на советскую столицу.

Как известно, на территории Брянской области активно проходило формирование партизанских отрядов. Природа словно позаботилась для этого созданием огромных лесных массивов и густой речной паутины – около 125 рек общей протяженностью девять тысяч километров и достаточно разветвленной сети железнодорожного полотна с десятками мостов. Наиболее крупной рекой Брянщины является Десна – левобережный приток Днепра. Именно на подмогу партизанам Брянщины в их борьбе с многочисленными неприятельскими гарнизонами вермахта, карательными частями СС, жандармерией, полицией и шуцманами-предателями из местного населения и направлялись разведывательно-диверсионные отряды и группы НКВД СССР и ГРУ Генерального штаба ВС СССР.

15 февраля 1942 года на территории Калужской области в городе Козельске, освобожденном 28 декабря 1941 года в ходе Белёвско-Козельской операции в битве за Москву, при непосредственном участии руководителей 4-го управления НКВД СССР Павла Судоплатова и его заместителя Наума Эйтингона был сформирован отряд «Славный».

Перед выходом отряда в тыл врага А. П. Шестакова принял в штабе 16-й армии генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский. Командующий армией выяснил задачи отряда и приказал начальнику разведотдела армии обеспечить ему надежный переход через линию фронта. Переход был успешно организован у железнодорожной станции Пробуждение в районе деревни Маклаки, где совсем еще недавно вели тяжелые и затяжные бои диверсионно-разведывательные отряды Бажанова, Васина, Горбачева и Лазнюка.

Заброска отряда «Славный» через линию фронта проходила в ночь на 20 февраля 1942 года. Артиллерия 16-й армии открыла ураганный огонь на соседних участках фронта, отвлекая на себя внимание очумевших немцев. Это дало возможность отряду лыжников незамечено проскочить неприятельскую передовую линию. Ему предстояло действовать в районе Людиново Калужской области. До 1944 года это была территория Брянщины.

Но дальше начались «овраги». В праздничный день 23 февраля шестаковцев по лыжным следам на снегу выследила группа фашистских автоматчиков. Боестолкновение оказалось недолгим. Практически вся группа гитлеровцев была разгромлена, однако оставшимся в живых удалось вызвать подкрепление.

– Всем немедленно отходить в глубь леса, – скомандовал Шестаков. – Лыжню заминировать!

Вскоре заговорили партизанские мины. Раздались взрывы – свидетельство подрыва на них карателей. Для отряда «Славный» это было первое боевое и победоносное крещение. Грамотные действия командира позволили оторваться от преследования врага.

Отряд А. П. Шестакова состоял, как указывалось выше, из полсотни хорошо обученных, выносливых, смелых и преданных до конца жизни своей Родине. Заместитель командира отряда «Славный» Кондратий Андреевич Мадей быстро освоил тактику партизанской борьбы. Почти ни одна серьезная операция не проходила без его участия. Мадей умел поднимать боевой дух людей, руководить ими в бою и добивался успеха.

Начальником штаба отряда был назначен Иван Федорович Медведченко, которого после его гибели 18 апреля 1943 года сменил Оборотов Михаил Иванович – автор дневника отряда. Именно он весь период действий разведывательно-диверсионного отряда в тылу противника вел хронологию почти каждому дню боевых действий. Расшифрованный 109-страничный дневник начштаба, исписанный мелким почерком, похожий на рассыпанный бисер, в тридцати месячном марафоне партизанской борьбы – с февраля 1942 по август 1944 годов – донес до нас дух эпохи и дыхание тяжелейшей войны.

По завещанию Михаила Ивановича дневник был передан на хранение Е. В. Киреевой, учительнице Могилевской СШ № 22. Елена Васильевна посвятила часть своей жизни восстановлению истории и созданию школьного музея отряда «Славный». Она сделала ксерокопию дневника, которая хранится в музее СШ № 22 Могилева, а подлинник передала в музей КГБ Республики Беларусь. Один экземпляр оставила себе.

В отряд вошли также уже знакомые по партизанской борьбе в тылу врага народные мстители отряда Дмитрия Медведева – Михаил Ерофеев, Иван Егорычев и Николай Садовников.

Кроме этих именитых партизан в отряде находилась плеяда выдающихся спортсменов: К. Мадей – чемпион Москвы по плаванью, Н. Шатов – чемпион мира по штанге в среднем весе, А. Исаев и Л. Митропольский – мастера спорта по метанию диска и толканию ядра, А. Долгушин – чемпион СССР по гребле, Г. Ермолаев – видный легкоатлет, бегун на длинные дистанции, чемпион СССР и другие.

Отряд А. П. Шестакова состоял, как указывалось выше, из полсотни хорошо обученных, выносливых и преданных долгу граждан.

По своему составу отряд был многонационален. Все горели одной боевой задачей – как можно больше уничтожить врага, поднять народ на партизанскую войну, организовать второй фронт в тылу противника и наказать предателей нашей Родины, перешедших на сторону немецких фашистов. После благополучного перехода линии фронта в районе Людиново, отряд переместился на территорию Дятьковского района, который являлся партизанской вотчиной.

Действительно этот край был очищен от немцев и полиции. По свидетельству уроженца этих мест Василия Сергеевича Валяева, фронтового друга отца одного из авторов, там даже ходили три партизанских поезда по очень разветвленной сети узкоколейной Урицкой железной дороги, оставалась хорошо налажена телефонная связь с партизанскими отрядами и местной властью. Выходила районная газета, почти каждую ночь прилетали советские самолеты на партизанский аэродром, куда привозили необходимые грузы для партизан: автоматы ППШ, боеприпасы, взрывчатку, медикаменты. Увозили раненых и больных партизан, письма, важных пленных гитлеровских вояк, захваченных в боях партизанами.

Боевая работа отряда специального назначения «Славный» началась, как уже говорилось выше, на территории России в районе Людиново.

Кстати, в Людиново действовала подпольная комсомольская группа под руководством А. С. Шумавцова – конспиративная кличка Орел. Она работала дольше, чем широко известная краснодонская «Молодая гвардия». Созданная Алексеем Шумавцовым группа подпольщиков собирала сведения о перемещении немецких войск в прифронтовой полосе, о местах размещения вражеских складов боеприпасов и горючего, об оборонительных сооружениях и передавала эти сведения партизанам. Но в конце 1942 года по вине предателя, выследившего и выдавшего врагу ядро членов подпольной организации во главе с Шумавцовым, было арестовано и после нечеловеческих пыток расстреляно. Органы КГБ долго искали предателя, и лишь в ноябре 1956 года на Павелецком вокзале в Москве арестовали, а затем приговорили по суду к смертной казни предателя Дмитрия Иванова, являвшегося старшим следователем полиции с января 1942 по сентябрь 1943 года в оккупированном Людинове.

Нельзя исключать, что шестаковцы могли получать от местных партизан часть сведений, собранных людиновскими подпольщиками о размещении неприятельских гарнизонов в ближайшем окружении города.

Командир отряда старший лейтенант (затем капитан и майор) Анатолий Петрович Шестаков, как человек действия понимал, главное не когда ты что-то и от кого-то терпишь при теоретических рассуждениях, а когда принимаешь деловые решения. Он сразу же связался с находящимися в окружении спецназовской стоянки партизанскими отрядами и местным райкомом ВКП(б). Переговорил с населением, чтобы выяснить оперативную обстановку, и приступил к выполнению боевых заданий, которые потянули за собой шлейф проблем: боепитание, продовольствие, фураж и обогрев личного состава. Не надо забывать, что февраль недаром в Малороссии называли лютым месяцем. Именно таким он был и в 1942 году.

С боевым запасом можно было смириться – активно не стреляли. А вот вопрос питания уже заявлял о себе в полную силу. На него надо было отвечать конкретными действиями – продукты нужно было срочно заготовить. Местное население, в основном рабочие, огородничеством не занималось – вокруг леса да подлески на песках. Не секрет, питались народные мстители – партизаны, как писал начштаба М. И. Оборотов «…путем сбора продуктов с населения и за счет конфискации имущества изменников, предателей, разоблаченной немецкой агентуры и прочей сволочи».

В дальнейшем авторы будут обращаться к текстам дневника начштаба отряда с сохранением их орфографии, пунктуации и лексики.

Еще есть смысл отметить одну деталь – где бы ни останавливались шестаковцы, местные жители в своей основе стремились им помочь. Но случались и черные дни. Таким днем оказалась дата 4 мая 1942 года, когда три боевых отряда Мальцева, Зибницкого и Шестакова не смогли уничтожить отряд фашистов численностью в 700 человек. Полицейский из местных жителей предупредил отряд карателей об устроенной партизанами засаде.

Надо отметить, что командир отряда «Славный» был беспощаден к бойцам, проявлявших малодушие, трусость и особенно мародерство. Последние подвергались наказанию по законам военного времени – расстрелу. Оперативники отряда проводили агентурную работу не только среди мирного населения, но имели свои «глаза» и «уши» в стане власовцев и полицаев.

Первая запись в дневнике сделана 28 февраля 1942 года:

«Была послана группа с отряда в три человека: Садовников, Бухман, Соколов для заготовки продуктов в Рогнеденский район. В д. Гатьково застали врасплох помощника старосты, захватили и расстреляли его по просьбе населения и конфисковали его имущество, которое успел награбить у советских людей.

Какая-то подлая продажная душа сообщила в соседней деревне немцам и полиции о пребывании партизан. Боясь вступить в открытый бой с партизанами, они решили сделать засаду на трех партизан. Наши бойцы, ничего не подозревая, стали выезжать в лес, откуда полиция и немцы в количестве 30–40 человек, подпустив на близкое расстояние, открыли огонь. Здесь пал с первых выстрелов Соколов и был ранен в руку Бухман. Остался здоровым Садовников Н., который стал забрасывать врагов гранатами, а раненый Бухман отстреливался из пистолета. От брошенных гранат и выстрелов партизан фашисты пришли в замешательство, и наши товарищи сумели уйти от врагов и благополучно вернулись к месту стоянки, конечно без продуктов. На митинге по случаю гибели первого партизана отряда личный состав поклялся отомстить фашистам…»

Это была по существу Аннибалова клятва, в которой особым аккордом звучала твердая решимость бороться до конца с проклятым врагом, посягнувшим на честь, свободу и независимость советского народа.

Наверное, они помнили слова, не раз высказываемые командиром Анатолием Петровичем Шестаковым, о том, что только свободный гражданин имеет отечество; раб, крепостной, подданный деспота имеет лишь родину – место, где родился, и только! Когда свобода исчезает, остается еще страна, но отечества уже нет.

Они дрались за свободу Отечества!

А судьба спецотряда «Славный» была такова – 7 июля 1944 года он соединился с частями Красной армии и в августе был расформирован. Многие его бойцы продолжали сражаться с отступающими гитлеровцами в составе армейских подразделений…

Белорусские авторы книги «Острова памяти» писали, что отряд «Славный» оправдал свое название и считался одним из самых боевых и результативных партизанским подразделением. К маю 1942 года с учетом потерь в его рядах уже было 83 бойца, к январю 1943-го – 156, а к марту 1944-го -370 воинов…

Брянское направление

Как утверждал автор двухтомника «История Советского Союза» глубокий знаток советской жизни, итальянец Джузеппе Боффа для успеха партизанских действий требуются определенные природные условия. В центрально-европейских странах это были горы. В Советском Союзе их роль выполняли леса и в меньшей мере – заболоченные зоны.

Самой известной партизанской зоной были Брянские леса. Они служили как бы базой и связующим звеном с другими, более отдаленными зонами. Здесь не только располагались наиболее крупные партизанские соединения, но и находили укрытие другие отряды, которым нужна была передышка, чтобы привести свои ряды в порядок после особенно тяжелых рейдов и кровопролитных боев. Лес спасал от непогоды, прятал от врага, снабжал топливом для костров…

Вооруженная борьба в тылу врага имела как военное, так и политическое значение. Партизаны устраивали засады против подразделений вермахта и совершали нападения на отдельные его гарнизоны, пытаясь не вступать в бой со слишком крупными частями. Когда у них появлялась связь с Большой землей, они собирали и передавали сведения о передвижении вражеских войск. Но главным видом их деятельности были засады и диверсии на железнодорожных магистралях и шоссейных путях.

Политические результаты по своей важности даже превосходили военные. Партизанское подполье на оккупированных землях знаменовало присутствие Советской власти, Советского государства и его единой Коммунистической партии, подтверждало ее руководящую роль в организации отпора захватчикам.

Действия партизан и особенно разведывательно-диверсионных групп и отрядов НКВД СССР обращались своим острием не только против немцев, но и в неменьшей степени против тех, чьим сотрудничеством гитлеровцы сумели заручиться. Коллаборационистам предлагалось дезертировать и тем заслужить снисхождение. Во многих случаях подобные призывы давали результат, особенно при работе с полицейскими и власовцами. Если же этого не происходило, народные мстители не знали пощады.

Недаром Гитлер, боясь разрастания движения советского Сопротивления, говорил: «Борьба с партизанами на востоке – есть смертельная борьба: одна из двух участвующих в ней сторон должна быть истреблена».

И гитлеровцы боролись с этим явлением жестоко и повсеместно. В прифронтовой полосе карательными акциями против партизан занимались непосредственно части вермахта, а во всех остальных районах эти функции были возложены на войска СС и их славившихся жестокостью офицеров. Ответные меры бойцов «подпольных армий», как их называли оккупанты, не могли быть мягкими. То была война, в которой человеческая жизнь становилась страшно дешевой, и она порой вспыхивала и сгорала как береста.

Описание первых дней нахождения отряда «Славный» на Брянщине дано мазком в предыдущей главе. Но то были цветочки, ягодки – и горькие, и сладкие – стали появляться позже, когда отряд стал действовать в русле выполнения своих оперативно-тактических задач.

Чтобы ничего не придумывать, обратимся к текстам спецназовского летописца Михаила Ивановича Оборотова.

Отряд «Славный» численностью в полсотни бойцов, оказавшийся на Брянщине, сразу же попал под контроль немецких военных властей. Помогали им в этом предатели из местного населения в рангах полицаев и агентуры гестапо. 06 аналогичной обстановке, только в Польше, рассказывал военный разведчик, участник войны 1941–1945 годов генерал-майор Виталий Никольский, заброшенный с РДГ на территорию этой страны. В своей книге «ГРУ в годы Великой Отечественной войны. Герои невидимого фронта» он писал о фактах массового предательства со стороны поляков в отношении советских граждан – воинов и цивильных. Они словно соревновались в предательстве.

Но вернемся к «Славному».

Не один раз стремились фашисты уничтожить советскую власть в тылу вермахта, но каждый раз получали должный отпор от местных партизан, подпольщиков и отрядов спецназа НКВД СССР. В отряд «Славный» сразу же стала вступать местная молодежь поселка Ивот Дятьковского района Брянской области, где он временно базировался, а также красноармейцы, попавшие в окружение при отходе частей Красной армии и вышедшие из всяких «котлов и петель». Немецкие каратели на местах вели себя настороженно. Они постоянно поднимали разведывательные самолеты в целях обнаружения спецназовцев и других партизан.

Поэтому по решению командира Анатолия Павловича Шестакова, вскоре получившего звание капитана госбезопасности, отряд перешел в более укромное, подходящее для безопасности личного состава место стоянки на станции Волынь, что в 7–8 километрах от поселка Ивот по железной дороге в сторону станции Бытонь.

В начале войны Волынь представляла собой небольшой железнодорожный узел со своей водонапорной башней для пополнения водой паровозных тендеров. Поселок, окруженный со всех сторон брянскими густыми, порой даже непроходимыми лесами, насчитывал десятка полтора домов. Именно здесь отряд «Славный» расположился в бывшей рабочей столовой, спешно оборудованной под казарму. Личный состав чувствовал себя тут почти как на советской территории.

И все же – на войне, как на войне.

Командованию отряда надо было искать и «зачищать» контакты с местными партизанскими силами, более глубоко знавшими особенности оперативной обстановки.

Так, одной из первых проб взаимодействия для атаки на врага было проведение совместной операции 22 марта 1942 года взвода лейтенанта Головина и группы народных мстителей партизанского отряда Золотухина. Бойцы совершили налет на железнодорожную станцию Людиново.

По данным разведки в сторону города двигалась группа СС численностью более 60 человек. Шестаков с режиссерской хваткой быстро набросал сценарий налета на противника. Хотя молодой командир взвода не участвовал в подобных боях, Шестаков тем не менее взял на себя руководство совместной операцией.

Засада была организована по всем правилам войсковой практики. Партизаны и бойцы РДГ впустили эсэсовцев в мешок, а потом открыли по ним прицельный огонь. В своеобразном котле погибло большинство карателей. В ходе этой операции партизаны подорвали шесть железнодорожных стрелок, восемнадцатиметровый мост, повредили несколько километров стального полотна.

Михаил Иванович Оборотов потом напишет в своем дневнике экономно мелким почерком:

«…Шестаков, смелость и решительность которого не подвергалось ни каким сомнениям, открыл огонь. Бойцы стали вести огонь и забрасывать немцев гранатами.

В короткой схватке враг был разгромлен, понеся убитыми 50 солдат и 4 офицера. При этом захвачены трофеи: 4 пулемета, 12 пистолетов, убито 9 лошадей и захвачено продовольствие. Наших жертв не было…

Ввиду близости города и линии фронта пришлось спешно отходить вглубь партизанского района… но лошадях. Вскоре после боя Шестакову было присвоено звание капитана»…

Есть смысл обнародовать некоторые дневниковые выдержки без сокращений о славной работе РДО «Славный» за первый весенний месяц пребывания отряда в тылу у немцев. Поражения с жертвами и первые негромкие удачи делились пополам.

5 марта 1942 года.

«Погибли партизаны Фролов и Газаев возле деревни Журиничи Брянского района, посланные командованием отряда для розыска терпящего бедствие отр. л-та Чупеева и вывода его к ст. Волынь».

8 марта 1942 года.

«Первый взвод под руководством начальника штаба Ивана Федоровича Медведченко и ком. взвода л-та Головина выехал для организации засады в районе г. Людиново. Просидели около суток в лесу в засаде возле большака, но немцы не появлялись, тогда заминировали большак. На минах взорвалась немецкая подвода…»

Дальше очевидно перечислялись трофеи. Но время размыло текст.

Прочитал и взгрустнулось – в заснеженный и морозный март пролежать сутки на снегу – это уже подвиг. Нет, это был долг – кто делает то, что может, делает то, что должен. Большинство советских граждан делали в военное лихолетье то, что должны были делать. Это и есть не квасной, не словесный, не бумажный, не кабинетный, а по-настоящему сермяжно-российский патриотизм.