Озеро Фиар

Глава 7

Джемма ощущала себя очень странно. Наверное, она все-таки сошла с ума, что-то в голове повредилось в результате аварии, блужданий по лесу и падения со скалы в озеро. Она ведь не хотела соглашаться, не хотела мириться, она ведь все четко продумала и… сдалась почти без боя. Почему? Потому что действительно влюбилась, как девчонка. Себе-то можно было в этом сознаться, но Айвену было необязательно сознаваться… Черт! Но она не устояла, просто не устояла. Так хотелось, чтобы ноющая боль в сердце исчезла. Хотелось, чтобы ушло напряжение последних дней, которое не давало спокойно мыслить. Двигаться, дышать. Чтобы все стало не так, как на озере, а еще лучше.

Теперь между нею и Айвеном не было тайн, и Джемма сказала правду: она не злопамятна. А Айвен сказал, что влюблен… Сейчас Джемма понимала, что простила его сразу же, в тот момент, когда вспомнила все и писала ему ту глупую записку. Хорошо хоть не бросилась ему в объятия при встрече. И все попытки убедить себя, что она способна отказаться от Айвена, провалились, когда он посмотрел на нее с любовью. Это было лучше, чем там, на озере, потому что было честнее.

За ужином они говорили о пустяках, Джемма понимала, что Айвен заново привыкает к ней — равно как и она к нему. Декорации и костюмы сменились, начался второй акт пьесы. Что будет в конце? Кто знает. Эти строки еще не написаны.

Когда ужин был окончен, Айвен встал и протянул Джемме руку.

— Пойдем?

Она догадывалась, куда они поедут и зачем, и ждала этого предложения. Джемма без лишних слов вложила пальцы в ладонь Айвена.

Перед «мерседесом» Айвен остановил ее.

— Джемма, я не хочу ни к чему тебя принуждать. Если тебе нужно время, я согласен ждать.

— Зачем терять время? Я уверена. Поехали.

И правда, зачем отступать, когда все решено? Джемма хотела быть рядом с Айвеном. Она пока не знала, в каком качестве, все зависело от того, что предложит он, но для этого надо провести хотя бы несколько дней вместе, посмотреть, как повлияет на их отношения новая ситуация.

Квартира Айвена оказалась огромной. Сама Джемма жила в милой квартирке в северном пригороде Лондона, но, конечно, та не могла сравниться по размаху с этим поистине монументальным жилищем. Высокие потолки, количество комнат на глаз не определяется, гостиная — размером с конференц-зал в центральном офисе DR.

— Располагайся. — Айвен кивнул на роскошный диван. — Я принесу нам выпить.

Он исчез в недрах квартиры, а Джемма, оставив сумочку на диване, принялась завороженно бродить по гостиной, рассматривая картины — преобладала пейзажная тематика и бессмысленные натюрморты, изображения охотничьих трофеев — Джемме не нравились такие картины, но о вкусах не спорят. У одного монументального полотна, метр на два, она простояла несколько минут, рассматривая подробности. И не лень художнику было выписывать узор на перьях убитого рябчика? Хотя, наверное, скучно ему было в своем… Джемма посмотрела на подпись… восемнадцатом веке. Ни Интернета, ни телевизора, сиди и рябчиков рисуй. А если рисовать не умеешь? Ужас. Тогда остается вышивать крестиком — это, кажется, особых талантов не требует, только бездну времени и упорства.

Айвен вернулся с подносом, на котором стояла бутылка вина, два бокала и лежали фрукты. Последнее было совершенно лишним, так как Джемма после посещения ресторана на еду смотреть не могла. Айвен снял пиджак и расстегнул ворот рубашки. Какой-то все-таки он непривычный, ничего не осталось от простого рыбака. Джемма даже застеснялась немного, но это иррациональное чувство быстро пропало.

Айвен разлил вино по бокалам и приподнял свой.

— За нас!

— За нас! — легко согласилась Джемма и, глотнув холодного вина, поставила бокал на столик.

Она так и не поняла, как получилось, что их руки и губы вдруг встретились. Еще мгновение назад Джемма стояла, смакуя вино и по инерции размышляя о дурацком рябчике, а в следующий миг руки Айвена уже гладили ее спину. И его губы… как Джемма соскучилась по его губам! Вот отчего был кусочек тоски, вот чего ей хотелось — не только разговоров с ним, счастья видеть его, но и его поцелуев, ласк, запаха, всего его, Айвена МакРуанна, кем бы он ни был. Как глупо было винить его в чем-либо! Ведь — владелец компании или фермер — это все равно он, ее Айвен.

— Пойдем наверх, — шепнул он в кратком перерыве между поцелуями. — Терпеть не могу заниматься любовью в музее.

— А по-моему, очень романтично, — засмеялась Джемма, позволяя увлечь себя к лестнице. — Любить друг друга в окружении птиц и фруктов…

— Обязательно, — пообещал он, — но в другой раз.

Спальня оказалась, против ожиданий, не такой большой, скорее уютной. Но Джемме было сейчас не до рассматривания интерьера, потому что Айвен уже снова завладел ее губами. Бретелька платья соскользнула с плеча, потом и все платье оказалось на полу, рубашка Айвена полетела в один угол, брюки — в другой… И вот они снова друг перед другом, знакомые до последней черточки, и в этом между ними ничего не изменилось.

— Джемма, я люблю тебя…

— Айвен…

Она не успела ответить ему словами, но ответила всем телом, всей душой. И он понял этот ответ и принял, как принимал его и раньше. А Джемма приняла его в себя — и вместе они достигли таких высот, описания которых не найдешь ни в одной книге о самых высоких точках мира…

Что такое любовь?

…Когда она подходит ко мне и дарит тепло своих глаз, наполняя меня обещанием мечты.

…Когда легкий ветерок его дыхания касается моей щеки и моя кожа впитывает его, стараясь различить вкус.

…Когда ее губы едва слышно произносят слова, которые я не раз слышал в мечтах, неизменно наполняющие мое сердце щемящей нежностью.

…Когда его пальцы касаются моих волос, зажигая в них ласковые искры.

…Когда ее грудь прижимается к моей, и я ощущаю мягкость и упругость ее плоти.

…Когда его руки ложатся на мои плечи, заставляя дрожать каждую мышцу моего тела.

…Когда ее язык пробегает между моих губ и выпивает из меня остатки разума.

…Когда он смотрит мне в глаза, пытаясь взглядом разрушить ту плотину, что сдерживает поток моих эмоций.

…Когда кончики моих пальцев, лежащих на ее ягодицах, ощущают тепло, исходящее от ее лона;

…Когда его язык дотрагивается до моей шеи, уничтожая остатки контроля над собой.

…Когда поток страсти начинает управлять моим телом, заставляя мышцы беспорядочно сокращаться.

…Когда я бросаю жалкие попытки контролировать свои эмоции и отдаюсь на волю чувств и желаний.

…Когда я на мгновение превращаюсь в примитивное животное, желающее овладеть самкой, и сжимаю ее в объятьях.

…Когда мы одариваем друг друга нашей силой и нежностью, принося мир вокруг нас в жертву нашим чувствам.

…Когда в ее глазах начинают мелькать отголоски того безумия, что творится в ее душе.

…Когда его глаза подергиваются поволокой блаженства и он перестает контролировать свое тело.

…Когда из ее груди вырываются стоны, свидетельствующие о том пламени, которое она старается, но не может удержать внутри.

…Когда его тело расслабляется и он вытягивается рядом со мной, давая мне возможность прийти в себя.

…Когда она поднимает глаза и ласкает меня взглядом полным нежности, исходящей из самого сердца…

Джемма лежала рядом с Айвеном и думала о том, как она счастлива. Голова ее покоилась на его груди, и она водила пальцами по его коже, рисуя непонятные, но очень сложные узоры. Айвен лежал с закрытыми глазами, но Джемма знала, что он не спит. Его пальцы легко гладили ее волосы.

Раньше она не понимала, как это — промолчать с человеком всю ночь и чувствовать себя так, как чувствуешь после долгого разговора… Они говорили, да, но большей частью молчали, обнявшись. И это было гораздо… интимнее.

А еще он любил ее.

Она вдруг тихонько засмеялась и ощутила вопросительный взгляд Айвена.

— Я подумала, — объяснила ему Джемма, — как легко, оказывается, сокрушить все принципы. Ты лелеешь их годами, полагаешь, что они несокрушимы, — а оказывается, не нужно ничего сложного, чтобы опрокинуть их в пыль.

— Ничего, — согласился Айвен. — Только мужчина и женщина.

— Я ведь не собиралась тебя прощать. Это было делом принципа.

— Я понимаю.

— И тем не менее, я простила тебя, как только все вспомнила. И сейчас не жалею об этом. Спасибо, — шепнула она.

— Ты не должна благодарить меня. Наоборот.

Он, быстро склонившись, поцеловал ее в лоб.

Джемме показалось, что она готова умереть за то, чтобы еще и еще получать от него такие вот короткие ласки. Ей вспомнилась старинная легенда о том, как боги разделили людей на половинки. Всегда надо помнить, что в каждой легенде есть доля правды…

— Какая чудесная ночь. Я не хочу, чтобы она заканчивалась.

— Это не последняя наша ночь, — улыбнулся Айвен. — Скорее, первая.

— Первая была на озере, — поддразнила его Джемма.

— Да, но только теперь мы по-настоящему узнали друг друга.

— Что, невыясненных моментов не осталось? Как прозаично. Теперь я скоро наскучу тебе, и ты меня выгонишь.

— Ни за что. — Айвен крепко обнял ее. — Я никогда не совершу подобной ошибки.

После бурной ночи они позволили себе немного поспать. Но ровно в десять часов утра Джемма позвонила в офис DR в Лондоне — Джин Холмс никогда не позволяла себе опаздывать на работу.

— Доброе утро, Джин, у меня новости. Сегодня мы продолжим переговоры с «Маунтиром», и я стопроцентно уверена в их успешном завершении.

— Откуда такая убежденность? — Джинни еще не проснулась окончательно, а потому была настроена скептически.

— Гм… ты сидишь?

— Еще нет… вот, села. Выкладывай, Джемма, ты меня интригуешь.

— Владелец фирмы, Айвен МакРуанн, оказался тем самым фермером Айвеном, который спас меня на озере Лох Фиар. Или фермер оказался владельцем… не суть важно.

— Боже, как романтично! — Джин, страстная поклонница сентиментальных романов, тут же просекла ситуацию. — И между вами мгновенно вспыхнула неземная страсть? Скажи «да»!

— Да, — созналась Джемма. Она была так счастлива, что скрывать подробности не было сил. — Но я тебе все расскажу вечером. Сейчас я звоню от него и не могу разговаривать долго.

— Думаешь, он на телефонных счетах разорится? Ладно, удачи в сегодняшних переговорах. Надо же, как все поворачивается. Ладно, решайте, что вы делать будете. В случае чего переведем тебя руководителем в Эдинбург.

— Мы еще ничего не решили, — засмеялась Джемма.

— Вот и определитесь поскорее. Думаешь, так легко выбрать подарок на свадьбу?

Безудержный оптимизм Джин был заразителен. Джемма положила трубку и поймала себя на том, что обдумывает фасон свадебного платья. Не нужно торопиться, одернула она себя. Ничего не решено, Айвен ни слова не говорил о свадьбе, хотя о любви своей распространялся настолько подробно, насколько может распространяться мужчина с подобным складом характера. Так что, как истинный джентльмен, после всего произошедшего он обязан на даме жениться. Ой! Неужели она примет его предложение? Еще вчера Джемма была уверена, что в жизни его не простит. Нельзя сдаваться так легко, нужно будет слегка помучить Айвена, прежде чем дать положительный ответ. Миссис МакРуанн… Звучит неплохо.

Напевая, Джемма направилась в ванную.

Всего несколько дней на озере — и такие последствия… Айвен лежал, заложив руки за голову, и прислушивался к плеску воды, доносившемуся из ванной. Джемма напевала какую-то незнакомую песенку, милую и незамысловатую. Интересно, выскажет она что-нибудь по поводу шампуней, стоящих рядами на полочках? Там полно универсальных средств «три в одном»…

Айвен понял, что хочет вот так просыпаться по утрам, слышать, как Джемма поет в ванной. Долго-долго, всю свою сознательную жизнь.

Всего несколько дней, и он ни черта о ней не знает. Равно как и она о нем. Но если для него это незнание вряд ли таит опасность, то для нее — точно. И может быть, ему не следует торопиться. Следует пойти старой проторенной дорожкой, цветы там, конфеты, рестораны, машины и драгоценности. Только казалось, что Джемме все это совершенно не нужно, а нужен только он, Айвен, и больше ничего.

Или он все себе придумал? Женщины — такие непредсказуемые существа…

Айвен вздохнул. В любом случае, стоит поставить Джемму в известность насчет его маленькой аристократической тайны. Иначе он потеряет ее навсегда, если будет лгать дальше. Ну… или умалчивать, что в данном случае практически одно и то же. Она просто должна знать. Просто должна.

— Вот сейчас она выйдет из ванной, и я ей все скажу. Честное слово, — пообещал Айвен дремавшему на тумбочке «Ролексу».

Однако его далеко идущим планам не дали осуществиться. Когда Джемма появилась на пороге комнаты — с еще влажными после душа волосами, завернутая в белое махровое полотенце, — все мысли о долге аристократа вылетели у Айвена из головы. Остались только мысли о долге мужчины перед очаровательной женщиной. И долг этот был — немедленно затащить ее в постель.

Я все ей скажу сегодня же. Но позже…

— Мистер МакРуанн, я думаю, сотрудничество наших фирм будет продуктивным и успешным, — торжественно произнесла Джемма. Глаза ее сияли.

Айвену было достаточно сложно работать сегодня — память постоянно подкидывала воспоминания о прошлой ночи, о солнечном утре, а деловой костюм мисс Стамп был таким скучным… зато давал простор воображению. Вернее, знанию. И это отвлекало еще больше. Но Ирвин, которого Айвен вкратце просветил об изменении своих отношений с Джеммой, оказался на высоте и постарался взять на себя большую часть обсуждения условия контракта. Из Айвена сейчас можно было веревки вить, так что довольны остались все — и представители DR, и представители «Аласдайра».

Джемма, имевшая все полномочия, поставила свою подпись под контрактом. Айвен расписался тоже. С большим удовольствием он поставил бы подпись только под другим контрактом — брачным, но с этим возникали определенные сложности, мысль о которых отравляла Айвену все утро. Он специально не стал говорить об этом с Джеммой перед совещанием, чтобы не портить ей настроение, но теперь разговора не миновать. И чем скорее они выяснят этот вопрос, тем лучше. Айвен был отлично знаком с Книгой Пэров, и фамилия Стамп там не значилась. А это означало только одно — что его брак с Джеммой не может получить высочайшего одобрения. Морганатический брак. Черт бы побрал эти титулы и все сложности, с ними связанные. Дикое Средневековье!

Джемма сияла, работа была проделана отлично. Руководство компании могло быть ею довольно: теперь, после подписания контракта, DR будет работать еще лучше. Ирвин уже предложил вниманию мисс Стамп несколько проектов, связанных с процессом документооборота, и прочитал длинную лекцию о важности выбора корпоративной информационной системы, будто бы IT-директор DR сама этого не знала. Фолли вообще сегодня на высоте, надо ему премию выписать… Айвен мог лишь влюбленно улыбаться, глядя на Джемму. И надеяться, что его улыбка сходит для всех, кто не в курсе, за обычную любезно-деловую. Хотя, судя по любопытным взглядам, которые бросали на них с Джеммой присутствующие, не очень-то ему это удавалось. Впрочем, актером Айвен всегда был неважным. Роль фермера — вот вершина его амплуа. Да и с той он справился из рук вон плохо.

После того, как сотрудники обеих компаний, обмениваясь любезностями, покинули переговорную, Айвен предложил:

— Поедем куда-нибудь пообедаем?

— С удовольствием. — Джемма, казалось, готова была ехать с ним хоть на край света.

На сей раз Айвен выбрал небольшой ресторан на Хай-стрит. Машины по этой улице — историческому центру города — не ездили, пришлось оставить «мерседес» в паре кварталов, но пешая прогулка пошла только на пользу. Стоял чудесный день, откуда-то доносились звуки волынки, торговцы сувенирами весело зазывали туристов. По улице расхаживал зазывала в килте, приглашая посетить «лучший магазин подарков в городе».

— Я читала, что Инвернесс считается родиной овсянки, виски и волынки, — сообщила Джемма, усаживаясь за столик.

— Вполне возможно. Традиции здесь очень сильны.

— То есть если вдруг ночью под окнами дома кто-то заиграет на волынке, соседи не станут ругаться, а наоборот, будут наслаждаться чудесной музыкой и благодарить исполнителя? — хитро прищурилась Джемма.

— Э-э… вряд ли, — улыбнулся Айвен. — Сила традиций не настолько велика.

Они сделали заказ. Джемма с интересом оглядывалась — горели маленькие свечи на столах, пахло чем-то пряным и очень вкусным.

— Здесь так мило. Да?

— Джемма, — сказал Айвен, — я хочу поговорить с тобой об одной важной вещи.

Она засмеялась.

— Я вся внимание.

— Пожалуйста, Джемма, это и вправду важно.

Что-то в его голосе заставило Джемму посерьезнеть. Она сложила ладони домиком.

— Я слушаю тебя.

— Мы с тобой договорились выяснить все факты друг о друге, чтобы в дальнейшем у нас не возникало неловких ситуаций. Так вот, я хотел бы рассказать тебе кое-что о себе. Достаточно важное.

— Ты женат? — спросила Джемма первое, что пришло ей в голову.

— Конечно нет, я не женат. Неужели ты думаешь, что в этом я бы не сознался? Правда, я очень хотел бы жениться… на одной женщине. Но позволь, я начну оттуда, откуда следует начинать, — с начала.

— Ладно, — улыбнулась она.

Айвен попытался собраться с мыслями. Как же ей все объяснить так, чтобы ненароком не обидеть? В плане словесных конструкций он точно недалеко ушел от тех фермеров, за одного их которых Джемма его раньше принимала…

— Я хотел бы рассказать о своей семье. Наш род — род Лавдаун — очень древний. Я — один из прямых потомков Георга Третьего.

— Ты — аристократ? — Джемма, казалось, была впечатлена. — Да, я могла бы догадаться раньше, твоя внешность, да и фамильные картины… Ты — титулованная особа! Надо же!

— Мое полное имя — Айвен Эдвард Маунтир МакРуанн, граф Лавдаун.

— О боже! — Джемма была шокирована. — Ты — граф? Владелица нашей корпорации, Миранда Деверил, недавно вышла замуж за Эварда Морвеллана, графа Мередит. Вот уж кто аристократ до мозга костей, мне в его присутствии хочется встать навытяжку и отвечать: «Да, сэр, нет, сэр, слушаюсь, сэр!». Наверное, это инстинкт, переданный поколениями предков. В моем генеалогическом древе аристократов не случилось. А вот горничные наверняка были. Или дворецкие. Или кто-нибудь еще… — Джемма помолчала. — Но Миранда с графом Мередит — идеальная пара. Видел бы ты их свадьбу…

— Да, я читал об этом в газетах, — натянуто улыбнулся Айвен. — На этот брак высочайшее позволение не требовалось. Просто аристократам в этом смысле легче жить.

— Что ты хочешь этим сказать? — подозрительно спросила Джемма. — Что значит — «просто аристократам»? Бывают еще сложные аристократы?

— То, что я, будучи потомком Георга Третьего, нахожусь во втором десятке особ, имеющих право наследования английского престола, делает меня «сложным аристократом». Я старший в роду. Королева может не дать разрешения на морганатический брак. У Виндзоров полно проблем, и они не хотят терять ни одного из претендентов на престол. Граф Мередит в этом плане свободен, он Виндзорам не родственник. Не суть. Вряд ли ситуация когда-нибудь сложится настолько печально, что мне придется задумываться об опасности вдруг стать Его Величеством, Королем Англии, Шотландии и прочее. И, тем не менее, титул налагает на меня определенные права… и определенные обязанности тоже, к сожалению.

Айвен сделал паузу. Джемма все еще недоумевающе смотрела на него — не могла сообразить, к чему он ведет. Пришлось идти напролом.

— Джемма, я бы очень хотел, чтобы ты стала моей женой. Погоди, не говори ничего, я еще не закончил. Я боюсь, что перспектива этого брака не слишком обрадует моих дорогих родственников Виндзоров, и самое главное — королеву Елизавету, которая имеет право решать. Я должен заботиться о том, чтобы наш род был чист, и жениться на девушке из аристократической семьи. Это иллюзия, что сословные предрассудки отошли в прошлое. Среди аристократии они очень сильны. К сожалению.

Айвен видел, что Джемму глубоко ранят его слова: она съежилась, словно проткнутый иголкой воздушный шарик. Он понимал, настолько оскорбительна для нее такая точка зрения. В эту минуту он почти ненавидел свое общественное положение — но от него никуда не денешься.

— Иными словами, я недостаточно хороша для напыщенных пэров, — горько подвела итог Джемма.

Айвен поморщился.

— Можно сказать и так. Но ты достаточно хороша для меня. Мне наплевать на сословные предрассудки, но мне просто не дадут жениться на тебе. Ты не представляешь, какое это общественное давление. Хотя нет, должна представлять, пусть отчасти. Вспомни хотя бы Чарльза и Камиллу. За примерами далеко ходить не надо…

— Лучше я вспомню другой брак — Миранды Деверил и графа Мередит! — с вызовом произнесла Джемма. — Он не спрашивал, кто ее предки.

— Это совершенно другое дело. Мисс Деверил — удачливый предприниматель, владелица огромной корпорации. — Ну вот, сейчас он обидит Джемму еще больше… — Да, мисс Деверил выкупила титул графа Мередит для Эварда Морвеллана, история там темная, но это было одной из причин, говорившей в их пользу. Титул выкуплен, а не приобретен с рождения. Это тоже имеет значение. И Морвеллан не имеет ни малейшего отношения к Виндзорам, ему просто повезло в этом отношении. Не все аристократы, оставшиеся в Соединенном Королевстве, состоят в родстве с королевской семьей. Это сомнительное удовольствие принадлежит избранным. Которые, возможно, и даже точно, если говорить обо мне, не всегда рады подобной участи. — Айвен покачал головой. — Я в качестве претендента на престол — это маловероятно. И все же крохотная вероятность существует, она задокументирована, о ней всем известно, и мне никуда от этого не деться.

— Все это ведет к тому, что ты не можешь на мне жениться, — прервала его излияния мисс Стамп. — А ведь ты даже не спросил, сказала бы я «да».

— А ты сказала бы? — Айвен замер в ожидании ответа.

— Какое это теперь имеет значение? — Джемма пожала плечами. — Ты очень ясно дал мне понять, что меня не примут. Конечно, я из буржуа, первая из семьи добилась хоть чего-то, но этого не хватит, чтобы стать достойной графа Лавдауна. Титул я себе не куплю, так что все остаются при своем.

— Даже если купишь… Подожди, Джемма. Ответь на мой вопрос, прошу тебя. Это очень важно для меня.

— Если ты действительно хочешь знать, я сказала бы «да», — грустно улыбнулась Джемма. — Несмотря на то, что ты гнусный обманщик, а теперь, как выяснилось, еще и очень голубых кровей. Несмотря на то, что мы знакомы так мало, хотя мне и кажется, что я знаю тебя всю жизнь. Несмотря на кучу других препятствий, о которых ты, возможно, даже не подозреваешь. Я вышла бы за тебя замуж, несмотря ни на что, если б ты попросил. Но ведь ты не попросишь.

Айвен молчал.

— Я совсем не обижаюсь на тебя, — продолжала Джемма. — Я все понимаю и достаточно начитана, чтобы суметь посмотреть на ситуацию с твоей точки зрения. Но мне очень-очень грустно, потому что, честно говоря, я уже размечталась… — Она вдруг шмыгнула носом. — Глупо, да? Еще немножко, и я начну скучать по нашей озерной эпопее. Там я хотя бы могла называть тебя мужем…

— Пожалуйста, не плачь… — Айвен погладил ее по щеке.

— Я и не плачу, — решительно заявила Джемма. — Во мне для этого слишком мало аристократизма, это вы, титулованные особы, льете слезы по любому поводу.

— Я бы очень хотел жениться на тебе, — искренне сказал он. — И поверь, я сделаю все возможное, чтобы выяснить, могу ли я это сделать.

— Это самое странное предложение руки и сердца, которое я когда-либо получала, — созналась Джемма.

— А ты уже получала предложения? — В Айвене неожиданно проснулась ревность. — И от кого?

— Так удивительно, что я кому-то понравилась? Ну… первое было еще в колледже. Мы сидели за одной партой и думали, что поженимся, когда закончим образование. Потом его перевели в другой колледж, и он забыл меня через неделю. А я его через две.

— А второе?

— Второе было серьезнее. В меня влюбился представитель одной фирмы, мы впервые встретились на переговорах. Водил меня в рестораны, дарил цветы, потом позвал замуж.

— Почему же ты не согласилась?

— Мне кажется, я просто ждала тебя.

Этот обескураживающе простой ответ поразил Айвена. А чему он все еще удивляется, скажите на милость? Он ведь любит эту женщину, а она любит его. Как грустно сознавать, что между ними лежит кучка бумаг, в которых кто-то прописал громкие имена и правила для этих имен. Айвен — всего лишь носитель имени, это не ему, а титулу не дадут жениться. И как хорошо, что Джемма это понимает, но плохо, что выхода Айвен пока не видел.

— Я уеду в Лондон завтра, — сказала Джемма.

— Ты вернешься?

— Я не знаю, — покачала она головой. — Если у нас нет будущего в качестве супругов, нужно подумать о том, какое будущее у нас есть. Я хотела бы побыть несколько дней одна, чтобы как следует разобраться в себе.

— Хорошо.

Айвен готов был сделать для нее все, что она захочет, даже отпустить ее на край света, если Джемме это нужно.

Они просидели в ресторане достаточно долго, однако темы замужества больше не касались, болтали о других вещах. Айвен был прекрасным собеседником, и когда он что-либо рассказывал или смеялся над ее, Джеммы, шутками, она начинала глупо надеяться, что все рассказанное им — просто дурной сон. Так не бывает… Хотя нет, именно так и бывает. Стоит встретить человека, с которым ты хочешь провести вместе всю жизнь, и непременно окажется, что он — аристократ черт знает в каком поколении, да еще и наследник престола, и жениться на тебе ему не удастся. И все это очень больно и обидно, однако неизбежно. Законы Мэрфи…

В том, что это не сон, Джемме, увы, пришлось убедиться очень скоро.

Они с Айвеном выпили по коктейлю, ее несостоявшийся фермер расплатился и предложил Джемме руку. Так, под ручку, они и вышли из ресторана.

У входа скучал человек. Он был одет в джинсы, раздолбанные кроссовки и пеструю рубаху навыпуск; на шее у него болтался диктофон. Увидев Айвена и Джемму, человек неприлично оживился и двинулся к ним.

— Мистер МакРуанн, добрый день! — приветствовал он Айвена.

Тот остановился и прищурился, глядя на незнакомца.

Джемма решила было, что это какой-то знакомый Айвена, однако следующие слова ее спутника развеяли это обманчивое впечатление:

— С кем имею честь?

— Джонатан Вайнсберг из «Вечерного Инвернесса», — представился мужчина, протягивая руку.

Айвен, однако, руки не протянул, наоборот, сделал шаг мимо журналиста, пытаясь обойти его. Однако Вайнсберг загородил дорогу.

— Не имею желания общаться с представителями прессы, — процедил Айвен.

— Отчего же? — ухмыльнулся журналист, включая диктофон.

— Без комментариев. — Выражение лица Айвена не предвещало ничего хорошего, однако журналист явно оказался тертым типом: он не сдвинулся с места.

— Сэр, — обратился он к Айвену подчеркнуто почтительным тоном, — позвольте один снимок для нашей газеты.

Откуда ни возьмись, появился второй тип с фотоаппаратом и ослепил Джемму вспышкой. Молодая женщина ошарашенно заморгала, пытаясь понять, что происходит. Папарацци?

— Уйдите немедленно. — Айвен, казалось, сейчас убьет и журналиста, и фотографа.

— Кто эта леди, граф Лавдаун? — Вайнсберг, казалось, не слышал фразы Айвена. — Это ваша новая подруга?

— Это мой деловой партнер, — процедил Айвен. — И если вы немедленно не перестанете докучать нам, я позову полицию и вас посадят за вмешательство в частную жизнь.

— Так-так-так! — Журналист поцокал языком, обозревая парочку, а фотограф между тем сделал еще пару снимков, уже без вспышки, и скрылся в толпе. — Деловой партнер! Что-то не похоже. Мисс, — обратился он к Джемме, подсовывая ей под нос диктофон, — расскажите, пожалуйста, какие отношения связывают вас с графом Лавдауном?

— Без комментариев. — Айвен оттолкнул руку журналиста.

— Мистер МакРуанн, вы же понимаете, что если эти снимки появятся в газете, без комментариев такое оставить сложно, — льстиво улыбнулся Вайнсберг. — В ваших интересах сделать официальное заявление.

Айвен развернулся и пошел прочь, увлекая за собой Джемму. Она рискнула оглянуться: журналист стоял на прежнем месте и говорил по мобильному телефону.

— Вот черт! — выругался Айвен, когда они свернули на соседнюю улицу. — Прости, я не хотел втягивать тебя в подобное.

— И часто с тобой такое случается? — Джемма до сих пор была в некотором шоке.

— За всеми титулованными особами время от времени охотятся с фотоаппаратами, — поморщился Айвен. — А так как Инвернесс — не слишком большой город, я что-то вроде местной достопримечательности. К счастью, на улицах меня узнают редко, поэтому я могу спокойно прогуливаться и ходить в рестораны. Однако журналисты спят и видят, как бы меня подстеречь. Сплетни в колонке светской хроники — это так увлекательно! — Он скривился, будто надкусил лимон. — Не обращай внимания, пожалуйста.

— Я постараюсь, — пробормотала Джемма.