Глава IV ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ

По рельефу территория Французского Конго достаточно однообразна. Обширные, почти голые равнины с потрескавшейся от тропической жары почвой чередуются с густыми, труднопроходимыми лесами, где путника защищают от палящего солнца сомкнувшиеся кроны высоких деревьев. Там и сям вырисовывается силуэт средневысотного поднятия, скорее холмов, нежели гор, у подножия которых проложили свои извилистые русла высыхающие летом и бурные и полноводные в период дождей потоки.

Страна разделена на две половины бассейнами крупных рек — Огове в северной части страны и Конго, или Заира, — в южной. В колонии практически нет ни проезжих дорог, ни средств транспорта, торговля осуществляется посредством караванов, которым требуются долгие месяцы, чтобы покрыть расстояние от побережья до западной границы. Обычно их маршрут начинается в Лоанго или в Либревиле.

Сейчас, когда экспедиция Андре Дельтура стремилась по возможности расширить имевшиеся о колонии сведения, передвижение по ее территории таило в себе те же трудности и опасности, что и в эпоху господ де Бразза, Крампеля, Дибровски и Мэтра, рисковавших углубляться в неисследованные земли. Нужно было довериться опыту предшественников и следовать их примеру. О лошадях, повозках, экипажах и речи не шло: во-первых, не существовало дорог, во-вторых, отсутствовали пастбища, потому что безжалостное солнце выжгло на равнинах траву и прочую растительность. Экспедиции предстояло пешим ходом достичь внутренних районов страны, пройти через леса и саванны, преодолеть водные преграды, поднимаясь и спускаясь затем по течению крупных рек. В качестве водного транспорта должны были служить пироги аборигенов, а также паровые катера и канонерки, с большей или меньшей регулярностью осуществлявшие сообщение между Конго, Огове и их притоками.

Нечего и говорить, что Андре Дельтур и Луи Мерли тщательно изучили страну по самым свежим и самым точным документам, ознакомились со всеми проведенными до них исследованиями этого обширного района Восточной Африки. Им следовало позаботиться о безопасности экспедиции — ведь ее путь будет пролегать среди не до конца покоренных племен, многие из которых до сих пор пребывают в дикости, а также обеспечить достаточный запас питания, потому что полагаться только на охоту и рыбную ловлю никак нельзя, о чем свидетельствовал опыт прежних отважных покорителей африканских просторов.

Если не считать самого господина Андре Дельтура и его спутников, экспедиция была укомплектована следующим образом.

Генерал-губернатор колонии, господин Г. Реньо, предусмотрительно снабдил экспедицию военным отрядом. Он состоял из сорока сенегальских стрелков и матросов под началом двух сержантов, Троста и Сезэра. Оба по происхождению были французами, одному исполнилось двадцать семь, другому — тридцать лет. Они уже довольно давно состояли на службе в колонии, слыли прекрасными солдатами, хорошо приспособились к местным особенностям и климату. Сильные, энергичные, ловкие, они прекрасно управлялись с аборигенами, и руководители экспедиции могли полностью положиться на их усердие и преданность.

Стрелки, все один к одному, отбирались среди самых обученных и дисциплинированных солдат специального корпуса, учрежденного приказом министра колоний. Их амуниция состояла из суконной блузы темного цвета и хлопчатобумажных рубашки и брюк, на голове красовалась красная феска со спадающей на плечо голубой кистью. К этому наряду полагалось вооружение, необходимое и достаточное для отражения нападения некоторых опасных для караванов племен, преимущественно во внутренних областях страны. У каждого сенегальца было девятизарядное ружье со штыком, сабля и топорик; на спине — вещевой мешок, на поясе — чехол для штыка и патронташ.

Солдаты под руководством сержантов Троста и Сезэра уже несколько месяцев проходили в окрестностях Либревиля усиленную подготовку; все они были хорошо тренированы и прекрасно стреляли. Поскольку их отобрали из самых лучших воинов гарнизона, то физические качества и надежность эскорта экспедиции сомнений не вызывали. Отряд дополняли шестьдесят носильщиков-аборигенов, отобранных специальными бригадирами. Носильщикам платили не деньгами, а товарами. Им вменялось в обязанность тащить все снаряжение экспедиции, личные вещи ее участников, а также нести в гамаках белых, когда те по болезни или по другой причине не смогут передвигаться сами. Гамак несут четыре носильщика — двое спереди и двое сзади. В экспедиционное снаряжение входили также тюки с товарами и бесчисленные ящики с провизией для более чем сотни человек — деревни местных жителей разбросаны на больших расстояниях и надеяться на частое пополнение припасов не приходилось.

Товары предназначались для подарков, торговли, обмена с племенами и оплаты их услуг; в основном это была белая и красная ткань, до которой конголезцы особенно охочи, а также ножи, зеркала, золоченые гвозди, медная проволока и другие мелочи.

Что касается съестных припасов, то выбор оказался невелик — бочонки с салом, мясные консервы и сушеная рыба. Поскольку невозможно взять с собой все необходимое количество еды, то приходилось частично надеяться на охоту в лесах и саванне, а также на рыбную ловлю, которая обещала быть неплохой в это время года, пока тропическая жара еще не иссушила быстрые потоки.

В Либревиле Андре Дельтур и Луи Мерли тщательно следили за экипировкой каравана. Они прекрасно знали о поджидавших экспедицию трудностях и хотели удостовериться, что никакие неожиданности не застанут их врасплох. Условия для похода вполне благоприятствовали участникам, но им грозили усталость, лишения и опасности, в том числе со стороны некоторых недружелюбных, всегда готовых к бунту племен, а также нападения мусульман из северо-западных районов. В обширных землях центральных областей, где нередко населенные пункты отстояли друг от друга на шестьдесят и более километров, бесчинствовали грабители караванов. Генерал-губернатор принял близко к сердцу интересы экспедиции и сделал все от него зависящее, чтобы облегчить ей выполнение трудной миссии, в частности, снабдил отряд всеми необходимыми документами. Он также позаботился обеспечить экспедицию падежным проводником.

Этот проводник принадлежал к бакота[69], занимавшего земли по реке Огове на восток от Либревиля. Его звали Линвого. Ему было лет тридцать, он отличался отменным здоровьем и незаурядным умом. Господин Реньо уже неоднократно прибегал к его услугам и ни разу не имел случая пожаловаться на отсутствие верности и отваги этого туземца. Уже несколько месяцев Линвого числился в штате резиденции и регулярно получал жалованье. Он, конечно, не знал всех местных наречий, которые сильно отличаются друг от друга, но хорошо говорил на основном конголезском[70] языке. Надо сказать, Никола Ванофф с большим удовлетворением узнал, что проводник неплохо владеет и эсперанто.

Вся эта подготовка к походу не слишком интересовала коллег по Бурбонскому дворцу[71]. Во всем, что касалось организации экспедиции, они полагались на ее руководителя. Ведь их интерес к стране имел особый характер. Должна ли конголезская колония иметь представительство в парламенте и сенате? Вот что должны были решить господа Исидор Папелё и Жозеф Денизар. Нё откладывая дела в долгий ящик, они начали свою работу уже в Либревиле. Действительно ли и европейское и черное население колонии хотят всеобщих выборов? Нет ли противоречий во взглядах людей со столь различным менталитетом? Конечно, в палате депутатов, как и в сенате, есть мулаты и негры. Так почему бы и лоангам, бакото, адума, батеке и пагуинам не выдвинуть своих кандидатов с таким же цветом кожи, как и у них? Ведь в данном случае этот фактор служит показателем не политических, но социальных различий!

Какое мнение на этот счет имели депутаты от Верхней Вьенны и Нижней Сены? Ответ прост: никакого! Они посмотрят, изучат, проконсультируются, поговорят с теми, с другими… Организуют конференции в главных городах колонии, куда пригласят представителей разных политических и социальных групп будущего электората. В самом Либревиле губернатор и другие представители местных властей возражали против расширения избирательного права на всех жителей колонии, включая туземцев.

Оба депутата в глубине души, возможно, тоже придерживались мнения, что право голоса должно распространяться только на европейцев, населяющих Французское Конго. Но окончательное решение они, как ответственные исследователи, составят лишь после самого серьезного изучения вопроса на местах, тем более что маршрут экспедиции должен был привести их во все наиболее значимые регионы колонии.

Тем не менее господин Исидор Папелё спросил у господина Г. Реньо:

— Почему вы лишаете туземцев права принимать участие в голосовании?

— Почему? Да потому, что, хотя прогресс и цивилизация довольно быстро распространяются в этой стране, они еще недостаточно захватили оседлые и особенно кочевые племена, так что большая часть туземцев еще не готова к всеобщим выборам.

— Однако, — возразил господин Жозеф Денизар, — в других французских колониях, на Антильских островах например, или в Индокитае, и даже в Африке, в Сенегале, дела обстоят иначе!

— Бесспорно, — согласился господин Реньо, — но в названных вами колониях уже существует средний класс, который еще не сформировался в Конго. Союзы между европейцами и туземцами крайне редки, здесь нет ни метисов, ни квартеронов[72], ни других продуктов смешения белой и черной рас, коих так много, например, в Америке.

— Ваши рассуждения вполне логичны, господин губернатор, — господин Исидор Папелё был готов принять любое мнение, — но не исключено, что нам будут возражать, и довольно резко!

— Вполне возможно, господин депутат. Но должен заметить, что, хотя Алжир является французской колонией вот уже шестьдесят лет и в нем нет племен-каннибалов, как в Конго, и там живет пять миллионов арабов, ни один представитель туземного населения не появлялся в стенах парламента.

— В конце концов, — заключил господин Жозеф Денизар, — мы изучим вопрос со всех сторон и объективно изложим в отчете все точки зрения, включая персональные, чтобы правительство могло квалифицированно принять решение.

— Во время ознакомительной поездки, — заметил губернатор, — вы войдете в контакт с основными племенами колонии, познакомитесь с их обычаями, нравами, традициями, восприятием жизни… Все это поможет вам судить о проблеме с полным знанием дела. Повторяю, в некоторых уголках Конго еще живут туземцы-каннибалы. И что получится, если — вы только представьте себе такую возможность — в результате равного избирательного права в парламенте объявится парочка каннибалов?

Депутаты переглянулись, но промолчали, не рискнув сказать, что в стенах парламента каждодневно происходит если не физическое, то моральное взаимное пожирание партий и фракций разной политической окраски. В любом случае, подумали депутаты, мы не уедем из страны, не изучив досконально этой проблемы, не увидев всех подробностей своими глазами, не составив объективного и окончательного отчета.

Намерение, если даже хотите претензию, туземцев фигурировать в списках избирателей подтвердили многочисленные визиты к вождю Казембе Раззи, с которым депутаты познакомились на приеме у губернатора. Во время этих визитов их сопровождал Никола Ванофф, ведь депутаты не говорили ни на конголезском языке, ни на эсперанто, а вождь только их и понимал, так что без переводчика было не обойтись. Раззи утверждал, что туземцы колонии рассчитывают на господ Папелё и Денизара в положительном решении их избирательных проблем. Он настаивал, что вожди основных племен, с которыми депутаты обязательно встретятся во время путешествия, не только придерживаются того же мнения, но даже идут дальше — кроме права избирать, претендуют на право быть избранными во французский парламент.

Во время подобных бесед господа депутаты вели себя весьма сдержанно, но заверили Казембе, что их отчет правительству отразит точку зрения аборигенов на проблему всеобщего избирательного права.

Раззи повторил свое приглашение посетить его земли по возвращении экспедиции из Браззавиля. Он надеялся, что господин Дельтур со спутниками вернется в Лоанго по южной конголезской границе и найдет общий язык с обитавшими там племенами, в том числе с его собственным. Со своей стороны, он обещал исследователям самый сердечный прием.

По просьбе депутатов Никола Ванофф заверил Казембе, что они вполне разделяют его пожелания, так как те отвечают их намерениям провести возможно полное и объективное изучение мнения аборигенов.

План ознакомительной поездки составился такой.

Было решено использовать опыт предшествующих исследователей, маршруты которых Луи Мерли, заручившись согласием Андре Дельтура, тщательно изучил. Выйдя из Либревиля, караван пешим ходом пройдет двести километров на юго-запад, до реки Огове, через которую переправится со всем снаряжением и наличным составом. После переправы экспедиция продолжит пешее движение через равнины и чащи до Ластурвиля, где проведет несколько дней.

Этот первый этап пути, если не случится ничего непредвиденного, предположительно продлится четыре недели.

Оставив Ластурвиль, или Мадивиль, как он теперь называется, отряду, скорее всего тоже пешим ходом, придется отклониться от своего маршрута и через земли племен адума выйти к Франсвилю, так как почти все водные пути региона в это время года не пригодны к навигации. До Франсвиля отряду придется пройти двести километров. Там предполагалась еще одна остановка на неделю, чтобы люди отдохнули и чтобы господа депутаты смогли продолжить свои исследования в этом крупном центре конголезской колонии. К тому же экспедиция надеялась пополнить пищевые запасы, чтобы без хлопот преодолеть третий этап пути, который должен был привести их на берег Великой реки.

Там начинался следующий этап через дикие, малоизученные земли, бедные водой, но ощетинившиеся лесами, которые сильно замедляли и затрудняли движение. Но зато через сто пятьдесят километров караван дойдет до Алимы, притока Конго, и путникам останется только сесть в пироги и отдаться на волю течения. Оно донесет их до слияния рек, а там начнется следующий переход по воде длиной в восемьсот пятьдесят километров, который они осуществят на паровых катерах или обслуживающих речную навигацию больших пирогах. Браззавиль — конечная точка их путешествия на этом этапе.

В Браззавиле опять длительная остановка, во время которой должна значительно пополниться справка, касающаяся проблемы выборов и электората колонии, как и справка по индустриальному и торговому развитию Французского Конго.

По расчетам, в которые, впрочем, жизнь частенько вносит коррективы, экспедиция должна добраться до Браззавиля в конце ноября. От Браззавиля начнется последний этап маршрута — к побережью, в направлении Лоанго, с визитом к Раззи и племенам, живущим вдоль южной границы.

По этому плану, ознакомительная поездка продлится но три с половиной месяца, если только не произойдет ничего непредвиденного и не возникнет никаких препятствий. Из Лоанго в Либревиль отряд собирался переправиться на пакетботе, обслуживавшем основные пункты на африканском побережье Атлантики.

План был хорошо продуман и позволял выполнить все стоявшие перед экспедицией задачи.

Девятого сентября, после недельного пребывания в Либревиле, экспедиция завершила все дела. Отправление назначили на следующий день. Снаряжение было упаковано, тюки с товарами распределены между носильщиками, которым оставалось только поставить их себе на голову и гуськом двинуться за своими бригадирами. Сенегальцы под командованием сержантов Троста и Сезэра будут эскортировать колонну — одна часть возглавит шествие, другая замкнет его.

Андре Дельтуру, как и его товарищам, не терпелось пуститься в дорогу; с каким нетерпением ждали они отъезда! Исидор Папелё и Жозеф Денизар, безусловно, разделяли чувства спутников. И действительно, последние месяцы они столько путешествовали в мечтах, что просто сгорали от желания обратить мечту в реальность.

Носильщики и солдаты, сопровождавшие экспедицию, пребывали в хорошей форме и обещали показать неплохую выносливость и трудолюбие.

В последний вечер в Либревиле опять состоялось торжество. Губернатор пригласил гражданские и военные власти на прием, который должен был закончиться прощальным пуншем под крики «ура!».

Прием прошел очень весело. Андре Дельтур, Луи Мерли, Никола Ванофф получили от собравшихся самые сердечные поздравления и искренние пожелания доброго пути. Впрочем, господа депутаты от Верхней Вьенны и Нижней Сены также не были забыты. Бурные выражения теплых чувств в их адрес растрогало коллег чуть ли не до слез. Церемония завершилась тостом губернатора, к которому с энтузиазмом присоединились остальные. Ответная речь Андре Дельтур а вызвала единодушные аплодисменты.

Вечер закончился к десяти часам, а на следующий день караван, провожаемый всеми обитателями города, покинул Либревиль. Отряд уже скрылся за последними домами, но еще звучали радостные крики и прощальное «ура!».

Загрузка...