P.S Сводные (СИ)

4

Выспаться в ночь перед последним звонком не удается. Можно было бы списать всё на волнение перед таким важным днём. Как-никак, становиться одиннадцатиклассником дело ответственное и будоражащее. Но это не совсем то, от чего я никак не могу сомкнуть глаз и ворочусь с бока на бок, изредка возмущенно вздыхая. Постоянно в голове прокручивается образ наглого Демьяна, выражение его лица и строгого тона, не терпящего возражений. Какое только дело ему до этих чёртовых сигарет?

Просыпаюсь с ощущением, что мне вот-вот удалось уснуть, а уже время вставать. В отражении зеркала замечаю темные круги под глазами. Чудесно. Приходится приводить себя в порядок и наносить макияж с помощью тонального крема. Ненавижу им пользоваться, но в косметичке держу. С моей неуклюжестью он может пригодиться с завидной регулярностью. Зачастую могу влететь головой куда-либо, а из-за светлой и нежной кожи синяки появляются моментально. Приходится потом объяснить учителям, что никакого насилия в моей семье нет и никогда не было.

— Дочь, сколько можно собираться? — в дверь стучит отец, когда я практически полностью готова к выходу.

— Уже, — завершаю финальные штрихи и, захватив маленькую сумочку, открываю дверь и сталкиваюсь с отцом. — Ты что, решил отвезти любимую дочь сам?

Папа редко находит время в своем плотном графике. И, признаться честно, ощущаю лёгкий прилив ревности, что ли… За последние года он вообще крайне редко бывал дома, а тут вдруг спохватился. Освободил вечер, чтобы познакомить нас с Кариной официально, да и вчера приехал домой намного раньше обычного. Время семь утра, а он ещё дома. Зачастую, он выезжает на работу раньше пяти утра… — Тебя подбросит Демьян, — он быстро целует меня в щеку, а я обращаю внимание, что не колется привычная щетина. Неужто побрился?

— В смысле? — внутренности начинает колотить от одного имени. — Откуда у него права? Ему нет восемнадцати.

— Путаешь, малыш, — улыбается отец. — Демьяну месяц назад исполнилось восемнадцать. И права есть, не волнуйся по этому поводу.

— Тогда почему он переехал сюда? — скрещиваю руки на груди. — Если совершеннолетний, то пора оторваться от маминой юбки и жить самостоятельной жизнью.

Конечно, атмосфера нашего разговора в эту же секунду принимает совершенно другой настрой. Отцу не нравятся мои слова, очевидно.

— Сияна, я тебя не узнаю и не понимаю! — разочарованно и строго смотрит на меня, но я тоже не сдаю позиций, ни на секунду не отвожу упорный взгляд. — Держи свои гормоны под контролем! Теперь они часть нашей семьи и сами вправе решать, где жить.

Больше ничего не говорит, лишь одаривает ещё одним разочарованным взглядом и спускается по лестнице. Слышу шорох сбоку и, повернув голову, вижу Демьяна, который, судя по внешнему виду, полностью готов к выходу.

Белая рубашка сидит безукоризненно, а подкатанные рукава открывают глазам вид на татуированные руки. В школе часто пыталась понять, что там изображено. Казалось, что поможет как-то глубже его понять. Но никогда не удавалось, всегда татуировка заходила под одежду, закрывая доступ к любованию. Чтобы увидеть её полностью, определенно нужно застать Шмелёва без одежды. Раньше о таком и мечтать не могла, а теперь, к счастью, и не буду. — Вижу, ты готова ехать? — спрашивает он, окидывая взглядом. Как обычно, ничего не выражающим.

Вот всегда так смотрит. Создаётся впечатление, что разговаривает с воздухом и бесит неимоверно.

— Надеюсь, ты умеешь водить и не угробишь меня, — исподлобья бросаю взгляд и начинаю спускаться по лестнице. — Если так переживаешь, можешь добраться сама, — предлагает альтернативу.

Последнее, что мне хочется делать — это ехать двадцать минут в одной машине со Шмелёвым. Конечно, я категоричная в отношении его. Категоричная, но не тупая. Наш водитель взял отпуск на несколько недель, а добираться в маршрутке, набитой людьми, спешащими на праздник, совершенно нет никакого желания.

— Ещё чего, — фыркаю я. — Пошли быстрее, не хочу из-за тебя опаздывать.