Я все еще люблю тебя

6

В последний день каникул мы с Китти лежим на моей кровати и смотрим на компьютере смешные видео с животными. Наш щенок Джейми Фокс-Пикл свернулся комочком у подножия кровати. Китти завернула его в свое старое детское одеяльце так, что оттуда выглядывает только его мордочка. Щенку что-то снится, это видно по тому, как он часто вздрагивает. Но я не могу понять, хороший это сон или плохой.

– Может, нам тоже снимать Джейми на видео? – спрашивает меня Китти. – Он ведь достаточно милый, да?

– Он, конечно, симпатяга, но у него нет никакого особенного таланта или причуд.

Стоит мне произнести слово «причуда», как я сразу вспоминаю Питера и его слова о том, что я «милая в причудливом смысле». Интересно, он до сих пор так обо мне думает? Говорят, чем дольше вам кто-то нравится, тем красивее он вам кажется, даже если раньше вы так не считали.

– У Джейми есть фишка. Например, он иногда скачет по комнате, как маленький олененок, – напоминает мне Китти.

– Хм. Я бы не назвала это его «фишкой». Это не то же самое, что запрыгивать в картонные коробки, играть на пианино или делать ужасно сердитую морду.

– Мисс Ротшильд поможет мне его выдрессировать. Она считает, у него подходящий характер для трюков.

Китти включает следующее видео про собаку, которая воет, когда играет «Триллер» Майкла Джексона. Мы с Китти сгибаемся от смеха и смотрим еще раз.

После видео, на котором кот оборачивается вокруг женщины, как шарф, я говорю:

– Погоди-ка! А ты домашнее задание сделала?

– Мне надо было только прочитать книгу.

– Ты ее прочитала?

– Почти, – пожимает плечами Китти, устраиваясь ближе ко мне.

– У тебя были целые рождественские каникулы, чтобы ее прочитать, Китти!

Мне бы хотелось, чтобы Китти любила читать так же сильно, как мы с Марго. Но она предпочитает телевизор. Я останавливаю видео и резко захлопываю ноутбук.

– Никаких больше видео про животных! Иди дочитывай книгу.

Я начинаю сталкивать Китти с кровати, но она хватается за мою ногу.

– Ах, матушка, не выгоняйте вон! – говорит она гордо. – Это Шекспир. «Ромео и Джульетта», если ты вдруг не читала.

– Не выделывайся, будто читала Шекспира. Я видела, как ты смотрела фильм по телевизору.

– Какая разница, читала я или смотрела фильм? Мораль все равно одна.

Китти снова забирается ко мне. Я глажу ее по волосам.

– И какова же мораль?

– Не убивай себя из-за парня.

– Или из-за девушки.

– Или из-за девушки, – соглашается она и открывает мой ноутбук. – Еще одно видео про кошек, и пойду читать.

Мой телефон гудит. Это сообщение от Крис.

Зайди в Инстаграм Анонимки, СЕЙЧАС ЖЕ!

Анонимка – это безымянный профиль в Инстаграме, на котором выкладывают скандальные фотографии и видео всех, кого застукают на вечеринке пьяными в стельку или занимающимися сексом. Никто не знает, кто ведет страничку, но любой житель нашего городка может прислать туда материал. В прошлом году стала популярной фотография девчонки из другой школы: она показывала грудь полицейской машине. Я слышала, что за это ее исключили.

Мой телефон снова гудит.

СКОРЕЕ!

– Погоди, Китти, дай я кое-что посмотрю, – говорю я, ставя видео на паузу, и вбиваю адрес. – Если хочешь остаться здесь, закрой глаза, пока я не разрешу их открыть.

Китти подчиняется.

В последнем посте от Анонимки – видео, где парень с девушкой обжимаются в джакузи. Анонимка особенно славится своими видео из джакузи и помечает их тэгом #страстибурлят. Изображение немного зернистое, как будто снимали издалека, сильно приблизив. Я включаю видео. Девушка сидит у парня на коленях, накрыв его своим телом, ее ноги оплелись вокруг его талии, руки – вокруг шеи. На ней красная ночная рубашка, которая вздувается на воде, как парус. Парня за ней совсем не видно. Концы ее длинных волос опускаются в джакузи, будто кисть для каллиграфии – в чернила. Парень водит руками по ее спине, словно играет на виолончели.

Я так заворожена, что сначала не замечаю, что Китти смотрит вместе со мной. Мы обе склонили головы, пытаясь разобрать, что именно происходит на видео.

– Тебе нельзя это смотреть! – говорю я.

– Они делают это? – спрашивает Китти.

– Из-за ночной рубашки сложно сказать.

Но вполне возможно.

Потом девушка дотрагивается до щеки парня, и в этом движении, в том, как она касается его, будто читает шрифт Брайля, есть что-то знакомое. По затылку пробегает холодок, и меня сбивает с ног взрыв осознания, позорное узнавание.

Это же я! Мы с Питером, в джакузи во время школьной поездки.

О боже!

Я кричу.

Прибегает Марго, на ней корейская маска для лица с дырочками для глаз, носа и рта.

– Что? Что?

Я пытаюсь прикрыть экран рукой, но она сбрасывает ее, а потом тоже вскрикивает. Ее маска отваливается.

– Боже мой! Это ты?

О боже, о боже, о боже.

– Не давай Китти смотреть! – кричу я.

Китти округляет глаза.

– Лара Джин, я думала, ты приличная девочка!

– Так и есть! – кричу я.

Марго сглатывает.

– Это… вы как будто…

– Да! Не говори этого!

– Не волнуйся, – утешает меня Китти. – Я и не такое видела даже по обычным каналам, не говоря уже о кабельных.

– Китти, иди в свою комнату! – кричит Марго.

Китти хнычет и цепляется за меня.

Я не верю своим глазам. Описание гласит: Пай-девочка Лара Джин занимается горячим сексом в джакузи с Кавински. Разве презервативы спасают под водой? Что ж, скоро узнаем;) В комментариях в основном смайлики с широко раскрытыми глазами и всякие «ржунемогу». Некая Вероника Чен написала: «Вот шлюха! Она азиатка?» Я даже не знаю, кто такая Вероника Чен!

– Кто мог так со мной поступить? – взвываю я, прижимая ладони к щекам. – Я лица не чувствую! Мое лицо все еще мое лицо?

– Что это за Анонимка? – требовательно спрашивает Марго.

– Никто не знает, – говорю я, и в моих ушах стоит такой рев, что я едва слышу собственный голос. – Все просто репостят ее записи. Или его. Я не слишком громко говорю?

Я в шоке. Я не чувствую ни рук, ни ног. Я сейчас упаду в обморок. Неужели это происходит? Это моя жизнь?

– Видео нужно немедленно удалить! Есть какая-нибудь горячая линия для запрещенного материала? Я заявлю куда следует!

Марго выхватывает у меня компьютер и щелкает на кнопку «пожаловаться на непристойное содержание». Просматривая комментарии на странице, она вскипает:

– Какие же люди ничтожества! Надо связаться с адвокатом. Так быстро видео не уберут.

– Нет! – вскрикиваю я. – Я не хочу, чтобы папа это увидел!

– Лара Джин, дело очень серьезное. Ты же не хочешь, чтобы члены приемных комиссий колледжей, вводя в поисковик твое имя, натыкались на это видео? Или, например, будущие работодатели…

– Гоу-Гоу! Мне от твоих слов сейчас только хуже!

Я хватаю телефон. Питер. Он будет знать, что делать. Сейчас пять часов, а значит, он еще на тренировке. Я даже позвонить ему не могу, поэтому пишу сообщение:

СРОЧНО ПОЗВОНИ!

Затем я слышу папин голос, доносящийся с лестницы:

– Картошка сама собой в пюре не превратится! Кто мне поможет?

О господи! Как я буду сидеть за ужином и смотреть папе в глаза, зная о существовании этого видео? Я не могу поверить, что это моя жизнь.

Марго и Китти переглядываются, а потом смотрят на меня.

– Папе ничего не говорить! – шепчу я им сквозь зубы. – Это тебя касается, Китти!

Она смотрит на меня так, будто я ранила ее чувства.

– Я знаю, когда нужно держать рот на замке.

– Прости, прости, – бормочу я.

Сердце бьется так быстро, что начинает болеть голова. Я больше не могу мыслить здраво.

За ужином мой желудок переворачивается, и я с трудом проглатываю несколько ложек пюре. К счастью, Марго и Китти отвлекают папино внимание и поддерживают беседу, так что мне не приходится говорить. Я только вожу вилкой по тарелке и украдкой скармливаю свой ужин Джейми Фокс-Пиклу. Как только все заканчивают есть, я пулей несусь наверх и проверяю телефон. От Питера до сих пор ничего. Только новые сообщения от Крис и одно от Хэйвен.

ОМГ, это ты?

Я не знаю, кто эта девушка на видео. Я не узнаю в ней себя. Я совсем не так себя вижу. Это совершенно другой человек, не имеющий ко мне никакого отношения. Я не из тех, кто залезает в джакузи с парнями, сидит у них на коленях и страстно целует их в прилипшей к телу мокрой ночнушке. Но это действительно я. Просто видео не говорит всей правды.

Я повторяю себе, что на самом деле мы не занимаемся там сексом. Я не голая. На видео просто кажется, что я голая. Я не могу перестать думать о том, что вся школа посмотрела эти кадры; видео, на котором оказался запечатлен самый интимный и романтический момент моей жизни. А ведь кто-то его снимал! Кто-то был там. Эти воспоминания должны были принадлежать только нам с Питером, но оказалось, что с нами был какой-то затаившийся в лесу Подглядывающий Том. Это больше не наше воспоминание. Его опошлили, теперь оно кажется вульгарным. В тот миг я чувствовала себя свободной, безрассудной, даже немного сексуальной. Да, я впервые в жизни чувствовала себя сексуальной. А теперь я просто хочу исчезнуть.

Я лежу на кровати, уставившись в потолок; телефон лежит рядом. Марго и Китти запретили мне пересматривать видео. Они пытались забрать у меня телефон, но я сказала, что буду ждать звонка от Питера. Я бросаю беглый взгляд на страницу с видео: там уже больше ста комментариев. Дело плохо.

Китти играет на полу с Джейми Фокс-Пиклом, а Марго пишет в службу поддержки Инстаграма, когда ко мне в окно стучится Крис. Марго ей открывает, и Крис забирается в комнату: она дрожит, щеки порозовели.

– Как она держится?

– Думаю, она в шоке, – говорит Китти.

– Я не в шоке, – отвечаю я.

Хотя, может, и так. Может, это шок. Такое странное, сюрреалистичное ощущение, как будто я онемела, но при этом все мои чувства обострены.

– Почему ты не могла зайти через входную дверь, как все нормальные люди? – спрашивает Марго Крис.

– Никто не открывал, – Крис стаскивает ботинки, садится на пол рядом с Китти и начинает гладить Джейми. – Итак. Во-первых, там и не разберешь, что это ты. Во-вторых, видео такое горячее, что тут и стыдиться нечего. Я хочу сказать, что ты потрясно выглядишь.

Марго издает звук отвращения.

– Это настолько не в тему, что я даже не знаю, с чего начать.

– Я просто говорю по-честному. Объективно оно, конечно, паршиво, но не менее объективен тот факт, что Лара Джин выглядит на видео просто потрясающе.

– Ты же говорила, там не видно, кто это! – замечаю я, забираясь под одеяло. – Не зря мне так не хотелось в эту поездку! Терпеть не могу джакузи! Как я могла добровольно залезть в джакузи?

– Эй, скажи спасибо, что ты была в ночнушке, – откликается Крис. – Ты могла бы быть голой.

Я высовываю голову из-под одеяла и смотрю на нее.

– Голой – никогда!

– «Голой никогда»! – фыркает Крис. – Ты знаешь, что есть такое движение? Так себя называют те, кто постоянно ходит в одежде. Они даже душ принимают в джинсовых шортах.

Я ложусь на бок, отвернувшись от Крис.

Кровать прогибается, когда ко мне залезает Марго.

– Все будет хорошо, – говорит она, стягивая с меня одеяло. – Мы заставим их удалить видео.

– И что с того? – говорю я. – Его уже все видели. Теперь меня считают шлюхой.

Крис щурится.

– Ты считаешь, что если девушка занималась сексом в джакузи, то она обязательно шлюха?

– Нет, я так не считаю. Так считают другие.

– А как ты считаешь? – спрашивает Крис.

Я смотрю на Китти, которая заплетает волосы Крис в маленькие косички. Она сидела так тихо, что мы не заметили, что она здесь, и забыли ее выгнать.

– Я думаю, что, если ты готова и хочешь этого, и предохраняешься, то все хорошо и ты можешь делать все, что хочешь.

– Общество привыкло стыдить женщин за то, что они получают удовольствие от секса, и восхвалять мужчин, – говорит Марго. – Заметьте, в комментариях все только и знают, что обзывают Лару Джин шлюхой, но никто ничего не говорит о Питере. А ведь он тоже здесь, с ней. Такой двойной стандарт просто смешон!

Я об этом не думала.

Крис смотрит в телефон.

– Пока мы здесь сидим, уже три человека переслали мне это видео.

Я всхлипываю, а Марго говорит:

– Крис, это не помогает, совсем! – потом она обращается ко мне. – Если люди будут что-то говорить, не обращай на них внимания. Ты выше этого.

– Или пользуйся ситуацией, – предлагает Крис.

– Никто ничего не скажет Ларе Джин, потому что она девушка Питера, – добавляет из-за ее спины Китти. – Это значит, она под его защитой. Как в «Клане Сопрано».

– Господи, ты смотришь «Клан Сопрано»? – восклицает Марго в ужасе. – Где ты увидела «Клан Сопрано»? Его больше не показывают по телевизору.

– Я смотрю через Интернет. Я уже на третьем сезоне.

– Китти! Не смотри это больше! – Марго закрывает глаза и качает головой. – Неважно. Сейчас у нас другие проблемы, а об этом позже поговорим. Китти, Ларе Джин не нужен парень, чтобы ее защищать.

– Нет, Китти права, – возражает Крис. – И дело не в том, что Питер парень. То есть не только в этом. Дело в том, что он популярен, а она – нет. Здесь его защита имеет значение. Без обид, Эл-Джи.

– Да, ерунда, – говорю я.

Немного обидно, конечно, но это правда. К тому же сейчас не время расстраиваться из-за таких пустяков. Это ничто по сравнению с так называемым секс-видео.

– А что обо всем этом говорит Кавински? – спрашивает меня Крис.

– Пока ничего. Он еще на тренировке.

Мой телефон тут же начинает гудеть, и мы переглядываемся с широко раскрытыми глазами. Марго берет его и смотрит на экран.

– Это Питер! – Сестра бросает мне телефон. – Давайте их оставим, – говорит она, толкая Крис, но та лишь пожимает плечами.

Я игнорирую их обеих и отвечаю на звонок.

– Привет. – Мой голос тонкий, как тростинка.

– Так, я видел запись, и первое, что я тебе скажу, – не психуй.

Он тяжело дышит и говорит так, будто бежит, очень быстро.

– Не психовать? Каким образом? Это ужасно! Ты знаешь, что все пишут обо мне в комментариях? Что я шлюха! Питер, все думают, что на видео мы занимаемся сексом!

– Никогда не читай комментарии, Кави! Это первое правило…

– Если ты скажешь «Бойцовского клуба», я брошу трубку.

– Прости. Ладно, да, ситуация отстой, но…

– Это не отстой! Это настоящий кошмар! Такой личный момент выставили на всеобщее обозрение. Я полностью унижена! И то, что все говорят…

Мой голос срывается. Китти, Марго и Крис смотрят на меня грустными глазами, от чего мне становится еще паршивее.

– Не плачь, Лара Джин! Пожалуйста, не плачь! Обещаю, я все исправлю. Я заставлю того, кто ведет эту страничку, удалить видео.

– Как? Мы даже не знаем, кто это! К тому же, я уверена, его уже видела вся школа. Включая учителей. Я точно знаю, что они тоже просматривают Анонимку. Я как-то была в учительской и слышала, как мистер Филлип и мисс Райан жаловались на то, что эта страничка выставляет нашу школу в дурном свете. А если нас увидят члены приемной комиссии и будущие работодатели?

– Будущие работодатели? – хохочет Питер. – Кави, бывало и похуже. Черт, да там полно моих фотографий, куда более ужасных. Помнишь ту, где я лежу без штанов головой в унитазе?

Я вздрагиваю.

– Я никогда не видела этой фотографии. К тому же ты – это одно дело, а я – совсем другое. Я такими вещами не занимаюсь.

– Просто доверься мне, ладно? Обещаю, я обо всем позабочусь.

Я киваю, хоть и знаю, что он меня не видит. У Питера есть влияние. Если кто и может все исправить, то это он.

– Слушай, мне пора. Тренер устроит мне взбучку, если увидит с телефоном. Я перезвоню тебе вечером, ладно? Не засыпай.

Я не хочу вешать трубку. Я бы хотела поговорить подольше.

– Ладно, – шепчу я.

Когда я кладу трубку, на меня смотрят три пары глаз – Марго, Крис и Китти.

– Ну? – спрашивает Крис.

– Он сказал, что обо всем позаботится.

– Я же говорила! – Китти самодовольно улыбается.

– Что значит «он обо всем позаботится»? – интересуется Марго. – Пока что он проявил себя довольно-таки безответственным.

– Он не виноват, – говорим мы с Китти одновременно.

– О, я точно знаю, кто во всем виноват! – восклицает Крис. – Моя двоюродная сестра из ада.

У меня перехватывает дыхание.

– Что? Почему?

Она одаривает меня скептическим взглядом.

– Потому что ты увела ее парня.

– Женевьева сама изменила Питеру! Поэтому они и расстались. Я тут ни при чем.

– Да какая разница? – Крис встряхивает головой. – Брось, Лара Джин! Помнишь, что она сделала с Джамилой Синх? Рассказывала всем, что ее семья держит раба из Индонезии только потому, что у бедняжки хватило смелости встречаться с Питером сразу после их разрыва. Я просто говорю, что Джен не упустила бы случая выкинуть подобную гадость.

В поездке Женевьева говорила, что знает о поцелуе, а значит, в какой-то момент их отношений Питер ей все рассказал. И он наверняка забыл упомянуть, что поцеловал меня первым, а не наоборот. Тем не менее мне сложно поверить, что она могла так жестоко со мной поступить. Джамила Синх и Женевьева всегда недолюбливали друг друга. Но мы с Джен когда-то были лучшими подругами. Да, мы почти не разговаривали последние несколько лет, но Джен всегда чтила старую дружбу.

Нас наверняка застукал какой-нибудь болван, тусующийся в комнате отдыха, или, может… Не знаю. Это мог быть кто угодно!

– Я никогда ей не доверяла, – говорит Марго. – Без обид, Крис. Хоть она и твоя двоюродная сестра.

– На что тут обижаться? – фыркает Крис. – Я ее терпеть не могу.

– И я уверена, что это она поцарапала бабушкину машину своим велосипедом, – говорит Марго. – Помнишь, Лара Джин?

Вообще-то это сделала Крис, но я молчу. Крис начинает кусать ногти, в панике поглядывая на меня, так что я говорю:

– Не думаю, что видео выложила Женевьева. Это мог быть кто угодно, кто нас случайно увидел.

– Не волнуйся, Лара Джин. – Марго обнимает меня за плечи. – Мы заставим их удалить видео. Ты несовершеннолетняя.

– Включи его еще раз, – прошу я.

Китти ставит видео на начало и нажимает «воспроизвести». У меня щемит сердце каждый раз, когда я на это смотрю. Я закрываю глаза, чтобы не видеть. Слава богу, что слышны только звуки леса и бурление воды в джакузи.

– Там… там все настолько плохо, как мне кажется? В смысле, все действительно выглядит так, будто мы занимаемся сексом? Только честно.

Я открываю глаза. Марго смотрит в экран, склонив голову.

– Нет, вовсе нет. Это, скорее…

– Очень горячий поцелуй, – добавляет Крис.

– Точно! – соглашается Марго. – Просто очень горячий поцелуй.

– Клянетесь?

– Клянемся! – говорят они в унисон.

– Китти? – спрашиваю я сестренку.

Она закусывает губу.

– На мой взгляд, похоже на секс. Но я здесь единственная, кроме тебя, кто никогда не занимался сексом, так что откуда мне знать?

Марго ахает.

– Прости, я читала твой дневник.

Марго шлепает ее, а Китти быстро уползает, словно краб.

Я делаю глубокий вдох.

– Ладно, с этим я смогу жить. Кому есть дело до горячего поцелуя, да? Это часть жизни, так ведь? И моего лица там даже не видно. Нужно хорошо меня знать, чтобы понять, что это я. Моего полного имени здесь тоже нет, только Лара Джин. В мире, должно быть, полно Лар Джин, так ведь? Да?

Марго восхищенно кивает.

– Я никогда не видела, чтобы кто-то так быстро прошел через все пять стадий горя. У тебя потрясающие способности к адаптации.

– Спасибо, – говорю я, довольная собой.

Но потом, в темноте, когда мои сестры и Крис уходят, мы с Питером желаем друг другу спокойной ночи и он в миллионный раз уверяет меня, что все будет хорошо, я снова захожу в Инстаграм и читаю комментарии. Это конец.

Я спросила Питера, кто, по его мнению, выложил видео. Он сказал, что не знает. Какой-нибудь жалкий озабоченный болван, вот как он выразился. Я не сказала Питеру то, о чем думала. То, что никак не выходит у меня из головы. Неужели это сделала Женевьева? Могла ли она настолько меня ненавидеть, чтобы причинить мне такую боль?

Я вспоминаю тот день, когда мы обменялись браслетами дружбы. «Это значит, что мы лучшие подруги, – сказала она мне. – Мы с тобой самые близкие друг другу люди».

«А как же Элли»? – спросила я. Мы всегда дружили втроем, хотя Женевьева чаще бывала у меня дома, но лишь потому, что мама Элли не разрешала приводить в гости мальчиков и сидеть в Интернете.

«Мне нравится Элли, но ты мне нравишься больше», – сказала она, и я почувствовала себя виноватой, но при этом – удостоенной особой чести. Я нравилась Женевьеве больше всех! Мы были близки, ближе, чем с кем-либо еще. Браслеты были тому доказательством. Как легко меня было купить каким-то сплетенным из ниток браслетом.