Падение жницы

Он опустил руки, Бригида неуверенно смотрела на него, хмурясь с опаской. Может, ему стоило просто уйти.

— Если молишься, я могу прийти позже, — он указал за плечо на поместье.

— Он еще там? — спросила она, хмуро глядя туда.

Он кашлянул.

— Да. Он решил остаться.

Он не мог смотреть ей в глаза, он явно звучал для нее как монстр. Он отвел взгляд, увидел гнездо меж ветвей дуба, ударенного Перуна. Два птенца без перьев с большими глазами вопили, рядом с ними покачивалось яйцо, откуда торчал маленький клюв.

Бригида взглянула на лес с тоской в глазах.

— Тебя это устраивает? Что он под твоей крышей?

— Нет. Потому мне пришлось уйти на воздух.

Она прищурилась.

— Почему не прогнать его? Зачем ты позвал его в свой дом?

Каспиан потирал шею. Вопрос был справедливым, и он мог соврать и сказать, что это было частью его стратегии, но вместо этого полилась правда.

— Я не знаю, что делать. Я еще не выигрывал у Генрика. Я не знаю, хватит ли мне сил, и теперь ставки куда выше.

Бригида моргнула пару раз, и в тишине Каспиан решил смотреть, как вылупляется птенец, а тот отломил большой кусок скорлупы. Маленький клюв толкал скорлупу.

— Думаю, ты себя недооцениваешь. Ты пережил сложности, демонов, свое горе. А он с армией, но… — она слабо улыбнулась и склонила голову. — Он просто человек.

Он поймал ее взгляд. Она была о нем такого высокого мнения? Ему стало легче.

С громким воплем третий птенец вылупился. Ворон подлетел и опустился на край гнезда.

ГЛАВА 11

Каспиан оставил ее одну, и Бригида прижала ладонь к дубу, пытаясь услышать шепот голосов леса. Она хотела лишь слово, искру связи с землей, что у нее когда-то была.

Но, что бы она ни делала, голосов не было. Ветер шуршал деревьями. Знакомые пути в пятнах света солнца лежали перед ней. Бригиде хотелось сделать шаг, увидеть мамусю, собирающую травы неподалеку, или маму, охотящуюся в кустах. Один взгляд, и ей этого хватило бы. Это придало бы ей сил, пока она доказывала бы Мокоше, что ее можно вернуть на ее родные земли ведьм.

Она ходила вдоль края леса, старалась воссоединиться, но дверь домой была закрыта. Она сжала ладонь с меткой Велеса.

Ворон в гнезде каркнул и опустился на ветку ниже, глядя на нее темными глазами.

Она сползла по дереву, притянула колени к груди.

— Я буду терпелива, — должна быть. Это было ее испытание, а боги поступали, как Они хотели.

Шаги приблизились сзади. Бригида вскочила на ноги и потянулась к Косе Матери, которую прислонилась к дереву. Она толком не могла ее использовать, только… порезать.

Нина отпрянула, глядя большими глазами на косу.

— Прости. Я не хотела тебя напугать! Просто увидела и решила сказать «привет», — Нина попятилась, синее платье трепал ветер.

Бригида опустила косу.

— Ты хотела сказать мне «привет»? — хотя она убила Дариуша, отца Нины, вместе с другими у Рта Велеса?

Когда-то она думала, что найдет друга в Нине, но после того, как Нина обвинила Каспиана в убийстве Роксаны… их дружба увяла. И когда ее заставили убить Дариуша и остальных, чтобы спасти мамусю, она приняла то, что дружба с жителями была невозможна.

Нина теребила фартук.

— Мы давно не говорили, и я так и не извинилась за то, что случилось тогда…

Бригида нахмурилась. Что говорили в таких ситуациях?

— О… ну… спасибо, — это казалось уместным.

Нина потирала руку.

— Я подумала, может, ты хотела бы зайти на чай ко мне и маме? Она хотела бы тебя увидеть.

Ее грудь сдавило. Зофья злилась на нее за убийство ее мужа? Он был плохим, но отцом Нины и мужем Зофьи. Порой случалось, что, хоть обращение было жестоким, терять человека было больно.

— Ты не обязана, — быстро добавила Нина, теребя край светлой косы, — но я видела, как ты бродишь тут. Ты, наверное, голодна и хочешь пить.

Она не успела возразить, ее желудок заурчал.

Нина улыбнулась и прошла к Бригиде, взяла ее за руки, словно это было самым логичным поступком. Бригида замешкалась на миг, а потом пошла за ней. Они отправились по полям, полным пухлых дойных коров, их телята ходили среди них.

Когда они подошли к дому, Зофья несла охапку сена, опустила ее и отряхнула руки о штаны. Она широко улыбнулась.

— О, мы не одни. Приветствую, Бригида. Заходите. Я буду через минуту.

Лицо Зофьи сияло, она понесла сено к полю, где коровы собрались у ограды.

Дом внутри отличался от того, каким был раньше. Было просторно и светло. Букет ирисов стоял в центре стола, а еще лежали рисунки углем. Рисунки сада в деталях.

— Ты рисуешь?

Нина покраснела, собрала бумаги.

— Прости, стоило это убрать. Моему отцу не нравилось, но без него я могу сделать сады такими, как мне хочется, — она улыбалась, и это было заразительно. Их ферма процветала, и две женщины стали спокойнее. Без давления Дариуша они цвели.

Нина сняла чайник с огня, Зофья прошла в дом. Она сбросила грязные сапоги, прошла по комнате и крепко обняла Бригиду.

— Рада снова тебя видеть, — Зофья сжала ее.

Объятия были неожиданными, но приятными. Теплые объятия матери усилили ее тоску по ее матерям.

Нина опустила чашку горячего ароматного ромашкового чая перед Бригидой, они с Зофьей сели напротив нее.

— Где ты была эти долгие месяцы? — спросила Зофья.

Бригида подула на чай и сделала глоток. Их испугает то, что она провела несколько месяцев, усмиряя демонов и пытаясь отыскать свой гнев крови?

— Я была в Гранате, — сказала она. — А вы тут неплохо справляетесь.

Улыбка Зофьи была широкой, как и у дочери, она оглядела дом.

— Мы неплохо постарались сами. Без этого пьяного мужа проблем стало меньше, и телкам хорошо. У нас родилось шесть телят этой весной.

Бригида улыбнулась в ответ. Ей было радостно видеть, что у них все было хорошо. Атака у Рта Велеса была жуткой, но немного добра из этого было. Если бы только темную силу можно было использовать для блага, а не только для убийств.

В дверь постучали, и Зофья нахмурилась, скрестила руки.

— Кто это может быть?

— Я посмотрю, — Нина прошла встретить гостя.

Она пошла прочь, Зофья потянулась над столом и коснулась ладони Бригиды.

— Мы не сможем отблагодарить тебя полностью за все, что ты сделала.

Она покачала головой. Было неправильно слушать благодарность за убийство.

— Где хозяин дома? — крикнул Генрик.

Бригида встала и потянулась за косой. Что он тут делал?

Зофья уперла руки в бока и присоединилась к Нине.

— Тут нет мужчины. Чем могу помочь?

— Жаль это слышать. Вы недавно овдовели? — он прижал ладонь к груди, играя сочувствие, но взгляд был холодным.

— Это не ваше дело, как по мне, — ответила Зофья.

— Велес переживает за всех его детей, — от его улыбки было плохо. — Я слышал, тут гость с плохим влиянием.

Он окинул Бригиду взглядом, и ее словно облили маслом. Метка снова заболела. Она могла призвать демонов и порвать его. Он ведь пришел один.

— Думаю, плохое влияние тут только у вас, — заявила Зофья. — Если вы пришли только для этого, я попрошу вас уйти.

Генрик отдернулся, словно от удара. Бригида шагнула ближе, встала между ним и Зофьей. Если он хотел играть с ней, то она не будет втягивать в это Зофью и Нину.

— Они ясно сказали, что тебе лучше уйти, — предупредила Бригида. Он попятился, она шагнула ближе. Шепот стал громче в ее голове:

«Убей его. Убей. Порви».

Генрик фыркнул.

— Друзья меня ждут. Надеюсь, я не опоздаю, или они будут меня искать. А они могут перестараться, — он нахально ухмыльнулся ей.

Она хотела убить его, но не могла. Она заступилась за Зофью и Нину и подвергла их опасности.

— Если тебе ничего от них не нужно, стоит уйти.

— Но у меня есть дело. Девушка без суженого. Она должна присоединиться к моим подчиненным. Жаль тратить юность, — он подошел к Нине, та дрожала, глядела большими глазами, как он тянулся к ее щеке.

— Лучше не трогай мою суженую, — сказал Каспиан за ним, тяжело дыша.

Не взглянув на Бригиду, он подошел к Нине и взял ее за руку. Бригида напряглась, но подавила эмоции. При виде их рук она ощущала раскаленные угли в животе. Он просто защищал Нину, или у него уже были другие отношения?

— Вы помолвлены? — спросила Бригида.

Каспиан не смотрел ей в глаза.

— Да, и я был бы рад, если бы мой брат перестал оскорблять мою невесту.

Генрик ухмыльнулся.

— Ясно. Поздравляю, братишка. Надеюсь, я задержусь и смогу благословить ваших детей.

— Уверен, ты будешь слишком занят. Тебя искали в поместье твои подчиненные. Они хотят с тобой что-то обсудить.

— Ах, пожалуй, мне пора вернуться, — он кивнул Нине. — Сестра, — а потом бросил взгляд на Бригиду и ушел.

Он преследовал ее, она была уверена. Его игра полагалась на манипуляции теми, кто был ей дорог, но если он пытался навредить им, он пожалеет.

* * *

Повезло, что Каспиан последовал за Генриком к ферме Баранов. Ему было не по себе от мысли, что тот сделал бы, если бы он не прибыл вовремя. Хотя он не успел толком подумать, назвав Нину своей суженой, ему нужно было разобраться в ситуации, пока не стало хуже.

— Мы можем поговорить минуту? — спросил Каспиан у Нины.

Она хмуро посмотрела на него, но, слава Перуну, не стала задавать вопросы при Генрике.

— Да?

Он пытался защитить ее, но мог при этом сделать мишенью.

— Мне тоже стоит уйти, — Бригида подняла косу, он не успел ее остановить, она вышла за дверь и направилась к лесу. Каспиан проводил ее за дверь, сжимая руку Нины, но понял, что не мог отпустить ее. Пока Генрик не ушел подальше.

— Прости, я, наверное, тебя удивил, — сказал он, потирая шею сзади, пока Нина смотрела на их соединенные руки.

— Это было неожиданно, но я не знаю, что он сделал бы, не прибудь ты вовремя, — она все еще была бледной.

— Я надеюсь, ты не расскажешь Стефану, — он не хотел, чтобы Стефан думал, что ему нужна была его возлюбленная. — Я поговорю с ним об этом.

— Стефану? — Нина склонила голову. — Зачем мне говорить ему?

Каспиан кашлянул. Он знал, что они скрывали отношения, но раз он знал правду, зачем скрываться от него?

— Я видел, как он часто ходит к твоей ферме.

Глаза Нины расширились, она закрыла рот рукой.

— О, да. Спасибо.

Каспиан отпустил ее руку, она кивнула и поспешила в дом без слов. Тяжко вздохнув, Каспиан повернулся к поместью. Что-то нужно было сделать с Генриком, но как убрать его из деревни, чтобы его последователи не перевернули тут все?

Каспиан шел по тропе от фермы Баранов, он заметил Генрика у ограды. Его ладонь держала ветку со свежими почками, что еще не распустились, и, не глядя на них, Генрик сорвал их на конце. Генрик не мог усидеть на месте, он все время двигался.

Генрик поднял голову, выпрямился, бросил обломки ветки на землю и прошел к Каспиану. Высоко держа голову, он выглядел до ужаса нахально.

— Тебе не нужно было меня ждать. Твой гонец будет переживать, — сказал Каспиан, подходя к нему.

— Они могут подождать пару минут. Я надеялся увидеть, в какую дыру спряталась ведьма, — Генрик вытянул шею, словно выглядывал ее на горизонте.

Генрик делал это, чтобы его позлить? Нужно было действовать осторожнее.

— Ты не сказал, что делал на ферме Баранов.

Генрик посмотрел на него, разглядывал его лицо мгновение, а потом пожал плечами.

— Ведьма опасна. Она и дальше будет загрязнять твой регион, брат. Женщины не должны так блуждать.

Каспиан стиснул зубы так, что они могли треснуть.

— Разве?

Генрик снова посмотрел на лес.

— Помни это, беря ту девушку в жены. Им нужен муж, чтобы бил их, иначе их печень сгниет. Не давай влиянию ведьмы испортить ее, следи за ее мыслями. Плохо уже то, что ты дал нашей матери указывать тебе, что делать…

Каспиан собирался ударить Генрика по грязному рту. Кулак был наготове. Но он не успел послушаться импульса, крики донеслись от поместья.

Толпа собралась у ворот. Крестьяне уже начали мятеж? Каспиан поспешил к толпе, сердце гремело в груди. Когда он шел против толпы в прошлый раз, он чуть не перестал быть мужчиной, но в этот раз он не мешкал.

— С дороги! — проревел Каспиан, расталкивая толпу, пока не добрался до ворот. Во главе Агата размахивала тесаком.

— Мы пришли за насильником! — прорычала она, лицо искажал гнев.

Толпа скандировала:

— Отдай его! Отдай!

Весть о прибытии Генрика уже разошлась, но, если он отдаст Генрика толпе, армия культа может натворить бед. Ему было неприятно, но придется сохранять жизнь Генрику, пока лорд Гранат не прибудет с войсками.

Рафаль приближался со стражами, ожидая приказов.

— Если есть возмущения, — крикнул Каспиан, — я попрошу вас приберечь это до следующего слушания.

— Тут нет справедливости. Ты его помилуешь, как сделал твой отец до тебя! — кричала Агата.

— Если не разойдетесь, мне придется использовать силу, — Каспиан кивнул на приближающихся стражей.

Но толпа не разошлась, а повернулась и стала биться со стражей. Звенели крики.

Каспиан потянулся за мечом, мужчина из толпы бросился на него. Ему не хотелось ранить свой народ.

— Стража, ко мне! — кричал Каспиан, но ладонь сжала его, оттащила от толпы, другая рука сжимала косу наготове.

Некоторые смотрели на нее, но лишь на миг, взлетали кулаки, мечи звенели о вилы.

— Мой народ! — прогремел голос Генрика, и все, кто смотрел, застыли.

— Ты! — Агата указала на него тесаком и пошла сквозь толпу. — Я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал с моей дочерью!

Толпа за ней одобрительно ревела.

Но, когда она приблизилась, пять женщин в черном встали перед Генриком, мешая ей. И, когда она попыталась пробиться, они оттолкнули ее.

— Я знаю, что вы пришли искать справедливости, но ваш гнев не обоснован, — сказал Генрик с улыбкой. — Вы меня знаете. Я был когда-то в этом обществе. Меня многие любили. Ты, Леопольд… Кто помог тебе, когда твой бык упал в канаву?

— Ты, — робко сказал Леопольд.

— А ты, Ольга, когда твой муж умер до урожая, кто собрал людей помочь тебе и не дать тебе голодать зимой? — спросил Генрик, указывая на нее.

Ольга опустила голову.

— Это были вы, милорд.

Он обращался к людям по очереди, пока они не успокоились, опустив оружие. Что у него была за сила? Как Каспиан не видел эту хитрую сторону Генрика раньше?

— Не важно, что ты сделал в прошлом! Это не отменяет того, что ты изнасиловал мою дочь, — сказала Агата, борясь.

Генрик вздохнул.

— Признаюсь, мы с твоей дочерью были любовниками.

— Так ты признаешься! — прошипела Агата.

Генрик покачал головой.

— Я не взял бы женщину силой. Разве мне это нужно? — он улыбнулся и подмигнул женщинам вокруг него. Некоторые покраснели.

Каспиана мутило. Генрик умел убеждать людей, мог даже уговорить их, что небо зеленое.

— Мы были любовниками, и твоя дочь не хотела, чтобы ты узнала, что мы разделили постель до свадьбы. Я бы женился на ней, но боги позвали меня на службу им, — он опустил голову. — Перед тем, как уйти, я проследил, чтобы ей хватало на хорошую жизнь без меня. Но я вижу, что твоя жадность, Агата, не унялась. Потому что твоя дочь не нашла хорошего мужа? Поэтому ты посмела очернять мое имя?

Толпа шепталась, переглядывалась. Они не могли же этому верить? Каспиану хотелось обвинять Генрика, как делала Агата, но нужно было вести себя умнее. Он не мог пойти против Генрика без армии лорда Граната, что защитила бы его народ от культа. До этого придется медлить.

— Мне ясно, что мораль в этой деревне прогнила, и это привело всех вас к жажде жестокости, — говорил Генрик. — Но посмотрите на себя, прошу, подумайте о полях, которые нужно вспахивать, и о голодном скоте. Разве вам не лучше провести время на фермах, а потом уже обвинять невиновного человека?

Они бормотали. Толпа стала расходиться. Только Агата задержалась.

Она плюнула на землю перед ним.

— Ты заплатишь за то, что сделал. Помяни мои слова.

— Иди, Агата. Я прощаю тебя за жадность, — Генрик махнул на дорогу.

Без толпы за ней и из-за инквизиторов она отступила. Стражи следовали за толпой, чтобы люди не собрались снова.

Бригида все это время сжимала его руку так сильно, что могла сломать кости. Генрик повернулся к ним, ухмыльнулся при виде их соединенных рук. Бригида отпрянула.

— Видишь, брат? С народом нужна твердая рука.

С горечью во рту Каспиан смотрел, как люди расходились. Это ему и требовалось, чтобы спасти Рубин, но все произошло слишком скоро.

— Хорошо, что я тут, Каспиан. Я защищу тебя от всего плохого.

Плохого?

Генрик смотрел на Бригиду.

ГЛАВА 12

Бригида не спала той ночью. Стоило ей закрыть глаза, скрип половиц или шорох ветра за окнами будили ее, и она ожидала увидеть Пса Велеса или его инквизиторов, прижимающих ее к постели.

Она держала косу при себе, это немного ее утешало. Если она хотела, она могла призвать демонов на помощь, но, стоило ей подумать о таком, жуткие потери у Рта Велеса возвращались, яркие, будто случились только вчера. Тела в снегу, черная жижа на лицах продолжали преследовать ее. Должен быть способ остановить Пса Велеса, минимизировав потери.

Свет солнца падал сквозь шторы. Луч света озарял темную комнату, и она не могла больше спать. Она свесила ноги с кровати. Холодный пол вызвал дрожь на спине, и она быстро оделась и вышла в коридор. Ей нужно было поговорить с Никодимом, может, у него был другой план, как остановить Генрика.

Ее комната была возле кухни, и запах дыма и пепла наполнял ее ноздри. Они только начали разводить огни, было еще рано. Она могла попробовать выйти из поместья незаметно. Она не пыталась спать в лесу, потому что в четырех стенах будет безопаснее. Но, пока Пес Велеса оставался в доме, она не могла задерживаться в нем.

Бригида поспешила по коридору и миновала леди Рубин, говорящую со слугами. При виде Бригиды она помахала ей.

Было бы грубо уйти, хоть ей и хотелось. Бригида медленно тряхнула головой и приблизилась.

— Ты рано встала, — сказала леди Рубина с улыбкой.

С ее прибытия леди Рубина была очень доброй, это резко отличалось от того, какой была женщина, когда Бригида пришла на Коляду.

— Я часто встаю вместе с солнцем, — отметила Бригида.

Леди Рубина кивнула.

— Дел всегда много, а света солнца не хватает, — она покачала головой и тихо кашлянула. — Твои матери здоровы?

Бригида пыталась избежать темы, но ей все время напоминали. Леди Рубина вряд ли хотела ранить ее вопросом.

— Я не видела их месяцами.

— О, — леди Рубина прижала ладонь к груди. — Мне жаль это слышать. Все хорошо?

Хорошего было мало, но Бригида не могла объяснить свою проблему с Мокошей, и что это значило для ведьмы Мрока.

— Я еще не смогла их навестить, — это было правдой.

Бледные щеки леди Рубина охватил румянец.

— Что-то не так?

Леди Рубина огляделась.

— О, тема деликатная… Мы не могли бы поговорить наедине?

Бригида приподняла бровь, но видела такое лицо у женщины. У нее были тайны, которые она не хотела открывать другим.

— Да, можем.

Леди Рубина повела ее вверх по лестнице в темную комнатку с серым одеялом и задвинутыми шторами. Даже огонь не развели, и от сквозняка тут было холодно. Леди Рубина расхаживала.

— Не знаю, с чего начать.

— Я сберегу ваши секреты. Вы беременны? Давно? — спросила Бригида.

Леди Рубина подняла голову.

— О, нет, милая, — она покачала головой и рассмеялась. — Ничего такого. Ты так добра, думая… Это сейчас не важно. Я хотела поговорить с тобой о моем сыне.

Каспиан. Леди Рубина скажет держаться от него подальше? Ее желудок сжался, но она списала это на голод.

— Я могу вас заверить, я не хочу вмешиваться в жизнь Каспиана.

Леди Рубина моргнула пару раз.

— Каспиан… — она опустила взгляд. — Признаюсь, я зря влезла между вами. Он сам не свой без тебя. Мрачный, тихий. Перестал рисовать.

Каспиан без кисти в руке? Она не могла этого представить.

— Почему он перестал рисовать?

Леди Рубина заламывала руки.

— Говорит, что нужно сосредоточиться на работе лорда, но я вижу, как сын увядает, все больше и больше… — леди Рубина покачала головой и глубоко вдохнула. — Но я позвала тебя не из-за Каспиана. Дело в моем старшем сыне, Генрике.

Бригида напряглась.

— А что он?

— Я хочу, чтобы ты заставила его заплатить за содеянное.

Рот Бригиды чуть не раскрылся. Она точно ослышалась. Эта женщина уже приходила платить ее матерям, думая, что Каспиан виновен в насилии и убийстве. Что заставило ее передумать?

— Почему? — спросила Бригида. — Он заслуживает заплатить, но почему сейчас?

Леди Рубина с дрожью вдохнула.

— Когда Генрик напал на ту бедную девочку, я отправила его подальше, чтобы защитить его и женщин деревни, а еще я думала — нет, надеялась — что он найдет искупление, служа Перуну. Я пыталась делать вид, что не видела в нем тьмы, гнева и презрения. Но теперь с этим культом… Я не могу иначе. Он должен заплатить за то, что сделал.

— Я прослежу за этим.

Крики раздались внизу. Бригида переглянулась с леди Рубина и побежала к лестнице. Каспиан вышел из своего кабинета в той же мятой одежде, в какой был вчера. Он словно не спал вовсе.

— Собирай стражу! — приказал он слуге и схватил мужчину за руку. — Проверь, что стражи есть у дорог, на случай мятежа.

Бригида поспешила спуститься с лестницы, подбежала к нему.

— Что происходит?

Он посмотрел на нее глазами, налитыми кровью.

— Агата. Ее тело нашли утром у края леса.

Бригида покачала головой. Этого не могло быть. Она видела Агату день назад. Каспиан опустил ладонь на ее плечо.

Если Агата была мертва, то подозреваемый был лишь один.

— Это сделал твой брат, чтобы она молчала.

Он поджал губы.

— Боюсь, ты права.

Она убьет Генрика. Разорвет его. За то, что он сделал с Агатой, просто говорящей правду. Он оборвал жизнь еще одной невинной женщины…

Но… если Агату убил мужчина, мамусю призовут Пожинать убийцу. Холодок пробежал по спине Бригиды. Она не сомневалась, что Генрик играл роль в убийстве Агаты, и если он сделал это своими руками, он надеялся этим выманить сюда мамусю? Навредить ей? Мамуся будет ожидать атаки женщин-инквизиторов?

Ей нужно было найти ее. Ничего не сказав Каспиану, Бригида побежала из поместья по дороге. Она бежала, поглядывая на лес, надеясь заметить мамусю. У площади деревни людей на дороге стало больше, там были и инквизиторы, и жители.

Инквизиторы собрались у колодца, глядели на край леса. Пса Велеса не было видно. Это была ловушка для мамуси? Ей нужно было как-то ее предупредить.

Бригида юркнула за здание, обошла толпу и приблизилась к краю леса. Тени и деревья мешали видеть, грохот сердца звучал в ее ушах.

Мамуся вышла из-за новых папоротников. Но это была и мамуся, и нет. Она была в белом церемониальном одеянии с красным Поясом Золотого Паука, несла Косу Матери Мроков.

Мамуся шла к деревне, высоко подняв голову, волосы развевались за ней. При виде нее сердце Бригиды пело, и хоть мамуся выполняла священный долг, она побежала к мамусе со слезами на лице.

Бригида бежала, сиреневые глаза мамуси расширились, она раскрыла объятия и поймала в них Бригиду. Успокаивающий запах лаванды и ромашки, ее руки вызвали у Бригиды слезы радости. Она хотела плакать на плече мамуси, как в детстве, выложить все проблемы.

— Бригида. Моя Бригида. Ты вернулась к нам. Ты уже отплатила свой долг? — глаза мамуси блестели от слез.

Бригида вытерла свои слезы.

— Еще нет. Я пришла предупредить. Я знаю, кто убил Агату. Он из Культа Велеса, и он, как мне кажется, расставил тут ловушку для тебя.

Мамуся подняла голову и осмотрела толпу. Жители смотрели, инквизиторы встали впереди толпы.

— Ясно, — сила гремела в голосе мамуси, Бригида редко такое слышала.

— Похоже, в деревне рассадник ведьм, — сказал Генрик, выходя из толпы. Инквизиторы шагали за ним, приближаясь.

Бригида встала между ним и мамусей. Генрик посмотрел на мамусю, уголок его рта приподнялся.

Метка на ее ладони болела, шепот демонов заглушал почти все звуки. Ей стоило порвать его на кусочки, дать темной силе поглотить женщин из культа, уничтожить их. Она не даст им снова схватить мамусю.

Но там были невинные. Слишком много жизней будет потеряно, если она потеряет контроль.

Мамуся коснулась плеча Бригиды и обошла ее.

— Я пришла по делу Мокоши из-за одной из ее павших. Вы стоите на Ее пути?

— Велес — Ее супруг. Я не стал бы мешать Ее работе, — он отошел, как и вся толпа, пропуская мамусю к гостинице Дума, где ждали крепкий хозяин и его дочь, Дорота. Мамуся добралась до них, срезала нить с пояса и печально вручила им.

Жители склонили головы, выражая сочувствие, и мамуся серьезно кивнула им. Хозяин гостиницы прижал к себе дочь, они забрали пряжу Агаты внутрь.

Люди медленно стали расходиться, но мамуся задержалась у двери, склонив голову, на миг. Бригида подошла к ней и сжала ее ладонь.

— Это будет не простая Жатва, — сказала тихо мамуся. — Я видела во снах, но не хотела верить, — она покачала головой.

— Я могу помочь. Мы найдем способ наказать его, — Бригида сжала ладонь мамуси.

Мамуся погладила ее щеку.

— Ты так выросла.

Бригида прильнула к ней, она не хотела отпускать ее. Что бы ни случилось вокруг них, с мамусей было безопаснее. Но даже с советами мамуси оставалось три дня, чтобы наказать Пса Велеса, иначе мамуся заплатит цену.

Белая накидка стража Рубина неслась к Бригиде. Мамуся заслонила ее собой, подняв косу.

Конь мужчины встал на дыбы, он с трудом удержал жеребца под контролем.

— Бригида, лорду Рубина нужна твоя помощь. Демоны атакуют.

Демоны тут? Значит…

Мамуся коснулась ее плеча.

— Лес просыпается. Иди. Я справлюсь с остальным.

Мужчина протянул ей руку, и она забралась в седло и поехала к фермам.

ГЛАВА 13

Каспиан гнал Демона галопом, вел отряд стражей к темному облаку дыма на сумеречном небе. Десяти должно хватить. Их должно хватить. Он надеялся, что гонец быстро отыщет Бригиду. Может, она уже прибыла. Демоны были в ее власти, она могла спасти ферму Баранов. Могла.

Или это сделают он и его стражи. Сначала убийство Агаты, теперь это…

Со Стефаном и стражами Каспиан несся к дому Баранов. Зофья во дворе размахивала тяпкой, а Нина держала вилы, обе были в крови и поте.

Каспиан спрыгнул с седла, но Стефан первым побежал к ним.

— Вы в порядке? — спросил он, приблизившись.

— Мы — да, но не наш скот. Почти все мертвы. Мы смогли спасти только одну беременную телку, — слезы катились по лицу Зофьи, она выпятила подбородок.

— Я позабочусь о вас. Не переживайте, — сказал Каспиан, опуская ладонь на плечо Зофьи.

— Спасибо, милорд. Я как-нибудь отплачу за ваше добро.

Нина посмотрела на Стефана, потом на мать, была на грани слез. И он ее не винил — за один день они потеряли все. После их трудов было жестоко всего этого лишиться.

— Можете показать скот? — его опыт с демонами был ограничен, но он должен был попытаться понять, с чем они столкнулись.

Зофья и Стефан переглянулись, Каспиан не смог понять этот взгляд. Она указала на поле тяпкой. Там, где день назад коровы паслись и ели свежие ростки, теперь были окровавленные кучи, белые кости торчали из трупов среди грязи.

Каспиан пошел среди трупов, его мутило. Он уже сталкивался с демонами, и, учитывая, как жестоко было растерзаны животные, это точно сделал демон.

Оглушительный визг разбил воздух.

Каспиан вытащил меч.

Из леса вышло большое существо, похожее на коня, но грива и хвост были пышными, напоминали спелую пшеницу, ряды острых зубов торчали во рту. Он шел не к нему и его людям, а смотрел на Нину и Стефана сияющими красными глазами.

Он был слишком далеко, но должен был попробовать. Каспиан побежал к ним.

Стефан схватил Нину за руку и потянул ее, но его сапоги ловила грязь. Стражи бежали с другой стороны, но тоже не успевали.

С правого поля примчался конь, за стражем на его спине была Бригида.

— Нет!

Страж взмахнул мечом на демона.

Она подняла ладонь, окруженную черным облаком.

Демон понесся к ней, но его окружил черный туман, демон вдохнул его и отпрянул.

Он споткнулся и поднял голову. Бригида спешилась и подошла к демону с поднятой рукой.

Стефан помог Нине добраться до стражей, демон пятился от Бригиды, вскидывая голову, ревя на нее.

Каспиан подошел с мечом. Если понадобится помощь, он будет рядом.

— Назад, — голос Бригиды звенел силой. Но это отличалось от того, что он видел в ней раньше — эта сила была резкой, темной.

Демон топтался перед ней, она приближалась, и как только она оказалась перед демоном, он поклонился ей — Каспиан был уверен, что это поклон.

Бригида и демон глядели друг на друга пару мгновений, демон склонил лошадиную голову и повернулся к лесу. Она твердо смотрела, как он отступал, ладонь с меткой окутывал черный дым.

Она повернулась к Каспиану, ее лицо было осунувшимся. Каспиану хотелось подставить ей плечо.

— Это было невероятно. Как ты прогнала демона?

Дым рассеялся, она потирала черную метку на ладони.

— Я приручила его Меткой Велеса. Лес просыпается, потому что твой брат убил Агату на землях ведьм.

То, как она сказала «твой брат», ощущалось как пощечина.

— Я на твоей стороне, Бригида. Ты не знала?

Она глубоко вдохнула.

— Он хочет погубить мою мать. Он увидел ее на площади, когда она пришла как Жница Смерти.

Если Лилиана приняла роль Жницы, то погибнет или она, или Генрик — компромисса не было. Это время кончилось. Он пытался, а теперь Агата была мертва.

— Понимаю. Я сделаю все, что необходимо.

Она поймала его взгляд, а потом посмотрела на лес.

— Культ Велеса собирался на площади. Я не знаю, что они делают, но тебе лучше узнать.

Культ уже что-то затевал, пока они с Бригидой были в другом месте. Генрик должен был знать о разрушениях тут, но он не пошел на помощь Зофье и Нине, а использовал шанс, чтобы преследовать свою цель. Больше лжи и обмана.

Он забрался на Демона и направил его к площади деревни, но Бригида поехала в другую сторону на коне, одолженном у стража.

— Ты не идешь?

— Мне нужно сделать кое-что еще, — крикнула она. — Но я присоединюсь, как только смогу. Ее волей, Каспиан.

— Ее волей, — прошептал он, а она поехала к лесу. Он хотел спросить ее, что было важнее беспредела культа в деревне, но, пока уезжал со стражами, отогнал вопрос. Если Бригида уезжала, то дело было важным. Он знал это теперь, всегда должен был знать это, но был слеп. И Никодим использовал этот шанс.

Глубоко вдохнув, он тряхнул головой. Ему нужно было победить, переманить народ в деревне и в культе на свою сторону, если Бригида не успеет…

Ему придется биться мечом со змеей. И скоро.

ГЛАВА 14

Каспиан приблизился к площади Чернобрега, брусчатка была полна людей в черных плащах, жителей в ярких одеждах и его стражей в белом. Что бы ни задумал Генрик, но тут была почти вся деревня, как и те, кто пришел с культом.

— Окружите их. Мы подавим их, постараемся сделать это мирно, — сказал Каспиан Рафалю, спрыгивая с седла Демона. Море спин было перед ним, и в центре стоял на краю колодца Генрик.

Никодим и его стражи подошли к Каспиану. Никодим склонился:

— Мой отец ведет сюда объединенные силы, и они будут тут через пару часов, — прошептал он. — Я поеду их встретить, расскажу отцу о произошедшем.

Вот все и началось.

Каспиан кивнул, Никодим уехал с его людьми.

Черный плащ Генрика развевался от ветра, его обрамляли инквизиторы в платьях с высокими воротниками и брошами серебряных рогатых змей на груди. Каспиан медленно шел сквозь толпу, огибая тела, опуская голову, чтобы не показаться Генрику раньше времени.

— Говорят, ведьмы — наши защитницы, оберегают нас от демонов и всего зла, что мы не можем одолеть, — Генрик сделал паузу, и Каспиан смог его увидеть. Генрик разглядывал толпу, ловил взгляды собравшихся. Это была одна из особенностей Генрика, даже в толпе людей он убеждался, что все ощущали себя участниками разговора. — Но в моем доме демоны мучают вас, мои друзья и соседи. Посевы пострадали, скот мертв, хуже того — демон убил одну из нас, — Генрик раскинул руки, словно обнимал толпу.

Сочувствующий шепот охватил толпу. Как он смел искажать правду с помощью смерти Агаты? Хуже было то, что толпа с ним соглашалась.

Каспиан выглядывал стражей, их форма была точками белизны в море красок, но они шли в толпе, и представители культа мешали им, хитро расставленные среди жителей. Культ Велеса делал все, чтобы не дать страже пробиться к колодцу. Они отвлекали и жителей, которые пытались помочь страже.

— Нам врут! — Генрик поднял руки, голос стал выше.

Народ кричал вокруг него, среди них были скрытые представители культа, которые вопили громче, влияя на толпу.

— Ведьмы не защищают нас, они заодно с демонами! — крикнул Генрик.

— Точно! — крикнул член культа в толпе.

— Я это видел! Одна из них призвала демона своей кровью, — крикнул другой из культа.

— И они заманивали невинных людей убивать их! — кричал кто-то еще.

Они были всюду, окружили его, носили маски его друзей, фермеров и их помощников. Некоторые из Чернобрега, других он ни разу не видел. Так они путали людей, внедряя актеров в толпу, используя общество против него самого.

Генрик поднял руки, чтобы они замолчали.

— Я слышал ваши страхи и тревоги много раз. Но мы можем их остановить, — он указал на инквизиторов, стоящих с ним как темные тени, на их лицах не было эмоций, глаза безумно блестели.

— Помоги нам! — зазвенели голоса. — Спаси нас!

— Избавь от ведьм!

Генрик врал достаточно. Стражи подавили тех, кто мешал им в толпе, но их количества могло не хватить. Рафаль поймал его взгляд в толпе.

Сейчас или никогда.

Каспиан кивнул и пошел к колодцу. Генрик заметил его, поймал его взгляд, быстро подавил вспышку гнева.

— Мы будем биться за вас, — закричал Генрик, — но не справимся сами! Нужны все вы, братья и сестры, чтобы убрать эту чуму из нашего общества!

— Говоришь, ведьмы — причина недавних проблем? Как же так? — крикнул Каспиан так, чтобы было слышно поверх толпы.

Генрик нахмурился.

— Как у избранного Велесом, у меня было видение. В нем наш великий и могучий Велес раскрыл мне тьму и злобу ведьм, и я получил задание очистить и спасти народ от их ошибок.

— Ведьмы всегда были в Чернобреге, и мы процветали, — крикнул Каспиан, заслужил кивки и согласный шепот. — Наша земля была мирной, и урожай был хорошим.

Гул прошел по толпе, но недостаточно громкий. Многие закрывались от правды. Ему нужно было постараться сильнее.

Каспиан встал перед толпой спиной к Генрику.

— Мы не видели проблем с посевами и демонами, пока не прибыл Культ Велеса, — он повернулся и посмотрел в пылающие глаза брата.

— Я понимаю, почему ты защищаешь ведьм, братишка, — ответил Генрик с блеском в глазах. — Они тебя очаровали, как и многих до тебя. Не верьте лжи этих искусительниц! Хоть они похожи на людей, это демоны под маской, полные злобы.

Каспиан замотал головой.

— Вы все знаете ведьм Мрока! Бригида шла среди вас как Жница. Она нашла того, кто убил мою невесту, Роксану. И мать Бригиды до нее наказывала тех, кто поднимал руку на женщин. И кто среди женщин не ходил к Эве при родах, похоронах и за лекарствами?

Женщины в толпе переглядывались и медленно кивали. Работало. Они видели свет. Стражи встали по бокам от Генрика.

— Ты, Генрик, должен заплатить за совершенные преступления. И я обеспечу твое наказание. Схватить его.

Стражи пошли вперед, инквизиторы в черном поспешили закрыть Генрика от них. Обе стороны боролись, толпа присоединилась к ним, тянула инквизиторов, чтобы пропустить стражей к Генрику.

— Арестуйте его, — сказал Каспиан.

Но стражи не успели его схватить, больше представителей культа преградили путь к Генрику.

— Уже слишком поздно, — Генрик не сходил с места у колодца, ухмыляясь. — Лорда Рубина нужно спасти от влияния ведьм, а Рубин — от их зла, — синие глаза Генрика впились в его. — Я уже отдал приказ избавить это место от ведьм во имя Велеса и сжечь Безумный лес.

* * *

Бригида стояла в тени дуба, ударенного Перуном, смотрела на деревья. Ночь тянулась от горизонта, длинные тени падали на пейзаж.

Тени и свет переплетались, дар Мокоши и метка Велеса. Если бы у нее не было метки, Нина умерла бы из-за демона, овсяного коня, которого страж разозлил.

Но она не могла вернуться домой, хотя сердцу так хотелось. Но, как свет озарял день, луна и звезды вели ночь. Может, тьма и свет не были разделены так, как она думала.

Матоха подошел к ней, покачивая длинным хвостом.

«Все еще хочешь вернуться?».

Она не слышала его, отвернулась от леса.

«Ты можешь никогда не вернуть то, что потеряла. Но если примешь силу, данную божеством, это может спасти их всех».

Она повернулась к Матохе.

— Можешь дразнить меня, сколько хочешь, но я не сдамся, — она развернулась и пошла прочь от него. Со дня встречи с Матохой в лесу Аниты он был только болью. Он хотел только сманить ее на темную тропу.

Даже если она не могла войти в лес, должен быть способ остановить его пробуждение. Лес был беспокойным, это она ощущала без связи с ним, но он еще не проснулся полностью.

Но демоны шли, и теперь она могла хотя бы пытаться приручить тех, кто проснулся.

Бригида сосредоточилась на метке, слушала голоса демонов, которые пошли за ней из леса Аниты. Их голоса сначала были какофонией, от которой у нее заболела голова. Но Бригида сосредоточилась и смогла различить отдельные голоса. Среди домов фермеров охотился демон, панек, похожий на щенка, терзал когтями стену дома.

Бригида вскочила в седло и последовала за голосом к дому. Когда она прибыла, там была стая демонов, они кружили дом, скребли дубовую дверь.

Бригида спешилась, один из демонов повернулся к ней, маленькое существо — медвежонок с жуткими когтями и зубами. И Матоха там был, она и не поняла, что он последовал за ней.

«Если заманишь их на свою сторону, они будут биться за тебя. Они спасут эту деревню».

Она сжала косу. Она приручила много демонов, пыталась одолеть еще больше. И как бы она ни пыталась, они только прибывали. А если Матоха был прав? А если одолеть монстров можно было, только приняв силу в ней?

Панек прошел ближе, люди кричали в доме. Демоны, ощутив, что их друг охотится на Бригиду, окружили ее. Она подняла ладонь, призвала демонов, что следовали за ней.

Панеки прыгнули на нее. Она отскочила от зубов.

Из леса вышел леший, которого она приручила. Он бросился на панеков, разгоняя их. Они повернулись, пытались уследить и за Бригидой, и за демонами.

«Зови их. У тебя есть эта сила».

И гул в ней стал вторым биением сердца, их голоса заполнили ее голову, как шепот предков говорил с ней через Косу Матери. Они были ее частью, благословением Велеса. Эти демоны казались ей бременем, что преследовало ее.

Она собралась с силами, потянулась дальше, чем когда-либо. Метка Велеса болела, черный дым лился из нее.

«Услышьте меня, демоны, и подчинитесь», — ее голос звенел эхом в ее голове. И все бьющиеся демоны повернулись, посмотрели на нее. Она управляла ими всеми.

Вот. Так она защитит матерей и деревню.

«Хорошо. Теперь поспеши, — сказал Матоха. — Женщины в черном и белом в лесу с огнем».

Ее грудь сдавило. Мама и мамуся… нужно добраться до них.

Конь, на котором она приехала, встал на дыбы и умчался от демонов. Она не могла тратить время на погоню. Матоха подошел к ней и опустился на землю перед ней.

— Хочешь, чтобы я ехала на тебе?

Матоха моргнул.

Времени на вопросы не было. Она забралась на его спину, сжала шерсть на его шее, и они помчались по полю.

Вдали стало видно красное сияние на фоне сумеречного неба. Крики леса пронзали ее голову, чуть не сбросили ее со спины Матохи.

Лес просыпался. Как они смеют! Гнев закипал в ней. Она спешила к краю леса, но Матоха встал на дыбы. Он не мог ехать дальше.

— Что ты делаешь? Я нужна матерям. Нам нужно туда.

«Ты не можешь. Вместо тебя должен идти другой».

Ее метка болела. Только лес разделял ее от культа, пока они шли к ее семье. Ни мама, ни мамуся не могли говорить с демонами, так что она не могла послать одного из них. Кто мог отправиться вместо нее и предупредить ее матерей?

Она посмотрела на деревню.

— Неси меня к Каспиану.

Матоха опустил голову и понесся к поместью, минуя поля с длинными тенями, свет дня угасал. Она увидела Каспиана с группой стражей. Он сидел на коне и быстро отдавал приказы.

— Несите ведра и все, кто нужно, чтобы потушить пожар. Нужны все люди…

Некоторые закричали в ужасе. Каспиан повернулся к Бригиде и побледнел. Глядя на Матоху, Каспиан подбежал к ней.

— Бригида, я пытался остановить его, но культ… они собираются сжечь лес.

Она сжала его ладони.

— Знаю, но кому-то нужно предупредить моих матерей, а я не могу войти на их земли ведьм.

— Хочешь, чтобы это сделал я?

Она кивнула. У Каспиана было доброе сердце, он готовился тушить пожар. Он не был обязан, но помогал ей.

— Да, я тебе доверяю.

Он сжал ее ладони.

— Я защищу их своей жизнью. А ты?

Она оглянулась на стаю демонов, следующей за ней.

— Я отыщу членов культа.

ГЛАВА 15

Каспиан ехал все глубже в лес на Демону по тропе. Он направлялся к дому Бригиды так же, как много раз до этого, но ветви и кусты, что когда-то преграждали ему путь, давили по бокам, были дальше, чем он помнил. И тропа была чище, чем когда-либо, словно ветви и кусты знали, что ему нужна была скорость, чтобы спасти их ведьм.

Он предупредит матерей Бригиды, доставит их в безопасность, а потом разберется с Генриком. В конце тропы теплое сияние дома Мроков отражалось от беспокойных вод озера. При виде озера он ощутил призрак ладони скелета на лице. И вскоре эта вода станет могилой Генрика.

Он спрыгнул с седла, в несколько шагов оказался у двери дома. Он застучал в нее, услышал шорох шагов. Дверь распахнулась, и стрела указала на его лицо.

— Не двигайся, или погибнешь, — Эва была в кожаной броне, ее рыжие волосы были стянуты сзади.

Каспиан поднял пустые ладони.

— Я пришел не навредить, а увести вас из леса. Культ хочет сжечь лес.

Лилиана появилась у плеча напарницы.

— Мы знаем. Мы ощущаем, как просыпается лес.

Если они знали это, почему не убегали? Не важно, что держало их тут, нужно было увести их, пока не поздно. Времени не было.

— Если не убежите сейчас, они придут за вами. Они не остановятся, пока не убьют вас.

— И мы встретим их и защитим свою землю. Это наш долг, — Эва опустила немного лук, но продолжала разглядывать лес за ним.

— Я обещал Бригиде, что уведу вас в безопасность.

Лилиана смотрела на озеро, шагнула туда.

— Нужно заплатить цену.

Эва схватила ее за плечо, когда та вышла из дома.

— Что ты говоришь? Это твое пророчество?

Вороны каркали вдали, крики доносились до дома. Культ был все ближе.

— Мы разберемся. Мы защитим лес, обещаю, но пока что нужно защитить вас, — сказал Каспиан, указывая на тропу, по которой они могли уйти.

Лилиана сжала ладони Эвы, посмотрела ей в глаза.

— Культ слишком силен, и даже с даром воды моих сил не хватит. Мне нужно к источнику.

Озеро лизало берег, рябь бегала по воде. Она же не имела в виду русалок? Они в этом озере могли помочь, только если заманить туда Генрика.

— Нет, это слишком опасно, — Эва сжала запястья Лилианы.

Лилиана склонилась, поцеловала Эву в губы, а потом нежно отодвинулась и повернулась к озеру.

— Времени нет. Нужно идти, — сказал Каспиан.

Но Лилиана словно не слышала его. Она прошла в воду. Ее шаги почти не поднимали рябь, пока она заходила вглубь.

— Что она делает? — спросил Каспиан, Лилиана зашла по пояс в воду. Что-то белое двигалось под водой вокруг нее, но не всплывало. Он видел, что было в тех глубинах, и не хотел приближаться по своей воле. Но он обещал Бригиде.

— Она идет к русалкам, — хрипло сказала Эва.

— Что? — Каспиан повернулся.

Лилиана была в воде по плечи. Он сбросил сапоги и прошел в воду.

Он не успел зайти далеко, Эва схватила его за плечи и оттащила.

— Ты не можешь вмешиваться. Это между Лилианой и ее предком.

Эва смотрела на Лилиану, ее голова пропала под поверхностью. Ее бледные волосы развевались у воды, а потом и они пропали в чернильных глубинах.

— С ума сошли? Она там утонет.

Эва поджала губы, глядела на воду, обвив себя руками.

Крик донесся издалека. Он почти различал их голоса. Культ?

Он посмотрел на воду. Признаков Лилианы не было.

Она должна была всплыть для воздуха. Он затаил дыхание в ожидании. Секунды становились минутами, а она не появлялась.

Воздуха не было.

Она не всплыла.

Лилиана…

Он зажмурился, убрал волосы назад руками, согнулся. Молния Перуна, когда Бригида нуждалась в нем больше всего, он не смог даже спасти ее матерей.

Лилиана не возвращалась. Мать Бригиды пропала. Мысль ударила его, но не было времени обдумывать ее. Лилиана сделала выбор, но это не означало, что он должен был бросать Эву судьбе.

Он сжал ее за запястье.

— Они идут. Нужно уходить.

Эва отбила его руку.

— Я никуда не пойду, пока Лилиана не всплывет.

— Она была там слишком долго. Она не вернется.

Эва нахмурилась.

— Ты можешь сомневаться, но я знаю свою любовь, — она повернулась к воде.

Вода была неподвижной, словно даже она горевала.

Эва была слишком упрямой, но если он не мог увести ее отсюда, оставалось только помешать культу поджечь лес любой ценой.

ГЛАВА 16

Сердце колотилось, Бригида открыла дверь гостиницы Дума. Ее взгляд упал на углы зала. Представителей культа не было видно.

Она выдохнула носом, потерла полумесяц на ладони. С помощью Мокоши она могла выслеживать по крови, а с этим? Должен быть способ найти представителей культа быстрее, чем обыскивать весь лес у Чернобрега.

— Ее волей, Жница, — поприветствовал знакомый голос. Богдан.

Он и его друг Герард сидели у камина. В отличие от первой встречи с ними, они не улыбались. Она прошла к ним.

— Пришла пожинать убийцу Агаты? — спросил Герард с яростным видом. — Тот гад из культа должен заплатить за то, что сделал с Агатой. Она не заслуживала такого.

Они покачали головами, сжали пустые кружки. Огонь мерцал на олове. Когда она искала убийцу Роксаны, они помогли ей раскрыть настоящего убийцу. И они сами говорили, что в таверне бывали чаще всех.

— Я ищу представителей культа. Вы знаете, где они собираются?

— Они были тут все время, пока Агата заслуженно не выгнала их на улицу, — сказал Богдан и печально посмотрел на пустую таверну. Вся гостиница была подавленной и тусклой. Даже мерцающие свечи на стенах ощущались приглушенными и холодными.

Эти знания ей не помогали. Ей нужно было найти культ, пока не пострадало еще больше людей.

— Вы знаете, куда они могли пойти? — спросила она.

Мужчины переглянулись.

— Если бы мы знали, кто убил Агату, мы бы сами разобрались, — сказал Герард.

— Но никто ничего не видел, и мы не знаем, куда те гады скрылись, сбежав от лорда, — добавил Богдан.

Она ценила их сочувствие, но желания отомстить было мало. У людей из культа были союзники в деревне, они где-то собирались. В лесу было бы искать слишком долго, и время было важным. Она посмотрела на дверь.

— Я не могу поверить, что те парни из фермы Малицки оказались такими.

— Малицки… Семья Роксаны?

Богдан кивнул.

— Да. Пара из них бормотали чушь, что лорд Рубина убил ту бедняжку.

— Они были близки с Джулианом и не могли поверить, что он мог поступить так гадко. Но я всегда говорил, что он — проблема. Он так выглядел. Глаза были злыми, — сказал Герард.

— И семью Малицки устраивало это поведение? — спросила Бригида.

Они заерзали на стульях.

— Они многое пережили, потеряли свою девочку и все такое.

— Альберт хороший, поверь. Но он был сам не свой с тех пор, как Роксана…

Вот. Они использовали ферму Малицки как место сбора. Она могла начать хоть с этого.

— Ее волей! — крикнула Бригида и побежала к двери.

Солнце уже садилось, и небо было оранжевым.

Ферма Малицки была далеко от площади, дальше поместья. Она сосредоточилась на гуле метки на ладони, позвала Мотоху, и он ответил через пару ударов сердца.

Неземной рев пронесся в угасающем свете дня. Жители деревни на площади отскакивали от Мотохи. Он опустился перед ней.

«Вперед».

Она провела по его черной шерсти, посмотрела в его красные глаза.

Жители, стоящие неподалеку, сжали камни Мокоши, глядя большими глазами, как Бригида запрыгивала на его спину, мышцы существа были напряжены силой.

«Держись крепче», — сказал Матоха и стал прыгать выше коня. Они мчались к ферме Малицки, и Бригида надеялась, что там культ и собирался.

* * *

Копыта Демона рыли землю темного леса, но Каспиан гнал его все быстрее. Время быстро утекало, но у него был небольшой шанс остановить все это.

Солнце уже село, он несся к перекрестку, где ждали Стефан и стражи.

— Нашли их? — спросил Каспиан, потянув за поводья Демона. Демон плясал на месте.

— Они собираются на ферме Малицки, и всюду их стражи. Пробраться будет не просто.

— Вы не обязаны…

— Даже не заканчивай. Там и мой народ. Я не отвернусь от них.

Каспиан кивнул. Это было правильно, ведьма или житель деревни, но все они были одним обществом, и никого не должны были подвергать опасности.

Стражи собрались, прозвучали указания брать всех из культа в плен, и они отправились к ферме Малицки. Сколько раз он ходил по этой тропе? Он не думал, что в этот раз поедет туда воевать.

Ночь прикрывала их в пути, позволяя подготовить атаку. Они приблизились к вратам, ферму Малицки охраняли несколько вооруженных членов культа, он узнал среди них работников с фермы Малицки. Вдали, за стражами, мерцало множество факелов, отбрасывая трепещущий свет на землю, будто падающие звезды.

Каспиан жестом направил стражей атаковать.

Они крались в тенях, прятались за деревьями и кустами, обходя ограду, подбираясь к краю леса.

Стрекотали сверчки, и почти полная луна придавала сияние темному пейзажу. Они приблизились, кто-то задел ветку с хрустом.

Член культа в патруле замер и посмотрел во мрак, где прятались он и его люди. Каспиан затаил дыхание, в ладони женщины был рог, и она могла им предупредить остальных.

Женщина приблизилась, Стефан поспешил, пригибаясь к траве, двигаясь тише, чем когда-либо. Женщина не успела его заметить, Стефан сжал ее, и она потеряла сознание и упала на землю. Стефан вернулся к ним, пригибаясь к земле.

— Где ты этому научился? — прошептал Каспиан.

Стефан пожал плечами. Не было времени на вопросы.

Они приближались, и он увидел Генрика, его волосы были как золото, выделялись в тенях леса, озаренные луной и факелами в руках его последователей. Гул голосов звучал в ночи, но Каспиан не мог разобрать слова.

Еще жест стражам, и Каспиан приблизился к культу у леса. Ветер свистел среди деревьев, ветки стонали.

Не впервые он ощутил, словно лес смотрел, но в этот раз более враждебно, может, ощущал намерения Генрика. Он должен был остановить Генрика, пока лес не обрушил ярость.

Их разделяло поле, укрытия там не было. Но туча закрыла луну — помощь Перуна — укрывая их тьмой, помогая совершить последний маневр.

Стражи заняли места, и Каспиану осталось подать сигнал. Он кивнул, и стражи побежали вперед, напали на толпу сзади, потрясая их.

Каспиан пробивался в хаосе. Справа от него Стефан двигался со скоростью и силой, каких никогда у него не было. Он сбил двоих мужчин, столкнув их головы, и они упали на землю. Он вскинул голову и радостно закричал.

Пока Каспиан смотрел на Стефана, женщина подобралась к нему с факелом в руке. Она замахнулась факелом, и он отскочил, чтобы не загореться. Он не хотел вредить женщине, но Генрик за толпой приближался к лесу, где хворост блестел маслом в свете факелов.

Он ударил ее по животу, оттолкнул. Она согнулась и упала на колени. Каспиан бросился к Генрику.

— Генрик, стой! — крикнул Каспиан.

Генрик держал факел в воздухе.

— Не стоило идти против меня, Каспиан. Мы могли одолеть всех вместе.

Каспиан поднял ладони, медленно двигался к Генрику.

— Тебе не нужно этого делать. Мы можем вернуть все, как было.

Глаза Генрика безумно блестели, огонь мерцал в его голубых глазах.

— Вернуть? — он откинул голову. — С чего мне хотеть вернуться к тебе? Ты всегда был слишком нежным, братишка. Теперь я сделаю то, что нужно.

Факел полетел по воздуху. Каспиан бросился, пытаясь его поймать.

Но было слишком поздно.

Факел упал на хворост, и огонь вспыхнул, задевая деревья. Стекло разбилось, бутылка спирта рухнула на огонь, и он разгорелся сильнее.

Выбора не оставалось. Он должен был убить Генрика.

ГЛАВА 17

Бригида склонилась, Матоха несся по полям и мимо домов ферм. Его скорость восхищала и пугала, они перелетали через бревна и каменные стены, не мешкая. Поднялась луна, преследуя Бригиду.

Метка на ее ладони болела, черный туман все лился оттуда, оставляя след.

Крик не человека и не зверя звенел в ее голове, клокотал, пока не показалось, что череп треснет, и все вытечет. Ее хватка на Матохе ослабла, и она упала с его спины, ударилась об землю.

Она скатилась в канаву с травой, ушибла плечо и бедро при падении. Метка на ладони горела, и Бригида сжала ее, корчась в агонии, крики из леса наполняли уши. Демоны шипели, рычали, их голоса были злыми и жестокими.

«Убить. Убить. Убить».

Она выгнула спину, сжимала землю, царапала, искала способ ослабить боль, освободиться от криков леса, демонов. Ладони впивались в землю, спина застыла выгнутой, Бригида издала визг, что раздирал горло.

Культ поджег лес.

Лес не просто просыпался, он был в гневе. Демонов было много, и она их ощущала. Их голоса толпились в ее голове, наполняли ее так, что она не могла понять, где были они, а где — она. Она должна была дышать, отыскать контроль, но боль была слишком большой, жжение в метке поднялось до локтя, а потом до плеча.

Лица представителей культа вспыхивали перед глазами, их передавали демоны или лес, она не знала точно. Их искаженные гневом лица, огонь, страх горящего леса. Жаркие слезы стекали по ее щекам, Бригида вырывала горсти травы из земли.

«Убить. Убить. Убить».

Голоса демонов кричали. Густая тьма капала с ее метки на землю. Сила была там, она могла использовать ее, наказать их, стереть их, порвать на куски, чтобы остались только кровавые ленты.

Бригида перевернулась, прижалась лицом к влажной зеленой траве и вдохнула. Она должна была взять себя в руки. Она впилась пальцами в грязь, поднялась на четвереньки. Вдох, выдох. Голоса утихали, став низким гулом, но грудь все еще была сдавлена. Желание — нет, тяга уничтожать — была как зуд под кожей, как дрыгающееся насекомое, что вонзалось в нее, сводя с ума.

Силой воли Бригида села на колени. Сумеречное небо озарял янтарный свет огня. Матоха топал ногой рядом с ней.

Он опустился, позволяя ей забраться на его спину. Ее тело дрожало, и она с трудом смогла сжать его черную шерсть.

Чтобы покончить с этим, ей нужно было убить их, хоть ей это не нравилось, стояло против всего, во что она верила. Другого способа не было?

Черный дым лился из метки, она не могла его сдержать. Он кружился, как убийственный туман.

«Лес проснулся. Что будешь делать?» — Матоха повернул голову, красные глаза козла смотрели на нее. Он был размытым из-за боли криков леса.

— Я должна убить членов культа, — процедила она.

«Одна?» — Матоха впивался в нее взглядом.

Она месяцами жила одна, работала и ела одна. И каждый раз, когда она ходила в лес приручить нового демона, он задавал ей один и тот же вопрос. Она желала вернуть расположение Мокоши, думала, что ей одной нести бремя долга за грех.

Но была ли она совсем одна? Никодим и Уршула приносили ей еду и составляли ей компанию, Матоха вел ее и составлял компанию, и даже воспоминания о маме и мамусе помогали ей идти дальше. Даже теперь Каспиан был в лесу, рисковал собой, спасая ее матерей.

Членов культа было много, и, если она сдастся желанию мести и смерти, обратного пути не будет. Она не могла остановить членов культа, не рискуя невинными жизнями в процессе. Не одна. Но леший и другие демоны, которых она приручила, не вредили, могли помочь ей сражаться с членами культа, не убивая их.

— Если я приручу демонов, можно спасти всех, не потеряв жизни?

Матоха моргнул, глядя на нее. Как обычно, он не ответил. Это решение принимать ей.

Она стиснула зубы от боли, свернула с тропы, прочь от пожара и к дубу, ударенному Перуном, откуда она ощущала зов демонов. Они собрались, как река, готовая вылиться из берегов.

Она ехала туда, голоса демонов становились сильнее, визг леса утихал. И боль в голове сменилась болью в ладони. Тьма все лилась из нее. Они ждали ее у края леса, крупные и мелкие существа.

Некоторые бросились к ней, когти и клыки были наготове. Но они попали во тьму ее метки, остановились, склоняясь перед ней.

Тьма скользила среди них, окутывая их путами. Матоха все еще был под ней, и Бригида подняла ладони, голоса притихли, нечеловеческие глаза смотрели на нее, золотые, красные, черные с множеством оттенков. Ее руки дрожали, пока она смотрела на них.

Те демоны были из историй, что мамуся рассказывала ей в детстве, она сталкивалась с ними, научилась бояться их, других приручила в лесу Аниты, и даже больше было существ из леса, дружелюбных и страшных… Они все поклонились ей.

Матоха почти улыбался, насколько это мог делать козел, скаля зубы.

«Мы тебя слушаемся. Что нам делать?» — сказал он в ее голове.

Серый дым тянулся по небу, скрывая сияющую луну. Бригиду словно выжали, как тряпку, но она еще не закончила работу.

Этой ночью она завершит это. Чтобы одолеть тьму, порой самому нужно было прибегнуть к тьме.

— Этой ночью мы спасем Чернобрег!

ГЛАВА 18

Генрик бросился к Каспиану, подняв меч над головой. Каспиан отскочил, уклоняясь, но огонь по бокам мешал ему. Жар лизнул его бок, и он уклонился от клинка Генрика.

Когда они были мальчиками, они часто бились вместе. Каспиан ни разу не побеждал Генрика. Голос в нем кричал ему бежать, спасаться.

Но он не мог больше бежать. Он должен был биться не только с человеком перед ним, но и с воспоминанием, с тем, на кого равнялся, кто превосходил его во всем.

Каспиан вытащил меч и ударил по Генрику, их клинки зазвенели.

Они встретились в центре, Генрик ухмыльнулся.

— Вижу, ты тренировался, но ты знаешь, что не можешь меня одолеть, — насмехался Генрик.

Каспиан толкнул его, заставлял Генрика отступать к огню, который становился все выше и жарче.

— Я не хочу тебя убивать. Скажи своим опустить оружие.

Генрик с кривой улыбкой посмотрел за него. Каспиан обернулся, одна из инквизиторов бежала к нему с кинжалом в руке.

Он поднял меч, но не успевал.

И все же сделал это.

Меч пронзил ее живот. Она пошатнулась, схватилась за клинок, потрясенно посмотрела на Каспиана и обмякла.

— Это было близко, — Стефан с кровью на лице вытащил меч из трупа. Его глаза странно блестели, но это могла быть игра света. Его зубы стали острее? На ладонях были когти?

Каспиан моргнул пару раз, пытаясь видеть яснее.

— Спасибо, что спас.

Генрик пропал.

— Та крыса снова убежала, — Стефан сжал кулаки.

Женщина закричала. Во дворе шестеро женщин в плащах вытаскивали Терезу и Альберта, родителей Роксаны, из их дома с кинжалами у их горл. Крупный Альберт мог легко раскидать их, но одна из женщин держала кинжал у шеи Терезы, и он слушался.

Генрик бежал по полю, черный плащ развевался за ним, он направлялся к краю деревни, к свободе. Пока его последователи делали грязную работу, он сбегал.

Каспиан не мог его отпустить, но и не мог бросить родителей Роксаны в опасности.

— Спаси Терезу и Альберта. Я за Генриком, — сказал Каспиан Стефану.

— Считай, что это сделано. Поймай крысу, — сказал Стефан рычащим голосом, какой Каспиан от него никогда не слышал. Стефан побежал к Терезе, Альберту и членам культа.

Каспиан поднял кинжал с земли, сунул за спину и побежал за Генриком с мечом в руке. Хотя Генрик оторвался от него, плащ зацепился за ограду, когда Генрик попытался перепрыгнуть ее, и у Каспиана появился шанс его догнать.

Расстояние между ними сокращалось, Генрик оглянулся и ускорился. Генрик всегда бежал быстрее, прыгал выше, делал все, что мог, лучше. Они оба это знали.

Каспиан спотыкался на невспаханном поле, Генрик отрывался все сильнее.

Из рощи рядом вырвался демон, похожий на быка, перед Генриком. Он взревел, встал на дыбы, красные глаза пылали.

Генрик повернул влево, и копыта демона застучали по полю за ним.

Каспиан пригнулся, следовал на расстоянии и среди деревьев. Пусть Генрик потеряет его из виду, и если демон не прикончит Генрика, Каспиан это сделает.

Впереди завопила беспомощная корова, побежала к деревне. Демон замер, повернулся в сторону коровы и бросился.

Генрик, оказавшись на миг в безопасности, согнулся, тяжело дыша, и огляделся.

Каспиан за деревьями пробежал дальше, приблизился к Генрику. Там, откуда они с Генриком прибыли, ревело больше демонов, выходящих из леса.

Они были всюду, терзали членов культа и его союзников.

Демоны появились и перед Генриком, крались среди ржи.

Это сделал Генрик — принес разрушение невинным своими поступками. Огонь был уже и тут, так что Генрику было некуда бежать между демонами и горящим лесом.

Спиной к огню, Генрик повернулся к Каспиану.

— Бежать некуда. Я сжалюсь над тобой, если просто опустишь меч, — сказал Каспиан.

— Сжалишься? — фыркнул Генрик, посмотрел на огонь, на Каспиана, потом на демонов на поле боя. Генрик направил меч на Каспиана.

Каспиан бросился с мечом наперевес. Генрик отпрянул, но Каспиан поймал Генрика за плащ, потянул, сбивая его с ног.

Прижав клинок к горлу Генрика, он мог убить его, покончить со всем. В пылу боя, потеряв лидера, члены культа разбегутся. И невинные жизни будут спасены.

Он должен сделать это. Генрик совершал ужасные преступления без жалости. Насиловал. Убивал. Издевался. Это чудовище было его братом, который играл с ним в детстве, вдохновлял его. Гадкое чудовище.

Его ладони дрожали.

— Я знаю, что ты не хочешь меня убивать, Каспиан. Давай обсудим это, — умолял Генрик, голубые глаза мерцали в свете горящего леса за ними.

На площади Генрик использовал эмоции, чтобы обманывать людей. Он не поведется на это. Теперь он знал лучше.

Каспиан прижал кончик меча к горлу Генрика, выступила капля крови.

— Не верится, что я когда-то равнялся на тебя.

— Я — все еще он, Каспиан. Я пошел по этой дороге из-за гнева и страха. Знаю, не стоило вредить всем тем людям, но я не смог остановиться, попав в культ. Они убили бы меня, — глаза Генрика слезились. — Я могу показать, кто настоящий лидер. Я был просто рупором, поверь мне. Мы снова можем быть семьей. Ты не обязан делать этого… — он протянул руку к Каспиану.

Ладони Каспиана дрожали, но пора было сделать это. Сейчас.

Но… вдруг его использовали? А если заговор можно было распутать дальше?

Простит ли он себя, убив Генрика, увидев, что от этого война не прекратилась?

Каспиан выдохнул и отпрянул на шаг. Огонь обжигал, дым жалил глаза и горло.

— Не мне лишать тебя жизни. Встань и иди к поместью. Все лорды решат, что с тобой делать.

Генрик склонился, выдохнув с облегчением.

— Спасибо, братишка. Обещаю, я буду полезен. Я расскажу тебе все, что хочешь узнать.

Пылающий дуб неподалеку трещал, стонал, падая.

Генрик перекатился, бросил пепел ему в глаза.

Это жгло и слепило, опаляя болью. Каспиан пошатнулся, протирая глаза, пытаясь убрать пепел. Генрик толкнул его на землю и выбил меч.

— Ты всегда был слишком слабым, чтобы сделать то, что нужно, — Генрик цокнул языком, прижимая сапог к шее Каспиана.

Он охнул, Генрик давил сильнее. Каспиан тщетно терзал пальцами сапог.

— Ты стал бы чудесной куклой. Если бы та сволочь не добралась до тебя первой.

Генрик вжимал его в землю, и что-то впилось в спину Каспиана. Кинжал.

Кинжал, который он подобрал, оставался за ним. Только бы достать…

Генрик склонился, лишая его воздуха.

— Ты знаешь, что я сделаю. Я подавлю эту сволочь. Такая девчонка, как она, должна знать свое место под мужчиной.

Огонь пылал в венах Каспиана, как пламя, что озаряло лицо Генрика.

Он нащупал кинжал.

* * *

Бригида ехала верхом на Матохе к бою, демоны следовали за ней, обрамляя, как буря. Хаос терзал ферму Малицки. Пепел покрывал все, делая серым. Она не могла отличить членов культа или стражей Рубина. Запах крови пропитал воздух, и голод демонов бил по ее сознанию.

Даже если бы она могла отличить врагов от союзников, Бригида не позволила бы демонам буйствовать. Умерло достаточно человек, она покончит с этим, потеряв как можно меньше жизней.

Гул и крик издалека, Бригида оглянулась. Вторая волна членов культа двигалась по дороге. Они бросились, не боясь ее армии демонов.

Демоны были готовы порвать их. Но если пострадают те, кто был обманут ложью культа, это было бы ее виной.

— Одолейте всех, — приказала Бригида, — но никому не вредите.

Демоны шипели и недовольно шептали, но они не были хозяевами. Правила она.

Только один падет, и это будет Пес Велеса. Демоны окружили ее, большие лейини с рогами оленей служили щитами, пока она бежала сквозь толпу.

Некоторые члены культа бросали оружие и бежали, но еще больше двигалось вперед, нападая на панеков, которые бегали между лейиней, маленькие демоны-медведи били по коленям и бедрам острыми когтями и тонкими зубами. Они сгоняли членов культа, опрокидывали и калечили ударами и укусами.

Но врагов все еще было больше, и они окружали их.

«Дай нам убить их», — умоляли демоны, члены культа били стрелами и мечами. Леший закричал, когда женщина вонзила меч в его сердце.

Бригида отвернулась и направилась вперед. Генрик был близко, она ощущала это кожей. Его убийство было важнее всего, и тогда бой закончится.

«Где лидер»? — спросила она у демонов.

Лелек взмыл над истерзанными войной полями, хлопая большими зелеными крыльями.

«Тут, госпожа».

Она последовала за шепотом в голове к краю поля возле черных вод.

И он был там. Каспиан был под ним, сапог давил на горло Каспиана. Нет!

Бригида бросилась к нему, но группа инквизиторов двигалась к ней, вооруженная луками и другим оружием.

Она клялась не убивать женщин, какие бы ужасы они ни творили. Она не могла вершить их судьбы.

— Прочь! — закричала она, ее голос загудел гармонией сотни демонов.

— Все ведьмы должны умереть, — инквизитор целилась в Бригиду стрелой.

Она не успела выпустить стрелу, другая вонзилась в ее череп, и женщина упала на землю.

Мама стояла на краю леса с луком в стреле.

— Иди. Я разберусь с ними, — мама кивнула на борющихся Генрика и Каспиана.

— Я не могу бросить тебя одну!

— Я не одна, — мама кивнула в стороне, вдали знамя развевалось перед отрядом воинов, Никодим ехал во главе. Армия лорда Граната прибыла с подкреплением. Они были спасены.

Армия напала, их клинки звенели об оружие членов культа.

Бригида гнала Матоху дальше, он перепрыгивал инквизиторов, приближаясь к Генрику, прижавшему Каспиана сапогом.

Она спрыгнула с Матохи, черный туман полился из ладони, окружил ее плотным кольцом. Генрик повернулся, когда она приблизилась.

— Еще шаг, и я его убью, — Генрик надавил сильнее на горло Каспиана. Тот захрипел.

Темная метка болела, она собирала тени, укутывала себя в них, как в плащ.

«Обступите его те, кто может сделать это тихо», — приказала она демонам.

Еще миг. Ей нужно было потянуть время.

Большие демоны шипели и расхаживали за ней. Их присутствие отгонит членов культа.

Обезумевшие глаза Генрика глядели на демонов за ней, на поля, где рожь качалась от движения ее подчиненных.

Каспиан на земле тянулся к чему-то, но пальцы дрожали.

Генрик прищурился.

— Думаешь, можешь перехитрить меня? Я превратил всю Низину в культ. Твоя магия ведьмы не одолеет меня.

— Отпусти Каспиана, если не боишься, — дразнила его Бригида.

Он ухмыльнулся.

— Я вижу, куда ты клонишь…

Каспиан вонзил кинжал в бедро Генрика.

Генрик зарычал и отскочил, а Каспиан поднялся на ноги. Генрик бросился к Каспиану, Бригида послала щупальце темной силы, черного тумана, чтобы оно обвило Генрика, подняло над землей. Туман стал давить, и Бригида ощутила знакомое покалывание.

Тьма ощущалась как гнев, что когда-то у нее был. Она не была страшной, это был дар, только от Велеса, а не Мокоши. Где-то между мирами было место, брешь, где свет и тени соединялись, и там обитала ее сила. Она была дубом, ударенным Перуном. Она обитала на границе между мирами, она была ведьмой Мрока по крови, но была избрана и Велесом, и Мокошей.

Она подняла ладонь, призвала тьму к его лицу.

Сияние горящего леса потускнело.

Крики утихли.

Из леса донесся звук, похожий на гул реки.

Ее шею покалывало, Бригида посмотрела на деревья.

Черная тень поднималась над деревьями, отчасти скрытая серым дымом. Вода с ревом двигалась к ним.

Лилиана появилась из горящего леса, за ней волна поднималась выше рощи, и в ее руке была Коса Матери.

Но, когда вода стала опускаться, собираясь обрушиться на них, из гребня появилось множество женщин — наполовину скелетов — их чернильные волосы были с водорослями. Они направляли волну к ней.

Русалки.

Глаза Генрика, скованного тьмой, расширились.

— Что это, во имя тьмы, такое? — Генрик указал на руки скелетов, тянущиеся из волны к ним.

Каспиан ухмыльнулся.

— Твоя погибель.

Бригида прыгнула к Каспиану, обняла его, прося демонов защитить их.

— Молись, — прошептала она ему, он обвил ее руками.

Демоны за ней и те, кто пытался обступить Генрика, окружили их плотным кольцом, живая стена демонов против полны.

Русалки ехали на черных волнах, сбивая мужчин, пока вода затопляла поля. Неземная песня звенела над ними, вызывая дрожь, и мужчины очарованно глядели на них.

Их тела-скелеты становились красивыми, волосы блестели, и призрачные цветы распускались вдоль их пути, рожденные водой и умершие в ней.

Это было красиво и жутко одновременно.

— Не смотри, — выдохнула она Каспиану, но, когда она повернулась к нему, он глядел только на ее лицо.

— Я бы и не смог, — черное море заполняло пейзаж, смывая огонь, сбивая тех, кто сражался. — Особенно, если это я вижу последним.

Некоторые повернулись и побежали, другие еще боролись. Русалки неслись по воде. Они хватали мужчин из культа, утаскивали их в черные волны, топили.

Во главе была мамуся, сияла полночно-синей силой. Она скользила на волне к Генрику, скованному тьмой, вытянула Косу Матери, рассекая острием темные воды.

Тьма текла из его носа, она смотрела в его глаза, прижала ладонь к его лицу, коса оказалась за его головой.

Мамуся повернулась к Бригиде, глаза сияли. Она ждала с Генриком в своей хватке.

Генрик был для Мокоши. За Агату. За Дороту. За множество женщин, умерших из-за того, что поверили его лжи.

Бригида кивнула, медленно выдохнула и отозвала черный туман. Они опустились, мамуся опустила косу под его обезумевшие крики. Вместе с Генриком она пропала в черных водах, луна успела сверкнуть на ее осунувшемся призрачном лице.

ГЛАВА 19

Каспиан промок, но выжил. Горло болело от сапога Генрика.

Вода отступала, тело Генрика лежало на земле, как сломанная игрушка. Он смотрел на ночное небо, не видя его. Генрик был мертв.

Бригида стояла над его телом, тяжело дыша, Каспиан встал на шатающихся ногах.

Демоны обступали ее, лес дымился, и за ними армия лорда Граната отгоняла членов культа, которые бились даже без лидера.

Бригида подбежала к нему и сжала его ладонь своей.

Вода раскрыла русалок с коронами из травы и темных мокрых волос, их руки-скелеты подняли Генрика.

Бригида склонила голову, присоединилась к русалкам, взялась за тело Генрика и шла за водой к лесу.

— Это кончилось? — его голос был лишь хрипом.

— Да, он мертв, — шепнула Бригида. Демоны плелись за ней к лесу. У края леса она замерла, посмотрела под ноги, а потом на русалок. Демон-козел остановился рядом с ней, вскинул большой головой с острыми зубами.

Русалки оглянулись, как одна, и кивнули.

Бригида переступила порог, и демоны с ней рассеялись как утренний туман.

Новый день, новое начало.

— Я могу пойти домой, — тихо сказала она, охнув от удивления, и вытерла лицо.

Он склонил голову.

— Тогда ты остаешься…

— Вы живы! — Стефан был в крови, но подбежал к ним, плюхая грязными лужами. Он обвил руками их шеи, притянул для общих объятий.

И небо разверзлось ливнем.

— Не знаю, почему я настоял, что вас нужно защищать, когда вы так хотите меня погубить, — сказал Стефан, дождь лился по его лицу, смывая кровь и грязь.

Бригида отклонила голову, дождевая вода лилась по ее лицу, пропитывала волосы. Каспиан притянул их обоих ближе, смеясь. Они это сделали. Они столько пережили и втроем выжили.

За Стефаном армия лорда Граната окружила членов культа. Генрик был мертв. Бой был выигран. Деревня была спасена.

Бригида подняла голову, ее сиреневые глаза сияли. Она юркнула под руку Стефана и побежала к армии лорда Граната.

Там Эва и Лилиана помогали раненым, которых было много. Среди них были родители Роксаны, на которых было лишь несколько царапин. Бригида обняла мам, а они сжали ее в ответ и оглядели.

Под покровом ночи Лилиана ехала на черной волне с армией русалок, но в свете нового рассвета она выглядела прежней.

— Не думаю, что я понимаю все, что увидел этой ночью, — признался он Стефану, тот пожал плечами.

— Бригида вызвала отряд демонов, одна из ее матерей стала русалкой, а другая стреляла по головам людей стрелами. И армия пришла, когда почти все было сделано, — подытожил Стефан.

Каспиан закатил глаза.

— Что бы я без тебя делал?

— Был бы мертв, — Стефан провел окровавленной рукой по лбу и шмыгнул носом. Похоже, кровь была не его.

Но Стефан проявил себя способным, даже лучше стражей.

— Не хочешь стать воином?

Он пожал плечами.

— За это больше платят?

Они вместе пошли к лорду Гранату, где он собрал членов культа, которые сдались, но их было сложно различить из-за грязи и пепла на людях.

Лорд Гранат, Никодим и Уршула командовали солдатами, поймавшими членов культа. Бригида присоединилась к ним, Никодим подошел к ней, держа шлем под рукой.

Если она была с Никодимом, он не будет давить. Если бы не помощь Граната, культ подавил бы их. Мрачная реальность была в том, что он выжил, но не многим так повезло. Мертвые валялись на поле боя, дождь смывал кровь, смешивал ее с грязью.

— Всех членов культа поймали. Что нам с ними делать? — спросил Никодим. Его золотые волосы были в крови, кожаная броня была порезана во многих местах, он точно был в бою.

Инквизиторы, которые хуже всего поступали с невинными и ведьмами, должны были заплатить за содеянное. Но с остальными он не был так уверен. Они поддались очарованию Генрика, он обманул их умными словами, исказил их взгляды, как было выгодно ему. Они не должны были платить за преступления Генрика, не своими жизнями.

Но не ему это решать. Не только он пострадал от Культа Велеса.

— Что скажешь? — спросил Каспиан у Бригиды.

Бригида смотрела на море людей перед ними, ее сиреневые глаза были задумчивыми.

— Стоит помиловать их. Не нам решать, кому жить, а кому умирать. Пусть отплатят за сотворенное зло добром.

Он кивнул. Наказания людей, что поддались чарам Генрика, породили бы больше ненависти, и строгое наказание вызвало бы больше раздора среди народа Низины. Пусть Культ Велеса закончится на Генрике.

Они отрубили голову змее, больше смертей не требовалось. Все кончилось.

Бригида и Стефан были за ним, он подошел к собравшимся.

— Ваш лидер мертв, — сообщил Каспиан, его эхом внезапно стал гром, словно сам Перун проверял справедливость.

Инквизиторы взвыли, некоторые упали в грязь, но остальные смотрели, раскрыв рты.

— Мой брат запутал ваши мысли и поступки из-за своих жадности, ненависти и предрассудков. Я должен казнить вас за то, что вы делали по его приказам.

Они завопили, голоса молили о пощаде. Только инквизиторы в черной форме с высокими воротниками молили Тьму спасти их. Сердца мужчин и женщин были слабыми, легко сдавались. Видя страх на лицах этих людей, он знал, что их можно спасти.

Каспиан поднял руку, голоса утихли, кроме воя инквизиторов.

— Но я верю, что ненависть и жестокость порождают лишь больше такого. И потому я дам вам еще шанс. Опустите оружие и отплатите за проступки. Посвятите жизни храмам Мокоши и Перуна.

Пауза, несколько ударов сердца, он ждал, пока члены культа вокруг них решали, что делать.

Дождь лил, они по очереди снимали броши и накидки Культа Велеса. Ненависть и страха породили этот культ. Это нельзя было исцелить одной речью, но это было началом. И, как при сжигании поля с испорченными посевами, он сделает все, чтобы Культ Велеса не вернулся.

Пленников увели. Работа только началась, нужно было убрать тела павших и помочь раненым. Нужно было многое отстроить, но пока что Каспиан был доволен.

Лилиана и Эва подошли, Бригида снова обняла их. Его сердце пело при виде ее воссоединения с матерями. Они много потеряли, но она хотя бы вернулась на свое место.

Стефан похлопал его по плечу и присоединился к остальным. Каспиан собирался пойти к ним, но Лилиана позвала его.

— Не уходи, — Лилиана поманила его.

Каспиан с опаской подошел к ним. Они стояли втроем, держась за руки, семья снова воссоединилась.

— Благодарю вас обеих за помощь сегодня. Я навеки в долгу, — ненависть к ведьмам и недопонимание привели их сюда, но он проследит, чтобы у них было место среди его народа. Жители деревни и ведьмы будут лучше понимать друг друга.

— Не нужно нас благодарить, да, Эва? — Лилиана взглянула на нее.

Эва кашлянула.

— Да. Если бы ты не пришел предупредить нас и не бился для нашей защиты… — она кашлянула. — Я тебя недооценила. Прости.

Его горло сжалось. Он и не понимал, как сильно желал ее одобрения. Может, для него и Бригиды было уже поздно, раз у нее был Никодим, но, может, так отношения деревни и ведьм наладятся.

— Не нужно меня благодарить. Мы — одно общество, — он потер шею сзади.

— Просто прими похвалу, — буркнула Эва.

— Эва… — упрекнула Лилиана, уперев руки в бока.

Эва одарила его редкой улыбкой, может, первой, что он видел от нее.

— Ты — хороший человек и будешь отличным лордом.

Бригида и Лилиана просияли, словно мало было потрясения от таких слов от Эвы. Он словно был во сне.

— Спасибо, — он склонил голову перед ними, не зная, что еще делать.

— И Бригида, время пришло. Ты можешь вернуться домой, — сказала Лилиана. — Если хочешь, можешь вернуться к Мокоше.

Момент был радостным, но с горечью. Все возвращалось на места, она в свой мир, а она — в свой.

Бригида протянула к нему руку.

— Я бы хотела, чтобы Каспиан это увидел.

Он опешил, а Эва нахмурилась.

— Почему нет? — Лилиана радостно пожала плечами, посмотрев на него.

Он моргнул пару раз и медленно кивнул.

— Да, это будет честью.

* * *

Бригида прошла на свои земли ведьм и замерла на миг. Она повернула ладонь, посмотрела на метку. Она осталась. Но, пока Бригида приближалась, шепот леса заполнял ее разум.

Она прижала ладонь к дубу, ощутила пульс леса. Жизненную силу священных земель ведьм. И хоть она была беспокойной, она ворочалась, пока лес засыпал. Метка Велеса осталась, но ее земли ведьм приняли ее, и она была готова вернуться к своей богине.

Мама и мамуся шли впереди, Каспиан отстал с ней.

— Все хорошо?

Бригида улыбнулась ему. Казалось, еще вчера они бродили по лесу вместе, мечтая и думая, что их ничто не разделит. Может, не все было так плохо, раз тут они были вместе.

На лице Каспиана была сажа, его щеки были впавшими, и тьма была вокруг него — бремя лорда Рубина и горе из-за смерти брата. Но за всем этим был художник, которого она увидела в лесу, когда впервые подошла, ощущая восторг и удивление.

Она не могла представить, как сделала бы все это без него.

В тенях меж двух дубов на нее смотрел Матоха красными глазами. Он склонил голову.

— Минутку, — извинилась она и подбежала к Матохе.

«Ты прошла испытание и заслужила место на этих священных землях ведьм», — заговорил Матоха в ее голове. Может, ей показалось, но в его голосе была гордость.

Матоха с самого начала был рядом с ней, уговаривал ее использовать темную силу, шептал о мести и крови. И каждый раз она подавляла желание убить бездумно, не ценя жизнь людей. Это все время было ее испытанием?

Демоны, как Матоха, наказывали ведьм, что вредили невинным, и хотя Культ Велеса был плохим, не все его последователи были злыми. Некоторых сбили с пути, запутали, а другим не хватило сил воли, чтобы отбиться. Многие умерли из-за этого, но сила правды победила.

— Но метка еще тут, — Бригида показала Матохе ладонь.

«И останется до конца твоих дней. Ты не просто слуга Мокоши, но и связана с одним из ее супругов, Велесом. И, как Мокоша ходит от Перуна к Велесу, так и твоя жизнь будет разделена между светом и тенью».

Бригида оглянулась на Каспиана, тот смотрел на Матоху большими глазами.

— Понимаю.

Впереди ждали мама и мамуся. Если они и увидели Матоху, не подали виду.

— Что говорил тебе тот демон? — спросил у нее Каспиан.

— Он был как советник, и он пришел попрощаться, — она не знала, что именно означала жизнь в свете и тени. Но в мифах у Мокоши было два супруга, Перун, с которым она проводила весну и лето, и Велес, с которым она проводила осень и зиму.

Если верить Матохе, ее жизнь будет тоже разделена меж двух миром. Но она не знала, как именно боги будут призывать ее. Пока что.

Он кивнул.

— Ты точно рада вернуться к матерям. Останешься с ними или уедешь с Никодимом?

Она нахмурилась.

— Пока что не знаю. Посмотрим, как меня направит Мокоша, но я бы хотела остаться с матерями, — она не понимала, зачем он вообще упомянул Никодима.

— Если решишь остаться, Никодим точно расстроится, — продолжил Каспиан.

Она сморщила нос.

— Наверное, но те земли ведьм не мои. Я — ведьма Мрок, — она успокоила земли Аниты, как могла, но тот лес не выбирал ее. Однажды он выберет свою ведьму.

Каспиан кашлянул.

— Да, но сложно быть вдали от тех, кого любишь.

Он про ее матерей? Дома она будет с ними, кроме того времени, которое будет проводить с ним, если он не против.

Тема разговора была странной. Она думала, что бой закончился, и они смогут побыть вместе и поговорить, как было раньше, но он настаивал на обсуждении Никодима.

— Будет сложно расставаться с Никодимом, ведь ты его любишь, — он дико взмахнул рукой.

Бригида расхохоталась.

— Нет, я его не люблю.

Каспиан на миг нахмурился.

— Вы не вместе?

— Нет, — она покачала головой. — Мы дружим.

Каспиан моргал, а потом громко рассмеялся.

— Я решил, когда вы прибыли вместе, и ты была в наряде аристократа, что вы… Ну, уже не важно, — он робко посмотрел на нее из-под ресниц.

Он думал, что они с Никодимом были любовниками? Ее щеки вспыхнули.

Никодим был красивым, но ее сердце не реагировало на него так, как на Каспиана. Он и не нуждался в симпатии ведьмы, у него уже были любовник и жена.

Каспиан выпрямился.

— О! И я не помолвлен с Ниной.

Она широко улыбнулась.

— Я это знаю.

— Знаешь?

Она кивнула.

— Да, я поняла, что ты так защищал ее от Генрика, или пытался сделать это. Нина не была в поместье и не смотрела на тебя с симпатией, да и леди Рубина говорила мне, как ты одинок.

Он сжал губы в тонкую линию, брови поползли к волосам. Он опустил взгляд.

— Не знаю, смущаться или ощущать благодарность.

Наверное, радоваться. Обсуждать чувства всегда было непросто, даже определить их, так что его мама все упростила. И не было повода смущаться из-за одиночества. Она часто ощущала его. Ей смущаться?

Пара птиц прилетели на ветку, радостно чирикая, Бригида и Каспиан прошли под ними.

— Можно ощущать и то, и другое, если хочешь, — она взяла его за руку и притянула к своему боку. — Расскажи, что еще ты чувствуешь.

Он кашлянул и потер шею.

— Радость. Облегчение…

— Любовь?

Он улыбнулся ей, и словно солнце вышло из-за туч.

— Да. Любовь.

Хорошо. Если они ощущали одно и то же, радоваться жизни будет намного проще.

Они шли по лесу рука об руку, лес говорил с ней, демоны шептались, создавая уникальную гармонию.

Наконец, они добрались до центра леса. Воздух мерцал и сиял.

Овраг был священным местом, где вуаль между мирами живых и богов была тоньше всего. Она впервые была в этом месте, когда у нее первый раз начались месячные. Тогда она посвятила жизнь Мокоше, и сегодня она сделает это снова.

Она сжала ладонь Каспиана, мамуся обняла маму, прижалась к ней и медленно отпустила. А потом мамуся протянула руку Бригиде, и они прошли за барьер в Овраг вместе.

В этом месте воздух был заряженным, волоски на ее шее встали дыбом. Солнце озаряло рощу, падая пятнами света на маленький пруд из подземных вод.

Бригида опустилась на колени у воды. Напротив пруда был цветок, половина лепестков была в тени, другая половина тянулась к солнцу.

Они с мамусей вместе опустили ладони в холодную чистую воду и поднесли к губам, делая глотки. Она подняла голову, сверху спустился паук.

Может, сама Мокоша пришла поприветствовать ее, или это был просто ее посланник. Так или иначе, знак был хорошим. Она была дома, вернулась в свой лес.

— Ты хорошо постаралась, Бригида. Я знала, что ты сможешь, — мамуся обвила рукой ее плечо, они смотрели, как паук сплетал свою паутину.

Бригида прильнула к плечу мамуси, вдыхая запах лаванды. Она была дома.

— Я бы не справилась без тебя, — она села. — Как ты уговорила русалок?

Мамуся мягко улыбнулась Бригиде.

— Я молила их о помощи, и они дали ее в обмен на мои ночи. Каждую ночь я должна возвращаться к воде, к нашим предкам. Такой была их цена.

Ее грудь сдавило. Долгие ночи без пения мамуси над прялкой, без их с мамой разговоров будут холодными.

— Я смирилась с этим. Я бы отдала куда больше ради тебя, — мамуся погладила голову Бригиды, и она прильнула к ладони мамуси.

Если бы мамуся не пожелала отдать это, погибло бы куда больше людей. Бригида опустила голову на плечо мамуси. Может, такой была природа жизни. Во всей тьме был свет, и даже среди света была тьма. И она шла по этому пути вперед, делала это не одна, а с поддержкой семьи и Каспиана.

Она отвернулась от Оврага, они с мамусей встали. Каспиан снаружи протянул ей руку.

Она, наконец, нашла свое место, место меж двух миров, где они могли существовать.

Она взяла его за руку.

ГЛАВА 20

Пару дней после этого Каспиан был слишком занят, чтобы думать о чем-то, кроме похорон и последствий боя. Он постоянно встречался с лордом Граната, Никодимом, Уршулой, Бригидой и его мамой, они пытались продумать баланс для нового мира.

Эва, Лилиана и Бригида без устали готовили тела к похоронам, помогали раненым, которых собрали в поместье. Кухня была шумной, пыталась прокормить армию лорда Граната и раненых, всех слуг отправили помогать. К его удивлению, помогала и деревня. Они приходили сменами: женщины ухаживали за ранеными, мужчины помогали носить и сжигать тела, а дети ловили гусей и куриц, чтобы всех прокормить.

После тяжелых дней и ночей всех мертвых упокоили, и армия лорда Граната уезжала. Каспиан спустился во двор, где мама и лорд Гранат говорили, прижавшись друг к другу.

В отличие от первого раза, когда он увидел их вместе, теперь это ощущалось правильным. Мама не говорила об этом, но он знал, что она горевала по папе и Генрику. Когда она была с лордом Граната, ее глаза сияли, она улыбалась. Она заслужила радость.

Каспиан подошел к ним, и мама чуть отодвинулась от лорда Граната.

Лорд Граната поприветствовал его, склонив голову.

— Лорд Рубина. Благодарю за гостеприимство.

— Это я должен благодарить. Если бы вы не прибыли, весь Рубин захватил бы культ.

Он опустил ладонь на плечо Каспиана.

— Об этом не переживай. Мы все — Низина.

— Жаль, что вы скоро уезжаете. Мы были бы рады, если бы вы остались, — сказал Каспиан с хитрой улыбкой, глядя на них обоих.

— Ты не можешь и дальше кормить мою армию, и мое присутствие может тебе надоесть, — лорд Граната протянул руку, и Каспиан крепко пожал его ладонь. Мама смотрела с улыбкой. Может, когда они смогут разобраться со своим горем и наладить все в регионах, будет шанс для мамы и лорда Граната отыскать свое счастье.

Лорд Граната крикнул своим людям ехать, оглянулся еще раз на маму и отправился со своими войсками. Каспиан и мама провожали их взглядом, ее рука лежала на его спине.

— Надеюсь, вы с ним будете счастливы вместе. Ты заслуживаешь следовать зову сердца, — отметил Каспиан.

Мама посмотрела на него.

— Это я должна тебе это говорить, — она цокнула языком. — Кто тут мать, а кто — сын?

Он рассмеялся.

Она потирала его спину.

— Если серьезно, я не должна была мешать тебе быть с любимой. Если бы я знала, что от этого пыл в тебе умрет… — она покачала головой.

Он сжал ее плечо и притянул ближе.

— Ты просто хотела для меня лучшего.

— Но я не знала, что для тебя лучше. Для вас обоих, — она помрачнела.

— Давай пройдемся? — Каспиан взял ее за руку. Прошли годы с их прогулок, и мама просияла. Когда он был ребенком, они часто ходили вместе. Среди этих зеленых полей он впервые захотел рисовать, запечатлеть то, как солнце плясало на холмах, увековечить чувства, что вызывал в нем закат.

— Когда вы с Генриком были детьми, я хотела отдать вам мир, — сказала мама. — Боюсь, вы оба были ужасно избалованы.

Он сжал ее руку. Смерть Генрика, хоть и справедливая, еще ранила, и он не мог это понять. Наверное, так ощущалась потеря заболевшего ягненка — инфекцию нужно было остановить, но возникали вопросы, была ли жизнь правильной. Но он не мог представить брата как того, кто не вредил людям.

— Я знаю, мама.

Ее ладошка была маленькой в его руке. Он долго видел ее непогрешимой, знающей все. Но даже она ошибалась.

— Когда я поняла, чем стал Генрик, было слишком поздно, — сказала она, печально качая головой. — Я должна была увидеть растущее зло в нем. Я думала, его можно было спасти, но опоздала. И когда ты получил власть, я боялась, что твоя мягкая натура погубит тебя. Но, Каспиан, я чуть не потеряла и тебя, — она сжала его за плечи. — Больше всего я хочу тебе счастья. Это важно. Не бросай рисовать, потому что ты — лорд Рубина. И не давай политике диктовать, кого тебе любить.

Они обнялись и посмотрели на поля. Вдали поля, что были сожжены из-за гниения, цвели красными маками. Символ надежды, нового начала. Даже из пепла уничтоженных посевов выросла жизнь.

И он знал, что хотел делать в будущем. Они с мамой отправились к поместью.

Зофья была во дворе, говорила со Стефаном, когда он прибыл. Она повернулась к Каспиану и подошла с улыбкой.

— Зофья, что привело тебя сюда? — спросил Каспиан.

Она взглянула на Стефана, румянец покрывал ее лицо, а потом она кашлянула.

— Я пришла в поисках Бригиды. Наша последняя телка родила сразу двух телят. Я думала, она захочет их посмотреть.

Близнецы. Это и маки были знаками от Перуна, знаками удачи в их будущем. Рубин пострадал, но надежда на новую жизнь оставалась.

— Я дам ей знать, — кивнул Каспиан и посмотрел на Стефана.

— Что знать? — Бригида подошла к ним с улыбкой, вытирая руки о фартук, который надела поверх платья.

Ее каштановые волосы были заплетены в косу, но пара прядей выбилась и обрамляла ее лицо. Когда-то он увидел ее как загадочное и непознанное создание, но, раскрывая ее слои, он только сильнее влюбился в нее.

— У Зофьи два теленка. Хочешь посмотреть? — выпалил Каспиан. Стефан фыркнул, и лицо Каспиана вспыхнуло. Он постоянно вел себя как дурак рядом с ней.

Бригида улыбнулась.

— Это было бы мило.

— Перед этим, — сказала мама, — я хотела бы с тобой поговорить, если можно?

Бригида кивнула, и они ушли. Каспиан смотрел им вслед, пытался разглядеть выражения лиц.

Стефан мягко ткнул его локтем.

— Любопытно?

Может, они делились тайнами о конюхе и вдове.

— Я спрошу у Страйека, когда он вернется. Сплетни — его владения.

Стефан кашлянул, и Зофья покраснела. Но он не собирался дразнить их дальше. Каспиан должен был заметить раньше, что Стефан ходил не к Нине на ферме Баранов.

Мама и Бригида обнялись в другой части двора. Это был хороший знак?

Они вернулись с улыбками на лицах.

— Она вся твоя, — сказала мама.

Они попрощались с мамой и Стефаном, отправились на ферму Зофьи, где они взглянули на маленьких телят. Те были крохами, но полными энергии.

Потом они с Бригидой пошли вдоль леса, как делали раньше, казалось, в прошлой жизни. Так много изменилось, но многое осталось прежним. Он протянул ей руку, и они шли по полям в уютной тишине.

Казалось порой, что месяцев разлуки не было, порой казалось, что прошли годы. Но важно было то, что он не хотел снова быть без Бригиды. Он знал, что спросит у нее, получив благословения ее матерей и его мамы.

Они приближались к дубу, ударенному Перуном. Ветви были полными зеленых листьев, капли дождя на них сверкали, как кристаллы. Горшки подношений собрались у корней, и Каспиан подвинул их и устроился рядом.

— Присоединишься?

Бригида рассмеялась и села рядом с ним. Она опустила голову на его плечо, пока они смотрели, как свет дня угасает на горизонте. Его сердце было полным, могло лопнуть в тот миг, колотилось, пока он подбирал слова.

Он кашлянул.

— Бригида, ты… делаешь меня таким, каким я всегда хотел быть. За первые пару месяцев, что я знал тебя, я понял, что хотел быть с тобой. А за месяцы порознь я понял, что не хочу быть без тебя, — во рту пересохло, и он сглотнул. — Я… Ты выйдешь за меня?

Бригида застыла рядом с ним, рот открывался и закрывался. Она подняла ладонь к его щеке.

— Каспиан, я… Просто ведьмы не выходят замуж.

Он моргнул, затаив дыхание.

— Да, конечно. Я… — «дурак рядом с тобой, как обычно».

Она склонилась и поцеловала его, даруя ему робкую сладость, а потом быстро отпрянула. Ее лицо было румяным.

— Ведьмы не выходят замуж, — она сияла улыбкой, — но с этого дня и до того момента, как мы станем прахом, я обещаю любить тебя, ценить тебя и поддерживать.

Обещание друг другу.

С поющим сердцем он прижал ладони к ее щекам, притянул ее к глубокому поцелую, а ее ладони запутались в его волосах. Он никогда еще не ощущал все таким правильным, не ощущал себя таким полным.

Они разделились, и он повторил ей те же слова:

— Бригида, с этого дня и до того момента, как мы станем прахом, я обещаю любить тебя, ценить тебя и поддерживать. Только тебя.

Он взял ее за руку, их пальцы переплелись.

ЭПИЛОГ

Шесть месяцев спустя

Бригида зажмурилась слишком сильно, но волнение не давало думать о другом.

— Обещаешь не подглядывать? — прошептал Каспиан ей на ухо.

Даже если бы она хотела, она бы ничего не увидела из-за его ладони на ее глазах.

Он неделями убегал рисовать в тайне, и ей очень хотелось увидеть, что там было.

— Обещаю не подглядывать, — она рассмеялась, прильнув к нему, пока он вел ее в комнату.

Он привел ее, свет солнца из окон согревал лицо Бригиды. Запах свежей краски и камина наполнил ее ноздри.

— Готова?

— Я же говорила, что готова, — Бригида переминалась в предвкушении.

Каспиан убрал руку с ее глаз.

Перед ней был большой холст в алом, золотом и персиковом. Знакомые лица улыбались ей: Каспиан и она были в центре, с одной стороны — мама и мамуся, с другой — Сабина, Лукаш и Стефан, а еще — улыбающаяся Роксана.

Перед Бригидой и Каспианом были два незнакомых ребенка.

Она подошла, пальцы замерли над улыбающимися лицами детей. Девочка с золотыми волосами и сиреневыми глазами и рыжеволосый мальчик с голубыми глазами.

Бригида, морща нос, прижала ладонь к своему круглому животу. Они ждали ребенка, но кем мог быть второй?

— Кто эти двое?

Каспиан потер шею и рассмеялся.

— Лилиана говорила, что в видении видела наших крох.

Не одного, а много? Рот Бригиды раскрылся.

Каспиан опустил ладонь поверх ее. На его ладони была татуировка в виде дуба, ударенного Перуна, как у нее — символ их обещания друг другу. Они смотрели на картину вместе. Не все видения мамуси сбывались, но Бригиде казалось, что тут она угадала.

— Милорд, леди Бригида, вас ждут остальные, — сказал слуга с порога.

— Думаю, нам пора, — Каспиан потерся носом об ее шею. — Я так и не потанцевал с тобой на последнем Торжестве Матери.

Он обнял ее. Воспоминания прошлого года были далекими в чем-то, а в другом — близкими. Они много потеряли, но и многое получили.

— Почти закат, и я хотела бы увидеть мамусю до того, как она вернется в озеро.

Он кивнул. Они вышли из зала и отправились во двор, где ждали жители деревни, карета понесла их к площади.

Урожай был богатым, все было хорошо. На первом Торжестве Матери с Каспианом жители деревни решили, что нужно все сделать по правилам. Бригида носила красное платье королевы урожая, воплощения Мокоши, и Каспиан был в золотом, как король урожая, Перун.

Жители деревни обрадовались их прибытию. Мама и мамуся тоже там были? Они были в лиловых платьях Мрока, поприветствовали ее и Каспиана на площади.

— Двойняшки? — спросила Бригида у мамуси, обнявшей ее.

— Прекрасные двойняшки, — прошептала мамуся и дала Бригиде прялку с нитью Мокоши. В отличие от прошлых лет, когда ведьмы Мрока проводили ритуалы одни, в этот раз они будут участвовать в этом вместе.

Процессия двигалась по деревне, люди следовали за песнями, гусли играли в ночи веселые мелодии. На берегу реки Скавы Бригида сделала подношение Мокоше, пока деревня смотрела с тихим восторгом.

Прялка поплыла по реке, капли дождя упали с неба — благословение, Мокоша была среди них, пока они праздновали Ее щедрость.

Не так давно Бригида пела в лесу, спрашивая, когда наступит ее осень, как у девиц, что выходили замуж в том году. И она настала… но не так, как она ожидала, а намного лучше.

Ее жизнь была не такой, как у всех, но подходила ей. У Бригиды были матери и ее земли ведьмы, ее вера. И у нее был Каспиан, Чернобрег и их обещание друг другу.

После церемонии они вернулись на площадь, они с Каспианом танцевали, пока ноги не заболели. Каспиан помог ей устроиться на стуле, где Бригида выпила кубок сидра рядом с Богданом и Герардом.

Стефан кружил Зофью, пока ее лицо не зарумянилось, а Нина кружилась, вытянув руки, свободная и без проблем.

Сабина и лорд Граната плясали всю ночь, словно в мире были только они. Когда напитки были выпиты, а танцы кончились, наступило время и для Бригиды уходить.

— Благодарю вас всех за труд. Пусть продолжится процветание нашей деревни, — сказал Каспиан жителям деревни в конце ночи, и все завопили и захлопали.

Жители деревни стали расходиться, Сабина подошла пожелать спокойной ночи.

— Заботься о себе, ешь хорошо и не перетруждайся в своем состоянии, — Сабина сжала руку Бригиды.

— Обещаю, я буду в порядке, — и мама уже едва позволяла ей делать хоть шаг, переживая за нее и ребенка.

— И ты вернешься в поместье, когда пора будет рожать ребенка? Я хочу видеть, как родятся внуки.

Бригида улыбнулась.

— Вы там будете. Я знаю.

Сабина обняла ее.

— В поместье будет не так ярко без тебя.

Бригида обняла ее в ответ.

— И я буду скучать.

Они попрощались, и Каспиан протянул руку.

— Я могу проводить тебя домой?

— Всегда, — они пошли под луной, прохладный воздух звал осень. Бригида дрожала.

Каспиан обвил ее рукой, потирая, чтобы согреть.

— Уверена, что дети не родятся раньше срока?

Она улыбнулась. Больше мамы и Сабины переживал только Каспиан.

— Уверена.

— Я буду приходить каждый день к тебе и малышам, говорить с ними на всякий случай.

Бригида опустила голову на его плечо. Они жили вместе месяцы в поместье, и она будет скучать по его объятиям по ночам.

Но это была природа двойной ведьмы. Как Мокоша делила время между Перуном и Велесом, так она делила время между жизнью в поместье и на землях ведьмы. Когда наступала зима, и ночи становились длиннее, ей нужно было успокаивать лес, а мамуся проводила больше времени с русалками.

И когда родится ее дочь, ее нужно будет обучить, как быть ведьмой Мрок.

Бригида опустила ладонь на свой живот. Двойняшки. Она с трудом в это верила.

Они дошли до края леса, и Каспиан обнял ее на границе двух миров.

— В разлуке хорошо то, что я буду ждать встречи, — сказал Каспиан, целуя ее.

— Пройдет всего ночь, и ты захочешь спать в доме со мной, — пошутила она.

— Ты можешь меня винить? Может, мне стоит просто построить дом на краю леса, чтобы не быть далеко от тебя.

Она ухмыльнулась и прильнула к нему.

— Место, где мы сможем жить одной ногой в обоих мирах?

Он поднял ее подбородок, она посмотрела ему в глаза.

— Я хочу жить в любом мире, если с тобой.

Они вместе миновали границу между мирами, держась за руки, от этого татуировки становились целым дубом, ударенным Перуном.

КОНЕЦ