Падение в небо

Глава 1

Медленной струйкой вытекали капли замерзшего воздуха из огромной пробоины в борту, плывущей сквозь черноту космоса, станции. Ничто не мешало ее бегу. Даже случайные астероиды, будто специально проходили в стороне.

Еще совсем недавно совершенное творение человеческого разума, похожее на огромную грушу, сейчас больше напоминало огрызок. Изорванная обшивка, громадные куски, отвалившиеся от корпуса и сейчас медленно дрейфующие в разные стороны от побитой, но так и не сдавшейся базы «Иностранного легиона».

Станция ударами архов, сбитая с орбиты, медленно удалялась от звезды, голубого гиганта, равнодушно взиравшего на все, что творилось совсем недавно. Гигант существовал до того, как здесь появились разумные, будет существовать и после того, как вся жизнь в галактике исчезнет.

База была практически мертва. Лишь в нескольких секторах центральной, самой уцелевшей, части еще была видна энергетическая активность, да в месте, где когда-то находился сектор полетных палуб и ремонтных доков, если просканировать сканером биологической активности, можно было заметить одну, уже почти погасшую отметку живого существа.

Да еще две отметки, движущиеся по направлению к первой вдоль перекрученных и практически разорванных транспортных тоннелях, на расстоянии километра.

– Керк, думаешь он смог выжить? – Рик по нейросети задал вопрос, идущему метрах в пяти впереди него сержанту. – Там же была куча архов. Ну не мог один человек уничтожить линкор насекомых, да еще выжить при этом. Да заряд, который мы ему отдали мог послужить инициатором на взрыв реактора, но выбраться из эпицентра было бы не реально.

Уже семь часов разведгруппа из двух человек, медленно пробирается через полуразрушенные транспортные и технические тоннели к докам. К тому месту, куда ушел их «дикарь».

Путь был тяжелым. Постоянно приходилось возвращаться и искать обходные пути. Архи хорошо потрудились при штурме. Все коридору и лифты были взорваны. Освещение и воздух отсутствовали. Каким чудом сохранилась гравитация никто объяснить бы не смог.

Всю дорогу, то там, то тут сержанту с сапер попадались трупы. Трупы, трупы и вновь трупы. В разных видах. Разорванные на части, расстрелянные из кинетического оружия, сожжённые плазмой.

А еще изрубленные странными длинными ножами, таких несколько валялось около тел пауков. Но самое непонятное было большое количество тел арахнидов. Если тела людей носили следы применения оружия, то архов, такое ощущение просто выключили, как дроидов.

Они и лежали так, будто на полушаге просто кто-то повернул рубильник и насекомые попадали не сделав больше ни одного движения. Первое время бойцы очень осторожно приглядывались к лежащим телам пауков, но потом поняли, что все они мертвы.

Это было жутко до умопомрачения. Огромная станция, сплошь набитая телами мертвых людей и пауков. Никогда за свою жизнь люди не видели столько смерти сразу. Да были бои, были и потери, но вот, чтобы так на ограниченном стенами пространстве завалы мертвецов не было.

И чем ближе разведгруппа приближалась к докам, откуда, собственно, и началась атака на базу, тем сильнее были повреждения и больше тел. Метров за двести до конечной точки маршрута проходила первая линия обороны станции. Ни один из бойцов, стоявших на этих позициях, не уцелел.

Все до одного остались на наспех установленных опорных блокпостах. Именно они приняли самый первый и самый страшный удар пауков. Волосы вставали дыбом, когда Рик с Керком проходили через один из опорников.

Тела десантников были просто разорваны на мелкие части. Даже не представлялось, какую же нужно иметь силу, чтобы разорвать космопехотинца в боевой броне. У разведчиков отказывала фантазия. И с каждым шагом гасла надежда на то, что дикарь жив.

– Знаешь, мы ведь не верили в то, что возможно в одиночку, без брони, в одном легком комбинезоне с винтовкой и взрывным устройством наглухо вынести линкор архов. Никто и никогда раньше этого не делал. Но факты вещь упрямая. После того, как восстановилась связь нашим удалось частично включить видеофиксаторы расположенные в доке. Там не уцелело ничего, разрушено семь уровней. Корабль насекомых просто обрушил межпалубные перекрытия. То куда мы идем представляет из себя огромную свалку металлолома. Там в принципе никто не мог уцелеть. Но среди остаточных помех в общей сети станции связисты смогли отфильтровать сигнал отклика сети. Там явно есть кто-то живой и с работающей сеткой. Ты сам видел во что превратили пауки штурмовые и десантные части. Мы с тобой знаем только одного живого. Который ушел туда чуть меньше двух суток назад. Это может быть только Бег и мы должны его вытащить, – Керк все же ответил на вопрос сапера.

Молчание было невыносимо. Станции можно сказать больше не существовало. Для ремонта не было не специалистов, ни ресурсов. Сержант в бытность на гражданке, закончил инженерный университет по специальности – инженер – конструктор гражданских станций.

Весь проделанный путь его не покидала мысль, что они просто отсрочили свою гибель, и вместо того, чтобы быть съеденными пауками медленно вымрут от недостатка воздуха, когда встанут реакторы.

Внезапно нейросеть просигнализировала о входящем вызове. Лейтенант Унгар, сержант подал знак Рику остановиться и ответил на вызов.

– Слушай и запоминай, сеть периодически падает и поэтому в следующий раз могу до вас не достучаться, – начал командир. – Ситуация тяжелая, оборудование станции продолжает выходить из строя. Да и еще и доступа к кластеру искинов так нет. Группа ушла, конечно, в сторону командной рубки, но дойдут ли вообще не известно. Связи с ними не, да и с вами смог связаться не с первой попытки. Нужно, чтобы вы помимо основной задачи на поиск Вика, попробовали найти уцелевший транспорт. И да, поспешите, сигнал нейросети человека в доках плавает. Он будто умирает и снова оживает. Скорее всего глюк. Сейчас много непонятных сигналов проходит, связисты никак не могут стабилизировать станционную сеть без доступа к главному искину. Удачи и осторожнее там. У вас есть десять часов на разведку, после чего возвращайтесь.

Проинструктировав подчиненных лейтенант сразу же отключился.

Вот за очередным поворотом коридор заканчивается резким обрывом вниз, его как будто срезало. Тянулся, тянулся, раз и пустота. Медленно, очень медленно страхуя друг друга и для верности связавшись терриновым тросиком, если один провалится, второй сможет его вытащить, разведчики подбирались к краю тоннеля.

Картина, открывшаяся перед ними, заставила обоих грустно переглянуться. Искать одного человека, возможно без сознания, в руинах уничтоженного сектора практически невыполнимая задача.

Но они должны попытаться двенадцать квадратных километров обыскать за девять часов. Учитывая, что вся площадь буквально завалена обломками, которые дают экранирование от всех видов сканирования.

Одна надежда, что с момента пеленгации нейросети, носитель не поменял местоположения. В ангаре гравитации не было, видимо повреждены гравитоны, поэтому включив локальные магниты на подошвах скафандров бойцы начали осторожный спуск к виднеющемуся в тридцати метрах внизу полу.

Из стен торчали острые обломки, поэтому приходилось весь путь осматривать буквально по сантиметру, иначе был риск пропороть скаф и остаться здесь навсегда, Керк знал, если они не вернуться, Дик не станет рисковать и вторую группу на проверку не пошлет.

Людей и так практически нет. Надеяться можно только на напарника. Медленно, но пол был достигнут. Сверившись с картой, лейтенант скинул последние данные во время сеанса связи, сержант уточнил направление и махнув Рику, первым начал движение в нужную сторону.

Сколько они пробирались через завалы, сказать затруднительно, но вот то самое место, только тела человека не наблюдается, все сплошь завалено обломками конструкций и кораблей, находившихся в доках и на палубах.

– Сержант, здесь никого нет. Ни живых, ни мертвых! – потухшим голосом проговорил Рик. – Если только под завалами, но нам нечем их разбирать. Да и времени не хватит. Если он под обломками, то умрет пока мы будем пытаться его достать.

Сержант со злостью пнул лежавшую у ног металлическую балку. Они не верили, но надеялись.

А значит чудес не бывает. Керк даже самому себе не признавался, что он надеялся, безумно, как когда-то предки надеялись на помощь богов, что Вик выжил, этот странный человек, найденный им на станции сполотов, стал своего рода талисманом. Он сделал то, что никто до него.

И вот талисман, где-то под тоннами металла, разбирать переплетения разорванных балок, даже в условиях невесомости для двоих человек неподсильно.

Наверное, нужно возвращаться. Бегу уже не помочь. Злость захватывала все сильнее. Сержант за почти семьдесят лет службы в космодесанте никогда, за все время, что он воевал за интересы Империи, никогда не бросал своих бойцов, даже мертвых, а Вик, пусть и недолго, но был его подчиненным.

Он должен хотя бы похоронить, того, кто своей смертью заплатил за жизнь остальных.

Мысль сформировалась мгновенно.

– Рик, закладывай взрывчатку. Да побольше. Станции сильнее повредить мы уже не сможем, а Вику будет прощальный салют. Он его достоин! – отдал приказ-просьбу подрывнику сержант.

Рик посмотрел на командира, ничего не сказал, но чувствовалось, что он полностью с ним согласен.

Начал вытаскивать из заплечного рюкзака взрывчатку и детонаторы. Из нескольких блоков гексана выложил восьмиугольник с центром в точке, отмеченной на карте, ка место, где была запеленгована нейросеть.

Быстро закончив подготовительную работу, он вместе с сержантом укрылись метрах в трехстах в корпусе транспортного бота, перекореженного и с выбитыми люками, но как укрытие от взрыва послужить мог.

Команда на подрыв и по ангару разлетаются беззвучно куски балок, обшивки, каких-то деталей механизмов и еще чего – то, что невозможно опознать по внешнему виду.

И все это сопровождалось вспышкой ярко – голубого цета, такого же, как свет звезды, от которой сейчас сквозь космос убегала разрушенная станция. Фейерверк достойный лучших.

Переждав, когда, поднявшиеся от взрыва обломки и прочий мусор немного успокоят свое суматошное движение, Керк с Риком очень аккуратно выбрались из своего укрытия и двинулись, чтобы в последний раз посмотреть на место, где упокоился Герой, именно так с большой буквы.

– Этого не может! – возглас Рика пришедший по тактической связи, сержант был готов поддержать на все сто.

Посреди воронки образовавшейся на месте взрыва, разметавшего многотонный мусор, стояла спаскапсула от космического перехватчика.

Такие спаскапсулы отстреливались вместе с пилотом, если перехватчик подбивали. Они позволяли дождаться помощи, погружая пилота в сон для экономии ресурсов.

Капсула явно имела пробития внешней обшивки, да и вообще была помята, будто ее кидали об стену, как мячик для пинг-понга, но возглас вызвала не сама капсула, а появившийся устойчивый сигнал, который она испускала.

Сигнал, что на бору находится пилот. В критическом состоянии, но все еще живой. Это было невозможно, но было именно так.

– Вить, иди кушать. – мама, кричит из окна.

А я как обычно забрался на крышу дровника и читаю книжку. Благо на улице лето, и пригревшись на солнце я вместе с штрафниками иду в атаку через Днепр, в попытке захватить плацдарм на левом берегу и уничтожить, как можно больше фашистов.

Я плохо понимаю, кто такие фашисты, но папа объяснял, что фашисты – это такие плохие люди, которые хотели уничтожить нашу страну. Сейчас папа в командировке, он у меня военный.

А мама так интересно рассказывать не умеет. Но ниче. Поем и схожу в гости к деду. Мамин папа воевал с этими самыми фашистами, он мне иногда рассказывает про войну. Но у него получается все смешно, а совсем не страшно, как в кино.

Сегодня на обед мой любимый омлет. Мамочка знает, что я сегодня собирался с ребятами на речку, порыбачить. Она все время старается меня накормить. Думает, что я постоянно голодный, так как постоянно где-то на улице.

– Мам, а когда папа приедет, – отец уже три месяца в командировке, поэтому мне интересно. – Без него скучно.

– Да через недельку уже должен. Он звонил вчера, а ты как раз на улице бегал.

В этот момент раздался стук в угол дома. Кто – то пришел. Если стучать в ворота, то не слышно.

Мама накинула на плечи платок и вышла из избы. Мне стало любопытно, и, быстро дожевав кусок омлета, я выскочил вслед за ней. Уже в сенях мне навстречу раздался страшный крик, а затем громкие рыдания.

Я побежал. В воротах, открытых настежь стояла мама, сжимая какой-то листок, и тетя Клава почтальонка. Мне стало страшно. Понимание, что произошло что-то страшное, не сразу до меня дошло. Подбежав к маме, я крепко ее обнял за пояс и попытался ее утешить.

– Мама ну не плачь. Все будет хорошо. Скоро папа приедет, – у меня начинался испуг.

Мама редко плакала, и только когда думала, что ее никто не видел.

– Нет больше у нас папы… – умершим голосом, сквозь слезы поговорила мама. – Наш папа погиб.

Мир перед глазами закачался. Это не могло быть. Папа всегда возвращался. По глазам побежали две теплые струйки слез.

Глава 2

В небольшом кабинете, обставленным по-спартански, собралось семь человек. Когда-то давно они дружили, вместе служили в гвардии Империи, и так же вместе пошли под суд за мятеж.

Раньше они часто собирались вместе по выходным. Праздновали если были поводы. Вот только их стало намного меньше за годы. Да и повод, по которому в данный момент собрались эти люди в этом кабинете был весьма и весьма печальным. Уже полчаса висела тишина.

Никто не решался начать тяжелый разговор. Ситуация складывалась, прямо сказать, не очень. От многотысячной боевой станции, являющейся местом базирования для Легиона, а также местом жительства сотен тысяч разумных после атаки арахнидов практически ничего не осталось.

Несколько изолированных секторов, сейчас вмещавшим в сумме шесть тысяч с чем-то человек, все что осталось от Легиона. Но самое плохое случилось уже после боя. Повреждения станции были настолько велики, что центробежной силой ее просто разламывало на куски.

И в первую очередь, по закону подлости с основной конструкцией распрощался реакторный отсек, теперь летящий вслед за базой по той же траектории. У секторов были автономные аварийные источники энергоснабжения. Именно от них работала система жизнеобеспечения, но на большее их ресурса просто не хватало.

Да и сдохнуть они могли в любой момент. Специалистов способных проверить состояние аккумуляторов в наличии просто не было. Связи с империей также не имелось. Архи при атаке в первую очередь уничтожили оба ретранслятора.

Полная изоляция, отсутствие связи, специалистов, ресурсов и просто хоть какого-нибудь межзвездного транспорта делало ситуацию безвыходной. Вот и молчали все собравшиеся в этом кабинете.

Каждый пытался придумать решение, но ничего не получалось. Григ Урсон, начальник Учебного центра встал из кресла, в котором сидел, и подойдя к столу, все так же не сказав не слова налил в стакан воды из графина. Скоро и вода станет дефицитом – мелькнула у него предательская мысль.

– Ну что же господа, раз никто не желает высказаться первым, я, пожалуй, начну, – Григ решил, что молчание слишком затянулась, и нужно бы уже решать проблемы.

Просто посидеть можно и в своих комнатах. Комбриг давно занимал командные должности. Свое звание он выслужил лет за двадцать до того, как сидевшие здесь же люди, все они были его учениками, родились на свет.

Пожалуй только Ларс мог поспорить с ним в плане возраста, но рурх никогда не распространялся на тему того сколько ему лет. Почти век назад, никому не известный разумный из легендарной расы рурхов, живших, где-то в другом рукаве галактики по словам того же Ларса, появился на одной из пограничных планет Империи, где и записался в армию.

С тех пор бывший адмирал, а ныне сержант Ларс фон Триер честью и правдой служил Империи. Ну а в легионе оказался по простой причине, отец Лейлы и Дугласа Эль Махоон, когда-то спас жизнь рядового Триера, вот Ларс добровольно и отправился вслед за его детьми, присмотреть и защитить.

Да пожалуй получить в Легион одного из лучших командиров, да еще и из гвардии императора – это была удача.

Удача для всего Легиона на годы вперед, но все, когда-то заканчивается, вот и старый инструктор, не смог предугадать наскока архов. Итог был перед глазами.

Собравшиеся в этом кабинете – все кто остался в живых из руководящего состава базы. Группа, посланная на разведку в командный центр, на его месте обнаружила лишь космос.

Секция управления просто оторвалась от станции, где она сейчас бороздит просторы пустоты, никто не мог сказать.

Мысли комбрига скакали, но собравшись старый маркиз продолжил.

– По последним данным, атаку архов мы отбили, благодаря подчиненным господина барона. Насколько я знаю, Дик ты послал своих лучших бойцов проверить доки? – Григ замолчал, глядя на командира спецназа станции.

Тот лишь молча кивнул.

– Ну, что ж. надеюсь они смогут выполнить задачу. А я продолжу. В нашем распоряжении кусок станции из нескольких секторов – это торгово-развлекательный, складской и жилой сектора. Это уже неплохо, запасы продовольствия и предметов первой необходимости у нас на несколько лет. А вот остальное все гораздо хуже. В первую очередь потерян энергоцентр, а на автономных источниках долго не продержимся. Нужно, как-то решать проблему с энергоснабжением, иначе мы пожалеем не раз, что выжили при атаке пауков. Во-вторых, нет связи с метрополией. Но думаю – это, как раз таки положительный момент. Надеюсь, никто не верит, что император будет нам помогать. Так я и думал. Скорее уж отправит флот нас добить. Рассчитывать можем только на себя. В-третьих, мы не знаем уцелели ли хоть какие-то транспортные средства. В общем мы на куске металла изолированные от всего остального мира, практически без шансов на выживание. Ну а теперь прошу. У кого какие будут идеи, как выбраться из нашего положения. Люди, на которых внезапно свалилась ответственность, переглядывались и молчали. Григ прошелся еще раз по кабинету и вытянув из стола планшет решил попробовать посчитать варианты исходя из примерного количества, имеющихся в их распоряжении ресурсов. От этого занятия его отвлек звук отодвигаемого кресла. Григ поднял голову. Неудивительно. Первым решил высказаться начальник складов. Его сектор был практически цел, боев в нем не было. Архи просто не успели продавить оборону людей в торговом секторе.

– Предлагаю начать действовать с полной ревизии всего, что уцелело, – начал Риго. – Я перетряхну склады. Наша первая задача – это проблема с энергией. У меня на складе есть несколько законсервированных реакторов крейсерского типа, их совокупной мощности должно хватить, чтобы запитать имеющиеся у нас объемы жилого пространства. Главным образом проблема в наличии у нас людей, способных проводить инженерные работы. Нужно составить списки уцелевших и уже исходя из этих данных, что – либо планировать конкретно. Но если по имеющемуся на складах в рабочем состоянии имуществу я могу сказать, то по людям не знаю. Лейла может ты сможешь прояснить ситуацию по кадрам, – киборг посмотрев на графиню, уселся в кресло.

На единственную присутствующую здесь женщину устремились взгляды. Видимо размышляя о чем-то своем, Лейла не сразу поняла, что все ждут ее ответа.

Кое-как собравшись, мысли ее были далеко отсюда, в том разрушенном доке, где остались навсегда почти все ее подчинённые, ее ранили в начале штурма и успели эвакуировать до прорыва обороны в медсекцию, откуда они с доктором Лангом и отступили, когда угроза захвата секции достигла критической отметки.

Была и другая причина мыслей о летном секторе, там был Вик, она чувствовала, что он выжил. Отвечать было нужно, поэтому встав, как и предыдущий оратор, Лейла начала доклад.

– По наспех собранным данным, повести полноценную перепись пока не представляется возможным, выжило около семи тысяч человек. По специальностям сказать не могу, но я кажется видела несколько человек из технического отдела. Так, что думаю с инженерами вопрос решаемый. Из боевых частей не уцелело практически никого. В основном отряд спецназа барона Унгарна, он единственный укомплектован на тридцать процентов. С первой линии обороны несколько сотен раненых. Из-за потери медсектора их выживание под вопросом. На данный момент это все, что я могу сказать. Нужно, чтобы люди хоть немного отдохнули прежде, чем начинать работу, – с этими словами Лейла просто рухнула в кресло.

Рана, не долеченная из-за срочной эвакуации, отнимала много сил, да и Лейла, как никто другой реально могла оценить масштаб катастрофы.

С тяжелым вздохом с кресла встал полковник СБИ, который таковым являлся лишь по должности, хотя был таким же заключенным, как и все здесь присутствующие.

– Господин Урсон правильно заметил, отсутствие связи с метрополией – это очень хорошо. Патруль архов на нас навели, могу это заявить это с точностью. Мы перед самой атакой смогли запустить некоторое оборудование, вывезенное со станции сполотов. А конкретно сканеры контроля космического пространства. Так вот, в системе был засечен легкий крейсер разведчик идентифицированный, как проект «Змея», надеюсь никому не нужно объяснять чей это корабль. Так вот, этот корабль подал сигнал за полчаса до появления архов. Сигнал кодированный, расшифровать не получилось, но через двадцать минут в систему вошел беспилотный зонд, но вот испускаемая им передача… сигнал о помощи архов. Так что пауки пришли на сигнал помощи «своего» корабля, а не на захват станции. Их, как и нас просто подставили. Поэтому я лично считаю, что император все же решился нас уничтожить. Тридцать лет назад он испугался это сделать. Все-таки почти сорок систем поддержали мятеж. Если бы тогда нас всех казнили, то полыхнуло бы вновь. А сейчас у него уже все под контролем, мы больше не нужны. Более того, являемся угрозой. Со своей стороны могу заявить. Я более не считаю себя обязанным Империи. В присутствии кворума аристократических семей публично отрекаюсь от присяги, которую приносил императору. Думайте сами. В спецхране есть трехместный курьер, так что проблема с ресурсами может быть решена. Фронтир близко, а там можно достать все, что угодно. Вот только любой из нас появившийся пределах Содружества, даст след имперским ищейкам, нас зачистят сразу. Давайте думать, что мы можем сделать исходя из предпосылок, что Империя Аратан очень захочет зачистить остатки выживших. Сейчас станция ушла со своей орбиты, а значит найти нас будет трудно, но как быть дальше неизвестно, – с этими словами Дуг с потухшим взглядом упал в кресло.

Он был верен Империи. Мятеж был в интересах страны, а не против. Да и крон-принц имел больше прав на престол, чем его дядя. Но вот этот крейсер-разведчик показал, что Аратану они больше не нужны.

Притом сделано это было исподтишка, а не в открытую. Если орден Хранителей встал на сторону нынешнего императора, значит Империя их предала. Отдала на растерзание паукам.

Дуг, выросший в аристократической семье принять такого не мог. Мир рухнул. Больше незачем воевать, незачем жить. В кабинете повисла тягучая тишина. Каждый думал об одном и том же. Крейсер проекта «Змей» – спецпостройка, выпускался только для Ордена, являющегося хранителем традиций. Этакой независимый суд, элита из элит.

Они могли смещать императоров, если совет решал, что так будет лучше для государства. Когда полыхнул мятеж орден не встал ни на одну из сторон. Потому, что претенденты были вправе доказывать право на власть силой, но никогда Орден не бросал граждан.

Выкупал попавших в рабство, собирал останки погибших и хоронил. Но никогда не лез в политику. А вот сейчас орден отдал паукам несколько сотен тысяч граждан. Аристократов и обычных людей. Империя предала.

– Я, Герцог Меланийский, рурх, Ларс фон Триер, отрекаюсь от присяги на верность Империи Аратан, – в тишине раздавались, как будто молотом бьющие в ушах, вставшего на ноги старого инструктора – бывшего командующего гвардии Императора.

Вслед за сержантом и остальные присутствующие, один за другим произносили слова отречения от присяги, фиксировавшиеся нейросетями.

Через десять минут в кабинете сидели люди – бывшие граждане Аратана, больше не являющиеся его поддаными. Они стали изгоями. Окончательно. Не по приговору суда, а по зову сердца.

И куда выведет кривая судьба людей, бывших в прошлом опорой Империи неизвестно.

Резиденция Императора Аратана

Георга три недели назад.

Император смотрел на начальника СБИ, внимательно смотрел. То, что тот предлагал, могло, как избавить его от страха за место на троне, так и лишить его этого трона.

Чертов мятеж тридцатилетней давности, чертов легион. Он дамокловым мечом висел над головой императора. Но тогда «Орден» выставил условие или Георг помилует сотни тысяч мятежников, или лишится трона, а вместе с ним и жизни. Георг согласился.

Орденцы никогда не шутили и свято следили за традициями. Да они не участвовали в политике, но влияние имели, как глава Великого дома аграфов. Вот там действительно правитель был абсолютным, любое неповиновение выжигалось огнем кораблей и орбитальными бомбардировками.

В Аратане, был Орден. Императора терзали сомнения. Начальник службы безопасности предлагал решение двух проблем сразу. Уничтожить ненавистных мятежников и пошатнуть веру в справедливость Ордена. Предложение состояло в следующем.

В секторе, граничащем с архами пропал легкий разведчик орденцев. Якобы нарвался на патруль архов и был уничтожен. На самом деле был захвачен силами СБИ и спрятан на одной из секретных баз.

Суть была в том, чтобы, используя этот крейсер, навести эскадру насекомых на базу «Иностранного легиона» и при этом, как бы случайно слить потом информацию об этом общую сеть Содружества.

У базы шансов отбиться от пауков никаких, а запись того, как их выводит на цель крейсер Ордена, выбьет из – под последнего точку опоры, и можно будет попытаться полностью его уничтожить. Георг в сомнении походил по кабинету, но куш был слишком велик. Поэтому, не смотря на все доводы против, дал согласие на проведение этой операции.

Глава 3

В парке станции, сейчас больше похожем на непроходимый бурелом, понемногу собирались уцелевшие в бойне жители. Здесь были почти все. Многие бесцельно бродили по заваленной мусором площади, расположенной в центре парка.

До атаки на ней бил небольшой фонтан, а сейчас лишь обломки скульптур кучей лежали на его месте. Везде виднелись следы прошедших боев. Даже не до конца собрали погибших. Кто-то собирался в группки по интересам. Но у всех было одно общее. Обреченность.

Вот компания, собравшаяся у одной из скамеек, одетая в комбинезоны технической службы, о чем-то громко начинает спорить. Слышны выкрики: – Императору мы нужны, он пришлет помощь.

Это какой-то из аристократов, недавно сосланный в «Легион» за убийство дальнего родственника нынешнего министра финансов. Старожилы оглянулись на такой выкрик, но никто не подошел и не возразил, хотя все знали. Император с радостью сам бы сделал то, что сделали архи.

Внезапно на противоположном конце парка начала открываться панель входа в технические коммуникации. Люди быстро похватали оружие и начали искать укрытия. Расслабленность исчезла. Вдруг это снова архи. Кое-как приготовившись все стали ждать, а дверь открывалась, как назло медленно и рывками, видимо механизм был поврежден.

Но вот проход открылся и в проеме двери показалась фигура человека. Некоторые слабонервные успели выстрелить, но человек появившийся в проходе быстро вернулся в темноту коммуникаций.

Заряды плазмы и игольников бессильно ударили в стены рядом с выходом. И тут от секции, где был организован штаб, выдвинулся отряд разведкрыла. Единственное более-менее сохранившее структуру боевое подразделение. Создав клин и включив силовые щиты, они двинулись в сторону открывшегося прохода.

Все наблюдавшие за этим, замерли в ожидании. Вот строй достиг места. Два человека нырнули в темноту. Через некоторое время они вернулись и подали сигнал, после которого бойцы расслабились и опустив оружие начали отключать щиты.

Один из бойцов отойдя от остального отряда направился в сторону, где укрылись, до этого спорившие техники. О чем-то переговорив он направился обратно, а следом за ними двое одетых в технические комбинезоны человек.

Подойдя к панели, все-таки заклинившей двери, техники достали инструменты и начали копаться в ней. Вот заслонка поехала вверх и через дверь несколько бойцов, двое из которых были в, явно повреждённых бронескафах, начали проталкивать какой-то продолговатый предмет.

При ближайшем рассмотрении оказавшийся спаскапсулой от космического перехватчика. На этой стороне ее сразу подхватили бойцы разведотряда и аккуратно понесли в сторону складского комплекса, где развернули временный медпункт. Все, мимо кого пронесли капсулу, могли видеть сигнал о нахождении в ней живого человека.

Дежуривший за комплексом тактической связи боец резко вскинулся. Поступил вызов от группы, ушедшей на разведку к докам. Быстро ответив, он через минуту сорвался с места и побежал искать лейтенанта Унгарна.

Тот как раз в это время проводил перепись выживших вместе с майором и полковником Эль Махаон.

Шагом подойдя к барону, связист начал доклад:

– Господин лейтенант, только что вышел на связь сержант Керк. Докладывает, что задача выполнена. Потерь нет. Просит срочно подготовить хотя бы одну реанимационную капсулу. Дал точку выхода через один из технических тоннелей. Сектор 3–16. Будут на месте через сорок минут. Просит также помощи в транспортировке.

Закончив, боец застыл в ожидании дальнейших распоряжений. А у слышавших доклад людей с души упал камень размером с хорошую такую скалу.

Все трое знали, с какой задачей и куда ходили Керк с Риком. Дик думал о том, что чудеса все же бывают.

Лейла просто была тому, что Вик, ее нечаянная любовь, выжил. Барон видел, как начал оживать взгляд баронессы, до этого безжизненный и потухший. Встретившись взглядом с сбшником, Дик просто удовлетворенно прикрыл глаза, как бы говоря, что был прав, ставя на то, что «дикарь» выживет.

А графу вдруг пришла идея, как можно выкрутиться из ситуации, если Вик выкарабкается. Судя по докладу, тот все же сильно пострадал, раз требуется медицинская капсула.

Нужно было действовать, поэтому полковник обратился к лейтенанту:

– Дик, выводи бойцов навстречу, я пока метнусь к Риго и доктору. Пусть поищут в запасах реаниматоры. Должны они быть у старого киборга. Должны. Очень надеюсь, Вик доживет до реаниматора. Лейла, ты продолжай перепись, нам нужно знать, кто из специалистов есть в наличии, – Дуглас видел, сестра готова бросить дело и бежать навстречу группе, но не стоило прекращать начатое – это тоже было важно. – Все погнали.

Лейтенант был полностью согласен с сбшником, поэтому, не возражая, направился в сторону опорного пункта, где временно расквартировались остатки отряда.

А еще через два часа весь командный состав собрался вокруг реаниматора, наспех установленного посреди ремонтной мастерской Риго и Лангом.

Зрелище было малоприятным. Тело под прозрачной крышкой больше походило на кусок хорошо прожаренного мяса. Спекшиеся в одно целое с кожей остатки десантного комбинезона. Отсутствуют кисти рук, забрало шлема разбито и видно проступающие голые кости черепа.

Человек уже давно был должен умереть, но почему-то все еще цеплялся за жизнь. Это было странно и страшно. Никто бы не прожил трое суток в таком состояние, даже поддерживаемый системами жизнеобеспечения и реанимации, встроенными в спасательную капсулу.

Но реаниматор показывал, человек точно жив, правда восстановление может занять до трех недель, но прогноз однозначно был положительным. Только Лейла, находящаяся тут же, видела не обугленное тело, а Вика, каким она его запомнила в их единственный вечер и ночь, перед атакой насекомых. Она безумно благодарила всех богов, за то, что «дикарь» выжил.

Двое суток назад. Бывший сектор малой и палубной авиации.

Я зажал гашетки, пушки плюнули плазмой по идущим строем паукам, превращая их в ничто, серый прах рассыпающийся на моем пути. Корабль уже набрал скорость, вот намеченная мною опущенная аппарель.

Так же на форсаже завожу перехватчик внутрь линкора пауков. Передо мной достаточно широкий коридор, но я все же сбрасываю скорость. Не хватало еще зацепить стену и оказаться практически беззащитным в нескольких минутах пешего хода от цели моего забега.

Продолжая выжигать все на своем пути, продвигаюсь в сторону рубки линкора. Перехватчик пока проходит по коридорам, но каждый новый тоннель становится все уже и уже, сомневаюсь, что мне удастся прямо на нем влететь в рубку.

Все-таки это не станция, а рубка по любому должна быть защищена от возможности штурма тяжелой техникой. Так и есть. Я завис напротив тупик, куда завели меня широкие транспортные тоннели.

Пробив дыру в стене, понимаю, дальше придется идти на своих двоих. Сажаю перехватчик прямо на пол коридора. Выпрыгиваю из кабины, ее оставляю открытой. Если удастся, то что я задумал, то не буду тратить время на открывание, а не удастся – мне уже, думаю, будет все равно, что случится с корабликом, сослужившим мне хорошую службу.

Из оружия у меня с собой был только вибронож, уже не раз выручивший в этом рейде, и странный меч, который я забрал с трупа арха, встретившегося мне по пути в ангар.

Осмотрев еще раз кабину, решил взять с собой дополнительную аптечку пилота. Вдруг моей будет мало. Пока я не получил особых ранений, не считать же такими пару ушибов, но может случиться всякое, а медикаментов, как и патронов много не бывает. Как не оттягивай, идти нужно.

Пока я здесь сомневаюсь, там гибнут люди. Очень не хочется, чтобы из – за моего сомнения погибла Лейла. При воспоминании о ней в груди разлилось тепло, стало просто все равно, погибну я или выживу, главное уничтожить насекомых. Вдохнув полной грудью, я шагнул в дыру.

За стеной оказалось небольшое помещение с одной дверь. Осмотревшись, я подошел к ней и, взяв наизготовку меч, приложил руку к сенсору замка. Как и ожидалось, сенсор никак не отреагировал на мою попытку.

Странно было бы, если бы он вдруг открылся. Все-таки здесь живут не люди, а пауки, поэтому все запоры по-любому настроены иначе. Вскрывать мне было нечем, даже взрывчатки, кроме той, что в основном заряде, не было. Посмотрев на меч в своих руках, решил попробовать ударить им.

Что сказать, меч с трудом, но прорезал металл двери, вот только его длины явно не хватало, чтобы прирубить выход насквозь. Придется возвращаться в коридор и искать другой путь.

– Открывайся ты! – в ярости я ударил дверь ногой.

И встал, ошарашенный.

Дверь начала отъезжать в сторону, открывая мне путь вперед. Такого я точно не ожидал. Но терять времени нельзя, с этой мыслью я продолжил путь.

Внезапно взвыло чувство опасности, я как шел, так на шаге резко упал на полу, разминувшись с летевшим в меня зарядом, на доли секунды. Вечер переставал быть томным.

Прямо по коридору нарисовались две фигуры, уже встречавшихся мне до этого крабов. Мда, так нелепо за шаг до цели нарваться. Это нужно уметь. И метроном запускать тоже не дело, свалюсь не успев выполнить задачу.

Хотя, Ларс вроде объяснял, что можно сформировать вокруг тела щит с помощью ментальной энергии. Уворачиваясь от летящей плазмы, пытаюсь сконцентрироваться, кажется, что-то начало получаться.

Вот один из зарядов, пройдя в сантиметре от моего тела, изменил траекторию, будто срикошетив обо что-то. Ну защита есть, поэтому выпрямляюсь в полный рост и устремляюсь зигзагами к двум крабам, ведущем непрерывный огонь. Меч наготове. Быстро приблизившись, вижу, как насекомообразные отбрасывают плазмометы и также выхватываю мечи.

Черт, метроном. Стук – падаю на колени, надо мной пролетают сразу два остроотточеных лезвия, способных прорубить корабельную броню. Стук – кувырком влево сближаюсь с одним из крабов и отрубаю ему нижнюю конечность.

Стук – ударом лапы меня отбрасывает в сторону, дыхание сбито. Стук – не вставая, вскидываю меч, кое-как успев отбить удар второго арха. Стук – откатываюсь и метаю вибронож.

Есть! Попал атаковавшему меня крабу точно в голову, вижу, как тот медленно оседает на пол. Стук – удар меча рядом со мной высекает искры. Вскакиваю, одновременно поднимая меч широкой дугой снизу вверх.

Краб все-таки не ожидал от меня таких скоростей, не успевает парировать удар, и двумя разными половинками опадает на пол. Стук – чувствую, как утекают силы.

Прикинув, что в принципе почти в центре корабля пауков, скидываю ранец. Стук – активирую заряд. Стук – несусь обратно к перехватчику, хорошо, что не закрыл кабину. Стук – врубаю форсаж даже толком не взлетев. Стук – несусь к выходу, а вслед за мной идет волна взрыва. Стук – вылетел, но и взрыв уже догнал меня. Боль разлилась во всем теле.

Как держусь в сознании непонятно. Понимаю, не жилец. Стук – команда на катапультирование.

Кабина, она же спаскапсула, отстреливается от перехватчика и поднявшись на несколько метров вверх, закрученная взрывной волной с размаху бьется об стену и падает на пол ангара.

Сверху слышу стук обвалившихся конструкций, не выдержавших детонации реакторов линкора пауков. Я погребен заживо, метроном выкачал остатки сил, последняя мысль в угасающем сознании – очень соскучился по маме, почти два года не навещал. Все не было времени – работа.

Яркий свет сильно режет глаза. Откуда он здесь. Я же умер. Помню, прекрасно, как на капсулу от перехватчика, в которой было заключено мое тело, падали многотонные перекрытия.

Пытаюсь прикрыть глаза рукой, но при попытке поднять ее натыкаюсь на преграду. Ощупываю пространство вокруг себя. Вариантов два. Первый я в гробу, но зачем бы я там оказался, если я жив. Второй – в медкапсуле.

С трудом разлепив глаза вижу, так и есть я в медкапсуле. Знакомая прозрачная крышка, которая уже поднимается. Сажусь. Ну да, а кого я хотел увидеть, не ангела же Господня, передо мной, сверкая улыбкой стоит доктор Ланг.

Черт! Я выжил! Не знаю каким чудом, но выжил, если вижу перед собой главу медслужбы Легиона. Чувствую, как на лице расплывается глупая улыбка, но удержать ее нет сил. В очередной раз прошел по краю.

– Ну-с, с возвращеньецем, бессмертный! – сграбастав меня в объятья, произносит доктор.

Глава 4

Я стою на внешней обшивке разрушенной станции и смотрю в черноту космоса. На душе, как не странно царит покой и умиротворение, хотя ситуация такая, что хоть волком вой.

Станция все-таки развалилась окончательно, мне было видно, что единую конструкцию сохранил лишь небольшой кусок складских помещений и торгового центра. Все остальное медленно растягивалось полосой впереди и позади нашего жилья. Этакий мини пояс из астероидов.

Мы с инструктором из Учебного центра вышли наружи, чтобы хоть примерно оценить разрушения. Я в качестве страхующего, а Ларс, как специалист-инженер.

Оказывается, он владел и этой специальностью. Ну да, учитывая его возраст, почти полтысячелетия, не удивительно. Кстати, мне говорили, что я единственный во всем легионе вольный, но оказывается, что это не так, старый сержант, хотя какой старый, представители его расы живут очень долго и пятьсот лет – это можно сказать юность, тоже вольный.

В легионе он оказался по просьбе отца Лейлы и Дугласа, когда-то тот спас ему жизнь. Долг платежом красен, как говорят на моей Родине. В общем-то, это его дело. После того, как я пришел в себя, рурх постоянно был рядом, будто охраняя меня. От кого здесь охранять?

На станции выживших меньше десяти тысяч человек. Большая такая деревня. На лице появилась улыбка – в голове мелькнули воспоминания о деревеньке, зажатой двумя хребтами Уральских гор, где прошли мое детство и юность.

Интересно, живы ли еще мои друзья по детским играм? Говорят, если долго смотреть в бездну, то бездна посмотрит в тебя. Чушь. Я смотрел на огоньки звезд, яркие из – за отсутствия атмосферы и просто наслаждался. Тишина.

Вокруг была абсолютная тишина, ничто не мешало тягучему течению мыслей. Ларс возился с какими-то приборами. Я только начал изучать базы технической направленности, поэтому помочь ему, пока что не мог.

Сейчас бы на речку, полежать, позагорать. Оказывается, я очень сильно соскучился по Земле. Сколько меня там уже нет? Не знаю.

На базе легиона я четыре месяца, а сколько времени находился в виде замороженной тушки у сполотов неизвестно. Возможно десятилетия. Мысли с печальной темы перескочили на приятную. Лейла. После того, как Ланг выпустил меня из «больнички», ага, два раза, ремонтный цех с наспех установленным реаниматором, в котором я провалялся две недели, мы каждую свободную минуту были вместе.

Находились рядом каждый раз, как в последний. Да и реально, могло быть последним любое свидание. Ситуация на обломке была предкритическая, повреждения оказались фатальными, система жизнеобеспечения дышала на ладан.

Все до одного выжившие срочно начали переквалифицироваться в техников. Но все понимали, максимум, мы сможем отсрочить агонию на полгода, а потом… Криокапсулы, пока другого варианта не проглядывалось.

Вот и наслаждались мы с ней каждым мгновением, что подарила нам судьба. Можно было бы улететь в Содружества, но было две причины, по которым этого сделать было нельзя. Во-первых, все находящиеся на осколках базы осуждённые, да к тому же официально отрекшиеся от присяги.

Появление в любом мире, контролируемом любым государством Содружества равнозначно смерти. Любой мог их всех убить, да еще и получить за это награду. Отступники переставали считаться разумными.

Да еще и связи с Империей не было, даже корабли не приходили, все же Дуг прав в своих предположениях, что атака архов подстроена Орденом. Странно, что никто не прилетел удостовериться, но кто знает, что там произошло за эти полтора месяца. Все – таки война, а на войне всякое бывает.

Может и Аратана уже не существует, как единого государственного образования. А во – вторых, у нас просто не было транспорта для эвакуации. Доки, конечно, остались в связке, но путь туда был сложен, да и уничтожен он почти полностью моими стараниями. Какая-то странная звездочка.

Мое внимание привлекла странно ведущая себя звезда. Она не стояла на месте, как все остальные, а смещалась, то появляясь перед глазами, то вновь исчезая в тени обломков.

Слишком сложные маневры для астероида, а уж для звезды и подавно. Нейросети так, толком и не заработали, поэтому через систему сопряжения скафандра по тактической связи вызываю Ларса.

– Ларс, тут что-то непонятное движется, попробуешь просканировать? – для уточнения сектора, который нужно проверить, скидываю запись наблюдений.

– Принял, сейчас настрою аппаратуру! – в наушниках раздался голос сержанта.

А моя интуиция подала сигнал опасности. Не чисто с этим движущимся объектом.

Думаю, стоит валить с обшивки, но вначале дождаться результатов сканирования. Я обернулся и увидел, как сержант разворачивает полотно радара. Вот полотно раскинуто, подключает модуль управления и съема данных.

Минуты две сержант работает с пустотным сканером, а затем вскакивает, стоял на коленях для удобства, и срывается с места, бегом направляясь в мою сторону. Почему он не свяжется через модуль брони? Не останавливаясь, Ларс пробегает мимо меня, лишь махнул, чтобы я двигался за ним.

Интуиция резко взвыла, не дожидаясь повторного приглашения я срываюсь вслед за, развившем громадную скорость, рурхом. Таким темпом через минуту мы влетаем в шлюзовую.

Прежде чем упала бронеплита, отсекшая нас от пустоты космоса, успеваю зафиксировать взглядом, как та странная звезда, привлекшая мое внимание, ускорила свое движение и направляется явно в нашу сторону.

Ларс по-прежнему не включал модуль связи, доверившись его опыту, молча следую за ним. Все так же, не снижая темпа, добираемся до лифта.

Заскочив в него и закрыв двери, сержант на сенсоре нажал кнопку вниз. Даже толком не начав движение, лифт затрясло, погасло освещение, а следом пришла ударная волна, припечатавшая нас сначала на стену, а потом кабинку подбросило вверх, обеспечив встречу с потолком, ну и под конец, набравшая ускорение кабина лифта рухнула вниз.

Что-то замкнуло в гравитонах, нас просто размазало по полу резко навалившейся тяжестью. Последнее, что я успел увидеть, был стремительно приближающийся к моему лицу потолок, удар. Я в очередной раз проваливаюсь в темноту – это уже начинает надоедать. Мысль мелькнула и погасла.

Уз…, Башкирия 2008 г.

Молодой человек, на вид лет тридцати, в военной форме с погонами лейтенанта, медленно шел по пыльной деревенской улице, внимательно рассматривая номера домов. Он явно искал чей-то дом.

Почти вся детвора, прекратив свои игры, смотрела, куда же идет этот чужой здесь человек. Да и взрослые не отставали от них. Извечное деревенское любопытство. Все необычное сразу становится поводом для разговоров и домыслов. В полголоса шло обсуждение.

– Да точно говорю, это за Васькой из военкомата, он два года уже прячется от армии. Трус, вот и бегает, – говорит один.

– Не похож он на военкоматовского. Те, все как один, толстомордые и неповоротливые, а этот, сразу видно спортивный, подтянутый. Да и взгляд. Зыркает, будто примеряется, как бы попроще глотку перерезать. Аж жуть берет. Не, точно не из военкомата! – отвечает другой. – У меня в армии командир «афганец» был. Тот такой же вот, с звериным взглядом.

Тем временем, тот кто послужил причиной обсуждения, видимо нашел нужный адрес, остановился около неказистого, явно требующего ремонта дома. Стекла были не во всех окнах.

Некоторые рамы были затянуты полиэтиленом, чтобы удерживать тепло, но тем не менее у ворот и в палисаднике было чисто, мусора не видно.

Здесь явно жила небогатая семья. Достав из наплечного рукава обычный тетрадный лист, лейтенант сверился с ней и пошел к воротам.

Постучав, но так и не дождавшись ответа, толкнул воротину и вошел во двор.

– Это он к Щепкиным, что ли? Может к Андрею? Может проверка какая? Все-таки инвалид войны, – один из соседей озвучил, то что думали многие, видя, как статный военный заходит в дом. – Посмотрят, да, глядишь, и помогут чем. Ведь загибается парень после ранения, а денег-то им со старой матерью и взять неоткуда.

Лейтенант спецназа Бегунов аккуратно зашел в деревенский домик. Здесь, по найденной в Ростовском архиве информации, до армии проживал Щепкин Андрей, он же второй номер снайперской пары, позывной Змей.

В далеком уже две тысячи четвертом году, Змей вынес раненого, тогда старшину, Бега на себе по горам к расположению наших войск. Потом их разделили госпиталя, Змей уволился, Бег вернулся в строй. В общем они потерялись. Все некогда было найти спасителя.

Но недавно в Уфе, где Виктор был по делам службы, встретился ему общий знакомый, который рассказал о делах Змея, он же адрес дал. По рассказу знакомого, дела у Андрюхи шли не очень. Пока он лежал по госпиталям умер отец, мать осталась одна. Выписавшись, вернулся себе в деревню.

Работы там легкой не было, но он не мог сидеть на шее матери, поэтому устроился на лесопилку. Подорванное ранением здоровье, так толком и не долеченное, усугубилось тяжелой работой.

И вот уже год Змей не работает, живут они с матерью на ее пенсию, да ветеранское пособие. На столе в основном продукты с собственного огорода. В общем пропадает Андрей, пропадает.

Нужно лечение, а денег на лекарства просто нет. Знакомый был в селе, где проживал сержант по делам и встретил того, шедшего из магазина с трудом опираясь на палочку. Видно было, что трудно ему передвигаться. Слава тогда подбросил его до дома на машине и оставил немного денег, Змей отнекивался, гордость не позволяла принимать подачки, но Славик, это тот общий знакомый все – таки переупрямил того, мотивируя, что у каждого бывает сложное время, отказываться от помощи друзей глупо.

Змей денег взял, видно было, что его раздирает горечь и обида, но все же это была возможность облегчить жизнь матери пенсионерке. После той встречи Бег, вернувшись в отряд, написал рапорт на отпуск, в укотором не был со времен незапамятных, снял все свои не такие уж и маленькие сбережения и первым же поездом рванул в Башкирию. И вот сейчас он входит в дом, своего спасителя и не знает, как пройдет встреча.

Вот Виктор зашел в сени и, поднявшись по лестнице в три ступеньки, оказался перед дверью, обитой обшарпанным дермантином, ведущей в избу. Нужно решиться, придумать, что сказать боевому товарищу.

Они ведь так больше и не виделись с того боя. Бег даже не поблагодарил Змея, а в душе еще и вина появилась после рассказа Славы, ведь брось тогда Андрюха его в горах, жил бы нормально.

Он один легко бы оторвался от погони. Но не бросил, понес. И словил пулю, перечеркнувшую нормальную жизнь, оставив лишь тусклое существование. Потянув дверь на себя, Виктор шагнул в открывшийся вход и оказался в прихожей, отгороженной от остального дома деревянными перегородками.

На стенах пожелтевшие обои, вешалка с одеждой и одинокая лампочка без люстры, свисающая с потолка. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – ремонта здесь не было очень давно.

– Хозяева, есть кто дома? – Виктор подал голос, для привлечения внимание.

На его голос в проеме ведущем в комнату появилась женщина, невысокого роста, с глубокими морщинками вокруг печальных глаз, на вид лет шестьдесят. Одетая в простой халат, застиранный, с заплатками, но чистый. Сразу видно порядок здесь в почете.

– Здравствуйте, вы кому? – задала она вопрос.

– Добрый день, я ищу Щепкина Андрея, мне дал этот адрес наш общий знакомый. Мы с Андреем служили вместе, вот я и решил навестить его, пока в отпуске, – Бег решил не говорить о том, что ему известно о реальном положении вещей.

– Вы к моему сыну значит. Разувайтесь пожалуйста. Проходите. Ему тяжело ходить. Я провожу вас в его комнату, – видно было, что мать Андрея не привыкла принимать гостей и ей было стыдно за убогий вид жилища.

Но Бега было не смутить. Женщина прошла в комнату и Виктор последовал за ней, вид как и в прихожей. Голые стены. Только стол у окна, комод в углу, старый, еще советский желтого цвета.

В детстве у Виктора в комнате стоял похожий. Сбоку русская печь. Мама Змея провела лейтенанта в закуток отгороженный по границе печи еще одной деревянной перегородкой.

Из комнаты была слышна тихо играющая песня.

– Андрюш, это к тебе. Говорит друг, – мать отошла в сторону, пропуская меня.

– Здорово Змей.

Человек сидящий за столом резко обернулся, уронив со стола кружку с чаем и попытался так же резво вскочить.

У него это не очень получилось. Кое-как оперевшись на спинку спинку стула, Змей выпрямился и неверяще посмотрел на того, кого уже давно вычеркнул из списка живых. Бег.

Наверное, единственный друг за всю жизнь. На глазах седого, хотя еще молодого парня появились слезы.

– Командир… Живой… – голос Андрея сбился.

Тогда после госпиталя, ему сказали, что Бег не выжил. И Андрей долгие годы корил себя за то, что и его не вытащил и сам под снайпера подставился. Но вот. В доме, где Змей родился и вырос, стоит Витек, живой и здоровый. Глаза отказывались верить.

Глава 5

Столица империи Аратан.

Резиденция императора.

Император беспокойно мерил шагами кабинет. Вести от подчинённых были одна хуже другой. Провокация по очернению Ордена вначале была успешна.

Распространенные нарезки видеозаписей вызвали бурю возмущений, как в среде обычных людей, так и среди высшей аристократии. Где-то месяц ситуация была под полным контролем СБ, а затем грянул гром.

Магистр Эрих выступил по центральным инфоканалам с официальным опровержением. Он предоставил всю информацию по данному рейдеру, использовавшемуся в качестве приманки для архов. Там было все – с какой миссией был отправлен, куда, при каких обстоятельствах пропал.

Вырыли все, даже записи с нейросетей учувствовавших в захвате оперативников СБ. Даже была запись беседы Императора и главы СБ. Вот тогда и полыхнуло по всей Империи. Неповиновение, открытые бунты. Восстание части армии. Верными Императору остались лишь подразделения гвардии и СБИ.

В лояльности, поддержавших клановыми войсками, аристократах Георг не был уверен. О поддержке императора заявили лишь тридцать процентов населенных систем Империи, еще процентов двадцать выступили за смещение, остальные заняли выжидательную позицию.

Флоты были собраны, не хватало чуть – чуть, чтобы полыхнула гражданская война. Орден после заявления главы, привел все свои силы в состояние полной боевой готовности.

Не хватало лишь повода, для того чтобы заговорили орудия. Георг чувствовал, трон под ним трещит и разваливается. Была даже мысль снять войска с аграфского направления.

Но ее император отбросил, как несущую бред. Если снять войска, то аграфы сходу нанесут удар по находящейся на грани смуты Империи. Состояние императора было на грани нервного срыва. Экономика, из – за непрекращающихся войн, стояла на краю коллапса.

Это тоже было одной из причин, по – которой у Ордена оказалась такая мощная поддержка. В благоприятной ситуации можно было бы не обращать на заявления магистра внимания. Оправдаться на крайний случай, но не сейчас.

Население устало. Поэтому повторение бунта тридцатилетней давности, было лишь вопросом времени. В это время пришел вызов по внутридворцовой связи. Георг устало сел в кресло и вывел сигнал на экран. Не любил он разговаривать через нейросеть.

– Добрый вечер, ваше Величество, – ну да, кто еще мог побеспокоить императора в разгар ночи, кроме адъютанта.

Герцог Лакрис, стал адъютантом еще, когда Георг не взошел на трон, верный и исполнительный, он был лично предан ему, поэтому пользовался безграничным доверием.

– Хотя он вовсе и не добрый, а скорее наоборот. Эскадра четвертого флота вступила в боестолкновение с орденским патрулем. Сошлись в одной из занявших выжидательную позицию систем. В общем-то, чего мы опасались случилось. Это война. По донесениям разведки Магистрат Орден выпустил приказ о выдвижении сил и флотов на ударные позиции. Я взял на себя смелость, от вашего имени, разослал приказ о приведении верных трону войск в состояние полной готовности и выведении их с мест базирования к точкам возможных ударов.

Силы окончательно покинули Императора – это конец Империи.

Это становится плохой привычкой, постоянно попадать в опасные для моего самочувствия ситуации. Голова гудит, как будто с вечера выпил литр вискарика в одну каску. Попробовал пошевелиться, не получилось.

Что-то тяжелое придавило сверху. Хотя, как это что? Крыша кабинки лифта, в котором мы спускались с Ларсом. Но вот причины, почему лифт сорвался непонятны.

Помню удар, прошедший по конструкции, а затем только резкое ускорение, из – за отказавших гравитовнов. Как бы осмотреться. Пытаюсь включить ночное видение в скафандре, ноль реакции. Видимо скаф поврежден. Но вроде в нейросети есть аналогичный режим. Команда. Ура.

Перед глазами появилась картинка. Плохого качества и в темно – серых тонах, но все же лучше, чем ничего. Пробую поворочать головой. Слава богу это удается. Ага, вот в метре от меня вижу ступню в ботинке от бронескафа, скорее всего это Ларс. Пытаюсь вызвать его тактической связи.

Неудачно. Аппаратура приказала жить долго. Это с каким же ускорением мы падали, что даже военные, отличающиеся высокой надежностью, скафы плохо пережили удар.

Слава богу, система жизнеобеспечения рабоает, померли бы от недостатка кислорода, и все. Конец приключениям полковника Бегунова. Ныне сержанта. Смешно. Был полковником на Земле, а здесь стал сержантом. Гримасничает судьба. Еще раз попытался подвигаться, не получается.

Сильно же нас зажало. И что с Ларсом непонятно, вдруг он ранен? Но я даже пошевелиться не могу. Пробую по нейросети позвать, нулевой эффект. Связь легла полностью. Если только телепатически попытаться. Два раза ха. Видимо психика дает сбои, раз в голове такие идеи.

Ну да ситуация не очень. Заживо похоронен под тоннами металла. Второй раз уже на этой станции. Надо, надо менять эту ситуацию. Хотя идей пока нет как. Но придумаю. В данный момент важнее выбраться и выяснить, что с Ларсом. Не нравиться мне его неподвижность.

Начал обдумывать ситуацию. Что-то в мысли о телепатии меня зацепило. Так, стоп, у меня же получалось создавать силовую защиту вокруг тела с помощью мыслей, так почему бы не попробовать таким же способом усановить связь.

Ларс, точно знаю, псион, а следовательно, должно получиться. Пытаюсь поймать нужный настрой. Тяжело отстраниться от ситуации, находясь в железной могиле, но спустя какое-то время у меня получилось сформировать, что-то похожее на сканирующий луч.

Обзор резко улучшился, я смог увидеть даже сквозь металл. Хорошая штука, эта псионика. Надо более плотно заняться развитием способностей. А вот ситуация с сержантом не очень.

Он без сознания, и очень похоже, что сломана рука. Выгнута под неестественным углом и прижата балкой. Скафандр не порвался, выдержал, но переломились локтевые усилители. Теперь продолжим псионические практики. Усилием воли формирую лезвие вокруг кисти правой руки дискообразной формы.

Теперь аккуратно пытаюсь перепилить или перерезать металлическую крышу придавившую меня. С трудом получается освободить одну руку. Сил ушло, будто я пробежал пять километров с ускорением.

Надо бы передохнуть. Иначе снова вырублюсь. Ухожу в медитацию, так проще всего восстанавливаться. Но долгий отдых позволить себе не могу. Неизвестно что там с Ларсом, он так и не пришел в себя. Поэтому нужно торопиться.

Немного вывернув руку, дотянулся до меча, реквизированного у архов, и вытянул его из креплений. Помнится очень не плохо он резал броню станционных перегородок. Не помашешь конечно в моей ситуации. Но по кусочку настрогать лист, бывший крышей лифта вполне возможно.

Почти семь часов мне понадобилось на то, чтобы вырезать себе путь из – под завалов. Семь часов! Я даже не сразу поверил в то, что могу двигаться. Но на раздумья времени не оставалось.

Ларс так и оставался прижатый. Я чувствовал – он жив. Поэтому, даже не передохнув, сразу, как получилось встать начал кромсать мечом листы брони, пытаясь вытащить сержанта. Это мне удалось сделать гораздо быстрее.

Вытащив тело герцога через прорубленное мечом отверстие в стене лифтовой шахты в какой-то технический коридор и проверив анализатором наличие воздуха в помещение, слава богу, атмосфера была, вылез из скафа и занялся извлечением рурха уже из его брони.

Мда, как я и думал. Рука сломана в районе локтя, и, видимо, не хило прилетело по голове. Объяснить иначе бессознательное состояние Ларса я не могу. Перелом не настолько серьезен. Достал свою аптечку из кармана комбеза, приложил ее к телу сержанта в районе шеи.

Помигав индикаторам, аптечка ввела нужные лекарства. С местной медициной я не очень. Умею пользоваться только армейской аптечкой, да и то по принципу, приложил и забыл. Она сама все сделает.

Видимо введённые лекарства возымели действие на организм рурха, потому что минут через десять он приподнялся и сел, очумело мотая головой из стороны в сторону. Я даже забеспокоился, как бы она у него не оторвалась и не улетела. Выглядело это довольно смешно.

Как кутенок вылезший из воды и отряхивающийся. Хотя ситуация явно была не смешная. Но у меня начались отходняки, поэтому я заржал во весь голос.

Мой смех, видимо заставил Ларса сконцентрироваться, он с усилием поднял взгляд на меня и спросил:

– Что произошло?

Кое-как успокоившись, я все же смог ответить:

– Не знаю, я только почувствовал ударную волну. Затем у лифта отказали гравитоны и мы рухнули вниз. В себя я пришел под завалами без возможности двигаться, связи нет. Кое-как получилось освободиться и вытащить тебя. Больше мне ничего не известно. Может ты расскажешь, почему мы сорвались и рванули внутрь станции.

Ларс немного помолчал, собираясь с мыслями:

– Когда ты сообщил о непонятном движении звезды, я сразу направил несколько датчиков, на указанный район. Это была не звезда. Арварский линейный крейсер. В нынешнем состоянии, база противопоставить ничего ему не может. Видимо обнаружив сканирующее облучение корпуса, с крейсера запустили ракету. Времени объяснить не было, у арварцев хорошие ракеты, а главное быстрые, я и сорвался с места, пытаясь оказаться как можно дальше от предполагаемого места попадания. Такие крейсера используют в разведгруппе арварцев, он аналог нашего «Игла», а значит оборудован биосканером. Скорее всего обнаружив живых, арварцы высадили десант. Торопиться при штурме не будут. Они рабовладельцы, поэтому стараются брать в плен. Чтобы продать или в личное пользование заполучить людей. У нас есть шанс успеть на помощь нашим. Отбиться без поддержки дроидов получится вряд ли. Но пару суток оборону удержат. По показанию моей нейросети прошло часов пятнадцать с момента удара ракетой, время на разведку и поиск места для высадки. Если штурм и начался, то совсем недавно. У нас с тобой есть шанс успеть к началу основных действий, – Сержант разъяснил мне диспозицию.

Могло быть хуже. Я думал снова архи, ну а люди это не так уж и страшно. По крайней мере нас не съедят.

Какая-то мысль пыталась найти дорогу в моем уставшем мозгу, поэтому я решил уточнить у Ларса.

– А скажи мне, господин герцог, – как-то во время посиделок в баре сержант промолвился о своем титуле. – Наши пилоты смогут управлять этим крейсером?

Мой напарник внимательно посмотрел на меня пронзительным взглядом. Похоже догадался, о чем я подумал. Покачал головой, но ответил.

– То, что ты задумал невозможно. Еще никто и никогда не смог захватить корабль вдвоем и без дроидов, – потом, судя по всему вспомнив недавние события продолжил. – Хотя и линкора архов никто в одиночку не уничтожал. А по поводу управления – в Содружестве единые стандарты. Поэтому любой пилот может управлять любым кораблем Содружества при наличии нужных квалификаций и доступа к искинам. У тебя есть план? Выкладывай.

Я ухмыльнулся, почувствовал веру в меня у сержанта. Хотя сам я бы не был уверен в возможности реализации моей задумки.

Но это был реальный шанс решить проблему с транспортом. То, что попытку захвата отобьем я не сомневался. Интуиция не подавала никаких сигналов об опасности значит ничего страшного нам не грозит.

– Ну, в целом план таков. При штурме наших секторов противник скорее всего бросит все наличные силы на подавление очагов сопротивления, а значит охраны на корабле будет мало, и, если действовать тихо, то есть шанс заминировать крейсер. А затем используя угрозу взрыва, заставить команду сдать корабль. У тебя сломана рука, поэтому ты пойдешь в сектора, где обороняются наши, а я рискну выполнить задумку, – я вкратце рассказал свой план.

А вот такой реакции от своего бывшего инструктора я не ожидал. Он вскочил на ноги, глаза налились яростью, я даже не понял, как оказался висящим в полуметре от пола на вытянутой уцелевшей руке рурха и пытался сделать вдох.

– Ты что сейчас сказал, чтобы герцог Маланийский уходил в тыл, когда другой пойдет на опасное задание. Я иду с тобой и это не обсуждается. Ты может и не понимаешь, если с тобой что-то случится, люди потеряют веру в чудо. Вик, ты стал талисманом для всего оставшегося легиона. Никому не удавалось то, что удалось тебе. Только вера не дает людям ударится во все тяжкие. Поэтому я лучше погибну вместе с тобой в безумной попытке захватить крейсер арварцев, чем смотреть, как люди сходят с ума от потери надежды! – огонь в глазах Ларса начал гаснуть, он аккуратно опустил меня обратно.

Я резко вдохнул и закашлялся, воздух обжег легкие. Может быть сержант прав. Стоит научиться работать в команде.

Кое-как очухавшись обратился к Ларсу:

– Ты был очень убедителен, я согласен. Тогда давай собираться. Сможешь проложить маршрут, чтобы как можно незаметнее добраться до нужного района?

– Смогу, – Ларс отстегнул от держателей на комбинезоне планшет и начал изучать информацию на нем.

А ведь он уже нормально работает сломанной рукой, рурх полон загадок, надо бы выяснить побольше об этой, безусловно, интересной расе.

– Пройдем по вентиляционным шахтам системы жизнеобеспечения! – сержант поднял голову от планшета и протянул мне его.

На экране был прорисован предположительный маршрут. По нему выходило, что до места нам топать километров восемь. Зафиксировав карту на нейросети, протянул планшет обратно.

– Тогда собираемся и в путь, – что еще я мог сказать.

Минут через сорок мы выдвинулись вдоль тоннеля в поисках входа в систему вентиляции. При себе у нас было немного вещей. Без бронескафов тащить на себе все оборудование не было никакой возможности, поэтому все тяжелое пришлось бросить.

При себе у нас было по винтовке, боеприпасы и взрывчатка. Я еще вернул на место меч, доставшийся мне от архов. Все. Ничего лишнего.

И вновь я меряю ногами длину переходов разрушенной станции, но сейчас я иду не на смерть, а за надеждой.

Глава 6

Рейдер Разведывательного управления империи Арвар находился в свободном поиске уже почти полгода.

Задачей было пройти вдоль линии соприкосновения с архами по всей границе Содружества.

Потихоньку, не торопясь, линейный крейсер «Сарма» проводил разведку в системах подконтрольных паукам. Построенный по самым новейшим технологиям, скрытый маскировочными полями, арварский крейсер подбирался чуть ли не на дистанцию визуального обнаружения.

По собранным данным выходило, надвигается война. В зоне разграничения скапливались серьезные силы противника. Нужно было возвращаться на базу с добытой информацией.

Капитан-командор Арик Штейн устало откинулся от экрана оперативного управления. Рейд затягивался и проходил в громаднейшем напряжении.

Арик еще раз бросил взгляд на экран, маршрут выхода в нейтральную полосу, где появлялась возможность через ретрансляторы связаться с командованием, был просчитан тысячу раз.

Ну, что же миссия почти завершена. Капитан по нейросети отдал приказ искину начинать разгон для прыжка. Конечной точкой должна была стать система, в которой была база «Иностранного легиона» Аратана, но арварец прекрасно знал, что у тех не было современных средств обнаружения, поэтому шанс проскочить в Содружество незаметно был велик.

Полет в гипере проходил штатно. Но сразу по выходу из прыжка, по всему крейсеру взревели баззеры тревоги. Арик, входивший в рубку, тут же дал команду вывести показания сканеров на центральный экран.

От увиденной картины по спине невольно пробежали мурашки. Архи. Старый вояка, капитан знал, то что он сейчас наблюдал на экране, могли сотворить только архи, а значит они опоздали и в Содружестве уже полыхает война.

Девяносто лет Штейн смотрит на войну. Поэтому вид обломков, тянущихся полосой по черноте космоса, бывших мощной боевой пустотной станций, заставил его напрячься. Очень сильно напрячься.

Но по данным боевых сканеров, система была пуста, если не считать уничтоженную станцию.

Немного подумав, Штейн отдал приказ на сближение с остатками базы и более детальное исследование.

– Капитан! Наблюдаю отметки живых биологических существ! – голос оператора систем наблюдения вывел Арика из состояния раздумья. Три часа полета к самому большому куску базы пролетели незаметно.

– Докладывайт! – подойдя к месту оператора, Штейн стал ожидать подробностей.

– Зафиксированы две точки нахождения живых. Одна, на обшивке, прямо на стороне, повернутой к нам – два объекта, предположительно люди. Сигнатуры на пауков не похожи. Вторая во внутренних объемах, порядка пяти тысяч! – доложил подчиненный.

Капитан-командор задумался. Немного напрягало наличие выживших, архи никогда после себя живых не оставляли.

Это напрягало опытного командира, прошедшего не одну битву с пауками, но и эта же информация заставила его отдать приказ.

– Экипаж, боевая тревога. Слушай приказ. По месту первой засветки удар ракетами среднего класса. Двух будет достаточно. Абордажному подразделению приготовиться к штурму. Входить будем в месте удара ракет. Мощности хватит прожечь броню. Там есть выжившие, но это «Легион», поэтому штурм пойдет двумя волнами. Абордажная и десантные секции в первой, остальной экипаж во второй. На борту остается дежурная смена. Все по местам! – Штейн закончил озвучивать команду и двинулся к своей ячейке со штурмовой экипировкой, он собирался лично идти в первой волне.

Слишком серьезный ожидался противник, пусть и избитый архами. Но пять тысяч – это пять тысяч, а в теснинах коридоров даже без тяжелого оружия, смогут при правильной тактике уничтожить полторы тысячи десантников Арвара, пусть и с поддержкой восьми тысяч боевых дронов.

Подходя к ячейке, капитан вдруг вспомнил, как в далеком сорок втором он со своим разведбатом пытался взять квартал в русском Сталинграде. Зажатые улицами броневики и танки не могли эффективно поддерживать пехоту.

Им приходилось грызться за каждый дом, за каждую подворотню. Потери были ужасающие. Тогда их накрыло близким подрывом гранаты, а очнулся он уже в Арварской Империи в роли раба. Не к добру это, подумал Арик и решил, на всякий случай решил остаться на корабле сам, но все же экипировался в броню.

Мало ли. Заняв место на капитанском мостике, Арик Штейн стал более внимательно наблюдать за происходящими событиями. Вот ушли ракеты, подрыв, но по выводящимся на его терминал данным, капитан видел, отметки живых перестали фиксироваться в том месте за минуту до прилета зарядов.

Стыковка, командор вывел картинку с камер дронов рванувших в коридоры станции через шлюз. Да видеоряд не радовал. Конструкции перекручены и сломаны. Видны следы разрывов гранат и плазменных зарядов. Километра три дроиды проскочили не обнаружив никаких признаков живого населения.

Вот и цель, большое помещение с отметками биологических объектов. Здесь то и начались неприятности. Выжившие превратили свой сектор в неприступный бастион. Дроиды были потеряны в течении часа.

Штейн с тяжелой усмешкой подумал: – Почти как тогда.

Уже семь часов шел штурм, потери превышали все расчеты. Ну не ожидал капитан-командор, что уцелевшие будут так яростно драться.

Аратанацы, да и арварцы предпочитали сдаться. Знали, их обменяют, а значит можно будет жить дальше. Будь возможность, Арик давно бы дал приказ на отход, но коридоры, по которым шел штурм, были взорваны за спинами десанта, оставив только один путь – вперед.

Решив рискнуть, капитан отправил весь оставшийся личный состав, за исключением пилотов, по внешней стороне станции, для обхода и удара в тыл сопротивляющимся бойца «Легиона».

Переключившись между камерами, установленными на броне десанта, Арик видел, как погибают бойцы под огнем тяжелых плазмометов. Внезапно раздался хлопок в районе реактора, и по всему кораблю исчезла энергия. Связь с подразделениями десанта так же прекратилась.

Собрав всех, кто находился в рубке, капитан выдвинулся к шлюзу. Причины обесточенности крейсера в принципе не вызывали сомнений. Диверсия. Странно, что датчики корабля не обнаружили чужого присутствия. Через три минуты группа собралась у выхода. Техник, в рубке всегда дежурил минимум один техник, начал колдовать над запорами шлюза.

Бронестворка имела автономное питание, поэтому через некоторое время она отошла в сторону, освободив путь на свободу. Вот только шагнувший вперед пилот, тут же упал, прожженный насквозь плазменным зарядом, прилетевшим из коридора, ведущего внутрь станции.

Пришлось срочно прятаться за косяками дверного проема. Выставив в дверь ствол винтовки, она имела камеру для стрельбы из-за укрытия, капитан осмотрел прилегающий тоннель. Из боковой двери впереди по коридору торчала рука, сжимающая кусок металла белого цвета и активно им машущая.

Вспомнилось, на Земле белый цвет означал предложение переговоров. Старый обер-офицер усмехнулся. А ведь выбора у него не было. Десант безрезультатно пытается прогрызть оборону легионеров. Корабль обесточен, притом даже резервные источники питания не подключились.

Это экипаж проверил в первую очередь. Можно закрыться, конечно, в нем, но жить останется времени, пока не сядут аккумуляторы скафов. Чтобы провести ремонтные работы, нужно выйти на обшивку, а лежащее тело пилота говорило, что это вряд ли удастся. Неизвестно какие силы находятся рядом с крейсером.

Обдумав все это и отдав команду, чтобы экипаж оставался на месте, Арик Штейн, выбросив вначале винтовку, сделал шаг в коридор, надеясь на то, что стрелять не будут. Встав посреди коридора, он стал ожидать появления переговорщиков противника.

Вот какая-то размытая тень метнулась из бокового прохода впереди по коридору, а спустя мгновение перед Ариком стоял человек в обычном комбинезоне десантника Империи Аратан, с функцией скафандра, без брони. В руках винтовка, а из – за спины торчит…

Рукоять меча или сабли. Штейн оказался шокирован, встретить в Содружестве человека с мечом, он не ожидал никак. Но это был не последний шок, который довелось испытать стодвадцатилетниму офицеру.

Первые слова, сказанные парламентером, заставили прокатиться по спине холодные капли пота. Стоящий напротив него человек говорил по-русски. За тысячи световых лет от родной планеты, спустя почти сотню лет, вновь слышалась русская речь, и вновь по ту сторону линии фронта.

Перед глазами пронеслись тысячи трупов, как русских, так и соотечественников, лежащих на улицах города на Волге, города, который они штурмовали полгода, где каждый квадратный метр был пропитан кровью и защитников, и атакующих частей Вермахта.

Страх вернулся, спустя долгие девяносто лет, страх встретиться в бою, и разделить участь тысяч товарищей, оставшихся в степях Восточного фронта.

– Как… Как это возможно… – старый обер-офицер Третьего рейха, побледневшими губами шептал вопрос, на давным-давно забытом языке, изученным в разведшколе, перед войной. Языке вероятного противника.

Противник замер, услышав слова капитана, а потом громко рассмеялся.

– Да ну, не может быть! – сквозь смех кое-как произнес он. – Ну, здравствуй, земляк. Поговорим? – с этими словами, человек опустил ствол винтовки в пол и заметно расслабился.

В секторе, кое-как приведенном в порядок усилиями всего личного состава «Легиона», после атаки пауков, вновь шел тяжелый бой. Десантные подразделения арварцев.

Ничто не предвещало беды. Сектор понемногу приводили в порядок, начали пробивать проходы в, оставшиеся на этом огрызке станции, секции.

Группы исследовали, что еще уцелело. Вроде жизнь налаживалась. Но внезапно, от находящейся на обшивке станции, двойки Вика с Ларсом, пришло сообщение о ракетной атаке, связь с ними прервалась.

Дик уже собирался отправить вторую группу на их поиски, на всякий случай, усилив дежурившие на опорных постах силы дополнительным личным составом, но не успел. Через несколько часов после сообщения Ларса, на сектор началась атака.

Сперва дроиды, арварские, последнего поколения. Их удалось уничтожить достаточно сложно, и почти без потерь, с помощью придуманного Виком минного пояса, просто взорвав закладки, сделанные заблаговременно. А вот с пехотой повторить такой трюк было уже невозможно.

Рубились насмерть. Если бы не предательство Империи и последующее отречение, то можно было бы договориться с арварцами, но в нынешний ситуации, сдача означала рабство. До конца жизни.

Вот и дрались до последнего оставшиеся легионеры. Здесь почти все аристократы, а стать рабом для аристо несмываемый позор. Семь часов, целых семь часов, атаки шли одна за другой.

На некоторых опорниках доходило до рукопашной. Отряд графа выступал в качестве мобильного резерва. Затыкали любые прорехи в обороне. За первые два часа потеряли почти всю первую линию обороны. Благо баррикады второй линии готовили заранее.

Так час за часом, сдавали один рубеж за другим. Людей становилось все меньше. Медсектор был переполнен. Легкораненые укладывались на десять минут, чуть – чуть приводились в порядок и вновь шли в бой.

Из командного состава на ногах остался только Дик, даже киборг Риго получил повреждения и сейчас в мастерской пытался с помощью инженеров привести механические части в порядок. Дуглас и Лейла находились в реаниматорах, а Григ погиб. Ларс пропал на выходе. Доктор Ланг был полностью занят в медсекции.

Вся тяжесть последнего часа обороны легла на плечи лейтенант Унгарна. Защитники уже окатились почти до склада, и оказались снова заперты на том же пятачке, что и при отражении атаки пауков.

Только в этот раз надежды нет даже эфемерной. Дик устало стер пот обожжённой рукой с лица. Пять минут назад удалось отбить очередную атаку, и сейчас была небольшая передышка. Противник перегруппировывался.

– Бег – базе. Ответьте! – из стоящего на столе комплекса тактической связи раздался вызов.

Дик не мог поверить. Он уже похоронил этих двоих. Но вот они, снова в эфире. Вопреки разуму, ну не попадает снаряд в одну воронку, в душе затеплилась надежда в безвыходной ситуации. Отдав команду, лейтенант перевел вызов себе на нейросеть.

– Красный – раз – Бегу. На приеме. Живы? – барон не удержался от вопроса.

– Живы – живы. Вижу у вас весело. Есть вариант. Запросите переговоры. У нас с сержантом есть сюрприз для арварцев. На переговорах требуйте коридор для прохода группы. Объяснения позже. Могут запеленговать. Как будет коридор, мы сами выйдем. Готовьте встречу. Конец связи! – и вновь в эфире тишина.

А лейтенант сидел и не знал, верить или нет. Но частоты были кодированными, да и голос Вика узнал, хоть передача шла без картинки.

Надежда разгоралась все сильнее. Может не зря Вика окрестили талисманом. Немного размыслив, Дик отдал распоряжение на отправку парламентера к нападающим. Жребий брошен.

Погибать не хотелось. Но рабство хуже смерти. А вдруг удастся выкрутиться?