Пахан

Глава 1

Вечером шестнадцатого апреля одна тысяча девятьсот девяносто шестого года Владимир Андреевич Сергеев, сотрудник одного из московских НИИ, возвращался с работы. Настроение Сергеева оставляло желать лучшего. Грошовую зарплату выдавали нерегулярно, начальство придиралось, и в придачу нестерпимо болела поясница. Сергееву хотелось есть. Пустая малогабаритная однокомнатная квартира не сулила ни уюта, ни приличного ужина. С женой, обозвавшей Владимира Андреевича хроническим неудачником, он развелся три года назад, а съестные припасы в холодильнике, мягко говоря, не отличались изобилием. «Жизнь собачья, – раздраженно думал Сергеев. – И при коммунистах было паршиво, и при так называемых демократах – тоже. Хрен редьки не слаще!»

Погруженный в неприятные размышления, он не заметил двух подозрительного вида молодых людей в шикарной иномарке, ошарашенно вытаращившихся на него. Опомнившись, один из них быстро набрал номер на радиотелефоне.

– Князь вернулся! – торопливо выпалил он в трубку. – Живой, паскуда! Только одет лохом и пешком топает! По улице Тимирязевской!

– Замаскировался, падла! – ответил Леший, которого неожиданный звонок оторвал от приятного занятия – набивания косяка:[2] – До чего хитер козел! Надо его кончать, не иначе, пакость какую готовит! Недаром скрывался столько времени. Но будьте осторожнее! Его наверняка охраняют!

Мордовороты внимательно обозрели окрестности. Вроде ничего подозрительного.

– Охрана доведена до совершенства, – резюмировал старший по возрасту бандит, прозванный за недюжинную хитрость Лисом. – И не поймешь, где они, гады, прячутся!

– Точно, – поддакнул младший по кличке Ветерок. – Профессионально работают!

– Попасем[3] немного, – решил Лис. – Подождем удобного момента! Авось охрана засветится. Тогда, если повезет, и их заодно!

О появлении «Князя» одновременно с Лешим узнал Мотя, ценой неимоверных усилий вмонтировавший в квартиру последнего хитроумное подслушивающее устройство. Не мешкая ни секунды, Мотя прихватил двух подвернувшихся под руку боевиков, прыгнул в «Мерседес» и на полной скорости понесся по направлению к Тимирязевской улице. «Неужто шеф вернулся? – недоумевал он. – Но почему нас не предупредил и где, черт возьми, пропадал? Ладно, потом разберемся! Главное, опередить быков Лешего…»

По-прежнему ничего не подозревающий Сергеев свернул в глухой, безлюдный переулок. До дома оставалось не более двух кварталов. «Приготовлю яичницу, – размышлял Владимир Андреевич, – три яйца вроде осталось. Отварю картошки. Потом – чайку. Сойдет!»

– Странно, но охраны нет! Я уверен, – сказал Лис. – Приступим!

– Ага! – ухмыльнулся Ветерок, вытаскивая пистолет. – Щас я ему череп продырявлю!

– Сдурел, болван, – прошипел Лис. – К чему шум поднимать? Треснем по башке, отвезем в лес, а там аккуратненько закопаем!

Ветерок с явной неохотой спрятал оружие. Между тем Сергеев зашел в подворотню, намереваясь срезать путь дворами.

– Пошли, – шепнул Лис. Бандиты, выбравшись из машины, направились к Сергееву.

– Стой, Князь! – рявкнул Лис. – Вот ты и попался!

– Это вы мне, молодые люди? – несказанно удивился Владимир Андреевич.

– Естественно! – оскалился Лис. – Кому же еще?

– Вы меня, наверно, с кем-то спутали!

– Не спутали! – заверил Ветерок, треснув Сергеева по затылку рукояткой пистолета.

Мотя подъехал как раз в тот момент, когда Ветерок с Лисом запихивали в «БМВ» бесчувственное тело Сергеева. Мотя не отличался чрезмерной осторожностью, к тому же на раздумья не оставалось времени. Он молниеносно выхватил пистолет с глушителем. «Хлоп» – голова Лиса разлетелась на куски… «Хлоп» – схватившись за простреленную грудь, Ветерок свалился на землю.

– Князь, он самый! – сказал Мотя, внимательно рассмотрев Сергеева. – Забирайте его, ребята, и в темпе линяем отсюда, пока шухер не поднялся!

Боевики бережно усадили Владимира Андреевича на заднее сиденье, сами устроились по обе стороны, Мотя нажал на газ, и «Мерседес» рванулся с места…

Давно известно, что после травмы головы иногда бывает потеря памяти или частичная, или полная. Именно это и случилось с Сергеевым. Очнувшись в просторной, со вкусом обставленной комнате, Владимир Андреевич недоуменно огляделся. Затем попытался припомнить, кто он такой, однако ничего не получилось. Сергеев лишь знал, что его зовут Володя, а дальше… дальше пустота!

– Пришел в себя наконец-то, – послышался удовлетворенный голос. – Задал ты мне, Князь, головоломку! Где тебя черти носили восемь месяцев?

Только теперь Сергеев заметил худощавого темноволосого мужчину, сидевшего в кресле напротив с чашкой кофе в руках.

– Кто вы? – еле слышно спросил он.

– Неужто не узнаешь? – изумился Мотя.

– Не-ет!

– Во гады, видать, здорово долбанули тебя по кумполу! Ну ничего, они оба вчера подохли. Гы-гы-гы! И Лешего, падлу, достанем. Лично из него жилы вытяну!

– Какого Лешего?

– Н-да, дела! – протянул Мотя, сочувственно глядя на Сергеева. – Сейчас позову доктора. Он тут, в соседней комнате, дожидается!

Кандидат медицинских наук Семен Петрович Быков был специалистом высокой квалификации. Нищенская зарплата, выдаваемая государством, Семена Петровича никоим образом не устраивала, и посему он уже два года обслуживал банду Князя.

– Амнезия, – безапелляционно изрек Быков, осмотрев Сергеева.

– Че-го? – не въехал Мотя.

– Потеря памяти в результате сильного удара по голове. Со временем память восстановится, может быть…

– Чем его лечить? Какие лекарства требуются?

– Лекарства здесь не помогут. Пусть отлежится в постели пару дней, а потом как можно быстрее возвращается к привычной для него жизни. Тогда, под влиянием знакомых образов, старых друзей…

– Понятно, Петрович, можешь идти. Вот гонорар.

– Премного благодарен!

– Ты хоть меня узнаешь? – с надеждой спросил Мотя.

– Не-ет!

– Гм, ну а имя свое помнишь?

– Владимир.

– Чудесно, – обрадовался Мотя. – Уже прогресс!

– Есть хочешь?

– Да!

– Гриша приготовил твой любимый шашлык. Есть и коньячок, но доктор говорил – после сотрясения мозга не рекомендуется, попей лучше чайку…

Наевшись до отвала вкусного сочного мяса, выпив две чашки ароматного чаю с травами и выкурив сигарету, Сергеев устало откинулся на подушку. Как он ни пытался припомнить прошлое, ничего не выходило. Все вокруг казалось чужим, незнакомым.

– Слушай, дружище, – обратился Владимир Андреевич к Моте. – Расскажи мне, что случилось. Кто я и кто ты?

– Тебя зовут Цветков Владимир Ярославович, – терпеливо начал Мотя. – Погоняла[4] Князь. Ты авторитет. Наша бригада контролирует много доходных точек. В сентябре прошлого года ты бесследно исчез. Ушел прогуляться по лесу и не вернулся. Все думали: погиб, я, грешным делом, тоже так считал, однако братве сказал, что ты временно залег на дно. Во-первых, опасался распада бригады, во-вторых, не хотел радовать Лешего. Признаться, у тебя были причины уйти в тину. Кочергу ты замочил прямо в ресторане, пулей в лобешник. Конечно, свидетелям мы рты позатыкали, ментов подкупили, но все же…

– Я убил человека?! – Сергеева прошиб холодный пот. – Не может быть, я никогда…

Мотя громко расхохотался.

– Во дает! – надрывался он. – Никогда! Ой уморил! Да за тобой жмуриков не меньше двух десятков числится. А Федьку Косого ты собственноручно тупой пилой на две части распилил! Как он орал, паскуда, как верещал! Класс!

– Выходит, я бандит?

– Не просто бандит, а пахан! Князь! Да чего попусту языком молоть! Взгляни сам!

Мотя протянул Сергееву цветную фотографию, и Владимир Андреевич с удивлением узнал самого себя – вальяжного, надменного, одетого в шикарный импортный костюм. Рядом стояли, ухмыляясь, три уголовные личности и две смазливые девицы в настолько коротких юбках, что их и юбками назвать нельзя. Так, узенькие полоски материи, едва прикрывающие трусы. В отдалении, на синей глади воды, виднелась изящная белая яхта.

– Это ты на природе со шлюхами и телохранителями, – пояснил Мотя. – Кстати, почему ты тогда отказался от охраны?

– Н-не помню.

– Ладно! Неважно! Значит, имелись на то причины…

– Дай выпить! – прохрипел Сергеев, пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли.

– Доктор говорил: нельзя! – воспротивился Мотя.

– Заткнись, – с неожиданной для самого себя грубостью рявкнул Владимир Андреевич. – Тащи бутылку!

– Узнаю прежнего Князя, – прошептал Мотя, выходя из комнаты. – Не терпит ни малейших возражений! Крут!

– Я пахан, я убийца, и я садист! – пробормотал Сергеев оставшись в одиночестве. – О Господи!

Мотя вернулся с бутылкой коньяка, рюмкой и тарелкой с засахаренными ломтиками лимона.

– Позвонили ребята из города, – ухмыляясь, сообщил он. – Леший в ярости! Рвет и мечет! Узнал, падла, что тебе удалось скрыться, а его быки сыграли в ящик. Вот коньяк. Пей. Только немного!

Глотнув обжигающего напитка, Владимир Андреевич почувствовал себя значительно лучше. Голова прояснилась, однако память не восстанавливалась. Более того, Сергеев явственно ощутил, что он здесь чужой. «Распилил какого-то Косого тупой пилой!» – Владимира Андреевича передернуло от отвращения. Он попытался представить эту картину и едва не проблевался.

– Говорил же, не пей! – заметив его позеленевшее лицо, наставительно сказал Мотя. – Ну ладно, ладно, не нервничай, лучше поспи!..