Грязная, бездонная лестница несла его на себе вниз, и бело-зеленые стены давили ему на грудь так, что дышать становилось уже невозможно. Смиренный, скованный, со слезами на глазах, он продолжал спускаться вниз, ведомый странным чувством, будто что-то тянуло его туда. Он понимал, что так и должно быть. Каждая ступень делала ближе ту бездну внизу, и чем ближе он к ней был, тем меньше он мог разглядеть хоть что-то в непроглядной темноте. Вот он уже двигался на ощупь, поглаживая потрескавшуюся краску. Отрывавшиеся ее куски отчаянно хрустели у него под пальцами и ногами, и этот хруст передавался по всему телу, заставляя его дрожать. В один момент он ощутил на своей руке что-то липкое, теплое. Его становилось все больше, и в какой-то момент густая жидкость заполнила коридор и понесла его вниз. Железный привкус во рту. Такой знакомый. Такой приятный. В какой-то момент он уже подумал, что всегда будет плыть в этом потоке, пока не почувствовал своей спиной грузный удар: так открылась дверь внизу коридора. Яркий свет разрезал ему глаза, а когда он смог их таки раскрыть, то увидел, что все, что его окружало – это багряные стены. Багряные руки. Впервые он увидел свои руки. Маленькие, нежные руки. Как такое могло произойти? Как эти нежные руки?..
Холодная сталь на затылке, выстрел. Добить. Сталь, затылок, выстрел. Сталь, затылок, выстрел. Зеленый коридор. Снова и снова, как во сне. А этот привкус во рту. Почему он во рту? И этот черт, где он? Он смеется. Почему ты смеешься? Разорвать бы твою мерзкую козлиную рожу. Да только я тут, а ты там! Я тут. А ты это я. Как это возможно?..