Памяти Учителя Петра Дынова

Вечером, после ужина, в центре лагеря разжигался большой костер. Усевшись вокруг него, мы молились, потом пели хором песни, сочиненные Учителем. Нам хотелось, чтобы он спустился с верхней части лагеря, где была разбита его палатка, и побыл среди нас возле пылающего костра. Мы пели воодушевленно в ночи, поглядывая время от времени на палатку Учителя, в надежде увидеть там огонек, который означал бы исполнение нашего желания. Вот загорается сигнал, наша радость огромна, и мы запеваем песню, которая называется: «Учителю: О, Господь, Ты, Мой Учитель, веди меня по Твоим стопам…» Яркий фонарь, поднятый рукой брата, движется в ночи и медленно спускается по тропинке, ведущей к лагерному костру. Наконец, Учитель приходит к нашему кругу, который раскрывается, чтобы дать ему место у костра, и тут же замыкается за ним. Вновь звучат песни… Синяя ночь, усыпанная звездами, кажется, участвует своим молчанием и своим величием в наших мистических переживаниях. После пения несколько братьев и сестер читают стихи, играют на скрипке или гитаре…

Часто Учитель закрывал глаза и медитировал. Я смотрел на него и спрашивал себя: «О чем он думает? Где он?» Именно так, в тишине, я привык соединяться с ним, и постепенно я чувствовал, что многие его мысли, чувства, переживания направляются ко мне. Я понял также, что он учит нас и в тишине. Вы скажете: «Но в тишине ничему не научишься, ничего не слышно!» Да, внешне это так, но в действительности получает именно душа; душа ученика видит, чувствует и записывает все, что исходит от головы Учителя. И если ученик не сразу понимает, что его душа уловила, — это значит нужно время, чтобы душа напитала этим разум. Но в тот или иной день это выйдет в форме мыслей, открытий, воспоминаний об источнике, которых ученик даже не узнает; а это будет просто то, что он уловил от своего Учителя.

Но приближается десять часов вечера, и Учитель встает для последней молитвы, которую мы читаем вместе. Мы благодарим за благословения, полученные в этот день, затем расходимся по своим палаткам на ночь. Некоторые еще остаются у погасшего костра, чтобы полюбоваться звездным небом и отражением луны на спокойной глади озера. Необыкновенный покой нисходит на них, они чувствуют себя в полном единении с Вселенной, и их жизнь обретает глубокий смысл, который они больше не забудут. Наконец, когда все в лагере уже смолкает, они возвращаются тоже в свои палатки и засыпают, пока скрипка не разбудит их на заре, возвещая о начале нового дня в свете.

В течение этих дней в горах Учитель часто совершал с нами восхождение на вершину горы Мусала, даже во время дождя и снега; так он испытывал нашу стойкость и веру. Гроза неистовствовала вокруг нас; скалы, наэлектризованная земля испускали едва выносимое излучение. Вода струилась по нам; искры сверкали в наших волосах и бородах многих наших братьев. Мы двигались вперед без жалоб, ведомые Учителем, всегда стойким и ловким. Как описать те ощущения, что мы испытывали тогда? Только те, кто пережили часы подобного физического и морального напряжения, могут понять, как они закаляют душу и дух.

Через один-два месяца такой жизни мы чувствовали себя преображенными. Когда же мы спускались в город, чтобы вернуться к нашим повседневным делам, мы лучше могли помочь существам, окружавшим нас, своими советами и примером. Мы показывали им, что все люди способны жить иначе, чем они это делают, и создавать Царство Божие на земле, понимая, что добрая воля, любовь и братство являются истинной основой существования.

Да, эти долгие дни, проведенные с Учителем в горах Рилы, я считаю лучшими моментами моей жизни. И часто картины этого времени возвращаются ко мне.

Однажды мы пошли с моим другом, чтобы присоединиться к летнему лагерю. Подъем был трудным, было очень жарко, мы взмокли, потому что несли тяжелые рюкзаки на спине. На минуту мы остановились, чтобы немного отдохнуть; у нас было две груши, которые мы принялись есть. И честное слово, я никогда не представлял, что можно ощутить такой вкус и почувствовать такую радость. Это было невероятно, неописуемо!.. Да, груша, одна только груша перенесла меня в Рай. Почему? Что произошло? Был ли это воздух или небо, сияние ли гор под солнцем или радость, которую я испытывал, находясь рядом с Учителем?.. Можно сказать, что некое божество, пришедшее нарочно, чтобы быть съеденным, спряталось в этой груше и наполнило меня всем пониманием, всем светом Вселенной. Именно тогда и открылось мое сознание, и с этого дня я понял невероятные вещи. Так вот, я вам это тоже говорю. Если бы вы могли хотя бы раз в месяц иметь подобный опыт, ваша жизнь изменилась бы. Пожелайте однажды проделать этот опыт, потому что было бы грустно для сына Бога, дочери Бога не почувствовать хотя бы раз в своей жизни то, что Создатель приготовил для своих детей.

Я вспоминаю также Цеко, поднимавшегося к лагерю, сгибающегося под свертками, которыми его нагрузили. Я встречал несколько феноменов в своей жизни, но таких как Цеко, я думаю, не много! Это был очень здоровый детина. Когда Братство поднималось на Рилу, сестры, особенно самые пожилые, давали ему нести свои вещи, а поскольку он был всегда милым, услужливым, улыбчивым, он принимал все без ворчания. Когда мы оборачивались назад, то обнаруживали иногда целую шагающую гору. Это был Цеко! Во время походов именно он переносил на своей спине самовар, которым пользовались братья и сестры, чтобы приготовить чай, и он нес его с раскаленными углями, вода начинала кипеть, слышались посвистывания, были видны поднимающиеся клубы пара, а Цеко спокойно двигался вперед… локомотив, да и только!

Очевидно, обладая такой доброй натурой, он был симпатичен всем, и каждому хотелось его пригласить. Но вот беда, у него был такой аппетит, что вы даже не можете себе представить. Всюду, где он бывал, он съедал все, что было на столе и никогда не казался сытым. Если хотели сохранить что-то, нельзя было оставить это у него на глазах, потому что все исчезало в этом уникальном в мире желудке. Случалось, что сестры, занимавшиеся кухней на Риле, откладывали в сторону пищу, которая оставалась от обеда. Когда они хотели найти ее, чтобы выбросить, потому что она уже испортилась, все исчезало: Цеко все прикончил. Это было поразительно! Но что бы он ни ел, он никогда не болел. Учитель, понимая, с каким феноменом он имеет дело, сажал около него всех тех, у кого не было аппетита. И лишь когда они глядели на уплетающего Цеко, к ним возвращался аппетит. Это действительно был феномен. Но это еще не все. Хотя у него не было никакого образования, в один прекрасный день он начал писать поэмы. Он полагал, что поэзия заключается в том, чтобы найти рифму, и поэтому он писал вещи без начала и конца, но… у него была рифма! Это было так смешно, что нельзя было удержаться от смеха. Когда братья и сестры давали ему что-то нести, они говорили ему, подражая его «стихам»:

«Цеко, Цеко, Да ти е леко!»

Старательно подчеркивая этим рифму! Что означало: «Цеко, Цеко, пусть это будет тебе легко!»

Он хорошо видел, что над ним подтрунивают, но невозмутимо, с улыбкой — никогда не обижался на насмешников и критиков — он продолжал читать нам стихи. Он читал их даже у костра, вечером, и Учитель очень терпеливо слушал их. Но однажды что произошло? Чудо ли это воздействия Учения Учителя на столь добрую и чистую душу? Он начал писать настоящие стихи, и все были удивлены и больше не смеялись, не подшучивали, его действительно слушали.

Наконец, он захотел сочинять музыку, писать песни. Тогда снова начали смеяться и подшучивать: Цеко — композитор, вы представляете! А потом вскоре заметили, что братья и сестры, прогуливавшиеся в горах около озер, напевают мелодии Цеко и поют его песни.

Он был электриком, и однажды мы с большой грустью узнали, что во время работы на электрическом столбе его ударило током, и он упал. Вот так он и умер. Все сожалели о нем, и спустя столько лет я все еще часто думаю о нем.

Другое необычное воспоминание — о ночах, проведенных на горе Мусала под открытым небом. Я поднимался на нее вечером с несколькими друзьями, а иногда даже один. Я заворачивался в одеяла, и прежде чем заснуть, растянувшись на спине, созерцал звездное небо, стараясь соединиться с космическими силами и сущностями, физическим аспектом которых являются звезды. Я не понимал всего, что мне они говорили, но я их любил, вся душа моя была очарована, и я смотрел на них до тех пор, пока сам того не замечая, погружался в сон. Иногда ночью выпадал снег, и я просыпался утром, покрытый снегом. Ах, какие чудесные воспоминания!

Именно в эти годы я открыл тот необыкновенный покой, которым наполняешься, находясь ночью на вершинах гор. В тех местах, где я оказывался, я чувствовал и понимал, что единственная действительно важная работа в жизни — это соединение с космическим духом, который вдыхает жизнь во Вселенную. В течение жизни люди терзают и мучают друг друга из-за пустяков. Поле их сознания настолько узко и ограниченно, что нет ничего важнее для них, чем их заботы, амбиции, влюбленности, ссоры. Они не видят необъятности неба над ними, всего этого бесконечного пространства, которое позволило бы им вырваться из их ограниченности и немного передохнуть, если бы они захотели хорошенько раскрыть глаза.

Но вы старайтесь, по крайней мере, не лишать себя всех предоставляющихся вам возможностей избежать тягот повседневной жизни. Когда ночи светлые, привыкайте смотреть на звезды и пить этот покой, который тихо спускается со звездного неба. Соединитесь с каждой из них, и такова уж их живая разумная душа — каждая скажет вам словечко. Попробуйте найти ту единственную, с которой вы почувствуете особенную близость, соединитесь с ней, вообразите, что идете к ней или она идет поговорить с вами. Звезды — это высокоразвитые души. Слушая их голос, вы найдете решение многих проблем, вы почувствуете себя просвещенными и умиротворенными.

Все Великие Посвященные учились, созерцая ночное небо, их душа соединялась со звездами, и эти центры неисчерпаемых сил посылали им послания, которые они передавали затем людям. Нужно читать звезды, как знаки священного письма, которое начали расшифровывать очень давно. Да, гораздо позже начали понемногу понимать все их откровения. И я тоже; только теперь я начинаю понимать некоторые вещи, которые нашептывало мне звездное небо в ночной тишине Мусалы.

Однажды во время одного из таких пребываний на Риле я захотел проделать достаточно трудный опыт. Чтобы его осуществить, я выбрал совершенно голую скалу, которая показалась мне подходящей по своему расположению и красоте своих форм; она спускалась к озеру очень обрывистым склоном, покрытым местами плотной коркой обледеневшего снега. Я вскарабкался до вершины и приступил к эксперименту.

Когда я захотел спуститься, то, несмотря на все предосторожности, которые я предпринял, я внезапно поскользнулся на обледеневшем снегу. Палка, которую я держал в руке и с помощью которой пытался удержаться, разлетелась на множество кусочков, и я заскользил полным ходом к озеру, не имея возможности зацепиться хоть за что-то. Я ни о чем не думал, только почувствовал, что переживаю что-то необычное.

Место, где я находился, было достаточно удалено от лагеря. Но, без сомнения, Учитель незримо наблюдал за мной, потому что вдруг он сказал братьям и сестрам, окружавшим его: «Думайте о брате Михаиле, потому что он только что упал». Что случилось бы, если бы Учитель и Братство не подумали обо мне? Озеро было застывшим, и ничто не могло меня спасти. Но все подумали обо мне, и я волшебным образом остановился в своем скольжении в тот момент, когда достиг озера. Цепляясь за какие-то выступы, я, наконец, с трудом выбрался из этого места. Братья, предупрежденные Учителем, вышли мне навстречу; они высматривали меня через бинокль и, видя меня спасенным, смеялись над тем положением, в котором я оказался: я все еще держал в руке маленький кусочек от моей разбитой палки! Придя в себя, я понял, что со мной случилось.

Немного позже Учитель мне сказал: «Михаил, ты должен научиться выбирать место для своих экспериментов; то, где ты оказался, было очень плохим». Он мне объяснил, что некоторые места благоприятны для работы, потому что они живые, магнетические, в то время как другие, напротив, надо избегать, потому что они заряжены электричеством. Это узнается по присутствию или отсутствию растительности. Существуют места настолько бесплодные и голые, что, кажется, отталкивают растительность: это потому, что они перенасыщены электричеством, и не очень-то хорошо останавливаться там для духовной работы.

Во время пребывания на Риле случалось иногда, что Учитель давал нам выполнять некоторые упражнения. Я не могу вам описать их все, ограничусь тем, что коснусь одного, которое может показаться вам странным и непонятным, если не знать некоторых законов Науки Посвящения. Учитель нам говорил: «Идите к озеру, зачерпните воды и вылейте ее на те большие камни, что лежат на самом краю. Проделайте это десять раз подряд». Мы выполнили эту задачу с радостью, потому что знали: все, что требует от нас Учитель, имеет пользу и смысл. Конечно, это упражнение позволило существам, соединенным с камнями, на которые мы выливали эту воду, получить помощь, не подозревая откуда она пришла. Может быть, именно в этот момент они почувствовали себя выздоровевшими или оживленными. Я верю в это, потому что знаю, что человеческое существо соединено со всеми царствами природы: с минералами, растениями, и только Посвященные могли различить такие связи.

Был период, когда, возвращаясь с восхода солнца с Учителем, мы каждый день встречали собаку, которая странно лаяла на нашей тропе. Этот лай походил на стон, на мольбу. Однажды Учитель сказал нам: «Вы видите эту собаку? Так вот, с ней связано человеческое существо, совершившее когда-то преступление. Теперь она страдает и хочет исправиться». Тогда мы поняли, что через этого пса человек пришел умолять Учителя вернуть ему свободу. Однажды утром Учитель остановился и, обращаясь к собаке, сказал: «Ну что же, иди, ты свободна!» С этого дня собака больше не встречалась на нашем пути.

Несколько раз Учитель рассказывал нам такую притчу: «Жил-был в городе Рушчук[2] портной, который работал только до полудня, после обеда он наполнял свежей водой два огромных кувшина и шел раздавать ее в городе. Все его знали и говорили, что он добрый, но немного сумасшедший. Нет, в действительности он готовился к своему будущему воплощению, когда станет настоящим учеником, потому что ученик новой жизни — тот, кто умеет раздавать чистую воду всем».

Совершая с ним пешие прогулки, случалось, что мы встречали источник, и Учитель просил нас убрать ветки, листья, траву, которые засоряли его; он был счастлив видеть его текущим свободно, таким кристально-чистым. Чувствовалось, что Учитель был связан с источниками благодаря их чистоте и бьющей ключом жизни, но особенно потому, что они представляют собой с символической точки зрения.

Несомненно, именно по этой причине был специально оборудован источник, который находится на некотором расстоянии от нашего лагеря на Риле. Там вода бьет из огромного выступа скалы, который братья обтесали в виде носа корабля, затем стекает на ложе из гладких, очень белых камней, заканчивающихся двумя высеченными сложенными руками. Каждый может из этого источника напиться чистой воды, которую ему предлагают две руки. С правой стороны скалы выгравирован якорь, символ Братства, а на левой стороне можно прочесть следующую надпись:

Рядом с этой надписью начертаны геометрические фигуры и каббалистические знаки.

В то время, когда Учитель попросил оборудовать этот источник, именно мне он поручил покрасить его в голубой цвет. Но вот некоторое время спустя, один брат, который тоже был учеником Учителя, никого не спрашивая, все перекрасил в красный цвет. Кто его просил? Почему он это сделал? Почему он заменил красным цветом — цветом Марса, цветом жестокости — голубой цвет Юпитера — цвет мира? Этим он лишь показал, что попал под влияние разрушительных течений. Да и кончил он свою жизнь, впрочем, трагически. А ведь это некто известный в истории Болгарии, но я не назову вам его имени.

Ладно, оставим это и вернемся к источнику. Не существует более глубокого символа, более значимого, чем этот — текущий источник, и я могу вам показать, что главное в Учении Учителя заключено в этом образе источника. В Евангелии Иисус говорит: «Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем твоим, всей душою твоею, всей мыслью твоею и всей силой твоей. Вот первая заповедь». Я вам уже объяснял, что сила соответствует области духа, потому что только дух обладает истинной силой. Таким образом, человек должен любить Бога своим сердцем, своим разумом, своей душой и своим духом, то есть четырьмя принципами, которые составляют психическую жизнь. К этой заповеди можно приблизить наставление Учителя:

Это и есть самый Высокий Идеал, который он дал нам.

Чтобы осуществить этот Высокий Идеал, мы должны заставить источник бить в нас ключом. «Как? — скажете вы, — какой источник?» Мыслью, молитвой мы можем соединяться с Высшим источником, Богом, и поскольку мы есть образ и подобие Бога — микрокосм отражает макрокосм — мы обладаем в нас источником, который только ждет благоприятных условий, чтобы засверкать.

Именно в нас, соединенных с Небесным Источником, мы заставим засверкать наш собственный источник. Сначала в нашем сердце — любовью. Что бы ни случилось, какими бы ни были огорчения, разочарования, испытания, мы должны всегда сохранять в себе открытым источник любви, потому что только так наше сердце очищается. Протекая, источник выбрасывает траву и мертвые листья, засоряющие его устье, так и любовь выбрасывает гниль и грязь, которые пытаются заполнить наше сердце.

В наш разум Божественный Источник спускается как свет. Как чистота кристалла есть идеал сердца, так свет солнца есть идеал разума. Благодаря этому свету мы избегаем западни, препятствий, мы распознаем путь, по которому следует идти, и с уверенностью двигаемся по этому пути.

Когда Божественный источник проникает в нашу душу, он наполняет ее до границ Вселенной; мы сливаемся с безбрежностью, мы несем в себе все творения, мы обнимаем весь мир.

И когда нам удается заставить источник засверкать в нашем сердце, наш разум и наша душа соединяются с Первоисточником, который и есть наш Дух, который и есть Сам Бог, и именно так мы становимся мощными, как Он.

Вы видите, как наставление Учителя дополняет заповедь, сказанную Иисусом: мы должны любить Бога всей чистотой нашего сердца, всем светом нашего разума, всей необъятностью нашей души, всей мощью нашего Духа. А источник есть символ этого Высшего Идеала.

В течение лет, проведенных около Учителя, я настолько проникся этим образом источника, что именно с него начал первую лекцию во Франции[3]. Да, я начал с образа источника и образа солнца. Потому что солнце и источник — это две идентичные реальности. Солнце — это источник, свет — это вода, которая сверкает на солнце. В образе источника оказываются соединенными вода и свет, вода и огонь, являющиеся двумя принципами жизни. Нужно много размышлять о воде и огне, чтобы понять смысл самых глубоких строф Евангелия, ответа Иисуса, данного Никодиму: «Если человек не рождается от воды и духа, он не может войти в Царствие Небесное».

В свою очередь, я несу Учение об источнике, которое есть не что иное, как Учение о двух Принципах. Именно это Учение принес Учитель, принес Иисус, а также приносили многие другие Посвященные до него. В течение веков и тысячелетий Посвященные передавали огненный факел. Потому что свет Посвящения сравним с олимпийским огнем, который атлет передает на бегу. Он держит его очень высоко, и у него нет иной задачи, как достичь цели. Когда он заканчивает свой бег, он протягивает факел тому, кто его продолжит. Свет Посвящения никогда не угасал. Кто дал его моему Учителю?.. А тот, кто его дал, от кого он сам получил?.. Однажды Учитель протянул мне факел и сказал: «Беги, Михаил, беги!..»