Память

Муталибова Диана Мирзаевна

Память

Тогда я думал, что нет ничего ужаснее войны. Уверен, многие, как и я, полагали, что этот локальный конфликт завершится скоро и без потерь. Печально, что бедолаги вроде меня бьются ради интересов тех, кто «вдохновляет» в смешном военном камуфляже, который то велик, то мал. Патриотизм в зубы втирают. Нет, папка, нет. Здесь нет того сердца, что за Родину умрет. Да и вы не такой же, что уж там.

Последним человеком, сказавшим, что мое существование бесполезно, стала мама. Раз тот, кто дал мне жизнь жалеет об этом, я решил испытать судьбу. Даже она устала от моей пустой жизни, которую я пытался заполнить не совсем качественными вещами. Пьяница и балагур пришел на этот фейерверк плоти и крови, как фаталист.

Реальность войны с кровью, с кусками плоти и страх стать следующим, я испытал на третий день своего пребывания на ней, когда мина разорвала моего сослуживца. Хотя его не мина убила, а моя игра с чужими жизнями.

– Минное поле!? Уверен, что не обманывают? За этим знаком нет ни одной мины.

– Тебе-то откуда знать?!

– Посмотри вокруг, какая война!? Смех один. День прошел, а врага нет, сидим, ждем, когда правители языками чесать перестанут. Вот и весь конфликт. И этот знак для убедительности. Можешь сам проверить.

– Почему я должен проверять?

– Сомневаешься ты, а я убежден, что прав.

– Не буду я идти туда. Металлодетектором проверю.

Сослуживец прошел несколько метров, никакого звука инструмент не издал за эти метры. Хотя «реклама» предупреждала об обратном. Надо же, я не ошибся.

– Ты прав, эта война только на словах.

– Рискнешь сам пройти по полю, без этой машинки?