Пара Альфы

Глава первая

26-ое сентября

Розали Беннетт бросила свой чемодан на пол и медленно покрутилась вокруг своей оси, пытаясь осмотреть комнату. Она стояла в гостиной дома Айрис Беннетт. Хотя технически сейчас это был её дом.

Это был шедевр из мягкой мебели, выцветших цветочных узоров и безвкусных фарфоровых фигур. Полки обвивали стены и были заполнены огромными старыми, пыльными книгами. Это определённо дом старой леди.

Роуз сморщилась, подумав об этом. В комнате было что-то не так. Но что? Телевизор! Тут нет телевизора.

Она исследовала другие комнаты. Столовая, заполненная массивным столом, окружённым восемью стульями с высокими спинками, похоже, была заимствована из средневекового замка, и там было ещё больше книг. Также присутствовала просторная, часто используемая кухня, в которой стоял невыносимо сильный запах дезинфицирующего средства. Слава богу, Розали не была хорошим поваром, будет как можно больше избегать этой комнаты. В доме была ванная комната внизу, которая, в отличие от других комнат, не была украшена примерно 1977 годом, и на самом деле выглядела новой. Там была небольшая прачечная, в которой по какой-то причине стояла стиральная машина с сушилкой и пресс для белья — девушка надеялась, что стиральная машина работает. Нет никакого варианта, что она будет пользоваться прессом.

Наконец-то нашёлся небольшой кабинет или, по крайней мере, то, что Роуз посчитала таковым. Там не было компьютера, принтера, шредера для бумаги, стеллажа или чего-то ещё, что находилось бы в обычном кабинете. Вместо этого был огромный стол из красного дерева с потрёпанным, обитым зелёной кожей, креслом. Поверхность была пуста, за исключением, как ни странно, увеличительного стекла. Она подняла его и повертела в своих руках. Айрис Беннетт была определённо старомодна.

Роуз никогда не встречала Айрис. Она не знала об её существовании, пока два дня назад к ней не подошёл очень измотанный адвокат. Он искал её и явно обиделся на тот факт, что в прошлом году Роуз переезжала из города в город четыре раза.

Он объяснил, что Айрис, которая на самом деле была её бабушкой, умерла и оставила свой дом, и имущество Розали. Это включало в себя приличную сумму денег, которая должна быть разделена между ней и её матерью, Вайолет, являющейся дочерью Айрис.

Розали снова нахмурилась, думая о своей матери. За всю свою жизнь мама никогда не говорила об их семье. Когда-то Розали было любопытно, и она спросила о бабушке и дедушке, и отце, но Вайолет разнервничалась и заплакала. Она умоляла Розали никогда больше не спрашивать её. Розали, не желая причинять матери боль, подчинилась. Во всяком случае, она решила, что если бы кто-то из членов её семьи захотели встретиться, они приложили бы усилия, чтобы найти её. Кому они нужны?

Лишь они были друг у дружки. И, честно говоря, Розали это нравилось. Они были больше похожи на сестёр, яростно защищали друг друга и всегда были готовы помочь советом и стать опорой друг друга.

Розали вернулась в гостиную и пожевала нижнюю губу. Её мать действительно выросла здесь? Это было намного лучше, чем адская дыра, которую Розали представляла годами, но в этом месте было что-то удушающее.

Судя по пыльным томам книг, Айрис тоже была ведьмой. Розали выросла, зная, что её мать владела неким волшебством, это никогда не было секретом. Так что неудивительно, что Айрис тоже была такой. Розали, с другой стороны, являлась обыкновенным человеком. Не могла сотворить заклинание, даже чтобы спасти свою жизнь. Вайолет никогда не заботилась об этом, и сама редко использовала магию, так что в их жизни никогда не было ничего особенного.

Вайолет предпочла жить как человек. Время от времени она использовала только небольшие заклинания, такие как гламур, чтобы скрыть недостатки внешности или чтобы дождь не замочил её новые замшевые туфли. Вайолет была достаточно искусна в управлении погодой. Все ведьмы могли произносить заклинания, используя слова с разной степенью успеха, но у каждой была какая-то врождённая способность, не нуждающаяся в словах.

Розали вытащила телефон из кармана и вновь попыталась позвонить маме. Но снова попала на голосовую почту. Узнав об этом месте, она пыталась позвонить и написать Вайолет десятки раз. Всё без ответа.

Наследство не могло достаться в более подходящее время. У неё не было работы, Роуз жила в ожидании звонка от своего временного агентства, она рассталась со своим последним парнем, и арендная плата за её квартиру удвоится благодаря новому руководству, которое пыталось выгнать арендаторов. Это было идеальное время для переезда. Всё сложилось более чем удачно. Ну, не для Айрис.

Услышав эту новость, Роуз попросила агентство снять её с учёта. Затем она съехала с квартиры и передала все вещи бывшего, которые он забыл забрать с собой, на благотворительность. Выкуси, засранец. Закинула все свои пожитки в «Жук» и направилась в город Роуз.

Розали задавалась вопросом, как мать частично назвала её в честь города, о котором даже не могла говорить. Проезжая по городку он показалось таким тихим и милым маленьким местом. Трудно поверить, что её бабушку здесь убили. Адвокат мало, что рассказал, но намекнул, что всё довольно скверно.

Девушка вздохнула и послала ещё одно текстовое сообщение своей отсутствующей матери: «Позвони мне как можно скорее — это срочно. Я в Роуз, штат Вашингтон! XXX».

Вайолет была довольно успешной писательницей и любила путешествовать в поисках вдохновения. Иногда её не было несколько недель подряд. Хотя, обычно она отвечала на этот чёртов телефон!

Розали работала неполный рабочий день, чтобы покрывать счета, но на самом деле она была художницей. За эти годы Розали даже имела небольшой успех, продав свои работы в некоторые местные художественные галереи, но обычно она продавала больше всего на ярмарках ремёсел. У неё также было несколько заказов, обычно только собаки и кошки. Люди любят своих питомцев больше, чем своих детей.

Розали осмотрела верхний этаж и нашла четыре спальни, и ещё две ванные комнаты. Три спальни выглядели так, словно их не трогали годами, и в них лежали десятки книг, сложенных до потолка. Четвёртая, очевидно, была комнатой Айрис; кровать всё ещё была не заправлена, как будто ждала, когда Айрис вернётся домой.

Роуз села на лестнице, положив локти на колени. Стена, ведущая наверх, была покрыта различными картинами, но, как ни странно, никаких фотографий. На самом деле фотографий не было по всему дому. Не было никаких доказательств того, что её мать когда-либо жила здесь: ни детских фотографий, ни нелепых школьных, ни фотографий из отпуска.

Большинство картин были унылыми морскими пейзажами, но две привлекли её внимание. Одна из них была мексиканским пейзажем, а другая — оживлённой уличной сценой в Нью-Джерси. Роуз мгновенно признала их, поскольку обе написала сама.

Роуз ничего не знала о своей бабушке, но ясно, что Айрис знала о ней. Странно, что она никогда не пыталась вступить в контакт.

Розали решила, что может побыть здесь некоторое время, привести дом в порядок и продать его. Её разум метался при мысли обо всех местах, куда могла отправиться, и о том, что могла сделать с деньгами. Резкий приступ вины огорчил её, оттого что свалившееся счастье произошло за счёт несчастья кровного родственника. Но девушка ничего не могла поделать со смертью бедной женщины, и, кроме того, Айрис хотела, чтобы Розали получила это.

Живот Роуз заурчал, разрушая её задумчивость. Прошли часы с тех пор, как перекусила гамбургером в придорожном кафе. Она была голодна. Роуз приготовилась и пошла искать еду на кухне. Всё было вычищено. Кто бы ни убирался, он также избавился от всего съедобного.

Ей осталось только одно: отправится в город и купить немного припасов. На часах было полпятого вечера. На въезде в город, Розали заметила пиццерию, возможно, сможет кое-что купить там. Она задумала быстро разгрузить машину, настроить телевизор и сгонять туда и обратно, пока не стемнело.

Розали осмотрела себя в зеркале прихожей. Она была немного утомлена путешествием и чувствовала себя слегка грязной, но будучи уставшей, ей было всё равно, что подумают о ней люди из маленького городка. Девушка откинула волосы назад и завязала их в модный неряшливый пучок на макушке. Она осторожно понюхала свои подмышки. Эй, когда ты путешествуешь, не всегда можно быть леди!

Хм, нет времени, чтобы принять душ. Розали вытащила духи из чемодана и обильно облила себя, запах роз задержался на её коже, и она вдохнула сладкий запах. Сгодится.

Адам Грей, Альфа волчьей стаи Грей, сложил в свою тележку для покупок пиво. Аксель, его глава инфорсеров, и Алек, его Бета, придут к нему домой вечером, чтобы обсудить дела стаи. Пару недель назад местная ведьма Эмиральд Коул убила ведьму из своего ковена — Айрис Беннетт, а затем сама была убита стаей, пытаясь напасть на новоиспечённую пару Беты, Лив. В стае было напряжение, поэтому он полагал, что всё станет немного лучше с небольшим количеством жидкости для расслабления.

Не то, чтобы Алек действительно принимал участие. После спаривания с Лив он едва ли выпил хоть каплю алкоголя и, конечно, не был замечен в баре, принадлежащему стае. Но с другой стороны, зачем ему хотеть выходить на улицу, когда он может быть дома со своей аппетитной беременной парой?

Адам немного завидовал их очевидному счастью, и это его раздражало. Он не привык завидовать. Другие мужчины обычно завидовали ему.

Обходя супермаркет, Адам кивал и приветствовал разных жителей города, которые улыбались ему в ответ, подмигнул Рене, новому кассиру, чем вызвал приступ хихиканья. Мужчина самодовольно ухмыльнулся. Она хотела его. Рене с самого первого дня практически мурлыкала каждый раз, когда он был там. Может быть, попросить девушку прийти к нему сегодня вечером, когда закончится её смена. К тому времени Алек и Аксель исчезнут, и они смогут немного повеселится.

Будучи лидером стаи, у него просто не было времени на отношения или знакомства, но как волк, Адам постоянно был разгорячён и нуждался в регулярном сексуальном освобождении. Он не заводил серьёзных отношений и искал женщин, которые просто хотели то же самое, что и он, — секс без обязательств.

Адам знал, что однажды ему нужно будет успокоиться и найти себе пару. Он ещё не потерял надежду на то, что встретит свою вторую половину. Ему было всего двадцать девять. Адам подумал, что, если не встретит её в течение ещё нескольких лет, пересилит себя и спарится с волчицей, и обзаведётся парой щенков. Этот день казался таким далёким. Мужчина снова подумал о Рене и почувствовал возбуждение; пока есть чем заняться.

Адам изучал проход и замешкался, увидев женщину, которую не знал. Кажется, она рассматривала банки с арахисовым маслом. Он предположил, что ей лет двадцать пять. Ростом она была всего пять футов и пять дюймов, но трёхдюймовые сандалии на танкетке заставили её ноги выглядеть невероятно длинными. Этому помогли и её крошечные джинсовые шорты. Его волк с интересом зашевелился, приметив женщину.

Её кожа была гладкой и миндального цвета. У неё были длинные шоколадно-каштановые волосы, собранные на макушке; тонкие пряди выбились из него и обрамляли её красивое круглое лицо и широкие зелёные глаза. У него было иррациональное желание подойти к ней и распустить волосы так, чтобы они касались её тонких плеч. Адам обнаружил, что действительно делает шаг к ней, прежде чем успел остановить себя. Его волк зарычал при внезапной остановке, чтобы добраться до самки. Адам успокоил своего волка и попытался привить ему терпение.

Она потянулась к верхней полке, чтобы взять пакет с кренделями. Ткань её свободной майки натянулась на груди. Адам мог видеть очертания её твёрдых сосков. Черт! На ней нет лифчика. Его член сразу же затвердел, а волк захныкал от волнения. Успокойся, парень…

Он понюхает запах женщины, а затем завяжет с ней разговор. Его волк не был полностью доволен этим планом, но, с другой стороны, план закинуть странную женщину на плечо и отнести в свой дом мог рассматриваться как похищение.

Небрежно пройдя мимо неё, Адам тайно понюхал её. Он чуть не задохнулся из-за тяжёлого аромата роз. Кто в здравом уме мог выдержать этот искусственный запах? Адам зарычал на своего волка, который начал ходить и хохотать над ним.

Девушка посмотрела на него, слегка забавляясь. Адам понял, что громко зарычал.

— Это ваш способ сказать «привет»? — спросила она с ухмылкой.

Адам прочистил горло, игнорируя её вопрос, и протянул руку.

— Адам Грей, добро пожаловать.

Она быстро взяла его за руку, и он почувствовал покалывание в теле.

— Спасибо.

Так же быстро она опустила его руку и повернулась к своим покупкам.

Адам был немного пьян от ощущения, которое только что пронзило его, и почти не заметил, что она отшила его. Он Альфа! Дамочка только что отвернулась от него, как будто он был ничем. Кто, чёрт возьми, она такая, чтобы делать это с ним?!

— Извини, — Адам старался сделать свой голос как можно более ровным, — здесь принято проявлять немного больше уважения. Например, сказать своё имя, где живёшь… такого рода вещи. — Он приподнялся во весь рост, шести футов и пяти дюймов, возвышаясь над ней. — Я привык к тому, что люди проявляют ко мне больше уважения.

Розали обернулась и склонила голову на бок, пытаясь сохранить дыхание медленным и ровным, когда всё, что хотела: задыхаться и тереть свои твёрдые соски об него. О боже! Он настоящий Адонис! Высокий, широкоплечий, а чётко очерченные мускулы, едва скрыты узкой чёрной футболкой и джинсами. Она пыталась игнорировать выпуклость на его брюках. У него были густые чёрные волосы, и Розали могла представить, что на его торсе были какие-то пушистые или чёрные волоски, ведущие к его… Ой, вернёмся к его выпуклости! Когда они пожали друг другу руки, она сразу же почувствовала, как её охватил жар. Влага накапливалась у неё между ног, и Розали отвернулась от него, прежде чем он увидел, что она покраснела.

— Там, откуда я родом, не принято называть своё имя, где живёшь… такого рода вещи. Если, конечно, ты не получаешь извращённую радость от ограбления. — Казалось, её тело хотело броситься на него, но разум, слава богу, протестовал так громко, как только мог.

Он снова зарычал на неё и, боже, это сделало её ещё более влажной. Адам фыркнул и с отвращением сморщил нос, но затем его глаза стали превращаться из серого цвета в янтарный. Он не человек!

— Позволь мне перефразировать, я Адам Грей, Альфа волчьей стаи Грей. Мы живём в лесу, окружающем этот город.

Он надменно ей улыбнулся. Мужчина чувствовал сильный запах возбуждения, исходящий от неё. Ха, она уже была разгорячённой для него!

— Ох, рада за тебя. — Сарказм — полностью отталкивал мужчин… обычно.

Адам положил одну руку на полку позади неё и прижал своё тело к ней. Роуз сглотнула. Было бы так легко просто потянуться вверх и поцеловать эти восхитительные губы.

Она убрала прядь волос с глаз. Её груди восхитительно покачивались с каждым её движением. Кровь хлынула к его паху с угрожающей скоростью.

— Имя? — требовательно спросил он.

— И никакого «пожалуйста»?

— Имя? Сейчас же.

Его волк зарычал. Он никогда не был таким агрессивным по отношению к женщине. Адам всегда был мил и обаятелен со всеми женщинами, но с другой стороны он никогда не встречал такого сопротивления. Они все тут же возбуждались и подчинялись.

— Укуси меня, меховой шарик.

На её розовых губах играла тревожно милая улыбка. Она слегка облизнула их, и он снова зарычал на неё.

Адам наклонился немного ближе.

— Знаешь, если ты не хочешь, чтобы я знал твоё имя, я могу угадать, возможно, Уинифред? Констанция? Милдред? Хильда? Бетти?

Розали подняла брови, но ничего не сказала.

— Что, даже не близко? Хорошо, Тони? Банни? Баффи? Таффи?

Розали фыркнула.

— Угадал, не так ли? Приятно познакомиться, Таффи. Итак, теперь, когда мы познакомились, что скажешь, если я предложу тебе показать город, Таффи?

Боже, этот мужчина настолько самоуверен, разве он никогда не был отвергнут женщиной? Что ж, ему не повредит, если с него собьют спесь разок или два…

— Большое спасибо за предложение, Альберт…

— Адам! — огрызнулся он.

— Но я почти уверена, что смогу найти свой собственный способ изучить город.

Розали отрешённо отвернулась от него и заметила, что кассир злобно смотрит на неё.

— Почему бы тебе не пригласить кассира? Что-то подсказывает мне, что она хотела бы, чтобы ты показал ей всё, что захочешь, — сказала она, прежде чем смогла остановить себя.

Горький звук её голоса заставил его рассмеяться.

— Ревнуешь? Я не виноват, что женщины тянутся ко мне.

— Да, должно быть у тебя прирождённое обаяние.

— Ну, у меня есть огромная индивидуальность…

Розали кашлянула и решила сменить тему. Она посмотрела на его корзину.

— У тебя вечеринка? — спросила она, указывая на стопку пивных бутылок.

— М-м-м? Нет, только для меня и моего главы инфорсеров.

Она удивилась.

— Только для двоих? Вы планируете купаться в нём?

— Перевёртышам требуется много, чтобы напиться. Такие как я имеют тенденцию больше питаться, пить больше… у нас очень большие аппетиты, — Адам подмигнул ей.

Должен ли он переводить всё на секс? Бессознательно, Роуз сжала бёдра ещё крепче. Они, вероятно, будут натёрты завтра! Часть её хотела просто поддаться Адаму и взобраться на него, как на дерево. Но Роуз просто не из тех, кто прыгает в кровать после… вау, всего десяти минут знакомства. Она должна остаться неприступной, что не так легко.

— Ну, как бы мне не нравился наш маленький… разговор, я действительно должна идти.

Она пошла к Рене, чтобы заплатить за свои продукты. Рене раздражённо их пробивала.

Адам озадаченно уставился на неё. Он чувствовал влечение девушки к нему, она практически текла для него! Её тело было так готово для него, что он мог сорвать всю её одежду и тут же проскользнуть прямо в неё. Её тело звало его. Однако её запах всё ещё беспокоил его, хотя мужчина полагал, что сможет преодолеть его, как только объездит её. Его волк практически сох по ней.

Адам последовал и встал позади неё, ожидая, когда её обслужат. Розали целенаправленно проигнорировала его присутствие. Он подмигнул Рене, которая немедленно оживилась и хихикнула.

— Привет, Адам.

Розали закатила глаза. Ох, приятель.

— Так, Таффи, последний шанс назвать своё имя.

Она передала деньги Рене, которая снова стала угрюмой, прежде чем оглянуться на него. Он с благоговением смотрел на её тело.

— Спасибо, нет. Но не волнуйся, Арнольд, я уверена, что найдётся много девушек, которые просто умирают, чтобы назвать своё э-э-э имя.