Парализатор

1

Большой черный джип с московскими номерами нагло въехал на тротуар под тусклые огни мерцающей вывески «Голубая лагуна». Это было единственное заведение в Верхневольске для мужчин, избегающих женских прелестей. Из джипа вышел кряжистый угрюмый дядька слегка за сорок с седым ежиком волос.

– Мне по делу, – объяснил он двум молодым спутникам с золотыми цепями на толстых шеях.

Охранник кафе перехватил тяжелый взгляд гостя и посторонился. Ступени из состаренного кирпича привели посетителя вниз. В полумраке подвального помещения пахло потом, выпивкой и духами. Нежная музыка сочилась из кирпичных стен, как липкая влага. Гость подошел к барной стойке, выложил тысячную купюру и двумя пальцами за воротник подтянул к себе худосочного бармена:

– Где Голубок?

Бармен мельком оценил купюру сквозь протираемый бокал, поперхнулся от крепкого захвата и просипел:

– Вторая ниша слева.

Посетитель вальяжно похлопал бармена по щеке.

– На эти деньги принесешь мне коньяка, лучшего.

В следующую минуту его рука отодвинула голубую портьеру с изображением стайки очаровательных рыбок, пристроившихся в хвост друг другу. Появление в приватной нише нежданного гостя нарушило ласковое бормотание смазливого юноши в леопардовых лосинах, вьющегося около тридцатилетнего стильно одетого Дениса Голубева.

– Привет, Голубок. – Кряжистый мужчина плюхнулся на мягкий диванчик. Сильная рука подтолкнула удивленного юношу. – А ты погуляй, рыбка. Скройся!

«Рыбка» хлопнул накрашенными ресницами и бесшумно выскользнул.

– Юрий Николаевич! – Денис Голубев изобразил радость, узнав бывшего школьного учителя физкультуры Савчука.

Когда-то в детско-юношеском лагере Савчук стал первым наставником однополой любви для четырнадцатилетнего Дениса. Не все мальчики оказались такими же покладистыми как Денис Голубев, и через год Савчука посадили за причинение тяжких телесных повреждений несовершеннолетним. За стальные руки бывший борец получил на зоне прозвище Тиски. После освобождения он перебрался в Подмосковье, где застал закат эпохи беспредела. Крепкое рукопожатие до перелома косточек делало многих неуступчивых коммерсантов сговорчивее. Однако радикальная смена власти в Кремле заставила бизнес платить налоги, денег на бандитов у предпринимателей не осталось.

Пришлось Тиски вплотную заняться теневым бизнесом. Он подмял под себя сеть борделей, где оказывались услуги на любой вкус. В этом был и личный расчет. Животную тягу к мальчикам осторожный Савчук скрывал. Чтобы не отличаться от корешей, ему приходилось преодолеть брезгливость и демонстративно пользоваться услугами проституток. Но природу не обманешь. Положение босса позволяло ему предаваться тайным страстям с малолетками.

Денис Голубев за минувшие годы стал учителем английского. Его репетиторские занятия с мальчиками сопровождались двусмысленными скандалами, и молодому специалисту пришлось оставить школу. Голубев устроился преподавателем в интернат для сирот-инвалидов, где испытывали острую нехватку кадров, закрывали глаза на странности персонала и даже к смерти подопечных относились философски. «Отмучился, бедняжка».

– Сами приехали? – удивился Голубев. Он периодически отправлял воспитанников интерната в бордели Савчука. Одни поддавались уговорам о сладкой жизни, к другим применялась сила.

– Тебя давно не видел, – осклабился Тиски.

Денис потупил взор, придвинулся к наставнику, коснулся рукой его колена.

– Убери клешню! Ты стар для меня. – Тиски понюхал недопитый коктейль с ломтиком лимона на засахаренном крае, поморщился. – Дрянь!

Бармен принес бокал коньяка. Тиски залпом опустошил бокал, впился зубами в лимонный ломтик, снятый с коктейля, вытер салфеткой пальцы.

– Теперь перейдем к делу, Голубок. Новые ампути есть?

– Есть одна, без руки.

– Лучше бы без ноги, на них спрос больше.

– Можно устроить. Толкну девчонку машиной – к нужному хирургу, ампутация…

– Сами сделаем, если понадобится. Девка стоящая?

– Класс! – поднял большой палец Денис. – Но не объезженная, с гонором.

– Со мною Кабан и Моня. Дашь знать, где можно будет взять девчонку. Они объездят. И в хвост, и в гриву!

В ответ на сальный оскал гостя Голубок вежливо улыбнулся.

– Я вижу в столице ампути в моде. У нас до такой фигни еще не дошло.

– У местных мужиков мозги на водку заточены, а в Москве есть фанаты Венеры Милосской. Слышал о такой?

– Статуя без рук.

– Во-во! Ученые перцы пришли к выводу, что у греческой бабы рук по жизни не было. А она, между прочим, эталон женской красоты. Стандартные киски с длинными ножками – это ширпотреб. Только потеряв что-то, женщина становится неповторимой. Вот такая мулька в башке у тех, кто называет себя девоти.

– У кого?

– У девоти! Они открыли для себя непревзойденную красоту женщин ампути.

– Москва, блин! – уважительно причмокнул Голубок.

– Человеческая похоть не имеет границ, ты же знаешь. А в Москве умеют любое дерьмо в красивую обертку завернуть. Грех на чужих грехах не зарабатывать.

Голубок покорно кивнул. Спорить с бывшим зэком о грехе и вере, себе дороже.

– Но приехал я не только за девкой. – Тиски наклонился и посмотрел в глаза Голубку. – Есть заказ на паренька-инвалида.

– Для этого дела? – понимающе улыбнулся Голубок.

– Нет, чтобы задачки решал! – заржал Тиски.

– Не проблема. У меня есть славный, покладистый, обученный децепешник. Четырнадцать лет, а выглядит на двенадцать. Грезит о Москве.

– В этот раз нужен колясочник.

– Колясочник? Кто с ним возиться будет?

– Я же говорил про безграничную похоть. Беспомощность тоже возбуждает. Иначе не было бы наручников и повязок. И с чего ты взял, что с колясочником будут долго возиться?

Голубок задумался, потянул коктейль через трубочку. Он никогда не брал в голову, как долго используют, поставляемых им мальчишек и девчонок, и что с ними происходит потом.

– Подберу кого-нибудь. Есть варианты.

Тиски покачал головой.

– Нет у тебя вариантов. Мне нужен Павел Соломатин.

Голубок не понимающе уставился на Тиски.

– Да ему уже шестнадцать. У него пушок на губах!

Тиски не стал объяснять, что есть заказ на убийство парня. И по отработанной технологии, жертва должна загнуться в качестве продажного мальчика от передозировки наркотой.

– Не твоего ума дело! Я приехал за конкретным уродом. Натаскаешь за три дня? Чтобы знал, что к чему.

– Я думаю…

– Да хрена тут думать! Обещай золотые горы и трахай во все дыры. – Тиски встал. – Короче так! Даю три дня, потом забираю мальчишку. Девку безрукую можешь передать раньше, чтобы мои быки не скучали. И сработай чисто. Усек?

– Я всё сделаю. Объявлю их беглецами, как обычно. Интернатских все равно не ищут. Не первые, не последние, – испуганно хихикнул Голубок.