Очень страшные дела. Парк монстров

Глава 3 Девочка, белка и дракон

Прозвенел звонок. Урок закончился. Айви вышла из класса, прежде чем Уилл успел о чём-нибудь спросить, – но, уходя, она бросила ему записку. Он развернул листок и прочёл:

– Ничего не понимаю, – сказал Уилл, смял странную записку и сунул её в карман.

Следующим уроком был английский язык, потом испанский. В обоих классах большинство учеников тоже дремали. Уилл ожидал, что ребята обратят на него внимание – дружелюбное или нет, – однако никто будто и не замечал новичка. Уилл не знал, радоваться или обижаться: в нём боролись оба чувства. Любое внимание – даже насмешки, даже обстрел шариками из жёваной бумаги – было лучше равнодушия.

В столовой Уилл не знал, где сесть. В конце концов он присел за пустой стол и съел сандвич с сыром, который приготовила мама. Сидящие вокруг ребята смеялись, делали домашку, ели, зевали, клевали носом или спали, положив голову на стол.

Уилл скучал по Марцеллу, по своей старой столовой, где пахло жареной картошкой, а на стенах были граффити. Скучал по звуку сирен на улице, по музыке, которую передавали по радио в понедельник. Даже по восьмиклассникам, порой толкавшим его прямо на шкафчик. Всё лучше, чем быть невидимкой.

Когда прозвенел звонок, Уилл зашёл в туалет вымыть руки. Едва он вышел, Айви схватила его за плечо и потащила по коридору к красной двери с надписью «Ученикам вход воспрещается». Лестница за дверью вела на крышу.

– Ты что, не получил мою записку?

– Твой стрёмный стишок? – уточнил Уилл. – Э… я вообще-то не люблю стихи, и мне ещё рано встречаться с девочками, так что извини…

– Это шифр! – прорычала Айви. – Из последних слов в каждой строчке получается фраза!

– Что?

– Блин. Я думала, если ты так тупо одет, ты умный! Ну ладно. Давай поговорим. Как ты их видишь?

– В смысле… – Уилл огляделся и понизил голос, – …чудовищ?

– Нет, жареную курицу! Естественно, чудовищ.

– Значит, ты тоже их видишь! – завопил Уилл. Он не хотел шуметь, но был ошеломлён и больше не мог сдерживаться. – Я только вчера приехал! Сначала я думал, что в вашем городе просто любят Хеллоуин, но сегодня увидел русалок, огромных насекомых и минотавра…

– Кого? – спросила Айви.

– А, это из греческой мифологии. Человек с головой быка.

– Откуда ты всё это знаешь?

– Из комиксов.

– Ну ты заучка, – фыркнув, произнесла Айви.

– Да нет, комиксы – это круто. Папа покупал мне «Мир монстров» и…

– Не важно, – перебила Айви. – Давай поговорим о чудовищах. Значит, миссис Муртен – минатур. Очень интересно. Но ты её не бойся, она добрая.

– Минотавр, – поправил Уилл. – Разве чудовище может быть добрым?

– Наш историк – мумия, мэр – снежный человек, а разносчик пиццы одержим демоном, который обожает красный перец. Добро пожаловать в Восточный Эмерсон, – Айви, пожав плечами, достала из кармана жвачку и сунула в рот.

– Почему тебе не страшно?

– Я привыкла. Когда я сюда приехала, то решила, что сошла с ума. А потом поняла, что другие просто этого не видят.

– И тебя не смущает, что ты живёшь в городе, полном чудовищ? – спросил Уилл.

– Ну, не все же здесь чудовища… – Айви выдула из жвачки пузырь, лопнула его, втянула обратно в рот и снова принялась жевать.

Уважаемый читатель, надеюсь, ты не жуёшь жвачку. Это мерзкая, отвратительная привычка. Человек, жующий жвачку, похож на корову. Знаешь, почему коровы постоянно жуют? Полупереваренная еда возвращается из первого желудка в рот, и её снова пережёвывают. Так ведут себя жвачные животные – буйволы, верблюды, коровы, олени, лоси, жирафы, козы и овцы. У них у всех четыре желудка. Четыре! Представляешь? А мои родители сочли уродом меня. Лично я не отрыгиваю еду, чтобы пережевать её заново. Вот поэтому и говорят, что жизнь несправедлива. Так, на чём я остановился? Ах да…

– …есть и легендарные существа, – продолжала Айви. – И результаты безумных экспериментов. А остальные, типа, просто из сказок и всяких страшилок. Ну, мне так кажется. Я читать не люблю, я больше по кино.

– Ага, значит, я заучка, а ты нормальная? – язвительно уточнил Уилл.

– Ну нет, кино – это совсем другое дело. Но я вот о чём: всякие странности в Восточном Эмерсоне – норма жизни.

– Норма?! Что тут нормального?! – воскликнул Уилл. – Этот город – сплошная… сплошная…

Вряд ли, мой глупенький читатель, Уилл пытался припомнить слово «фантасмагория», и это прискорбно, поскольку «фантасмагория» – прекрасное (и недооценённое) слово. Он искал слова, которые обозначали опасность, тайну и ужас. Но вместо этого выпалил:

– …сплошная ПСИХУШКА!

– Зависит от взгляда на жизнь, – Айви пожала плечами и направилась к лестнице.

– И всё? Ты уходишь, после того как сказала, что мы живём в городе, полном… полном…

Подозреваю, что на сей раз, дорогой читатель, Уилл пытался припомнить вовсе не слово «эксцентричность». Хотя «эксцентричность» – прекрасное и недооценённое слово. Он же имел в виду, что Восточный Эмерсон полон «демонических созданий» или «дьявольских сущностей». Однако в результате у него получилось:

– …ПОТУСТОРОННИХ УРОДОВ!

(Лично я, дорогой читатель, считаю это оскорбительным. Надо будет сделать Уиллу замечание.)

– Ага, – согласилась Айви. – Но говорить им это в лицо я бы не рискнула.

– Подожди! – крикнул вдогонку Уилл. – Кто-нибудь ещё их видит? Полицейские, например, или… или твои родители? А твой брат?

Айви рассмеялась:

– Лайнус? Что ты. Никто, кроме меня, чудовищ не замечает. А я их вижу только благодаря этой штуке, – и она показала палец с золотым кольцом в виде змейки.

– Оно позволяет тебе видеть всякие странности?

– Ну да. Если я его снимаю, странное становится нормальным. Мумии превращаются в обычных людей, трёхголовые собаки – в одноголовых, птеродактили – в облака. Но когда я надеваю кольцо, то вижу все городские тайны. Я такая одна. Ну и ты теперь тоже.

– А как оно работает? – спросил Уилл.

Айви пожала плечами:

– Не знаю.

– А где ты его взяла?

– Не твоё дело.

– Можно посмотреть?

– Нет. Не обижайся, но я тебя первый раз вижу.

– Ты сама меня сюда притащила!

– Я хотела знать, почему ты видишь чудовищ, – объяснила Айви. – У тебя что, тоже есть волшебное кольцо?

Уилл растопырил пальцы:

– Где?

– Спокойно, парень. Не надо психовать.

– Ты издеваешься? Нас окружают…

– …монстры, мифы, магия и результаты безумных экспериментов, – договорила за него Айви. – Круто, да? Не такой уж скучный городок.

– Нет, не круто… – начал Уилл. И сам вдруг засомневался.

В конце концов, он с детства вместе с папой читал комиксы про монстров и играл в компьютерные игры с Марцеллом и настольные игры про фэнтези-миры с друзьями. Ему всегда это нравилось, потому что реальная жизнь казалась тусклой, скучной и заурядной.

И вот Уилл оказался среди существ, про которых так часто думал. И ничего интересного он в этом не находил. Ему было очень страшно.

– Мне просто мерещится. А если нет… – Уилл перешёл на шёпот, – …если чудовище меня съест, я УМРУ. По правде. У меня не будет бонусной жизни. Я не смогу пройти уровень ещё раз. Не смогу выключить игру. О господи. Надо бежать отсюда. Я скажу маме…

– Нет-нет, не надо! – возразила Айви. – Послушай меня. Никому об этом не говори. Ни друзьям, ни родителям… особенно полицейским.

– Почему?

Айви поколебалась. Впервые её уверенность дрогнула, и она опустила глаза.

– Когда я поняла, что здесь живут чудовища, то хотела… ну, предупредить людей. Но в том-то и штука… даже если они видят гоблина, который роется в саду, или чьи-то гигантские следы, то сразу об этом забывают. Как будто ничего и не было. Как будто какое-то волшебство им мешает. Про монстров люди не помнили, зато помнили, как я про них рассказывала. Мне никто не верил. Даже приёмные родители. Они отвели меня к психологу. Знаешь, как тяжело, когда тебе не верят самые близкие люди!

– Да… знаю, – шёпотом ответил Уилл.

– Вот и хорошо. Значит, ты понимаешь, что придётся врать. В конце концов я тоже перестала говорить правду. Я сказала, что просто привлекала к себе внимание выдумками. И все успокоились. Поверь, иногда лучше молчать о том, что знаешь.

– Не верю, – не согласился Уилл. – Есть какой-то способ…

– Нет, – резко сказала Айви. – Я бы его нашла.

– Ты бы могла снять кольцо.

Айви погладила кольцо:

– Ни за что.

Прозвенел звонок.

– Ну вот, теперь я опоздаю, – Айви взяла рюкзак и зашагала к лестнице.

– Ещё советы будут? – спросил Уилл.

– Да. Делай вид, что не замечаешь чудовищ, даже если они смотрят на тебя налитыми кровью глазами и щёлкают зубами. Они не знают, что мы их видим. И я не хочу открывать им свой секрет. Не лезь к монстрам, и они тебя не тронут. Уж поверь. Их внимание тебе не понравится.

Айви развернулась и вышла на лестницу. Уилл остался один на крыше. Сердце у него колотилось, словно хотело выскочить из груди.

Уилл до смерти боялся ложиться спать – вдруг он снова будет ходить во сне? Несколько часов он вертелся и крутился, а потом встал, взял верёвку и привязал её к столу. Кроме того, Уилл намотал на руку собачий поводок и пристегнул к ошейнику Фица. Если он встанет и куда-нибудь пойдёт, пёс залает и разбудит его.

На следующее утро Уилл проснулся в собственной постели. Никогда ещё он так не радовался, что ноги у него чистые, без единого пятнышка. Однако пока он чистил зубы и принимал душ, он с тревогой вспоминал свои сны. Сначала ему приснился знакомый бруклинский мороженщик, который уверял, что продаёт только хот-доги. Потом – что в кафе он встретил папу, а тот его не узнал. Это было ужасно. А потом – что он пришёл в школу голым, в одних красных шлёпанцах. Все показывали на него пальцем и смеялись. Уилл страшно смутился от воспоминаний. Но всё-таки уж лучше видеть себя во сне голым, чем убегать от злых ведьм.

Второй день в школе дался ему не легче первого. Уилл видел лепреконов в столовой, гоблинов в спортзале и бородатых банши в туалете. Честно говоря, очень трудно делать свои дела, когда на тебя гневно орёт привидение. В результате Уиллу полдня пришлось терпеть.

Вдобавок он выставил себя дураком на уроке испанского. Миссис Хамм спросила учеников:

– Clase, Cuál es nuestro capitolio estatal?[4]

Уилл ответил:

– Олбени!

Остальные (по крайней мере, те, кто не спал) засмеялись. Рослый футболист по имени Дигби Бронсон хрюкнул и сказал:

– Здесь тебе не Нью-Йорк, новенький.

– Извините, – пискнул Уилл.

– Не извиняю, – отрезал Дигби и шёпотом добавил: – Неудачник.

– En español, Señor Digby[5], – потребовала миссис Хамм.

– Э… la chica nueva es… una perdedora[6].

Миссис Хамм покачала головой:

– No, Señor Guillermo es no femenina. Es masculine[7].

– Не-а, – сказал Дигби. – Señora Will es muy femenina[8].

Уилл покраснел. Все захохотали. Даже кое-кто из спящих ребят проснулся и захихикал. И Дигби ничего за это не было. Миссис Хамм спокойно продолжила урок. Возможно, к школьным хулиганам в Восточном Эмерсоне относились как к чудовищам, и миссис Хамм просто забыла про Дигби в ту же минуту.

Дорогой читатель, Уилл ошибся. Миссис Хамм не имела в виду ничего дурного. Она думала, что Уилл оценил шутку. Но ему было не до шуток. Он страшно тосковал по дому, который потерял. Ты его поймёшь, если сам бывал новеньким. Если нет – считай, что тебе повезло. Быть новеньким в школе почти так же скверно, как убегать от разъярённой толпы, вооружённой вилами и факелами. Уж поверь.

После уроков Уилл пошёл домой один. Он старался не думать о школе, о Бруклине, о том, что папа не ответил ему на два последних звонка. Наверняка он думал бы об этом, но его слишком многое отвлекало. По пути он увидел всадника без головы, гоблина верхом на гиене, какое-то неопределённое жуткое животное, двух грозных гидр, играющих в классики, адскую гончую, которая гипнотизировала гиппогрифа, и стадо призрачных лошадей. А ещё сфинкса, работающего охранником в строительном магазине. Наименее примечательна была ведьма, которая пила чай с мёдом в обществе гарпии и домового.

Айви посоветовала Уиллу не обращать на чудовищ внимания, чтобы и они его не трогали. Но жуткие твари от этого не становились менее жуткими. Уиллу казалось, что его окружает сплошной кошмар, и он пустился бежать со всех ног, мечтая поскорей добраться до дома и запереться на замок. Он то и дело оглядывался и не смотрел вперёд – поэтому, свернув за угол, столкнулся с Лайнусом.

Уилл, Лайнус и огромный рюкзак полетели наземь. Лайнус мгновенно вскочил, зажмурился и замахал кулаками, выкрикивая:

– Я не сдамся без сопротивления! Пусть наш спор разрешит рукопашная! – Он молотил руками по воздуху, как мельница крыльями.

– Лайнус, это я, – сказал Уилл, – твой новый сосед.

Лайнус открыл глаза, разжал кулаки, поправил очки и церемонно произнёс:

– Прошу прощения.

– Что такое рукопашная? – спросил Уилл.

– Это схватка с помощью применения грубой силы.

– Понятно. Мне кажется, в драке лучше не закрывать глаза, – заметил Уилл. – Иначе ты ни в кого не попадёшь.

– Согласен. В физических взаимодействиях я ещё новичок, однако я вырабатываю эффективную стратегию защиты. Прошу прощения за чрезмерно бурную реакцию. Некоторые ребята меня с удовольствием дразнят. Папа полагает, что мне надо уметь защищаться. Но, кажется, до совершенства ещё далеко. Могу я поинтересоваться, по какой причине ты со мной столкнулся?

– Извини, – сказал Уилл.

– За тобой гнались хулиганы?

– Пока нет, – ответил Уилл. – Просто я… очень хотел домой.

– Понимаю. Вследствие своей социальной динамики средняя школа оставляет желать лучшего в области знаний. Лично я, например, гораздо эрудированней и проницательней – то есть вдумчивей – сверстников и даже большинства взрослых. Но мои блистательные способности часто ведут к неприятностям, поскольку физические параметры им не соответствуют. Люди, как правило, боятся того, чего не понимают. – С этими словами Лайнус повернулся и зашагал прочь.

Уилл побежал за ним:

– Хочешь… э… пойдём вместе?

– Зачем?

– Ну, мы же соседи… – Уиллу не хотелось признаваться, что он боится идти один. – И я хочу извиниться за вчерашнее… насчёт приёмных родителей. Я не хамил, честное слово. Просто я волновался, а когда я волнуюсь, то говорю глупости.