Партнеры по преступлению

Глава 1 Фея в доме

Миссис Томас Бересфорд, сидевшая на диване, переменила позу и с тоской выглянула в окно. Вид был не слишком впечатляющим и представлял собой жилой квартал на другой стороне улицы. Женщина вздохнула, затем зевнула.

– Как жаль, – вздохнула она, – что ничего не происходит.

Муж смерил ее укоризненным взглядом.

– Будь осторожна, Таппенс, твоя страсть к вульгарным сенсациям может плохо кончиться.

Таппенс вздохнула и мечтательно закрыла глаза.

– Итак, Томми и Таппенс поженились, – проворковала она, – и жили долго и счастливо. И шесть лет спустя они все так же жили долго и счастливо. Удивительно, как в жизни все отличается от того, о чем ты мечтаешь…

– Глубокая мысль, Таппенс. Но не оригинальная. Выдающиеся поэты и еще более выдающиеся богословы говорили об этом и раньше, и, прошу меня извинить, гораздо лучше тебя.

– Шесть лет назад, – продолжала Таппенс, – я бы поклялась, что, имея в твоем лице мужа и достаточно денег, жизнь будет представляться мне величавой сладкозвучной песней, как некогда сказал один поэт, коего ты, несомненно, знаешь.

– Так что же омрачает твое существование – я или деньги? – холодно осведомился Томми.

– «Омрачает» – не вполне подходящее слово, – великодушно отозвалась Таппенс. – К хорошим вещам привыкаешь быстро, только и всего. Точно так же по достоинству оценить способность дышать носом можно, лишь будучи простуженным.

– Может, мне стоит слегка пренебречь тобою? – осведомился Томми. – Начать прожигать жизнь с другими женщинами по ночным клубам? Что-то в этом роде?

– Бесполезно, – отозвалась Таппенс. – Ты наткнешься там на меня в обществе других мужчин. И мне отлично известно, что ты равнодушен к другим женщинам, в то время как ты не можешь быть абсолютно уверен в том, что я равнодушна к другим мужчинам. Мы, женщины, гораздо наблюдательнее вас.

– Зато по части скромности мужчинам нет равных, – пробормотал ее муж. – Но что с тобою, Таппенс? Почему тебе не сидится на месте?

– Не знаю. Хочу, чтобы что-нибудь произошло. Что-нибудь волнующее и увлекательное. Разве тебе не хотелось бы, Томми, снова заняться поисками немецких шпионов? Вспомни наши былые деньки, полные опасностей и риска![1] Разумеется, я в курсе, что ты и сейчас имеешь отношение к секретной службе, но ведь это все исключительно кабинетная работа.

– Хочешь сказать, что не стала бы возражать, если б меня отправили в холодную Россию, переодетым в большевика-бутлегера или что-то в этом роде?

– Только не это, боже упаси, – ответила Таппенс. – Мне не дали бы отправиться туда вместе с тобой, я же не привыкла сидеть сложа руки. Мне всегда необходимо чем-то себя занять. Я весь день только это и говорю.

– Удел женщины, – предположил Томми, махнув рукой.

– Двадцать минут уборки после завтрака каждое утро – и квартира в идеальном состоянии. Тебе нет причин сетовать по этому поводу, верно?

– Ты ведешь дом настолько идеально, Таппенс, что беспорядок стал бы приятным разнообразием.

– Приятно слышать, – призналась женщина. – У тебя, конечно, есть твоя работа, – продолжила она, – но скажи мне, Томми, разве ты никогда не испытывал тайного желания, чтобы в жизни что-то происходило?

– Нет, – ответил ее муж. – Во всяком случае, вряд ли. В принципе оно неплохо – чего-то желать. Вот только это что-то может оказаться весьма малоприятным.

– Как, однако, удручающе благоразумны мужчины, – вздохнула Таппенс. – Неужели тебя никогда не посещало безумное желание жить жизнью, полной любви и приключений?

– Это ты в какой книжке вычитала, Таппенс? – снисходительно осведомился у жены Томми.

– Ты только представь, – продолжала гнуть свою линию женщина. – Раздается стук в дверь, ты идешь открыть, а за ней, шатаясь, стоит мертвец…

– Мертвец не доковылял бы до нашей двери, – скептически заявил Томми.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – ответила Таппенс. – Они, прежде чем испустить дух, всегда шатаясь, стоят за дверью, чтобы упасть к твоим ногам и прошептать пару загадочных слов вроде «пятнистый леопард» или что-то в этом роде.

– Тебе не помешал бы целительный курс Шопенгауэра или Иммануила Канта, – не удержался от ехидного совета Томми.

– Они не помешали бы как раз тебе, дорогой, – сказала Таппенс. – Ты становишься записным домоседом. Вон как уже оброс жирком…

– Неправда, – возмутился Томми. – Кстати, это не ты ли делаешь упражнения для похудания?

– Их делают все, – отмахнулась супруга. – Когда я сказала, что ты оброс жирком, я говорила скорее метафорически, чем буквально. Ты становишься самодовольным, преуспевающим, лощеным и тяжелым на подъем.

– Не понимаю, что на тебя нашло, – произнес Томми.

– Дух авантюризма, – прошептала Таппенс. – В любом случае это лучше, чем тосковать по большой любви. На меня такое временами находит. Я мечтаю о том, что встречу мужчину, настоящего красавца…

– Ты встретила меня, – ответил Томми. – Разве этого не достаточно?

– …смуглого стройного красавца, ужасно сильного, умеющего скакать верхом и укрощать мустангов при помощи лассо…

– Ага, в ковбойских штанах из овчины и широкополой шляпе, – саркастически добавил Томми.

– …и живущего в прериях, – закончила фразу Таппенс. – И чтобы он безумно в меня влюбился. Я бы, конечно, как порядочная женщина, его отвергла, сохранив верность брачному обету, но в душе сгорала бы от любви к нему.

– Отлично, – отозвался Томми. – Я только и делаю, что мечтаю познакомиться с красивой девушкой. Девушкой с волосами цвета спелой ржи, которая безоглядно влюбилась бы в меня. Только вряд ли я стал бы отвергать ее… Нет-нет, я бы точно не стал этого делать.

– Это, – заявила женщина, – проявление капризного характера.

– Да что с тобою, Таппенс? – удивленно спросил Томми. – Раньше ты никогда не вела таких разговоров.

– Верно, но это уже давно закипало во мне и искало выхода, – невозмутимо ответила она. – Видишь ли, крайне опасно иметь все, что ты хочешь, включая достаточное количество денег на покупку вещей. Не говоря уже про шляпки.

– У тебя их и без того около четырех десятков, – сказал Томми, – и все похожи одна на другую.

– Шляпки – они такие, – согласилась Таппенс. – На самом деле они не похожи. Каждая обладает индивидуальностью. Кстати, сегодня утром я видела прелестную шляпку у «Виолетты».

– Если тебе больше нечем заняться, кроме покупки шляпок, которые тебе не нужны, то…

– Верно, – снова согласилась Таппенс. – Об этом я и говорю. Будь у меня что-то поинтереснее!.. Может, заняться благотворительностью? О, Томми, как бы я хотела, чтобы произошло нечто волнующее. Мне кажется… я чувствую, это было бы хорошо для нас обоих. Если бы нам найти фею…

– Удивительно это от тебя слышать, – заметил Томми.

С этими словами он встал, прошел через всю комнату, открыл ящик письменного стола, вытащил небольшой снимок и протянул его жене.

– Так, значит, ты их уже напечатал? – удивилась Таппенс. – Это который? Тот, что ты снял в этой комнате, или тот, что сделала я?

– Тот, который снял я. Твой снимок не получился. У тебя, как всегда, недодержка. Ты неисправима.

– Как мило с твоей стороны думать, что есть что-то, что ты умеешь делать лучше меня, – съязвила Таппенс.

– Неумное замечание, – парировал Томми. – И я на время оставлю его без внимания. Я, собственно, хотел показать тебе вот это.

С этими словами он указал на белое пятнышко на фотографии.

– Царапина на негативе, – сказала Таппенс.

– Вовсе нет, – возразил Томми. – Это, Таппенс, след феи.

– Томми, ты идиот.

– Посмотри сама.

Он вручил ей увеличительное стекло. Таппенс внимательно рассмотрела в него фото. При известной доле фантазии царапину на негативе и впрямь можно было принять за крошечное крылатое создание, сидящее на каминной решетке.

– У нее есть крылья! – воскликнула Таппенс. – Забавно, живая фея в нашей квартире… Может, нам стоит написать Конан Дойлу?.. О, Томми, как ты думаешь, она выполнит наши желания?

– Скоро ты это узнаешь, – пообещал мужчина. – Ты весь день только и делала, что желала чего-то из ряда вон выходящего.

В эту минуту дверь открылась, и высокий юноша лет пятнадцати, явно не решивший для себя, кто он, лакей или паж, учтиво осведомился:

– Вы дома, мадам? Только что позвонили во входную дверь.

Таппенс кивком выразила согласие, и юноша удалился.

– Как жаль, что Альберт пристрастился к кино, – вздохнула Таппенс. – Теперь он изображает из себя дворецкого с Лонг-Айленда. Слава богу, я отучила его спрашивать у людей визитные карточки и приносить их мне на подносе.

Дверь открылась снова.

– Мистер Картер! – торжественно объявил Альберт, как будто к ним пожаловала особа королевской крови.

– Шеф, – удивленно пробормотал Томми.

Таппенс с радостным криком вскочила на ноги, чтобы приветствовать высокого седовласого мужчину с пронзительными глазами и усталой улыбкой.

– Рада видеть вас, мистер Картер!

– Вот и хорошо, миссис Бересфорд. А теперь ответьте на мой вопрос. Как поживаете?

– Неплохо, но скучно, – ответила Таппенс с лукавой искоркой в глазах.

– Все лучше и лучше, – отозвался мистер Картер. – Смею предположить, что сейчас ваше настроение еще больше улучшится.

– Звучит интригующе, – произнесла Таппенс.

Альберт, копируя стиль дворецких с Лонг-Айленда, принес чай. Когда это действо без всяких происшествий свершилось и дверь за ним закрылась, Таппенс вновь дала волю темпераменту.

– Вы что-то хотели сказать, верно, мистер Картер? Вы собираетесь послать нас с заданием в холодную Россию?

– Не совсем так, – уклончиво ответил мужчина.

– Но у вас что-то есть.

– Да, кое-что есть. Думаю, что вы не из тех, кого пугает риск, верно, миссис Бересфорд?

Глаза Таппенс радостно сверкнули.

– Есть некая работа для нашего департамента, и я подумал… просто подумал… что она устроит вас обоих.

– Продолжайте, – попросила Таппенс.

– Я вижу, вы читаете «Дейли лидер», – произнес мистер Картер, беря со столика журнал.

Он открыл страницу с колонкой рекламных объявлений и, указав на нее пальцем, подтолкнул журнал ближе к Томми.

– Прочтите это вслух, – попросил он.

Томми выполнил его просьбу.

– «Международное детективное агентство. Управляющий Теодор Блант. Частные расследования. Большой штат высокопрофессиональных сыщиков. Полная конфиденциальность заказов. Консультации бесплатно. Хейлем-стрит, 118».

Томми вопросительно посмотрел на мистера Картера. Тот кивнул.

– Это детективное агентство какое-то время находилось на последнем издыхании, – негромко произнес он. – Мой знакомый приобрел его за сущие гроши. Мы собираемся снова вдохнуть в него жизнь, для начала месяцев на шесть. И на это время нам понадобится управляющий.

– А как же Теодор Блант? – поинтересовался Томми.

– Боюсь, что мистер Блант был довольно неосмотрителен. Фактически понадобилось вмешательство Скотленд-Ярда. Мистер Теодор Блант сейчас содержится в известном заведении на средства Ее Величества и упорно отказывается сказать нам и половину того, что мы хотели бы знать.

– Понятно, сэр, – ответил Томми. – По крайней мере, кажется, я вас понял.

– Предлагаю вам взять полугодовой отпуск. Причина – поправка здоровья. И конечно же, если вы решите управлять агентством под именем мистера Теодора Бланта, то я здесь совершенно ни при чем.

Томми пристально посмотрел на своего собеседника.

– Какие-нибудь указания, сэр?

– Я полагаю, мистер Блант выполнял поручения за рубежом. Обращайте внимание на голубые письма с русской почтовой маркой. От торговца ветчиной, желающего отыскать свою жену-беженку, которая приехала в нашу страну несколько лет назад. Подержите над паром конверт, Томми, удалите марку, и вы найдете под нею цифру «шестнадцать». Делайте копии с таких писем и присылайте мне оригиналы. Если кто-нибудь придет в агентство и упомянет эту цифру, срочно свяжитесь со мной.

– Понял вас, сэр, – отозвался Томми. – Что еще, кроме этих указаний?

Мистер Картер взял со стола перчатки и приготовился уходить.

– Агентством можете управлять так, как сочтете нужным. Я подумал… – в его глазах зажегся огонек, – вдруг это заинтересует и миссис Бересфорд, и она пожелает попробовать себя в роли сыщика…