Пасьянс из визитных карточек

Глава 17

Саша поймала машину, потому что рассчитывала как минимум на ужин с вином. Встреча была назначена в ресторанчике «Старый скрипач», неподалеку от Цветного. Расплатившись с водителем, Саша вошла в проулок и почти сразу попала в крошечный, гладко заасфальтированный, чистенький дворик с двумя длинными клумбами, засаженными анютиными глазками. Это было очень красиво, Саша сразу вспомнила детство, когда анютины глазки высаживали повсюду, теперь же они превратились почти что в экзотику.

Перед дверью ресторана стояло с десяток машин, и какой-то весьма элегантный мужчина выходил из «Фольксвагена». В этот момент сзади как из-под земли появились два бритоголовых парня. Обгоняя Сашу с двух сторон, они начали отпускать сомнительные комплименты в ее адрес. Саша промолчала, но парни притормозили, и один сказал другому:

– А телку-то никто не пасет! Давай увезем ее и устроим втроем фейерверк.

– Фейерверка не получится, – бросила на ходу Саша. – Фитильки у вас коротки.

Мужчина возле «Фольксвагена» усмехнулся. Саша, приободренная его присутствием, ускорила шаг. И тут один из парней шлепнул ее по мягкому месту, а другой всей тушей навалился на плечи, попытавшись сгрести в охапку. Разгневанная Саша отбросила его руку и сделала королевский мах ногой, вознамерившись дать нахалу пинка под зад, но тот увернулся, и оба приятеля с хохотом скрылись в узком переулке в глубине двора.

Мужчина, задержавшийся возле «Фольксвагена», еле сдерживал смех.

– Если вам действительно так смешно, заплатите за представление, – выпалила Саша.

Тот не выдержал и громко расхохотался, откинув голову назад. Это Сашу почему-то безумно взбесило.

– Прекратите смеяться, а то...

– Съедите меня? Ой-ой-ой!.. – насмешливо пропел тот.

Саша рассвирепела:

– Вот вам!

Повинуясь неожиданному порыву, она размахнулась и от души шарахнула его сумочкой по голове.

– Черт побери! – воскликнул незнакомец, сразу перестав веселиться и схватившись за голову. – Вы на меня напали!

– Надеюсь, рога целы?

– Я не женат, поэтому не могу быть рогоносцем.

– Вы не рогоносец, а козел!

– Грубо.

Не обращая больше на него внимания, Саша достала из сумочки телефон и быстро набрала номер. Тут же раздался звонок – принялся заливаться телефон незнакомца, лежавший на переднем сиденье «Фольксвагена».

– Кажется, это я Глава звоню, – с неудовольствием констатировала Саша. – Неужели вы Тишинский?

Мужчина кивнул.

– Ну конечно. Иначе и быть не могло, – скорбно заявила Саша.

– Зовите меня Макс, – усмехнулся тот, машинально потирая затылок. – А вы, получается, Саша?

– Александра.

– Что ж, надо выпить за столь приятно начатое знакомство.

Поджав губы, Саша первой вошла в зал ресторана. Здесь было просторно, но очень уютно. Официант проводил их к столику в самой глубине зала и спросил, что принести для начала.

– Чашечку кофе, – сказала Саша.

– А мне салат, пожалуйста.

– Естественно, салат. Козлы любят зелень.

– Мы с вами будем налаживать деловые отношения или обзывать друг друга?

– У меня есть моральное право вас обзывать.

– Откуда я мог знать, что вы – та самая женщина, с которой у меня назначена встреча?

– Нормальный мужчина заступится за любую оскорбленную женщину.

– Да ладно! Вас всего лишь схватили за задницу...

– Прекратите сейчас же! – прошипела Саша, скосив глаза на подошедшего официанта.

Сделав глубокий вдох, она придвинула к себе чашечку кофе и стала пить его мелкими глотками.

– Честно говоря, – сказал Макс, – я даже не знаю, как теперь строить нашу беседу. Я полагал, что сначала будет ужин, а потом деловая часть. Но после вашего небольшого приключения...

– Мы можем поговорить о делах во время ужина, – предложила Саша.

– Вот как?

– Вот так. Не любезничать же с вами после всего.

– После всего! – передразнил Макс. – Случилось просто невероятное! Два пацана увидели аппетитно обтянутый зад и распустили руки!

– Перестаньте обсуждать мой зад!

– Я всего лишь хотел сказать, что у вас хорошая фигура.

Саша посмотрела на него и не нашлась что ответить.

Они заказали рыбу под фенхелевым соусом и столовое вино. Позже Саша съела фруктовый салат и кусочек суфле. Макс выбрал на десерт мороженое.

– Как вы узнали о нашей фирме? – поинтересовался он, передавая Саше распечатки с наименованиями товаров и оптовыми ценами на них.

– Из интернетовской рекламы.

– Новые клиенты всегда радуют. У вас большое дело?

– Имидж-салон.

– Салон красоты, надо понимать?

– Почти что. У нас не только непосредственно наводят красоту, но и вырабатывают стратегию: как достичь совершенства.

– Здорово. То есть если я заплачу денежки, мне скажут, на какую сторону зачесывать челку и какого цвета рубашки больше всего подходят к моим глазам?

Саша достала визитку с Женькиным предупреждением, несколько секунд внимательно смотрела на нее, потом смиренно ответила:

– Что-то вроде того.

– Вы лично тоже этим занимаетесь?

– Я – нет. Главный специалист у нас Анна – директор и моя ближайшая подруга. Не буду обещать, что познакомлю вас, она слишком очаровательна.

Они немного поговорили о деле под медленную мелодию, которую на протяжении вечера исполнял абсолютно поглощенный собой музыкант.

– Почему, интересно, ресторан называется «Старый скрипач», а музыкант играет на рояле? – вслух подумала Саша.

– Для скрипача, да еще старого, здесь слишком большие нагрузки.

Сашу так и распирало сделать собственный комментарий к этому заявлению. И она снова полезла в карман за Женькиной визиткой.

– Что это там у вас? – полюбопытствовал Макс. – «Тамагочи»?

– А! Так, значит, у вас есть дети? – выпалила Саша. – А говорили, что не женаты!

– Я и не женат. Вернее, был женат. А детей нет.

– Откуда же вы про «Тамагочи» знаете?

– У нас менеджеры поглощены этим занятием.

– Что, такие молодые?

– Самому юному – двадцать пять.

– Да... От современных мужчин можно затащиться, – покачала головой Саша. – Молодая поросль бизнесменов!

– Какие ж они бизнесмены? Лодыри они самые натуральные. Вот руководство у нас – крепкие акулы капитализма. Вы общались по телефону с коммерческим директором?

– Нет, конкретно я ни с кем не общалась. Обо всем договаривалась Анна. В том числе и о сегодняшней встрече. Вообще-то, она сама должна была пойти, но личные неприятности выбили ее из наших стройных рядов.

– Я рад, что пришли именно вы, – сказал Макс с таким серьезным лицом, что Саша даже опешила и на некоторое время утратила свой бойцовский дух.

Более того, вполне мирно им с Максом удалось достичь определенной договоренности относительно предстоящих закупок. После чего Саша позволила себе немножко поглазеть на своего визави.

На вид Максу Тишинскому можно было дать лет сорок, может, чуть поменьше. Рост и фигура ей понравились, прямые русые волосы зачесаны набок, лицо, правда, не особо выдающееся. Зато у него была широкая обаятельная улыбка и хорошие глаза, а Саша всегда придавала выражению глаз большое значение. Дошло до того, что она стала пристально глядеть на него поверх бокала с вином. Макс в конце концов не выдержал:

– Ба! Да вы, кажется, строите мне глазки?

– Нет, что вы! Вам показалось. Я практикую только безопасный флирт.

– Что такое безопасный флирт?

– Это флирт с импотентами. Вы ведь не импотент?

Макс усмехнулся и покачал головой:

– Да-а... Вам палец в рот не клади!

– Это точно. У меня здоровые зубы и хорошо развитые рефлексы.

– Черт побери, ну что за женщина! – не сдержался он.

Саша не поняла, чего больше было в этом возгласе – восхищения или досады. «Зачем я его постоянно подкалываю?» – подумала она. И в этот момент Макс галантно пригласил ее на танец, Саша положила руки ему на плечи: он оказался намного выше и крупнее, чем ей показалось сначала, и это было приятно. «Правду говорят, привычка – вторая натура. И не хочу говорить гадости, а они сами так из меня и вылетают».

– Хорошо, что моя начальница передоверила мне сегодняшнюю встречу, – повторил Макс, чуть теснее прижимая к себе партнершу. – Вы ее видели? Тело века, доложу я вам.

– Нет, мы незнакомы, – холодно сказала Саша. – Это во-первых. А во-вторых, я не уполномочена обсуждать физиологические особенности партнеров по бизнесу.

Макс вздохнул:

– Мне показалось, после ужина вы смягчились. Но нет, это оказалось иллюзией.

– Мужчины, которым дороги иллюзии, как правило, оказываются гомосексуалистами.

– Ваша речь, Сашенька, напоминает фехтование, – светским тоном заметил Макс. – Слова так и летят от вас со звоном. Поэтому, несмотря на вашу хрупкость, вы, простите, похожи на солдафона.

– Туше! Вам удалось задеть мое женское самолюбие.

– Наверное, вы это делаете намеренно, – не обращая внимания на ее слова, продолжал Тишинский. – Чтобы держать мужчин в постоянном напряжении.

– Упаси бог! Иначе потом им захочется со мной расслабиться.

Макс немного помолчал, покачивая ее в такт музыке, после чего решил затронуть нейтральную тему:

– На улице так быстро стемнело! Вот только что был свет, а сейчас – непроглядная темень.

– Стемнело давно. Просто до сих пор вас слепил блеск моей красоты.

– Она не померкла до сих пор, – галантно парировал Макс.

– Просто вы к ней привыкли. Мужчины быстро привыкают к хорошему. Поэтому так часто шастают на сторону.

– Еще одна женская сентенция. А вы, значит, постоянны, да?

– Постоянны только годовые климатические показатели.

– Знаете, я от вас устал, – внезапно сказал Макс.

– А?

– Устал от вас. Вы вся в колючках. К вам даже руку не протянешь.

– Вы ведь пришли сюда не с целью меня потрогать?

– Знаете, я, пожалуй, оплачу счет и отвезу вас домой. Ваш язык должен хоть немного отдохнуть.

– Вы заботливы.

– Кроме того, желчь в организме вырабатывается наиболее активно во сне. Вам надо пополнить ее запасы, вы ее слишком много израсходовали сегодня вечером.

– Что ж, заметано, расплачивайтесь.

Когда они вышли на улицу, в лицо им дохнуло прохладой. Дворик был хорошо освещен, из ресторана доносилась музыка, и Сашу вдруг охватила пронзительная тоска. Сейчас опять домой, где нет живой души. Ей стало безумно жаль, что она не выполнила данного себе обещания обольстить нового знакомого, а снова распоясалась. В общем, оставалась в своем репертуаре.

– Вы поймаете мне машину? – глухо спросила она.

– Зачем же? Я отвезу вас на своей.

– Не стоит. Желчь будет капать с моего языка и испачкает чехлы на сиденьях.

Макс рассмеялся:

– Знаете, если вас никто не остановит, вы в конце концов станете настоящей мымрой.

– Остановить меня? Кому это под силу?

– Ну, что ж. Пожалуй, я подпишусь минуты на две...

Саша хотела спросить, что он имеет в виду, когда Макс внезапно притянул ее к себе и поцеловал. Нежно и одновременно настойчиво. Она не сопротивлялась. И когда он отпустил ее, не сказала ни слова. Макс тоже промолчал, только открыл для нее дверцу своего «Фольксвагена».

Одновременно где-то сбоку послышался характерный щелчок. Оружие! Кто-то передернул затвор. Саша краем глаза заметила, что темнота в проулке слева будто пошевелилась. В этот момент Макс резко дернул ее за руку, потом схватил за шею и с силой нагнул вниз, заставив присесть за колесо, и в ту же секунду раздался выстрел. Саша кое-как поднялась на ноги и услышала топот убегающего человека.

– Уезжаем! Быстро! – Макс буквально затолкал ее в машину и рванул с места.

Ему удалось без проблем вырулить на Цветной, и, только влившись в поток машин, он медленно выдохнул воздух, поглядев на свою пассажирку:

– Тебя только что хотели убить.

– По какому это поводу мы перешли на «ты»? – дрожащим голосом спросила Саша.

– Во-первых, я тебя поцеловал. Во-вторых, спас тебе жизнь. По-моему, оба повода годятся. Ты не находишь?

Саша достала из сумочки сигареты.

– Можно я закурю? – спросила она.

– Кури-кури. Заявлять собираешься?

– О чем заявлять-то? – Саша глотала дым, пытаясь прийти в себя. – Мы же смылись с места происшествия.

– Зато увезли с собой улику. Пуля застряла в сиденье за твоей спиной.

– Господи! – только выдохнула Саша, наклонившись вперед и шаря позади себя ладонью.

– Не дергайся. Лучше пристегнись. Где ты живешь?

– На Дубнинской.

– Знаю, как доехать. У тебя что, на работе неприятности?

– Если и на работе, я узнала о них только что.

– Значит, убийцу с пистолетом ничто не предвещало? – не отставал Макс.

Саша вспомнила об Аде и Виктории и пробормотала:

– Ну, это как сказать...

– Знаешь, я ведь тоже сейчас рискую жизнью вместе с тобой. Поэтому, в конце концов, должен знать, за что страдаю.

– Я расскажу. Только чуть позже, – выдавила из себя Саша. – Дай опомниться.

Выкурив две сигареты подряд, Саша вкратце поведала ему всю историю. Даже о своей слежке за Викторией не стала умалчивать.

– Хочешь сказать, наша фирма здесь совершенно ни при чем? – уточнил Макс.

– «Офелия»? С какой стати? Мы о вас вообще узнали два дня назад. И то совершенно случайно. Методом слепого тыка.

– Фу, успокоила. Послушай, вот что я думаю. Думаю, ваш салон каким-то боком замешан в деле. С него и надо начинать.

– Что начинать? – со слезой в голосе спросила Саша.

– Подожди, мне надо подумать.

Они немного помолчали, наконец Макс подал голос:

– Послушай, а ты с кем живешь?

– Одна. Правда, у меня есть муж, но мы в состоянии развода. И уже год, как он съехал.

– А дети?

– Детей нет.

– И на том спасибо. Значит, сегодня я останусь у тебя.

– Но я...

– Буду охранять. Даю честное слово, что обойдусь без приставаний. Неужели тебе не страшно остаться ночью одной после покушения?

– Конечно, страшно.

– Значит, ты должна быть рада, что я предложил тебе компанию.

– Я и рада, – уныло ответила Саша.

От страха на нее напала настоящая апатия. Господи, да ее в любой момент могут убить! Вот сейчас машина остановится, и только она откроет дверцу, как в темноте сверкнет огонек, и все. Или это может произойти в подъезде, как случилось с Викторией. Она поднималась по лестнице, а убийца шел сверху. В такой ситуации нет ни единого шанса уцелеть. Но за что?! Что такого она сделала или знает, что ее надо убивать?

– Я позвоню брату, предупрежу, что не приеду. А то он будет волноваться, – сказал между тем Макс.

Разговор с братом получился весьма лаконичным. «Это все потому, что у мужчин не принято расспрашивать друг друга о личной жизни по телефону. Хотя на самом деле они любопытны, как коты».

Макс остановил машину не у Сашиного дома, а у соседнего.

– Если тебя ждут и здесь тоже, мы можем увидеть их первыми.

Он обнял Сашу за плечи и медленно повел по дорожке сквозь темноту, разреженную светом, падающим из десятков окон. У Саши по-настоящему подгибались коленки, и Максу пришлось переместить свою руку на ее талию, чтобы хоть немного поддерживать. В подъезде они сели в раздолбанный лифт, и у Саши в унисон его тарахтению заклацали зубы. Вдобавок ко всему она никак не могла отыскать в сумочке ключи от квартиры, и Максу пришлось взять эту миссию на себя. Справившись с замком, он открыл дверь и замер на пороге, чутко прислушиваясь. Потом засунул руку внутрь и нашарил на стене выключатель. Когда вспыхнул свет, отрывисто сказал:

– Подожди здесь, я все проверю.

Метнувшись в квартиру, он пронесся по комнатам, потом втащил Сашу вслед за собой и молниеносным движением запер дверь. Даже цепочку накинул.

– У тебя есть стеклянная бутылка? – спросил он.

Саша сходила на кухню и принесла бутылку из-под можайского молока. Макс с огромной осторожностью установил ее на ручке входной двери.

– Я тоже смотрела это кино, – сказала Саша. – Мел Гибсон играет там сумасшедшего таксиста.

– Ты напоишь меня чаем? – спросил Макс, глядя на дело рук своих.

– Конечно. Только на кухне занавески не слишком плотные. Что, если кто-нибудь увидит с улицы наши силуэты и снова пальнет?

– Тащи одеяло, мы перекинем его через карниз. И ночник, если есть. Свет будет не слишком яркий.

Пока они пили чай и разговаривали о каких-то посторонних мелочах, в подсознании Саши билась одна-единственная мысль: как хорошо, что она познакомилась с Максом и он не бросил ее одну.

Ничто в нем не казалось ей странным. Даже то, что он с ходу вызвался помогать практически незнакомой женщине, которая весь вечер язвила в его адрес. Макс не настаивал на том, чтобы поехать в милицию. Пуля, застрявшая в сиденье «Фольксвагена», будто вовсе не волновала его. А ведь это была улика! И, должно быть, важная. И еще. Когда она собралась домой, он спокойно поехал с ней. Хотя первое, что должно было прийти в голову здравомыслящему мужчине, – это избегать мест, где его спутницу могли поджидать наемные убийцы. Но Саша ни о чем этом не думала. От страха она потеряла всякие ориентиры.

– Я постелю тебе на диване в маленькой комнате, – сказала она, убирая со стола. – Думаю, ты уместишься.

– Подожди, Александра, давай все-таки поговорим.

Саша покорно возвратилась на свой стул и сложила руки на коленях. Перед тем как заняться чаем, она успела переодеться в джинсы и водолазку.

– Не знаю, что еще я могу тебе рассказать. Кажется, ничего не упустила.

– Расскажи про ваш салон. Как вы решили его организовать, как помещение снимали, как с девчонками договорились дела вести.

– Зачем это?

– Да мне просто интересно, – пожал плечами Макс. – Интересно, как ты живешь, чем дышишь...

Саша кашлянула:

– Догадайся, кем я работала еще год назад?

– Ты? – Макс сморщил нос. – Актрисой, наверное.

– С чего ты взял?

– У тебя потрясающая мимика, выразительный голос, сумасшедшая реакция, ну и внешность, конечно.

– Внешность! – воскликнула Саша. – Ты лжешь!

– Почему это?

– Потому что ты первый о ней говоришь.

– Да быть того не может! – усмехнулся Макс. – Если опустить цветистые фразы, лично мне твоя внешность очень даже нравится. И я ни капельки не лгу. Так кем же ты работала? Маникюршей?

– Газетным репортером.

– О! – Макс откинулся на спинку стула. – Это те, которые без мыла... прямо в душу?..

Саша рассмеялась:

– Ты тоже тот еще фрукт.

Потом она начала рассказывать Максу о том, как зарождалась идея имидж-салона, какие препятствия вставали на пути к успеху и как обстоят дела на сегодняшний день. Таким образом все снова вернулось к убийствам.

– Оперативники Анну прямо за горло взяли: что за карточки оказались на руках у жертв? Откуда они? Зачем? Кто вписывал туда часы посещений?

– Фирменные визитки, что ли? – не понял Макс.

– Вроде того. Такие маленькие книжечки, как в дорогих парикмахерских или женских клубах. Я сейчас тебе покажу.

Саша сходила за своей сумочкой и достала из кошелька визитку «Триады».

– Видишь? Я сама делала эскиз для обложки.

– Красиво, – похвалил Макс. – А вот на этих разграфленных листочках вы пишете время следующего визита?

– Так точно. Ведь женская память – штука избирательная. Женщина может помнить телефон любовника, с которым рассталась пятнадцать лет назад, и забыть, во сколько ей сегодня к зубному.

– Может, твоя память все-таки подкинет тебе ответ на вопрос: зачем в тебя сегодня стреляли?

– Я не знаю. Правда. А если это не в меня, а в тебя стреляли?

– Нет, как раз в тебя. Я видел, куда попала пуля. Я даже рядом не стоял.

– Если честно, мне безумно страшно. И я никак не соображу, что надо делать.

– Мы с тобой вместе сообразим. Завтра. А сегодня надо хорошо выспаться. Недаром же говорят: утро вечера мудренее.

– Дурацкое какое-то слово – мудренее.

– Татарское, наверное.

– Я, пожалуй, сегодня не смогу спать, – призналась Саша.

– А у тебя есть валерьянка?

– Есть успокоительные таблетки.

– Тащи сюда.

Макс вытряхнул для нее из пузырька две таблетки снотворного, она их послушно выпила. А когда приняла ванну и удалилась в спальню, он пришел проведать ее перед сном. Поправил одеяло, потом наклонился и поцеловал в лобик. Саша сонно улыбнулась в ответ.

Макс ушел в маленькую комнату и выждал полчаса. После чего поднялся на ноги, вышел в коридор и начал методично обыскивать квартиру. Довольно быстро нашел пистолет. Долго осматривал его, потом сунул на место. Больше ничего криминального не оказалось, но и пистолета было выше головы.

Закончив обыск, Макс притащил на свой диванчик альбомы с фотографиями. Каждого изображенного на фото человека рассматривал долго и пристально, прочитывал все подписи на оборотах. Увидев Диму Еланского, мгновенно среагировал на знакомое лицо. Минуты две пытался понять, откуда он знает этого парня. Потом наконец вспомнил, что практически ежедневно видит его на телеэкране, когда смотрит новости. Пролистал свадебные фотографии, покачал головой. Прошел на цыпочках к стеллажу, поставил альбомы на место и заглянул к Саше. Ей снилось что-то плохое: она сердито надувала губы и сжимала-разжимала кулаки. Макс вспомнил, как она третировала его, и усмехнулся. Перец, а не девка!

Возвратившись в маленькую комнату, Макс сел на диванчик и, поглядев на себя в зеркало шкафа-купе, тихо сказал:

– Я влип во что-то явно не то.