Печальный урожай

3 Стойкая гниль

— Боже милостивый, ну и холодрыга! Я просто окоченел. — Джереми пытался попасть ногой в джинсы, и вдруг маленький, холодный как ледышка кулачок коварно хлопнул его по голой пояснице.

— О-о-о! Зоя, что за глупые шутки!

— Ха-ха-ха! Папа — трусливый заяц! Папа — трусливый заяц! — завизжала Зоя, приплясывая от восторга: как ловко ей удалось застигнуть отца врасплох.

— Тише, Зоя, успокойся. Ты же большая девочка, — умоляюще проговорила Кэт.

— А ботинки? — удивлённо спросила Зоя.

— Я их не надену. Завтракать пойду в носках, потом всё равно придётся надевать резиновые сапоги.

— А мои где? В чемодане? Вы их взяли? — забеспокоилась Зоя.

— Ну конечно, взяли, ты же сама их укладывала. Только, пожалуйста, солнышко, помни, что я говорила тебе вчера о пиявках. Без сапог по саду не ходи. Договорились?

— Ага, но где же они?

— Да где-то здесь. После завтрака найду.

— А мне сейчас нужно. — Зоя надула губки.

— Зачем сейчас?

— Я хочу в туалет.

— Но там нету пиявок. Туалет прямо за дверью, а пиявки…

— Я знаю, но вдруг какая-нибудь одна там спряталась и укусит меня. — Девочка готова была расплакаться.

— Ох, да прекратите вы, ради бога! — простонал Джереми. — Вот они, твои сапоги, надевай и шагом марш из этой морозилки. Кэт, у тебя в волосах что-то застряло, пёрышко, что ли.

От холода изо рта у них шёл пар, и, чтобы окончательно не окоченеть, они спешно приводили себя в порядок, перед тем как явиться к церемонии завтрака.

Весь клан Тендеров, включая и Сонси, восседал за большим столом в гостиной, вкушая овсяную кашу с песком. Алиса позавтракала раньше и сидела в своём кресле у камина, который уже разгорелся, весело потрескивая, но пока не давал большого тепла.

— Бетси, не хлопочите о нас, — не очень решительно произнесла Кэт, когда перед ней появилась тарелка с дымящейся кашей. — Я ведь и сама могу…

— Конечно, Кэт, просто мне сегодня хотелось всех вас побаловать, а завтра уже каждый сам себя будет обслуживать. По-моему, нашей взрослой девочке каша понравилась. Тебе мама готовит такую? — обратилась она к Зое.

— Готовит, — поднимая голову от тарелки, ответила Зоя, — правда, не такую вкусную, а с комочками и без сливок.

Ах ты, маленькая негодница! — рассердилась Кэт. Она попробовала кашу: действительно вкусная, не оторвёшься.

Бетси довольно засмеялась.

— Мои мальчики, моя девочка выросли такими большими, потому что кушали мамину кашу. А весь секрет в том, что её нужно всё время помешивать, и тогда она будет нежная, воздушная. А то овсянку обычно ставят на огонь и уходят, так, конечно, будут комья.

— Верно, — кивнул Крис. — я тоже не люблю с комьями. Сонси, ты бы посмотрела завтра утром, как мама её делает, — может быть, научишься.

Сонси смутилась и покраснела.

— От овсянки слишком поправляются, — вяло проговорила Анна и отодвинула тарелку с недоеденной кашей. — Нам её есть вообще не следует.

Родни с презрением поглядел на сестру.

— Да ты и так настоящий скелет, — сказал он. — Бьюсь об заклад, что у тебя эта, как её… ане…

— Родди, перестань, пожалуйста, вмешалась Бетси. — Анне положено быть стройной. Анорексия тут ни при чём.

— У меня был один знакомый из кегельбана, — скорбно заговорил Уилф, заставив всех вздрогнуть от неожиданности. — Так у него дочь умерла от этой болезни. Её кормили через зонд. Берт говорил, что она была такая худая — смотреть страшно. А жена не вынесла этого и тоже вскоре скончалась. От инфаркта. — Уилф вновь принялся за кашу.

Все примолкли.

— Ну что за тема для разговоров за столом! — повысила голос Бетси. — Давайте-ка заканчивать завтрак, пора приниматься за работу. Начинаем, как обычно, с дальнего края сада и двигаемся к дому. Трава уже выкошена — тётя Алиса распорядилась, — так что в этом году пиявок можно не опасаться, но на всякий случай запомните: у меня наготове соль и йод.

— Мы знаем, мама, отозвалась Анна.

— Знать-то знаете, а помнишь, что было в прошлом году… — Бетси вдруг осеклась, будто язык прикусила.

— А то как же! — хрипло загоготал Родни. — Дамьен чуть не обдулся от страха. — Он презрительно скривился. — И пиявочка-то была малюсенькая…

— Родни! — резко оборвала его Бетси.

— Не забуду, как он сидел там на траве и ждал, пока ты прибежишь с солью и йодом. Белый-белый был и всё просил побольше йоду на крошечную ранку. В жизни не видел, чтобы кто-то так перетрусил из-за пиявки…

— Хватит, я сказала!

— Мама, — холодно произнесла Анна, — ты даже упоминать о нём боишься, как будто он дьявол. — Она метнула взгляд в сторону ухмыляющегося брата. — А ты чего разошёлся? Дамьен терпеть не мог всяких ползучих тварей, ну и что? Многие их не выносят.

— Я, например! — заявила Кэт и живо представила, как Зоя вся покрылась мурашками.

— Женщинам простительно, — проявил понимание Родни. — А настоящий мужчина этого себе не позволит. Так только «гомики» себя ведут.

— Родни! — прикрикнула Бетси. — Не забывай, пожалуйста, где и в каком окружении ты находишься. — Она глазами показала на Зою.

Анна с неприязнью посмотрела на пухлое раскрасневшееся лицо младшего брата.

— Да откуда тебе знать, что настоящего мужчину отличают прежде всего мозги? Ведь в вашей школе этого не требуется. Потому все вы там такие здоровые болваны.

— Родни! — Бетси поспешила предупредить ответную реакцию сына. — Ты уже поел, иди переоденься и вытащи мешки из гаража. Да поживей!

Родни скривился, но промолчал. Схватив яблоко из стоявшего на столе большого блюда, он направился к двери, где на полу валялись его куртка и сапоги.

— Эй, юноша! — Алиса чуть подалась вперёд, наморщив красный крючковатый нос и сдвинула брови. — Не забудь, что деревья были обработаны химикатами и яблоки с деревьев есть нельзя. Усвоил?

— Да, тётя Алиса, — смущённо пробормотал Родни. — А это не отравленное? — он показал яблоко, взятое с блюда.

— Нет, сам знаешь! — рявкнула Алиса. — Все те, что в доме, я собственноручно собирала. Одна я знаю, какие деревья опрыскивали. Бери с тарелки — и не ошибёшься, а с дерева поешь — хлопот не оберёшься, — с усмешкой продекламировала она и отвернулась к огню.

Родни поспешно выскользнул за дверь; Крис и Анна хмыкнули.

— Мам, что она сказала? — испуганно прошептала Зоя.

— Тётя Алиса сказала, что нельзя есть яблоки с деревьев, потому что они могут быть отравлены. Я потом тебе объясню. — Кэт старалась быть беззаботной, боясь напугать девочку.

— Итак, все на улицу, — раздалась команда Бетси. — Я запущу работу и вернусь мыть посуду. Пошли!

Она возглавила шествие. У дверей натянула свою шикарную бледно-голубую куртку и блестящие чёрные сапоги. Следом за ней все спустились по бетонным ступенькам на тропинку. Утренний туман, словно снежной пеленой, окутал гараж и яблони в саду: они, казалось, жмутся друг к другу, непривычные к таким холодам.

— Родни уже расставил стремянки, — сказала Бетси. — Сейчас он раздаст вам мешки. А контейнер — там, между первым и вторым рядом, так что вам не придётся далеко ходить. Господи, только бы развиднелось чуть-чуть.

— Не бойся, туман скоро рассеется, — бодро отозвался Крис. — Ну, вперёд!

— Скажите, Бетси… — волнуясь, начала Кэт, — неужели действительно можно отравиться? Неужели на них вылили столько ядохимикатов? Алиса, по-моему, не шутила…

— Вот что, Кэт… И все, все, послушайте меня! В этом году лучше и впрямь не есть яблоки с деревьев. Мы всегда не принимаем всерьёз то, что говорит тётя Алиса…

— Да она просто боится, как бы мы не съели её барыш, — ухмыльнулся Крис. — Ты же знаешь, мама, ей не даёт покоя мысль, что мы съедим больше, чем соберём. Какой смысл опрыскивать деревья поздней осенью? А если она и в самом деле опрыскивала, то тогда яблоки вряд ли можно отправлять на фабрику.

— Я позвоню им и посоветуюсь, — рассеянно сказала Бетси. — Так или иначе, они подвергают фрукты специальной проверке. А пока займёмся делом. Как ни странно, Крис, кажется, она действительно опрыскивала. В последнее время она этим просто бредит. Вся кладовка забита бутылочками и баночками — каких только препаратов нет. Поэтому лучше не рисковать. Будем, как она сказала, есть только с блюда.

Все согласно кивнули и разбрелись по дорожкам.

— Ну что, Зоя, запомнила? — спросила Кэт, шагая рядом с дочкой по ярко-зелёной траве позади дома.

— Это несправедливо! — надула губки Зоя. — Какой интерес собирать яблоки, если их нельзя есть. Ведь на дереве они вкусней, чем на блюде.

— Воистину, — добавил Джереми. — За что тогда все эти мучения: холод, пиявки, ядовитые яблоки, чокнутые люди. И это называется отдых?

— А что такое «чокнутые»? — спросила Зоя.

— Ничего. Побежали к яблоням.

Метрах в пятидесяти от них вытянулась волшебная линия деревьев. Там в зелени листвы влажно и глянцевито поблёскивали в тумане подсвеченные изнутри красные шары. Кэт медленно брела вслед за Джереми и Зоей. Как-то всё в этом году странно, думала она. Масса сложностей, а сбор яблок отодвинулся на второй план. Сколько уж лет они с Джереми приезжали сюда на ежегодный праздник, который не могла омрачить даже диктатура Бетси. Дружная работа, весёлая компания, и чудный пейзаж — всё это создавало атмосферу спокойствия и радости.

А в этом году, несмотря на подбадривание Бетси, Джереми и Зоя, бегущие вместе со всеми по направлению к деревьям, явно выглядели чужаками. Кэт пришла к выводу, что Тендеры слишком озабочены собственными проблемами, чтобы им были нужны посторонние. А что будет, когда явятся Ник, Джилл и Берди? И зачем ей понадобилось тащить сюда Берди? Но тут Кэт невольно улыбнулась: Берди не растеряется, такого с ней ещё не бывало.

— Мама, иди сюда! — кричала Зоя, прыгая между деревьями. Её красная куртка так и мелькала в тумане. — Здесь так здорово!

Кэт прибавила шагу и, догнав мужа и дочь, вдруг, как и прежде, прониклась очарованием старого сада, влажным запахом земли, коры, листьев и спелых яблок. Резиновые сапоги вскоре заблестели от росы. Под низко склонившимися ветвями деревьев, куда не добралась косилка, трава была густая, тёмно-зелёная и сочная.

В глубине сада их ждал Родни с жёлтыми матерчатыми мешками. Стремянки уже стояли наготове, а контейнер для яблок разевал свою пустую пасть посреди второго ряда.

— Ну вот, — деловито сказал Родни, когда они с ним поравнялись, — поскольку вы первые, начинайте отсюда. — Он показал на крайнее дерево, под которым стояли две стремянки.

Они получили по мешку и двинулись туда, куда им было велено.

Взобравшись на стремянки, начали собирать с разных сторон яблони. Зоя топталась у нижних веток. Захватишь яблоко — поворот — рывок, поворот — рывок… Жёлтые мешки становились тяжёлыми. Работа шла ритмично. Они даже не переговаривались между собой и слышали, как невдалеке расставлялись стремянки и люди приступали к делу. Вскрикнула Сонси: видимо, чуть не потеряла равновесие, потянувшись за яблоком; в ответ хрипло загоготал Родни. Но все звуки в тумане были приглушены, как будто доносились из-за тяжёлой бархатной портьеры. И только гортанные крики сорок резко отдавались в ушах.

Джереми забрал у Кэт наполненный мешок и пошёл высыпать его в контейнер. Потом вернулся и сказал, что прибывшие Ник и Джилл тоже включились в работу.

— Мамочка, можно я пойду к Джилл? Ну можно? — канючила Зоя.

— Ладно, малышка, только не мешай им и побыстрее возвращайся. Мы ведь скоро встретимся за чаем, — сказала Кэт.

Зоя сбросила с плеч лямки мешка и побежала по скользкой траве к контейнеру. Она очень любила Джилл и Ника.

Туман рассеялся и выглянуло солнце, когда Бетси позвала всех пить чай. Сборщики яблок расположились на лужайке позади дома. Тут на расстеленных пледах стояли тарелки с печеньем и кружки с чаем.

— Привет, дружище!

Прикрыв глаза рукой от солнца, Ник улыбался Джереми.

Лучи позолотили его светло-каштановую шевелюру и бороду. На вид Ник был довольно невзрачен: круглое лицо, всё в веснушках, нос картошкой, — но в небольших карих глазах светились ум и обаяние. Кэт в который раз подумала о таланте Ника возвращать всему изначальную простоту и естественность. В его присутствии люди всегда чувствовали себя легко и непринуждённо. Возле него на коленях устроилась Джилл — высокая, яркая, как попугай; жёсткие, непокорные огненно-рыжие волосы сколоты двумя причудливыми гребёнками в форме стрекоз. И где она только раздобыла такие? Джилл явно не вписывалась в чопорную обстановку издательства «Пинки и сыновья», где служила: хозяин Кэт, издатель более коммерческого направления, называл его «элитарным».

Кэт наклонилась и чмокнула Джилл в щёку.

— Как дела? — спросила она.

— Обычная запарка. Даже не верится, что я вырвалась из этого сумасшедшего дома. Очередной кирпич надо спихнуть… — Джилл нахмурилась. — Ну а ты как?

— Да тоже в график не укладываемся. Я потихоньку улизнула. Все авторы небось теперь в истерике… И так каждый раз… Так что твой кирпич?

— Ох, ради бога, Кэт, хватит о работе! — простонал Джереми. — Хотя бы в отпуске можно чуть-чуть отключиться!

— Неужто Кэт так же помешана на своей работе, как Джилл? — Ник, обернувшись к нему, продолжал улыбаться, но говорил как будто не совсем в шутку.

— Не валяй дурака, Ник! — одёрнула его Джилл. — Ты считаешь помешанным всякого, кто ходит на работу и не зазря получает деньги. Тебе хорошо, не надо сидеть на месте: лекция здесь — семинар там…

— Уж кто бы говорил, только не ты, Джереми, — добавила Кэт. — В компании своих коллег он ни о чём, кроме работы, не говорит. А уж если напал на какую-то сенсацию, тут и мне покоя нет ни днём, ни ночью. И всё из пустого в порожнее.

— Ладно, не заводись, — улыбнулся Джереми. — Работай хоть до упаду, если нравится, только нас избавь от лишних подробностей и штампов.

Они смеялись, шутили, временами замолкали, попивая чай и невольно подставляя лицо тёплым лучам, с трудом одолевавшим осеннюю прохладу.

— Как дела у работничков? — весело спросила Бетси, опускаясь рядом с ними на плед.

— Прекрасно! — с улыбкой ответила ей Кэт. — Я и не ожидала, что так распогодится!

— Да, нам повезло.

Алиса повернулась на звук голосов и взглянула искоса на Бетси.

— Бет, ты предупредила вновь прибывших о яблоках?

— О чём? — не поняла Бетси.

— Ну, насчёт опрыскивания.

— Да-да, тётя Алиса, они знают.

Бетси смущённо поглядела на Ника и Джилл, и те в ответ закивали и улыбнулись старой хозяйке.

— Вот и хорошо, — проговорила Алиса и тоже изобразила подобие улыбки.

— Неужели, Алиса, вы сами опрыскиваете эти деревья? — простодушно спросил Ник. — Это же нелёгкая работа.

— Бывает, что и сам. Но вообще-то в течение года я нанимаю нескольких ребят и трактор… Они привозят с собой и распылители, и маски, и всё такое. Нельзя, чтоб яд попал на кожу, потому что в случае с некоторыми из них это не менее опасно, чем проглотить. Поэтому теперь я боюсь заниматься этим в одиночку.

— Впервые слышу, что препараты против насекомых так вредны, — сказала Джилл. — Значит, не дай бог съесть яблоко немытым?

— Да уж, поверьте моему слову, это очень опасно. Если использовался свежий раствор, то он держится ещё долго. Вон у меня в чуланчике полно бутылок, попробуйте глотнуть из любой, так живо переправитесь в лучший мир. — Алиса хмыкнула.

— Это тот, что в ванной, за перегородкой? — как зачарованная спросила Джилл.

— Ну да, прямо за кухней. Очень удобно, особенно для незваных гостей.

Алиса захохотала во всё горло, Джилл тоже рассмеялась, правда, несколько принуждённо.

— Не волнуйся, Джилл, тётя Алиса шутит, — с натянутой улыбкой произнесла Бетси.

— А по-моему, это не шутка, — заметил Ник. — Пожалуйста, Алиса, расскажите нам, невеждам, что у вас там имеется и для чего.

Алиса смерила его взглядом.

— Вы ж не затем сюда приехали! Ваше дело — яблоки собирать. А названия ядов вам ничего не скажут, разве что некоторые. О плодорожке слыхали небось? Из личинок выводятся черви и прогрызают плод до сердцевины. Поэтому надо опрыснуть азинфос-метилом, как только опадёт цвет, и после повторять каждые две недели вплоть до сбора урожая.

— О господи, неужели так часто? — неожиданно заинтересовался Джереми. — И этот азинфос очень ядовит?

— Я ж говорю, все они ядовитые. Лучше не глотать — уж вы мне поверьте… А кроме гусениц на яблони ещё нападает стойкая гниль. Чума — да и только! Грибок такой. От него на яблоках появляются тёмные пятна, а внутри вся мякоть гниёт. Глядеть страшно! От этой стойкой гнили я опрыскиваю, как только плоды завяжутся, и потом всё лето. А есть ещё парша…

Ник, взмолившись, поднял руки вверх.

— Ох, Алиса, довольно! Плодорожка, стойкая гниль, парша — прямо средневековье какое-то. Неужели все эти препараты вы храните у себя в чулане?

— Ну да, хотя вру, не все, конечно. Для опрыскивания я закупаю свежие яды. А что остаётся — складываю в чулан. Не выбрасывать же. — Алиса с удовлетворением обвела взглядом присутствующих. — Там на верхней полке стоит коричневая бутылочка — парацион называется. Этот из самых сильных. Чайную ложку в стакан или сразу в рот — и готово дело. А ещё другие есть, в порошках. ДДТ, например…

Кэт не поднимала глаз от своей чашки. Ей вдруг показалось, что чай горчит. Она перехватила взгляд Бетси и покраснела.

— Тётя, может быть, сменим тему, — раздражённо проговорила Бетси. — И вообще, пора кончать с чаепитием и приниматься за работу.

Алиса потянулась и ответила с усмешкой:

— Что ж, помогай вам бог.

— И всё-таки, Алиса, — не утерпела Джилл, — это же огромная работа, как вы одна с ней справляетесь?

— Вот и я говорю, — с готовностью подхватила Бетси. — Подумать страшно, тётя, ведь ты можешь случайно упасть в доме или в саду… от этого в твоём возрасте часто бывает перелом шейки бедра. А помочь некому — ведь никто даже не узнает.

— Я же сказала, у меня, когда мне надо, бывают люди, — отозвалась Алиса, нарочно обращаясь не к Бетси, а к Джилл. — Да мне и одной не скучно. А в случае чего Тереза Салливан… — Алиса вдруг осеклась.

— Это что, новая соседка? — заинтересовалась Анна. — Отец как раз встретил её вчера.

— Вот как? — Алиса недовольно фыркнула. — Да, Тереза ко мне заходит, — объяснила она, всё ещё не глядя на Бетси. — У неё и ключи от дома есть, так что, если почует неладное, сразу прибежит.

— Тётя! Ты дала ключи этой… Терезе? Как можно? Ведь ты её почти не знаешь. — Бетси едва владела собой.

— Я её знаю не меньше, чем других соседей. Из старожилов-то никого не осталось: поумирали либо переехали. Дома по большей части пустуют. Теперь хозяева все городские, наезжают редко, летом разве что. А Тереза тоже свои ключи мне дала — они там, висят на гвоздике около телефона. Стало быть, мы обе, коли захотим, можем друг друга ограбить, а то и убить ночью в постели. Верно, Бет? — И Алиса повернулась к племяннице спиной.

— Да я же вовсе не о том… — Бетси вздохнула и беспомощно развела руками.

— Тётя Бетси, тётя Бетси!

Бетси вздрогнула от неожиданности.

— Ой, Зоя! А я тебя и не заметила! Что случилось, малышка?

— Можно мне посидеть в вашем любимом местечке?

Лицо Бетси смягчилось.

— Ну конечно, можно. Какая вежливая, воспитанная девочка! Погоди, Зоя, возьми ещё печенья и устрой там себе отдельный пикник. Ты можешь играть там, когда пожелаешь. Я тебе ещё в прошлом году разрешила, помнишь?

— Да, спасибо.

Зоя с важным видом взяла печенье и направилась к деревьям. Все наблюдали, как она, согнувшись, пробирается под низкими ветками любимого дерева Бетси.

— Как я любил сидеть там в детстве! — негромко сказала Бетси. — Тишина, зелень, и, кажется, ни души вокруг. И все твои беды как будто сразу уходят далеко-далеко.

Кэт пристально взглянула на неё: в солнечном свете стали больше заметны горькие морщинки у рта, а глаза, обычно излучающие живость и энергию, затуманились.

— Вы, по-моему, и теперь любите там посидеть, — мягко произнесла Кэт.

— О да! — грустно улыбнулась Бетси. — Старые привычки самые прочные, особенно если они доставляют удовольствие… Ну что ж… — Глаза вновь ожили и властно сверкнули. — Все за дело! — Бетси начала проворно и аккуратно собирать чашки и тарелки.

— За нас не бойся, мам, — лениво откликнулся Крис. — Ещё пять минут — и снова будем на деревьях.

— Ладно, Кристофер, засекаю время, — смилостивилась Бетси и с подносом грязной посуды направилась к дому.

Кэт легла на спину и прикрыла глаза. Сквозь сомкнутые веки проникал розоватый свет. Она попыталась вернуть ту приятную истому, в которой пребывала до появления Бетси, но не сумела. Что-то здесь не так — она не могла отделаться от этого ощущения. В прошлом году напряжённую обстановку можно было хотя бы объяснить присутствием Дамьена… А теперь… Внешней причины вроде бы нет, болезнь где-то внутри, как Алисина стойкая гниль. На розовой поверхности видны лишь бледные коричневые пятна, а под ними всё уже прогнило. Надо было давно опрыскивать… когда появляются молодые побеги… или спадёт цвет… или завязывается плод…

Кэт блаженно улыбнулась сквозь дрёму.

— А ну-ка, посмотрите, кто к нам приехал!

Резкий голос Бетси сразу рассеял приятное забытье. Кэт села, почему-то чувствуя себя виноватой. Прищурясь, она глядела на две приближающиеся к ним фигуры. Бетси казалась ещё выше и элегантнее рядом с низкорослой, небрежно одетой женщиной в очках, поблёскивающих на солнце.

— Ну вот, — весело объявила Бетси, — теперь все в сборе. Кэт, представь гостью…

Несмотря на показную приветливость, взгляд Бетси был настороженный. Вновь прибывшая явно не принадлежала к высшему обществу. Копна тёмных вьющихся волос обрамляла маленькое остренькое личико. Сквозь стёкла огромных очков в черепаховой оправе внимательно смотрели глаза странного янтарного цвета. Руки засунуты в карманы видавшего виды спортивного полупальто. Вся компания молча разглядывала её, а она спокойно, выжидательно улыбалась.

— Привет, Берди, — сказала Кэт.