Переформирование

Когда встаешь не с той ноги… и вообще ноги не твои

Молодая девушка и парень лет двадцати сидели на небольшом пригорке, покрытой изумрудной травой и смотрели на очень старый двухэтажный особняк

— Думаешь он справиться? — вопросительно взглянула она в глаза парня.

— Спрашиваешь! — даже возмутился тот- знаешь как сложно было сделать так, чтобы он не убился?

— Манипулятор! — звонкими колокольчиками рассмеялась девушка и доверчиво легла на колени своему… Кем они были друг для друга? Может парой? Неизвестно. Кем бы ни были, но мужская ладонь с любовью и трепетом провела по золотистым волосам…

— У тебя грим к коже пристал- ноготь легонько снял кусочек силикона с нежной девичьей щеки

— До сих пор мурашки ходят, как вспомню, что его носила!

— Ну ничего ничего! Теперь его черед. Хочешь на море махнем? Позагораем?

— Конечно! Идем…

*****

Волны тошноты подкатывали к горлу. Чувствовалось, что если эта волна выйдет наружу, то станет легче. Но организм скотский- что взял, обратно не отдаст. Тело ломило и казалось, что оно словно побывало в камнедробилке. А до этого некто большой проглотил, пожевал и выплюнул.

Веки, словно ворота огромного ангара весили под тонну и не хотели открываться. С трудом, но получилось разлепить один глаз и не увидеть ничего кроме яркого света.

"Я в раю?" — промелькнуло молнией в голове.

— Оооааа пприоооииит в сеееебяяя- донеслось до меня словно через рулон ваты — каааак сеееееяяяя чууууусссстттууууеееешшшшь?

— Хуууеееааа- смогли шевельнуться мои губы

— Хорошо? — резкость вроде немного настроилась- Анастасия! Ты понимаешь меня?

"Анастасия? Так меня зовут? Женское имя. Значит… Я девушка?" разум согласно кивнул, выбрасывая из глубин памяти отражение в зеркале маленькой голубоглазой девочки. "Все правильно. Но вроде же не Настей звали? А как?" В ответ пустота…

В светлой комнате, на кровати лежал подросток лет четырнадцати. До невозможности бледная, с жидкими светло-русыми волосами. Они разметались по подушке создавая не очень приглядную картину.

Благообразный немолодой мужчина в белом халате приподнял веки, и посветил фонариком, наблюдая за реакцией зрачков, удовлетворенно кивая сверкающей лысиной. Рядом с ним стояла женщина лет сорока. Гордая осанка и высоко поднятый подбородок не оставляли сомнений- она привыкла править. Платиновые волосы уложенные в сложную прическу подчеркивали ярко выраженную аристократичность. Черная юбка карандаш и приталенный пиджак с белой блузкой завершали картину строгой леди. Внезапно в комнату забежал другой человек- мужчина средних лет, так же в костюме.

— Дамп рассыпался! В пыль! Что делать Виктория Константиновна?

— Как в пыль? — растерялась женщина, но через секунду собралась и обратилась к врачу — Юрий Павлович, ее слабоумие, что с ним?

— Реакция на речь в норме. Отклики есть. Но нужно еще понаблюдать

— С паршивой овцы хоть шерсти клок- вздохнула женщина- может хоть замуж сможем пристроить.

— А с кристаллом что? Что с набором будет? — не унимался секретарь.

— Не паникуй. Я подумаю- Виктория Константиновна развернулась на каблуках и вышла из комнаты

— Сколько нужно вести наблюдение? — мужчина обратился к доктору

— Пару дней, не больше- уверенно ответил тот.

— Мы заплатим по тройной расценке. Но чтобы никто не знал, кто ваш пациент.

— Молодой человек! Я вообще-то клятву давал! — вскинулся врач

— Вот и отлично, но деньги лишними не будут. Думаю, нужно обсудить условия вашего пребывания- секретарь взял доктора за плечо и увел из комнаты, оставляя девушку одну.

“Куда эта старая калоша ушла? Мне б поссикать где нибудь в уголочке, спасу нет” подумалось мне и я лихорадочно начала искать варианты. На мое счастье, названный Юрием Павловичем вернулся довольно быстро и углы комнаты вышли из зоны поражения. Мне подали утку. Ну или судно, если по умному, как хотите.

Я осмотрела себя- больше всего пугала бледная, просвечивающая кожа. Казалось, сквозь нее можно разглядеть сосуды и кости. Приподняла край одеяла, открыв вид на намеки груди. Почему-то на этом моменте, мне показалось что-то неправильным. Словно…Так не должно быть.

“Странно” подумалось мне. Ведь для девушки хорошо, когда она есть.

Выбросив такие бредовые мысли прочь подальше, я попробовала напрячь голосовые связки, издавая различные звуки. Давалось тяжело, будто я никогда не говорила, хотя отчетливо помню обратное. Да и все тело ощущалось словно не родное, как-то…. больше что-ли? В голове нет абсолютно никаких ответов, а от вопросов, виски начинают пылать невыносимой болью. Ощущения похожи когда залазишь в огромную железную бочку, изо всех сил хреначишь по стене здоровой колотушкой и аж на задницу садишься от гула. Вот тут так же. “Наверное все забыла” подытожила я и откинулась на подушки. Надо немного отдохнуть и прийти в себя.

Доктор поощрял мои попытки выдавить из себя разные звуки. Как маленькому ребенку говорил:

— Скажи Ааааа! Скажи Бэээээ! Давай Настена будь хорошей девочкой!

Хотелось выдрать трубу откуда нибудь и сделать тому что-нибудь травмоопасное, вроде сквозной вентиляции. Откуда у меня столько ненависти к людям? Надо подумать….

Все же не могу не признать стараний доктора- благодаря его мотивационным речам, я смогла более менее правильно произносить слога уже через пару часов. Я старалась очень хорошо. Наверное для того, чтобы он заткнулся и перестал сюсюкать.

Вставать мне запрещали, хотя чувствовала, что могу это сделать. Зато пояснили некоторые вопросы. Оказалось, что я родилась умственно неполноценной и до четырнадцати лет не покидала поместья. Потом мне дали знания другого человека и родилась я. Вот так вот! Поэтому многое кажется мне очень знакомым, но не привычным. Надеюсь те знания, что мне передали не принадлежали какому-нибудь вредному старикашке! Иметь опыт с трудностями банального похода в туалет- брррррр!

Вообще мои мысли, казалось словно пробивались через вату и я ничего не могла с этим поделать. Доктор сказал, что проблема в самой голове. Видимо быстро и логично соображать мне не светит. Хорошо что вообще смогла осознать себя.

Я лежала в постели и смотрела в потолок. Свет из окна потускнел, видимо наступил вечер. Юрий Павлович ушел, прикрыв дверь и включив свет. До меня только сейчас дошли слова той платиновой блондинки- “Выдать замуж”- сама моя суть противилась и всеми ногами упиралась, лишь бы не выйти замуж. “Может я лесбиянка?”- молнией пробило с головы до пят. Прислушалась, ага вроде так и есть. Образ милых прелестниц вызывает намного больше откликов, нежели потных и волосатых мужиков. Это очень большая проблема, поскольку та дама создавала вид очень серьезной и уверенной женщины и переубедить ее…Хотя не узнаю пока не попробую. Попытка не пытка же? Одна девочка не решилась попробовать…Так девочкой до старости и осталась, хе-хе.

“А я то сама как? Девочка?”- вдруг меня драли как портовую шлюху? Дыхание перехватило, в голове зашумело, а перед глазами потемнело. Захотелось схватиться за что-нибудь и размазать по стене… Однако рука схватилась за то, о чем сейчас было больше всего мыслей…Нет…Не пользовали. Долгий выдох и можно разжать сведенные до хруста челюсти. Приступ паники прошел так же резко как и начался.

Хорошо хоть доктор отлучился во время моих "изысканий", а то был бы конфуз. Наплевав на все запреты я откинула одеяло и скинув ноги с кровати, встала и осмотрела себя. Ну что сказать? Длинная ночнушка словно на вешалке сидела, прикрывая от посторонних взглядов. Задрала подол. Все собаки будут от меня без ума. Они же любят кости. Я очень худенькая. В голове словно промелькнула академическая справка- "При истощении организма, в первую очередь начинается гидролиз жировой ткани находящейся в верхней части тела, оставляя запасы в уровне талии и малого таза. При истощении жировых запасов полностью, организм переходит на аутотрофное питание и переваривает сам себя.

Я даже села от такой внезапной атаки. Эти знания выплыли внезапно и создавалось такое ощущение, словно всегда были со мной. А что я еще знаю? Взгляд упал на потолочный плафон. "Спектр монохроматический, вероятнее всего светодиодный, схема подключения к сети через контроллер однофазная, переменная. Мощность около десяти Ватт". Хм… А что если выглянуть в окно? "Территория поместья Рода Завьяловых, одного из двенадцати столпов Империи…" а дальше голову прострелила такая боль, что я просто мешком рухнула на пол.

На грохот прибежал доктор, высказал за нарушение запрета и помог вновь вскарабкаться на кровать. Больше он мою комнату не покидал. Доса-адно!

Принесли поесть- тарелка каши и стакан сока. Ну хоть голодом не морят и то хорошо. На меня напал просто зверский аппетит и я стала приглядываться к фарфору тарелки- съедобен, не? Даже пару раз случайно ложку прикусывала. Зубы срабатывающие в холостую громко лязгали. Врач отбрыкивался от просьбы повторить ужин, ссылаясь на режим, но под моим волчьим взглядом стал опасаться за свою жизнь и принес еще. Дважды. Лишь тогда я успокоилась и веки тяжело сомкнулись, отправляя меня в царство снов.

Проснулась я легко, будто просто закрыла и открыла глаза. На улице было еще темно, но через приоткрытое окно было слышно, что кто-то работает в такую раннюю пору. Я села, подложив подушку под спину и подтянув одеяло к подбородку. Уютненько. С утра делать ничего не хочется, но мне нужно обдумать слишком многое. Наверное первым делом нужно узнать, кто тот человек, что поделился со мной памятью? Ну и наверное спросить, что тут вообще происходит в округе. Вдруг тут прилетели разумные тортики и кошмарят всех сладкоежек? А то попрошу чай с сахаром, а меня на костер кинут, оно мне надо?

Чувствовала я себя прекрасно, душа пела и жить казалось, не так уж плохо. Обычно в таком случае кто-то обязательно врывается и портит жизнь воплями, плохими новостями и тому подобным. Поэтому мои уши крайне тщательно вслушивались в звуки снаружи, ловя каждый шаг. Кто первым появиться? Доктор или непонятный тип в пиджаке? А может та властная блондинка? Хотя не, это вообще из области фантастики.

Я сама не замечала, как мой мозг подмечал и выделял детали из прожитого дня, словно кубиками играл с произнесенными фразами и строил предположения. Но чертов туман не позволял сосредоточиться на чем-то одном, постоянно заставляя отвлекаться. Он настолько начал бесить, что я зарычала и ударила себя кулаком по лбу. Надо ли говорить, что именно этот момент выбрал врач, чтобы войти даже не постучавшись? Троглодит дикарский- в пещере родился, дверь не знает что такое.

Кинувшись в мою сторону словно дикий зверь, он в прыжке достал что-то блеснувшее хромом, прижал меня к кровати и не дав объясниться, прижал эту штуку к моей шее.

"Нейролептик…. Обладает выраженным антипсихотическим действием, блокирует высшую нервную деятельность…." вновь вылезла справка и разум провалился в кромешную и абсолютную тьму….

*****

Каково это почувствовать себя куколкой бабочки? Мне наверное никогда в голову бы не пришло представить себя в такой роли. Но волей неволей пришлось, ибо меня нарядили в обновки, носящие гордое название- смирительная рубашка. Когда я очнулась, то даже не поняла, почему не могу пошевелить руками, а когда поняла-а…Червяк на раскаленной сковородке отплясывающий зажигательный танец нервно курит в сторонке по сравнению с моими бултыханиями. Я извивалась, упиралась затылком в кровать и попыталась упасть на пол, чтобы уползти куда нибудь. Только вот досада- я была привязана и единственное, что получалось, так это шевелить плечами да крутить головой. Волна паники захлестнула меня с головой и я истошно закричала.

Хлопнула дверь, прибежал врач и снова что-то кольнул в шею. По телу разлилась волна лени и на меня напала апатия. Он что-то спрашивал, но я лишь мычала и глупо улыбалась. Мне было хорошо и не нужно ничего на свете. Я провалилась в глубокий сон. Однако там на этот раз мне не нашлось покоя.

Странные образы выплывали из темных глубин и я переживала их вновь и вновь.

Вспышка. Я улетаю от взрыва в сторону и больно ударяюсь о стену. Моя мама находится там, за стеной пламени. Я громко, до надрыва кричу:- Мамочка-а! Помоги-и! — но в ответ лишь треск пламени и вонь от сгоревшего пластика. А главное безумное-безумное желание жить.

Вот я вижу, как любовь всей моей жизни с улыбкой протягивает мне стакан со снотворным. Она гладит меня по колючей щеке, а я уже не в силах двигаться, безвольно опускаю руки. Боль предательства жгла каленым клеймом и оставалось лишь глотать соленые слезы, кляня свою никчемную жизнь.

Помню пьяный угар, когда теряется ощущение дня или ночи и остается лишь звон пустых бутылок. Мерзкий запах сивухи, бьющий в нос…

Я сходила с ума вновь и вновь, бесконечное количество раз и уже не могла отличить где находится сон, а где явь. Вроде в поле зрения появилось озабоченное лицо доктора, но адекватно судить в тот момент я не могла. Жуткие картины из разных жизней стояли перед моими глазами, беспощадно потроша память. Мерзкие холодные и скользкие пальцы копошатся внутри, выискивая все самое ужасное, что так хотелось забыть…

Я с улыбкой на устах смотрю на человека в луже крови. Ощущение умиротворения и довольства накрывают меня. А вот человек прыгает с крыши по моему слову и я не чувствую никакого раскаяния. Бешеный водоворот втянул и размазал меня тонким слоем по всему мирозданию. Мелькнула короткая картинка- захламленная лаборатория и человек, с грустью смотревший на меня. Это воспоминание вспышка просто выкинуло меня из карусели безумия и я открыл глаза.

— Ах ты ж су-ука! — такие слова бесслышно сорвались с моих губ.

Ярость, душившая меня дала придти в себя и не сойти с ума. Облегчение и легкость наполнили все мое естество. “Чуть крышу не сорвало. По краю прошел” мелькнула мысль и наконец-то смог расслабиться. Я открыл глаза и уставился в глаза нависшего надо мной доктора

“Че уставился лысый? Давай развязывай!” подумалось мне, однако сказал совершенно другое.

— Во-оды-ы! — услышал Юрий Павлович тоненький и жалобный голос своей подопечной.

Он был растерян и совершенно не знал, что делать. Подобные случаи не описаны в современной медицине. И пусть перезапись не идет в сравнение с классической методологией, но связанные с ней проблемы он увидел впервые. Сейчас все что он мог, так это глушить пациентку нейролептиками и максимально ограничить раздражители. Он! Доктор Наук! Не мог разобраться в происходящем!

В простой просьбе принести воды он увидел признаки ремиссии и опустил взятый наизготовку инъектор. Девочка пила аккуратно мелкими глотками, смакуя каждую каплю и закончив, опустила голову на подушку и требовательно взглянула в глаза врача.

Юрий Павлович ожидал вопросов, просьбы развязать, криков, жалоб, но не кроткого взгляда, что просто ждал от него каких-то действий. Худенькая, вся какая-то нескладная и с жалобными глазами девочка никоим образом не напоминала душевнобольного, что день назад с рычанием бил себя по голове. Контраст был разительным. Он решил ее оставить связанной еще на сутки, собрать графики мозговой активности и потом уже решить, что делать дальше.

Что я хотел больше всего? Ну как сказать…Я дико хотел почесать задницу. Ну вот прям в самой пекушке. Но даже под расстрелом я не стану просить об этом постороннего человека. Особенно того, кто меня связал- мало ли чего у него на уме? А подпускать его к самому сокровенному…Буду терпеть но не сдамся! А рубашка, ну одели и одели. Как нацепили, так и снимут. А вот почесать это даа! За это готов убить! Так что сжимаем булочки и терпим.

Когда я смог вспомнить себя, то стало немного легче думать, ибо теперь мозг не грузиться, откуда я знаю ту или иную вещь. Однако вата по прежнему торчала у меня промеж ушей, не давая сосредоточиться. Так что я в меру своих невеликих сил думал. О чем? О сволочной сволочи по имени Самуил Яковлевич. Подпольная кличка “Наибалыч”. Почему он решил украсть мой вечный покой? Как я очнулся вновь? И почему опять играю за женскую сборную? Был бы верующим, точно бы перекрестился и пошел грехи замаливать, так не грешил столько, чтобы мне так жестко и щедро высшие силы горстями плюх навешивали!

Я составил ближайший план на будущее:

Первое. Смазать пятки от своей предполагаемой свадьбы.

Второе. Найти эту бессмертную заразу и разбить то яичко, где он смерть хранит. Я даже не сомневался, что он еще где-то коптит небо.

Хотя не, самое первое и жизненно важное- это почесать междубулочье. Да! Забью в список!

С гордостью могу сказать про себя, что я непоседливая девушка! Про таких говорят шило в заднице. Это реально становиться проблемой, а доктор играется с какой-то штукой на присосках. Нет, он не отрастил тентакли. Некий аппарат для считывания мозговой активности. Поналепил на меня и сидит довольный, шурует в планшете каком-то…Сосредоточившись, я озадаченно уставился на сей агрегат. Графики, таблицы, они…Парили? Ну вот прям реально объемные. Че за год сейчас на дворе? Спрашивать такое, чревато как-то. Нет, я понимаю, что он знает. И он знает, что я знаю. Но я то точно знаю, что он знает о моем знании о нем….Запутался. Кароч, мы оба знаем, что я посторонняя личность в этом теле. Но вся разница в том, что врач считает меня только сформировавшимся человеком под силой чужой памяти. Однако он понятия не имеет чья память использовалась и из какого времени человек. Таким простым вопросом я могу поставить себя в неудобное положение. Нужно быть осторожным. Меня никогда не развяжут, если поймут, что внутри сидит дед. С каких пор я стал бояться за свою жизнь? Прислушался. И понял, что с тех самых пор, как моя память оказалась слита с памятью Лизы в момент перезаписи. И прокручивая ее воспоминания я видел насколько она была жизнелюбивая. И некоторые ее черты я заметил сейчас за собой. Именно они создали псевдоличность, что искренне считала себя Настей. Как-то так. Вообще смирительная рубашка здорово помогает собрать мысли в кучу и неплохо их помусолить, выводя истину. Результатами своих дум я крайне доволен, ибо хоть чуть-чуть смог разобрать кучу впечатлений, полученные в первые сутки. Пора начинать окучивать доктора.

— Дяденька, а когда меня выпустят? У меня уже все затекло- жалостно и тихо протянул я

— Нужно удостовериться, что срывов больше не будет- этот маразматик совсем осатанел и что-то тыкал пальцем в своем планшете

Идеально было бы заплакать, но стоит держать в голове, что взрослые плач подростков воспринимают несколько по другому, в отличии от рыданий детей восьми-двенадцати лет. Будучи Лизой я очень хорошо научился манипулировать эмоциями. А значит что? Шантаж!

А у меня есть родители? — начал издалека подкрадываться я

— Угу- отмахнулся от меня врач- Виктория Завьялова

— Она Глава Рода?

— Она самая

Я прям даже рад был. Ниче не рухнуло, нас не завоевали черти всякие и все такое. Империя стоит и здравствует.

— А вы знаете, что согласно Уложению о правах человека и социума, подписанной в две тысячи тридцать пятом году, ваши действия попадают под статью о превышении должностных полномочий и ограничение свободы человека?

У доктора аж планшет выпал.

— Это где же я тут полномочия превышаю? Я наоборот стараюсь помочь тебе! — он взглянул на меня и подался вперед

— Где разрешение от опекуна? Где заключение психиатра, о моей недееспособности и ограниченности? — вот тут я откровенно шел по краю, но я помнил слова того мутного, о том, чтобы информация не вышла наружу. Мой противник заерзал.

— Развяжу я тебя, развяжу! Но потом, как соберу данные!

— А вы же знаете, что информация полученная насильственным путем не может применяться и наоборот, даже незаконна? А я очень даже против! И докторскую вы свою не напишете.

— Чего ты хочешь? — взвился Юрий Павлович. Видимо словами о докторской я попал ну прям в яблочко. Сто процентов его инициатива, чтоб побольше материала собрать!

— Свободы. И чтоб накормили. Да побольше- пожал я плечами, внутренне празднуя победу.

Меня отстегнули от кровати, перевернули на спину и развязали руки, задрав длинные рукава по самый локоть. Меня аж потрясывало от ожидания и когда доктор разогнул спину, я сразу начал действовать

— Отвернитесь

— Зачем? — тупые вопросы. Ненавижу!

— Пожалуйста! Очень нужно! — на этот раз мою просьбу удовлетворили

Шкряб-шкряб! Ооооо! Аж коленки от удовольствия сводит! Я даже был готов простить все и всех, настолько мне было хорошо.

— Я все. Обследуйте уже дальше- только эти слова был сказаны, как оказался опутан разной хренью с ног до головы. Врач словно паук вынимал все новые и новые провода из кейса, который был рядом с ним.

Когда он снимал с меня показания, я поинтересовался, что же за специальность у него такая? Ответ меня несколько обескуражил "нейротерапевт". Такого я даже не слышал в свое время. Чередой аккуратных расспросов я смог выяснить, что он помогает при осложнениях перезаписи у нынешних аристократов. Оказывается и такое бывает.

А потом пришла мама Анастасии. Она зашла, сложила руки под грудью и окинула комнату своим тяжелым взором. А меня прям начало раздражать эта ее аристократичность. Да даже Император так себя не вел!

— Как она? — даже не глядя на меня, спросила эта леди врача

— Есть несколько иные закономерности в строении агранулярной эндоплазматической сети аксонов и пирамидальные нейроны имеют особенности проводимости апекального дендрита….

— В порядке? — перебила она этот словесный поток

— Да- обиженно заткнулся тот, но все же сдержался от ответной резкости, хотя я видел, что ему хотелось.

— Тогда идем- кивок уже мою сторону. Мне ничего не оставалось кроме как подчиниться.