Переход: Обрести свой дом

Глава третья.

Приехали мы в Тель-Авив. В любимом кафе столик заняли, пиво мое любимое, "Корону", заказали. Сидим, пивом балуемся, мексиканским изобилием закусываем. Люблю я эти чурросы и чорритосы всевозможные. Едим. Пьем. Ждем. И тут к столику мой очень хороший знакомый подходит, Хаим Шеймович, дружеская подпольная кличка Шельмович. Нет, мужик он замечательный. Высокий полицейский чин, специалист по огнестрелу. Эксперт.

Прям, как доска мореная и так же несгибаем. Правда, с недавнего времени в отставке. Что-то не то сказал он вышестоящим, кажется. Не знаю точно, что там за история была и чем он сейчас занимается. Как то в последнее время не до него было. Дела, хлопоты, суета.

Подошел, попросил разрешения за столик присесть.

- Мира, дорогая, сто лет, сто зим. Я тут присяду, ежели не помешаю...

Вежливый, тырым-пырым... Только я решила удивиться такому нашему совпадению в одном кафе, как Хаим уселся на стульчик, пододвинулся к столу, и Лексу, как старому приятелю, так панибратски выдает на англицкой мове:

- Ну че, парняга, вы там решили уже, едете? Или как? Матери рассказали уже или она еще не в курсе?

Вот тут у меня в голове и щелкнуло. Он-то, Шельма Хаимовская, до сих пор уверен, что я по-англицки ну ни слова не понимаю... Ах, ты ж зараза старая. Ах, ты ж сволота из болота... так теперь друзей подставляют высшие полицчины в отставке, резинка ты штопанная, да я тебя... ну я тебя!

- Так это ты? Ты, - говорю, - Шельмович, падлюка, за моей спиной детей моих непонятно куда агитируешь? Не стыдно тебе, Хаим, обиженной матери в глаза смотреть? А? Чего мнешься? Ке те паса? Пердисте нумеро де ми телефоно, амиго мио? Олвидасте де ми? [16] Ке ме мирас аси? Тодавия креес, ке но ентиендо инглес? А, омбре чингао... темато, ихо де пута...[17]

Сижу, шиплю, зверею просто, вилку из руки в руку перекладываю. Хаим глаза вытаращил, на меня уставился. Конспиратор, млин. Лекс, засранец, на мою тираду захихикал, потом сказал, что у него тут же в зале друзья сидят, он типа, пойдет с ними пожурчит, а мы без него пообщаемся. Главное - при людях не подраться. Ага, щас... я его, Шельмовича-поганца, морально сейчас закопаю... прямо тут.

- Выкладывай, - говорю злобно,- выкладывай, сангре дель диабло[18], вирис псело[19], что я тебе такого плохого сделала, что ты меня так подставляешь?

- Мирочка, ну когда ты меня по-испански кроешь, я хоть понимаю, но грузинский мат мне не понять...

- Ты не о том думаешь, красавчик. Тебе сейчас надо мне все объяснить, и по возможности быстро, иначе я за себя не отвечаю. Вспомни, сколько интересного о твоей жизни может узнать твоя супруга, мамзер [20] ты, хитровытянутый...

- Эх, Мира... да что бы мои похождения были сейчас ее самой страшной заботой. Я сам бы ей рассказал... У Шая моего проблемы серьезные, и надо ему отсюда ноги делать. А как валить из страны, если в Бен-Гурионе сразу схватят? Вот мне и предложили работать в одной конторе, которая занимается, ну скажем, перевозками вдаль. И сына моего туда отправить. С твоими поедет вместе.

- Хорошо, у сына твоего проблемы, сочувствую. А мои-то дети тебе на что жаловались? Что ты из-под них хочешь? Зачем моих детей втравливаешь? За компанию?

Тут Хаим на меня так странно посмотрел, я аж вилку на стол уронила.

- Ты что, родная моя, не в курсе?

- В курсе чего? Шельмович, не дурей. У нас проблем нету, кроме денег этих. А деньги не проблема. Говори уже! Ну!

- Мира, у твоего Ильи на работе проблемы.

- Какие нах проблемы, ты что? Он же простой израильский шотер[21]. Какие проблемы? Штраф не тому выписал? Или с начальством поругался? Почему я не в курсе? Врешь все, да? Не надо меня обманывать, мы же старые друзья... карай [22].

- Именно потому, что мы старые друзья, я тебе и говорю. Мира, Илья был в группе захвата, когда взяли Альтерманов. Понимаешь? Через 10 месяцев, от силы год, старый Альтерман выйдет на волю. Допустим, по болезни. Как считаешь, он забудет тех, кто застрелил его сыновей?

Господи-и-и... что то меня зазнобило, затрясло. В голове зашумело. Я вспомнила эту историю, пару месяцев назад все газеты только и орали о героизме наших полицейских, застреливших ответным огнем группу бандитов из семейства Альтерманов. Но то, что тогда же были убиты сыновья старика... Боже мой! Боже, мой Илюша в опасности..

И не рассказал же ничего, ну что ты скажешь. Я тут спокойно живу, а дите мое в такой опасности... Нет, нет, срочно уезжать, увозить их из страны. Срочно. Бежать, в Европу, Австралию, не важно, главное, бежать быстро. Не дай бог, отпустят Альтермана раньше... Ах Хаим, Хаим, Хаим...

Теперь я понимаю, зачем ему понадобилось моим парням такое предлагать. Но все же мог бы и со мной поговорить. Вот же неприятности... кошмар,посидела в кафе, называется. Я-то подсознательно все как то надеялась, что игра это. Поиграем, посмеемся. Ой вай! Ой Илья, ой гусь такой, ну хоть бы слово сказал.

Лекс вернулся, посмотрел на меня. Открыл сумочку мою, там у меня лекарство мое от аритмии. Вытащил таблетки, насилу в руку вложил. Стакан воды налил. Смотрит на меня. Я таблетку выпила. Сижу, молчу. Говорить не могу, горло перехватило. Слезы текут. Хаим меня по руке похлопал и на минутку отлучился, вроде знакомых увидел. Пошел, подсел к их столику. Я отдышалась, Лекса за руку схватила.

- Ты знал о проблемах Ильи? Когда узнал? Мне сказать не собирались?

- Мы недавно узнали, мамусик. Илья рассказал, потому что его собирались по программе защиты отправить за границу. А тут с нами Хаим связался, и вот предложил вариант с Новой землей. Мы решили, что это самое лучшее, что можно сделать. Время еще есть. Старика если и выпустят, то не раньше, чем через 10 месяцев. Нам это обещали.

- Кому - вам? Вам - вам? Тебе и Алеку? Ой же мне... ой горе.. а вы-то тут как замешаны?

- Ма, лучше не думай об этом. Если мы уезжаем, это уже неважно. Гио тоже считает, что надо уезжать. Полгода на сборы хватает. Лучше спроси у Хаима все, что спросить хотела, и поехали домой. Нам не стоит торчать тут долго.

Лучше бы я сюда не ехала. Хотя нет, правда, пусть самая противная и ужасная, лучше самой красивой лжи. Боже мой! Теперь надо меры принимать и поскорее делать ноги из страны. Не киснуть, Мира. Соберись, старуха! Живо!

Помахали мы Хаиму, он снова к нам вернулся. Рассказал, что ограничений на ввоз туда никаких нет.

- Можете перевозить все, что считаете нужным. Правда, в небольших товарных количествах. А так - что хотите, то и ввозите. Хоть животных, хоть что хошь. Только животным надо полный курс прививок сделать.

Он, типа, сам лично нас проводит, присмотрит за переходом. Долго соловушкой разливался. И все-то там можно и все нужно. И как хорошо, что мы решились. И как там нам хорошо будет.

Говорит, а у самого глаза грустные. На губах улыбка приклеена, хорохорится, роль вербовщика играет. Только вижу я, что ему самому хреново очень. Бля, как же страшно... Но говорит и говорит, как магнитофон просто.

Ну, я моментом воспользовалась, как только он выдох сделал и рот на секунду закрыл, и Хаиму маленькое условие поставила.

- Ты же знаешь, получается так, что мы всей семьей переходим. Мальчики уже обо всем договорились за моей спиной. И раз уж так вышло, хочу я со старшим моим вместе перейти. Одновременно. Это как-то возможно? Как вообще это делается?

- Вы в Израиле в одни Ворота уходите, а они в России - в другие.

- Попадаем там в одно место?

- Ну, я точно не уверен, но кажется - места разные.

- Либо мы со старшим сыном вместе переходим в один день, что бы нам там быстро встретиться, и ты нам это организовываешь, либо мы не едем. Куплю документы и увезу семью подальше.

Хаим от моей наглости аж усох немного. Даже ростом стал вроде меньше.

- Ты что, меня шантажируешь? Он же у тебя,- говорит, - не тут. Он же у тебя в Санкт-Петербурге! В России!

- Если бы он тут был, - говорю, - у меня вопроса бы не возникало. А так возник. И решать этот вопрос тебе. Ты же нам помогаешь. Так вот уж помоги по-человечески, по старой-то дружбе. Твой же парень с нами едет. И я вижу, тебе не меньше горит. А может и больше.

- Да, с женой он едет. Мира, хватит на меня давить! Конечно горит! Ему уезжать надо!

- Ну вот, тем более. Давай, помогай.

А он стал жаловаться, что у него такого доступа нет. Компетенция не та. Он уже и так невозможное для нас делает. Я говорю:

- Шельмович, я все понимаю. У моих детей проблемы, и ты нас по дружбе спасаешь. Но ты не забудь, тут Израиль, и все вокруг евреи. Не было бы у нас этих денег, стал бы ты так беспокоиться о моем сыне? И тем более, об остальных близнецах? Или чего это ты не пошлешь Шая с кем-то еще? Или мы одни переходить будем?

- А? - Хаим в шоке уже даже членораздельно говорить не может.

- Сколько? Во сколько мне обойдется повышение твоего доступа?

- Ох Мира, втравишь ты меня в проблемы...

- Ты, хрен с горы, меня вообще в черт знаешь во что втравливаешь под предлогом спасения наших жизней, так что делай, что просят. Или пусть твой Шай сам выкручивается из проблем. Нехорошо прикрываться спиной старой, слабой, хоть и очень богатой женщины, пусть и подруги. Стыдно.

- Да уж, всегда знал, что ты человек непростой, Мирочка. Но такой жесткости не ожидал. Твои же дети по уши в проблемах!

- Как и твой Шай.

Я посмотрела на него, нехорошо так. Иногда умею так прищуриться и так глянуть, что собеседника озноб пробирает. Неважно, где научили. Давно это было. Вот и пригодилось, к моему сожалению.

- Ты же меня знаешь, Хаим, я ради моих мальчиков все сделаю. ВСЕ. Дважды не подумаю. А уж такую мелочь, как отменить поездку... Не смеши меня, приятель. У меня достаточно денег, что бы исчезнуть и без твоей помощи. А у тебя - нет. Шаю без нас не обойтись. Так что ты уж постарайся. Подними свой доступ. Сделай, что прошу. А я пригляжу за твоим сыном, как за своим. Обещаю. Вот как просьбу мою выполнишь, так и пригляжу. Адекватно сделанному.

- Ты не сможешь от Альтермана спрятаться навсегда. Найдут рано или поздно.

- Может, найдут. А может - и нет, но это уже будет не твоя забота. Твоя забота- жизнь твоего Шая. Или ты таки думаешь, я не понимаю, что его могут уничтожить? Я даже не буду спрашивать за что, парень-то у тебя в разведке был, так? Так чего ты мне морочишь то, чего у меня от рождения не было?

В общем, дошло до него, что я ни капли не шучу. Какие шутки? Ну и сумму приблизительно обозначил. Типа, деньги не мне, ему, то есть, а на провоз других поселенцев, не таких упакованных, как мы. Но я должна о подробностях молчать! Молча. Он меня сведет с другим, жутко осведомленным куратором. Тот мне все и расскажет и покажет.

Сумма для меня некритическая. Я чековую книжку вытащила и ему тут же чек и выписала. Благо, на моем счету еще много остается. Да какая мне, в баню, разница, на кого пойдет мое пожертвование. Я всю молодость в Грузии прожила, что такое взятка, отлично знаю. Как ее не обзови, взятка - она и в Африке взятка. Всегда взятки давала, когда возможность была, потому что не подмажешь, стой на месте. А тут... Тут жизнь моих детей на кону стоит. Так что не взятка это, а пожертвование...

Я так легко сейчас, когда уже все позади, на эту тему рассуждаю, а тогда у меня душа в пятках была от страха и нервов. Встреча с Хаимом многое прояснила и с одной стороны, расстроила меня невероятно, а с другой мне немного спокойнее на душе стало... Хаима я же знаю давно и хорошо его знаю. Никогда и ничем он себя непотребным за это время не запятнал. Пока что. Будем надеяться, что и дальше так будет. Да, я понимаю, что он нас использует в пользу сына. Но одновременно и моих мальчиков из-под удара выводит.

Так что я хоть и нервничала, но вида не показывала. Шутила понемножку. Типа - едем далеко, а мало ли что там, спереди, ой, впереди, то есть. Но времени на повышение доступа другу Хаиму я всего три дня дала. Беги, вноси пожертвования, делай что хошь, но если не будет гарантий совместного перехода, все отменяется. Чек на пожертвование тоже. Потому и три дня. На четвертый день фиг что отменишь.

Тут Лекс, довольный такой, снова за столик вернулся. Он в процессе нашего с Хаимом разговора постоянно к другим столикам бегал. Знакомых у него море. Глядя на его довольную физию, я еще об одной проблеме вспомнила. Заодно Хаима и этой проблемой озадачила. Попросила ласково:

- Хаймуша, чемо дзвирпасо[23], у нас же еще проблемка. Журналисты, свора песья, покоя не дают, не зайти, не выйти. Просто ужас и кошмар. Как быть, что делать? И таки никак же не отцепятся, уже сколько после выигрыша прошло времени, а житья от них нет. Тем более, в свете новых проблем, черт их подери вместе с Альтерманами. Пусть им соли на сковородки черти в аду подсыпают.

- Хорошо, Мирочка. Я подумаю, как эту проблему решить.

Слово "эту" с нажимом многозначительным произнес. Многозначительный ты мой. Давай, давай, или я тебя не знаю, драгоценный наш генерал в отставке? Черт знает, сколько лет знаю. Моментами даже слишком близко и слишком хорошо.

- Ты же сама знаешь - демократия, им все разрешено.

- Думай, я не против. Только реши уже что-то. Я их скоро дихлофосом травить буду, писак гребаных.

Хаим и Лекс эту картину себе видимо представили. Лекс чуть глотком кофе не подавился. Сидят, хохочут.

Потом Хаим отсмеялся, и попросил:

- Обойдись без эксцессов, дорогая. Вот только скандалов с прессой по новому кругу тебе и не хватает.

- Ладно, потерплю. Всяко-разно, что-то сделают с ними. Либо ты, либо время. Потеряют интерес к старой новости

- Но в обмен за услугу я тебя прошу, Мирочка, пусть Шай с женой у тебя это время живут. Привыкните друг к другу. И я буду наведываться. Да и спокойнее мне будет знать, что он уже с вами живет.

- Что же твой сын натворил, а? Выхода у меня все равно нет. Если собак не боятся и тесноты не смущаются - пусть переезжают. Пристроим в гостиной.

- Слушай, забыл тебе сказать. По поводу - кого брать с собой. Туда можно перевозить животных. Нужно даже. Хоть кур, хоть баранов, хоть собак, хоть кошек. Да хоть лошадей, если денег хватит на покупку. Только учти, фауна там очень активная. Агрессивная даже.

- Вот же склеротик. Уже все забывать стал. Говорил же уже. А с чего денег не хватит? Коняшка арабский от 15 тысяч шекелей стоит. Всего-то. Этой суммой нас не напугать. Куплю пару штук.

Сижу, думаю - верблюдов прикупить, что ли? Или уже в маразм-то не впадать с покупками? Решила, что пока в маразм впадать не буду. Так и быть, лошадками обойдусь. А про фауну агрессивную учту. И о чем я думаю, спрашивается?

А Хаим продолжает вещать:

- Места там климатически тоже разные. И тропики, и субтропики, и пустыни. Про зиму мало знаю, но говорили, что сибирских морозов там точно нет. Новый Израиль там в хорошем месте стоит, на полуострове. Место называется Зион.

Я тут сразу про Нео вспомнила, сижу, хихикаю. Мужчины юмора не поняли, вопросительно на меня уставились:

- Что на тебя наехало, дорогая? А? И шо такого смешного я сейчас сказал?

- Ма! С тобой все в порядке? Только что плакала, а сейчас хихикаешь нервно.

- Ой, Зион!! Ой, а там Нео, там проживает, великий и могучий, ложки-вилки уже все перекалечил, ха-ха-ха-ха. А при въезде в город две капсулы выдают, синюю и красну-у-у-ю-ю...

Посмеялись мы, истерика у меня притихла, продолжили обсуждение. Хаим что, всерьез думает, что я на новом месте снова в Израиль попрусь? Из одной израиловки смыться, что бы в другую вляпаться? Ну-ну. Вот прямо сейчас, встала и побежала в этот Зион. Да в нем пусть Нео и живет. У меня цели уже совсем другие.

- Прививки, - говорит, - всем животным местные сделайте сейчас, а там уже о других прививках позаботятся. О своем здоровье тоже позаботиться вам не помешает. Машины покупать будете- купите повышенной проходимости. Там дорог нет. Никаких. Рассчитывайте на полное бездорожье. И еще: не стоит вам тянуть полгода. Попробуйте уложиться в 4 месяца.

- Не от меня зависит, я и в три месяца уложусь. Главное, как Георгий уложится.

- Я попрошу куратора в Петербурге помочь твоему сыну уложиться побыстрее. Сама понимаешь, когда имеешь дело с мафиози уровня Альтерманов, не стоит ждать до упора.

Ну, блин, просто отец родной. Столько заботы... Нет, я понимаю, что он о своем сыне заботится, но и моих детей из-под удара выводит тоже. Вот интересно, стал бы он так о нас заботиться, если бы не выигрыш? Скорее всего - нет. А впрочем, кто знает. Мужик то он очень хороший.

В общем, пообсуждали мы - что и как, договорились встречаться для уточнения деталей, и уехали домой. Брр, как же страшно мне... За детей, не за себя. Но с другой стороны интересно. Жутко мне. В смысле - и жутко страшно, и жутко интересно. Вот такой вот эмоциональный диссонанс. Решили, что Шай к нам переезжает через пару дней. Народу прибавится в доме. Уфф... Сортир один, а семь человек народу... очередь, однако.

Домой приехали, я Илюшу в коридоре поймала, к себе наклонила и молча по шее ему крепко настучала. А потом плакала тихо, пока он ошеломленно шею свою тёр. Лекс ему шопотом на английском сказал, что мама уже все знает. Папа пока не в курсе. Да и не нужно его в известность ставить. Здоровье дороже, и его и наше. Илья руки мои к себе прижал, обцеловал, в мою комнату меня завел.

- Мама, не стоит так нервничать, что сделано - то сделано. Слезами и нервотрепкой тут не поможешь. Да и есть время, не завтра же мафиози на свободу выйдут. И меня из полиции уже уволили, под предлогом, что я не справляюсь. Так что все в порядке. Деньги есть, все решаемо, ты же сама говорила.

Говорила. Да, говорила я так. И сейчас говорю. Но я же их мать, карай! Как я могу не нервничать, когда мои дети в опасности? Ох, ам сицоцхлес шесца вирма![24] Хоть с деньгами повезло, вовремя они нам на голову свалились. В жизни ничего не боялась, а теперь на тебе, руки трясутся, и сердце из ушей выскочить пытается.

Успокойся Мира! Успокойся, вспомни Учителя! Как он говорил: "Страх закрывает все двери, а спокойствие открывает новые". Все хорошо. Время есть. Мы все успеем. Но, Боже милосердный, КАК МНЕ СТРАШНО!