Персидская гробница - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Джеймс Мэйо (ч. 3)

Дельгадо подтолкнул его к двери.

- Оставь все здесь. Увидишь, ничего с тобой не случится. Не надо бояться.

- Сержант увидит, что вещей нет в багажнике, и скажет майору, что я вор.

Дельгадо улыбнулся.

- Не думаю, что он кому-то скажет.

Уже у двери иранец сделал ещё одну попытку.

- Сегодня пришел Худ из ФБР.

- Они уже знают, что он натворил?

- Он пошел к майору Колону. У сержанта Бенджона будут неприятности... Я бедный человек, сэр. И могу потерять работу.

Дельгадо вывел его в коридор.

- Подожди здесь.

Вскоре он вышел с деньгами в руке и отсчитал три тысячи реалов. Служитель просиял от радости и помчался вниз. В машине он опять дрожал, но не от страха, а от радости. "Додж" он погнал так быстро, как сумел, несколько раз едва избегнув столкновений. Но ближе к базе иранца вновь одолел страх. Уж слишком долго он отсутствовал. Что, если это заметят? Особенно сержант? И проверит багажник?

До самой базы его била дрожь. Большие часы у ворот показывали десять.

Господи Боже! Он вдруг вспомнил, что не запер багажник "шевроле".

* * *

У майора Колона было широкое лицо с носом картошкой, расчесанные на аккуратный пробор волосы и очки без оправы. Держался он сухо и сдержанно. Худу он показался очень похожим на Роберта Макнамару. Вертя между пальцами линейку, он заявил:

- Очень жаль, мистер Худ, но я не могу вам помочь. Есть правила которые я не могу нарушить. Уверен, вы меня поймете.

- Но эти правила не мешают вам вести собственное расследование?

- Об этом я не говорил.

- Короче говоря, майор, я не могу вам рассказать ничего такого, о чем вы не знаете?

- Если у вас есть такое желание...

Худ даже восхищался его изворотливостью. Уже минут двадцать пытался он разговорить майора, и в се без толку: тот предпочитал уходить от ответа.

- Если вы знаете, что сержант пользовался служебным транспортом для контрабанды антиквариата, то наверняка искали его поставщика? Ладно, майор, скажите, до моего появления вы знали о контрабанде?

Колон уставился на линейку, которую вертел в руках, и не сказал ни слова.

- Я не имею права вести расследование по делу, в котором замешан военнослужащий. Поэтому меня интересует не сержант Бенджон; он - только промежуточное звено.

- Все, что происходит вне базы, мне не подконтрольно.

- Тогда все складывается очень удачно. И обмен информацией нам обоим на пользу.

Колонна сморщился, словно куснул лимон.

- Все данные внутреннего расследования секретны. Чтобы с ними ознакомить человека со стороны, нужно разрешение из Вашингтона.

- Так запросите его!

- Ничего подобного я делать не стану. Советую вам самому обратиться в министерство обороны. Если поступит соответствующее распоряжение, я готов пойти вам навстречу.

Майор отодвинул стул и поднялся.

- Вашими сведениями можете поделиться с местной полицией. Они сами решат, представляет ли информация какой-то интерес. И все формальности будут соблюдены. Если когда-то в прошлом здесь и случались нарушения правил и инструкций, то не при мне, мистер Худ. Мой долг - их строго соблюдать.

Майор любезно подал руку.

- Позвольте подписать ваш пропуск... Как, у вас его нет? Капрал, немедленно проводите джентльмена к выходу и прикажите дежурному немедленно явиться ко мне. Счастливого пути, сэр.

* * *

Сержант Бенджон достал из ящика стола бутылку, сыпанул в стакан пригоршню льда, от души налил и уставился на собственное отражение. Сдвинутая набекрень фуражка почти скрывала рану на голове. Но без вопросов все равно не обойдется. Джейси уже косится. Пришлось как можно небрежнее заметить, что накануне перебрал, упал и здорово расшибся. Последовал почтительный смешок.

Со стаканом в руке Бенджон вернулся к столу. Похоже, все обошлось. Правда, вечером тут рыскал майор Колон, но Джейси сообразил придумать инспекцию на складах. Как ни горел майор желанием повидать Бенджона, в кабинете он больше не появился и даже не позвонил. Это сержанту и не нравилось: возникло ощущение тревоги. Майор явно копил силы для удара. Но если посмотреть на дело с другой стороны, оставалось время приготовиться и укрепить свои позиции.

Бенджон заканчивал уже второй стакан, но не мог остановиться. Раны на животе и плече пылали, голова раскалывалась. О походе к врачу и речи не было, приходилось терпеть. И никакого бассейна, пока не заживет! Ох, какой он заведет бассейн, и какой шикарный дом, когда удастся загнать все барахло из той могилы. Два миллиона долларов... или даже больше.

На эти деньги можно купить каких захочешь баб. И к черту ВВС!

Он вновь и вновь проверял, все ли в порядке. Не проходило ощущение, что позабыто что-то важное. Едва войдя в кабинета, он внимательно осмотрел ботинки и нашел на одном кровавое пятно. кляксу. Пришлось тщательно смывать над раковиной. Но ощущение опасности не проходило. Никак не удавалось вспомнить, откуда рана на виске? И как он вообще оказался в сарае? Что, если были и пробелы посерьезнее? Но когда Бенджон пытался напрячь память, голова просто раскалывалась.

Все сильнее тянуло надраться, но он остановил себя. И, ставя на место пустой стакан, вдруг странно дернулся и замер. Куртка Хелпмана! Неужели она так и осталась на сиденье?

В дверь заглянул Дэниелс, Бенджон чуть не подпрыгнул от неожиданности.

- Сержант, там...

Бенджон невидящий уставился мимо и направился к выходу. Он снова обливался потом, и пока шел до стоянки, на форме проступили пятна.

Возле "шевроле" кто-то возился. Бенджон прибавил шагу. Виски сжимал какой-то стальной обруч, в голове вертелись бессвязные обрывки мыслей.

Обогнув машину, Бенджон лицом к лицу столкнулся со смотрителем-иранцем. Тот с искаженным ужасом лицом застыл в странной позе, протянув руку в сторону багажника.

- Какого черта ты тут делаешь?

Иранец проглотил ком в горле и начал что-то лепетать, но Бенджон, не слушая, схватил его за шиворот.

- Ты шарил в машине, скотина!

- Нет-нет, сержант!

- Ты открывал машину, сознавайся!

- Сержант, тут был один человек... Я заметил и решил проверить... Я никогда не вру, сержант! Только проверил, и все!

- Да ну? - Бенджон оскалился в лицо иранцу, тот весь позеленел от страха и даже не пытался вырваться. Рубашка выползла из брюк, оголив худой смуглый живот.

Бенджон в бешенстве как следует его тряхнул; раздался испуганный писк.

- Ты врешь!

- Я правду говорю!

- Тогда скажи, кто это был! Кто?

- Худ. Мистер Худ, сержант! Он приходил к майору Колону!

- Ты врешь, свинья!

- Клянусь, сержант, что это правда! Он приходил сегодня утром! Вы можете проверить!

Бенджон сверкнул глазами в дюйме от потного лица и подергал крышку багажника. Заперто. Махнул рукой - смотритель отлетел в сторону, врезавшись в соседнюю машину.

- Пошел вон!

- Помыть вашу машину?

- Убирайся! Проваливай!

- Слушаюсь, сержант! - иранец обрадованно заковылял в сторону и поспешил убраться за угол.

Бенджон разглядывал ладонь, которой дергал замок багажника. Он была в полузасохших сгустках крови. О, Господи ты Боже! Зато теперь он точно знал, что в багажник никто не заглядывал.

Оглянувшись, сержант вытер ладонь и замок носовым платком, потом обошел машину и заглянул в окно. Куртка лежала на сиденье. Убедившись, что вокруг никого, Бенджон достал её, свернул и засунул в багажник. Теперь проверить, все ли там в порядке. Вазы в коробке, окровавленная форма. Вроде все на месте, Но куда он дел хелмпановские ключи? И снова кровь! Надо её отчистить поскорее!

Опять сдавило горло. Бенджон пытался глотнуть воздуха, но не сумел. Хотелось выпить. Но нужно думать, думать! Все ли в порядке? Как будто да, но до конца уверенности не было. Пробелов в памяти становится все больше а с ними возрастает риск.

Бенджон заставил себя заново проверить весь багажник, припоминая, как и почему там оказались эти вещи. Похоже, все в порядке. Теперь захлопнуть, запереть, подергать. Вот сволочь полицейская! Проклятый Худ подбирается все ближе, наверняка его нанял Дельгадо. Письмо Сарду с советом опасаться Худа пришло сразу после его возвращения из Парижа. Тогда он не воспринял угрозу всерьез, но теперь... Сейчас Дельгадо явно пытается его запугать, делая вид, что решил все рассказать начальству. Проклятый сукин сын!

Стараясь оставаться незамеченным, Бенджон отправился к воротам.

- Были сегодня штатские посетители, ребята?

- Посмотрите по журналу, сержант.

Там в списке оказалась фамилия Худа и запись о цели его посещения и времени.

Солнце пекло вовсю, голова трещала, не отпускала мысль о холодной выпивке. Уже у самой двери своего барака Бенджон даже остановился, получив очередной удар.

Он снова вспомнил о ключах Хелпмана! И вспомнил не впервые, но мысль не удержалась в больной голове и затерялась среди прочих, сумбурных и беспокойных. Теперь, когда все остальное было под контролем, она проснулась с такой силой, что к горлу подкатила тошнота. Где же проклятые ключи? Судорожно пошарив в кармане, он наткнулся на металл. Бенджон обмяк, едва не рухнув на дорожку. Все тело неприятно ныло, но он с трудом заставил себя повернуть к машине, где оставалась бутылка виски.

Нужно было хватить чего-нибудь покрепче - пусть даже теплого и мерзкого на вкус. Несмотря на духоту в машине, его била дрожь. Почти пустая бутылка вся была покрыта кровавыми отпечатками. Он торопливо откупорил её и осушил одним глотком, тревожно озираясь по сторонам. Худо дело: он наделал слишком много промахов, чтобы разобраться с каждым. Бутылка со стуком покатилась обратно под сиденье.

Но и это не все. Барахло из коробки, в которой он привез вазы, так и осталось на куче хлама там, в сарае. Если кто-то войдет... Нельзя этого допустить! Обязательно забрать все лишнее во время следующей поездки. И нужно что-то делать с проклятыми провалами в памяти!

* * *

Франклин Дельгадо завтракал на балконе. От солнца столик защищал тростниковый навес и целый маленький сад с цветущими кустами, лианами и даже пальмой. На белоснежной скатерти были поданы очищенный и охлажденный грейпфрут, яйцо всмятку, вазочка с диетическим мармеладом и несколько ломтиков ржаного шведского хлеба в плетенке. Завершили завтрак две маленьких чашечки черного боливийского кофе.

Закурив, Дельгадо устроился поудобнее и задумался.

Положим, бумажник принадлежит жертве Бенджона. Тогда налицо убийство. Какова в таком случае должна быть линия его поведения?

Видимо, Бенджон помогал Малику переправлять антиквариат, используя транспорт базы. Ему надоела роль простого исполнителя, и поначалу он пытался надувать Малика по мелочам: присвоил несколько партий товара и сумел удачно их пристроить. Потом решил найти в Париже постоянного покупателя. Хотя с самого начала было ясно, что он пытается обойти Малика, парень уехал обнадеженным, и когда потом нащипал крупное дело, обратился Дельгадо уже в Тегеране, рассчитывая на взаимопонимание.

Похоже, он выследил главного поставщика раритетов Малику. Бедняга Хелпман... Почему он не пошел к Малику? Или Бенджон его шантажировал?

Но почему дело дошло до убийства?

Он сам прижал Бенджона, тому срочно пришлось требовать от Хелпмана крупных поставок: сержант слишком боялся разоблачения перед начальством.

Допустим, Бенджон нажал на Хелпмана, а тот заартачился? И дело дошло до драки, во время которой Хелпман был убит. Вполне возможно... Но для Бенджона это конец. Видимо, он не так крепко держал Хелпмана в руках, раз тот нашел силы отказаться. Но тогда почему он сразу не попросил защиты у Малика?

Странно и не так просто, как кажется. В окровавленном конверте лежат снимки каких-то раскопок. Может быть, разгадка в них? Бенджон упоминал о золотых мечах...

А если Бенджон решил присвоить то, что обнаружил Хелпман? Идея интересная! Допустим, Бенджон собирался заняться крупными поставками, а Хелпман решил отделаться от него парой золотых мечей?

Тогда все может быть. Раз дело дошло до убийства, речь явно идет не о каких-то черепках и побрякушках!

Дельгадо так разволновался, что едва докурив сигарету тут же раскурил новую. Но та осталась бесполезно дымиться на отвисшей губе.

Хелпман был гениальным одиночкой. Любую его находку яростно оспаривали светила археологии. Его вечно упрекали в несолидности доказательств и ненадежности методов. Он же устраивал публичные лекции и по большей части выигрывал схватки с противниками. Но в некоторых случаях эксперты разошлись во мнениях, доведя Хелпмана до белого каления. И если он решил отомстить...

Что, если ему удалось совершить настоящее открытие? И он решил представить снимки как доказательство? Не сразу, вначале вывезти находки контрабандой. Ведь Шлиман тоже вывез немало сокровищ Трои. Или Хелпман собирался представить снимки возможным покупателям, чтобы гарантировать подлинность находок? Немало музеев не стали бы задавать лишних вопросов...

Смуглый коротышка-слуга принес телефонный аппарат на длинном шнуре. Звонили из "Меркатор Лайнз". Секретарь сунулся было на балкон, но деликатно удалился. Однако стоило Дельгадо положить трубку, как он вырос словно из-под земли.

Копаясь в содержимом бумажника, Дельгадо обнаружил клочок бумаги с тегеранским адресом и поручил секретарю выяснить, что это такое.

- Это бывшая мастерская - одноэтажная халупа с внутренним двориком. Хелпман в фургоне привозил туда какие-то вещи. Сосед там подрабатывает сторожем. Конечно, он сделал вид, что ничего не знает, пришлось сказать, что я хочу купить эту халупу. И дать ему денег, разумеется. Вряд ли он мне поверил, но ключ нашел. Внутри там груды ящиков, инструмент, солома, упаковочная бумага. Я кое-что оттуда прихватил, - и, положив на стол сверток, секретарь добавил: - Кроме этого, ничего интересного.

Охваченный приятным предвкушением, что его рассуждения оказались верными, Дельгадо развернул сверток. В нем оказалось множество фотографий. Медленно и внимательно он принялся их просматривать, затаив дыхание, словно боясь спугнуть невероятную удачу.

Фотографии запечатлели все этапы работу Хелпмана по раскопкам древней гробницы. Вот отверстие, пробитое в стене мавзолея - даже пыль ещё не успела осесть. Вот арочная галерея, ведущая к основному залу, прекрасно вышли погребальные сосуды вдоль стен. Вот общий вид гробницы с порога, снимки правой и левой её частей. Превосходные фотографии саркофага с трех сторон. И затем снимки каждой находки в том виде, в каком она была обнаружена.

Дельгадо никогда не приходилось сталкиваться с подобными вещами. Он был совершенно потрясен. Губы его непроизвольно шевелились, пальцы дрожали, глаза хищно щурились.

Наконец он поднял взгляд на секретаря.

- Да... Интересные фотографии.

- Хелпман не появлялся в мастерской уже несколько дней.

- Понимаю. Можешь быть свободен. Фотографии оставь.

Секретарь ещё не успел закрыть дверь, а Дельгадо уже вскочил и заходил по балкону, тщетно пытаясь справиться с волнением. Судьба давала ему шанс отыграться за все свои поражения, за весь позор. Задуманный удар по "Кристби" показался вдруг совершенно незначительным. Заняться следовало тем, что изображено на фотографии. Заняться, пока не поздно.

Такая грандиозная находка подобна извержению Везувия. И откроет её миру Франклин Дельгадо, пресловутый собиратель подделок и фальшивок. Он будет купаться в лучах славы, и его противникам придется замолчать! Какие упоительные откроются возможности! И многие эксперты сразу захотят пересмотреть свое мнение о его прежних покупках.

О такой сладкой мести он не смел даже мечтать.

Но сначала нужно найти место раскопок. Ни на снимках, ни в бумагах на него ни намека.

Выжимать сведения из Бенджона слишком опасно. И дело не в Худе, висящем у него на хвосте - речь идет про убийство. Впрочем, и про Худа нельзя забывать: если ФБР возьмет Бенджона, всему конец! Даже если он не их ФБР, это дела не меняет. Бенджон служил в Европе - кто знает, какие за ним числятся грешки? И какая разница, кто и за что его посадит? Пока он нужен на свободе.

Дельгадо в ярости поджал губы. Такой прекрасный шанс - и висит на волоске. Надо выяснить, где эта чертова персидская гробница, и поскорее.

Неожиданно его осенило.

Поразмыслив, он отшвырнул потухшую сигарету и крикнул слуге:

- Пусть подадут машину.

11.

Малик сам поражался своему везению: все его неприятности таяли буквально на глазах. Взятка, на которую он почти не рассчитывал, сработала. Заведенное дело закрыли. Вдова убитого согласилась покинуть Тегеран и вернуться к родителям. Зазани согласился на повышение с переводом в Басру. Судя по всему, зла на Малика он не держал. Гостиничный комплекс, на который Малик уже махнул рукой, вдруг решено было превратить в культурный центр и правительство обещало возобновить финансирование.

Теперь он не ходил, а летал, как на крыльях. А сейчас, разглядывая сержанта Бенджона, с издевкой думал, что тот стал настолько громаден, что скоро перестанет умещаться сам в себе.

- Еще кофейку?

- Какого черта! Я сыт этой дрянью по горло!

Они спорили уже минут двадцать. Ставни выходящих на крышу окон были открыты, но шторы задернуты, сквозняк колыхал их, приятно освежая комнату. В узком кресле под Людовика XV Бенджон не помещался и беспрерывно ерзал, так что дерево скрипело и потрескивало. Малик терпеть не мог запах сигарного дыма, который никак не выветривался и отдавал тлением.

Бенджон выглядел даже не устало, а просто изможденно. Незаживающую рану на виске он объяснил падением. Под глазами у него набрякли мешки, лицо опухло. Он заводился от каждого слова, утверждая, что его завалили работой. Малик прекрасно понимал, что сержант бессовестно врет.

- Вчера в обед тебя видели в отеле "Командор", - заметил он.

- Ну и что?

- Ты разговаривал с одним моим знакомым.

- А ты считал, что я никого в Тегеране не знаю?

- Он человек особенный.

- Кто?

- Мистер Хелпман.

- Ну и что с того? Мне теперь ни с кем и поговорить нельзя?

И тут Бенджон притих. Надо было думать о том, что кругом люди Малика. Вот их и засекли. Мозги его лихорадочно заработали.

- У тебя с Хелпманом дела?

- С ума сошел! Я его почти не знаю. Так, поболтали - и только.

- Мне говорили, что вы спорили.

- Я как-то раз оказал ему услугу.

- Человеку, с которым едва знаком?

- Я сказал, что его почти не знаю! Понял, почти!

- Чего ты орешь? Я голос на тебя не повышал.

Бенджон взял себя в руки, отдышался и заговорил спокойнее.

- Я не ору. Этого типа я несколько раз встречал. И кое-что ему достал. Из дефицита, по дешевке. А он начал выпендриваться. То не так, это не так. Я и сказал ему пару слов.

- Сегодня утром мы должны были встретиться. Он не пришел. Не знаешь, где он?

- Откуда? И почему ты меня спрашиваешь?

Малик воинственно упер руки в бедра.

- Я думаю, ты надеешься из Хелпмана выжать кое-что себе лично. Учти: это для тебя может плохо кончиться. Последний раз предупреждаю: это мой бизнес. И только мой. Понял?

- О чем ты?

- Ты все прекрасно понимаешь!

Бенджон поднялся.

- Похоже, ты окончательно спятил. И ради этого я тащился в такую даль?

- Повторять я не буду. Два ящика, что я прислал, отправлены?

- Я же сказал, отправлены. Но это последний раз! Теперь сам занимайся перевозкой, с меня хватит!

Глаза Малика опасно сузились.

- Это мы ещё посмотрим.

- Смотри-смотри. Теперь можешь все устраивать по своему вкусу. Интересно, что получится.

Схватив фуражку, Бенджон зашагал через комнату, стараясь не запутаться в толстом ворсе ковра.

- Я не хочу больше видеть тебя в своем доме!

- Да пошел ты к черту!

По лестнице он спускался на подкашивающихся ногах, думая только, как бы не упасть.

Мышцы, казалось, превратились в желе, и хотелось спать, по крайней мере, неделю. Нет, ещё больше хотелось видеть Зарину. Или Малик и о ней уже пронюхал? Ну и что он сделает? Они с Дельгадо переправили из страны немало всякого, и наркотиков в том числе. Так что их тоже можно взять на пушку! Ну ничего, он им ещё покажет! Соберет побольше фактов и возьмет за яйца! И эта хитрая пронырливая сучка Зарина наверняка все знает. Нужно будет тряхнуть её как следует.

Да, сладкой сучке придется заговорить. И сегодня же.

* * *

В половине пятого Зарина уже спешила на свидание с Бенджоном. На ней было простое платье неброского бежевого цвета и заурядного незапоминавшегося покроя. В подобных случаях она намеренно так одевалась и старалась каждый раз идти другим маршрутом. Впрочем, в этом районе её никто не знал, так что риска практически не было.

Но в тот вечер она была до смерти напугана. Что случится, если Ллойд узнает о её встрече с мистером Дельгадо? Она боялась случайно проговориться и вызвать его подозрения.

Странно, но страх смешивался с желанием, чтобы он все узнал. Его реакция могла быть ужасна, но как хотелось увидеть его лицо в тот первый миг, когда он все поймет... Увидеть ужасную маску бешенства и ревности... Если бы только этим все и кончилось, если бы не случилось ничего страшнее...

Одна эта мысль уже возбуждало. Разумеется, она не собиралась говорить, но даже просто помечтать об этом так прекрасно! Вообразить, что Ллойд в восторге от того, что Дельгадо сходит по ней с ума. А если расписать ему все подробно и посмотреть на его реакцию?

Зарина давно замечала, что Дельгадо проявляет к ней немалый интерес. Приходя к мужу, он всегда наблюдал за ней, но искоса, и только пробовал тайком шептать на ушко, что она само очарование.

Вчера они втроем сидели за столом, как вдруг рука Дельгадо легла ей на колено. Она ничего не могла поделать и растерянно замерла. Под длинной скатертью Ахмад ничего не замечал. Пальцы Дельгадо медленно поползли вверх по бедру, раздвинули тонкое белье и стали трогать её киску. При этом он как ни в чем ни бывало продолжал беседу с мужем.

У Зарины пылали щеки, она в ужасе ожидала, что муж заметит. Потом не выдержала и поднялась в свою комнату и некоторое время лежала на кровати, зажав ладони между ног и изнывая от желания.

Несмотря на рискованную ситуацию, так приятно было вскружить голову этому могущественному человеку!

Она до сих пор трепетала при одном воспоминании о его шикарной машине, вилле на скалах, громадной постели. Раздевая её, он дрожал от нетерпения. Потом он подложил подушку ей под бедра, раздвинул ноги и принялся так жадно целовать её всю, словно никак не мог насытиться.

Войдя в нее, он не спешил, то и дело замирая, чтобы все длилось дольше, дольше, дольше... Сначала она отнеслась к нему немного снисходительно, уж очень он был стар, но постепенно завелась не хуже чем с Ллойдом. Потом он отвалился и затих, а она исступленно умоляла его не останавливаться, пустила в ход все навыки, а потом с отчаянным стоном оседлала, как Бенджона. И кончила трижды подряд, сама себе не веря, но чувствуя, как волны наслаждения расходятся по телу. С Ллойдом так не было, хотя она, конечно, никогда ему не скажет.

Потом Дельгадо предложил уехать с ним в Стамбул. Она лишь рассмеялась, а он вдруг принялся её умолять. Вот только не забыть, что он просил её узнать, куда ездил Ллойд. Сначала она разозлилась, что он знает про Ллойда и не хочет сказать, откуда. Но чего было злиться? Дельгадо куда умнее Ахмада. А насчет Ллойда ему очень важно знать. Интересно, зачем?

К вечеру жара спала. Зарина шла мимо лавчонок, думая о предстоящей встрече с Бенджоном и заранее заводясь от предчувствия его ласк. Оказалось, что он уже ждет и вышел навстречу.

- Зарина, детка, я так рад тебя видеть!

Но когда она прижалась к нему, он застонал и отстранился.

- Что случилось?

Бенджон заранее приготовил рассказ про драку с бандой грабителей, и при виде его изувеченного тела Зарина ахнула.

- Тебе надо к врачу! Начнется воспаление...

- Потом, потом. Скорее раздевайся, пока я не сошел с ума!

Раздевалась Зарина всегда очень медленно, растягивая удовольствие. Ей нравилось под жадным мужским взглядом одну за другой снимать с себя вещи. Пояс, чулки и туфли она оставляла напоследок и любила в них разгуливать, чувствуя, как в партнере нарастает желание.

- Давай же, крошка!

Бенджон стремительно накинулся на нее, тут же застонал от боли, но не остановился.

Она так ждала встречи, так его хотела, но сейчас словно наблюдая за происходящим со стороны. И к тому же никак не могла забыть о роскошной машине, прохладной коже сидений и белом атласе простыней на вилле Дельгадо... Тот тоже безумно её хотел. И что теперь? В момент совокупления с Бенджоном она думала о предстоящей встрече с Дельгадо... Фрэнком. Он велел называть себя Фрэнк.

Насытившись, Бенджон мгновенно заснул. Никогда раньше с ним такого не случалось. Зарина курила, а он колодой лежал рядом, и когда она перебиралась через него, даже не шелохнулся.

Выбросив окурок, она прошлась по комнате, обшарила карманы одежды Бенджона, нашла деньги и какие-то бумажки. Ничего интересного. Немного постояв в задумчивости, выудила из кармана ключи от "шевроле" и, косясь на спящего, поспешно оделась, взяла сумочку и вышла.

Машину тот оставил далеко от дома, перед овощным магазином. Зарина открыла дверцу, наспех проверила содержимое перчаточного ящика, брезгливо поморщилась и запихнула все обратно. Опять ничего. Пустой багажник недавно явно вымыли. Вот неудача! Ллойд никогда не был слишком разговорчив, тем более сегодня. Ей вряд ли удастся что-то узнать, значит, Фрэнк будет разочарован.

Закрыв замки, Зарина собралась вернуться, но задумалась. Нельзя же сразу сдаться. Это не по ней. Снова забравшись внутрь, она нашла потертую на сгибах карту автодорог Ирана. Какая мерзость! Она ещё к тому же и заляпана чем-то красным! И все-таки на карте просматривался неровный след шариковой ручки. Он тянулся вдоль шоссе на Хорасан, мимо Лазгирда и Дамхана, и кончался неровным овалом в предгорьях. Зарина свернула карту, сунула в сумочку и поспешила вернуться.

Бенджон лежал все в той же позе. Зарина не сразу заметила, что сквозь ресницы он следит за ней. Потом тихо, но угрожающе процедил:

- Ты где была?

Зарина на миг замялась, но тут же скинула платье и невинно уставилась на него.

- Хотела что-нибудь купить, чтоб приложить к твоим ранам. А тут кругом ни единой аптеки!

- Надо же! Ну-ка иди-ка сюда, стерва чертова! Врешь, сука! Врешь, я вижу! Где была? Говори!

- Не надо! Больно!

Бенджон схватил её за плечи.

- Давай-ка, милая моя, поговорим. Тебе придется рассказать про мистера Дельгадо. Думаю, он тебе знаком?

Она попробовала вырваться, но Бенджон только ещё больнее сжал захват.

- Не надо, пусти! Я не виновата! Я не хотела с ним ехать!

- Что-что?!

- Это было всего один раз!

- Что было?

- Я с ним... Я не хотела...

Отвесив пару оглушительных пощечин, Бенджон швырнул её на кровать и, прижав к железной спинке, ударил наотмашь.

Она забилась в истерике.

- Не бей меня, не надо!

Глаза Бенджона полезли на лоб, когда до него дошло, что случилось. О таком он и подумать не мог. Дельгадо и его девчонка! Наверняка все произошло в его роскошном "линкольне"... Да, там все и случилось... И она отдалась этому ублюдку, этому старику... Да он ей в отцы годится! Ее нежное сладкое тело принадлежало этому мерзавцу - шантажисту! Она...

- Ах, шлюха, ты с ним трахалась!

Зарина хотела завопить, но Бенджон стиснул ей горло. Голова её запрокинулась через спинку кровати, глаза закатились, но тут он отшвырнул её и отступил, бессильно уронив руки и задыхаясь.

Корчась от боли под стеной, Зарина тоже пыталась отдышаться. Ее колотила дрожь. С ужасом оглядываясь на Бенджона, она поползла по кровати. Сержант схватил её за руку и опрокинул навзничь, возвышаясь над ней пугающей громадой.

- Рассказывай!

Зарина молчала.

- Рассказывай все, как на духу!

Пришлось заговорить. Но она все же умолчала о просьбе Дельгадо выяснить, куда позавчера ездил Бенджон. Она осмелилась спросить, откуда он узнал. Но Бенджон только хмыкнул и сам засыпал её вопросами.

Он нашел способ избавиться от Дельгадо. И только это в последний момент вырвало его из очередного приступа безумия. Перед глазами встало все, что нужно делать.

Малик получит анонимное письмо. Нескольких намеков вполне хватит. А наш иранский друг сумеет выбить из своей шлюхи признание, что она сошлась с Дельгадо. Зарине хватит ума не признаваться в наличии второго любовника. А если это все-таки случится, он уже будет далеко, а вот Дельгадо отправится на тот свет...

Зарина лежала молча и все ещё дрожала, но похоже, была даже рада такому развитию событий.

Ну погоди же, сука чертова, - подумал он.

- Дельгадо торгует наркотиками?

- Нет.

- Не ври! Торгует, и твой муж тоже. Поставляют в Европу опиум, верно?

- Больше нет.

- Я говорю, не ври мне! Не может быть, чтобы они вместе занимались только старьем.

- У них есть общий бизнес, но другой.

- Рассказывай.

Слушая Зарину, Бенджон все больше убеждался, что сумеет справиться с Дельгадо. Ничего, и не таким рога обламывали!

Зарина как бы случайно коснулась рукой его бедра. Он засопел, пригнулся и одним движением разорвал её бюстгальтер. Швырнув обрывки под кровать, ткнул пальцем в узенькие трусики.

- Долой...

Она послушалась, собралась в комок и отодвинулась подальше, прикрывая руками голую грудь и глядя снизу вверх большими испуганными глазами.

Бенджон только сплюнул и покачал головой.

Эта стерва опять разыгрывала девочку, которая боится изнасилования!

Все его естество встало дыбом, он схватил Зарину, она обвила руками его могучую шею и покорно раздвинула ноги.

* * *

Худ сунул в карман карту и выглянул из машины. Дебби вытирала волосы.

- Честное слово, я бы сейчас целую лошадь съела, - улыбнулась она.

- Лошади нет, но как насчет форелей на рашпере?

- Когда ты меня накормишь, мучитель?

- Чем скорее поедем, тем скорее что-нибудь найдем.

Уже вторую ночь они провели в машине. Сейчас "кадиллак" стоял на спуске к стремительной горной речке. Утро выдалось пасмурное, голубоватые дали затянула дымка, размыв силуэт Демавенда на юго-востоке. Они забрались далеко в предгорья, поэтому стало прохладно. Вокруг буйно пылали маки.

Два дня колесили они по горным дорогам, минуя перевалы, за которыми просматривалась синяя даль Каспия, тряслись по разбитым проселкам, черепашьим шагом ползли над пропастями и накручивали мили горного серпантина. Обследовали все строения, попадавшие на глаза, и все безрезультатно. Вилла Дельгадо словно сквозь землю провалилось.

- Пожевать ничего не осталось? - жалобно спросила Дебби.

Вдоволь наплававшись в чистой холодной воде, она обсыхала, привалившись спиной к валуну и в этом непривычном окружении выглядела настоящей наядой. Худ улыбнулся, любуясь золотистым телом на фоне темной поверхности камня.

Она очень фотогенична!

Отыскав пачку с остатками бисквитов, он вышел из машины.

Губы Дебби были нежными и холодными. Она прикрылась полотенцем.

- А что сказано в здешних законах про мужчин, которые целуют голых женщин под открытым небом?

- То же, что и австралийских: если зайти за валун, то все в порядке...

Через некоторое время Дебби вспомнила про бисквиты.

- Куда теперь? - спросила она с полным ртом.

- Придется спуститься к дороге на Мешхед. Поедем на восток.

- Ладно. Но если сегодня опять весь день пройдет впустую, завтра...

- Придется продолжать. Я должен найти логово Дельгадо, пусть даже придется зимовать в горах.

Она кивнула, он ещё раз её поцеловал, и "кадиллак" покатил вниз по склону, шурша колесами по щебню.

Дорога петляла все ниже. В деревне Худ купил персики, сливы и лепешки, которые назывались "нун". Чуть ниже в сторону отходила наезженная тропа, на которую они свернули напрасно: выбраться обратно удалось только к двум часам. По шоссе на Мешхед особого движения тоже не было. Колонна грузовиков, караван кочевников, устало шагавших рядом с тяжело гружеными ишаками. Черноглазые детишки таращились над тюками вслед машине.

Они углубились в скалистое ущелье, и Дебби вдруг воскликнула:

- Здесь!

Справа виднелась густая роща, совершенно закрывавшая обзор.

- Притормози... Видишь дорогу?

Худ сказал бы, что это скорее тропа, чем дорога, и ведет она скорее всего к кучке жалких лачуг. Но, покосившись на напрягшуюся Дебби, повернул руль.

Дорога вилась между деревьями. На ней едва хватало места такой широкой машине, как "кадиллак". Вокруг стояла непроницаемая и неподвижная зеленая стена. Колеса то и дело попадали в рытвины, казалось, тропа вот-вот оборвется.

- Я уверена - это здесь.

Через несколько минут дорога вильнула в сторону и впереди появились железные ворота с пустой будкой охраны. Странно, но ворота стояли настежь, поблизости ни кого не было видно.

Худ хмыкнул и нажал на газ.

- Воспользуемся случаем...

- Возможно, он знает о нас и это сделано нарочно, - шепнула Дебби.

За воротами дорога сузилась, зато тут было твердое покрытие. Из-за бесконечных поворотов нельзя было отвлечься ни на миг. Худ подумал, что именно на это и рассчитывали строители. Потом они выехали на широкую ровную площадку на склоне горы, метрах в сорока над дном ущелья.

Худ восхищенно охнул и затормозил. Над пропастью к самому краю площадки прилепилось здание в форме лежащего овала, словно расколотого сбоку единственным окном.

Другое озаренное солнцем фантастическое сооружение из камня и бетона прильнуло к могучему боку утеса. Несколько зданий поменьше органично завершали общую картину.

- Ну, разве не потрясающее зрелище? - спросила Дебби.

Газон не был подстрижен, деревья росли в кажущемся беспорядке, однако создавалось общее ощущение естественной гармонии. Также естественно вписывались в пейзаж деревянные скамейки и неприметные каменистые тропинки. Каменная лестница вела к террасе, где сверкала гладь бассейна. Ущелье и горы расплывались в сероватой дымке. Вокруг тишина и безлюдье.

Худ остановил машину у дома-валуна и уже хотел шагнуть в открытую дверь, когда Дебби тронула его за руку.

- Могу вам чем-нибудь помочь, сэр?

Худ обернулся. Говорил слуга - широкоплечий смуглый парень в белом.

- Добрый день! Мистер Дельгадо дома?

- Нет, сэр. Могу я узнать, кто вы?

- Тебе что-нибудь говорили насчет гостей? - спросил другой парень тоже в белом, подошедший с таким видом, словно вокруг никого не было.

- Ничего. Как вас зовут, сэр?

- Понимаете, мы ехали мимо и решили заглянуть на минутку.

В глубине здания Худ заметил такое, что заставило его крепче сжать руку Дебби и потянуть девушку за собой. В великолепном зале огромное окно освещало картину на стене, и Худ едва удержался от возгласа. Он был уверен, что это подлинный Бонар - портрет обнаженной женщины с зеленой вазой. Еще одно пролотно - явно Никола де Сталь. А там, дальше, Вийяр? Худ медленно шел вдоль стены, не зная, что и думать.

- Простите, сэр, но мистер Дельгадо о вашем визите не предупреждал!

Худ не слушал. Он лихорадочно прикидывал: конечно, это копии. Но какая работа! Художник, способный на такое мастерство, приближается по таланту к самому творцу... Но это вновь подделки! Дельгадо просто не мог раздобыть подлинник полотна Вийяра; тот украшал Пти-Пале в Париже.

И тут он вспомнил: несколько лет назад картина исчезла. Ее на время сняли в связи с выставкой, а потом так и не нашли. Деталей он не помнил, но это не могла быть она: ведь Дельгадо знаменит своей коллекцией подделок!

Он вернулся к полотну Бонара. Даже при самом пристальном изучении трудно было усомниться в его подлинности. Четкий мазок, рука мастера, его особая способность передать настроение... Эта подделка - гениальна!

Дебби дернула Худа за рукав, тот оглянулся. Тревожилась она не зря. В комнату продолжали собираться слуги. Встретивший их парень что-то втолковывал на фарси.

Худ перешел к длинной полке, на которой под стеклом лежал золотой скипетр с типичным для Древнего Египта изгибом на конце.

Неужели скипетр Тутанхамона, украденный из Музея древнего искусства в Каире? На этот раз он помнил точно, что скипетр так и не нашли.

Слуги приближались, и на этот раз уже настоятельно требовали:

- Извольте удалиться!

Худ ещё немного помедлил, потом кивнул.

- Видимо, придется заехать в другой раз.

Они двинулись к выходу, стараясь держаться поближе друг к другу. Слуги шли следом. Машина уже тронулась, а они все смотрели вслед.

Худ вел машину медленно, и за поворотом успел заметить съезд к гаражам и мастерской. Слуг уже скрыл край дома и он решил повернуть и притормозить.

- Я возвращаюсь, Дебби. Странные вещи здесь творятся. Хочу убедиться, что я не ошибся.

- Не надо, Чарльз! Там настоящие головорезы.

- Иначе нельзя, милая. Это слишком важно. Нужно взглянуть, что творится в другом здании.

- Сейчас наверняка звонят охране у ворот!

- Пускай звонят, я успею увидеть все, что нужно.

- Не оставляй меня!

- Тогда пошли со мной!

Дебби поспешно выскочила из машины.

- Не хлопай дверцей.

Они осторожно вышли на дорогу и спустились к дому, держась за деревьями. Никого не было видно. Дорожка, окруженная кустарником, вела к зданию.

Худ скомандовал:

- Пригнись!

Они помчались по дорожке. На полпути под деревом, почти касавшимся земли ветвями, Худ огляделся. В здании кто-то был. За окном мелькали фигуры, слышался мужской голос, но солнечные блики мешали различить детали.

У входа они выждали, прижавшись к шершавой стене, потом скользнули внутрь. Как раз вовремя: один из слуг вышел из здания - валуна и замер, осматриваясь.

Худ поманил Дебби к стеклянной двери в большую солнечную комнату, одной стеной которой служила дикая скала.

Стеклянный прозрачный потолок этажом выше был покрыт коврами. В комнате было столько света, что изящная итальянская и скандинавская мебель буквально парила в воздухе. Противоположную стену комнаты занимала стеклянная шахта лифта.

Худ сразу зашагал к картинам. Ближайшей оказалось полотно Хальса "Святой Лука". Казалось, в напоенном светом воздухе от холста исходит сияние. Нет, это не могла быть копия - слишком мощным оказывалось впечатление.

Он напряг память. Да, конечно! "Святого Луку" в 1965 году украли из музея Пушкина в Москве. Дальше висели "Святой Иосиф с ангелом" Фра Анжелико и "Вид с Сан Джорджо Маджоре" Каналетто. Обе картины исчезли во время перевозки после показа в Токио.

- Почему тебя так интересуют эти картины? - спросила Дебби.

- Все они краденые. Взгляни - это Ван Эйк, "Праведный суд", часть огромного полиптиха из гентского собора. Она пропала много лет назад, ещё до войны. Никогда не думал, что когда-нибудь увижу! А Сутин исчез из галереи в Пембруке...

- Я думала...

- Да, большинство похищенных картин как правило рано или поздно где-то обнаруживаются. Но именно в последние годы они все чаще исчезают бесследно. Принято говорить, что украденный шедевр никакой выгоды ворам не принесет. Такие вещи якобы невозможно продать. Так считают и страховые компании, и сами владельцы. Но зачем продавать? Если кто-то хочет получить картину в личную коллекцию, с него можно взять за заказ авансом. Так что мы с тобой наткнулись на крупную рыбу. Очень крупную.

Оба поспешно обернулись на звук шагов: в двери стоял Дельгадо.

Одет он был как всегда безукоризненно: светлые брюки, бирюзовая шелковая рубашка, мягкие туфли. В руке - револьвер, снятый с предохранителя. И полная невозмутимость.

- Что вам здесь нужно?

Худ любезно кивнул.

- Добрый день...Мы проезжали мимо и решили взглянуть на вашу коллекцию.

Это лицо он знал по снимкам в светской хронике. И там, и сейчас оно выглядело совершенно бесстрастно. Дельгадо прекрасно владел собой.

- Руки! Только медленно!

Худ подчинился.

- Вы полицейский?

- Не совсем, но уточнять не стоит.

- На кого вы работаете?

- Сейчас это не важно.

- Видимо, это вы приезжали к Контосу? Теперь понятно... Я вас недооценил!

- Теперь многое понятно не только вам.

Дельгадо дал команду трем подоспевшим здоровякам. Они обыскали Худа и забрали револьвер, записную книжку, ключи и даже сигареты и авторучку. Один проверил патроны в барабане и взял Худа на мушку, а Дельгадо пролистал записную книжку.

- Неплохая к вас коллекция, - заметил Худ.

- Вы о картинах? Это копии. Я ведь специалист по подделкам.

Во взгляде Дельгадо не было и тени усмешки. Маленькие глазки под морщинистыми веками казались странно круглыми и немигающими, как у ящерицы. Худу он не нравился, но следовало признать, что Дельгадо действовал в известном смысле логично. Разочарованный и оскорбленный, он расквитался с обидчиками, собрав коллекцию шедевров. Он никому не мог их показать, но хватало сознания, что они принадлежат ему. В известном смысле он мог утверждать, что отомстил. Прослывший одураченным, он ловко одурачил своих врагов. Худ мог представить, как он любуется величайшими шедеврами и в душе смеется, чувствуя себя отомщенным.

Это можно было понять.

Как никогда раньше Худ понимал, насколько ошибочны утверждения, что никто не станет собирать краденые картины, потому что их никому нельзя показать. В тайном обладании тоже есть глубокое и ни с чем не сравнимое наслаждение. Достаточно быть одиночкой по природе, чтобы создать коллекцию краденых картин.

- Вперед! - скомандовал Дельгадо, вновь наставляя револьвер на Худа.

Тот глазами дал Дебби знак держаться поближе и прикинул, не стоит ли броситься в сторону стоявшего у дома "линкольна", на передумал. Обоим им живыми не уйти. Слуги переговаривались на фарси. Один поспешил в дом-валун, остальные повели туда же Худа с Дебби. Один держался спереди, другой сзади. Вели их к боковой двери, Дельгадо тем временем зашагал к главному входу.

Худ немного отстал, чтобы заставить конвоира приблизиться. Тот ткнул его дулом в поясницу. Худ подобрался для рывка, качнулся влево и схватив конвоира за запястье. Нырнув под его руку с револьвером, одновременно нанес удар в челюсть. Падая, тот успел выстрелить, и пуля ударила в стену.

- Дебби, беги!

Сжимая руку упавшего врага, он толкнул его на того, что шел впереди. Кость хрустнула, пальцы расжались, и Худ выхватил револьвер. Не теряя времени, он бросился вверх по склону вслед за Дебби. Если удастся добежать до деревьев, они спасены.

Дебби стремительной ланью неслась впереди. Позади раздались крики, что-то просвистело, оплело ноги, и Худ полетел в кусты, тщетно пытаясь за что-то ухватиться.

Все вокруг расплылось и поплыло. Издалека донесся крик Дебби. Он приподнял было голову, но тут же снова уронил её на камни. Все тело охватила ужасная слабость, не было сил освободиться. Вокруг зашуршали кусты, и Худа за ноги вытащили на опушку. Он ещё успел заметить оплетшую ноги бола, но тут его огрели по голове и он отключился...

* * *

Привело Худа в чувство удивительно приятное ощущение холодного и мокрого на лбу. Он попытался собраться с мыслями. Здесь Дебби. Это она положила ему на лоб мокрое полотенце. Нужно встать.

Но накатили такая волна слабости и такая боль в затылке, что он уже решил, что ещё раз получил по голове.

- Черт!

- Лучше полежи спокойно.

Худ подчинился, но скоро снова попытался встать. Голова продолжала раскалываться, как от зверского похмелья. Он огорченно протянул:

- Они тебя все-таки поймали...

- Не разговаривай. Один раз ты уже приходил в себя... И тут же снова задремал. Не помнишь?

- Мне уже лучше. Где мы?

Стараясь не делать резких движений, он осторожно огляделся. Комната без окон, умывальник, диван и единственный стул. Он сидел на полу рядом с диваном.

- Мы где-то в доме, куда нас и вели. Нас протащили в ту самую дверь, возле которой ты затеял драку, - улыбнулась Дебби. - Зрелище было потрясающее. Парню с револьвером здорово досталось.

- Но кто метнул бола?

- Какой-то коричневый, как орех, коротышка. Я видела, как он его распутывал.

- Явно индеец. Черт, нам ведь почти удалось!

- Не уверена. Повсюду высоченная ограда и, похоже, собаки... Иди-ка сюда, - Дебби чмокнула его в щеку.

Худ попытался встать - и тут же опустился на диван.

Только минут через пять с помощью Дебби ему удалось добраться до умывальника и подставить голову под холодную воду. Потом он лег лицом вниз на диван, а она стала массировать затылок, шею и плечи. Худ просто лежал, наслаждаясь её мастерством, пока ловкие пальцы снимали напряжение и боль. Когда массаж закончился, он с благодарностью заметил:

- Профессионально работаешь.

- Тебе легче?

- Просто замечательно. Сколько же у тебя всего талантов?

Одеться удалось без неприятностей - мышцы слушались, тяжесть в голове прошла.

- Во время твоего прошлого приезда картины тут были?

- Некоторые. Но тогда я в этом здании не была... и вообще, мне было не до того.

Одеваясь, Худ напряженно размышлял. Они узнали слишком много, и Дельгадо живыми их не выпустит. Местные умельцы легко организуют любой "несчастный случай". Или они просто бесследно исчезнут, а местная полиция пальцем не пошевелит, чтобы отыскать следы.

Запертая дверь казалась не слишком массивной, но была сделала из крепкого дерева. Стены - глухие и голые, бетонный пол тоже не оставлял зацепки для фантазии. Диван сюда засунули по случаю - ну кто станет спать в помещении без вентиляции? Похлопав по карманам, Худ убедился, что они совершенно пусты.

Из-за двери доносились приглушенные голоса. Нужно было поторапливаться.

- Дебби, пожертвуй мне бюстгальтер!

Девушка встревоженно взглянула на него.

- Зачем?

Худ ласково её поцеловал.

- Не бойся, милая, я не сошел с ума. Бюстгальтер нужен мне для дела. Получится - не знаю, но попробовать стоит.

Дебби продолжала непонимающе смотреть на него, и Худ нетерпеливо ухватил застежку через платье.

- Сломаешь! - сразу встрепенулась она, спустила лиф и расстегнула бюстгальтер. Худ ухмыльнулся.

- Так гораздо лучше.

- Что ты придумал?

Худ сосредоточенно щупал тонкое кружево, потом безжалостно рванул его.

- Вот то, что нужно, - он показал Дебби изогнутую проволочную дужку. Прекрасная отмычка!

Она следила, как он изгибает проволочку, используя спинку стула. Но прислушавшись у двери, он озадаченно покачал головой.

- Там что-то происходит. Толком не разберу, но что-то необычное. Как только выберемся, двигайся прямо к машине. Понятно?

- Да. Чарльз, я...

- Что?

- Я тебя люблю.

Он сжал её в объятиях.

- Ну, пожелай нам удачи. Она сейчас обоим очень пригодится.

Пока Худ ковырялся в замке, ему дважды пришлось менять форму отмычки. Но вот раздался долгожданный щелчок. Он осторожно нажал на ручку и заглянул в открывшуюся щель. Никого видно не было, но совсем близко спорили возбужденные голоса.

Еще немного приоткрыв дверь, он выдохнул:

- Бенджон!

В зале с картинами Бенджон о чем-то ожесточенно препирался с Дельгадо. Напротив просматривалась ещё одна дверь, снабженная двумя сложными замками.

Бенджон уже не говорил, а рычал.

- Хватит запугивать, Дельгадо! Слабо тебе меня заставить!

- С меня тоже хватит! - прокричал тот в ответ.

Худ поманил Дебби и на цыпочках проскользнул в дверь, шепнув:

- Держись у стены...

В зале что-то с грохотом рухнуло, Дебби отпрянула обратно в комнату, потом осторожно двинулась вдоль стены. За окнами смеркалось, и Худ удивленно осознал, что день кончается. В полутемном зале метались тени. Бенджон ревел:

- Я знаю, вы с Маликом заправляете контрабандой наркотиков! А ты к тому же - крупнейший скупщик краденых картин, вот!

- Да ты с ума сошел!

- Попробуй, повтори это ещё раз! Господом клянусь, Дельгадо, у меня есть, что сказать, и ты будешь меня слушать, нравится тебе это или нет!

- Я выслушал достаточно, теперь послушай ты! Я заплатил Хелпману вперед, поэтому все, что там найдено - мое!

- Врешь, сукин сын! Ты даже не знаешь, где он копал! И понятия не имел даже о тех двух мечах!

- Последний раз тебя предупреждаю...

- Там все мое, Дельгадо! Я собираюсь вывезти все вещи, до последних черепков, и не пытайся помешать мне!

- Только тронь - я тебя уничтожу! Понял, Бенджон? Я тебя раздавлю!

- Ну ладно, у меня есть кое-что в запасе. Если Малик это узнает, тебе конец!

И воцарилась тишина. Худ с Дебби вжались в стену. Потом заговорил Бенджон.

- Слушай, Дельгадо, убери свою игрушку... Я из тебя душу выну, прежде чем...

- Марш к стене!

- Ты меня слышал? Я тебе...

- Ты убил Хелпмана, и у меня есть доказательства. Их примет любой суд. И убил ты не только его, но и Худа с его девкой!

- Что-что?

Голос Дельгадо срывался и дрожал от возбуждения.

- Убил и Худа, и его подружку! У меня хватит доказательств, чтобы посадить тебя на электрический стула! Марш к стене!

Худ ещё успел шепнуть:

- Держись поближе ко мне - у него револьвер.

И тут громыхнул выстрел, взревел Бенджон и лязгнул металл: похоже, Дельгадо выронил оружие. Худ осторожно заглянул в зал. Теперь оттуда долетали звуки схватки и проклятия. По потолку и стенам бешено метались тени. Тела катались по полу, метались, снова падали, и вдруг Дельгадо прохрипел:

- Нет... нет!..

Захрустели кости...

Дебби впилась ногтями в плечо Худа, но тот даже не заметил. В мертвой тишине раздавался только хрип. Потом затих и он.

Гигантская тень метнулась по потолку прямо к ним. Затопали неверные шаги.

- Господи! - задохнулась Дебби.

Бенджон шел, тупо озираясь. В полумраке зала, сверкающий от пота, он казался чудовищной глыбой. Тяжелые плечи и голова клонились вперед, словно под тяжестью невидимого груза, глаз видно не было. Худ приготовился к отпору, но Бенджон внезапно качнулся в сторону и пропал. Раздались странные звуки.

- Нужно отсюда убираться, - шепнул Худ и они прислушались, затаив дыхание.

- Ничего не слышно. Наверное, ушел.

Худ потихоньку подобрался к двери. В зале стояла тишина. Белели спинки кресел, просматривался стол с опрокинутой лампой, темный угол за диваном. Бенджон мог оказаться где угодно: за мебелью, в углу. Велев Дебби оставаться на месте, Худ осторожно шагнул вперед,

Дверь в противоположной стене стояла настежь, за ней во тьме терялся коридор. Ни звука. Где же слуги? или Дельгадо отослал их, чтобы не подслушивали? Он был чересчур уверен в себе, в том, что сумеет запугать Бенджона...

В глубине зала Худ нашел Дельгадо.

Труп лежал в темной луже, половина черепа была вдавлена внутрь. Окровавленная тяжелая лампа валялась рядом. Вокруг - полный разгром: мебель перевернута, вазы разбиты, безделушки разбросаны.

Где-то вдали послышались тяжелые шаги.

Худ проскочил темный коридор и выглянул за дверь. Там оказался выход. Он поманил Дебби, застывшую в дверях.

- Скорее! Надо торопиться, пока он чем-то занят. Иди прямо к машине и сиди тихо. Я догоню.

- Пойдем вместе!

- Без ключей мотор не завести. Я быстро. Иди!

Убедившись, что снаружи никого, Худ выпроводил Дебби и вернулся к телу.

Брюки Дельгадо были захватаны окровавленными пальцами, карманы вывернуты. Их содержимое валялось на полу. И никаких ключей.

Худ огляделся. Ни письменного стола, ни секретера.

Казалось, в доме все затихло. Худ постарался вспомнить ссору Бенджона с Дельгадо. Что значили слова о раскопках? Возможно, Бенджон убил Хелпмана, чтобы завладеть его находками. Но что тогда искал он на вилле Дельгадо? Вместо того, чтобы скрыться с места преступления, он занимался тщательными поисками. Что он искал? Улики! Те самые, которыми грозил Дельгадо: улики на убийцу Хелпмана!

Оставалась ещё одна дверь. За ней новый коридор, тоже темный.

За ним оказался кабинет. На солидном письменном столе горела лампа. Бенджон успел неплохо поработать: стулья валялись вверх ногами, ящики стола вывалены на пол.

Что-то поблескивало под одним из стульев. Худ наклонился. Две слипшиеся вместе фотографии, какая-то гробница с саркофагом на переднем плане. Раскопки?

Худ присвистнул.

Наспех проверив ящики и не найдя ключей он повернулся, собираясь уходить, и смахнул на пол пресс-папье. Под тяжкой мраморной игрушкой была упрятана заляпанная кровью карта. Внимание Худа сразу привлекла неровная линия вдоль дороги на Мешхед.

Снаружи долетел чуть слышный крик. Неужели Дебби? Новый крик, рев мотора - и Худ рванулся через зал к выходу. В проеме двери он столкнулся со слугой, тот, падая, вцепился ему в ноги. Еще кто-то с криком спешил на помощь.

Худ заметил исчезающую за поворотом машину и с мрачной иронией подумал: раньше нужно было орать и звать на помощь! Развернувшись, он с размаху рубанул ребром ладони лежащего по шее - тот обмяк.

Неподалеку стоял светлый "линкольн". Он прыгнул через борт, протянул руку и каким-то чудом нащупал ключи. За спиной вспыхнул свет. Не тратя ни секунды, Худ отпустил тормоз и нажал на газ.

Машина рванулась вперед. Включив на ходу фары, он мчался по извилистой дороге, с трудом удерживая мощный "линкольн" на поворотах. Худ попытался вспомнить, что за машина у Бенджона. Кажется, "шевроле"...

Из темноты показались открытые ворота. Охранник корчился на обочине, держась за живот. Он махнул рукой, но Худ пронесся мимо, даже не притормозив. Ветви хлестали по стеклу, но он газовал, рискуя не вписаться в будь поворот.

Вот и шоссе. Справа вдали мелькнули красные огни.

Бенджон?

О Господи, где карта? Худ лихорадочно зашарил по карманам. Нет, слава Богу, здесь!

Остановившись на обочине, он проследил маршрут. Если красные огни принадлежали машине Бенджона, значит едет он именно туда. Но что, если он знает более короткий путь? Худ заскрипел зубами.

Гнаться за ним или нет?

Так ничего и не решив, он вырулил на шоссе и прибавил газу. Но тут же вынужден был сбросить скорость - дорога оказалась сильно разбитой. Худ выругался сквозь зубы. Проклятый Бенджон! Красные огни исчезли - сержант был воистину адским водителем! Как только удалось ему захватить Дебби?

Предгорья постепенно сменились холмами, потом однообразной каменистой пустыней. Порывы ветра несли песок и пыль, оседавшие на губах и секшие в глаза. Из темноты проступили огни Семнана. Машина оставила позади огни реклам, городскую суету и запахи, потом дорога повернула вправо. В Семнане сходилось два шоссе, и оба - из Мешхеда. То, по которому мчался Худ, вело в Тегеран.

"Линкольн" подпрыгивал на ухабах и проваливался в рытвины. Худ старался гнать во всю и упорно боролся с рулем, чтобы не слететь на обочину. Глаза слезились от пыли, он боялся пропустить поворот.

Впереди маячили холмы, к ним направо в кромешную тьму уходил разбитый проселок. Выглядел он таким заброшенным, словно никуда не вел. Худ притормозил, сверяясь с картой. Получалось, повернуть нужно именно туда.

Немного поколебавшись, он свернул с шоссе и осторожно прибавил ходу. Проселок вел к горам. Мелькнуло бедное селение, за ним другое. Теперь "линкольн" мчался в кромешной тьме. Худ начинал терять терпение, но упорно продолжал поиск, пока свет фар не отразился от стекла - откуда ему взяться посреди унылой, как само отчаяние, равнины? Впереди были какие-то постройки и рядом - машина!

Худ затормозил. Что за машина, неужели "шевроле"? Да, он все-таки нашел!

Но радость тут же сменилось тревогой. Жива ли Дебби?

Непроницаемая тьма казалась ещё чернее по контрасту со светом фар. Худ выключил свет, вышел из машины и затаил дыхание. Стояла почти нереальная тишина, затихли даже цикады, испуганные ревом мотора. Приблизившись к стене, он заглянул в окно. Внутри темно. Дверь оказалась заперта, машина пуста.

Глаза привыкли к темноте и теперь заметили свет в щелях двери сооружения побольше. Худ потянул дверь на себя, и громкий скрип разорвал тишину.

Откуда-то справа пробивался свет, слабо освещая внутренность сарая. Худ присмотрелся: свет шел из пробоины в кирпичной стене, судя по виду, очень древней. Шагнув в ту сторону, Худ наступил на что-то круглое, со стуком покатившееся по полу. Несколько баллонов с аэрозолями валялось на полу, и там же - пачки "клинекса", журналы и даже плитки шоколада типичный американский хлам.

Стараясь не шуметь, Худ стал перебираться через груду обломков кирпича, но замер - свет двигался ему навстречу.

Присев на корточки, он лихорадочно зашарил вокруг в поисках оружия. Нашелся только увесистый обломок бревна с торчащими гвоздями. А в следующий миг из дыры вылез Бенджон с фонарем в одной руке и револьвером в другой.

В полумраке он смахивал на здоровенную гориллу. Из-под расстегнутой рубашки выбивалась густая черная шерсть. Заметив Худа, он моментально вскинул револьвер. Худ отскочил и махнул бревном. Гром выстрела, стук упавшего оружия и рев Бенджона раздались почти одновременно.

Бросив фонарь, он кинулся на Худа. Тот попытался провести свой коронный удар, но сержант его блокировал. Оба рухнули на груду кирпича и Бенджон попытался ударить Худа в пах коленом, тот же навалиться сверху и ухватить за горло. Но силы противников были равны, и ни один не мог взять верх.

Бенджон все-таки умудрился сбросить Худа, тот приземлился на карачки и тут же мощный удар ногой чуть не свернул ему челюсть.

Худ рухнул навзничь, и хотя в последний миг ухитрился сгруппироваться, встать он уже не сумел и чуть не потерял сознание. А Бенджон наступал, что-то подняв над головой.

Он уклонился от удара, но левую руку пронзила дикая боль. Она заставила встряхнуться и Худ увидел обломок бревна с окровавленными гвоздями, только что вырванными из его руки, вновь занесенный для удара.

В памяти эхом прозвучал последний крик Дельгадо, и Худ собрал все силы. Бенджон рычал, оскалив зубы, лицо заливал пот; он сделал шаг вперед, готовясь нанести решающий удар, и Худ невольно отшатнулся, на что-то наступив.

Это была кирка, которую он тут же подхватил. Худ из последних сил махнул ей снизу вверх - и острие с хрустом вонзилось в глаз Бенджону.

Тот опрокинулся вниз головой головой в пробоину в стене. Раздался звон стекла, фонарь погас. Худ замер, безоружный, едва не падая от головокружения. Кирка исчезла вместе с Бенджоном.

Стало слышно, как тот возится на битом кирпиче. Потом мрак разорвала вспышка и громыхнул выстрел. Значит Бенджон опять нащупал револьвер.

Ориентируясь по звуку, Худ в ожидании пригнулся. Чиркнула спичка, осветив руку со свернутым в трубку журналом. Мелованная бумага не хотела разгораться, но было ясно, что скоро у Бенджона окажутся и револьвер, и факел.

Худ отступил подальше в темноту, стараясь не оступиться на обломках.

Вот пламя осветило фигуру Бенджона и револьвер в его руке. Худ затаил дыхание - дело принимало совсем скверный оборот. Не сводя глаз с противника, он шарил вокруг в поисках оружия, прекрасно понимая, что через миг его ничто уже спасти не сможет. Но под руку не попадало ничего, кроме баллончиков с аэрозолем!

С решимостью отчаяния Худ сорвал с одного из них крышку и поднялся во весь рост. Под ногами загремели кирпичи, Бенджон обернулся - и Худ нажал на кнопку. А в следующий миг чудовищная вспышка озарила сарай. Факел в руке Бенджона и его голова превратились в огненный шар.

Нечеловеческий рев вырвался из могучей глотки, но Худ, не теряя времени, схватил ещё баллончик, и пламя охватило всю гигантскую фигуру.

Такого эффекта Худ не ожидал. Он покрутил в руках баллончик.

Лак!

Откуда ему было знать, что пару дней назад рядовой Маккон полировал этим лаком стол сержанта Бенджона!

Огромный живой факел рухнул прямо на очередной баллончик, который с оглушительным треском взорвался. Раздался последний отчаянный вопль - и пылающая груда на полу больше не шевелилась. Теперь горели тряпки и бумага, огонь стал подбираться к стенам сарая.

Худ пробрался к пробоине в стене.

- Дебби! Ты здесь?

- Да!

Он спустился по лестнице и обнаружил её привязанной к стене.

- Ты в порядке, милая? - он крепко прижал её к себе.

- Нормально, не волнуйся. Я даже не надеялась, что ты с ним справишься!

Худ развязал веревку, и Дебби обняла его, но тут же отшатнулась.

- Ты ранен, Чарльз!

- Подержи минутку, - он отдал револьвер и перевязал руку носовым платком. Дебби погладила его лицо, отбросила со лба слипшиеся волосы.

- Но как ты нас нашел? Знаешь, там внизу - настоящая пещера Али-бабы. Столько сокровищ! щами! Он собирался все их вывезти. Куда-то в Южную Америку...

- А в кругосветное путешествие он тебя не приглашал?

- Ты льстишь Бенджону, милый. Его намерения были совсем не так серьезны.

- Ну, я смогу предложить кое-что получше. Только, пожалуй, не сейчас. По-моему, наверху пожар.

Сарай затянуло густым дымом. Огонь с кучи хлама перебросился на деревянные стены и становилось ясно, что скоро пламя охватит всю постройку. К двери им пришлось пробираться едва не ползком.

Тела Бенджона в дыму видно не было.

Тьма словно стал ещё гуще. Очертания "линкольна" едва угадывались. Худ уже распахнул дверцу, когда позади раздался оглушительный треск и фонтан искр взлетел над провалившейся кровлей.

В машине Дебби прижалась к нему, вся дрожа. Худ её успокоил:

- Все прошло, милая; все уже позади...

* * *

Гильдерштейн довольно откинулся на стуле и закурил.

- Ну что же, дело сделано... Чарльз, вы как всегда прекрасно справились.

За окном сияло солнце, сквозь плотно прикрытые окна долетал уличный шум. Худ не успел позавтракать и теперь предвкушал предстоящий обед. Совещание продолжалось все утро, так что в комнате плавали клубы табачного дыма. Все участники из Скотланд-Ярда, Секретной службы, Министерства иностранных дел и военно-воздушный атташе американского посольства уже ушли, и Худ нетерпеливо ожидал возможности последовать за ними.

- Надеюсь, больше никаких Бенджонов вы не припасли? Не хочется лишний раз испытывать судьбу.

Гильдерштейн многозначительно подмигнул. За последние часы в его глазах проснулся прежний блеск.

- Вам стоило остаться в Тегеране. Такая сенсация! Подобного открытия не было со времен находки гробницы Тутанхамона. И мы могли по праву получить свое, причем на льготных условиях! А что теперь?

Худ хмыкнул.

- И это ваша благодарность!

- Насколько мне известно, вы вернулись не один?

Худ глянул на часы.

- Совершенно верно, как раз сейчас мисс Ансель едет сюда, и мы вместе отправляемся обедать. Бассейн в Уэмбли... или что-то в этом роде.

На аскетическом лице Гильдерштейна мелькнула кислая гримаса.

- И часто вы встречаетесь в бассейнах?

- Последнее время регулярно.

- И как?

- Ну, потрясающе! Чему там только не научишься! Рекомендую секс в два с половиной оборота...

Довольно оглядев шокированного Гильдерштейна, Худ зашагал к дверям.

- Знаете, - улыбнулся он, уже взявшись за ручку, - вы слишком засиделись в своем кресле.