Персона нон грата

Я ТЕБЯ УВАЖАЮ!

Действующие лица:

ЛЮБА

СТАС, ее муж

ИГОРЯША, ее поклонник

Действие происходит в современной квартире: прихожая, кухня, комната. Люба, симпатичная молодая женщина, в домашнем халате и фартуке, раскрасневшаяся от горячей плиты, на кухне мешает ложкой в кастрюле.

Люба (поет вполголоса).

(Смотрит на часы.) Половина третьего! Куда это он пропал? Не случилось бы чего… Каждое воскресенье одно и то же! (Звонок в дверь.) Та-ак… Звонит. Потерял ключи!.. Ну, я ему сейчас выдам! (Решительно идет в прихожую, распахивает входную дверь, кричит.) Совесть у тебя есть?!

В дверях виден большой букет цветов. Из-за него показывается испуганное лицо худощавого блондинчика в очках. Это Игоряша. Ему чуть за тридцать, он в строгом темном костюме, галстуке, белой рубашке.

Игоряша. Люба, это я. Вы не рады?

Люба. Игоряша? Вы?

Игоряша. Да, Люба. Я пришел. Потому что не смог…

Люба. Уходите. Уходите немедленно!

Игоряша. Вы… меня гоните? Это ваше последнее слово?

Люба. Да, да! Он с минуты на минуту должен быть… Я не хочу, слышите?

Игоряша. Вы не хотите… вы боитесь… вы не решаетесь вырваться из плена кухонных страстишек… (Медленно садится на табурет.) Я знал, я предвидел. У меня сердце ныло! Но мне казалось… Вот — купил цветов. (Отдает ей букет) Это вам.

Люба. Никогда! Заберите! Что подумает Стас?

Игоряша. О-о, вы заботитесь о Стасе!..

Люба. Конечно.

Игоряша. Об этом чудовище, монстре, изверге…

Люба. Не говорите так. Он отец моего ребенка.

Игоряша. Это не заслуга, это улика!

Люба. И вообще мои семейные дела вас не касаются. Игоряша. Ах, так?

Люба. Да, так.

Игоряша. Тогда прощайте. Мы больше никогда не увидимся. Вы сделали выбор… Сегодня ночью я отправляюсь…

Люба. Куда?

Игоряша. В дальний путь… Как это у Шекспира? «Сюда, сюда, угрюмый перевозчик! Пора разбить потрепанный корабль с разбега о береговые скалы!» Мой корабль отплывает нынче вечером.

Люба. Какой корабль? Вы что, едете в круиз?

Игоряша. Эх, Люба, Люба! «В круиз»! Еще скажите — по соцстраховской путевке!.. Нет, моя хорошая, чудная, удивительная женщина… Это путевка в дом отдыха. Вечного!

Люба. Это не смешно.

Игоряша. Я не шучу. Все уже готово: петля, мыло, табуретка. Вы отказали мне. И теперь…

Люба. Перестаньте глупости говорить.

Игоряша. Отнюдь. Как это пишется? «Находясь в здравом уме и твердой памяти… В моей смерти прошу винить Любу А.».

Люба. Да вы… вы… просто психованный мальчишка!

Игоряша. Мерси боку. Там, в пансионате, вы говорили другое. Люба. Забыла!

Игоряша. Будто бы? У вас честные глаза, они не могут обманывать. (Берет ее за плечи.) Боже мой, Люба! Опомнитесь, очнитесь! Неужели вы отреклись от всего, что было?

Люба. Отпустите меня. Ничего не было!

Игоряша. Мы встречались у заднего крыльца пищеблока… Бросали камешки в пруд… Люба! Эта память священна!

Люба. Нет, нет… (Хочет вырваться.)

Игоряша. Налетал ветер… Он шевелил ваши волосы… От них пахло весной и перегнившими листьями… (Прикасается щекой к ее волосам.) Люба… милая… хорошая…

Люба(приникает к нему, потом отстраняется). Нет, ни за что! Вам это показалось, приснилось… У меня замечательная семья, умный муж, сын учится на одни пятерки.

Игоряша. Неправда! У него двойка по физкультуре!

Люба. Это потому, что мы ему не купили белых тапочек. Новый учитель физкультуры велел детям быть в белых тапочках. А мы Родиону не достали!

Игоряша. Это не оправдание.

Люба. Он исправит.

Игоряша. Я не о двойке, я вообще! Станислав Васильевич увлек вас энергией, силой, своим здоровьем… Вы были тогда наивны, неопытны… Но теперь! Теперь, Люба! Сами видите, как вы далеки друг от друга!

Люба. Игоряша, оставьте…

Игоряша. Вы разные люди. Его интеллект угас в эмбриональном состоянии. В нем много плоти, но мало духа! А вы… вы, Люба… С вашей тонкой душевной организацией, высокими чувствами… Вы поэт по своей натуре! Ваши уроки домоводства сродни поэме, написанной октавами!

Люба. Сын у нас… Родька…

Игоряша. Вашему сыну необходим другой отец. Который смог бы привить ребенку все культурное наследие человечества.

Люба. Не травите мне душу!

Игоряша. Я сказал истину!

Люба. Нет, не могу.

Игоряша. Решиться порвать оковы, из подвала выйти, как Вера Пална?

Люба. Кто это — Вера Пална?

Игоряша. А, что там говорить! Прощайте!

Люба. Постойте! Постойте… Прошу вас… Ваш приход… слова эти… Игорь, вы же знаете, как я вас уважаю… Мы люди простые: муж преподает столярное дело, я — домоводство… И, конечно, по сравнению с вами, знатоком литературы, русского языка… Там, в пансионате, вы открыли передо мной такие высоты… Но поймите: я из тех женщин, которые дорожат семейным уютом.

Игоряша. Это не уют, а болото!

Люба. Это не болото, а мой мир…

Игоряша. Это не ваш мир, это его мир! Вы должны быть выше, чище…

Люба. Невозможно…

Игоряша. Нет, возможно! Если есть верный человек, верный друг… Ну, решайтесь!

Люба. Я не знаю… Боюсь!.. Вдруг обидится Стас?

Игоряша. Прочь сомнения, мерехлюндии! Я вам делаю официальное предложение: будьте моей женой! Да или нет? Сына я удочерю!

Люба(испуганно). Тише, тише!

Игоряша. Что такое?

Люба. Лифт приехал!

Игоряша. Ну, лифт.

Люба. Он со Стасом! Господи! Мы погибли — и вы и я…

Игоряша. Без паники. Мы все ему скажем.

Люба. Молчите. Скорее! (Толкает его.)

Игоряша. Куда вы меня пихаете?

Люба. Куда-нибудь… В ванную! (Сует ему букет.)

Игоряша. Как это пошло! (Скрывается за дверью в ванную.)

В этот момент входит Стас. Он высок, широкоплеч, мощен. Мокрые курчавые волосы на лбу. Румянец во всю щеку. В руке портфель.

Стас. Упарился! (Садится на табурет, ставит портфель.) Сил моих больше нету.

Люба. С этой баней… Совсем чокнулся! Посмотри на себя: глаза красные, весь набухший какой-то.

Стас. Дай водицы испить.

Люба. Четыре часа в парилке! Где это видано? (Идет на кухню.)

Стас. Ты, мать, ничего не понимаешь.

Люба. Где уж нам уж выйти замуж.

Стас. Русский человек не может… без финской бани!

Люба(подает ему воду). Все хорошо в меру.

Стас(пьет). «В меру»! Нет в тебе размаха, удали…

Люба. Зато в тебе размах — дальше некуда. Если пить — так ведрами. Если гулять — так сутками. Если париться — то до инфаркта!

Стас. А иначе — скучно…

Люба. Я думаю, скучно: все интересы — набить живот, поспать, в баню сходить и вот это… (Щелкает себя по шее.) Нет чтобы книжку почитать, стихотворение наизусть выучить…

Стас. Ты что, угорела?

Люба. Может быть… (Пауза.) Ладно, сейчас кормить буду.

Стас. Это дело! (Хочет пройти в ванную.)

Люба. Ты куда? Не успел из бани прийти — опять мыться!

Стас. Я не мыться, я простынку повесить.

Люба. Дай мне, сама повету.

Стас. Ничего, я управлюсь.

Люба. Отдыхать иди. Я сама. (Тянет у него из рук портфель.)

Стас(не пускает). Ты чего? Взбесилась? Я повешу сам! Я хочу повесить!

Люба. Белье и кухня — женское дело.

Вцепившись в портфель, тянут его в разные стороны.

Стас. Вот и готовь обед. Пусти.

Люба. Не пущу.

Стас. Я тебе муж или не муж?

Люба. Муж! Объелся груш!

Стас. Поговори у меня…

Люба. Ах, какие мы страшные…

Борются. Ручка у портфеля обрывается, Стас отлетает в сторону, ударяется спиной о дверь ванной. Там с грохотом падает что-то железное.

Стас. Это что?

Люба. Таз упал.

Стас. Ну-ка посмотрю…

Люба. Что тебе смотреть? Что тебе там надо все время? В ванную ему да в ванную! Не может прожить без ванной! Чистюля! Аккуратист!

Стас. Дай пройти.

Люба. Не дам.

Стас. А я говорю: дай пройти.

Люба. А я говорю: не дам.

Стас. Хуже будет. По-хорошему прошу.

Люба. Не пугай. Пуганые мы уже.

Стас. Да я… (Замахивается на нее, Люба визжит.)

Из ванной выбегает Игоряша, бьет букетом Стаса.

Игоряша. Не смейте! Не смейте поднимать руку на женщину! На педагога! На мать!

Стас. Игорь… Иванович? Это вы?!

Игоряша(одергивая пиджак, величественно). Да. Как видите. Я пришел с тем, чтобы сказать…

Люба…что Родька получил пятерку за сочинение.

Игоряша. Да, он получил, но…

Люба. Игорь Иванович пришел поздравить с цветами!

Стас. А я… подумал было… Эх, бабы! (Смеется.) Перепарился, видно… (Любе.) Что ж не предупредила, что гости у нас… дорогие-коллеги по работе… Большая честь… В вазу цветы поставь. И на стол накрой. Того, сего… В общем, ясно?

Игоряша. Право, Станислав Васильевич, это лишнее.

Стас. Надо, надо. Посидим рядком, зашибем медком… Как в старину говорили: чем бог послал. Проходите, не сомневайтесь.

Люба удаляется на кухню, мужчины проходят в комнату.

Стас. Пожалуйста, садитесь. Неловко, знаете, получилось. Можете подумать, что я ее бью. Это ж только так — для испуга. С бабами иначе нельзя. Я хотел сказать, с женщинами.

Игоряша. Да, эмансипация дурно влияет на них. Прежнюю кротость уже не встретишь. Увы!

Стас. И потом — парная. Ум за разум зашел…

Игоряша. В бане мылись?

Стас. По высшему разряду. Способствует, знаете… И в газетах писали: кровь начинает циркулировать, вредные вещества выходят. Ну, и пиво, конечно.

Игоряша. Пиво — это хорошо.

Стас. Пьете?

Игоряша. Нет, ну что вы! Я совсем не пью.

Стас. И я не пью. После первого июня — ни боже мой. В рот не беру. Отрава! Так если только — после бани. Кружечку-другую. Баловства ради.

Игоряша. Пиво — другое депо. В нем даже витамины есть.

Стас. Ну, а как же! И много. Я по себе чувствую.

Игоряша. Но вообще алкоголь — это яд. Он разлагает интеллект, пагубно влияет на психику. В сущности, это допинг. Для духовно отсталых.

Стас. Да… Пьянству — бой. Всем миром, как говорится…

Игоряша. Особенно нетерпимо пьянство среди наших с вами воспитанников. Алкоголизм и дети — две вещи несовместные.

Стас. Я бы этих стервецов сек. Честное слово, Игорь Иванович, была б моя воля… Помните случай с Федькой Артюхиным? Педсовет еще заседал… Вот поганец!

Игоряша. Это все влияние улицы, окружающей среды. Сначала сигарета, потом выпивка… Вы не курите?

Стас. Я?.. Как вам сказать?.. Бросаю.

Игоряша. Я тоже решил. (Достает сигареты, дает Стасу, берет сам.)

Стас. Благодарю…

Мужчины закуривают.

Игоряша. Никотин — яд. Строго говоря — наркотик. В нем навалом канцерогенных веществ.

Стас. Отрава! В туалет для мальчиков зайдешь — дышать нечем. Я бы этих подлецов сек. Больше пользы бы было. А то — сю-сю-сю, лю-лю-лю. Они и пользуются нашей добротой.

Игоряша. Телесные наказания не метод. Это варварство. Но иногда… в редких случаях… как высшая мера…

Входит Люба: она несет закуску.

Стас. А вот и Любовь…

Игоряша. Да, любовь… Кстати, о любви, Станислав Васильевич. Я ведь к вам по делу пришел. Конечно, это может показаться несколько странным…

Стас. О делах потом. Сперва выпьем, закусим… (Достает из буфета бутыль с чем-то темным.) Садись, Люба.

Игоряша. Я не пью.

Стас. А я пью? Чисто символически… за встречу… после баньки… Люба, садись.

Люба. Мне некогда. Вы уж сами.

Игоряша. Любовь Пантелеймоновна, я прошу вас не уходить. Речь пойдет о нас. Я хочу открыться. Во всем.

Люба. То есть… как?!

Игоряша. Обыкновенно. Что здесь такого? Станислав Васильевич, я люблю вашу жену.

Стас. Ее все любят, особенно дети.

Игоряша. Я — не как дети. Я — как мужчина женщину. Как Тристан — Изольду. Как Дафнис — Хлою. Как Штирлиц — свою жену!

Стас. Да. но… Штирлиц-то свою жену любил, между прочим.

Игоряша. Вот. Поэтому я и Люба решили узаконить наши с ней отношения.

Стас. От-но-ше-ни-я?..

Люба. Никаких отношений не было. Стас, поверь, я и он…

Игоряша. Это случилось летом, в пансионате. Вы тогда еще работали в пионерском лагере… А мы в это время… понимаете…

Стас. Понимаю!..

Игоряша. Духовная близость… созвучие сердец… Я увидел в Любови Пантелеймоновне глубоко страдающую, одинокую, непонятую женщину… Она тоже потянулась ко мне…

Люба. Не тянулась я!

Игоряша. Внезапно вспыхнувшая страсть, экстаз взаимопонимания…

Стас. Я-ясненько…

Люба. Что тебе «ясненько»? Все было по-другому.

Стас. При живом муже, значит… стоило ему отлучиться… (Багровеет.)

Игоряша. Станислав Васильевич, не будите в себе зверя.

Стас. Молчать! Я вас уничтожу. (Медленно встает.) Игоряша (встает, пятится). Будьте благоразумны… Люба. Стас, прекрати!

Стас(отодвигая ее). С тобой после. Сперва его тюкну.

Игоряша. Посмейте только! Я буду жаловаться! Я превышу пределы допустимой обороны! (Хватает бутыль с настойкой, угрожающе замахивается ею.)

Люба кричит.

Стас. Положь бутылку.

Игоряша. Что?

Стас. Положь, говорю, бутылку.

Игоряша. И не подумаю!

Стас. Положь. Я тебя не трону.

Игоряша. Слово благородного человека?

Стас. Да, да! Чтоб ты провалился…

Игоряша. Смотрите, вы обещали… (Нерешительно ставит бутыль.)

Стас. Так-то вот. И не касайся ее, понял? Не ровен час — расплескаешь… А настойке этой цены нет!

Игоряша. Алкоголь — яд.

Стас. Сам ты яд. (Открывает пробку.) На, нюхай.

Игоряша(нюхает). М-м… Запах симпатичный.

Стас. По особому рецепту. (Наливает.), Из поколения в поколение… Ну, отпей!

Игоряша. Вы меня заинтриговали… (Делает глоток.) О-о, какой букет! (Пьет.)

Люба. Игорь Иванович, вы?..

Игоряша. Я потрясен! Это неслыханно!..

Стас. Понял теперь? (Наливает себе, пьет.)

Игоряша. Как вы добились этого?

Стас. Секрет фирмы.

Игоряша. Ну, не таитесь, прошу вас!

Стас. Тебе нет доверия. Ты в мою семью вполз… как питон!

Игоряша. Помилуйте, какой же я питон?

Стас. Известно, какой.

Игоряша. В сущности, я жертва питона — зайчик. Прыгаю, пока не съедят…

Стас. Холостой одинокий зайчик. Прыг-скок!

Игоряша. Не обижайте меня. Я сознаюсь: этого не было. Мы не перешли ту черту, которая…

Стас. Тут без пол-литра не разберешься. (Наливает.) Выпьем.

Игоряша. Выпьем.

Люба. Игорь Иванович! Стас! Что вы делаете?

Игоряша(пьет). Не мешайте пока, Любовь Пантелеймоновна. К нашей проблеме мы еще возвратимся.

Люба. Но это же… вы казались мне…

Стас. Сказано тебе — не мешай. После, после…

Люба. Ладно… мешать не буду! (Уходит.)

Стас(смакуя). Здорова!..

Игоряша(допив). Хорошшша…

Стас. Чуешь?

Игоряша. Ну! Помните у Баратынского: «Чем душа моя богата, все твое, о друг Аи!»

Стас. Все мое, это верно! Нормальный ты мужик, Игорь! И надо бы тебе, конечно, рыльце начистить… Но ладно! Живи! Сегодня я добрый.

Игоряша. И я вас уважаю, Станислав Васильевич: за силу, прямоту, откровенность…

Стас. Говори мне «ты».

Игоряша. Сразу? Неудобно.

Стас. Удобно, удобно. Хочешь, на брудершафт?

Игоряша. Давай!

Пьют, переплетя руки.

Стас. Во!

Игоряша. Исключительный напиток! Го-ло-во-кру-жи-тель-ный! Ты талантливый человек, Стас!

Стас. Так уж и бытьь, записывай рецепт!

Игоряша. Человек с большой буквы! Звучишь гордо! (Вытаскивает ручку, блокнот).

Стас. Пишешь?

Игоряша. Пишу.

Стас. Пиши. По весне… в мае… выходишь в поле…

Игоряша. Куда?

Стас. В русское поле… (Поет).

Записал?

Игоряша. Записал.

Стас. Что ты записал?

Игоряша(читает), «…студит ветер висок…» Хорошие слова!

Стас. Зачеркни, о висках потом. Пиши: собираешь кило желтых одуванчиков…

Игоряша. А два можно?

Стас. Нельзя. Они в «Красной книге». Пиши: кладешь в бутыль, заливаешь водкой. Пускай преет.

Игоряша(деловито). Горлышко закубривать?

Стас(шокированно). Не, ты что! Рвануть может… Марлей завязать. Пускай преет.

Игоряша. Понял. И долго преть?

Стас. Пока пузырьками не пойдет. О. Тогда валишь туда кило хрену, зерен сельдерейных, укропчику, вафель…

Игоряша. Каких вафель?

Стас. «Лимонных». Для крепости.

Игоряша. И потом?

Стас. Пусть еще преет. Недельки три. Дальше — процедить, подавать на стол в сугубо охлажденном виде.

Игоряша. Долгая история. Сага о Форсайтах!

Стас. Зато вещь!

Игоряша. Прав, прав! Истинное творчество суеты не терпит.

Может, еще продегустируем?

Стас. Обязательно. (Пьют). Игоряш?

Игоряша. Аюшки?

Стас. Что мне в голову-то пришло?

Игоряша. Я внимаю.

Стас. Бери ее себе! Черт с ней!

Игоряша. Нет, ну что ты! Я сам сделаю. По рецепту.

Стас. По какому рецепту?

Игоряша. Выхожу в поле. С этим. С виском…

Стас. Да ты про что, несмышленыш?

Игоряша. Про нее. Про настойку эту.

Стас. А я тебе про Любку толкую.

Игоряша. Про какую такую Любку?

Стас. Про жену мою, про Любовь с тобой нашу.

Игоряша(морща лоб). Про Любовь? И что?

Стас. Бери ее себе. Разрешаю.

Игоряша. Ах, оставь. Это все пустое. Скверная шутка больного воображения.

Стас. Позво-оль! Ты хотел на ней жениться?

Игоряша. Хотел.

Стас. А теперь не хочешь, да?

Игоряша. А теперь не хочу.

Стас. На моей жене жениться не хочешь? Да знаешь ли ты, вобла, что за такие слова делают в обществе?

Игоряша. Стасик, Стасик, не кипятись. Возьми себя в руки. Я ошибся. В молодости все ошибаются. Я ведь не знал тебя: думал — медведь, бурбон, монстр… А оказалось — интеллигентнейший мужчина! У тебя такая душа, такие мысли, лицо и одежда… В тебе все прекрасно! Ты похож на рояль: с виду мощный, даже фундаментальный, а внутри струны всех октав и регистров!..

Стас. Чё, во мне-то?

Игоряша. В тебе!

Стас. Да я ж недостоин!

Игоряша. Не наговаривай на себя.

Стас. Я черствый и грубый.

Игоряша. Абсурд!

Стас. Ни одного стиха наизусть не знаю. «У Лукоморья дуб зеленый…» И все. Это я дуб зеленый!

Игоряша. Что стихи? Ты сам поэма!

Стас. В опере меня мутит. В театре я дрыхну!

Игоряша. Это их вина!

Стас. Сына не смогу воспитать. Ему другой отец нужен!

Игоряша. Святой человек!.. Стас, ты переутомился, тебе надо отдохнуть. Хочешь баиньки?

Стас. Ага. Что-то разомлел я совсем…

Игоряша. Бедный ты наш… Сейчас я тебя убаюкаю. (Пытается снять с него ботинки, но руки не слушаются.) Люба! Люба!

Входит Люба.

Игоряша. Люба… помогите…

Люба. Игорь Иванович, вы пьяны?!

Стас. Люба, уходи.

Игоряша. Нет, не уходите. Вы мне нужны.

Стас. Тогда оставайся. Раз ты ему нужна. Я тебя отпускаю!

Люба. Да что ж такое-то… оба… как свиньи…

Стас. Я прошу уважать! Это еще пока мой дом!

Люба. Как вам обоим не совестно!

Стас. Ты не смеешь! Он гость! Он будущий отец нашего ребенка!

Люба. Пьяницы несчастные!

Игоряша. Люба! Нельзя так. Извинитесь. Я требую. Вы оскорбили — меня и его. Ну, я-то ладно, я лишний человек. Но его… Его! Этого героя нашего времени! Типичного представителя в галерее образов… Если подумать, мы его оба недостойны. И я и вы. Кто мы такие? Жалкие солипсисты, нравственные мещане. А он — с его размахом и удалью! Сочетание внутренней красоты и физического совершенства! Мы к нему должны стремиться. Все! Гвозди бы делать из этих людей — не было б в мире лучше шурупов… Стас, не плачь. Я правду говорю. Она просто не смогла тебя оценить. Ты ей не по плечу!

Люба. Пропадите вы оба пропадом! (Уходит).

Игоряша(вслед). Правда глаза колет!

Стас. Черт с ней! Баба! Разве ж она поймет?

Игоряша. Никогда. Баба — она и есть баба. Пей, друг! Я тобой горжусь и любуюсь!

Стас. А я тобой. (Пьют). Запевай.

Игоряша. Чем?

Стас. Не чем, а что. Песню запевай.

Игоряша. Какую песню?

Стас. Какую хочешь. Про любовь.

Игоряша. Про Любовь Пантелеймоновну?

Стас. Не поминай! Тьфу! (Крестится). Просто про любовь. Которая — ух! И без оглядки! Понял?

Игоряша. Сила! Ширь! Размах! Русская душа!.. В таком случае — композитора Пахмутовой на слова ее мужа Добронравова. (Поет).

Стас и Игоряша (обнявшись, хором).

Входит Люба.

Люба. Что ж вы орете на весь квартал?

Стас. Люба, ты мещанка. Молчи. (Роняет голову).

Игоряша. Тихо, он, кажется, уснул… (Качает его). «Спи, младенец мой прекрасный, баюшки-баю… Тихо смотрит месяц ясный в колы… бель… твою…» (Тоже роняет голову).

Оба похрапывают на два голоса.

Люба садится, закрывает лицо руками. Пауза. Стук в дверь.

Детский голос. Мама, мама! Открой! Это я, слышишь? Есть хочу!..

Люба(вытирает слезы). Слышу… иду…

Стас(приподняв голову). Куда она пошла?

Игоряша(сквозь сон). К нашему ребенку…

Стас. Не пускай… Задержи… Чему она может его научить?!