Перстень на пальце

3

Пробуждение Корозова в это утро было, как и у Аристарха, не очень веселым. Он лег с вечера в плохом настроении и ночной сон нисколько не улучшил его. Из другой комнаты доносился приглушенный голос Ольги, которая разговаривала с домработницей. Глеб прислушался и понял, что они с раннего утра наводят порядок после вчерашнего происшествия. И еще ему подумалось, что домработница родилась в рубашке. Если бы она вчера оказалась в квартире, когда в нее проникли преступники, то неизвестно, чем для нее это могло б закончиться. К счастью для женщины, вчера у нее был выходной день.

Посмотрев на часы, он стал подниматься. На работе полно дел. Но мысли о работе не смогли приглушить отрицательных эмоций после произошедших событий. Откинув одеяло, сел, спустил ноги на прикроватный коврик и только тут вспомнил, что после дня рождения жены взял на работе недельный отпуск, чтобы провести его вместе с Ольгой. Но начался этот отпуск безобразно плохо.

Как-то странно складывалась его жизнь. Он часто оказывался в неординарных обстоятельствах, которые сложно было предусмотреть. Возникали они подчас, как грибы после дождя. Вчерашний случай тому подтверждение. Какой отпуск может быть после такого происшествия? Отпускное настроение совсем не шло в голову. Однако случившаяся бойня особенно выбила из колеи Ольгу. И он не мог обидеть ее и прервать отпуск. Нужно было побыть с нею, чтобы она постепенно пришла в норму. Защитить ее от угроз, от волнений и переживаний.

Негромкий разговор между Ольгой и домработницей отрывками доносился в спальню, и Глеб понял, что жена рассказывала о том, как на нее напали, как вовремя появился Исай, как произошла стрельба и как ей страшно теперь заходить в комнату, где вчера были трупы. Глеб сжимал кулаки, виня во всем себя. Если жена не преодолеет этот страх, он непременно заменит квартиру.

Встав на ноги, сунув ступни в тапки, он прошелся по спальне. Прислушался опять. Домработница охала в ответ на рассказ Ольги:

– Какой ужас, какой ужас. Я бы точно со страху с ума сошла.

– Ведь ничего не взяли, – сокрушалась Ольга, – и ничего вообще не тронули, не перевернули вверх дном. Не знаю, что они хотели от меня? Но что-то хотели. Однако, Исай не дал им ничего сказать. Но если бы он с охранниками вовремя появился, я не знаю, что могло бы произойти.

– Наверно, доллары искали! – неуверенно предположила домработница. – Все грабители их ищут.

Усмехнувшись, Глеб умышленно произвел шум в спальне, давая знать женщинам, что уже проснулся. Накинул на плечи халат, раскрыл дверь спальни и вышел в прихожую. Ольга, тоже в халате, выглянула из комнаты, взволнованно спросила:

– Мы тебя разбудили? Мы старались не шуметь. Вот намываем тут полы, а ковер свернули, чтобы отправить в химчистку.

– Вы не разбудили меня, – успокоил ее муж. – Я сам проснулся. Сколько можно спать? Видишь, какое солнышко на улице, – показал на окно в спальне. – Нам с тобой надо собраться и выйти на свежий воздух.

На губах у Ольги появилась грустная улыбка. Да, это была не та ее обычная счастливая улыбка, но все-таки не вымученная, как после вчерашних событий. Глеб принял прохладный душ, побрился и через час был готов к утреннему променаду. Костюм, рубашка, туфли. Ольга в светлом топе, обтягивающем красивую фигуру, в плиссированной юбке средней длины ждала мужа возле двери. На шее у нее снова был кулон с черной жемчужиной и бриллиантом. Сверкал цветами радуги. Глеб настоял, чтобы она надела его, надеясь, что это улучшит ее настроение.

Внизу уже стояла машина. Раздался звонок в дверь и на экране домофона возникли лица охранников. Глеб открыл. Два парня с серьезными глазами, в легких куртках стояли на площадке. Один беловолосый и белокожий с небольшой головой на длинной шее, второй черноволосый, смуглый, кряжистый, с короткой шеей. Беловолосый первый вошел в лифт. Смуглый пропустил Ольгу с Глебом и зашел за ними. Из подъезда вышли в таком же порядке. Подойдя к машине, Глеб увидел в нескольких метрах позади вторую машину охраны. В голову пришло, что Исай переборщил с количеством охранников. Беловолосый сел на переднее сиденье рядом с водителем, кряжистый прыгнул во второй автомобиль. Две машины плавно тронулись вперед. Никто в этих авто не обратил внимания, как следом за ними от угла соседнего дома покатил белый автомобиль. На отдалении двигался за ними до ресторана, куда Глеб и Ольга решили зайти. В городе было немного ресторанов, которые они посещали периодически, иногда днем, иногда вечером. Этот был одним из них. Интерьер в нем часто менялся. Вносились иногда мелкие, но обращавшие на себя внимание детали, и убирались те, на коих не останавливался взгляд. Видимо, владелец тщательно следил за этим. Все рестораны были разными по оформлению и по кухне. Но такое устраивало Корозовых. Одна и та же кухня быстро надоедает, а когда время от времени сменяется, тогда все как бы уравновешивается.

Автомобили припарковались, охранники высыпали из них, осматриваясь. Глеб помог Ольге выйти из салона и они, миновав тротуар, по ступеням поднялись к двери ресторана. Когда уже были внутри, на парковку подъехала белая машина, припарковалась недалеко от авто Корозова. Из нее вышел высокий парень с загоревшим усталым лицом, русыми волосами, в белой рубашке и коричневых брюках. Не глядя по сторонам, не замечая пешеходов и, словно не заметив двух охранников Корозова, стоявших у двери снаружи ресторана, направился в заведение. Проводив его взглядами, парни перевели глаза на белый автомобиль. Вроде бы ничего необычного. Очередной посетитель.

Войдя внутрь, посетитель сразу охватил весь зал глазами, по его поведению можно было заметить, что в этом ресторане он был впервые. Пробежал взглядом по двум парам, сидевшим в разных концах зала и не привлекших его внимания, по Корозовым, разместившимся за столом у окна, по охранникам Глеба внутри ресторана и шагнул к столу, который выбрал. Наперерез ему бросился официант с курносым лицом, коротким чубчиком и в тесноватой рубахе, показал рукой на стол в центре зала. Но посетитель отрицательно крутнул головой, не соглашаясь на предложенное место. Сказал:

– Я хочу к окну, поближе к солнцу. Вот тот стол свободен, – показал рукой на стол рядом с Корозовыми.

Заранее предупрежденный охраной Глеба, чтобы рядом с ним никого не сажали, официант торопливо ответил:

– Этот стол не обслуживается.

– Почему? Вы что, предлагаете мне поехать в другой ресторан? – удивился посетитель.

– Разве я это сказал? – оторопел официант.

– Тогда в чем дело? – спросил высокий парень. Говорил он громко. Так, что его слышали все, кто находился в зале.

У официанта не осталось доводов для отказа и он, смущенно вздохнув, уступил. Положил перед ним меню, когда тот разместился за столом, и отошел. Глеб сидел спиной к русому парню. Не видел его. Ольга сидела к нему лицом, потягивала сок через трубочку и изредка поглядывала в его сторону через плечо мужа. Между тем, посетитель, расположившись удобней, сделав заказ, стал откровенно поедать глазами женщину. Под его взглядом Ольга как бы ушла в себя, словно улитка в раковину. Глеб заметил изменение в ее поведении, но причину неожиданной замкнутости отнес к вчерашней встряске, сильно подействовавшей на нее. Живя с ним, она уже не раз попадала в передряги, но, тем не менее, всякий новый случай был для женщины потрясением. Охрана Глеба неотрывно наблюдала за посетителем.

Дожидаясь заказа, русый парень рассматривал не только Ольгу, но и убранство ресторана. Ему определенно понравилось, что в центре каждого стола стояла хрустальная ваза с живым цветком розы. Парень потрогал пальцами бархатные лепестки розы на своем столе, будто проверил, правда ли они живые? И удовлетворенно улыбнулся. Улыбка у него была хорошей, но недолгой. Губы чуть раздвинулись, показав ровные белые зубы. По краям глаз наметились, выделенные загаром, легкие морщинки. Открытые с зеленоватым кошачьим блеском глаза обращали на себя внимание прежде всего, как бы отодвигая лицо на второй план. Тем более что в нем ничего выдающегося не было. Обыкновенное мужское приятное лицо. Оторвавшись от розы, парень повел глазами в сторону Ольги, но ее лицо было наклонено, и он стал смотреть на собственные руки. Ладони были узкими с длинными пальцами. Если бы длина пальцев была показателем музыкальности человека, тогда этого посетителя стоило бы отнести к разряду хороших пианистом. Но так как музыкальность не определяется подобным образом, можно было заметить только одно: руки ухоженные, не знавшие физической работы.

В это время к столу Корозовых подошел официант с подносом, стал расставлять блюда. Глеб машинально двинул рукой, задел фужер с соком, плеснув его себе на ладонь и на столешницу. Недовольно заворчал, поднялся из-за стола, направился в туалет мыть руки. С самого утра он старался придавить в себе весь негатив от вчерашнего происшествия, чтобы приободрить Ольгу, отвлечь от неприятных мыслей. Но внутри кипело, на душе было паршиво. Руки выдавали его состояние. Один охранник пошел за ним, второй остался стоять на месте позади Ольги. Официант мгновенно вытер крышку стола.

Растерянный взгляд Ольги наткнулся на глаза посетителя за соседним столом. Тот, точно подчиняясь порыву успокоить женщину, отвлечь от незначительного эпизода за столом, выхватил из вазы розу, подхватился с места и, не успел охранник моргнуть глазом, очутился перед Ольгой. Протянул розу и прошептал так, чтобы слышала только она одна:

– Будь осторожна, красавица, у тебя на пути опасности, как змеи! – положил розу на стол.

И тут охранник навалился на него. А парень, больше для охранника, нежели для Ольги, громко выговорил:

– Не волнуйся, красавица! Пролитый сок – такая мелочь!

Заломив ему руку за спину, чуть не вывихнув плечо, охранник перегнул посетителя. Парень вскрикнул от боли, и не произнес больше не слова. Ольга, вскочив со стула, безмолвно наблюдала за этим. Лицо ее было встревоженным и сконфуженным одновременно. Ее словно оглоушил шепот русого парня, предупреждавший об опасности. Она только вчера пережила потрясение и не могла теперь уяснить, что имел в виду парень. Ужели отводил от новой опасности? Да что же это творится? Не верилось собственным ушам. О каких опасностях идет речь? Она похолодела. Ей стало не по себе. Словно сковало металлическим обручем.

В зале появился Глеб. Охранник торопливо сказал, что произошло, не выпуская парня из рук. Ольга кивком головы подтвердила слова охранника и показала на розу. Второй охранник быстро провел пальцами по телу высокого парня, проверяя, нет ли оружия, и, подняв лицо на Корозова, отрицательно покрутил головой.

– Отпустите, – распорядился Глеб.

Выпрямившись, поправив рубаху, посетитель проговорил:

– Спасибо. Никогда не думал, что нужно бояться шипов розы! И все-таки я преподнес ее этой красавице!

Парируя, Глеб усмехнулся:

– Дарить розы из вазочек на столах большого ума не надо.

Потрогав плечо, парень отозвался, возвращаясь к своему столу:

– Я учту это замечание.

Отодвинув стул, Глеб помог жене сесть на свое место, добродушно негромко заметив:

– Я понимаю этого парня. Ты прекрасна, Оленька!

Зардевшись, Ольга опустила глаза:

– Мне это не надо! – отодвинула розу от себя. – Шипы иногда очень больно колют! – лицо ее было расстроенным, в ушах звучало предупреждение парня.

– Ты о чем, Оля? – садясь, спросил Глеб.

– У меня есть муж, чьи подарки я ценю, – ответила она. – Чужие подарки иногда доставляют беспокойство! – тронула рукой кулон на шее.

– Ты вот о чем, – протянул Корозов. – Перестань. Никакого беспокойства нет. Это достойный тебя подарок. Не роза с чужого стола.

– Что-то у меня пропал аппетит, – сказала Ольга.

– Не бери в голову, Оленька, – успокоил Глеб. – Ну, захотелось парню выразить свое отношение к твоей красоте, что ж его за это распять на кресте? Но до Христа, по-моему, он сильно не дотягивает. Пусть живет и рассказывает всем, какую красавицу видел в ресторане.

– Не будем об этом, Глеб! – с явным неудовольствием проговорила Ольга.

Странное сопротивление уловил в ее голосе Корозов. Как будто она уже не хотела быть красивой, словно это ей надоело до сумасшествия. Ему подумалось, что день рождения с выходкой Рушкина стал началом отсчета ее тревог и переживаний. И Глеб сменил тему разговора.

Не притронувшись к еде, русый посетитель незаметно поднялся, бросил на стол купюру и стремительно улетучился из зала. Ольга, отвлеченная разговором с Глебом, не обратила внимания на это. А когда вспомнила о нем и подняла глаза, за столом уже никого не было. От него остался только осадок на душе. Его странное предупреждение неприятно давило. Она порывалась сказать Глебу, но боялась, что тот неправильно поймет все. Учинит с этим парнем разборки. Особенно после вчерашних событий все выглядело далеко небезобидно, накручивалось в восходящую спираль. С другой стороны, это могло быть обыкновенным иносказанием, какое можно применить к любой красивой женщине. Дескать, красота требует жертв, или красота убивает, либо бойся своей красоты. И тому подобное. В общем, запуталось все основательно. Новый день пока не приносил радости.

Из ресторана высокий русый парень поехал в цветочный магазин, купил огромную охапку из разных цветов. Продавец, молоденькая девушка с губками бантиком, озабоченно хлопотала за прилавком, приговаривая:

– Давайте я вам сложу в один красивый букет! Или в несколько небольших!

Улыбаясь, парень отвечал:

– Лучше, когда красота разнообразна и хаотична! Как поле, усыпанное разноцветьем! Пусть будет так, как есть!

– Вам виднее, – бормотала девушка, а сама думала, что больше б было таких покупателей. У нее день сегодня был удачный. Хороший день. Дай бог, чтобы он так продолжался.

Выйдя из магазина с охапкой цветов, парень положил ее на переднее пассажирское сиденье белого автомобиля. Водитель старательно распахнул перед ним дверь. Машина развернулась и покатила в обратном направлении. Опять припарковалась у ресторана. Как раз тогда, когда Глеб и Ольга поднялись из-за стола и направились к выходу. И когда они показались на крыльце, русый парень открыл переднюю дверь автомобиля, взял в руки охапку цветов и шагнул через тротуар навстречу. Пешеходы расступились, пропуская его. От неожиданности Ольга приостановилась на ступенях. Охранники опасливо заволновались, выступив вперед. Глеб взял жену под локоть и, придавая ей смелости, повел дальше. Парень с цветами приблизился и бросил цветы под ноги женщине.

Оторопев, она растерянно глянула на мужа, затем на парня, не зная, как реагировать на этот жест? Тот в свою очередь сделал поклон и произнес:

– Это не из ресторанной вазы! Это от меня, красавица!

В лицо ей ударила краска, она зажмурилась и вдруг решительно и раздраженно наступила на цветы. Парень захлопал в ладоши. Охранники кинулись к нему, но жест Глеба остановил их. Корозов усмехнулся:

– Ты быстро исправился! Похвально! Она достойна этих цветов! Но согласись, что не они, а она украшает их!

Посмотрев продолжительно на Ольгу, тот выговорил, обращаясь к Глебу:

– Береги ее!

Эти слова удивили Корозова. Как будто тот о чем-то догадывался или что-то знал наверняка. Глеб хотел остановить его, но парень стремительно вернулся к своему автомобилю, прыгнул в него, и тот скрылся из глаз за поворотом дороги. В глазах Ольги не проходило раздражение. Глеб обнял ее за плечи.

Белый автомобиль завернул за угол, но отъехать от ресторана далеко не успел. Его обогнала и подрезала бежевая машина. Из нее выскочили два крепыша в одинаковых летних куртках свободного покроя, один с приплюснутым носом, другой с большим ртом, и кинулись к двери, за которой сидел русый парень. Водитель, крупный, с мощным затылком в просторной навыпуск футболке обернулся к нему, и, чуть заикаясь, проговорил:

– Наш-шли все-таки. Выс-следили.

– Это не сложно, – отозвался парень. – Мы не прячемся.

Дернув снаружи за ручку двери, крепыш с приплюснутым носом закричал, глядя на парня через стекло:

– Открой, Андрон! Разблокируй двери!

Вместо пассажира хмыкнул водитель:

– Нос рас-скатал. Разог-гнался. Открой ему.

Чуть-чуть опустив стекло, Андрон строго спросил, недовольно сведя к переносице брови:

– Что нужно?

Сплюнув, крепыш опять выкрикнул:

– Поговорить нужно! Хозяин к тебе прислал!

– А чего орешь? Я не глухой, – сказал Андрон. – Говори!

Снова сплюнув, посыльный покосился на своего напарника, более миролюбиво выговорил:

– Не дури, Андрон. Хозяин не шутит. Ты его знаешь. Он приказал тебе вернуться.

Второй посыльный, растянув еще больше свой рот, причмокнул, подтвердил, переминаясь с ноги на ногу:

– Да. Пока по-хорошему. Ты же знаешь, его злить нельзя, это чревато.

– Плевал я на его хорошие приказы! – выдохнул всеми легкими Андрон. – Передайте ему, что я ушел совсем! И возвращаться не намерен!

Приплюснутый нос первого посыльного раздул ноздри, и парень отчаянно замотал головой:

– Нет, Андрон, пощади нас, такого передать мы не можем! Хозяин от себя насовсем отпускает только на тот свет! А с тобой особый случай! Ты его зять. Тебя даже на тот свет он насовсем не отпустит просто так. Не надейся. Вернись к жене, Андрон, не дури! Пощади нас!

– Он велел тебе одуматься и самому вернуться, – причмокнул большим ртом второй посыльный и добавил, – или… В общем, сам знаешь, что может быть.

– И что может быть? – приподняв подбородок, хмыкнул Андрон.

Выхватив пистолеты, посыльные навели стволы на него. Второй ответил на вопрос:

– Мы должны привезти тебя любой ценой и в любом виде.

Незаметно водитель нащупал за поясом сбоку пистолет, подтянул пальцами низ футболки, вытащил ствол, положил на колени, прикрыл рукой. Он хорошо сознавал, что парни снаружи не начнут первыми стрелять по Андрону, потому что задача у них привезти его живым к тестю, но вот по нему пальнуть могут без зазрения совести. Для устрашения. К тому же, убитый водитель уже не сможет никуда увезти зятя Хозяина. А Андрон вряд ли станет гвоздить по посыльным тестя, опасаясь его мести. Убить посыльных, значит, развязать войну. Но силы не равны настолько, что отважиться на такую войну может только сумасшедший. Впрочем, иногда Андрон был похож на такого сумасшедшего, несмотря на его внешность. Видно, поэтому Хозяин, зная его, направил за ним своих самых надежных подручных. Водитель погладил ствол, защищаться придется самому. В его сторону стволы снаружи автомобиля могут выплюнуть пули в любой момент.

Между тем, Андрон, выслушав ответ, усмехнулся, пошарил рукой в боковом кармане двери и тоже нащупал металл пистолета, сжал рукоять в ладони:

– И как же вы намерены это сделать?

Второй посыльный, не отвечая на вопрос, сделал два хлопка из пистолета по колесам. Машина мягко осела на один бок. Водитель бешено выдохнул:

– Ты что делаешь, сволочь?

Рассуждения водителя были верны. Посыльные не собирались палить по Андрону. Чтобы выполнить свою задачу, его надо было лишить колес и оставить один на один с ними. Тогда у него не останется выбора. Даже если он схватится за ствол, то один против двоих это явный проигрыш. К тому же оба они отменные стрелки. Убивать его не станут, а вот ранить – никакого труда не составит. Приволокут раненого к Хозяину и отчитаются. Прострелив колеса, второй посыльный тут же направил ствол на водителя и выстрелил через стекло. Но в тот момент, когда ствол посыльного повернулся в сторону водителя, тот успел подхватить свой пистолет и тоже выстрелить. Два хлопка прозвучали одновременно. Стекло растрескалось и посыпалось. Первый посыльный, пока не заметил кровь, не сразу понял, что произошло, когда его напарник перегнулся пополам и ткнулся головой в асфальт.

Увидев, как водитель уронил голову на руль, как по лицу у него потекла кровь, как его рука с пистолетом безвольно упала, Андрон Латаев спокойно опустил стекло, вдруг вскинул пистолет и выстрелил в первого посыльного. Тот широко раскрыл глаза, и мешком рухнул возле машины. Посидев в оцепенении минуту, Андрон вывернул из ствола глушитель, сунул пистолет в карман брюк, щелкнул замком и распахнул дверь. Выскочил из салона, перешагнул через тела и прыгнул за руль бежевого автомобиля. Колеса закрутились, подминая под себя дорожное полотно. Латаев подумал, что сейчас обрубил все концы. Теперь тесть возьмется за него по полной программе. Чтобы выжить, у него теперь только один путь, уничтожить тестя. Но легко сказать. Сделать непросто. А выхода другого нет. Хочешь жить – сделай это.

В общем, света в конце тоннеля пока не видно. Тесть крут и беспощаден. И при этом безмерно любит свою дочь. Ту самую, которая является женой Латаева, и какую Андрон уже разлюбил, не хотел больше видеть. Она же в свою очередь сходила по нему с ума. Поэтому тесть требовал восстановить статус-кво. Андрон ехал, не смотря по сторонам, на ум пришло, что на самом деле сейчас он не обрубил концы, он оголил провода высокого напряжения и ему неизвестно, как станут развиваться события дальше и как поведет себя тесть. Ясно одно, он поставил собственную жизнь на карту. Но в карты иногда можно выиграть. Надежда слабая, но она есть. Между тем, Андрон сознавал, что отныне свободно разгуливать по городу ему не придется, однако прятаться было для него унизительно. Где-то в глубине души он верил, что его конец еще не близко. Так же хотелось верить, что тесть сначала все же попытается сломать его и вернуть к жене, к своей любимой дочери, невзирая на убийство посыльных. А это значит, у него есть время для подготовки своих планов. Ну, а если все пойдет по другому сценарию, то и к этому надо приготовиться. Вернее, самому опередить события.

Завернув в какую-то подворотню, Латаев оставил там машину, стерев свои отпечатки. Он не сомневался, что скоро будет объявлен розыск, ибо слишком много было на тротуаре пешеходов, которые наблюдали произошедшую бойню, запомнили номера, и его внешность. Заглянул в ближайшую парикмахерскую, постригся почти наголо, оставив короткий чубчик.

Нежаркий солнечный день лениво брел по улицам города. По небу ползли легкие рассеянные облака. Люди на тротуарах были спокойны и неторопливы, что бывает довольно редко. Обычно они куда-то спешат, погруженные в себя, сосредоточенные и задумчивые. Или разговаривают по телефонам, ни на кого не обращая внимания. А если на кого-то натыкаются, то, в лучшем случае, извиняются, не видя, кто перед ними, а в худшем, извиниться забывают. Дорога обыкновенно шумела моторами и колесами автомобилей. Порывы ветра то шевелили листву на деревьях, то затихали, оставляя растения в покое.

Выйдя из парикмахерской, Латаев осмотрелся, провел глазами по вывеске над дверью. Надо запомнить название: «Вуаля». В тихом месте. Небольшая. Не очень бросается в глаза. И мастер хороший. Мгновенно схватывает желание клиента и стрижет, как тот хочет. Можно будет сюда заглядывать при необходимости. Черт его знает, сколько теперь продлится противоборство с тестем. Придется быть осторожным и выбирать места для посещений в укромных точках. Позвонил кому-то по телефону, сказал:

– Я на улице Разина, дом семнадцать! Жду тебя у парикмахерской! – отошел за угол здания в тень деревьев и стал наблюдать за дорогой.

Скоро на ней появился зеленый автомобиль, подвернул к парикмахерской, припарковался. Водитель, парень с густыми волосами и утиным носом, в легкой светлой короткой курточке, не выключая мотора, стрельнул глазами вдоль здания. Увидел Андрона, который вышел из-за угла, и разблокировал двери. Латаев проворно шмыгнул в салон машины. Водитель, ничего не спрашивая, отъехал от парковки и вывернул на середину дороги. Андрон удрученно проговорил:

– Серега погиб! За рулем, как и предполагал всегда. Говорил мне иногда, что его смерть сидит вместе с ним за рулем! – помолчал. – За него мы двоих положили! – опять помолчал. – Я бы за него десяток не пожалел!

Водитель, глядя сосредоточенно вперед сквозь лобовое стекло, продолжительно молчал, как будто был немым от рождения или словно у него не было языка. Совсем никак не реагировал на слова Андрона. Не зная его, вполне можно было подумать, что он вдобавок еще и немой. А езда с глухонемым опасна. Не менее опасна, чем езда со слепым. Впрочем, тот не был ни слепым, ни глухим, ни немым. Просто делал вид, что все, что слышал, его как будто не касалось. Молчание затянулось, и он, сознавая, что должен что-то сказать, равнодушно спросил:

– Кто они?

Поморщившись от того, что тон водителя был безразличным, Латаев устало сказал:

– Посыльные тестя!

Опять водитель надолго замолчал, направляя машину то на одну, то на другую улицу, потом, когда выехал на проспект, пробормотал:

– Быстро он тебя накрыл. Недолго ты веселился на свободе. Подручные у него – битые волки. Как и он сам. Говоришь, срубил двоих? Что-то плохо верится в это. Чтобы срубить его подручных, надо не один пуд соли съесть. Чуйка у них та еще! Значит, не ждали от тебя такой прыти! На том и погорели. Ждать подвоха нужно всегда и от каждого, – усмехнулся. – Иначе говоря, срезав двоих, ты объявил войну своему тестю!

Помутнев глазами, Андрон не согласился с выводом водителя, по его мнению, все было наоборот, и он поправил парня:

– Не я объявил. Это он начал.

Посмотрев в зеркало заднего вида, поправив его рукой для лучшего обзора, водитель произнес:

– Он мощный старикан! На нем многие зубы обламывали! Он полиции по десять очков давал фору! На нем пробы негде ставить! Не мне тебе об этом рассказывать.

Все это Андрон знал наизусть. Но после такой оценки водителем, ему почудилось, что тот нахваливает его тестя или даже раболепствует перед ним. В ответ он неожиданно самоуверенно и зло отрезал:

– На мне он обломает свои зубы! – потом, в упор посмотрел на парня, спросил. – Ты со мной, Степан? Или пойдешь в услужение к моему тестю и станешь одно место ему вылизывать?

Круто свернув к бордюрам, Степан резко нажал на тормоз. Машина пошла юзом и остановилась, как вкопанная. Следовавшие за ними в потоке автомобили пронеслись мимо, яростно сигналя. Степан, включив аварийные сигналы, до скрипа вцепился руками в кожаную обшивку рулевого колеса и, уставившись глазами в одну точку перед собой, крикнул:

– Придержи язык! Я никогда никому не лизал! Ты со своей бабой разобраться не можешь, а мне предлагаешь башку под пули подставлять? Дешево ценишь меня, приятель!

Показав презрительную гримасу на лице, подчиняясь эмоциям, Латаев тоже сорвался на крик:

– Дурак! Интересно, что ты запоешь, когда я сломаю шею тестю и подберу все его дела под себя?

Дрожащими ноздрями Степан выдохнул из себя сгусток кипящего воздуха, отдышался и уже спокойнее огрызнулся:

– Ты сначала подбери! Планы у тебя Наполеоновские, но где твоя армия? У него же целая сеть по разным городам. А у тебя что? Десяток молодых придурков, которые только одно хорошо умеют делать: животами пули ловить. Им надо на футбольном поле вратарями стоять. Там им место. А они лезут не в свои сани. Ты случаем не попутал берега? Втираешь мне мозги.

– Испугался? – гримаса не сходила с лица Андрона, он смотрел на водителя убийственным взглядом.

– Не хочу раньше времени подохнуть! – наморщив лоб, словно задумчиво вглядевшись в себя, не сразу ответил Степан.

– Только бог знает, сколько, кому отмерено! Потому что он сам отмеряет! – выдохнул Андрон, взгляд его снова помутнел и пополз по салону.

Нажав на газ, Степан медленно поехал вдоль бордюров. И после этого примирительно проговорил:

– Он всем отмеряет помногу. Да не все понимают это. Я тоже туп, как дерево, потому что соглашаюсь быть с тобой! С этого момента нам вместо бога отмерять станет твой тесть! А у него, как известно, мерки короткие.

Услыхав такой ответ, Латаев удовлетворенно улыбнулся недолгой улыбкой:

– Я знал, что ты будешь со мной! Представляешь, когда мы заберемся на вершину этой пирамиды, какие возможности откроются? Тесть уже обветшал, пора пришла выйти в тираж! Его время прошло! Наступила наша пора! Мы так закрутим колесо, что мало не покажется! Стариков всех в отвал, нужна молодая кровь!

– Не говори гоп! – повернул к нему лицо Степан, предупреждающим тоном заметил. – Разошелся ты что-то раньше времени. Размечтался.

Повеселевшими глазами Андрон провел вдоль улицы, уверенно хлопнул Степана по плечу. Тот нажал на акселератор и встроил машину в автомобильный ряд на дороге.

Они с Латаевым были разные по характеру, но по натуре оба были авантюристами. Оба умели идти к поставленной цели. Между тем, Степан не представлял сейчас, как можно свернуть шею тестю Андрона? Он чувствовал, что у Латаева в данный момент тоже больше кипит критическая масса, нежели имеется какой-либо разумный план. Понятно, что Андрон хотел вырваться, уйти из-под жесткой руки тестя, тем более что решил окончательно порвать с его дочерью. Попробовал сделать это.

Но попытка оказалась не очень удачной. Может быть, совсем неудачной. Только время покажет, как Андрону отзовутся два трупа подручных тестя.

Давно они были знакомы с Латаевым. Родились и выросли в другом городе, жили по соседству, учились в одной школе. С детства кружили вместе по разным компаниям, пока однажды не попали в переделку, после которой Латаев загремел в детскую трудовую колонию. Когда вышел, они встретились вновь. И вновь закружилась их приятельская карусель на несколько лет. Потом вдруг Андрон куда-то исчез. Ни слуху, ни духу. Ни письмеца, ни открытки. Степан решил, что тот снова загремел в места не столь отдаленные. Однако спустя пять лет неожиданно пришла весточка, что он женился и живет в другом городе. Казалось бы, пути их окончательно разошлись. Но не тут-то было. Однажды Андрон вспомнил о Степане. Приехал и предложил отправиться с ним. Степан долго не раздумывал, быстро собрался. Втайне от тестя они стали собирать под себя бригаду молодых недоумков. И собрали. И начали шерстить по мелочи, набивать руку, приобретать опыт. Между тем, семейная жизнь Андрона дала трещину, идиллия закончилась. Однажды неожиданно для всех он бросил жену. И перебрался в гостиницу к Степану. Все было бы ладно, если бы тесть спустил на тормозах. Но с самого начала стало ясно, что этого не произойдет, здесь нашла коса на камень. А результат – два трупа подручных тестя Андрона. И – неизвестность впереди. Впрочем, какая неизвестность? Степан не сомневался, что карты раскладываются в определенном порядке. Но какая выпадет Латаеву – темный лес. Над всей бригадой нависла туманная муть. Требовалось срочно съехать из гостиницы, потеряться на время, отследить шаги тестя и наметить план своих действий.

Об этом Степан сказал Андрону. Тот согласился. Так и поступили. Ночью всей компанией тихо выехали из гостиницы в неизвестном направлении. А на следующий день в гостиницу прибыли новые посыльные от тестя, но там уже никого не обнаружили. Добиться от обслуживающего персонала вразумительных объяснений не смогли. След обрывался. Подручные тестя заметались по городу в разных направлениях. Безрезультатно. Определенно Андрон из города исчез. Так и доложили Хозяину. Но тот наотрез отказался верить в это. Он знал причины, по которым Андрон покинуть город не мог. Так и было на самом деле. Бригада Латаева затаилась в новой берлоге в пригороде. Пока люди тестя рыскали в поисках, Андрон установил наблюдение за тестем и его подручными. И не догадывался, что его парни тоже попали на крючок. Думая, что у него надежная информация о действиях тестя и его людей, Латаев не знал, что все было далеко не так. Скоро в этом убедились все.

Меняя машины каждый день, Андрон был обескуражен, когда в одном из переулков города автомобиль, в котором он ехал вдвоем с водителем, зажали в клещи. Стало ясно, что его снова выследили. Латаев прекрасно сознавал, что если сейчас он попадет в руки тестю, это будет непоправимо, если не сам конец, то уж точно начало конца. Мозг словно резануло ножом. Надо прорываться. Защищаться, нападая. Мгновенно сориентировавшись, крикнул водителю:

– Тарань и уходи под арку!

– А вдруг там тупик? – засомневался водитель.

Выхватив пистолет, Андрон следил сквозь стекла за выпрыгнувшими людьми из перегородивших дорогу машин:

– Тарань и под арку! – приказал повторно. – Уйдем, пока не отрезали путь!

Газанув, водитель ударил одну из машин, пробивая для себя дорогу, и круто, перемахивая через высокий бордюр, ушел вправо под арку дома. Подручные тестя кинулись следом. Их машины стали разворачиваться, направляясь под арку.

Автомобиль Латаева пропетлял между домами и застопорился. Дальше дороги не было. Водитель оказался прав. Андрон, схватив пистолет, выпрыгнул из машины. Оглянулся. Из-под арки выбежали подручные тестя. Водитель заметался, показывая на узкий проход между домами. Сзади раздались хлопки выстрелов. По кирпичной стене дома зачиркали пули, выбивая брызги осколков и кирпичную пыль. Выстрелив в ответ, Латаев с водителем кинулся в проход, и они скрылись за углом. Андрон крикнул водителю, чтобы они разделились, чтобы тот бежал в другом направлении. Но водитель, сжимая в руке ствол и сознавая, что его персона мало кого интересует, что при разделении все равно все будут преследовать Андрона, не послушал его указания, решив до конца оставаться вместе.

Шансов уйти от преследования было немного. Им наступали на пятки. Только дорога могла этот шанс предоставить. Латаев устремился к ней. Наконец, череда дворов осталась позади, и они выбежали на проезжую часть. Стали на пути у машин. Одна резко затормозила, чуть не наехав на Андрона. Владелец, молодой парень с пухлыми губами и выпирающим кадыком, вытаращил глаза, его обдало жаром, черт, откуда эти двое вывернулись перед самым носом, чуть не сбил их. Но не успел он опомниться, как двери авто распахнулись и двое ввалились в салон. Латаев скомандовал:

– Гони, приятель! Жми, что есть духу!

Закрутив пальцем у виска, хозяин машины взахлеб закричал на них:

– Идиоты, у вас что, не все дома, жить надоело? Я же вас чуть под колеса не положил!

– Вперед! – прервал его Андрон. – Болтать потом будешь!

– Вы меня чуть в тюрьму не отправили! – не успокаивался тот.

– Тюрьма, это не преисподняя, – бросил Андрон – В аду страшнее! – и ткнул владельцу пистолетом в щеку. – Вперед, говорю!

В запале, не заметив в их руках пистолетов, владелец машины осекся, на какое-то время душа ушла в пятки, кровь застыла в жилах. Он настороженно тронул автомобиль с места. Преследователи выбежали на дорогу, стреляя по уходящей машине. Владелец пригнулся к рулю, выжимая педаль газа до пола. Сообразив, в какой перепалке оказался, прикусил язык, чтобы не вызвать огонь на себя. Косился на ствол и на бешеные глаза Латаева.

А тот беспрерывно командовал, куда свернуть и куда ехать. Он не сомневался, что преследователи таким же манером остановят автомобили на дороге и будут продолжать погоню, поэтому гнал по переулкам и по дворам, уходя все дальше. Да, тесть играл с ним, как кошка с мышкой. Сознавать это было горько, его мозг выносило, но охота началась, и надо признать, что он оказался в неприятной для себя роли. Долго так продолжаться не может. Бегать зайцем претило Андрону. Рано или поздно ему все равно наступят на горло. Недавний пыл в нем и надежда на то, что он легко справится с обстоятельствами и быстро перекроет тестю кислород, поубавились. События показывали, что выход найти не так просто и времени на его поиски почти не осталось. Следует собраться в кулак и отыскать правильное решение. Сквозь собственные мысли услышал напряженный голос владельца машины:

– Парни, не пальните в меня!

– А что, есть за что? – нервно пошутил Латаев.

– Я вас первый раз вижу! – выдохнул тот.

Не отвечая ему, Андрон вытащил телефон, набрал номер:

– Степан, я попал в переделку! Он опять выследил меня!

В ответ услышал странный шум, похожий на хлопки выстрелов, и голос Степана торопливо произнес:

– Андрон, здесь у нас бойня! На нас тоже напали! Половину ребят положили! Не вздумай ехать сюда!

Известие огорошило Андрона. Он отключил телефон и замер от неожиданности. Новость была созвучна с недавними его мыслями. Тесть не просто играл с ним, как с мышонком, он обложил его со всех сторон, выбивая из-под ног все опоры. Получалось, что ему известен был каждый шаг Андрона. От осознания этого, можно было сойти с ума. Вероятно, кто-то и поднял бы руки, пошел сдаваться на милость победителю. Латаев делать этого не собирался. Тогда, когда он принимал решение уйти от жены, он не предполагал, что все будет настолько сложно. Предвидел увещевания, разговоры, запугивания, но не кровавые разборки. Однако они наступили, и он оказался неготовым к ним.

Остановившимися стеклянными глазами уставился сейчас на владельца машины за рулем, глухим голосом потребовал свернуть в какой-то переулок и затормозить. Переулок тянулся среди частных домов с крашеными заборами, такими же воротами и калитками. Автомобиль, свернув, застопорился. Латаев мрачно сказал:

– Прости приятель, но ты нам больше не нужен! На том свете поквитаемся! – и крепко упер ствол ему в шею.

В одно мгновение все осознав, тот выдохнул из себя воздух. Однако он не собирался умирать. Он был молод и красив. У него еще длинная жизнь впереди. Много планов в этой жизни. И он не намеревался их прерывать. Вся его жизнь в мгновение ока пронеслась перед ним. Молодое древо жизни не пустило еще глубоких корней и не распустило достаточно ветвей. Его жизнь не могла оборваться вот так запросто с подачи этих двух заполошных парней, которых он совершенно не знал, но которые вдруг ворвались к нему в машину и решили, что они могут определять, когда выключить рубильник его сердечных биоритмов. Его ждут дома, его любят, на него надеются. Его всегда отличала воля к жизни, оптимизм и уверенность в том, что ничего плохого с ним и людьми, которых он любит, произойти не может. Тем более, сейчас, когда вне машины тепло и солнечно и свежий ветерок ласкает лица и руки людей. Он сделал глубокий вдох. Резко повернулся лицом к Латаеву, сильно сжал крепкий кулак, ударил Андрона по руке, распахнул дверь и выпрыгнул из автомобиля.

Пистолет выпал из руки Латаева, упал под ноги. Он выругался, нагнулся за ним, нащупывая рукой. Напарник Андрона вскинул свой ствол, но владелец машины уже вбежал в калитку ближайшего дома. Подельник Латаева рванулся из машины, чтобы догнать его. Но Андрон остановил его, зло выплеснул:

– Черт с ним! Пусть живет! Садись за руль!

Одним махом тот пересел за руль, нашел пальцами ключ зажигания, и машина покатила дальше. Латаев усиленно думал. События приобрели сверхсерьезный характер. Похоже, игры закончились. Какие, к черту, кошки-мышки? Началась бойня. Кровавое месиво. А что, собственно, он ожидал? Почему думал, что ради дочери тесть спустит ему убийство своих подручных? Ведь он хорошо знал его. Глупо было надеяться, что события могут приобрести иной поворот. Все пошло так, как должно идти. И чтобы выжить, обозначилось два пути. Первый путь – приползти на животе к тестю и лизать ему пятки – отбрасывал от себя. Выбирал второй путь: закусить удила и стоять до конца. Недавно он убеждал Степана, что способен противостоять тестю. В тот миг крепко хотел верить в это. И вот настал момент доказать себе и другим, что его слова – не пустой звук, что они не расходятся с делом. Он должен дать бой тестю.

Не понимая метаний Латаева, напарник спросил:

– Куда? В свою обитель?

– Нет, – отрицательно покрутил головой Андрон. – Туда нельзя! Там парням сейчас туго. Идет стрельба. Выследили, сволочи! Хорошо работают! Но не на того напали! Крути баранку в другую сторону.

Быстро смекнув, что от него требуется, водитель поехал в произвольном направлении, не спрашивая больше ни о чем и не выбирая дороги. Латаев начал обдумывать свой ответный ход.