Первооткрыватель калия Н. П. Рязанцев

Скромный труженик

История сохранила немало документов, говорящих о большой роли Н. П. Рязанцева в открытии и организации разработки Верхнекамокого месторождения калийных и калийно-магниевых солей.

6 января 1926 года академик Н. С. Курнаков писал Рязанцеву: «Многоуважаемый Николай Павлович! Благодарю Вас за письмо от 5 декабря 1925 года с описанием буровых работ на калиевые соли в Соликамске. Очень отрадно, что благодаря энергии П. И. Преображенского удалось поставить это долгожданное бурение и подтвердить те данные, которые вытекали из химических исследований Соликамских рассолов в 1917–1918 гг.

Поздравляю Вас и трест «Пермсоль» с достигнутыми результатами. Буду Вам очень обязан за сообщение о дальнейшем ходе работы, в особенности за присылку образцов для химических исследований. Теперь предстоит широкое поле для совместной деятельности научных и технических сил на пользу Соликамского края и всей нашей страны.

О Вашем письме сообщено Академии наук в заседании физико-математического отделения».

На заседании Уральского областного совета народного хозяйства 15 марта 1926 года был поставлен вопрос «О необходимости вознаградить первого открывателя калиевых солей в Соликамском заводе помощника техрука треста «Пермсоль» тов. Рязанцева» и принято постановление: «Считать тов. Рязанцева первым открывателем в Соликамском заводе на Урале калийных солей и разрешить управлению треста «Пермсоль» выдать ему денежную премию». «Еженедельник Уральского областного совнархоза писал (№ 2 за 1926 год): «Имена наших пионеров калия: Николая Павловича Рязанцева — первого открывателя калийных солей и профессора Павла Ивановича Преображенского — инициатора и вдохновителя глубокого бурения, открывшего Соликамский калийный район, история страны впишет на свои страницы».

Профессор П. И. Преображенский в своей статье «История разведки на калий в Соликамском районе и размеры калийного месторождения» писал о роли Рязанцева в этом деле: «Самый большой интерес к делу и всяческое содействие ему все время оказывали трест «Пермсоль» и помощник техрука его Н. П. Рязанцев».

В одном из писем в адрес «Пермсоли» академик А. А. Скочинский убедительно просил дать Н. П. Рязанцеву возможность как можно больше заниматься разведками на калий. «Не загружайте Николая Павловича хозяйственными делами по «Пермсоли», — заканчивал свое письмо академик Скочинский.

Рязанцев выполнял отдельные поручения по обследованию солеваренных заводов других районов страны. Так, в личном архиве Рязанцева хранится черновой экземпляр большой рукописи: «Доклад помощника технического руководителя Н. П. Рязанцева и директора Усольского солеваренного завода по ознакомлению с солеваренным заводом в городе Славянске». Рукопись эта по тем временам представляла большой интерес: в ней не только описывались недостатки солеварения на Славянском заводе, но и давались практические советы, как получить высококачественную соль, опираясь на многовековой опыт солеваренных заводов Верхней Камы.

Николай Семенович Курнаков в личной беседе со мной с восхищением отзывался об энергичной деятельности Н. П. Рязанцева и отмечал его большие заслуги в освоении Верхнекамского месторождения калия.

Павел Иванович Преображенский говорил о Рязанцеве:

— Он удивительно верил в то, что Соликамский калий обязательно будет. Даже когда появились правительственные решения о начале разведки в Соликамске, встречались препятствия, перед которыми я пасовал, думал, что опять на несколько лет отложат работы. Но Николай Павлович ехал в партийные и советские органы, и дело шло на лад. Нет, нет, — говорил Преображенский, — Николай Павлович был душой работ, а я только руками этого дела.

Сам Николай Павлович Рязанцев никогда не приписывал себе заслуг в открытии калия.

— До Октябрьской революции, — говорил Николай Павлович, мне было ясно, что калий в России есть и калий России нужен, но имеются люди, которым не нужно нашей русской калийной промышленности… После Октябрьской революции, после посещения Совнаркома и начала работ в Соликамске я почувствовал, что новая власть по-другому относится, к калию, и дело пойдет.

После разгрома Колчака и моего возвращения из Сибири я не сразу определил свое место в деле разведки Соликамского калия. И когда я робко начинал интересоваться калием, работая техником по вывариванию пищевой соли, знакомые мне говорили: «Брось, Николай Павлович, беды бы ты не нажил с калием, семья-то у тебя большая».

После посещения Уральского обкома партии я почувствовал, что дело пойдет. Меня, беспартийного, не только слушали, но принимали меры, двигали дело вперед.

Помню, — говорил Николай Павлович, — в Сибирском краевом исполкоме отказали выдать нам буровой станок, а Павел Иванович Преображенский сказал мне при отъезде: «Будет станок — будет калий, не будет станка — не будет калия»… Я решил пойти в краевой комитет партии. Скептики мне говорили: «Идите — не идите, это — ваше личное дело, но с вами там и говорить не станут». Я все-таки пошел. А когда пришел в крайком и рассказал, откуда и зачем приехал, мне сказали: «Правильно, что к нам пришли, вы не личное дело делаете, а государственное».

Препятствий, было очень много, но всякий раз я обращался в партийные организации, и помощь быстро оказывалась.

Вспоминаю, как в Соликамске кузнецы ковали недостающие детали к станку, как Соликамские комсомольцы бесплатно помогали вести буровые работы, как приходили пионеры на первые буровые и пели нам, рабочим, песни… Организовали это дело не мы — старые специалисты, а партия. Вот кто, по-моему, первооткрыватель Соликамского калия…

Николай Павлович подчеркивал внимательное к нему отношение и всяческую поддержку со стороны партийных, советских и общественных организаций.

— Поддержка эта, — говорил Николай Павлович, — дала мне возможность воспитать большую семью.

Николай Павлович и его жена Клавдия Сергеевна имели шесть дочерей. Четыре из них получили высшее образование и работают сейчас кто преподавателем средней школы, кто в сельском хозяйстве, кто на производстве. Одна из дочерей — хранительница личного архива Николая Павловича — работает на Соликамском калийном комбинате инженером.

Много раз автору этих строк приходилось встречаться с Николаем Павловичем как на работе, так и в домашней обстановке, и всякий раз поражала его удивительная скромность.

Когда калийное дело в Соликамске стало быстро развиваться и в город приехало большое количество специалистов и рабочих, многие из приезжих не знали, что помощник управляющего трестом «Союзкалий» Н. П. Рязанцев и есть тот самый Рязанцев, который открыл калий: фамилия Рязанцевых в Соликамске встречалась довольно часто. Сам Николай Павлович никогда и нигде не только не подчеркивал, что он первооткрыватель, но даже как будто скрывал это. Помнится такой случай. В 1931 году в Соликамске был открыт калийный техникум. После торжественного заседания учащиеся и приезжие преподаватели беседовали с работниками треста «Союзкалий». Николай Павлович поделился своими воспоминаниями об открытии калия и рассказал, как приходилось упорно доказывать необходимость разработок. Один из присутствующих, выслушав сообщение Николая Павловича, задал вопрос, почему первооткрывателю не поставлен памятник, почему Николай Павлович не поднял этого вопроса перед руководящими организациями…

Николай Павлович смутился, как бы растерялся. Когда присутствующие приезжие комсомольцы стали буквально напирать на Николая Павловича, почему он не поставил этого вопроса, Николай Павлович, помолчав, немного, сказал:

— Да потому что живым памятники ставить не полагается.

— Как живым? — раздалось несколько голосов. — Значит, первооткрыватель жив? Почему мы его не знаем?

Тогда встал управляющий трестом В. Е. Цифринович и расцеловал Николая Павловича.

— Вот он, первооткрыватель, товарищи, вот!

Раздался гром аплодисментов. Некоторые подбежали к Николаю Павловичу и стали пожимать ему руки. Николай Павлович стоял с растерянным видом и невнятно говорил, что это не только он сделал, а и многие другие.

Семья Николая Павловича была очень трудолюбивой. Клавдия Сергеевна всегда хлопотала по хозяйству. Даже в минуты бесед в просторной, но скромно обставленной столовой она что-нибудь да делала — или вязала, или шила. Девочки или читали книги, или занимались по хозяйству. Сам Николай Павлович любил за самоварчиком побеседовать и вспомнить мытарства, связанные с открытием калия, или поговорить про Соликамск.

Но калий и Соликамск не ограничивали тематику разговоров Николая Павловича. Он имел хорошую библиотеку, состоящую из русских и иностранных классиков, и хорошо разбирался в вопросах литературы и искусства.

В 1934 году по совету управляющего трестом «Союзкалий» Цифриновича Николай Павлович стал писать историю открытия Соликамского калия. Эта работа осталась незаконченной, сохранился сжатый вариант, подготовленный для лекционного выступления. Он заканчивался словами:

«Таковы истоки калийного дела, которые, начавшись с обнаружения тонких пропластков калийных солей в колонках Людмилинской буровой скважины в 1906 году и постепенно развиваясь, выросли в великую калийную проблему мирового значения.

Скоро наступит время, когда со вступлением в эксплуатацию 1-го калийного рудника по водным путям Камы и Волги пойдут караваны, а по железным дорогам Союза — маршруты, груженные своими отечественными калийными солями, которые широким потоком польются на обновление земельных просторов Союза, создание новых отраслей промышленности и оживление целого края. Настанет время, когда поток уральских калийных солей пойдет на экспорт, и уральский калий разорвет кулак монополии франко-германских калийных синдикатов».

20 июня 1934 года Николая Павловича Рязанцева не стало. Его семья до приобретения детьми высшего образования получала пенсию. Трест «Союзкалий» систематически оказывал ей материальную помощь. Жена Николая Павловича — Клавдия Сергеевна и по настоящее время получает персональную пенсию.

Кто не знает теперь нашего отечественного калия! Во всех уголках необъятной Родины известна Соликамская «чудесная соль». Ее применяют как удобрение овощеводы Ленинграда и свекловоды Украины, хлопководы Туркмении и льноводы Псковщины, полеводы Сибири и Подмосковья. Соликамская «чудесная соль» известна многим химическим предприятиям страны и применяется ими как сырье для получения разнообразных химикатов. Из «чудесной соли» получают магний.

Кроме Верхнекамского месторождения калийных солей советскими геологами обнаружены и исследованы месторождения калийных солей и в других областях страны. Но Верхнекамское месторождение калийных и калийно-магниевых солей, открытое Николаем Павловичем Рязанцевым, является самым большим и в СССР, и в мире. Верхняя Кама дает все больше калийных и калийно-магниевых солей стране.