Первым делом самолеты! Истребитель из будущего

Глава 1

Из пулевых пробоин на лобовом стекле сильно сквозило холодным ветром с запахом горелого машинного масла. Самолет после попадания продолжал мелко вздрагивать. Нет, конечно, сквозило и трясло не на самом деле. Все происходило на экране компьютера, просто воображение у Андрея всегда было на высоте, а уж после недавней замены дисплея на новую огромную модель и вовсе стало зашкаливать. Вот и сейчас, гоняя свой любимый авиасимулятор, он, особенно в напряженные моменты, действительно ощущал себя сидящим в кабине истребителя «И-16», а не в мягком кресле за компьютером. Поэтому и злость Андрей сейчас испытывал настоящую. Надо же, он, ветеран многолетних онлайн-сражений, настолько увлекся преследованием «Юнкерса», что проморгал атаку «Мессершмитта-109» на пересекающихся курсах.

– Внимательнее надо быть, ас, мля, – сердито сказал себе Андрей. К счастью, вроде бы серьезных повреждений не было. Из пушек пилот «109-го» промазал, а пулеметами только наделал дырок в фонаре кабины.

– Еще повоюем, – вынес вердикт Андрей, немного успокоившись. Повернув виртуальную «голову» назад, он обнаружил своего оппонента в задней полусфере, заканчивающим боевой разворот и разгоняющимся для следующей атаки.

– Ну-ну, еще посмотрим, – процедил Андрей сквозь зубы, оценил динамику разгона «Мессершмитта» и, повернув виртуальный взгляд обратно, медленно отсчитал до пяти. После этого многократно отработанным движением – джойстик вправо, педаль влево, газ в ноль – ввел машину в «размазанную бочку». Виртуальные небо и земля на экране начали меняться местами, истребитель, вращаясь с переменным радиусом – для усложнения прицеливания противнику, – стремительно терял скорость. Как и рассчитывал Андрей, не слишком опытный противник купился на этот нехитрый маневр. Обладая избытком скорости, тот проскочил мимо «ишачка» вперед и к концу выполнения «бочки» оказался практически у Андрея в прицеле. Правда, осознав свою ошибку, сразу же перешел в набор высоты. Но было уже поздно. Резким движением задрав нос самолета, Андрей дождался, пока силуэт «Мессершмитта» скроется под капотом, и нажал на гашетки. Значительный опыт виртуальных боев не оставлял сомнений в верном выборе упреждения. Что немедленно и подтвердил появившийся через мгновение из-под капота «109-й», оставляющий за собой жирный черный шлейф дыма.

– Вот так-то. – Волна радости окатила Андрея. Хоть «Мессершмитт» и гораздо скоростнее «ишачка», но с поврежденным двигателем он не уйдет. Андрей скосил глаза на настенные часы. До назначенной встречи с очередной девицей оставался всего час.

– Как бы не опоздать, первое свидание все-таки, еще цветы надо успеть купить, – обеспокоенно подумал Андрей, но желание добить поврежденного противника победило.

– Первым делом, первым делом самолеты, – пропел он и решительно прибавил газ. Машина послушно рванулась вперед, расстояние до «Мессершмитта» начало медленно, но верно сокращаться. Во избежание неприятностей Андрей внимательно осмотрелся. Но небо чистое, здесь они были одни. Тогда он сосредоточил внимание на противнике.

– Через полминуты выйду на дистанцию прицельного огня, – оценил ситуацию Андрей. Противник, видимо, считал так же, потому что его самолет вдруг перевернулся через крыло и нырнул в крутое пике.

– Хочет уйти на пикировании, – понял Андрей, автоматически повторяя маневр «109-го». «Ишачок» на полном газу стал стремительно набирать скорость. Но даже на глаз было видно, что «Мессершмитт» набирает скорость быстрее.

– Зачем? – запоздало отругал себя Андрей, на всякий случай нажимая на гашетку и видя, что очередь прошла далеко от противника, уткнувшись в землю. – Так он от меня точно уйдет. Надо остаться на высоте и ловить его на выходе из маневра.

Он резко взял ручку на себя. И, конечно, перетянул. Выдернутый из пике самолет превысил допустимые перегрузки, и компьютер отреагировал соответственно: экран стал быстро чернеть, симулируя потерю летчиком сознания. Андрей так сильно переживал случившееся, что просто физически почувствовал, как перегрузка прижимает его к креслу и закрывает многократно потяжелевшие веки. Поэтому он даже сразу не удивился, когда чернота, закрыв экран, продолжила распространяться за его пределы. Лишь через пару мгновений, за секунду до того, как черный шар замкнулся за его головой, холодной волной страха накатила мысль: «ДОИГРАЛСЯ!!!»…

Начальник Главного управления ВВС РККА генерал-лейтенант Павел Рычагов появился на командном пункте истребительного авиаполка неожиданно, без предупреждения. Влетев на КП своей стремительной походкой, он небрежно махнул рукой вскочившим было офицерам полка, подбежал к командиру полка Ивану Соболеву и порывисто обнял его, в зародыше подавив попытку последнего доложиться по всей форме.

– Ну, Ваня, как тут у тебя? – произнес Рычагов, закончив с объятиями. – Я тут проезжал мимо, думаю, дай заскочу, может быть, хоть ты меня чем-то порадуешь.

Соболев, бывший четыре года назад в Испании ведомым Рычагова, не совсем представлял, как следует вести себя со старым товарищем, неожиданно взлетевшим на самый верх командной лестницы.

– Все нормально, происшествий нет, – сознательно не обращаясь пока к Рычагову ни по имени, ни по званию, ответил он. – Вот, звено лейтенанта Коробейко возвращается с тренировочного полета по маршруту, – и указал рукой на три точки к югу от аэродрома.

– Молодых тренируешь? – спросил Рычагов. – Жаль, нет у меня сейчас времени, ждут в штабе Киевского округа. А хотелось бы посмотреть на твой полк поближе, да и с тобой давненько не сидели, – продолжил он, следя глазами за приближающимся звеном. Тройка «ишачков», летя на высоте около четырехсот метров, уже почти достигла командного пункта, когда замыкающий самолет вдруг резко перевернулся через крыло и посыпался вниз, пикируя прямо на наблюдающих за ним командиров. На крыльевых пулеметах замерцали огоньки выстрелов, и очередь полоснула по траве в паре десятков метров от КП. Когда до земли осталось не больше сотни метров, он так же резко выровнялся и горкой ушел на высоту. От близкого рева девятисотсильного двигателя у присутствующих на КП людей заложило уши.

– …м-мать, – расслышал Соболев конец тирады Рычагова, когда к нему наконец вернулась способность слышать. – Это у тебя называется нормально? Кто это был? Я ему покажу фигурять! – продолжал свирепо орать генерал. Соболева неприятно поразило употребление любимого словечка Рычагова «фигурять» в явно отрицательном контексте. Дело в том, что сам Рычагов очень даже любил «фигурять» в воздухе. В Испании он так успешно «фигурял», что сбил 20 самолетов противника и стал генералом в 26 лет. И что же стало теперь с бесстрашным воздушным бойцом? Или в кремлевских кабинетах ценятся другие качества?

– Младший лейтенант Воронов, – ответил успевший рассмотреть номер машины комполка, когда Рычагов наконец замолчал. – Прибыл два месяца назад из училища. До сегодняшнего дня нареканий не имел.

– А это как объяснить? – уже спокойней сказал Рычагов. – Ладно, разберись пока сам, мне пора. Но завтра заеду, проконтролирую. И особиста своего задействуй, пусть выяснит, случайно он стрелял или как.

Генерал, не прощаясь, выскочил из КП и сел в машину.

Соболев повернулся и сразу же наткнулся на тяжелый взгляд начальника особого отдела полка лейтенанта госбезопасности Никифорова, также присутствовавшего на КП. Отношения с ним не складывались у комполка уже давно. Особист, видимо, недовольный медленным продвижением по службе, все время пытался найти в полку вредителей. До сего дня безуспешно, во многом благодаря сопротивлению Соболева. Подозрительность была положена ему по должности, и, кроме того, он наверняка сообразил, какой служебный рост сможет заработать, раскрутив такое дело.

– Товарищ майор, необходимо немедленно посадить звено и арестовать младшего лейтенанта Воронова, а также механика его самолета! – твердо сказал он, подойдя к Соболеву. – Будем разбираться, хулиганство это или что похуже.

– Да случайность это, Васильич! – попытался было перейти на неформальный тон комполка. – Сейчас я сам разберусь.

– Налицо попытка покушения на высшее руководство ВВС, товарищ майор! – не приняв предложенного тона, все так же твердо ответил Никифоров.

– Да с чего ты взял?

– Младший лейтенант Воронов пикировал на КП в момент нахождения там начальника ГУ ВВС и покушался на него, открыв огонь из пулеметов, – выдал свою версию обвинения особист.

«Не отдам», – тоскливо подумал Соболев, понимая, что вряд ли сможет что-либо предпринять. Разве что немного оттянуть события.

– Значит, так, – строго объявил комполка, перейдя на официальный тон. – Первоначальное расследование проведу я сам, по поручению начальника ГУ ВВС. Доложу ему, а потом Вороновым займетесь вы.

– Сажайте звено, майор, – зло произнес Никифоров, и выражение его лица обещало Соболеву, что происшествие может выйти боком не только молодому пилоту, но и ему самому.

«И как же я должен сажать звено?» – подумал командир полка. Радиостанция была только на машине командира, но и она не работала по причине отсутствия запчастей в полку. Взглянув в небо, Соболев увидел, что звено кое-как выстроилось и заходит на третий разворот.

В открытой кабине «ишачка» заметно сквозило. В том, что это именно «ишачок», Андрей не испытывал сомнений с первого мгновения, когда опять появился свет. Первые две мысли: «я умер» и «я сошел с ума» боролись друг с другом в его голове несколько секунд, постепенно теснясь реалистичностью окружающего пространства. В конце концов, когда Андрей осознал, что его рука лежит на ручке управления истребителем и парирует крен самолета, то смог более-менее привести свои разбегающиеся мысли в какое-то подобие порядка.

– Умер я или сошел с ума, пока неважно. Главное, что самое страшное со мной уже произошло. Значит, можно расслабиться и играть по предложенным правилам, – постарался успокоить он себя. Получалось плохо. Адреналин так и играл в крови. Руки тряслись, мысли метались в голове.

– Так что мне надо сделать? – усилием воли сосредоточился Андрей на текущей задаче. – Как отсюда выбираться? Сажать самолет или выброситься с парашютом?

Он не обольщался насчет своей способности управлять реальным самолетом. От одной мысли о посадке его опять бросило в дрожь. Андрей лихорадочно стал проверять, имеется ли у него парашют. Парашют имелся, на положенном месте под «пятой точкой», но его конструкция была Андрею абсолютно незнакома. Кроме того, бросив взгляд за борт, он обнаружил, что высоты для прыжка явно недостаточно. Все это вместе несколько остудило его «прыгательный позыв». Он опять взялся правой рукой за ручку управления и попытался выправить образовавшийся за время поисков парашюта крен. Получилось. Усилия на ручке были на удивление слабыми, не джойстик, конечно, но все равно значительно меньше ожидаемых. Андрей был уверен, что работа пилотов прошлого была сродни занятию на силовом тренажере, а тут ручка покорно ходила за рукой. Впрочем, скорость была небольшой. Бросив взгляд на знакомую по многочисленным «полетам» на компьютере приборную доску и без труда отыскав на ней спидометр, он считал его показание: 240 километров в час. На большей скорости усилие на ручке станет гораздо значительней.

Конец раздумьям положил еще один «ишачок», неожиданно возникший слева на расстоянии двадцати – тридцати метров. Сидевший в нем усатый мужик в надетых летных очках показал Андрею огромный кулак в перчатке, после чего этим же кулаком сделал жест, без сомнений, означавший: «Следуй за мной». С такого расстояния Андрей плохо различал лицо пилота, но по движению губ ему показалось, что свои жесты мужик сопровождал отборным матом.

– Видимо, командир, – понял Андрей. – Надо что-то решать.

В это время пилот соседнего истребителя прибавил газ и вырвался вперед. Проследив за ним взглядом, Андрей заметил еще один «ишачок», пристроившийся за первым на дистанции метров сто. Таким образом все три самолета образовали вытянутый строй.

– Ну что же, раз уж я умер, то можно и попробовать сесть! – попытался он ободрить себя. От мысли про посадку ему опять стало нехорошо. Но другого выхода, по-видимому, не оставалось.

– Надо бы попытаться вспомнить, где тут что, – он обвел глазами кабину. – Начнем слева. Так, это сектор газа, рядом с ним какая-то рукоятка – хрен знает, управление заслонкой радиатора что ли? Ладно, проехали. Дальше, ручка выпуска посадочного щитка, запомним, теперь приборная доска, – тут было легче, названия приборов были написаны на них самих. Андрей бегло просмотрел их показания – температура масла и обороты вроде были в порядке.

– Так, теперь справа. Опять рукоятка непонятного назначения, хрен с ней, а это штурвальчик выпуска шасси. Блин, да как же я его посажу?!!! – вновь разволновался Андрей.

Конец колебаниям опять положил ведущий звена, введя свою машину в правый вираж. Второй «ишачок», с небольшой задержкой, последовал за ним. Лимит времени на раздумья закончился, пора было начинать действовать. Дрожащими руками Андрей взялся за ручку управления и сектор газа. Дав чуть больше газа (самолет на вираже теряет скорость – надо компенсировать), он осторожно отклонил ручку вправо, одновременно надавливая на правую педаль. Самолет неохотно, словно не признавая сидящего в нем человека достаточно компетентным для управления собой, накренился градусов на тридцать вправо и встал в вираж с заметным снижением.

– Слишком сильно дал педаль! – понял он и исправил свою ошибку. Вираж стал горизонтальным. Самолет сильно трясло воздушным потоком, но Андрей не замечал этого, поглощенный выдерживанием необходимых параметров полета. Особенно пристально он следил за скоростью, сознавая, что свалиться в штопор на такой высоте означает стопроцентную гибель. А ведь, согласно прочитанным им мемуарам летчиков, «ишачок» славился нетерпимостью к ошибкам пилотов, строго наказывая за них. От этой не вовремя пришедшей мысли Андрея прошиб холодный пот. К счастью, разворот закончился, ведущий перешел в горизонтальный полет, и Андрей с радостью выровнял свою машину вслед за ним. Первый раз за все это время позволив себе осмотреться вокруг, он увидел впереди-справа полосу аэродрома, перпендикулярную к их курсу.

– Ага, значит, это был третий разворот, – понял он. – Еще один, и выйдем на глиссаду.

Внезапно Андрей заметил, что дистанция до идущего впереди самолета стала сокращаться. Присмотревшись, он увидел, что тот выпустил шасси. Прибрав немного газ, Андрей со вздохом перенес правую руку на штурвальчик выпуска шасси. Пару секунд посоображав, куда, собственно, его надо крутить, он решительно толкнул штурвальчик против часовой стрелки. Тот поддался с неожиданным усилием. Видимо, колеса выходили неравномерно, потому что самолет вдруг стало резко кренить влево. Андрей бросил штурвальчик и схватился за ручку управления. Выправив крен, он, наученный опытом, перехватил ручку левой рукой, а правую вернул на штурвальчик. Со второй попытки ему удалось, наконец, выпустить шасси до конца, о чем засвидетельствовали две загоревшиеся зеленые лампочки на приборной доске. Тут ведущий опять начал разворот, и Андрей повторил его маневр уже с заметно меньшими усилиями, чем в первый раз. Правда, из-за выпущенных шасси трясло на этот раз значительно сильнее. Завершив разворот, ведущий стал плавно планировать, убрав газ. Андрей увидел прямо по курсу посадочную полосу. До нее было километра два.

– Ну вот сейчас и выяснится, какой из меня летчик! – Напряжение Андрея заметно росло. Увидев, что передний самолет выпустил посадочные щитки, он тоже выпустил их. Самолет стал резко тормозиться и угрожающе раскачиваться из стороны в сторону. Андрей с трудом удерживал его от опрокидывания. Скорость продолжала падать, и он начал беспокоиться:

– Какая, интересно, должна быть скорость на глиссаде? – Андрей безуспешно пытался припомнить то, что он читал про «И-16». Полагаться на свой «компьютерный» опыт было чревато, но больше нечего было делать. Осторожно работая газом, Андрей остановил падение скорости на 160 километрах в час и, судя по тому, что дистанция до переднего самолета перестала меняться, угадал. Тем временем ведущий уже был над полосой. Андрей увидел, как тот, выровняв машину, коснулся колесами полосы и покатился по ней. Второй самолет уже тоже начал выравнивание.

– Еще несколько секунд, и будет моя очередь! – Напряжение Андрея достигло высшей точки. Бросил взгляд за борт, до земли оставалось метров пятнадцать.

Вцепившись вспотевшей рукой в ручку управления, он медленно начал тянуть ее на себя. Истребитель выпрямился и в тот же момент ударился передними колесами о полосу. Подпрыгнув от удара метра на два, он накренился вправо, завис на мгновение и вновь ударился о землю. Андрей был уверен, что шасси сломалось, но самолет, подпрыгнув еще пару раз, покатился по полосе. Правда, его бросало из стороны в сторону, и он норовил выкатиться «на обочину». Энергично работая педалями, Андрей пытался удержать его от этого. Тут он вспомнил, что понятия не имеет, где тут тормоз.

– Хрен с ним, как-нибудь остановится, лишь бы никуда не врезаться! – Поднявший широкий лоб самолет полностью закрывал обзор вперед, и Андрей ориентировался только по краям полосы, видимым сбоку. Там бежали какие-то люди, что-то показывали руками, но Андрей не понимал что. Наконец, самолет, таки выехав одним колесом за край полосы, почти остановился. Андрей понял, что не знает, как выключить двигатель.

– А фиг с ним! – решил он. – Я уже сыт по горло этим самолетом!

Нащупав замок привязных ремней, он расстегнул его и выбрался из кабины, спрыгнув прямо на землю. Самолет, ревя двигателем, продолжал медленно катиться. Андрей сделал пару шагов, и его вырвало. Стоя на коленях, он увидел, как на него несется огромный бородатый мужик в грязном комбинезоне. Еще через секунду до него донесся зычный голос мужика, перекрывающий рев двигателя:

– Андрюха, ты что ж, паршивец, двигло не вырубил?

«Откуда он знает мое имя?»– вяло подумал Андрей. Он был не в том состоянии, когда хочется разгадывать загадки. Мужик пронесся мимо, с ходу запрыгнул в кабину и что-то там сделал. Рев двигателя смолк, самолет замер на месте.

Андрей встал на ноги и увидел, как к нему подбегает тот усатый пилот, который грозил ему кулаком в воздухе.

– В чем дело, Воронов, мать твою… – заорал издалека.

«Они и фамилию мою знают!» – все так же отстраненно подумал Андрей. Однако надо же что-то ответить.

– С желудком что-то, – выдавил он из себя первое, что пришло в голову. Как бы в подтверждение этого его опять вырвало.

– Так, понятно! – начал распоряжаться усатый, обращаясь к подбежавшим людям. – Этого в лазарет, самолет откатить на стоянку и осмотреть.