Первый. Бывший. Единственный

ГЛАВА 1

«Муж вам изменяет», – три слова во входящем сообщении, которые разрушили мою жизнь.

Пол дрогнул под моими ногами, словно собрался пойти волной.

Я пошатнулась и схватилась за краешек стола – костяшки пальцев побелели.

– Василиса Дмитриевна, вы меня слышите? – забеспокоилась Анечка – моя помощница. – Вам плохо?

Ее голос звучал глухо, точно через толщу воды, я тряхнула головой, зажмурилась и… взяла себя в руки. Ерунда же, право слово. Кеша даже повода не давал в нем усомниться, это просто от эффекта внезапности меня так повело.

– Василиса Дмитриевна? – Девушка заглянула мне в лицо, но у меня перед глазами все еще горели три проклятых слова.

«Муж вам изменяет».

У Кеши было много недоброжелателей. Он успешный политик, а значит, кость поперек горла многим в столице и за ее пределами – все это я прекрасно понимала. Умом, но сердце… Оно почему-то ухнуло куда-то в желудок и отказывалось возвращаться на место.

– Вас…

– Все нормально, Аня, не мельтеши, – сказала я, сжав двумя пальцами переносицу. – Просто задумалась.

Кто вообще в наше время доверяет смс-сообщениям? Причем от неизвестного отправителя.

«Шутка какая-то, – решила я. – Злая и гадкая».

Мне бы забыть о ней, плюнуть и списать на банальное недоразумение, но пальцы словно зажили собственной жизнью – уже набирали ответ: «Кто вы?»

– Спонсоры деньги перечислили, – вновь выбила меня из неприятных мыслей девушка.

– Очень вовремя, – заметила я. – Давай отмашку бухгалтерии, пусть выплачивают по списку. Сначала тем, кому еще вчера нужно было за операции внести деньги, и дальше, сколько хватит. Потом предоставь мне отчет, кто у нас остался и с какой срочностью им требуется помощь.

– Я уже подготовила все необходимые документы, – кивнула Аня и положила на стол передо мной синенькую папочку. – Вот, Василиса Дмитриевна.

Я смерила помощницу внимательным взглядом, удивляясь, как все же смогла отхватить такое сокровище. Казалось бы, девчонка девчонкой, не так давно из университета выпустилась, а ведь обладала отличными деловыми качествами, внимательностью и хваткой бультерьера.

Мне с Ромашкиной повезло. С тех пор, как я взяла ее на испытательный срок, а потом и на постоянной основе, дела с благотворительным фондом пошли веселее. Я многое делегировала и стала посвободнее, уже не пропадала денно и нощно здесь, выпрашивая у спонсоров деньги для больных детей.

Хотя по-прежнему продолжала жить этим делом, которое набирало обороты с легкой руки моего мужа. Когда я по просьбе Кеши бросила танцевать в театре модерна – негоже супруге известного политика быть простой танцовщицей, пусть и примой, – именно он помог мне найти себя в благотворительности.

Стоило мне подписать нужные документы, как мобильник вновь пиликнул, известив о приходе нового сообщения.

«Не веришь? Тогда убедись сама», – с замиранием сердца прочитала я. А дальше шел адрес известной гостиницы, сегодняшняя дата и время.

– Василиса Дмитриевна, у вас там встреча с потенциальными спонсорами через десять минут, – напомнила Аня, так и не дождавшись от меня новых указаний.

– Я помню, принеси мне, пожалуйста, кофе – успею подзарядиться, – попросила я, откладывая телефон в сторону.

Ромашкина сделала все именно так, как я и попросила. Только напиток так и остался стоять в чашке, во рту разливалась горечь, а все мысли были заняты злополучным смс. Остаток рабочего дня прошел словно в тумане, когда же наступило время поездки домой, я и сама толком не поняла, почему скомандовала водителю ехать к отелю…

Расстояние до «Аскара» уменьшалось, а мое волнение все увеличивалось. Сердце выпрыгивало из груди, ладони потели, и убежать хотелось. В какой-то момент моя решимость даже дала трещину, я уже собралась попросить Вячеслава взять курс домой, как сама же себя остановила.

«Глупо бояться того, чего на самом деле нет, – мысленно пыталась успокоиться я. – Кеша не способен на такую подлость, но съездить все равно нужно, иначе сама себя сожру сомнениями и его пилить начну».

– Слав, припаркуйся напротив «Аскара», подъезжать к входу не надо, – попросила я мужчину.

Если он и удивился, то виду не подал. Дубравин всегда умел подбирать профессиональных работников.

– Что-то голова так разболелась… – потерла виски я. – Наверное, опять мигрень начинается. Не сходишь за таблетками? Тут аптека недалеко.

– Конечно, Василиса Дмитриевна, – мгновенно согласился водитель. Все, кто у нас работал, знал, что меня частенько терзает эта зараза. – Что купить?

Я дала ему этикетку с названием препарата и даже не заметила, когда Слава вышел. Просто вперилась напряженным взглядом в «Аскар». Через панорамные окна было хорошо видно кусок холла.

Мы приехали немного раньше указанного в смс времени, я высматривала машину мужа, но ни его самого, ни личного транспорта нигде не было видно. С души словно камень упал.

«Найду шутника – попляшет», – зло подумала я и набрала Кешу.

– У тебя что-то срочное? – послышалось от него после четвертого по счету длинного гудка.

ГЛАВА 2

Дубравин звонил, и звонил, и звонил... В настойчивости ему никогда нельзя было отказать, в свое время это было одним из качеств, которые меня в нем покорили. Теперь же я лишь пялилась в телефон, молча кусая губы и не решаясь ответить.

Все внутри меня звенело расстроенным инструментом. Что я могла сказать своему мужу в таком состоянии?

– Навязчивый ухажер? – не удержалась от любопытства Рита.

– Муж, – пробурчала я. – Объелся груш который.

– О как… – проронила она и замолчала, не став дальше расспрашивать.

А я вдруг отчетливо поняла, что не хочу говорить с Дубравиным. Не сейчас так точно. Я оказалась не готова устраивать разборки, мне нужно было хоть немного отдышаться, успокоиться и нащупать в себе железный стержень, чтобы не превратиться в обыкновенную размазню.

За спиной сильного мужчины очень легко стать слабой, а вот возвращать себе эту силу ох как нелегко на самом деле.

Я просто переставила телефон на беззвучный режим и спрятала его в сумочку, решив на время отложить разборки. Хотя прекрасно знала, что Кеша терпеть не может игнор в любом его проявлении.

Трусливо?

Я могла позволить себе эту маленькую слабость.

– Василиса Дмитриевна, ну как вы? – заглянул в машину Слава. Он выглядел встревоженным и виноватым.

– Насчет аварии все улажено?

– Конечно. Остались нюансы, но это уже завтра, время терпит, – сказал телохранитель. – Простите, что недоглядел.

– А ты тут при чем? – выгнула брови я. – Если на ком-то и лежит ответственность за произошедшее, то только на мне.

– Не нужно было оставлять вас одну, особенно когда мучили головные боли…

– Мигрень не признак сумасшествия, Слава, – фыркнула я. Хотя прекрасно понимала, что мой ночной забег по трассе был далек от адекватной реакции нормального человека. – Не сгущай краски.

– Но в больницу все же стоит съездить и проверить, все ли хорошо, – вклинилась в разговор Рита, таким образом перевесив чашу весов в нужную сторону.

Пока ее человек остался решать вопросы со страховщиками, Вячеслав отвез нас в ближайшую частную клинику, где я подверглась настоящим пыткам.

Нет, иголки под ногти мне никто не совал, но вот проверить вдоль и поперек – проверили, отвертеться не смогла.

– Мне не нравится ваше правое бедро, Василиса Дмитриевна, – заявил некий доктор Авдеенко, когда со всеми ненавистными мне процедурами было покончено.

– А мне ваш нос не внушает доверия, – брякнула я. – Но я же при этом громко не жалуюсь, правда?

– Что? – выпучил глаза этот седовласый представительный дядечка в очках, а потом хмыкнул: дошел весь курьез ситуации. – Простите, я неправильно выразился. У вас сильный ушиб, кости целы, но кровоизлияние…

– Рассосется, – постановила я. – Ничего смертельного же нет?

– Нет, но боли…

– И не такое терпеть приходилось, – опять перебила его я. И сама на первый взгляд смогла определить, что буду в порядке, отцовские гены сказывались. Он прочил мне блестящее будущее врача, хотел, чтобы переняла его опыт, продолжила дело, а я ушла в танцы и стала настоящим семейным разочарованием. А когда еще и уехала колесить с труппой Хорькова в евротур, мой благочестивый отец обвинил меня в проституции и изгнал, как позорище рода. Я даже сама к алтарю шла, отрезав все попытки семьи наладить отношения. Слишком сильна была моя обида. – Если у вас все, то я спешу.

– Рецепт на обезболивающее возьмите, –  поджал губы Авдеенко. Хамить мне не стал – работа в частной клинике обязывала быть улыбчивым и обходительным с пациентами, – но явно имел сильное желание. И я его прекрасно понимала. – Не болейте.

Его пожелание прозвучало посылом в места куда более прозаичные, чем страна здоровья, но я не обиделась. Всегда умела трезво оценивать степень собственной язвительности.

– Благодарствую, доктор, – улыбнулась врачу и поспешила поскорее уйти отсюда.

Нога действительно беспокоила, ныла, но я даже не прихрамывала. А эта боль помогала мне не зацикливаться на тяжелых мыслях, срабатывала переключателем.

– Ну что? – спросила Рита, как только я вышла в коридор.

Она справилась гораздо раньше меня и осталась дожидаться результатов моего обследования вместо того, чтобы уехать по своим делам.

– В рубашке родилась, – выдала я, почти не слукавив.

Селезнева тоже отделалась простым испугом и заработала лишь шишку да несколько ссадин, что откровенно меня порадовало. Попасть в неприятности из-за собственной глупости – одно, а вот подставить под них другого живого человека – совершенно иное. Последнее, чего мне хотелось, чтобы Рита пострадала.

– Может, ответишь? – спросила меня она, когда телефон опять надорвался гулом.

– Потом, – поморщилась я.

От Дубравина уже поступило несколько десятков звонков, я даже удивилась, как еще его люди не прискакали за мной. Зная темперамент мужа, этого стоило ожидать в ближайшее время. И поэтому мне нужно было побыстрее отыскать местечко, чтобы переждать грядущую бурю. Возвращаться домой совершенно не хотелось, как и выяснять отношения.

ГЛАВА 3

Дубравин

– Стой, Инга, – уворачивался от поцелуев он.

Но девушка его словно не слышала. Или категорически не хотела слышать.

– Любимый мой, дорогой, – судорожно шептала Загорская в попытке поймать его губы своими. – Нам будет хорошо вместе, ты же знаешь.

– Инга.

Дубравин пытался перехватить ее руки, но они, казалось, были везде. И эти судорожные вздохи, ласки… Загорская прекрасно знала, на какие кнопочки стоит нажать, чтобы пробудить естественные инстинкты.

– Милый мой… Какой ты, м-м-м… У меня просто крышу сносит.

Иннокентий мысленно признал, что был обыкновенным мужиком, не обладающим никакой сверхспособностью, чтобы запретить себе реагировать на красивую женщину, но...

– Я так хочу тебя, что сил терпеть уже нет, – с придыханием выдала Инга, пробравшись рукой туда, где ее совсем не ждали. – Устал, да? Но ничего-ничего, мой хороший, сейчас я тебе помогу и…

– Да стой же ты! – рявкнул он.

Предупреждению в его голосе девушка не вняла, поэтому Дубравину пришлось хорошенько ее встряхнуть. Он никогда не бил женщин, но Загорская словно напрашивалась на хорошенькую оплеуху, чтобы отрезвиться.

Иннокентий не поддался на провокацию и не уступил злости, он слишком хорошо знал, к каким катастрофическим последствиям может привести всего одна маленькая слабость.

– Ты меня не хочешь? – Глаза Инги повлажнели, она даже трагично всхлипнула и закусила нижнюю губу, словно бы мужчина нанес ей смертельную обиду. – Я же тебя так люблю, Кеша…

Дубравин потер лицо и принялся поправлять одежду.

Девушка следила за его действиями тяжелым взглядом исподлобья.

Одно то, что он позволил себя затащить в номер и поставить в такое пикантное положение, говорило не в его пользу. Усталость была плохим советчиком.

«Нужно выспаться, – постановил мужчина. – Невнимательность может дорого стоить».

– Если это весь разговор, который ты хотела со мной обсудить, то мы ходим по кругу, – сказал он и направился к двери. – Счастливо оставаться.

«Три круга в бассейне, хороший коньяк и сон, – мысленно составил план Дубравин. – И Вася. Очередность можно поменять. Пожалуй, сначала Вася. Потом коньяк, бассейн и сон. Или Вася и сон, от остального даже можно отказаться».

– Постой! – воскликнула Инга. – Матвей…

– Что Матвей? – обернулся через плечо мужчина.

Загорской опять удалось привлечь его внимание.

– Ему… – Девушка заломила руки, замялась, словно в попытке подобрать нужные слова, а у Дубравина это вызвало глухое раздражение.

– Неужели я перевел тебе мало денег?

– У него особые потребности, ты же знаешь. Тебе жаль, что ли? – скрестила руки на груди Загорская. – Так и сказал бы сразу, что тебе плевать. Я и не приставала бы. Я вообще не собиралась…

– Мне не плевать, и ты прекрасно это знаешь, – прищурился Дубравин. – Я удовлетворяю все потребности Матвея, но манипулировать собой не дам. Ты ступаешь на тонкий лед, Инга.

– Прости, прости, – сразу же зачастила она. – Я ничего такого не имела в виду, правда. Просто… Я же люблю тебя, Дубравин! Ты же понимаешь, как мне невыносим твой отказ и вечно отстраненное отношение?

Иннокентий лишь выгнул брови. Как специалист Инга была неплоха, но он ненавидел навязывающихся женщин. Тем более что с Загорской они все решили в свое время, так ему казалось. До сегодня.

– Ты ведешь себя так, словно мы чужие люди! – добавила она с обидой.

– Мы чужие люди, – кивнул мужчина. – Мне казалось, ты и сама это прекрасно понимаешь.

– Господи, какой же ты козел, Дубравин! – выдала Инга и поежилась, словно под его взглядом ей вдруг стало неуютно. Загорская сдернула с кровати покрывало и закуталась в него. – Козел, но сыну на это наплевать. Он скучает по тебе, Дубравин.

– Правда? – удивился он.

Матвей был особенным мальчиком. Иногда Иннокентию казалось, что он на самом деле ни в ком и не нуждается.

– Думаешь, я стала бы о таком врать?

– Принимая во внимание то, что ты здесь устроила… – протянул Дубравин.

– Прости, – покаянно прикрыла глаза Загорская. – Я просто не смогла сдержать чувства, но раз я тебе так неприятна, то больше этого не повторится.

Она поежилась.

Конечно, ему льстило внимание красивых женщин. Но он привык сам устанавливать границы, за которые можно было заходить. Инга приняла правила и не нарушала их. До сегодняшнего вечера.

Меньше всего на пороге выборов Дубравину нужны были проблемы, которые могли появиться с легкой подачи желтой прессы.

– У меня есть жена, Инга.

– Я знаю, – кивнула девушка. – Но я не собиралась ей как-то мешать или метить на супружеское место рядом с тобой, мне просто хотелось получить чуточку мужчины, которого я давно люблю.

Дубравин нахмурился.