Первый раз

ГЛАВА 8

Супруги лежали вместе несколько долгих минут, пока их дыхание не выровнялось. Веронике казалось, что муж заснул, но потом он убрал руку с глаз и посмотрел на нее. Кристофф долго разглядывал девушку, прежде чем наклониться и поцеловать. Его язык погладил ее губы, прежде чем проникнуть между ними. Мужчина скользнул рукой между ее бедер, проверяя ее готовность, и попросил раздвинуть бедра.

Вот оно. Это был момент, о котором Вероника так часто думала, с тех самых пор как узнала, чем это было. Кристофф идеально уместился в колыбели ее бедер, и девушка почувствовала, как горячая твердость его члена прижимается к ее расселине. Осторожно как никогда Кристофф начал медленно давить на нее, не проникая внутрь, потираясь длиной своего члена об ее клитор. Он толкался бедрами назад и вперед, прикасаясь к самой сердцевине Вероники, заставляя ее двигаться вместе с ним, их движения имитировали то, чего она так отчаянно хотела.

— Кристофф, пожалуйста, — выдохнула Вероника. В этот момент девушка не чувствовала себя униженной, умоляя мужа взять ее.

— Боже, просто слышать, как ты произносишь мое имя, как ты умоляешь, делает меня еще тверже, детка, — обхватив ее запястья, Кристофф поднял руки Вероники над головой, заставив тело девушки вытянуться под ним. Грудь Вероники скользнула по твердым гладким мышцам его торса, задевая сосками его кожу, делая девушку совершенно дикой.

— Я хочу быть внутри тебя так чертовски сильно, Вероника, — Кристофф сильно толкнулся в нее. — Я хочу почувствовать, как твоя плотная горячая маленькая киска обволакивает мой член, опустошая его, пока я не кончу и не наполню тебя, — слова быстро и грубо вырвались из него. — Ты тоже этого хочешь, не так ли, дорогая?

— Боже, да. Да, я хочу этого, — Вероника уже не могла мыслить ясно. Ее лоно было таким горячим и влажным, таким чертовски влажным, что она знала, ее соки покрывали весь его член, позволяя ему с легкостью скользить вдоль ее лона. Обхватив свою длину, Кристофф приставил головку к ее входу. Сразу же киска девушки сжалась, словно тело Вероники знало, как все сделать правильно и обхватить его как можно более плотно.

Дюйм, за мучительным дюймом Кристофф начал входить в нее.

— Черт, — Вероника смотрела на мужа, в то время как он продолжал продвигаться вперед. Он был таким большим и толстым, что она чувствовала себя такой заполненной, такой совершенно одержимой им. Хватка его рук на ее запястьях заставила Веронику чувствовать себя словно в ловушке, но она не была против. Все, что Кристофф делал с ней, каждое малейшее прикосновение, каждый толчок — все было для ее удовольствия. Даже когда он удерживал ее, Вероника чувствовала себя в безопасности, полностью защищенной.

Она поняла, когда Кристофф достиг ее девственного барьера, по тому, как его тело напряглось над ней, и он остановился. Муж откинулся назад, чтобы иметь возможность взглянуть ей в глаза, и чуть склонил голову, чтобы прижаться своими губами к ее.

— Прости. Будет больно. Нет никакого способа избежать этого, — он снова поцеловал ее и пробормотал. — Я бы взял всю боль себе, если бы мог.

И Вероника знала, несмотря на то, что они только встретились, что Кристофф так бы и сделал. Независимо от того, что происходило между ними, неважно что именно почувствовал мужчина, увидев ее, но случившееся было чем-то большим, нежели обычная встреча двух людей. Возможно, она не любила его, пока что, но Вероника не могла не заметить своей сильной привязанности к Кристоффу.

Чуть выйдя из жены, так что в ней осталась лишь головка ее члена, мужчина толкнулся вперед, прорывая девственную плеву, уничтожая тонкий барьер — доказательство ее невинности. Вспышка боли заставила Веронику поморщиться, и Кристофф начал осыпать легкими поцелуями ее лицо, шепча, как хорошо она чувствовалась, что все будет в порядке. Когда он был полностью похоронен в ее теле, мужчина замер, позволив девушке приспособиться к его размеру. Они медленно целовались, их губы двигались в едином порыве, приоткрывшись, позволяя языкам сплестись в соблазняющем танце. Это было очень чувственно и эротично. Ладонью Кристофф обхватил Веронику за бедро, но все еще продолжал удерживать обе ее руки в другой. Подняв и подтянув ее ногу, он углубил проникновение еще на один дюйм, ловя ртом ее вздох.

Кристофф начал медленно двигаться. Вперед и назад. Медленно и нежно. Пот покрывал их тела, и каждый раз, когда муж проникал в нее на всю свою длину, их кожа соприкасалась. Они оба с трудом дышали, Кристофф целовал, покусывал и посасывал нежную плоть Вероники, все приближая ее к оргазму. Рука мужа, удерживающая ее запястья, по-прежнему находилась у нее над головой, мышцы на ней напрягались каждый раз, когда Кристофф входил в нее. Завитки волос прилипли к лицу девушки, а капельки влаги покрывали ложбинку между грудей, соскальзывая по ее ребрам, скапливаясь у пупка.

Кристофф наблюдал за этими бисеринками пота, прокладывающими свой путь по ее телу, он опустил голову и прикоснулся языком к ручейку, сбегающему между нежных холмиков. От этого прикосновения тело Вероники охватила дрожь, а ее бедра приподнялись на встречу мужу.

— О, да, — прошептала она, когда муж, лизнув ее в последний раз, впился поцелуем в ее губы. Вероника ощутила солоноватый вкус собственного тела, всосав язык Кристоффа в свой рот, втягивая жестко и быстро, постанывая от удовольствия. Его вкус, смешанный с ее, был опьяняющим, затягивающим.

Вероника открыла рот и закричала, когда Кристофф дотронулся до какого-то местечка внутри нее, заставляя все тело девушки сжиматься в экстазе.

— Иисусе, детка, я собираюсь кончить. Скажи мне, что ты тоже близко, — Вероника была не в силах говорить, она даже не могла сформулировать слова, в то время как он продолжал тереться об слишком чувствительную область внутри ее киски, заставляя Веронику впадать в небытие. — Ты такая тугая, Вероника. Ты сжимаешь меня, словно в кулаке, и это ощущается, как чертовы небеса. Я собираюсь кончить так сильно. Так. Твою мать. Сильно.

С каждым произнесенным словом муж все сильнее вколачивался в тело Вероники, и она вскрикнула, шагнув через край. Что-то прорвалось внутри нее, подобно разрушенной плотине. Поток удовольствия ослепил ее, унося глубже в бездну. Она смутно осознавала, как Кристофф толкался в нее своими бедрами, скользя своим членом внутрь и наружу из ее сжимающейся киски. Муж взревел, кончая, и Вероника почувствовала, как сильные тяжелые струи его спермы наполняют ее, отмечая, как свою. И их удовольствию не было конца. Наслаждение было иссушающим, и девушка хотела, чтобы это никогда не заканчивалось.

Кристофф рухнул на нее, пробормотав грубые слова, которые она не могла понять, и Вероника была почти уверена в том, что речь мужа стала слегка несвязной. Внутренние мышцы ее влагалища продолжали сокращаться вокруг его постепенно опадающего члена, и когда Кристофф, наконец, вышел из нее, Вероника смогла, наконец, глубоко вздохнуть. Девушка чувствовала себя такой мокрой, полностью насыщенной, и она не знала, было ли это из-за ее оглушительного оргазма или оргазма Кристоффа. Но в любом случае у нее не было никакого желания двигаться, и когда муж устроился рядом с ней, притянув ее в колыбель своих рук, она улыбнулась и расслабилась впервые за все время, желая, чтобы этот момент длился вечно.

— Я собираюсь сделать тебя самой счастливой женщиной на свете, потому что знаю всем своим существом, что ты сделаешь меня самым счастливым мужчиной на Земле, — он поцеловал ее в лоб и прошептал ей в волосы. — Ты уже в моем сердце.

Эти слова заставили сердце Вероники заколотиться с удвоенной силой, а кровь промчаться по венам обжигающим потоком. Кристаллики удовольствия распространялись по ее телу, и они не имели никакого отношения к оргазмам, которые муж ей подарил. Может, Вероника и недавно встретила Кристоффа, но этот мужчина, будучи почти что незнакомцем, забравшим сегодня ее девственность, назвал ее своей женой и дал надежду на то, что впереди ее ждет чудесное будущее.