Пёс на цепи

Глава 1

Пес на цепи.

Валерий Павлович вел свою «Ниву» по ухабам проселочной дороги, но, несмотря на тряску, был доволен. Еще каких – то десять минут, и он доберется до дачи, а там уютный домик, гамак, речка в сотне метров, и почти полная тишина, абрикосы. На два дня он оторвется от домашних забот, от работы, от всей дурацкой и суматошной городской жизни. У него наступит настоящий week – end.

При этой мысли он усмехнулся и заглушил двигатель около ровной деревянной изгороди, выкрашенной в зеленый цвет. Изгородь эту Валерий Павлович ставил своими руками. Краска кое – где начала шелушиться , и он подумал, что пора ее освежить. Но он тут же отбросил эту мысль – работать не хотелось абсолютно.

Валерий Павлович прошел в домик. Привычно скрипнула дверь, никакая смазка не помогала), он нашарил на стене выключатель – крохотные оконца на время отсутствия плотно закрывались ставнями.

Продолжая двигаться вперед, он сначала не обратил внимания на угол, где стоял столик, накрытый клетчатой клеенкой. Обычно они перед отъездом с Ольгой (женой) убирали все в шкаф, да и детей заставляли, но сейчас на столике лежала буханка темного хлеба, уже взрезанная, металлическая миска с остатками какой – то баланды и чужая ложка.

Валерий Павлович осмотрел – вроде бы все на месте. Пыли ровно столько, сколько и должно быть – столько сколько ее оседает за неделю – ни больше, ни меньше. Замок не взломан, окна целы. Валерий Павлович пожал плечами и вернулся к машине, из салона достал сумку с припасами. На дачу он обычно выбирался с семьей, но вот уже три дня как Ольга с Наташкой и Сашкой отдыхают на море. Он тоже хотел поехать с ними, но в этом году время отпуска не совпало с Ольгиным, а лето уже подходило к концу – детям скоро в школу, а на море надо побывать обязательно. Вот уже прошло несколько лет, как начался беспредел с реформами, с деньгами, с правительством, только – только все начало налаживаться, как ему перенесли отпуск – на предприятие, на котором он работал инженером, поступил большой заказ, а заказ – это живые деньги, это зарплата. Времена сейчас не такие, чтобы отмахиваться от предложений, заказчиков терять нельзя.

Честно говоря, он просто стремился выбраться из города и по той причине, что здесь, на даче, нет телефона, и его не смогут разыскать ни при каких обстоятельствах. Даже если наступит конец света!

Он обошел домик, открыл все окна. Посторонние продукты удивили его, поэтому он рассматривал все с некоторой напряженностью, но ничего необычного не заметил.

Копаться в грядках он не пошел – никогда не имел желания ковыряться во влажной земле. Для Валерия Павловича дача служила местом отдыха от житейской суеты, убежищем, а не плантацией, на которой стоит гнуть спину из – за жалкого пучка редиса, который свободно можно купить на любом овощном рынке.

Первым делом Валерий Павлович постелил постель и прилег вздремнуть – в городе выспаться никак не получалось. Проснувшись, он решил сходить к реке искупаться, на обратном пути поговорил с соседями, послушал их сетования на дожди, на колорадского жука, на побитый абрикос, с видом знатока сказал пару стандартных фраз из набора дачника, затем расположился в домике и занялся приготовлением ужина. Достал из сумки салями, пиво, булочки, поставил на электроплитку чайник и приготовился к трапезе, как в дверь постучали. От неожиданности он даже вздрогнул, пробурчал: «Кого это там принесло, мать его разэдак». Валерий Павлович гостей не ждал – о загородной даче на работе не знали, друзья и знакомые, осведомленные о привычках, не стали бы его беспокоить здесь.

Он крикнул:

Открыто!

Знакомый скрип, и в домик робко шагнул некий субъект – иного определения для этого персонажа у Валерия Павловича сразу и не нашлось. Мужчина был невысоким и с виду очень грязным, особенно это касалось одежды, которая при ближайшем рассмотрении оказалось просто очень застиранной и оттого ветхой. Мужик если и стирал свою жалкую одежонку – рубаху и брюки, то крайне нерегулярно и без порошка. Какая бы то ни было обувь отсутствовала . Через плечо была перекинута петля с сумкой из кожзаменителя. Вошедший находился на пределе нищеты. Он сказал:

Слышь, браток, ты звиняй меня, что я тут расположился. Дождь пошел, ну я и укрылся. Сильный дождь, как из ведра сыпанул,, проклятущий!

Как же ты внутрь попал? - поинтересовался Валерий Павлович.

Через окно.

Валерий Павлович все понял: когда строился домик он сделал рамы на петлях, и скорее всего в последний раз забыл закрыть одну из них. Мужчина продолжал:

Я тут у вас крупы позаимствовал…

Бог с ней! Жена тут птичник хотела завести, так всякой дряни понатащила. .. Ладно, извинился - и иди гуляй!

Да, я это… - замялся мужик, - …я ложку хотел забрать и хлеб.

Теперь сконфузился Валерий Павлович: ложку - то он вернет, а хлеб выбросил. Неожиданно для самого себя предложил:

Присядь, пивка попьем.

Мужик затравленно оглянулся, словно ожидая подвоха, затем пожал плечами, придвинул к столику второй табурет. Валерий Павлович наполнил пивом стаканы и подцепил вилкой кусочек салями.

Зовут – то тебя как?

Ванька.

Валерий Павлович хмыкнул:

Иваном что ли?

Да нет, Ванькой, - мужик залпом осушил стакан. Валерий Павлович сказал:

Ты ешь, не стесняйся. Я же вижу , что дела у тебя не очень клеятся. Живешь – то где?

Да где придется. Зимой обычно по вокзалам, в подвалах тепло, да жрать нечего, а летом по дачам. Здесь ментов мало, а в городе каждый норовит паспорт проверить.

У Валерия Павловича прямо на языке вертелся вопрос, как этот тип оказался на краю, но он сдержал свое любопытство. Ванька нешуточно налег на еду, при этом виновато поглядывая на Валерия Павловича, но тот повторил:

Не стесняйся! Ешь.

Валерий Павлович поднялся из – за стола, подошел к окну и достал пачку сигарет – она оказалась пустой. Он скомкал ее и бросил в угол. Появление бродяги испортило настроение: «Надо было сразу прогнать его, чтобы не мучаться! Отдых полетел к чертям собачьим». Он испытывал смесь брезгливости и какой – то непонятной жалости, больше похожей на ту, что чувствуют люди, видя больное животное.

Ванька заметил, что настроение хозяина переменилось и быстро собравшись, отблагодарил, а затем ушел. В словах благодарности ощущалась какая – то униженность и боязнь.

Валерий Павлович глотнул пива и, погасив свет, устроился ночевать на кровать.

Его разбудил лай соседской собаки. Он открыл глаза и не сразу сообразил, где находится. За окном ночь. Он чертыхнулся и подошел к стеклу. Слышались крики:

Поганцы! Твари! Лазают тута!

Затем что – то громыхнуло и вновь послышался звериный рык, но Валерий Павлович отлично знал, что соседи по даче держат здесь беспородную псину, которая вряд ли до кого сможет дотянуться, чтобы укусить.

И вдруг Валерий Павлович забеспокоился: а если что – то с машиной? Он выбежал на улицу и оторопел. Глаза не сразу привыкли к темноте, и он был в ней, как слепой котенок. Однако адаптация не замедлила себя ждать, и Валерий Павлович рванулся к «Ниве». Все в порядке, слава Богу. Он интереса ради выкрикнул вопрос:

Что там у вас?

Ответила Наталья Сергеевна, пожилая женщина, давнишняя соседка по даче:

Шляются тут всякие! Мужик мой мотокультиватор на дворе оставил, так чуть не сперли. Два парня молодых, а я на них с дрыном, да Шарика спустила с привязи.

Валерий Павлович усмехнулся: без Шарика ей вряд ли бы удалось справиться. Все это конечно очень забавно, но уже давно идут разговоры о дачных грабителях, а у него дача хлоть и не особняк, но наполовину своими руками строенная, поэтому будет очень жаль, если хоть что – то пропадет или сломается. Жена предлагала завести собаку, но Валерий Павлович животных не любил, да и толку особого от псины не будет.

Дачный сторож, нанимаемый товариществом, настолько дряхл и ленив, что его принимать в расчет не стоит. Придется самому подумать о безопасности, к тому же он собирался завести стройматериалы, чтобы пристроить новую комнатку.

Он отправился спать, а утром вернулся в город.

Неделю Валерий Павлович работал и очень скучал: приходя домой, он оставался один, и он понял, что еще любит свою жену, что просто с ума сходит без детей, без их смеха и их капризов. Между тем подошло время очередного выходного, и Валерий Павлович отправился на дачу, намереваясь в этот раз почистить дом, выполоть сорняки и полить грядки, чтобы возвращающаяся из отпуска жена не сильно пилила.

Домика своего он не узнал: окна разбиты, ставни сорваны, дверь висит на одной петеле, в крыше зияет огромная рваная рана, весь двор усыпан битым стеклом и шифером, ограда выворочена с места, на грядках жгли костер. Валерий Павлович сказал:

Ну и что же это за херня такая!

Навстречу ему спешила Наталья Сергеевна:

Вот видишь, Валерий Павлович, что творится? Что делают скоты! Мы тоже только утром приехали, так и очумели, у нас тоже самое. И у Маркиных, и у Афтеевых… Пацанва балуется…

Какая там пацанва! – махнул рукой Валерий Павлович. – наркоманы цветной металл ищут, алюминий, медь , да и так, что поцелее прихватывают.

Оно и верно.. Сладу с ними нет. Милиции – то здесь никогда не бывает, вот они и пользуются моментом.

Руки бы им поотрывать засранцам!

Так их не поймаешь. Это сейчас лето, нет – нет, да и заскочишь, а зимой здесь вообще пустота.

Валерий Павлович махнул рукой и прошел в дом: стол на месте, а табуреты исчезли, как исчез и деревянный шкафчик с плохонькой, но необходимой посудой. «Костер жгли мебелью, а миски и столовые приборы из алюминия,» - сообразил Валерий Павлович. Его охватила злость, это желание схватило его за горло, и он начал сыпать ругательствами. На крепкое словцо все инженеры мастера, а тут еще и такой повод. Больше всего его возмутила разорванная пополам книга, оставленная с прошлого раза – томик Лескова. «Постой!» - подумал он, - «А может это и не наркоманы вовсе? А бомжи?». Вспомнился Ванька.

Валерий Павлович посмотрел на разгромленный участок, сердито сплюнул, закурил и пошел в сторону реки, махнув на восстановительные работы рукой6 « ну ее к черту эту работу! Пойду лучше поплаваю.» Спуск к реке был ровным, пологим, а у самой воды располагался импровизированный пляж. Летом речка сильно мелела и обнажалось песчаное дно. Намного приятней пройтись по песочку, чем хлюпать по глине.

Валерий Павлович неторопливо разделся, аккуратно сложил одежду, вступил в воду и удовлетворенно хмыкнул - прохладная, как раз то что и требуется. Он отплыл от берега метров на десять, два раза нырнул, а когда посмотрел на берег, то увидел проходящего мимо Ваньку. Валерий Павлович заорал:

Стой!

Отраженный от воды крик многократно повторился и затих. Ванька вздрогнул как от удара, но остановился. Валерий Павлович выбрался на берег и, подобрав одежду, подошел к бродяге:

Здоров, - сказал он, но руки Ваньке не протянул.

Здорово.

Это ты по дачам шалишь?

Не – а, зачем? Люди живут, трудятся, а я гадить буду?

А кто?

А я почем знаю, люд всякий шляется, много разной дряни развелось.

Почему – то у Валерия Павловича появилась твердая уверенность в том, что Ванька не врет, хотя он разговаривал с бродягой всего лишь второй раз, а тот все время держал голову опущенной, как провинившийся школьник, и Валерий Павлович ни разу не видел глаз бомжа. И тут инженер усмехнулся: «Да и не девица он, чтобы я взгляд его ловил».

Ладно, верю, ну а сам ты где сейчас обитаешь?

Да, там вот сад заброшенный колхозный – там хибарка, ну, сторожка, в ней и живу.

А зимой как же?

В город переберусь.

Понятно, - произнес Валерий Павлович и замолчал. Ванька двинулся прочь, но инженер остановил его:

Подожди, есть у меня предложение. Сторож у нас хреновый – гадят здесь сильно. Не хочешь вместо него? Пожрать обеспечим, одежонку какую – никакую справим к зиме. Только жить все время здесь придется. У меня в домике печка – буржуйка есть – в холод не замерзнешь. Свет есть, радио есть – не заскучаешь, вода в колодце, не очень – то и далеко. Живи, радуйся, только не воруй. А караулить тебе придется всего четыре участка.

Валерий Павлович вспомнил, что как – то у него с соседями зашел разговор о сторожах, и все согласились, что неплохо бы найти своего. Платить много денег они не в состоянии, но четыре семьи со средним достатком вполне могут прокормить непривередливого мужика. Машины есть в трех семьях, поэтому завоз продуктов большой проблемой не станет. Однако Валерий Павлович не был уверен в честности стоящего перед ним человека – не знал он его, но с другой стороны украсть здесь практически нечего, так что они ничем абсолютно не рискуют.

Ванька задумчиво протянул:

По – о – гулять хотелось бы.

Валерий Павлович пожал плечами и пошел было обратно, но Ванька догнал его:

Согласен, только это, денег и выпивки не давайте, слаб я на них, меры не знаю.

Хорошо, сейчас можешь заниматься чем угодно, а вечером зайдешь ко мне.

Вернувшись с реки Валерий Павлович кое-как приспособил сломанную изгородь и обошел соседей с предложением. Ткачовы и Афтеевы согласились сразу, а Наталью Сергеевну пришлось уговаривать. С мужем ее говорить бесполезно – все вопросы она решала лично, и это всегда забавляло Валерия Павловича, не привыкшего к главенству женщин. Он постоянно потешался над соседкой и ее мужем. Однако решающую роль в вопросе со сторожем сыграл денежный фактор – за такие деньги им удалось бы купить только беспородного пса.

До вечера Валерий Павлович возился с домом, повесил на место дверь, разбитые окна прикрыл ставнями и заколотил их брусками – раньше следующего выходного он стекла не привезет.

Солнце медленно скатывалось за горизонт, его часто закрывали темные облака, ускорявшие наступление темноты. Валерий Павлович закончил работу и прошел в домик. Ванька все не появлялся.

Наконец раздался стук, и дверь натужно заскрипела – еще пуще прежнего, но вместо Ваньки появилась Наталья Сергеевна вся в слезах:

Горе у нас, Валерий Павлович, Шарика нашего извели.

Как это извели?

А так, траванули чем- то. Мы еще утром, как приехали, неладное почувствовали. Мы пришли,а он хвостом не виляет, поджал его, скулит так жалобно, а к вечеру окочурился. Извели, изверги окаянные !

Жаль, конечно, собаку, неплохой был пес!

А какой умный! Ведь по глазам все понимал… Ну, не приходил мужик этот бездомный?

Пока нет. Может, и не придет вовсе. Они же все, с отклонениями.

И не говори… А может, и без отклонений. За такую малость ему здесь как псу жить!

С него и этого хватит. Он и так хуже собаки живет, по помойкам шарится!

Хуже собаки, но сам себе хозяин! А здесь как на цепи будет.

Валерия Павловича охватило раздражение:

Наталья Сергеевна, вам сторож нужен ли нет?

Нужен, Валерий Павлович, нужен. Да ты не сердись, это я из -за собачки так расчувствовалась. Жалко Шарика!

« Глупая баба!» - подумал он. – «На цепи, не на цепи, какая разница? Главное, чтобы караулил. А разобраться, так мы все на цепи живем- только у каждого она по – разному выглядит!» Наталья Сергеевна тем временем уже собиралась уходить, но заявился Ванька. Он поздоровался с женщиной несколько заискивающе и с вопросом посмотрел на Валерия Павловича, который ответил:

Как и договаривались. Сам не передумал?

Нет.

Садись тогда за стол.

Решили, что Ванька жить будет в домике инженера, еду ему будут привозить два раза в неделю. В обязанности Ваньки вошло патрулирование и охрана четырех участков, на время же пребывания на дачах хозяев Ваньке предписывалось перебираться в сторожку в заброшенном саду, которую Валерий Павлович посулил помочь отремонтировать.

Наталья Сергеевна поинтересовалась:

Вань, а ты куришь?

Да, подешевле, конечно, если можно.

Привезем, привезем, не переживай!

Валерий Павлович посмотрел на часы:

Я, наверное, поеду домой, ты можешь переночевать здесь, позавтракать чем найдется, а я завтра утром завезу мыло и провизию. Держи ключи.

Валерий Павлович положил ключ от домика на стол, поднялся и вышел. Наталья Сергеевна поспешила за ним. Инженер, выйдя за ограду, сплюнул и сел в машину.

****** ****** ******

Ванька нес службу исправно – больше ничего подобного предыдущему разгрому не случалось. Сам мужичонка оказался совестливым, неприхотливым и достаточно проворным, чтобы никто не мог нагадить на четырех участках. А на остальных дачах бесчинства продолжались. Приход осени, а затем и зимы, не только не остановили буйство вандализма, а даже несколько подстегнули его ввиду отсутствия хозяев, и Валерий Павлович не раз слышал что, то в одном, то в другом месте происходят неприятные сюрпризы.

Вернувшаяся из отпуска жена одобрила принятое Валерием Павловичем решение, пожурив однако за то, что тот позволил Ваньке жить именно в их домике, но безопасность требовала некоторых уступок. Ванька же, когда Валерий Павлович с семьей приезжал на дачу, деликатно исчезал, перебираясь в сторожку и возвращался в домик только после отъезда инженера.

С наступлением холодов Валерий Павлович завез на дачу свои старые, но все еще теплые валенки, ушанку из искусственного меха, Афтеевы подарили бродяге изрядно поношенный тулуп, Наталья Сергеевна организовала импровизированную аптечку с аспирином и другой недорогой химией – кое –как Ваньку подготовили к зимовке. За дровами для « буржуйки» он ходил в тот самый заброшенный сад, выбирая старые погибшие деревья, отчего сад очищался и к весне обещал обрести второе дыхание. Валерий Павлович немного удивился этой Ванькиной разборчивости по отношению к деревьям. Иногда Ванька вслух мечтал о собаке:

Тоскливо здесь, иногда выть хочется. Иной раз подумаю- лучше на вокзале бы ошивался, голодный, правда, но среди людей.

На это Валерий Павлович только усмехался:

А я чем хуже людей?

Ты, Валерий Павлович, не собеседник, ты – хозяин: приехал, покормил и уехал. А я для тебя ровно, что пес.

Это ты зря, - обижался Валерий Павлович, но в душе осознавал правильность Ванькиных слов, однако вслух инженер никогда бы с ним не согласился.

До Нового Года оставалось четыре дня, когда жена обратилась к Валерию Павловичу, только что вернувшемуся с работы:

Валера, ты бы съездил на дачу сейчас. Ваньке поесть отвези, а я ему гостинец новогодний приготовила. Съезди сейчас, не спорь, потом завертишься перед праздником – некогда будет. То в гости, то к детям на елку… Привет ему передашь.

У Валерия Павловича особого желания ехать за город не было, но жена безусловно права, и он с тяжелым вздохом принял увесистый пакет с продуктами, с тоской посмотрел на диван и телевизор, вернулся к машине. Сыпал мелкий снежок. Ни ветерка – природа замерла. Морозило. Он минуты две не мог завести двигатель и подумал : «Приеду, скину продукты и сразу же домой».

В круглосуточном магазине купил Ваньке бутылку водки: «Надо побаловать человека». Как – то летом он приехал на дачу с товарищами на шашлыки и видел как жадно пожирал глазами спиртное Ванька, но выпить отказался – постеснялся гостей: в этом отношении мужик оказался на вес золота.

Вот и дача: он не стал глушить мотор. Проход к домику недавно расчищали, но снег все равно заметал узенькую дорожку. Валерий Павлович передернул плечами и подбежал к двери. Свет горел, и Ванька открыл на условный стук.

Привет, - Валерий Павлович передал ему сумку и кинулся к раскаленной печке. – Мороз дай бог!

Да, морозец, знатный!

С наступающим тебя, Вань!

Спасибо, - Ванька переминался с ноги на ногу. – Ты один, Валерий Павлович?

Один, вот гостинцев тебе привез – от жены в сумке, а мой, вот, - инженер выставил бутылку на стол. Ванька улыбнулся:

Это хорошо, соскучился я по беленькой, на праздник можно немного.

Твое дело… Как у тебя дела? Спокойно?

Все нормально.

А меня вот два дня назад на улице Наталья Сергеевна встретила, рассказывала, что в соседнем поселке два домика сожгли.

Видал я ,как полыхало! Но здесь такого не будет.

Ладно, Ваня, ты извини, но мне ехать пора, может, на днях еще заскочу. Не скучай!

А я и не скучаю, у меня радио есть, да и вспомнить что найдется!

Счастливый человек.

А что – нет? Живу я хорошо, работаю – хлеб не дармовой ем, никому не должен, и мне никто не должен.

Валерий Павлович поморщился: « Ни детей, ни собственного дома…Хотя, возможно, все это у него было, может, и есть, но он просто лишился… Впрочем, не важно».

Валерий Павлович уехал.

******** ********* *********

Ванька после отъезда инженера выложил из пакета привезенные продукты, нашел гостинец от жены Валерия Павловича и улыбнулся. Все – таки есть люди, которые хоть немного, но заботятся о нем, думают, как о живом существе, которому нужно немного заботы и человеческого внимания.

Он не лгал, когда говорил, что ему не скучно. Ванька действительно не скучал: сущность бродяги не требовала людского общества, хотя к людям иногда тянуло, но очень редко, слишком многое он повидал за последние годы. Нельзя сказать, что он разочаровался в людях, просто устал от них и особой симпатии к ним не испытывал. Ему было немного не по себе, когда Валерий Павлович предложил эту по существу собачью работу – иного определения для нее не находилось, но он согласился и не жалел, хотя иногда и дразнил инженера.

Буквально через полчаса после отъезда Валерия Павловича кто – то настойчиво постучался. Ванька подошел к двери и спросил:

Кто?

Браток, пусти погреться. Заплутали мы!

Ванька помолчал, затем выдал:

Тут до города недалеко совсем. Автобус междугородний через полчаса пойдет, на остановку выйдете, водитель подберет.

Ага, спасибо, - послышался звук быстро удаляющихся шагов, затем резкий грохот разбивающегося стекла, и в домик влетел обломок кирпича, угодивший ровнехонько в табурет, на котором только что сидел Ванька. Сторож от такой наглости оторопел, схватил шапку и кусок заточенной арматуры, специально заготовленный для такого случая. Он отворил дверь и увидел двух молодых парней, стоящих у калитки. Один из них поигрывал кирпичом:

Что, дед, потеплело? На улицу решил выйти освежиться?

Ваньку это хамское обращение задело. Он оценивающе посмотрел на непрошеных гостей – среднего роста, худющие, явно не атлеты или боксеры. Он направился к ним, крепко сжимая за спиной металлический прут. Железо неприятно холодило руку.

Ребята, зачем буянить? Шли бы вы подобру- поздорову!

Иди ты сам на хер, козел старый! Мы только погреться хотели!

Речь у парней замедленна и держатся они на ногах не очень уверенно, хотя запаха алкоголя не чувствуется. «Ширево», - подумал Ванька. Он повидал наркоманов на своем веку, и эти типажи отлично подходили к описанию. « Тем более справиться с ними будет легко, хотя, может, обойдусь без драки!»

Хамить, ребята, тоже не стоит!

Не стоит у тебя, а у нас в этом плане все нормально!

Ванька стоял перед выбором: ударить первым или дождаться провокации. Он оглянулся по сторонам – никого, что вовсе неудивительно, но потом его никто не сможет обвинить в нападении, свидетелей –то нет. Но парни решили, что он испугался и ищет помощи и издевательски засмеялись:

Нет, дед, здесь никого. Никто тебе старому пердуну не поможет, - в Ваньку тотчас полетел кирпич, но он легко увернулся.

А ты, дед, резвый!

Еще какой! – выкрикнул Ванька и бросился вперед, резким толчком сбил обоих парней с ног. « Пожалуй, обойдусь и без прута, а то еще убью ненарком кого, грех такой на душу брать не надо,» - подумал он. Это его и подвело. Он, откинув арматуру, пнул ближайшего парня в бок и наклонился, чтобы ударить в лицо второго, и тут его полоснули ножом по руке. Кто – то прошипел:

Получай, с –сука.

Ванька отдернул порезанную руку – правую - , обернулся в поисках прута, но тот скрылся в слое снега. Отвлекся – получил удар в пах. Ванька согнулся- парни медленно поднимались. Он, не разгибаясь , пнул одного из них. Не промахнулся – носок сапога ткнулся в тело, но Ванька и сам поскользнулся и упал. Теперь у Ваньки не осталось ни единого шанса. Удары посыпались один за одним, он пытался увернуться, как- то прикрыть лицо и голову, но руки откидывали в сторону и продолжали бить с остервенением. Ванька боли как таковой уже не ощущал, но быстро потерял сознание. Он словно провалился в пропасть, как будто умер…

Он не умер, даже смог открыть глаза. Пространство заполняло красное марево, метались какие – то блики. Ванька медленно повернул голову и увидел пылающий домик – снег вокруг растаял и обнажил черную землю. На фоне пылающего огня отчетливо выделялись черные кожаные куртки парней. До него словно из другого мира донесся голос одного:

Дед – то, того, гикнулся, кажись!

Ну и хер с ним!

Ванька перевел взгляд с парней на небо. Ни единой звезды. Умирать ему не хотелось. Самое лучшее и правильное решение - притвориться мертвым, как они и считают. Нет смысла продолжать драку – эта парочка невменяема и не знает пределов. Дача сгорела. Ванька с горечью подумал о невыполненном обязательстве перед Валерием Павловичем. Ему поверили, ему доверились, его посчитали за надежного человека. Хозяева кормили, одевали его, предоставляли кров. Он обязан им, обязан остановить распоясавшихся подонков. И он это сделает.

Ванька провел рукой по снегу и ухватился за гладкую рукоять ножа, того самого, которым ему порезали руку. Пальцы онемели от холода, и нож выскользнул, однако Ванька упорно выцарапывал его из снега, между делом разминая начинавшие коченеть ноги. Хотелось кашлянуть, но он сдерживался из боязни быть обнаруженным. Тело начало пропитываться болью, словно кусок сахара, опущенный в стакан с чаем.

«Зачем я делаю это?» - спросил он себя и ответил. – «Я хочу найти себя, хочу выполнить свой долг, хочу быть человеком!»

Он долго, бесконечно долго, собирался с силами, а парни метались вокруг домика, выламывали ограду и подкидывали ее огонь, отчего в воздухе стояла невообразимая вонь – неизвестно чем инженер красил ограду. Ванька, опираясь на левую руку, осторожно встал, шапка давно свалилась с головы, в волосах застыли льдинки. Рука сильно кровоточила, а снег неимоверно громко скрипел под ногами. Бежать он не мог, но парни к его удивлению не замечали маневров. Он, не долго думая, подошел к ближайшему вплотную и ткнул ножом в бок. Парень в изумлении повернул к нему лицо, искаженное гримасой боли , затем потянулся к ране. Ванька лбом ударил его в нос и еще раз пырнул ножом. И в этот момент ему на голову обрушилась такая неимоверная тяжесть, что он ушел в свой собственный мир, и на этот раз навсегда.

****** ******** *********

Валерий Павлович с сжавшимся сердцем смотрел на черную обгоревшую трубу буржуйки, на испохабленный участок, на машины «Скорой» и милицейские легковушки. Двое в гражданской одежде расхаживали по участку и перебрасывались замечаниями. Небольшая группа медиков и милиционеров сгрудилась над чем – то , что раньше было домиком. Внутри желтого милицейского «УАЗ»а кто – то бесновался – машину заметно покачивало.

К Валерию Павловичу подошел лейтенант:

Вы хозяин?

Да, я. В машине у меня документы, мне звонили.

Произошло убийство, даже не одно, а два: пожилой мужчина с черепно – мозговой травмой и парень с ножевым ранением. Смерть их наступила практически одновременно.

Валерий Павлович даже сильно не удивился, слушая объяснения милиционера. После звонка он был готов к самому худшему, хотя первой мыслью было, что Ванька напился водки и на радостях спалил домик. Однако все оказалось гораздо хуже и страшней. Этот бродяга, нанятый за смехотворную плату вместо собаки, полез защищать хозяйское добро и словно пес вгрызся в глотку непрошеным гостям и погиб.

Лейтенант с кем –то переговорил по рации и снова обратился к инженеру:

Вы знаете кого - нибудь из них?

Да, того, что постарше, - ответил Валерий Павлович и кратко обрисовал их отношения. Милиционер понимающе кивнул и сказал:

Сейчас сюда доставят второго молодого парня – наши ребята нашли его на соседней даче, у него вся одежда дымом провоняла, да и на руках следы крови. Вы сможете подать на них заявление о возмещении материального ущерба, у меня нет сомнений, что они искали здесь или металл или что – то еще. Второй говорит, что они погреться попросились, а дед на них с трубой кинулся, что они вырубили, а он очухался и ножом пырнул одного… Он же здесь не по договору находился?

Нет, без документов, просто устное соглашение, а что?

Если бы жив остался, то срок бы отхватил за превышение мер самообороны. Хотя у него были все шансы остаться в живых, отлежался бы в снегу, но на геройство его проперло . Пьян был скорее всего?

Может быть, но я не уверен.

Экспертиза покажет… А от вас я бы хотел услышать перечень причиненного ущерба и получить письменное свидетельство о разрешении этому мужичку жить у вас на даче.

А можно я завтра в отделении все это напишу? – попросил Валерий Павлович. – Мне очень нехорошо, а скоро Новый Год, нужно еще подготовиться.

На лице лейтенанта появилось выражение легкого неудовольствия:

Хорошо, тогда лучше после праздника, но не затягивайте с этим…

Валерий Павлович постоял на месте еще минуты три, затем сел в машину и поехал в город. Его одолевали невеселые мысли : «Наталья Сергеевна сравнивала Ваньку с цепным псом, но мне кажется, что дело вовсе не в верности или личной преданности, а в принципе. Этот бездомный бродяга оказался человеком с принципами, человеком долга, человеком, который выполняет взятое обязательство при любых обстоятельствах, при любых поворотах судьбы. Он не был алкоголиком или наркоманом и жаль, что я так и не удосужился познакомиться с ним поближе. Я считал его недостойным своего общения, вторым сортом, но получилось, что мои ярлыки оказались фальшивыми, и у меня на даче жил настоящий Человек, человек долга, человек совести и чести», - и вдруг мысли Валерия Павловича метнулись в противоположную сторону, - « и все – таки он был псом, обыкновенным цепным псом. Вот и весь долг, вот и вся преданность. Он не удивлялся, что Новый Год отступил на второй план.

Показались городские окраины – однообразное нагромождение железобетона, и на сердце отчего – то стало очень тоскливо. «Отчего?» - спросил он себя и не получил ответа.