Пес, Ромашка, Обезьянка

Глава 12

Сначала я разозлилась. Посмотрела камеры наружного видеонаблюдения, записала номера Ромкиного ауди, позвонила знакомому в ГАИ. Но он, как ни странно, отказался выдать мне адрес хозяина номеров. Противозаконно это оказалось.

Ладно, подумала я. Попробуем по-другому. Поехала я в управление садового общества, но там ничего не знали о старом — новом хозяине. Ни телефона, ни тем более адреса. Знали только то, что дом, вроде, не продавали. А это мне и без них известно было.

Таким образом, провела я половину дня. Хоть бы записку оставил, что Атлас у него, нет, уехал, молча, как вор, честное слово. Зря я его пирогами кормила и еще самые лучшие трусы в него кидала. А еще мысли приходили о замужестве. Тьфу, на него и три раза ха-ха. Он так испугался, когда я за его булочки подержалась, вот, пожалуй, и убежал вместе с моей собакой от страха. Может он и правда по мальчикам? Чтобы ему там икалось со страшной силой.

Вечером на меня свалилось тоска, я даже всплакнула, глядя на подстилку Атласа. Вот совсем недавно лежал тут мой пёс, уши развесив, смотрел на меня преданными глазами, а теперь они там вместе — радуются, меня забыли — предатели.

Утром решила, что хватит горевать. Рано или поздно Ромыч появится на участке, вот тогда и поговорим с ним по-серьезному. Я ему покажу небо в алмазах. Собралась и поехала на работу. Девки в офисе удивились и немного напряглись. Не ожидали, что начальство каждый день будет на работе появляться. Я сама тоже погрузилась в бумажную рутину. Села писать бизнес-план для еще одного детского садика.

Очень мне понравилась идея с правильным питанием, где дети кушать будут все натуральное, сбалансированное. Вот я его буквально за пару часов и накидала. Девчонки серьёзные стали, но зато все отчеты и расчеты вовремя сделали.

Поехала я в детский сад. Встретил меня бригадир Азим:

— Проходи хозяйка, мы тут пока пару мелочей доделаем и за стенку возьмемся, — заговаривал зубы мне он. В помещении все было, так как и прежде, даже мусор не вынесли, который я видела еще в прошлый раз. Может если бы Атлас был со мной, я бы и смолчала, но тут не смогла, не было у меня стрессоснимателя в наличии.

В общем, отчихвостила я этих здоровых лбов по первое число. Азим с улыбкой всё выслушал, покачал головой. Надеюсь, они исправятся.

Появилось желание не тащиться из Москвы в Сосновый бор, а остаться в квартире, но мне подумалось, что Роман может приехать вместе с Атласом на участок, поэтому я поехала обратно. Приехала ночью. На соседнем участке никого не было. Я посмотрела камеры — днем тоже никто не приезжал.

Зато позвонила мама.

— Ян, ты чего не звонишь? Как дела?

Вот не хотелось мне посвящать ее во всю эту эпопею. С другой стороны жутко хотелось, чтобы меня кто-нибудь пожалел. Но зная маму, я решила промолчать, а то она такую деятельность разведет, что до Страсбургского суда дойдет, еще и на телевидение сунется в передачу “Пусть говорят” или “Давай поженимся”. Тогда уж Ромычу точно не спрятать свои булочки от моих ручек, ну и Атласа тоже.

— Да нормально всё.

— А чего на работе лютуешь?

— Мам, обыкновенные рабочие моменты, кто там тебе жаловался опять?

— Ох! Мужика тебе не хватает! Как там Атлас-то кстати?

А вот про Атласа совсем не кстати. Я почувствовала, что сейчас вообще расплачусь. И чтобы мама не засекла моего настроения, сказала:

— Елки - иголки! Атлас! Мама, извини, я тебе позже перезвоню.

И бросила трубку. В это время я как раз на кухне была, и на глаза мне попался плафон помытый, отвернулась, а там миска Атласа пустая. В общем, пошла я рыдать в свою спальню. И от того, что я одна одинешенька, осталась, и от того, что маму обманываю, и вообще я вся бедная несчастная разнесчастная. Никто мне под окнами серенады не поет и стриптиз не танцует. Вот возьму и всем назло заведу кота — мей куна, например, и пусть все умоются своими слезами.

Утром я опять поехала на работу, сотрудники офиса начали избегать встреч со мной, старались мне в глаза не смотреть. А мне ж надо чем-то занять мой пытливый ум, вот сидела я там, работала. В обед на меня опять напала хандра. Я позвонила Ирке и как на духу рассказала ей и про пирожки и про булочки, и про подлое бегство всех мужиков с моей территории. Она, конечно, поржала немного, повозмущалась и посоветовала позвонить Светке, так как та вроде с белобрысым другом Ромашки замутила. Я приободрилась, сопли подобрала, позвонила.

Радостное сияние Светки чувствовалось и через трубку. Рассказала я ей про свою беду, только уже без подробностей про булочки, она согласилась помочь и достать мне телефон похитителя собак. А через полчаса перезвонила и сказала, что достать телефон не может.

С горя я пошла гонять строителей в детском саду. Азима там не было. Мусор лежал всё там же. Встретил меня какой-то другой рабочий, который в ответ на мою тираду о горе гастарбайтерах точно так же поулыбался, покивал и пообещал, что всё будет готово в срок.

А потом я поехала домой. А там…. Я опять позвонила Светке.

— Свет, привет! Это я опять. Что Василий никак не дает телефон своего друга?

— Ян, ты пойми, мы только начали с ним общаться. Я спросила он отказал, представь, что будет если я начну его шантажировать или надавлю.

— Представляю, прости, просто я дома, а тут…

Я опять не удержалась и разревелась.

— Ян, ты чего там плачешь, что ли?

— Да, ладно, привыкну, переживу. Ты хоть скажи Атлас у него?

— У него, у него. Вася при мне звонил, спрашивал.

Я разрыдалась еще больше. Вот оно счастье вроде рядом, а не заберешь.

— Ну не реви. Мы завтра с Васей в Шоколаднице встречаемся, на Тверской. Ты подходи часам к двум, может он тебе телефон даст, или со своего позвонит. Только ты это... сильно его не пугай. Он если что, мужик хороший и так бы не поступил, как Ромка твой, он его осуждает.

— А я вам свидание не испорчу?

Светка тяжело вздохнула.

— Да приходи, чего уж там, я ему заранее сообщу, что ты зайдешь на огонек. Скажу, что переживаю за тебя.

— Спасибо, Свет, ты настоящий друг.

Я немного успокоилась. С Атласом все в порядке, завтра может, поговорю с этим похитителем.

Спала я спокойно. Утром собиралась долго, чтобы как-то понесчастней выглядеть, как в фильме “Невыносимая жестокость” — пришла героиня в зал суда в розовом таком домашнем платье и все присяжные умилились, какая, мол, домашняя женщина. Вот и я тоже решила надавить на мужские инстинкты, но не как в “Основном инстинкте”, а то Светка меня убьет. Приду вся такая девочка-девочка, хрупкая, голубоглазая, с косичками.

Надела я нежно-голубой сарафан под цвет моих глаз, кеды и заплела две французских косы. Краситься не стала, так я вроде как моложе выгляжу. Приехала я вся такая фея “Динь-динь”. Зашла в зал, смотрю — сидят голубки, улыбаются друг другу. Увидела я Василия у меня аж под ложечкой засосало, захотелось треснуть его хорошенько, чтобы не выпендривался.

— Всем привет, — весело поздоровалась я.

Василий подобрался. А мне неприятно стало, что это я — монстр, какой, чего все от меня шарахаются? Я села за столик к ним.

— Здравствуй, Яна.

— Вась, ну может, ты поможешь Яне? Она же тоже Атласа любит. Вот у тебя никогда не было домашнего любимца?

— Ян, с Платоном…

— С Атласом, — не сдержалась я.

— В общем, я вчера звонил Роману, собака у него. Жива, здорова, вроде даже тявкал весело где-то на заднем фоне.

— Весело? — со слезами на глазах спросила я. Это что ж значит, Атлас по мне вообще не скучает? По Васиному выражению лица я поняла, что поговорить с моим соседом- артистом мне не удастся. И все, тут начался потоп, хорошо, что я не накрасилась.

Сначала у меня скатилась одна слеза, потом другая. Появилась мысль пойти пореветь в туалете, а потом я подумала, а пускай Вася смотрит, как я страдаю, может со стыда сгорит и телефончик мне даст. Тут подскочила Светка, обняла меня и стала успокаивать.

— Ну, ты чего? Ну, вернется он еще на свой участок, там и поговоришь с ним.

— Да я как посмотрю дома на пустую лежанку или миску Атласа, меня аж всю переворачивает. Я ж совсем одна осталась!

— Ну почему одна? А я, а Ирка, мама с папой у тебя есть?

— Мамы только тут и не хватает!

Василий вжался в угол и смотрел на меня жалостливыми глазами. И тогда начала я рассказывать ему свою грустную историю, как напугала Романа, совершенно случайно, придержав его, чтобы он не упал за его булку. А он после этого сбежал, а я не хотела ничего плохого, просто так получилось. Хоть бы собаку мою не трогал. В конце моей речи Василий протянул мне салфетку и пообещал:

— Я поговорю с ним.

Когда я посмотрела на Светку, то увидела, что она еле сдерживается от смеха. Смешно ей видите ли! В общем, я решила закругляться с этим цирком. И попрощавшись со всеми, взяв с Василия обещание поговорить с Романом серьезно, грустно пошла к своей машине. Я покажу тебе небо в алмазах Ромашка — кака….

Как оказалось, это тоже не помогло. Надеюсь, Василий после моего спектакля хорошо промыл мозги этой Ромашке перерощенной.

Две недели я моталась из Москвы в Сосновый бор, чтобы не проворонить, когда Роман свет батькович появиться, чтобы взять его уже не за булочки, а за кое-что другое, тоже драгоценное и стрясти с него МОЮ собаку.

Чтобы не грустить, я работала в офисе, инспектировала развивайки. В детский сад решила больше не приезжать. Позвонил мне их начальник, после моей инспекции и говорит:

- Яна-джан! Рахат - лукум сердца моего. Зачем так поступаешь? Мы с тобой договорились? Я мужчина деловой. Ты женщина красивая. Зачем рабочих обижаешь? Почему не доверяешь? — укоризненно выговаривал он мне и я устыдилась.

А что он хотел? Стресс у меня, вот только мама всегда меня учила, что никого не волнует моё эмоциональное состояние. Делай своё дело правильно. Чего я правда до людей докопалась? Ну не вывезли мусор какой-то - время же еще есть?

Но, по всей видимости, зря я доверилась этими гастарбайтерам. Потому как приехала я, когда парни должны были мне сдать объект. Зашла, а там всё как было, в моё последнее посещение, так и осталось. А еще и ламинат, гипсокартон, краска и все прочие, что закупалось, куда-то исчезло.

Сначала я позвонила Азиму. Абонент оказался не абонент. Потом уже их начальнику, повторилась та же история. И тут я поняла, что мужики меня опять кинули. Время было позднее, начинать поиски, писать заявление в полицию, искать мафию, чтобы их нашли, и жестоко отомстили, я не стала. Решила до утра об этом не думать, чтобы совсем не раскисать, так как мне еще ехать в Сосновый бор, вдруг Ромка под горячую руку подвернется.

По пути я думала, что могу сделать. До открытия детского сада оставалась неделя. Однозначно мне нужна новая строительная бригада, проверенная и надежная. Придется доплачивать за срочность, ну ладно, главное вовремя открыться. Мы уже набрали две группы детей, которых нам приведут. Рекламные банеры уже месяц висели по району, призывая мамочек, приводить детей в гости к Кенгуру, где их будут правильно кормить, поэтому я могу и сама что-то делать, если нужно. Завтра поеду с экономистом закупать стройматериалы. “Ум тоже покупается” — вспомнила я.

Пришла домой, села на диван, сижу, смотрю в одну точку и понимаю, что нет у меня никаких сил встать, пойти поесть, умыться. Гипнотизирую стену напротив. И вдруг звонок. Не хочу никого видеть. И тут слышу веселый лай. Атлас что ли? Я подскочила, побежала к калитке. Только открыла, мой пес пулей влетел на участок, покружился вокруг меня, облизал мне руку, я присела на корточки, обняла его и мне полегчало. Долго в моих объятиях пес сидеть не мог, вырвался и стал круги наворачивать между мной и Романом. Я пошла в дом, Атлас несся за мной. Он забежал на кухню, понюхал свою миску, тявкнул, типа:

— Ты чего не ждала меня, давай — корми, чего стоишь?!

Я пошла, насыпала корму, приговаривая:

— Ты мой хороший, проголодался, соскучился. Где ж ты был так долго? — хотела добавить “кобель”, но решила, что с двуногим вообще разговаривать не буду.

Атлас весело чавкал.

На Романа внимания не обращала, глаза б мои его не видели. А он по-хозяйски зашел за нами на кухню, привалился к косяку двери, руки в брюки, стоит, смотрит.

— Как дела?

— Нормально, — а у самой сердечко екает, какое нормально?! Ну, хоть Атласа вернул.

— Хорошо выглядишь, похудела даже.

Я зыркнула на него, сказала бы я, чьими стараниями, я похудела, но промолчала. Не отдам ему собаку больше. Села перед Атласом, глажу его, молчу.

— Ян, ты прости, что я так, не предупредив, уехал.

Молчу, не отвечаю. Не прощу. Роман постоял немного. Прошел на кухню, взял стул, сел на него. А я на него внимания не обращаю, сижу, Атласа наглаживаю.

— Я тебе Платона привез.

Меня покоробило, но поправлять не стала. Сидим мы, значит, дальше молчим.

— Ладно, Ром, — вставая, сказала я, решив прекратить это молчание. — Привез, теперь иди. Мне спать пора, завтра на работу.

И тут совсем не к месту я вспомнила на какую такую работу мне завтра.

— Ян, нам надо договориться.

— О чем? Хорошо тебе жилось без Атласа, когда ты не знал, что с ним произошло?

— Нет, мне жилось плохо. Если бы не та тетка, я бы до сих пор его искал.

— А теперь представь какого было мне! — немного повысив голос, сказала я и тыкнула пальцем ему в плечо, хотя мне опять хотелось все кубики его пересчитать.

— Ян, я ж извинился, я все понял, — хватая мою ладошку и прижимая к своей груди, сказал он.

— Когда это ты извинился?! — вскрикнула я

— Щас извиняюсь. Не понятно, что ли? — Роман мило улыбнулся, а мне вообще обидно стало, ишь, улыбается он, когда я страдаю. Весь день меня мужики сегодня обижают.

— Приехал, сказал — прости, а теперь проваливай и без тебя проблем полно! — закричала я.

— Каких проблем? Я ж Платона вернул. Сам вот с повинной головой явился. Что за жестокая женщина? Ну, хочешь — за попу меня опять схвати в наказание?

Вообще мужик охамел, все они охамели. Кинули меня! И тут из моих глаз слезы брызнули, вместе со словами:

— Нечего меня этим попрекать! Я нечаянно, а ты сразу сбежал! Еще и Атласа забрал!

— И сейчас уеду. Мне в командировку на пару дней нужно, вернусь, и поговорим, — растолковывая как маленькому ребенку, проговорил Роман, а у меня всё потоп начался, слезы градом льются. В лице Романа я видела и Азима, и его начальника, и вообще всех моих ухажеров бывших.

— Вот и вали в свою командировку и чтобы я тебя здесь больше не видела! — проговорила я тоже уже не так громко.

— Не будь дурой. Куда я денусь? Вернусь, конечно, — миролюбиво проговорил Роман

— Вернешься, а нас тут нет! Вот и ищи, свищи ветра в поле! — шепотом сказала я, заглядывая ему в глаза.

— Куда ты от меня денешься?

От такого заявления я немного опешила. А Роман не растерялся, притянул меня в свои объятья, склонился и стал осторожно большими пальцами стирать с моих щек слезинки, приговаривая:

— Янка -обезьянка, ну что ты сырость развела? Вернусь я скоро. Не убивайся ты так, — а потом и до губ моих добрался.