Пес со мной. Как понять собаку и сделать ее счастливой

Что это за странный блок

Бинго – это такая настольная игра, в СССР ее еще называли лото. Ведущий вытаскивает из мешка бочонки с числами, а игроки отмечают их на специальных карточках; кто первый зачеркнет все числа на своей карточке, тот и победил. Буллшит-бинго – шуточная разновидность этой игры. Вместо чисел на карточках участников – дурацкие слова и выражения, которые тоже надо вычеркивать, когда их кто-нибудь упоминает. Ну а мы придумали догшит-бинго: собрали самые популярные заблуждения, связанные с собаками, и вредные советы по их воспитанию.

Предлагаем вам представить карточку со всеми этими нелепыми высказываниями и мысленно вычеркивать пункты, когда слышите их от друзей, случайных людей на собачьей площадке или кинологов. В нашем бинго не обязательно заполнять всю карточку целиком: достаточно одного пункта, чтобы больше не доверять мнениям и советам того, кто ляпнул такую глупость. Прекращайте разговор, бегите с вечеринки или подарите собеседнику эту книгу. Поехали.

«Я должен доминировать над собакой, иначе она меня подчинит и поработит»

Источник этого заблуждения – невероятно популярная у кинологов теория доминирования. К ней с самого начала было много вопросов, а за годы бытования она обросла таким числом мутаций и фантазий, что самые отвязные кинки-вечеринки отдыхают. Давайте кратко разберемся в истории вопроса.

В 1947 году этолог Рудольф Шенкель изучал волков в зоопарке швейцарского города Базель. Он заметил, что пара альфа-волков – самец и самка – держат всю стаю в страхе, непрерывно контролируя сородичей и жестко подавляя все виды конкуренции в коллективе. В своих работах Шенкель постоянно проводил параллели между волками и собаками, хотя науке известно, что эти животные разошлись по разным эволюционным ветвям десятки тысяч лет назад. Так в массовом сознании впервые появился образ альфа-волка, мечтающего задоминировать всех вокруг, и альфа-собаки, которой непременно нужно то же самое.

В 1960-х американский биолог Дэвид Мич тоже исследовал поведение волков, но уже в национальном парке Айл-Ройал. Вслед за предшественником он заметил суровую иерархию в волчьих стаях и описал ее в своей книге «Волк», которую до сих пор переиздают и читают. В отличие от Шенкеля, Мич не проводил параллели между волками и собаками. Он просто писал, что альфа-волки контролируют передвижение стаи и распределение добычи, сохраняют жесткую социальную дистанцию, которую другим нельзя нарушать без разрешения, и пресекают малейшие покушения на свое высокое положение в иерархии. Все это почему-то так запало в душу кинологам, что они мгновенно экстраполировали данные о мичевских волках на собак. А потом начали учить своих клиентов быть альфами для их домашних псов. Это, говорили они, не так уж сложно: не давайте псу спать на своей кровати, первым проходите через любые двери, отбирайте его еду, всегда побеждайте в играх, а если будет нужно – укусите своего пса и сядьте на него сверху.

Через 30 лет после первых наблюдений за волками Дэвид Мич опубликовал эссе[4] «Альфа-статус, доминирование и разделение труда в волчьих стаях». Там он подвел итоги 13-летней работы на острове Элсмир и рассказал в числе прочего о своих прошлых ошибках и заблуждениях. Главным пунктом было то, что изначально он изучал волков не в дикой природе, а заповеднике, где стаи были организованы искусственно. Животные в них не были родственниками и не выбирали, с кем создавать коллектив. В естественной же среде стая состоит из семьи и одиночек, которых она принимает по своему желанию. В таком добровольно-родственном составе животные сообща заботятся о малышах, учат охотиться подростков и вообще склонны к взаимовыручке. Да, в волчьих сообществах, как и в человеческих, существует социальное доминирование, однако оно скорее ситуативное. Представьте: вы с друзьями заказали пиццу, и в коробке остался последний кусок. Вы очень голодны, поэтому быстро хватаете его и съедаете, не поделившись. Поздравляем, вы сейчас были доминантом. Однако это не значит, что вы всегда доминируете над друзьями. Завтра вы будете сыты и в хорошем настроении и с радостью уступите последнее другому. Волки – и собаки – тоже склонны действовать по настроению и в соответствии с потребностями.

Со временем последователи Мича постановили: хоть волки и собаки и имеют в далеком прошлом общего предка, они далеки друг от друга в физиологическом, когнитивном и эмоциональном планах[5]. А один из самых именитых исследователей собачьего поведения, профессор Марк Бекофф, посвятил критике «доминантных тренингов» десяток текстов в своем блоге[6]. В частности, он пишет: «Доминантные альфа-люди не пользуются уважением у собак. Более того, домашнюю собаку может сбить с толку, когда в одну минуту хозяева ее любят, а в следующую – ругают или наказывают».

Вы спросите: почему же современные кинологи до сих пор скачут на этой мертвой лошади и объясняют все проблемы в собачьем поведении теорией доминирования? У нас нет ответа. Видимо, многие правда верят, что она работает. Потому что в ответ на человеческую агрессию часть собак действительно будет демонстрировать так называемую выученную беспомощность (кстати, недавно было доказано[7], что на самом деле это не выученная беспомощность, а откат к младенческому поведению, но для удобства мы и дальше будем называть ее так). Такую реакцию можно по ошибке принять за послушание и успех дрессуры, основанной на подавлении и наказании. Ну а если волю собаки не получается подавить, клиенту всегда можно сказать, что он просто мало и плохо доминировал.

На деле чаще всего оказывается, что собаки, которых некомпетентные специалисты считают доминирующими, просто живут в плохих условиях. Они пытаются хоть как-то отстоять свои права и границы. Исследования доказывают[8]: собака воспринимает нас кем-то типа родителей. Жестокая дрессировка, психологическое насилие, непонятные или часто меняющиеся правила, запреты любого видотипичного поведения (например, нюхать, грызть, общаться с себе подобными) ведут к тому, что собака начинает сопротивляться и защищаться. Если человек верит в теорию доминирования и считывает это поведение как бунт, он выходит на новый виток жестокости и запретов. Круг замыкается, проблема остается нерешенной.

Представление о собаке, которая, если дать ей поблажку, сядет на голову, уведет жену, украдет коня и перепишет на себя недвижимость, сломало миллионы песьих жизней и превратило в ад немало человеческих. Как же быть? Наш совет: оставьте рассуждения о доминировании этологам и зоологам, которые изучают диких зверей. Расслабьтесь и начинайте строить со своей собакой отношения, основанные на эмпатии, уважении и удовлетворении ее видотипичных и эмоциональных потребностей.

Памятка: как определить, что моя собака пытается доминировать

• Собака писает на кровать. Она доминирует? Нет.

• Собака рычит на меня. Она доминирует? Нет.

• Собака защищает свою еду. Она доминирует? Нет.

• Собака делает садки (имитирует половое поведение) на мою ногу. Она доминирует? Нет.

• Собака хочет спать на кровати. Она доминирует? Нет.

• Собака выпрашивает еду. Она доминирует? Нет.

• Собака приносит игрушку и предлагает играть. Она доминирует? Нет.

• Собака не выполняет команды. Она доминирует? Нет.

• Собака тянет поводок. Она доминирует? Нет.

• Собака не хочет идти туда, куда я хочу. Она доминирует? Нет.

• Собака охраняет комнату – никого туда не пускает. Она доминирует? Нет.

«Любая собака может стать послушной всего за три дня»

Нет. Почему это неправда? По той же причине, по которой в рекламе туши снимают пластиковые, а не натуральные ресницы, а в отделе пылесосов в магазине бытовой техники обещают, что это устройство «изменит вашу жизнь навсегда». Это просто реклама. А реклама не имеет ничего общего с реальностью. Обычно источник этого утверждения – недобросовестные кинологи. Так эти люди пытаются продать свои услуги. И им это, надо сказать, удается – ведь кто не хочет быстрого решения проблем?

Но если посредственный пылесос или неудачная тушь просто окажутся пустой тратой денег, то чудо-тренинги, обещающие «полностью послушную собаку» после первого занятия и знающую все команды после второго, могут запросто разрушить жизнь и здоровье пса и спокойствие вашей семьи. Все волшебные пилюли в кинологии на поверку оказываются пинками, удавками, рывками, электрошоковыми ошейниками (ЭШО) и дисками Фишера[9]. Ничего нового, ничего волшебного, просто насилие в новой маркетинговой упаковке. Одна наша ученица в порядке эксперимента откликнулась на такую рекламу в соцсетях. Когда она пришла на занятие, гарантирующее «безупречное послушание за три часа», ей с порога вручили ЭШО. Оказалось, суть авторской методики в том, чтобы постоянно бить собаку током.

Существует множество исследований о негативном влиянии боли и стресса на дрессировку. Все они свидетельствуют: собаки, которых бьют и ругают, плохо запоминают новую информацию и чаще демонстрируют проблемы поведения[10]. Например, в эксперименте 2020 года[11] участвовали три группы собак. Одну учили выполнять команды с помощью позитивного подкрепления, другую наказывали и ругали, а в третьей группе применяли то один, то другой подход. Анализы слюны и крови помогли выяснить, что у собак из группы «Наказание» вырабатывается больше всех кортизола (гормона стресса). Видеонаблюдение показало, что при этом они еще и хуже всех решают когнитивные задачи. Смешанная группа справлялась чуть лучше, чем псы, которых наказывали, но хуже, чем те, кого поощряли похвалой и лакомствами.

Каждый день в своей работе мы встречаемся с последствиями насильственной дрессировки. Это либо несчастные, депрессивные, задерганные собаки, потерявшие волю к жизни, либо псы, которые защищаются и готовы отстаивать себя до последней капли крови. Послушные же собаки, которые не бросаются на прохожих и не разносят дом, – те, у которых закрыты все потребности, ничего не болит и есть предсказуемая, но интересная жизнь (с качественными прогулками, общением с другими собаками и понимающим человеком).

«Клетка – это как домик и даже лучше»

Клетка – один из самых спорных вопросов в мире специалистов по собачьему поведению. Многие профессионалы, которых мы очень уважаем, – даже такие гуру, как легендарный американский тренер Йен Данбар, – настоятельно рекомендуют клетку как место для воспитания и дрессировки собаки. Мы же категорически против. Да, можно приучить собаку находиться в клетке какое-то время. Это может пригодиться при переезде, во время путешествия или если вдруг предстоит провести какое-то время в стационаре больницы. Но запертая клетка – не дом. Англичане называют клетки для собак Dogschwitz-Barkenau[12], и нам как еврейкам эта черная шутка даже не кажется перебором.

Небольшие домашние клетки стали популярны в Америке 15–20 лет назад. Их стали рекламировать как решение множества проблем. Авторы книги «Собаки ненавидят клетки»[13], специалисты по поведению собак Элла и Рой Линкольны пишут: «Вместо того чтобы дать собакам возможность общаться, заниматься спортом, социализироваться и жить жизнью, в которой они нуждаются, [американцы] используют это быстрое решение. Люди поняли, что это простой способ справиться с любым поведением собаки. Если она грызет вещи, писает дома или ведет себя гиперактивно, нужно поместить ее в клетку, и неприемлемое поведение прекратится: собака просто физически не сможет делать ничего из перечисленного». Также считается, что, если поместить слишком активную и возбудимую собаку в клетку, она «научится спокойствию». Иногда так борются с тревогой разлуки – расстройством, из-за которого пес, находясь в одиночестве, может разнести дом.

Постепенно мода на клетки захватила весь мир и не думает проходить. Человеку очень удобно, когда собака не путается под ногами: можно не учить ее избегать запрещенных мест, не убирать за ней по всему дому, не воспитывать ее и вообще не париться. По данным американских зоозащитников, некоторые собаки в США и в странах Азии проводят в клетках по 22 часа в сутки – их выводят только на прогулки. Они продолжают сидеть в клетках, даже когда хозяева дома. Удивительно, но при этом, согласно опросу[14] 2016 года, 95 % американцев считают свое домашнее животное членом семьи. Интересно, пытались ли они запереть в клетке вредную бабушку или невыносимого младшего брата?

Главный аргумент сторонников клетки: собаки на свободном выгуле тоже находят себе логово и обживают его. Клетка для домашних собак – аналог логова, а значит, естественна. Но правда в том, что в логовах собаки живут только в период взращивания потомства, пока щенкам не исполнится восемь недель[15]. Кроме того, у логова нет двери и замка, и животные могут выходить из него в случае необходимости или желания. Не существует ни одного – даже плохого – исследования о том, что клетка воспринимается собаками как логово. Зато известен такой эксперимент: щенков отделили от их опекунов электрической изгородью, находящейся под напряжением. И даже несмотря на удары током, они продолжали попытки прорваться к своим людям. Еще один кейс – «синдром одинокой мыши»[16] из исследования 2020 года. На третий день содержания в одиночной клетке мыши впадали в летаргическое состояние, аналогичное тому, которое испытывали мыши из другой группы при передозировке опиоидом бупренорфином. Так выглядит влияние, которое оказывает на мышей, собак и даже людей изоляция.

Еще один аргумент сторонников клетки: «Мы оберегаем собаку, чтобы она не навредила себе: не перегрызла провода, не съела что-то вредное и опасное». Наша позиция: нужно заранее готовить дом к появлению пса. Уберите провода, гвозди и еду, которая может навредить, спрячьте дорогие сердцу туфли, чтобы с ними точно ничего не случилось, и запаситесь специальными лакомствами и игрушками, которые ваш пес сможет безнаказанно грызть. Согласно исследованию[18] 2021 года, только 2 % животных продолжают жевать не предназначенные для них предметы, если получают достаточно лакомств и игрушек.

Третий популярный довод за клетку: «Это безопасное место, где собака может спрятаться и отдохнуть». Но что это за дом такой, в котором собака вынуждена прятаться от людей в запертой клетке? Псу, как и любому другому млекопитающему, нужно тихое[19] место для отдыха, свой уголок, на который не будет посягать никто из домашних. Но этому месту совсем не требуются железные прутья и замок.

Еще один частый аргумент: «Собаке в клетке просто нравится, она заходит туда сама и с удовольствием». Собаке действительно может нравиться клетка как место сна и отдыха – так же как шкаф, плюшевый домик, ящик стола или любое другое укрытие. Только вот в укрытии никто никого не запирает, в этом его отличие от тюрьмы. Если клетка всегда открыта и собака продолжает там тусить – нет проблем. Но наш опыт показывает, что большинству псов куда больше нравится проводить время на нашей кровати. Впрочем, если вы покажете нам собаку, которая научилась сама себя запирать ради роскошного отдыха в клетке, мы возьмем свои слова назад.

«Мой пес успокаивается только в клетке» – еще один несостоятельный аргумент. Разумеется, чтобы научить молодую активную собаку успокаиваться самостоятельно, потребуется куда больше знаний и сил, чем если просто запереть ее. Но то, что произойдет с собакой в клетке, – это не про успокоение. Под замком она постепенно осознает тщетность попыток выбраться и ляжет от растерянности и бессилия. Успокоится ли она при этом? Нет, это обыкновенное отчаяние.

Еще пара фактов о клетках

• В Финляндии, Норвегии и Германии закрывать собак в клетках законодательно запрещено в любых случаях, кроме перевозки, нахождения в стационаре больницы или другой «кратковременной и приемлемой причины». При этом домашняя клетка должна быть достаточно просторной. Например, для лабрадора установлена норма площади в три с половиной квадратных метра – это больше половины стандартной советской кухни. В обзоре от 2020 года[20] группа австрийских этологов и ветеринаров называет такие правила разумными и отмечает, что каждую причину помещения собаки в клетку можно решить другим, более гуманным способом.

• Постоянное (более четырех часов в сутки) содержание подопытных собак в клетках запрещено законодательством ЕС. При этом в Германии лабораторные собаки имеют право на клетку минимальной площадью от шести до десяти квадратных метров (в зависимости от породы и размера).

• Собака в клетке не может ни выбирать, ни регулировать параметры окружающей среды (светло-темно, тепло-холодно, тихо-громко, жестко-мягко). Она не может уйти или устранить возникший триггер. Такое состояние ученые-этологи называют потерей контроля, и оно негативно сказывается на благополучии пса.

• Некоторые кинологи с помощью клетки обещают быстро приучить щенка к туалету на улице. Все дело в том, что у собак существует естественный внутренний запрет: не испражняться там, где спишь. Мы считаем, что это банальная пытка. Мочевой пузырь щенка – как и любого ребенка любого вида – работает не так, как у взрослого, и опорожнять его нужно чаще (в раннем возрасте – ежечасно). В клетке малыш сначала долго терпит, а потом не выдерживает и справляет нужду под себя, от чего страдает и физически, и морально.

• Спать в клетке неестественно для собаки. Согласно исследованиям[21], в процессе смены фаз сна собакам необходимо менять позы и поверхности – например, перемещаться с более мягкой на твердую. Этот фактор очень важен для качества сна, и в клетке так спать не получится.

Но, если честно, даже если бы у нас не было всех этих фактов и ссылок на исследования, мы бы все равно не стали покупать клетку своим собакам. Таков наш моральный выбор. И мы верим, что порой это куда важнее, чем научный резон.

«Называться родителем своей собаки – глупо»

Мы предпочитаем использовать формулировку «собачий родитель», хотя отлично понимаем, что многих она может покоробить. Еще мы говорим «социальный партнер», потому что, на наш взгляд, это максимально точно отражает модель наших отношений с собаками. При этом мы принимаем любые самоназвания, которые используют другие люди, будь то «хозяин», «хранитель», «компаньон» и так далее. «Собачьи родители» – это исключительно наш выбор. Но у него есть причины.

Мы убеждены, что язык формирует сознание. Называя себя чьими-то хозяевами, мы фактически соглашаемся с российским законом[22], по которому домашние животные – это собственность, неодушевленная вещь. Никому не придет в голову поинтересоваться, что происходит в душе у старой шляпы, когда мы выбрасываем ее на помойку, или как ковер относится к физическим наказаниям; при этом очевидно, что у животных, в отличие от одежды и предметов быта, есть мысли и чувства.

Еще нас вдохновляет зарубежный опыт. Сегодня термин pawrents[23] используют большинство англоязычных ресурсов по дрессуре и ветеринарии, а также зоомагазины. Разумеется, его часто критикуют: называют маркетинговой уловкой, инфантилизмом, подменой понятий, манипуляцией и безумством. Но нам он кажется очень удачным. Собаки зависят от нас примерно так же, как маленькие дети – от своих родителей. Мы знаем, что многих удивляет и даже раздражает, когда мы их сравниваем, но фактически тут все чисто. Что ребенку, что псу мы обязаны обеспечить безопасность, воспитание и любовь.

«Нельзя сравнивать детей и собак»

Мы делаем это постоянно и уверены, что эта параллель вполне корректна. Вот почему.

Оба биологических вида, Canis familiaris и Homo sapiens, относятся к плацентарным млекопитающим. Это значит, что у людей и собак много сходств с точки зрения физиологии и анатомии. Но самое важное связано с устройством нервной системы: наш мозг работает схожим образом, а в организмах выделяются одни и те же гормоны и нейромедиаторы. Именно поэтому так много медицинских исследований проводили и проводят на собаках: ученые считают их отличной «моделью человека» во многих аспектах. А еще, согласно последним данным, мы с собаками испытываем похожие эмоции (подробнее об этом – в главе «Умеют ли собаки любить»). Еще академик Павлов с легкостью экстраполировал физиологические открытия, сделанные на собаках, на людей. Помимо него, собак в жестоких и неэтичных опытах использовали еще десятки ученых. Один из примеров – эксперименты по исследованию выученной беспомощности, в ходе которых псов били током и смотрели, будут ли они сопротивляться[26]. А в середине XX века советский биолог Владимир Демихов пришивал собакам вторые головы и пересаживал дополнительные сердца, чтобы отточить технику трансплантации до уровня, на котором такие операции можно будет проводить людям[27]. Все это доказывает: мы слишком сильно похожи, чтобы отказываться от сравнений.

Аргументы в пользу сходства собак и детей есть и у исследователей, которые изучают интеллектуальные способности животных. Например, когнитивные тесты[28], которые проводили на собаках, обезьянах, волках и человеческих детях, показали, что в распознавании коммуникативных сигналов собаки гораздо больше похожи на человеческих детей, чем остальные участники экспериментов. Собаки успешно считывали указующие жесты и взгляды, а еще «заражались» от людей зеванием. Кроме того, с точки зрения теории семейных систем[29] место собаки в семье очень похоже на место ребенка. Она – зависимый член системы, который не имеет доступа к распределению ресурсов и не принимает важных стратегических решений, за нее это делают «старшие». От ребенка собаку отличает только то, что она будет занимать такое положение до конца жизни. Главный вывод, который мы можем сделать из этого: собака, как и маленький ребенок, априори не может брать на себя ответственность за свое «плохое» поведение, но вполне может научиться «хорошему».

Однажды исследователи[30] разделили владельцев собак на три категории, аналогичные тем, что используют для описания человеческих родителей: авторитетные (те, у кого высокие ожидания от воспитанников, но при этом развита отзывчивость к ним), авторитарные (высокие ожидания, слабая отзывчивость) и снисходительные (низкие ожидания, развитая отзывчивость). Дальше ученые провели для собак тесты на привязанность к хозяевам, общительность и способность решать головоломки. Псы с авторитетными опекунами имели самый высокий уровень надежной привязанности к человеку и были гораздо более чувствительными к социальному контексту по сравнению с собаками с авторитарными или снисходительными владельцами. Более того, все собаки, справившиеся с задачами-головоломками, были из «авторитетной» группы. Еще одно любопытное исследование[31] на ту же тему провели ученые Орегонского университета. «Мы обнаружили, что стиль воспитания определяет модели поведения и познания собак. Проще говоря, у людей, которые тратят время и силы на то, чтобы понять и удовлетворить потребности своих собак, они с большей вероятностью будут жизнерадостные и неагрессивные», – пишет Моник Юделл, одна из авторок работы.

Когда-то мы придумали «тест на ребенка», который регулярно используем в работе со своими клиентами, в постах и выступлениях. Это мысленный эксперимент: попробуйте представить, как совершаете с детьми действия, которые собираетесь совершить с собакой. Например: посадили бы вы ребенка в клетку на время, пока вы на работе? Надели ли бы вы на ребенка ошейник-удавку, чтобы он стал более управляемым? Запретили бы общаться с другими детьми, потому что вам не хочется следить за тем, чтобы эта коммуникация проходила мирно и конструктивно? Стали ли бы кормить ребенка только сухими хлопьями (у некоторых собак, которых кормят исключительно сухим промышленным кормом, так мало вкусовых впечатлений, что, чтобы восполнить их, они яростно подбирают на улице все, что не приколочено)? Безусловно, это манипулятивный прием, но нам он кажется очень релевантным.

«Собаке совсем не больно от удавки или ошейника с шипами – нужно просто уметь их правильно использовать»

В этом пункте речь пойдет о любых видах аверсивной (от англ. aversive – «вызывающий отвращение, отталкивающий») амуниции. То есть о такой, которая создана исключительно для причинения боли и других неприятных ощущений, призванных помочь изменить или прекратить нежелательное поведение. Это, например, строгий ошейник (парфорс), электрошоковый ошейник, удавка (контроллер) и халти (петля, надеваемая на морду, которая не позволяет собаке тянуть поводок).

Собака – не Росомаха из комиксов Marvel. Ее тело не регенерирует за секунды, а скелет не укреплен слоем волшебного металла адамантия. Кожа на шее собак нежная, тоньше человеческой, на ней много нервных окончаний, а под ней – важных органов (лимфоузлы, трахея, щитовидная железа). Даже простой мягкий ошейник может нанести собаке травмы при рывках и регулярном натяжении поводка; очевидно, что строгий травмоопасней во много раз[32]. Кроме того, мышцы шеи связывают голову собаки с плечами и задними лапами, поэтому давление на них приводит к болям сразу и в голове, и в плечах, и в задних лапах. Также в списке возможных последствий использования для тренинга аверсивной амуниции – смещения позвонков, разрывы связок, остеохондроз, травмы головного мозга и даже смерть[33].

При этом некоторые животные действительно прекращают нежелательное поведение под действием боли и страха. Но нужно понимать: заплатить за это придется огромным числом побочных эффектов. Существует несколько исследований[34], как аверсивная амуниция влияет на поведение собак, их благополучие и способность учиться. Основные выводы: боль и стресс снижают когнитивные способности, ухудшают качество жизни и вызывают новые проблемы поведения[35] – например, агрессию.

Мы уверены: любую поведенческую проблему любой собаки любых размеров и пород можно решить, не причиняя ей боли. Нет никаких «с этим псом нельзя иначе», есть только лень, недостаточная квалификация тренера и жестокость тренера. В некоторых странах аверсивная амуниция просто запрещена. Например, в Нидерландах не продают ЭШО и парфорсы. Также шоковые ошейники нельзя применять в Дании, Норвегии, Швеции, Австрии, Швейцарии, Словении, Германии и некоторых частях Великобритании и Австралии.

От сторонников удавок и шокеров часто можно услышать тезис: «Любая амуниция может оказаться как злом, так и благом – важно, как вы ее используете». Это такой же буллшит, как и сказки про «неправильно» надетый строгий ошейник: как бы вы ни надели его, он будет причинять собаке боль и неудобства. А помимо травм, ношение аверсивной амуниции ведет к хроническому стрессу и подрыву доверия к миру[36].

Несмотря на все, что написано выше, мы не можем огульно осуждать всех, кто выбирает аверсивную амуницию. Мы понимаем, что многие просто поверили не тем специалистам и не подозревают, что причиняют собаке боль. Такой метод воспитания часто выбирают от безысходности, страха и неспособности пережить социальную неприемлемость своего пса.

«Собаки испокон веков носили ошейники, так что это отличная амуниция»

Ошейник или шлейка? Этот вопрос – еще один повод для эпичных споров. Но для нас выбор очевиден. Есть исследования[38], что ошейники опасны для собак. Рывки за ошейник могут повредить позвоночник и спинной мозг пса, травмировать его трахею и щитовидную железу, нарушить кровообращение и перекрыть доступ кислорода в мозг[39]. Дискомфорт и асфиксия – самые мягкие последствия из возможных. Более серьезные и отдаленные – хронический стресс и проблемы с доверием к человеку. Самым этичным и безопасным видом амуниции нам кажется анатомическая шлейка. Она сделана из стропы, в расстегнутом виде напоминающей букву Н, а надетая на собаку (если смотреть спереди) – букву Y. Такая шлейка удерживает пса за грудную клетку, а не за шею, не блокирует мышцы и вообще минимально влияет на то, как он двигается.

Важный момент: в этом пункте мы говорим только об амуниции, к которой крепится поводок. Очевидно, что сам по себе ошейник не способен причинить собаке вред – ну, если не затягивать его слишком туго. Хотя есть еще пара исключений. Например, индивидуальная чувствительность собаки или ее негативные ассоциации с ошейником.

Вообще-то мы уверены: чтобы осознать, что не стоит дергать собаку за шею, не нужно быть ученым или читать все перечисленные выше исследования. Достаточно иметь собственную шею и немного эмпатии. В следующий раз, когда пойдете на прогулку, попробуйте понаблюдать за собаками в ошейниках. Вы заметите, как они задыхаются, когда хотят куда-то дотянуться (а хотят они часто, ведь собаки по природе – любопытные существа). Даже если вам достался флегматичный пес, который не тащит вас на прогулке в каждую клумбу и спокойно ходит на поводке, все равно случится момент, когда поводок натянется. Собака может чего-то испугаться или выбежать на дорогу. Поэтому лучше, чтобы рывок пришелся не на шею, а на более прочную область – ребра.

Отдельно хочется написать, как горько видеть на сайтах современных производителей красивой амуниции для собак пассажи типа «Ошейник – эффективный инструмент дрессировки». С тем же успехом там могло быть написано что-то типа «Лоботомия – лучшее средство от депрессии» или «Заклинания помогают вызвать дождь во время засухи». Есть миллион способов договориться с собакой без рукоприкладства и дергания за шею. Собаки, например, прекрасно понимают коммуникативные сигналы человека, включая, вы не поверите, обычную человеческую речь, не только команды (расскажем об этом в главах про коммуникацию).

Еще один раунд в битве шлеек и ошейников – споры о больших собаках. Классика: «Да вы просто никогда не водили алабая на шлейке, его можно удержать только в строгаче!» На самом деле все ровно наоборот. Во-первых, у многих собак быстро вырабатывается толерантность к боли и даже в строгом ошейнике они легко могут протащить неопытного хозяина-доминатора подбородком по асфальту. Во-вторых, здравый смысл и законы физики подсказывают, что удержать большого пса с помощью шлейки с двумя точками крепления поводка (одно полукольцо пришито к шлейке на спине, другое – на груди; у поводка два карабина) проще, чем с помощью ошейника.

При этом не все шлейки одинаково хороши. Выше мы поместили картинку с правильной анатомической конструкцией. Шлейки других типов давят, натирают, мешают ходить, влияют на работу мышц и сковывают естественные движения собаки. Представьте, как бы вы себя чувствовали, если бы все время ходили в неудобной обуви или в слишком узких джинсах.

«Купирование ушей и хвостов – это красиво и даже полезно»

Существуют породы собак, которых мы уже почти не помним с целыми ушами и хвостами, так прочно закрепилось купирование. Многие заводчики и любители убеждены, что, к примеру, доберман с некупированными ушами – это нелепость, уродство и вообще деньги на ветер. Но давайте называть вещи своими именами: купирование – это просто ампутация частей тела без жизненной необходимости (само собой, кроме случаев, когда у собаки есть медицинские показания – например, гангрена хвоста). Технически эта процедура далека от гуманности и этичности. Как правило, ампутацию хвоста проводят щенкам в возрасте нескольких дней. Есть кошмарный миф, что собаки в таком возрасте нечувствительны к боли, поэтому резать можно по живому. Разумеется, это не так. Некоторые прикрываются тем, что настолько маленький щенок может не пережить анестезию, – это правда, но тоже не повод для живодерства.

Уши иногда вырезают по специальным лекалам – например, чтобы висячие превратились в стоячие. Эту операцию проводят щенкам в возрасте нескольких месяцев, но уже с анестезией. Восстановление длится около месяца, все это время собаки должны ходить со специальной короной, поддерживающей уши в вертикальном положении, и терпеть боль. Получается, что в самом важном для социализации возрасте пес не может нормально общаться с сородичами из-за боли и нелепой конструкции на голове. Можно только гадать, как этот опыт скажется на его последующей жизни. Вероятнее всего, это приведет к проблемам с агрессией, а хозяева будут думать, что дело не в перенесенной психологической травме, а в особенностях породы.

Во многих странах мира купирование запретили и не допускают собак с ампутациями к выставкам[40]. Вот пара примеров.

• В 1987 году Европейская конвенция о защите домашних животных запретила «хирургические операции с целью изменения внешнего вида», включая купирование ушей и хвоста.

• В 2004 году Австралия запретила купирование ушей и хвоста за исключением случаев, когда они выполняются ветеринаром в медицинских целях.

• В 2007 году Клуб собаководства Великобритании запретил собакам с купированными ушами участвовать в выставках.

Считается, что история купирования берет начало в Древнем Риме. Якобы там бойцовым собакам обрезали уши и хвосты, чтобы те не отвлекались во время боев, если кто-то укусит их за болтающиеся части тела. В современном мире с похожей логикой относятся к собакам охотничьих и пастушьих пород: проще один раз отрезать, чем постоянно лечить, если собака поранится, защищая стадо от волков или преследуя добычу. Вероятно, в этом есть какой-то резон, но тут встает вопрос, действительно ли нам в XXI веке так нужно каждый день использовать домашних собак на охоте? Не говоря уже о боях.

Многие боятся, что собака с длинным хвостом неизбежно будет его травмировать – например, виляя в состоянии сильного возбуждения, ударять об стены. Но от такого уровня возбуждения страдает не только хвост, но и вся собака, и решать проблему нужно не купированием, а работой с ее состоянием. Другие переживают, что собаки со свисающими ушами предрасположены к бесконечным отитам и прочим воспалениям: якобы слуховой проход закрыт ухом и не вентилируется. Это миф: отитами страдают и короткоухие псы, и те, кому их купировали. Как шутит одна наша коллега, почему бы тогда просто не сделать в ушах дырочки для проветривания? По крайней мере, это менее инвазивно, чем отрезать орган целиком.

Другой важный аргумент против купирования: собаки используют уши и хвосты, чтобы общаться с сородичами. Язык собак состоит в основном из сигналов тела (о них мы расскажем в отдельной главе), и уши с хвостом – органы, которые отвечают за огромное количество «слов» в нем. Если у особи что-то не так с тем или другим, это может приводить к недопониманию и даже агрессии со стороны других собак.

В общем, купирование – чистое зло. И если заводчик, у которого вы хотите купить щенка, навязывает эту процедуру или не разрешает от нее отказаться, это веский повод отказаться от его услуг.

«Существует „серьезные“ и „несерьезные“ породы собак»

«Серьезные» – это, к примеру, овчарки, доберманы и питбули. А «несерьезные» – йоркширские терьеры, французские бульдоги и золотистые ретриверы. Считается, что несерьезных «недособак» можно просто завести как аксессуар или игрушку. А вот «серьезных» нужно брать со всей ответственностью, ведь, если их не воспитывать, они могут натворить бед. Соответственно, их нужно с рождения держать в ежовых рукавицах, общаться с ними исключительно приказами и вообще все время быть строгим, ведь «серьезная» собака может в любой момент выйти из-под контроля, начать доминировать и сожрать всю вашу семью.

Человечество действительно придумало и вывело огромное количество пород собак для самых разных целей. Одни должны охранять, другие – приносить подстреленных уток, а третьи – развлекать смешным дизайном. Но правда в том, что глобально все собаки относятся к одному биологическому виду. Внешне они могут сильно различаться, но исследования свидетельствуют[41], что анатомическое устройство и базовые потребности у них примерно одинаковые. Чтобы быть здоровой и благополучной, любой собаке необходимо жить в адекватной среде и иметь возможность реализовывать свое видотипичное поведение. Поэтому разделение на «серьезные» и «несерьезные» породы абсурдно. Точно так же, как и идея, что одна человеческая раса умнее, талантливее и достойнее другой.

Шестилетнее исследование генетиков из Института Броуда показало, что в среднем порода собаки определяет только около 9 % ее поведения. Например, наличие предков колли делало испытуемых немного более послушными (они лучше реагировали на команды). При этом порода практически не влияла на общительность собак, уровень агрессии и их трусость или смелость. «Не стоит ожидать, что, взяв лабрадора, вы гарантированно получите дружелюбного домашнего питомца, а вест-хайленд-уайт-терьер обязательно будет умным. Вы усыновите уникальную личность, с которой вам придется учиться жить», – резюмирует один из авторов исследования.

Другой вопрос, что «рабочие», они же «серьезные», породы действительно имеют свою специфику. Таких собак выводят более возбудимыми, они быстрее, сильнее и выносливее, чем их сородичи других пород. Если в какой-то момент «упустить» их, то есть не балансировать их активности и не учить самоконтролю, последствия могут быть разрушительными. Охотничья собака будет убивать кошек и птиц на прогулке, служебная начнет кусать всех подряд, а перевозбудившаяся пастушья ненароком искривит пространство-время. Но фокус в том, что те самые ежовые рукавицы и жестокость в воспитании, которые, согласно мифам, нужны «серьезным» породам, с большей вероятностью спровоцируют социально опасное поведение. Кроме того, чтобы нивелировать абсолютно все возможные негативные проявления, контроль над собакой должен быть тотальным и неусыпным. Что, во-первых, неэтично, а во-вторых, просто невозможно.

Отдельный подвид в классе «серьезных» пород – так называемые бойцовские псы. Уверены: каждый хоть раз в жизни слышал историю про соседского бультерьера, который загрыз всех местных кошек. Из-за этого владельцы бультерьеров (а также питбулей, американских стаффордширских терьеров и даже французских бульдогов) зачастую вообще не могут спокойно гулять без осуждающих взглядов прохожих и требований надеть на «этого монстра» намордник. Но правда в том, что «бойцовость» – это не только про генетику, но и про воспитание, факторы среды и личный опыт собаки. Бойцовские качества не передаются по наследству абсолютно любому псу с фенотипом буля, он рождается только с определенными предрасположенностями. Создание собаки для боя – многоэтапная работа. Сначала нужно на протяжении многих поколений выводить животных с возбудимым типом нервной системы, а потом долго сводить конкретно взятого пса с ума, стравливая его с другими собаками. Далеко не все представители «бойцовских» пород, которых вы встречаете на улице, принадлежат к такими линиям разведения. Кроме того, будучи настойчивым и терпеливым, до «бойцовского» состояния можно довести любого «непрофильного» пса с возбудимой нервной системой.

«С собаками работают только кинологи»

Так исторически сложилось, что в русскоязычной среде названия специалистов, работающих с собаками, не всегда совпадают с общемировыми. Там всех подряд принято называть кинологами, в остальном же мире кинолог – это человек, который разбирается в породных стандартах, готовит собак к выставкам и соревнованиям по различным дисциплинам или занимается бридингом (разведением породистых животных). Чтобы называться кинологом, специалисту нужно иметь официальную аккредитацию от кинологической ассоциации своей страны (допустим, от Российской кинологической федерации).

Люди с высшим медицинским образованием что в русскоязычной среде, что в остальном мире – это ветеринары; с высшим биологическим – этологи. А вот о зоопсихологах за пределами этой среды, кажется, мало кто слышал (впрочем, некоторые этологи действительно могут специализироваться на психологии животных). Чаще всего собачьи профессионалы за рубежом называют себя либо «тренерами», либо «специалистами/консультантами по поведению собак». Первый термин – это больше про обучение командам, а второй – скорее про общее благополучие и причины поведения собаки. Может показаться, что это звучит как-то несолидно, но даже такие звезды, как норвежская экспертка Тюрид Ругас, которую мы будем часто вспоминать в книге, скромно именуют себя просто «тренерами». Ну а мы, Карина и Маша, – специалистки по поведению собак.

При этом почти ни в одной стране мира, включая Россию, профессиональная деятельность тренеров и консультантов не регулируется законодательством и не имеет государственных стандартов качества. За этим следят независимые профессиональные организации. Самые уважаемые – это PDTE (The Pet Dog Trainers of Europe), которую основала Тюрид Ругос, и IAABC (International Association of Animal Behavior Consultants), которую создала биолог и автор бестселлера «Не рычите на собаку» Карен Прайор. У этих институций есть свои этические кодексы, а чтобы стать их членами, нужно сдать квалификационные экзамены. В общем, если у человека есть аккредитация PDTE или IAABC – скорее всего, это профессиональный и гуманный специалист, который отлично знаком с последними научными данными о собачьем поведении.

Окей, скажете вы, все вроде ясно. Но почему же тогда мы так часто называем себя «адептами современной кинологии»? Что это значит? Проблема в том, что если мы будем говорить «адепты современного научного подхода к поведению собак», никто просто не поймет, чем мы занимаемся. При этом существует еще отдельный термин «новая кинология». Он возник в русскоязычной среде около десяти лет назад и объединил специалистов, которые придерживаются прогрессивных взглядов на воспитание собак. Среди «новых кинологов» могут быть и тренеры, и дрессировщики, и зоопсихологи, и специалисты по поведению. Это зонтичный термин и наш способ найти «своих» в русскоязычном сообществе.

Честно говоря, мы, то есть Карина и Маша, очень устали от этой неопределенности с терминами и названиями и мечтаем однажды популяризировать слово «собакинг». Его придумала Маша, и оно пока свободно от всяких коннотаций. Нам кажется, оно может объединить всех русскоговорящих собачьих родителей и придать легкости каменно серьезным «тренерам». Ну а мы тогда будем называть себя специалистками по собакингу.