Пес Зимы

Слон

Слон летал над джунглями и напевал песенку. Ему было ужасно весело, ветер колыхал его большие слоновьи уши, хвост рассекал воздух, словно пропеллер, а хобот залихватски трубил победные марши.

Вдруг, далеко внизу, Cлон увидел большое дерево. На вершине дерева было гнездо, а в гнезде два птенчика – серый и белый. Птенчики жалобно щебетали, и слону стало их ужасно, ужасно жалко.

«Бедные птенчики», – подумал Cлон. – «Они, вероятно, совсем одни и наверняка погибнут, если только я не возьму их с собой».

Это был очень добрый и мягкосердечный Cлон, потому он снизился, посадил птенчиков на широкую спину и понес их над джунглями к себе домой.

– Мы хотим есть! – пищали между тем птенчики, – О, добрый, добрый Cлон, ты такой большой и сильный, дай нам, пожалуйста, немного еды!

Слон, конечно, не знал, чем следует кормить двух маленьких голодных птенчиков, но, едва принеся их домой, немедленно отправился на поиски, ибо был ответственным и заботливым, как и подобает всякому добропорядочному Слону. Он летал очень долго и все искал, и искал, пытаясь найти что-нибудь подходящее. Сначала он попробовал срывать листья с деревьев, но все они казались ему слишком жесткими и терпкими. Потом он принялся за бананы и ананасы, но они были тяжелыми и крупными. Тогда он стал ловить бабочек и жуков, но все они уворачивались от его толстого длинного хобота. Это, согласитесь, далеко не так просто – кормить чужих маленьких птенчиков, в особенности, если ты большой неуклюжий Слон.

Наконец, после долгих бесплодных поисков, он увидел перед собой бескрайние льды. На самой большой льдине лежал Морж и грел на солнышке свое лоснящееся толстое пузо.

«Не знаю, будет ли от этого какой-нибудь прок», – подумал слон, – «но прихвачу-ка я с собой этого Моржа. Если уж я не могу накормить как следует своих малышей, так хотя бы принесу им игрушку, какой не бывает в наших краях».

С этими словами Слон подхватил Моржа поперек туловища и понес его высоко над джунглями.

Тем временем, оба птенчика, серый и белый, совсем проголодались и стали верещать так громко, что разбудили Крокодила, который переваривал ранний завтрак в высоких прибрежных кустах.

– Как интересно, – удивился Крокодил, – два маленьких птенчика, серый и белый. Они сидят так низко, и кричат так громко, что я, пожалуй, не поленюсь прогуляться в этот прекрасный летний денек.

И хотя он был чрезвычайно сыт, и ему было чрезвычайно лень ползти по жаре, он, тем не менее, встал, дополз до птенчиков и проглотил их, почти не раскрывая свою длинную зубастую пасть. Затем он улегся в тени деревьев и заснул с весьма довольным видом, который имеет всякий сытый крокодил, только что заполучивший отличный десерт.

Прилетев, Слон опустил Моржа на землю и отправился искать птенчиков, серого и белого, но нигде не находил их. Зато он нашел Крокодила, который мирно спал в тени деревьев, и, разумеется, поинтересовался у него, не видал ли тот чего-либо необычного.

– Видал, – отвечал ему Крокодил.

Это был очень умный старый Крокодил, и он отлично знал, о чем следует, и о чем не следует разговаривать со слонами, если они вздумают расспрашивать тебя после сытного завтрака вдалеке от воды.

– Что же ты видел? – нетерпеливо воскликнул Слон, – отвечай не мешкая, а не то я, чего доброго, заподозрю тебя в чем-нибудь таком, в чем мне не хотелось бы тебя подозревать.

Как всякий добрый и мягкосердечный Слон, он предпочитал не подозревать кого-либо в чем-либо без крайней необходимости.

– Я видел, – степенно отвечал Крокодил, – слона, который летал высоко над джунглями и трубил в свой длинный слоновий хобот, словно духовой оркестр на параде. Между тем, всякая тварь в джунглях знает, что летать для слонов – в высшей степени неприлично, и ни один благовоспитанный представитель этого вида никогда не позволит себе ничего подобного.

Здесь Слон слегка покраснел и зарекся когда-либо подниматься в воздух. Он даже подумал, что надо бы обойти джунгли и попросить прощения у всех, кого оскорбило его в высшей степени неприличное поведение, но потом решил, что это все-таки черезчур, и к тому же займет слишком много времени.

– А еще, – продолжал Крокодил, – я видел моржа, который лежал в траве, словно почерневший кабачок. В то время, как каждый в джунглях знает, что моржи не живут в нашем климате, и он непременно простудится и заболеет скарлатиной, если кто-нибудь добрый и мягкосердечный не пожалеет времени, чтобы помочь ему вернуться в более подходящее место.

С этими словами Крокодил многозначительно покачал головой и уполз в свои заросли. А Слон постоял немного, повздыхал, ибо ему совсем не хотелось идти пешком в такую даль, но все же положил моржа на широкую спину и зашагал обратно в сторону Арктики. Это был весьма ответственный и добросердечный слон, и ему ни капельки не нравилось болеть скарлатиной. По дороге он напевал протяжные грустные песни и вспоминал двух птенчиков, серого и белого, которым так не повезло с новой игрушкой.

С тех пор он уже не поднимался высоко над джунглями, только изредка смотрел на бананы и ананасы, до которых теперь никак нельзя было дотянуться. И хотя многие моржи по привычке продолжают искоса поглядывать в небо, всякая здравомыслящая тварь знает, что это всего лишь дань древнему предрассудку. Один лишь крокодил имеет на этот счет особое мнение, но и тот предпочитает хранить его при себе.