Пещерная тактика

Глава 4. Стоит ли убегать от паровоза?

Ура быстрому восстановлению! С утра мозги включились. Первое, на что акцентировалось внимание, – счёт. Ну, тут отбрыкаться нехитро: Саррод подтвердит, что сотни он мне называл. Переход на счёт до тысячи выглядит логично. И вообще я сообразительный, а не сверхъестественный.

Магия? Магия… Очевидно, что полностью раскрывать свой уровень не есть гут. Впрочем, на магии жизни меня не подловят, на магии разума тоже. Хотя нет: как раз человеческие маги могут это сделать, а уж Великий маг – без усилий. Но последний вряд ли доберётся до нашей пещеры; люди… наверное, тоже. В конце концов, у моих родителей проблема семейного уровня. Значит, драконам её и решать. А на чём меня будут ловить?

Понимание магии – тут можно включить дурака. Но с осторожностью. Нельзя показывать, что я предпочитаю какую-то специализацию. Если я покажу себя магом огня, а потом выяснится, что и с водой справляюсь хорошо, то могут возникнуть неприятные вопросы. А с универсала спрос маленький.

Но это не относится к телемагии. В ней предположительно все драконы сильны, то есть и мне надо продемонстрировать эти способности.

Стоп. Не о том думаю. Прикидываю тактику, а тут важнее стратегия. Но строить планы в этой области мне не дало появление отца с добычей. Что-то он быстро разыскал рыбку… Ба, да это и не рыба! Лань без рогов. Семейный добытчик тут же объяснил, что это за зверь, пополнив тем самым мой словарь.

Я стал наблюдать. Разделка туши шла на площадке перед входом – правильно, нечего мух плодить в пещере. Резка, рубка, нарезание бефстроганова и проворачивание котлет выполнялись когтями. Собственно, тут действовал один отец, а мама тем временем сделала неглубокую яму в земле и оттаскивала туда внутренности. То есть в какой-то степени магией земли она владела? Нет, я не прав, тут в дело шли когти. Мясо жарилось (или пеклось) усилиями отца.

Самый главный в нашей семье, гордый охотничьими умениями, явно разнежился после сытного завтрака. Такой случай упускать было нельзя.

– Пап, а когда драконы воюют, кто ими командует?

– Великий маг, конечно.

– Ну не сам же он каждым драконом распоряжается? Наверное, как у нас в семье: ты главный и ты командуешь мамой, она командует Сарродом и Ррумой, а они командуют мной.

Маменька изобразила хвостом полную индифферентность и даже отвернулась. Отец же приписал такое понимание семейной командной цепочки исключительно моему простодушию. Разумеется, он снизошёл до объяснения:

– Великий командует (непонятное слово).

– Это кто?

– Верховный командующий от драконов. Он, в свою очередь, командует тысячниками, те – полутысячниками, потом идут сотники, полусотники и десятники.

Верховный – что-то вроде генерала армии.

– А ты сам какой командующий?

– У меня в подчинении десяток.

Если мерить по пехоте – сержант. Но тут эскадрилья. Тогда скорее лейтенант. Учтём.

Поскольку на моём гребне и хвосте не читалось восторга, папа немедленно добавил:

– Но мой десяток – лучший в сотне!

Есть над чем подумать. В переводе на земные мерки верхний предел здешнего армейского подразделения – дивизия. Самое большее – корпус, да и то сомнительно. Это, в общем, понятно. Мобилизационный ресурс драконов небольшой – ведь и общее драконье население не может быть велико, если учесть, что источником питания служит не сельское хозяйство. А с другой стороны, полноценная авиадивизия – ещё какая силища!

Но надо продолжить расспрос, пока отцовы запасы добродушия не подошли к концу.

– Пап, а когда драконы в последний раз воевали?

– Два года тому назад.

– А драконы давно воюют?

– С тех пор, как на свет появился Чёрный дракон.

– Это кто?

В ответе прозвучала нота благоговения:

– Это наш с тобой предок, родоначальник драконов, величайший воин и маг. Таких больше нет и не будет.

Учитывая продолжительность жизни драконов – уже подросло поколение на потребу войне. То есть начаться она может скоро. Мне, возможно, тоже достанется: отца могут убить, а я не припомню ни одного общества, где вдовы и сироты процветали бы.

Отец ещё не раздражён моим надоедством, и этим необходимо пользоваться.

– Папа, а зачем Великие маги воюют? – Пока отец раздумывал над ответом, я постарался конкретизировать вопрос, не выходя из образа любопытного, но ребёнка: – Ну, они же Великие. У них всё есть. Они всё могут. Ас-Тор может выкопать себе пещеру… сто таких, как наша, поместятся. А захочет – поймает рыбу такую, что из конца в конец нашей пещеры длиной. И во-о-от такой толщины… – Я воспроизвел с помощью крылышек известный рыбацкий жест. – А если вздумает поплавать, так может целое озеро нагреть. Так что ему ещё надо?

Отец крепко задумался, но вместо него ответила мама. Голос у неё был тихий и очень серьёзный.

– Великие маги воюют не за рыбу и не за пещеры. Они воюют за земли.

Уже всё было ясно, но образ требовал дополнительных вопросов:

– А чего воевать за землю, если она и так есть?

– На земле, принадлежащей Великому магу, живут люди. Среди них рождаются маги, и они служат Великому.

– А как же мы? Драконы тоже маги.

– Кое в чём люди-маги лучше драконов…

– Варра! – Впервые на моей памяти отец повысил голос на мать.

Если бы моим разумом распоряжался Другой, и он понял бы, что разговор пора закруглять. Тем более картина сложилась.

Значит, два Великих мага. Война идёт ни шатко ни валко, но регулярно, как только накапливаются силы и оттачиваются новые заклинания. Однако оба Великих не хотят получить пустыню в качестве добычи. А как избежать тотального разрушения? Только отрабатывая тактику, применяя заклинания местного значения – никаких Армагеддонов! – и тщательно обучая вооружённые силы. У одного – драконы. Значит, второй имеет нечто эквивалентное по мощи. Например, более многочисленное войско магов.

Мне надо завоевать авторитет среди драконов. Но иной стези, кроме военной, они вряд ли представляют. Ну, разве что карьера мага земли. И то ещё не факт, что их уважают больше, чем знаменитых военачальников. Следовательно, надо готовиться заранее.

В идеале, конечно, надо улучить момент в одной из битв и прикончить сразу двух Великих магов. Вот тогда у драконов как вида есть шансы уцелеть. Стратагема просто превосходная. Наполеон отдыхает.

Так, отставим в сторону сицилианскую защиту, вариант дракона. Надо продумать, что делать сейчас.

Наиболее безопасным выглядит развитие умений в магии жизни. Магию разума побоку: учебник однозначно утверждает, что без тренировки на кошках, то бишь на других драконах, я ничего не наработаю. Ну разве что щит от мага разума поставить смогу. В телемагии упражняться можно, но только в полном одиночестве, то есть изредка и не в пещере. И только на камушках, которые, между прочим, ещё раздобыть надо. Ничего сделать с этим нельзя. Стихийная магия – то же самое, но всё же более безопасно. В стенах пещеры можно попробовать все виды, но осторожно, осторожно и ещё раз осторожно.

Тем же вечером родители без видимой причины удалились из пещеры. При всех усилиях услышать их разговор было невозможно. Единственное, что удалось уловить, было: «Я сама». И с этими словами мама стала быстрыми шагами спускаться по склону.

Некоторое время удалось порасспрашивать брата о том, что они проходят в школе, но скоро ему надоело подпитывать моё любопытство. Я притворился обиженным, удалился в свой угол, а сам продолжил обдумывание.

Мать что-то такое захотела сделать сама. Если это «что-то» касается меня, то тут, похоже, речь идёт о приглашении… кого? Того, кто может меня порасспрашивать, посмотреть, составить мнение. Угадать вопросы мне не под силу, это очевидно. Ну и не больно-то хотелось, продолжу изучение себя в магических потоках. Нервные узлы плечевого пояса я уже знаю, а что там дальше было в учебнике?..

Несколько дней после этого ничего не происходило. А потом странности пошли одна за другой.

Мать вдруг с утра пораньше исчезла, не объясняя, с какой целью. Отец принёс очень скромную добычу (трёх подлещиков), но вместо того, чтобы отдохнуть после завтрака, вдруг погнал меня мыться, да не просто так, а лично отполоскал в нашей «ванне», хотя я изо всех сил уверял, что умываться могу самостоятельно. Тем временем появилась мама и, не говоря ни слова, подпрыгнула (конечно, то была телемагия) и влезла в чердачное помещение. Брат напустил на себя страшно важный и таинственный вид; единственное, что удалось из него выдавить, было: «Сам увидишь». Ррума ничего не знала, поэтому никакой информации из неё выцедить тоже не удалось.

Я услышал чужие шаги. В пещеру входил незнакомый дракон с чешуёй цвета охры. Я предположил, что то был дракон, а не дракона, очень уж гость выделялся ростом. Мне показалось, что он выше отца на ширину передней лапы, если считать по спине, конечно. А ещё я отметил (по положению гребня) некоторую важность, даже заносчивость гостя.

– Здравствуйте, мудрый Хнурр.

– Доброго вам дня, мудрый Хнурр.

Вот это родители выдали… Выходит, в особо почтительном варианте обращение идёт во множественном числе. Запомним.

Тут мама исчезла и снова появилась с большим листом лопуха. На нём красовались ягоды земляники. Лакомство в честь высокого гостя? Точно, он с явным удовольствием отведал и благожелательно кивнул.

Но сейчас моя очередь:

– Здравствуйте, мудрый Хнурр.

– Здравствуй и ты, Стурр. Я главный наставник…

Директор школы, стало быть.

– …и хотел бы с тобой поговорить. До скольких ты умеешь считать?

– Я недавно сосчитал до тысячи.

Ответ чуть двусмысленный. Но вряд ли он станет проверять, считаю ли я до миллиона. Директора обычно ценят своё время.

– Какие виды магии ты знаешь?

– Магия огня, земли, воды и воздуха. Ещё магия полёта.

– Магия полёта? Кто тебе о ней рассказал?

– Никто.

– Тогда откуда ты о ней знаешь?

– Я вижу, как летают папа и мама. Они летают не как птицы. Значит, с помощью магии полёта.

– Чем же отличается полёт драконов?

– Птица, когда взлетает и набирает скорость, изо всех сил машет крыльями. У папы и мамы крылья всегда неподвижны.

Неточность, но сознательная. Я видел, как родители закладывали виражи: крылья при этом выполняли функцию элеронов. Но дракончик вправе не заметить таких подробностей.

– А сам ты умеешь летать?

Не вполне ясна цель вопроса. Не может же он предполагать ответ «да»? Но и негативный ответ давать нельзя.

– Я выучусь летать.

– А плавать ты умеешь?

– Умею, но папа плавает и ныряет лучше. Я тоже так научусь.

– Ты умеешь видеть магические потоки… – Произнесено как самоочевидное. Видимо, отсутствие магического дара у дракона немыслимо, потому что такого не бывает никогда. – А можешь ли показать мне потоки огня?

– Вот здесь группа главных потоков, тянутся они вот досюда, при этом тут, вокруг, их становится меньше…

Краем глаза я углядел одобрительную реакцию отца. Ну конечно, он специализируется на магии огня. Реакции со стороны мудрого главного наставника не последовало. Вместо этого он бросил в пасть ещё ягодку и продолжил экзамен:

– А потоки воздуха?

– Их много, почти везде, только у входа в пещеру они изменяются…

– Потоки земли?

– Как насчёт воды?

Экзамен шёл довольно долго. Краешком сознания я воспринимал эмоции Другого. Ему было очень страшно.

– У меня больше нет вопросов.

– Сирри, погуляйте на площадке. Саррод, пригляди.

Даже если бы у меня вдруг возникло намерение поспорить, оно мгновенно испарилось бы от тона отцовского голоса. Это был приказ старшего по званию.

– Уважаемый Гррод, уважаемая Варра, прежде всего хочу сказать, что вы были совершенно правы, пригласив меня.

Обмен взглядами. Дракона про себя отметила официально-нейтральные интонации в голосе главного наставника. Ничего личного.

– Ваш дракончик необычный. В этом я с вами согласен. Но если вы полагаете, что он уникален, то ошибаетесь. Сам я с подобными не сталкивался, но в другой школе учится аналог: Ррола, дочь Уррага. Впрочем, о вашем сыне… – Суждения главного наставника всегда выслушивались внимательно. Этот раз не был исключением. – Стурр, несомненно, универсал. Вы, должно быть, и сами догадались, уважаемый Гррод, что в магии огня он неплох… для своего возраста, конечно. В магии воды – также.

Родители кивнули.

– Уверяю вас, о магии земли и воздуха можно сказать то же самое. Ошибки быть не может.

Эти слова наносили серьёзный удар по честолюбивым замыслам отца. Он прекрасно знал, что универсалы МОГУТ быть полезны, что они часто БЫВАЮТ полезны, но никогда не бывают незаменимы. Вот почему большая карьера универсалу не светит. Сверх того, родители знали, что универсалы обычно имеют пониженный уровень магической силы.

– Должен отметить впечатляющий уровень знаний вашего сына во всех видах магии.

Отец сильно приободрился. Мать не выказала никаких эмоций.

– В школе такой уровень характерен для четырёхлеток. Я даже подумал, что кто-то обучал его магии.

Родители синхронно мотнули головой и хвостом в жесте категорического отрицания.

– Как насчёт ваших старших детей? Мог Стурр чему-то от них научиться?

На эти вопросы ответила мать. Голос у неё был столь же официален, как и у главного наставника.

– От моей дочери он ничему не мог научиться – она слишком мала, ей и четырёх нет. Знания старшего сына, конечно, соответствуют его возрасту, но обучать он не мог по другой причине: ему это скучно. Не тот склад ума. Вот почему из него никогда не выйдет наставника.

– Как насчёт детского сада? Воспитанники? Или воспитатели?

– Я тоже об этом думала и спрашивала. Воспитатели отрицают наличие каких-то особых способностей у кого-либо из малышей. Кроме Стурра, конечно. И сами они магии не обучают. У них другие обязанности.

Дракона промолчала о том, что воспитателям, вообще говоря, запрещено обучать дракончиков магии. Правда, главный наставник и так об этом знал.

– Вот отсюда и проистекает мой интерес, уважаемые. Возможно, Стурр подслушивал или подглядывал. Дети, знаете ли, в этом очень изобретательны. Должен отметить ещё одно свойство характера вашего сына, представляющее интерес.

Как ни старалась мать скрыть тревогу, у неё это не получилось.

– Абсолютное большинство детей строит планы на будущее, как вы знаете. Они хотят быть наставниками, целителями, магами земли, тысячниками. Повторяю, это обычно. Но ваш сын другой. Он ставит перед собой приземлённые цели. По вашим же словам (и его собственным), он хочет научиться хорошо плавать. Нырять. Летать. Такая постановка частных задач самому себе характерна для взрослого. Впрочем, поглядим. – Тон гостя стал скорее начальственным, чем официальным. – Теперь по поводу вашей просьбы. Будучи наставником с большим стажем и в силу своей должности я категорически против того, чтобы сейчас измерять магическую силу Стурра. В этом возрасте она продолжает расти. Любые оценки, сделанные в данное время, будут нести в себе ошибку, причём я не могу предсказать, будет ли то ошибка в сторону преувеличения или приуменьшения. Вы знаете, что обычно магическую силу оценивают в три года, но я сам столкнулся со случаем, когда и в пятнадцать лет эта характеристика не вышла на предел. Поэтому настаиваю: с этим надо подождать до трёхлетнего возраста. – Не дождавшись родительской реакции, главный наставник продолжал: – Теперь по поводу образования. Проблему вижу не в уровне знаний, иначе я немедленно дал бы разрешение на зачисление Стурра в школу к трёхлеткам. Разумеется, по окончании каникул. Однако имейте в виду, что по степени физического развития он будет отставать от одноклассников. А в этом возрасте уважение достигается не только и не столько уровнем знаний.

На этот раз реакция была – в виде понимающих кивков. И отец, и мать вынуждены были согласиться с правотой Хнурра.

– Но также не могу не предупредить: Стурр сейчас переходит в тот самый возраст, когда дети пробуют силы в магии – в большинстве случаев из любопытства. Но также иногда из чувства противоречия родителям или желания доказать свою взрослость. В этом смысле школьный присмотр наряду с образованием, конечно, лучше.

– Нам надо подумать.

– Разумеется, уважаемая Варра, подумайте. И вы, уважаемый Гррод. Времени у вас достаточно. Но если вы примете решение всё же отправить в школу дракончика в этом году, подготовьте его… насколько возможно. Само собой, я хотел бы получить извещение о вашем решении, каким бы оно ни было.

Последовали слова благодарности и прощания. Мудрый главный наставник удалился.

Он сказал родителям чистую правду. Но то была не вся правда.

Хнурр, будучи не только администратором, но и бывшим наставником, втихомолку прикинул магическую силу дракончика, ожидая чего-то необычного. Увы, она оказалась на уровне, диктуемом возрастом, – пожалуй, даже ниже средней. Тем больше было оснований измерить её, когда Стурру исполнится три. А ещё мудрый подумал, что этот ученик, возможно, будет трудным. Или, наоборот, лёгким. Но рядовым он точно не будет.