Песни нашего двора

Влюбился я.

Но я не знал тогда

Про жизнь цыганскую,

Любви цыганской я

Не знал тогда.

Однажды вечером

Взгрустнулось что-то мне,

И я отправился

К реке гулять.

Гляжу: цыганка там

С другим целуется,

И злобный взгляд ее

Ожег меня.

Цыганка гордая

Вперед подалася

И тихо молвила

В ночную мглу:

"Я птица вольная,

Люблю цыгана я

И за любовь свою

Всегда умру".

Как это водится,

Цыгане табором

Кочуют издавна

Средь рек и гор.

А та цыганка мне

Всю жизнь испортила

И отняла навек

Покой и сон.

КОЛЕНКАМИ НАЗАД

На солнечной полянке,

Всегда чему-то рад,

Сидел кузнечик маленький

Коленками назад.

Нашел себе подругу он.

Девчонка - просто клад,

Такая же зеленая

Коленками назад.

Ходил по ресторанам он,

Пил водку, лимонад,

Все время проводил он с ней

Коленками назад.

Сыграли они свадебку.

Все люди говорят,

Что гости расползалися

Коленками назад.

Хоть дело это прошлое,

Но люди говорят,

Что дети их рождаются

Коленками назад.

* * *

Что ты смотришь на меня в упор?

Я твоих не испугаюсь глаз!

Так давай закончим разговор,

Оборвав его в последний раз.

Припев:

Ну что ж? Брось, бросай! Жалеть не стану.

Я таких, как ты, мильон достану.

Ты же поздно или рано

Все равно ко мне придешь.

Кто тебя по переулкам ждал,

От ночного холода дрожа?

Кто тебя по кабакам спасал

От удара финского ножа?

Припев.

Провожу тебя я на крыльцо,

Как у нас с тобою повелось.

На, возьми назад свое кольцо,

А мое хоть под забором брось.

Припев.

Если будет трудно на пути,

Знай, что хулиган тебя любил.

Если тебе будет не везти,

Знай, что он тебе не изменил.

Припев.

Ты ушла сейчас в ночной туман,

Опустив насмешливо глаза.

Что ж? На том закончим наш роман...

А в глазах все та же бирюза!

* * *

Ты знаешь, мать, что я решил жениться.

Я много ем и очень мало сплю.

Но если сплю, такое, мама, снится!..

Давай я, мать, дровишки поколю.

Ты знаешь, мать, я скромный по натуре.

Но, соблазнясь на женскую красу,

Возьму да и женюсь на первой дуре.

Давай я, мать, водички принесу.

А вдруг возьму женюсь на самой умной.

Она заучит всю мою родню.

А мы с тобою, мать, народ нешумный.

Давай я, мать, приемник починю.

Ты знаешь, мать, что я решил жениться.

Я много ем и очень мало сплю.

Но если сплю, такое, мама, снится!..

Давай я, мать, дровишки поколю.

* * *

Пускай проходит счастье стороною

Я счастлив буду только лишь с тобой.

Пусть грозы пронесутся надо мною

И годы, что ушли в туман седой.

Никто тебя не любит так, как я,

Никто не приголубит так, как я,

Никто не поцелует так, как я,

Любимая, хорошая моя.

Припев:

Где же ты, моя любовь?

Для кого твои глазки горят?

Для кого твое сердце стучит?

С кем ты делишь печаль?

Ну что же ты грустишь, что нынче осень,

Что листья золотые на земле?

Ну что же ты грустишь, что нынче в восемь

Я не приду, любимая, к тебе?

И вот стою в вагоне у окна.

Вокруг меня чужая сторона.

И вспомнил я тогда твои глаза,

Твои глаза, любимая моя.

Припев:

Где же ты, моя любовь?

Для кого твои глазки горят?

Для кого твое сердце стучит?

С кем ты делишь печаль?

* * *

Про меня говорят то, что пьяница я,

И когда ж у меня не болит голова,

Я простой человек, я одиннадцать жду,

Без надежды вовек за спиртным не пойду.

А надежда, как дым, словно дым на ветру,

Может, утром одним я с похмелья помру.

Так продайте же мне раньше срока вино,

Пока в старой цене остается оно.

Нет, не пьяница я, я себя берегу,

Самогонка моя на отличном ходу.

Деньги бешены пусть тратит пан казнокрад,

Ну а я свою грусть утолю на парах.

Сахар, дрожжи, вода - самогон, самогон,

Так когда ж наконец цены снизит закон?

Нет, не пьяница я, хотя все говорят,

Что заждался меня милицейский наряд.

Я согну змеевик, сахар к чаю подам,

Я к бутылке привык, что по старым ценам.

Милицейский наряд пусть меня подождет,

Браги свежий заряд пусть еще подойдет!

* * *

Расставались мы просто, и в сердцах горделивых

Больше не было страсти, не теплилась любовь.

Расставаясь, я понял, что ушла ты навеки,

Что ушла ты навеки, что не встретимся вновь.

Все, что было, - не скрою, пусть поймут меня люди.

Я любил тебя очень, как любил я цветы.

Ты менялась, как ветер, обо мне позабыла.

Скоро стала холодной, как на Севере льды.

О бескрайнее море... Я один на просторе.

Твои глазки мне светят - не видать в них огня.

Предо мною стихия. Она плакать не может.

Это рвутся рыданья из груди у меня.

Вдруг, судьбу изменяя, в сердце входит другая.

Я хочу, чтоб из песни ты не брала пример.

Если любишь глубоко и не будешь жестокой,

Я спою тебе песню еще лучше, поверь!

* * *

Жил один студент на факультете.

О карьере собственной мечтал,

О деньгах приличных, о жене столичной,

Но в аспирантуру не попал.

Если ж не попал в аспирантуру,

Собирай свой тощий чемодан.

Обними папашу, поцелуй мамашу

И бери билет на Магадан.

Путь до Магадана недалекий,

За полгода поезд довезет.

Там сруби хибару и купи гитару.

И начни подсчитывать доход.

Быстро пролетят разлуки годы.

Молодость останется в снегах.

Инженером видным с багажом солидным

Ты в Москву вернешься при деньгах.

И тебя не встретят, как бывало,

И никто не выйдет на вокзал:

С лейтенантом юным с полпути сбежала,

Он уже, наверно, генерал.

И возьмешь такси до ресторана.

Будешь водку пить и шпроты жрать.

И уже к полночи пьяным будешь очень

И студентов станешь угощать.

Будешь плакать пьяными слезами

И стихи Есенина читать,

Вспоминать девчонку с черными глазами,

Что могла женой твоею стать.

Жил один студент на факультете.

О карьере собственной мечтал,

О деньгах приличных, о жене столичной,

Но в аспирантуру не попал.

* * *

Не пора ли нам, детка, расстаться?

Бьет последний звонок, словно гонг.

Пожелаю счастливой остаться,

А я еду, я еду на фронт.

Далеко от родимого края,

Там, где горный лежит перевал,

Там холодные ветры гуляют

И порой завывает шакал.

Там на камнях лежал, умирая,

Солдат, пулей простреленный в грудь.

И он, рану свою закрывая,

"Больно, больно! - кричал. - Я умру".

И никто над беднягой не плакал,

Не пришла к нему родная мать.

Только ворон голодный закаркал

И стал труп стороной облетать.

А теперь же, моя дорогая,

Ты пойдешь не со мной под венец,

А я, бедный, несчастный, страдая,

На войне найду верный конец.

Не пора ли нам, детка, расстаться?

Бьет последний звонок, словно гонг.

Пожелаю счастливой остаться,

А я еду, я еду на фронт.

"ЧЕРНЫЙ ВОРОН"

Окрести, мамаша, нас своим кресточком

Помогают нам великие кресты,

Может, сыну твоему, а может, дочке

Отбивают срок казенные часы.

Припев:

Ну-ка, парень, подними повыше ворот,

Подними повыше ворот и держись!

"Черный ворон", "черный ворон", "черный ворон"

Переехал мою маленькую жизнь.

На глаза надвинутая кепка,

Сзади рельсов убегающий пунктир.

Нам попутчиком с тобой на этой ветке

Будет только очень строгий конвоир.

Припев.

Если вспомнится любимая девчонка,

Если вспомнишь отчий дом, родную мать,

Подними повыше ворот и тихонько

Начинай ты эту песню напевать.

НЕ УХОДИ!

"Не уходи! - сказал мальчишка ей сквозь грусть.

-Ты только жди. Ты жди меня, и я вернусь".

И он ушел, не встретив первую весну.

Пришел домой в солдатском цинковом гробу.

Рыдает мать. И как стена стоит отец.

Для них он был, он был для них совсем юнец.

Как много их, не сделав в жизни первый шаг,

Придут домой в солдатских цинковых гробах.

Он, как и ты, с одной девчонкою гулял.

Дарил цветы и на гитаре ей играл.

А в час, когда последний снег на землю пал,

Он имя той девчонки кровью написал.

"Не уходи! - сказал мальчишка ей сквозь грусть.

-Ты только жди. Ты жди меня, и я вернусь".

И он ушел, не встретив первую весну.

Пришел домой в солдатском цинковом гробу.

* * *

Вот мое последнее письмо.

Не пиши, не надо мне ответа.

Я хотел сказать тебе давно,

Что любви моей уж песня спета.

А портрет не надо мне, не шли

Я тебя и так неплохо помню.

Сыну ничего не говори

Молча поцелуй его с любовью.

Вот мое последнее "прости".

Трудно будет - сын тебе поможет,

Будет он обманутым расти,

Пока сам понять всего не сможет.

Вот мое последнее "прощай".

Будешь жить ты в мире одинокой,

Будешь тихо плакать по ночам,

Вспоминать о юности далекой.

На мое последнее письмо

Не пиши, не надо мне ответа.

Я хотел сказать тебе давно,

Что любви моей уж песня спета.

КРАСАВИЦА МАЛЬВИНА

В тропическом лесу купил я дачу.

Она стоит без окон, без дверей.

И дали мне жену еще в придачу

Красавицу Мальвину без ушей.

Одна нога у ней была короче.

Другая деревянная была.

А правый глаз фанерой заколочен.

А левый глаз не видел ни фига.

Она писала, что сломала ногу.

А я пишу: "Купи себе костыль.

И выходи почаще на дорогу,

Чтоб задавил тебя автомобиль".

Она писала, что корова сдохла.

А я пишу: "Купи себе быка.

И выходи почаще на дорогу,

Чтоб насадил тебя он на рога".

Сидели мы у речки у Вонючки,

Сидели мы в двенадцатом часу.

И, прислонясь ко мне ногой корявой,

Ты пела, ковыряяся в носу.

Ты пела так, что выли все собаки.

А у соседей рухнул потолок.

И я хотел без шума и без драки

Поднять тебя и хрястнуть о пенек.

В тропическом лесу купил я дачу.

Она стоит без окон, без дверей.

И дали мне жену еще в придачу

Красавицу Мальвину без ушей.

СЧАСТЬЕ ЗАБЫТОЕ

Счастье забытое, вино недопитое,

И, мной недолюблена, ты к другому ушла.

И один я остался с картою битою

Под никчемною крышей своего шалаша.

И не милы мне стены родного пристанища,

Голубыми глазами смотрит небо в окно.

Я вином заливаю сердца пожарище,

Но никак не сгорает только имя твое.

Звезды те, что искали мы ночью темною, душною,

Улетели, растаяли, растворились в вине.

Ах, какие бывают девчонки послушные,

Лишь с тобою испытывать доводилося мне.

Красота недолюблена и умом недалекая,

Будешь кем-то раздавлена и затоптана в грязь.

Была феей моей, моей синеокою,

Ну а стала ненужною, как последняя мразь.

Только боль и обиду, только имя на память

Мне оставила ты среди ясного дня.

Только каждую ночь неуемное пламя

Разгорается вновь, остро жаля меня.

Счастье забытое, вино недопитое,

И, мной недолюблена, ты к другому ушла.

И один я остался с картою битою

Под никчемною крышей своего шалаша.

ТРЕТИЙ ДРУГ

Сделана отметка на стакане,

И укромный выбран уголок,

И, давно разломленный в кармане,

Засыхает плавленый сырок.

Ах, где ж ты, друг, наш третий друг,

Засыхает плавленый сырок.

Трое появились не случайно,

Троица придумана не зря,

Ведь недаром чуть не в каждой чайной

Есть картина "Три богатыря".

Ах, где ж ты, друг, наш третий друг?

Есть картина "Три богатыря".

Третий, где ж ты? Отзовись, ну где ж ты?

Где же тебя носит в час ночной?

Может, ты куда-нибудь уехал

На машине с красной полосой?

Ах, где ж ты, друг, наш третий друг?

На машине с красной полосой.

Или ты, устав от жизни этой,

В мир подался несколько иной:

В желтом доме чертиков зеленых

Ловишь ты казенной простыней?

Ах, где ж ты, друг? Наш третий друг,

Чертиков ты ловишь простыней.

Сделана отметка на стакане,

И укромный выбран уголок,

И, давно разломленный в кармане,

Засыхает плавленый сырок.

Ах, где ж ты, друг, наш третий друг,

Засыхает плавленый сырок.

ПРОГУЛКА

Вот раз пошла я прогуляться.

Надела плащ на рукава.

Надела шапку меховую,

Чтоб не озябла голова.

А он стоял у "Промтовара".

И в заграническом пальте.

Был весь красив он, как лимончик.

И выпивать предложил мне.

"Ни-ни-ни-ни, я пить не буду.

У Машки квасу напилась.

Но если ж я тебе по вкусу,

То пригласи в кино хоть раз".

И вот к кассирше он подходит.

И два билета он берет.

И вот меня, как королевну,

На первый ряд в кино ведет.

И два часа мы с ним сидели.

И два часа смотрели мы.

На рубль семечек сожрали.

И ничего не поняли.

Ах ты, любовь, любовь-зараза!

Ах, до чего ж ты довела!

Два мозоля себе натерла

И босиком домой пришла.

ГЕОРГИНЫ

Ах, георгины, георгины, георгины!

Он приносил мне их домой на именины.

Но почему все так внезапно обернулось?

Любовь, любовь, любовь во мне проснулась!

Припев:

Спокойно думать не могу о георгине,

Он лучше всех других цветов мне стал отныне,

Я буду помнить, помнить вас всегда,

Вы очень многое открыли мне тогда.

И я тогда его безумно полюбила,

И лишь о нем тогда все время говорила.

Он говорил: - Тебя одну люблю, люблю я,

И если выйдешь за другого, то умру я!

Припев.

Однажды вечером, придя в кафе с друзьями,

Я повстречала там другую вместе с вами.

Мне стало горько на душе с такого дела,

И умереть тогда вообще я захотела.

Припев.

И чтоб не видеть это все, я уезжаю.

Прощайте все. Я тоже вас прощаю.

Ну почему все так внезапно обернулось?

Ну почему любовь, любовь во мне проснулась?

БЫЛА ВЕСНА

Была весна, любви полна,

И на деревьях распустились все листочки.

Гляжу: она стоит одна

И нервно комкает сопливенький платочек.

А соловей среди ветвей

Над головою нежной трелью заливался.

Он всех, нахал, околдовал,

И, как и я, любви он тоже дожидался.

Я подошел и речь завел:

Мол, разрешите, дама, с вами прогуляться.

Она в ответ: "Конечно - нет!

И не мешайте соловьем мне наслаждаться".

Когда вдруг - ах! Гляжу: в кустах

Стоит огромный, преогромнейший детина,

Стоит как пень. В плечах - сажень,

В руках огромная еловая дубина.

Я поднял крик, но в тот же миг

Меня дубиной он с размаху ошарашил,

Костюм содрал, а сам сбежал,

Оставил в том, в чем родила меня мамаша.

А соловей среди ветвей

Над головой все так же трелью заливался.

Какой нахал! Он все видал

И, видно, тоже надо мною посмеялся.

К чему скрывать? Я лег в кровать,

Лежал и плакал, как ребенок после порки.

С тех пор, друзья, трель соловья

Надежней действует, чем порция касторки.

СНЫ

Расскажу вам, кому чего снится,

По профессии всем вам приснится.

Кто работает кем наяву,

Все должно то присниться ему.

Поварам снятся сладкие блюда,

Официантам - ножи и посуда,

Алкоголикам - пробки-бутылки,

А обжорам - ножи, ложки, вилки.

Ворам снятся карманы, запоры,

Хулиганам - шалманы, притоны,

Пастухам снится чистое поле,

Заключенным - свобода и воля.

Бабам снятся резинки-застежки,

Мужикам - их красивые ножки,

Ну а если мужик непутевый,

Снится дрын суковатый, дубовый.

Ну а что же милиции снится?

Постеснялся я к ним обратиться,

Пусть тот сон остается в секрете,

Нет милее свободы на свете.

ЖЕНУШКА-ЖЕНА

Много в мире слов - не перечесть,

Но одно знакомое такое:

Женушка - такое слово есть,

Слово бесконечно дорогое.

Припев:

Но я хочу сказать, что в сердце - передать.

Верная подруга моей жизни,

Женушка-жена, женуленька моя,

Нет тебя дороже мне и ближе.

Старость неподвластная твоя

Красоты твоей не пожалеет.

Женушка, женуленька моя,

Постепенно облик твой стареет.

Припев.

Мраморный твой лоб приобретет

Ряд морщинок, нажитых со мною.

Понемногу жизнь свое возьмет

И виски покроет сединою.

Припев.

И куда б ни бросила судьба,

Всюду ты со мною, друг, родная.

Женушка, женуленька, жена

Верная подруга, дорогая.

СИРЕНЕВЫЙ ТУМАН

Сиреневый туман над нами проплывает,

Над тамбуром горит полночная звезда.

Кондуктор не спешит, кондуктор понимает,

Что с девушкою я прощаюсь навсегда.

Ты смотришь мне в глаза и руку пожимаешь.

Уеду я на год, а может быть, на два.

А может, навсегда ты друга потеряешь.

Еще один звонок - и уезжаю я.

Последнее "прости" с любимых губ слетает,

В глазах твоих больших тревога и печаль.

Еще один звонок - и смолкнет шум вокзала,

И поезд улетит в сиреневую даль.

Сиреневый туман над нами проплывает,

Над тамбуром горит полночная звезда.

Кондуктор не спешит, кондуктор понимает,

Что с девушкою я прощаюсь навсегда.

СЕРОГЛАЗЫЙ

Ночами лунными с гитарой семиструнною,

Глазами серыми пленил ты сердце мне.

Когда впервые шла к тебе я ночкой лунною,

Сирень шептала мне о ласке и весне.

Гитара плакала, а мы с тобой смеялися.

Нам было весело в ту ночь, как никогда.

Я лишь тобой, мой сероглазый, любовалася,

И я не знала, что разлюбишь навсегда.

Не ожидала до последнего мгновения,

Что радость прежнюю придется позабыть,

Что на любовь мою ответишь ты презрением,

Захочешь сердце мое бедное сгубить.

Лишь об одном тебя прошу я, как безумная:

Ты уезжай скорее в дальние края,

Чтоб глазки серые, гитара семиструнная

Ночами лунными не мучили меня.

* * *

Вечер догорает над Невою,

Тихо в Ленинграде в этот час.

Я хочу, чтоб ты была со мною,

Но тебя со мною нет сейчас.

Припев:

Тихий вечер, теплый вечер...

Я такие вечера люблю.

В этот тихий, теплый вечер

Для тебя, любимая, пою.

Ты подуй в лицо мне, теплый ветер,

Волосы развей, сильнее дуй,

Ты напомнил ласковые встречи,

Первый настоящий поцелуй.

Припев.

Карточку твою бесценной ношей

Я ношу в кармане с того дня.

До чего же ты была хорошей!

Горяча к тебе любовь моя.

ХОЛОСТОЮ ЖИЗНЬЮ Я ИЗВЕЛСЯ

Холостою жизнью я извелся

Жалок мне мужчина холостой,

И поэтому я обзавелся

Молодой красивою женой.

Мне теперь не надо гладить брюки,

Помощь мне прислуги не нужна,

У меня для этой самой штуки

Есть своя законная жена.

Припев:

Был холост я,

И жил, ей-богу, как дурак,

Теперь - жена,

Имею дом и свой очаг,

Жена - она,

Она от бога мне дана,

И с ней одной

Мне счастье и покой.

Мне не надо бегать на свиданья,

Три часа на улице торчать,

Из-за мимолетного лобзанья

Унижаться, плакать и рыдать,

Целовать какой-то дуре руки,

Умолять, чтоб сжалилась она,

У меня для этой самой штуки

Есть своя законная жена.

Припев.

Иной дурак готов залезть на стену,

Чтоб достать куда-нибудь билет,

Он готов платить любую цену

За билет на драму иль балет.

У меня же дома все услуги,

Драма и комедия сполна,

У меня для этой самой штуки

Есть своя законная жена.

Припев.

У иных насчет детишек туго.

Нет у них детей своих родных,

И они берут их из приюта,

Часто выдавая за своих.

Мне не надо бегать по приютам,

Помощь мне чужая не нужна,

У меня для этой самой штуки

Есть своя законная жена.

* * *

А ты опять сегодня не пришла.

А я так ждал, надеялся и верил,

Что зазвонят опять колокола,

И ты войдешь в распахнутые двери.

Перчатки снимешь прямо у дверей,

Потом положишь их на пoдoкoнник.

"Я так замерзла, - скажешь, - отогрей!"

И мне протянешь зябкие ладони.

Я их возьму и каждый ноготок

Перецелую, сердцем согревая.

О, если б ты шагнула на порог,

Но в парк ушли последние трамваи.

А ты опять сегодня не пришла.

А я так ждал, надеялся и верил,

Что зазвонят опять колокола

И ты войдешь в распахнутые двери.

* * *

Падают листья средь шумного сада,

Ветер стучится и плачет в окно.

Ветер, не плачь, милый ветер, не надо:

Кончено все между нами давно.

Все же опавшим березам и кленам

Лучше, им только зиму переждать:

Снова вернутся к ним листья зеленые.

Ты же ко мне не вернешься опять.

Падают листья средь шумного сада,

Ветер стучится и плачет в окно.

Ветер, не плачь, глупый ветер, не надо:

Кончено все между нами давно.

* * *

Если придется когда-нибудь

Мне в океане тонуть,

Я на твою фотографию

Не позабуду взглянуть.

Руки, сведенные холодом,

Жадно к тебе протяну.

И, навсегда успокоенный,

Камнем отправлюсь ко дну.

Там глубина необъятная,

Целая миля до дна.

Стану глядеть я, как по небу

Пьяная бродит луна.

Буду лежать я на дне морском

В груде холодных камней.

Вот что такое романтика

В жизни бродячей моей.

Все потеряю на дне морском:

Грусть, и мечту, и покой...

Даже твою фотографию

Вырвет акула с рукой.

* * *

Наступит осень, дожди и слякоть,

И мы с тобою уйдем в солдаты.

И трудно будет, и грустно будет

Забыть все будни, покинуть друга...

А ты не грусти и песню пой в пути.

И с непривычки на привале

Сидишь в траве ты, как на диване,

Поправив быстро ремень и флягу,

Давай салага, вперед салага!..

А ты не грусти и песню пой в пути.

И где-то ходит твоя девчонка,

Идет на танцы, стоит в сторонке.

Сперва в сторонке, а дальше что же?

Найдет милее, найдет дороже!..

А ты не грусти и песню пой в пути.

Ты много понял - служить не долго,

Всего два года каких-то, Вовка!

Твоя девчонка нашла другого.

Ты не печалься - их будет много!..

А ты не грусти и песню пой в пути.

ГИМН ХОЛОСТЯКОВ

Счастье нам казалося порою

Женщиной, лежащею в постели.

Это ничего, что мы с тобою, товарищ,

До сих пор жениться не успели.

Мы продажных женщин целовали,

Веря в их неискренние ласки.

Мы с тобой тогда еще не знали, товарищ,

Что любовь бывает только в сказке.

Да и тот чудак, кто упрекает,

Говорит о пьянстве и разврате.

Он или дурак, или не знает, товарищ,

Что такое женщина в кровати!

Пусть богатый вволю веселится,

Он за все монетою заплатит.

Ну а мы успеем пожениться, товарищ,

Девушек на нашу долю хватит!

Будет еще небо голубое,

Будут еще в парках карусели.

Это хорошо, что мы с тобою, товарищ,

До сих пор жениться не успели!

ЗИМНИЙ ВЕЧЕР

В зимний вечер злится вьюга,

Стынут ноги, зябнет нос.

Все спешат, все бегут от мороза в уют,

Только два чудака бредут.

В этот вечер мне не надо

Ни театров, ни эстрад.

Мне нужна только ты, только губы твои,

Чтобы их целовать в ночи.

В тень подъездов входят люди,

Нас увидев, спешат уйти.

Понимают они, что нам надо двоим

Хоть чуть-чуть постоять одним.

В зимний вечер злится вьюга,

Стынут ноги, зябнет нос.

Все спешат, все бегут от мороза в уют,

Только два чудака бредут.

* * *

Прическа у ней под мальчишку и челка-метелка.

Берет поцелуй со сберкнижки, роняя заколки.

Она мне за спину взглянула - ничуть ей не страшно,

Подруга к другому прильнула, но это неважно.

Родилась не белой вороной, но кто же ты, кто же?

Похожа на всех ты девчонок и так не похожа.

Когда же засветятся лужи и час бьет на башне,

Она возвращается к мужу, но это неважно.

Не выиграть мне в лотерею зрачков твоих серых.

Смешно мне, что я не старею, хожу в кавалерах.

По небу рассыпались тучи, как день мой вчерашний,

К тебе никогда не приду я, но это неважно.

ЛИСТЬЯ ЖЕЛТЫЕ

Листья желтые медленно падают

В нашем старом забытом саду.

Пусть они тебя больше не радуют

Все равно я к тебе не приду.

Не приду не зимой и не летом я,

Не зови меня в сонном бреду.

Если даже попросишь об этом ты

Все равно я к тебе не приду.

Не смотри на меня так внимательно

У прохожих у всех на виду.

Пусть глаза твои так замечательны

Все равно я к тебе не приду.

ЧУДАК

Я верю в города, которых нет.

Я верю в города, которым быть.

Я верю в корабли, которым плыть,

Отыскивая новый континент.

Ах, люди-люди, я и впрямь чудак,

Моя болезнь не по зубам врачу

Невидимое видеть я хочу,

Вы спросите зачем - да просто так.

Чтоб видеть города, которых нет,

Чтоб видеть города, которым быть,

Чтоб самому когда-нибудь открыть

Колумбами забытый континент!..

ФАНТАЗЕРЫ

Где-то волны бьют о берег неустанно,

В синем море затерялись корабли.

Фантазеры, вы лишились капитана,

Нелегко теперь добраться до земли.

Наш корабль готов рассыпаться на части,

Набегает на него за валом вал.

Фантазеры, кто из вас приносит счастье,

Становись и поворачивай штурвал.

Что нам реки и спокойные озера,

Ни к чему нам эта тишь и благодать.

Фантазеры, мы на то и фантазеры,

К тихим гаваням не будем приставать.

НА ЛЕКЦИЮ ТЫ ПРИШЛА

На лекцию ты пришла,

И сразу меня пленила...

Я понял тогда,

Что ты навсегда

Сердце мое разбила.

И сразу в тот первый миг,

Забыв обо всем на свете,

Лишь только тебя,

Безумно любя,

Я видел на всей планете.

Припев:

Всё косы твои, всё бантики,

Всё прядь золотых волос,

На блузке витые кантики,

Да милый курносый нос...

Как только пришла весна,

С поличным ты мне попалась:

Под ручку

С дипломником шла

И мило ему улыбалась.

Вся жизнь колесом пошла,

На сессии плавал, как губка...

А знаешь ли ты,

Что эти хвосты

Ты мне подарила, голубка?

Припев.

Я видел тебя во сне,

И даже, какое дело,

Ты молча, без слов,

С чертежных листов,

Со стен на меня глядела...

В ЭПОХУ ВОЙН

В эпоху войн, в эпоху кризисов,

Когда действительность сложна,

У засекреченного физика

Была красивая жена.

Знакомства делала случайные,

Любила кольца и меха,

И к ней подсел брюнет отчаянный

В шашлычной на ВДНХ.

Сквозь брызги желтого шампанского

И сквозь зернистую икру

Не разглядеть американского

Агента сети ЦРУ.

Забыв инструкции и правила

И не узнавши, кто есть он,

Она и адрес свой оставила,

И свой домашний телефон.

Вот спит она в его объятиях,

Забывши, что не дремлет враг,

А он пришел к ней для изъятия

Секретных формул и бумаг.

Он ищет план завода энского,

В постель заброшенный брюнет,

Ему не надо тела женского,

А нужен атомный секрет.

Но... всем известные товарищи,

Которым дело до всего,

Его застали в сейфе шарящим,

Причем совсем без ничего.

Они сказали даме: - Ясно вам,

Кто этот голый господин?

И тут увидела несчастная,

Что не брюнет он, а блондин.

В эпоху войн, в эпоху кризисов,

Когда действительность сложна,

У засекреченного физика

Должна быть бдительной жена.

КАК ВСЕ КРАСИВЫ И ПРЕКРАСНЫ

Как все красивы и прекрасны,

Но для меня лишь ты одна,

Ты для меня как месяц ясный,

Моя судьба, моя мечта.

Припев:

Я опускаюсь на колени.

За глупый мой вопрос прости.

Но я все время в изумленьи:

Что ты могла во мне найти?

Что ты могла во мне найти?

Ты очаруешь взором ясным,

Твои глаза - как шар земной.

Моя любовь к тебе безбрежна,

Но счастье быть всегда с тобой.

Припев.

Судьба заставит нас расстаться,

Но не заставит разлюбить.

Мы можем больше не встречаться,

Но друг о друге не забыть.

Припев.

Ты знаешь: дважды два - четыре,

Ты знаешь: кружится Земля.

Ты знаешь: есть любовь на свете,

Так знай, что я люблю тебя.

Припев.

Не верь цветочку: он завянет,

Не верь мечте: она уйдет.

Не верь судьбе: она обманет.

Не верь мальчишке: он соврет.

ПОСЛУШАЙ, ОСЕНЬ

Послушай, осень, я тебя не тороплю.

Ты не срывай своих оранжевых одежд.

Тебя однажды я всем сердцем полюблю,

И это будет осень сбывшихся надежд.

Пока душой я не готов тебя принять,

Хотя твое роскошество люблю.

Твоей мне тайны никогда не разгадать,

И грусть мне навевает тему осень-блюз.

Большое плаванье большому кораблю...

Туман скрывает моря зыбкие черты,

Тебя прошу я, умоляю, осень-блюз,

Дай мне причалить к мысу сбывшихся надежд.

* * *

Мне бы жизнь свою, как кинопленку,

Открутить на десять лет назад,

Чтобы стала ты простой девчонкой,

Чистой-чистой, как весенний сад.

Припев:

Тонкий след наискосок,

Рыжий берег с полоской ила.

Я готов целовать песок,

По которому ты ходила.

А когда бессонными ночами,

Часто думая, что я влюблен,

Я твоими черными очами

Был тогда, как птица, окрылен.

Припев.

Мне бы стать бы синей-синей птицей,

Петь не хуже, чем все соловьи.

Не целуйся, слышишь, не целуйся,

Не целуйся, слышишь, без любви.

КАРТОШКА

Моя дорогая не блещет красою.

Ни гибкостью стана, ни русой косою,

Ни русой косою, ни гибкостью стана,

Чем блещут обычно актрисы экрана.

И в платье изящном мышиного цвета

Она щеголяет от лета до лета.

И как мне ни стыдно - от вас я не скрою:

Мою дорогую купаю и мою.

И серое платье срываю несмело

Скорей, чтоб увидеть желанное тело.

Губами коснуться к единственной в мире

Моей дорогой... картошке в мундире!

БАБЬЕ ЛЕТО

Отшумело, отзвенело бабье лето,

Перепутал паутиной листья ветер.

И сегодня журавли собрали стаю,

И кричат они, над нами пролетая.

Над землею опустился вечер синий.

Сколько раз тебя ругал я без причины.

Убегал к другой девчонке то и дело.

И в глазах своих слезинки ты терпела.

Но сегодня ветер гонит злые тучи.

Ты ушла к другому - он, наверно, лучше.

Отчего ж, его лаская у рябины,

Ты грустишь при виде стаи журавлиной?

Знаю я, что ты меня все так же любишь.

Знаю я, что ты меня не позабудешь.

Оттого, его лаская у рябины,

Ты грустишь при виде стаи журавлиной.

Отшумело, отзвенело бабье лето.

Перепутал паутиной листья ветер.

И сегодня журавли собрали стаю

И прощаются, над нами пролетая.

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Зачем грустить, бродить вдоль берегов,

Искать ночи, сидеть в дыму табачном?

На то она и первая любовь,

Чтоб быть ей не особенно удачной.

Товарищ мой, не сетуй, не жалей,

Влюбляйся так, чтоб без конца и края.

На то она и первая любовь,

Чтоб стала настоящею вторая!

Но та любовь всегда была со мной.

Ее забыть сумею я едва ли.

На то она и первая любовь,

Чтоб мы ее всю жизнь не забывали.

И вот уже влюбляется мой сын,

И мне б его заботы и печали!

На то она и первая любовь,

Чтоб в молодости мы ее встречали.

Ну вот и все - пора бы на покой,

В душе своей я жизнь перебираю.

С тоскою вспомнил первую любовь,

Которая во мне не умирает.

ВЕТЕР ВИНОВАТ

Какой проказник все же этот ветер!

Зачем его пускают в Ленинград?

Вот мы идем, и нас слегка качает.

И в этом только ветер виноват.

Не пью я пиво и не пью вино,

А водка для меня - ну просто яд!

И если я опять сижу в пивной,

Так в этом только ветер виноват.

А в общежитье пить не разрешают,

И женщин приводить нам не велят.

И если утром выйдет б... какая,

Так в этом только ветер виноват.

От общежития до института

Пивточки выстроились в ряд.

И если мы опять немножко пьяны,

Так в этом только ветер виноват.

А гастроном заманчиво мигает:

"Зайди скорее в гости, милый брат".

И если мы опять полбанки взяли,

Так в этом только ветер виноват.

Два раза в год экзамены бывают,

Но это пусть заботит деканат.

И если мы экзамены завалим,

Так в этом только ветер виноват.

ДОЖДЬ

Дождь идет - в темном небе потупились скалы,

Дождь идет, шелестя по тропинкам лесным.

Дождь идет, дождь туманом покрыл перевалы,

И на горы спускаются синие сны.

Надо мною высокие скалы нависли,

Проплывают веселой гурьбой облака.

В них плывут, в облаках, твои синие письма

Среди гор, среди гор, среди сумрачных скал.

Я сказал тебе все еще очень немного,

Но поверь, я тебя ни о чем не прошу.

А пока я опять собираюсь в дорогу

И тебе с перевала рукой помашу!

Дождь идет - в темном небе потупились скалы,

Дождь идет, шелестя по тропинкам лесным.

Дождь идет, дождь туманом покрыл перевалы,

И на горы спускаются синие сны.

В ПЕЩЕРЕ КАМЕННОЙ

В пещере каменной нашли бутылку водки,

И хвостик мамонта лежал на сковородке.

Ребята выпили, им показалось мало.

Мы начинаем нашу песенку сначала.

В пещере каменной нашли бочонок водки,

И мамонт жареный лежал на сковородке.

Ребята выпили, им снова было мало.

А это значит, песню нужно петь сначала.

В пещере каменной нашли источник водки,

И стадо мамонтов паслось на сковородке.

Ребята выпили, а после закусили

И в вытрезвитель за вождем заколбасили.

НЕУКЛЮЖИЙ МЕДВЕЖОНОК

Неуклюжий медвежонок

Жил в берлоге с мамой, с папой,

Был пушистый, как котенок,

От природы косолапый.

Никогда медведь не плакал,

Знал он песен очень много

И, притоптывая лапой,

Пел про синие сугробы.

Как-то выйдя из берлоги,

Отправляясь к бабке старой,

Мишка на своей дороге

Повстречал людей с гитарой.

Мишка долго-долго слушал,

Как они тихонько пели,

А потом они все вместе

Кашу с маргарином ели.

Захотелось мишке тоже

Кашу есть, и жить в палатке,

И носить рюкзак огромный,

И штаны с большой заплаткой.

И, простившись с мамой, с папой,

Значит, прежней жизни - крышка,

Помахав прощально лапой,

Убежал к туристам мишка.

РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Чуть блестели твои глаза,

Вьюга в окнах твоих шумела,

В этот вечер тебе я сказал:

"Хочешь, стану твоим Ромео!"

Долго гуляли мы,

Думали, будем вместе,

Я приходил к тебе,

Словно к своей Джульетте.

Ты ушла - тихо падал снег,

Под ногами шурша и скрипя,

И звенел твой презрительный смех

Еще долго в моих ушах.

Отшумели давно холода,

Опалилося зноем лето.

Ты пришла и сказала тогда:

"Хочешь, стану твоей Джульеттой!"

Губы не надо дуть

Мы ведь с тобой не дети.

Очень прошу простить,

Но я другую встретил.

НА БУЛЬВАРЕ ГОГОЛЯ

На бульваре Гоголя опадают клены,

Облака над городом день и ночь стоят.

Мальчикам и девочкам, по уши влюбленным,

Дворнички и дождички не дают житья.

На бульваре Гоголя назначал свидания

На скамейке крашеной, пятой от угла.

В голубые сумерки в восемь без пятнадцати

Через каждый вечер ты меня ждала.

Но однажды вечером осенью холодной

Ты сказала: - Больше не приду, прощай!

Что ж, живи, пожалуйста, как тебе угодно,

И кому угодно встречи назначай.

И душа сжимается, и внутри обида.

Что же, до свидания и счастливый путь!

Только уж, пожалуйста, станцию Опалиха

И дорогу Рижскую навсегда забудь.

ЗАДУМАЛ Я ЖЕНИТЬСЯ

Задумал я, братишечки, жениться,

Пошел жену себе искать.

И вот нашел себе красотку,

Годков под восемьдесят пять.

Красотка эта лакомый кусочек,

Невелики ее года,

Из уха сыплется песочек,

Из носа капает вода.

И вот уже идут из загса гости,

Вино, закуска на столе,

Гляжу, а у моей красотки

Одна нога на костыле.

Вам хорошо, братишечки, смеяться,

У вас двуногая жена.

А у моей одна из мяса,

Другая - просто из бревна.

И вот пойдут семейные раздоры,

Жена вас ножкою толкнет,

А уж моя, как дышлом двинет,

Так все печенки отобьет.

Но я пойду в хозяйственную лавку,

Куплю железную пилу.

И как уснет моя красотка,

Так я ей ногу отпилю.

Ну что же я, братишечки, наделал,

Что сам я сдуру натворил,

Ведь я ей вместо деревянной

Живую ногу отпилил.

САМЫЙ СИМПАТИЧНЫЙ

В доме восемь на Тверском бульваре

Ясно было даже детворе,

Что из сто седьмой квартиры парень

Самый симпатичный во дворе.

Тщательно приглаживая челки,

Вздохами тревожа тишину,

Самые красивые девчонки

Сообща вздыхали по нему.

Не играл для них он на гитаре

И не рвал тюльпанов на заре.

Проходил он даже мимо Тани

Самой симпатичной во дворе.

А когда поглядывал на Таню,

Говорил товарищам в саду:

"С Танькою встречаться я не стану

Я себе красившее найду".

И теперь один по свету бродит,

И никто ему не по душе.

Понял он, что лучше Таньки нету,

Только Танька замужем уже.

Снова листья клена на бульваре

Распустились, словно на заре.

Что же ты со счастьем сделал, парень,

Самый симпатичный во дворе?

А ВЕТЕР РВЕТ ЛИСТЬЯ

А ветер рвет листья и гонит куда-то,

А осень все плачет ненастным дождем.

И ждут дембеля, и тоскуют ребята,

Чтоб их побыстрей отпустили домой.

А дома тебя уже не вспоминают,

Забытые письма тоскуют в пыли.

А наших подруг по ночам провожают

Немного постарше тебя пацаны.

Девчонка смеется, глазами сверкая,

Бокал поднимая за тех, кто в пути.

А, выпив до дна, про тебя забывает,

Другого пригрев у себя на груди.

А ты, парень, ждешь неотправленных писем,

Бежишь на КП почтальона встречать.

А он отвечает: "Тебе все не пишут".

И ты в стороне остаешься опять.

Послушай, товарищ, забудь эту драму,

Ведь ты еще молод, и все впереди.

А если случайно ты встретишь ту даму,

Пройди мимо молча и вслед не гляди.

Ведь ты был солдатом и все знал о дружбе,

А тут тебя предали подло и зло.

И думать о ней, значит, просто не нужно,

Она недостойна тебя, вот и все.

В РИТМЕ ДОЖДЯ

Солнца не будет - жди не жди,

Третью неделю льют дожди.

Третью неделю наш маршрут

С доброй погодой врозь.

Словно из мелких, мелких сит,

Третью неделю моросит.

Чтоб не погас у нас костер,

Веток подбрось.

В мокрых палатках спят друзья

Только дежурным спать нельзя.

Сосны качаются в ночи,

Словно орган, гудя.

А у костра ни сесть, ни лечь

Как не устанет дождик сечь!

Слушай, давай станцуем вальс

В ритме дождя.

В небе не виден звездный свет,

В небе просвета даже нет.

А под ногами - не паркет,

А в основном вода.

Но согревает нынче нас

Этот смешной и странный вальс,

И вопреки всему горит

Наша звезда.

ПЕСЕНКА СНЕЖНОГО ЧЕЛОВЕКА

Не пойму, чего вы спорите, ругаетесь,

Что строчите там в газетах обо мне.

Неужели вы и вправду сомневаетесь,

Существую я на свете или нет.

А я сижу в пещере и жую геолога,

Он забрел ко мне нечаянно сейчас.

Жаль его, но если я умру от голода,

То ведь некого вам будет изучать.

И меня регулярно волнует вопрос,

Чем я хуже других и чем лучше,

То ли тем, что я гол, то ли тем, что я бос,

То ли тем, что я мало изучен.

Рано утром я позавтракаю наскоро

И спешу гулять по снегу босиком,

Я на этом зарабатываю насморки

И лечусь от них сгущенным молоком.

А сгущенка соответствует кондиции,

Я достал ее по случаю, давно.

Я тут слопал две научных экспедиции,

А сгущенки в рюкзаках у них полно.

До сих пор не могу удержаться от слез,

Вспоминая трагический случай,

Но уж очень я гол, но уж очень я бос,

И уж очень я не изучен.

А зимою в горах очень холодно,

Жизнь моя зимою очень непроста,

Это вам не то что греться где-то в городе,

Тут и шкуры поприличней не достать.

Мне бы валенки какие на ноги обуть

И ушанку, чтоб не мерзнуть голове.

Я ж не кролик вам подопытный какой-нибудь,

Я простой тибетский снежный человек.

Размышляю я ночью в суровый мороз,

Отчего я такой невезучий,

То ли тем, что я гол, то ли тем, что я бос,

Или просто еще не изучен.

КРУЖКА

Прошли от дома мы до лагерного сбора,

И повстречались за обеденным столом.

И вот теперь, уже почти неделю скоро,

Как неразлучные товарищи, живем.

Припев:

Эх, подружка, моя большая кружка,

Полулитровая моя.

Поишь меня, поишь меня горячим чаем,

За что тебя я уважаю.

Эх, подружка, моя большая кружка,

Полулитровая моя.

Иду на завтрак, на обед или на ужин,

И ты со мною на брезентовом ремне,

Как альпинисту ледоруб в походе нужен,

Так за столом и ты необходима мне.

Припев.

Придет пора, и мы расстанемся с тобою.

Из лагерей мы все уедем по домам.

Я подниму тебя дрожащею рукою,

Налив в тебя свои прощальные сто грамм.

ДЫМ СИГАРЕТ С МЕНТОЛОМ

Дым сигарет с ментолом

Пьяный угар качает.

В глаза ты смотришь другому,

Который тебя ласкает.

Припев:

А я нашел другую,

Хоть не люблю, но целую,

А когда я ее обнимаю,

Все равно о тебе вспоминаю.

Губы твои - как маки,

Платья по моде носишь.

Себя ты ему раздаришь,

Меня же знать не хочешь.

Припев.

Письма мои читаешь

И надо мной хохочешь.

Ждать ты меня не стала.

Ну, так гуляй с кем хочешь!

Припев.

Завтра я буду дома,

Завтра я буду пьяный.

Но залечу не скоро

Сердца больную рану.

ТВОИ СЛЕДЫ

Падают снежинки - невесомы, неслышны,

Падают снежинки из высокой тишины.

И все вниз, все вниз, все вниз

Снег над городом повис.

Белый снег ложится на землю легко,

Первый след ушел по снегу далеко.

Припев:

Быть может, в этой тишине

Следы воротятся ко мне,

Твои следы воротятся ко мне.

Ты скажешь: "Глянь, как все бело,

Как много снега намело

И как светло на этом свете, как светло!"

Где это, когда это такое началось?

Шли следы все рядышком и вдруг пустились прочь.

И нет теперь тебя со мною

Значит, я всему виною.

Значит, я теперь отсюда не уйду,

Постою, и помолчу, и подожду.

Припев.

Белый снег пушистый, ты меня запороши.

Первый, серебристый, ослепи и оглуши.

Снег, иди, иди, иди...

С неба на землю пади.

Белый снег, пушистый снег, иди, иди,

Ослепи, и оглуши, и усыпи!

Припев.

Падают снежинки - невесомы, неслышны,

Падают снежинки из высокой тишины.

И все вниз, все вниз, все вниз

Снег над городом повис.

Белый снег ложится на землю легко,

Первый след ушел по снегу далеко...

УСКОЛЬЗАЮЩИЙ СЛЕД

В нашем парке густом мы с тобой до рассвета ходили.

Как теперь отыскать от меня ускользающий след?

Я деревьям шепчу: "Где ж вы нашу любовь схоронили?"

А деревья молчат, не хотят открывать свой секрет.

Между мной и тобой опустилась ночная завеса.

В небе хмуром и темном мне звезды не сыскать ни одной.

Я бреду наугад, симпатичный, как прежде, повеса,

Я еще не пойму в эту ночь, что случилось со мной.

Мне тебя потерять в своей жизни совсем невозможно,

И я жду с нетерпеньем, когда же наступит рассвет.

Все равно я тебя отыщу, как бы не было сложно,

Все равно я найду от меня ускользающий след.

ВЬЮГА

Кидая свет печальный

И тень твою качая,

Фонарь глядит из темноты.

От снега город белый,

И никому нет дела,

Что от меня уходишь ты...

Припев:

И вьюга, как нарочно,

Кружится темной ночью,

Следы все больше занося...

Пока еще возможно,

Тебя окликнуть можно,

Но возвратить - уже нельзя!

Смотрю, как стонет полночь

И не могу припомнить

Такой неласковой зимы.

И никому не верю,

Что ты моя потеря,

Что от меня уходишь ты...

Припев.

Как глухо ветер плачет,

К утру сугробы спрячут

Следов прерывистую нить...

Откуда - я не знаю

Пришла зима такая,

Чтоб нас с тобою разлучить?

Припев.

Кидая свет печальный

И тень твою качая,

Фонарь глядит из темноты.

От снега город белый,

И никому нет дела,

Что от меня уходишь ты...

ЗОЛОТЫЕ ЛИСТЫ

Золотые листы под ногами шуршат,

Снова сердишься ты на листопад.

Не ищи в нем вины, будь к нему подобрей

Не бывает весны без октябрей.

Ты уйдешь от обид, не вернешься назад,

Но не сможешь забыть эти глаза.

В них дождинки видны, не найти холодней,

Не бывает весны без октябрей.

Будет чуб в серебре, будет голос не тот,

Снова в том октябре кто-то споет.

Что ж ты, дед, приуныл, слез, старуха, не лей,

Не бывает весны без октябрей.

ЧТО-ТО СИГАРЕТА ГАСНЕТ

Что-то сигарета гаснет, что-то меня так тревожит.

Или вспоминает кто-то, или проклинает, может.

Может, это ты, тоскуя, под окнами проходишь мимо.

И коробку спичек жгу я на три сигареты "Прима".

Припев:

Дым кольцами, облаками там и тут.

Разные у нас автобусы - у тебя другой маршрут.

Милая, ты стала выше - так зачем же лезешь

в душу,

Видишь, она злобой дышит и ее печалью сушит.

Ты меня считала слабым, и сама тому причина,

Что с тобою стал я бабой, а хотел бы быть мужчиной.

Припев.

Я ушел на сердце с камнем, что сильней, чем от удара.

От тебя ушел навек я, для себя нашел гитару.

С нею я по свету шляюсь, меня попутный ветер носит.

Перед ней я преклоняюсь, хоть она того не просит.

ЗА ОКНОМ

За окном моим идет снег,

На плечах моих тепло рук,

И бубенчиком звенит смех

Где-то взявшихся зимних вьюг.

Уронив на грудь тоски крест,

Раздвигая суеты плен,

Ухожу я от себя в лес,

От холодных и пустых стен.

Чтоб с друзьями ни о чем петь,

За удачу в пути пить,

Чтобы сердце у костра греть,

Чтоб хотелось без тоски жить.

И гитары перебрав строй,

Грубым пальцем извлекать звук.

Ты слезинками дождя смой

Мой забытый у двери стук.

СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА

У тебя на ресницах

Я снежинок не встречу,

Только горькие слезы

У тебя на глазах.

Я отдал бы полжизни

За один только вечер,

Проведенный с тобою

В тишине и во тьме.

А теперь ты нежная,

Королева снежная,

Распустила волосы

По белым плечам.

Распустила волосы,

И не слышно голоса,

Потому что заняты

Губы у тебя.

Была королевою,

Слыла недотрогою,

Помню, в годы школьные

Мы дрались за тебя.

А теперь другая ты,

По рукам кочуешь ты,

Не могу поверить я,

Что любил тебя.

ОКНА ЗАНАВЕШЕНЫ ГАЗЕТОЙ

Окна занавешены газетой,

В комнате струится сизый дым.

Раздели-ка на две сигарету

И давай покурим, посидим.

Скрипнет ли от ветра ветка где-то,

Заскрипит калитка там, где ты.

Раздели-ка на две сигарету,

Пусть кругом клубится сизый дым.

В нашей жизни что-то не в порядке,

Мы с тобой еще чего-то ждем.

Раздели-ка на две сигарету

И давай поделимся огнем.

Окна занавешены газетой,

В комнате струится сизый дым.

Раздели-ка на две сигарету

И давай покурим, посидим.

КОСТЕР

Я смотрю на костер догорающий

Пляшет розовый отблеск огня,

После трудного дня спят товарищи.

Почему среди них нет тебя?

Где теперь ты по свету скитаешься

С молотком, с рюкзаком за спиной,

И в какую сторонку заброшена

Ты бродячею нашей судьбой?

Может быть, по тайге пробираешься,

До колен увязая в топи,

Иль под солнцем безжалостным маешься

Где-нибудь в казахстанской степи.

Запорошена пылью дорожною,

В сотнях верст от жилья в стороне,

Эту ночь коротая тревожную,

Вспоминаешь ли ты обо мне?

Я смотрю на костер догорающий

Гаснет розовый отблеск огня,

После трудного дня спят товарищи.

Почему среди них нет тебя?

СЕРДОЛИК

Плоты в ночи озарены кострами,

Беззвучно тают в голубой дали...

А надо мной базальтовые скалы,

И светит в речке камень - сердолик.

А надо мной цветет лесов палитра,

И звезды в небе разбросал июль.

И сердолик или твоя улыбка

Меня приветствуют в чужом краю.

Зачем бежал я от людей, надеясь

За сотни верст искать восход зари?

Когда бы знать, что здесь на самом деле

Зарею камень колдовской горит!

Когда по сердцу мне любовь нагайкой

И каждый взгляд - как полуночный крик,

Найду в реке обыкновенный камень,

Чуть тепловатый камень - сердолик.

* * *

Наступила пора уезжать в города,

И тоска на сердце легла.

Пусть пройдет много лет, но моя ты навек,

Ты мой самый родной человек.

Никогда не забуду я те вечера,

Что со мною ты провела.

И прошу я тебя вспоминать иногда

Наши летние те вечера.

Будешь сниться во сне ночку каждую мне,

Буду сердцем стремиться к тебе.

Пусть пройдет много лет, но моя ты навек,

Ты мой самый родной человек.

АЭРОПОРТ

Аэропорт, аэропорт,

Ночное зарево огней.

Лечу за борт, лечу за борт

Любви своей, любви своей.

Метель на взлетной полосе,

И снег летит за воротник,

И могут счастливы быть все,

А потому держись, старик!

Погасло наконец табло,

Пустеет пачка сигарет.

И, может, ты тогда назло

Мне не всерьез сказала: "Нет!"

Мне говорил один чудак,

В дороге легче позабыть.

Но оказалось все не так

Он просто не умел любить.

В иллюминаторе земля

Кружится, догоняя ночь.

Попутчик смотрит на меня,

Как будто хочет мне помочь.

Пускай сто тысяч лет пройдет,

Но я упрям, и я дождусь,

Когда заправят самолет,

В котором я к тебе вернусь!