Песнь слона

Глава 7

Бригада, двигавшаяся в направлении Тарзака, дошла до того места, где Разлапистый Ручей водопадом срывался вниз с отвесного утеса. Сорок миль от Мийры, ровно половина пути до Тарзака. Чем дальше строители продвигались на юг, тем сильнее редели деревья, а ведь для строительства мостов и переправ в большом количестве требовались бревна и доски. Пикуль Поре, носильщик с третьего шаттла, как раз на полпути между третьим шаттлом и водопадом устроил нечто вроде лесопилки.

Утес тянулся вправо и влево, насколько хватало глаз. Плато, на котором работала бригада Пони, со всех сторон продувал резкий, пронизывающий ветер. Порода, из которой возник утес, не шла ни в какое сравнение с осыпавшимися краями ущелья Змеиной горы. Это была неприступная гранитная твердыня. После того, как с утеса вниз сорвалась слониха по имени Бандитка, дрессировщик Сержант Тиерас устроил у водопада некое подобие ремонтной мастерской. Сам же водопад получил название Бандитского. Дорогу через Утес Ветров предстояло прорубить, вгрызаясь в неприступный гранит буквально по сантиметру.

В ущелье Змеиной горы семь дней упорного труда пошли прахом в буквальном смысле слова — подземные толчки обрушили в Толоку тысячи тонн земли и скальной породы. К счастью, обошлось без жертв, лишь Вощеному завалило левую руку. Его доставили в лагерь, который теперь почти официально назывался Мийра. Мейндж Рейнджер помог ему — правда, пришлось ампутировать руку.

Через несколько дней после того, как бригада Паки взялась за восстановление разрушенного участка дороги, до лагеря возле Змеиных гор добрался Дурень Джо. Люди были рады увидеть своего старого товарища. Вечером все собрались у костра за ужином выслушать принесенные Джо известия. Поскольку исправные радиопередатчики остались только на шаттлах номер десять и четыре — причем оба у Тарзака, — людям не терпелось узнать, что же расскажет им Дурень Джо.

Первым вопрос задал Паки:

— Джо, удалось ли ребятам Тарзака засечь какие-нибудь радиосигналы?

Джо покачал головой:

— Они даже не пытаются это делать. Экономят топливо — его вон сколько понадобится, когда десятый шаттл снимется с места. В него перекачали все топливо с трех других шаттлов. Они хотят отправить его на поиски второго шаттла.

Дот Пот вытянула шею к огню:

— А когда?

— Да уже, наверное, отправили. Пока они будут искать второй шаттл, заодно разведают местность. Не исключено, что им удастся отыскать путь к седьмому шаттлу. Сейчас дорогами связаны все шаттлы в Тарзаке. Сами корабли пошли на строительство мостов. Дерева в Тарзаке нет вообще — ни единой щепочки.

— А где вы тогда живете?

— Паки, с тех пор как мы приземлились, мы не видели и капли дождя. Дома строим из кирпичей — вырезаем их из высушенной солнцем глины. Наша проблема — крыши. Можно, конечно, настелить сухой травы — этого добра у нас хватает — но нужны шесты и брусья для перекрытия.

Паки кивнул:

— Вот только мы доберемся до вас, можно будет возить и шесты, и бревна, и брус. Джо, скажи своим ребятам в Тарзаке, что в обмен на древесину нам понадобится металл. В особенности новые лопасти. Нам они нужны для заточки, а то старые, которые мы сняли с шаттла, уже порядком поистерлись.

— Когда я был в лагере Пони, он сказал мне то же самое. Крошка Вилл внимательно посмотрела на Джо:

— Послушай, а как там у вас в Тарзаке? Как настроение у народа?

Дурень Джо обвел взглядом угрюмые лица сидевших вокруг костра людей:

— Везде примерно одно и то же. Мы в одной лодке, и этим все сказано. Такое впечатление, будто все ищут, за что бы зацепиться, но ничего не находят.

Клык почесал голову, затем вытянул руки к огню:

— А как же Крыса Джек, распорядитель маршрута? Пришлет он кого-нибудь проверить, что с нами, если мы вовремя не прибудем на место?

Джо отрешенно пожал плечами:

— Клык, ты знаешь, что такое парсек?

— Нет, а что?

— Ледфут попытался растолковать мне. Единственное, что я могу сказать, такое огромное расстояние тебе даже не снилось. Возьми число десять и перемножь на самое себя тринадцать раз, а потом еще примерно на столько же. Дошло?

Клык покачал головой:

— Да ладно, не бери в голову. Но в этих парсеках все и дело. Их в Десятом Квадранте между Ахигаром и Х'дгва что-то около пятидесяти. По прямой линии, но мы в нее не вписались. Нас могло занести куда угодно, усек? А чтобы от поисков была хоть какая-то польза, им надо двигаться со скоростью, близкой к скорости света. Ну и в довершение ко всему им точно неизвестно, в каком месте мы сбились с пути. Прибавь к этому вероятность того, что мы просто-напросто могли лопнуть, как воздушный шарик, — вот и подумай, горит ли народ желанием отправляться на поиски, если искать придется, может быть, тысячу лет и все впустую.

Вокруг костра воцарилось молчание. Паки взял в руки пригоршню камешков и принялся один за другим кидать их в огонь.

— Джо, мы почти преодолели ущелье. Бригада Дирака лишь в паре миль от нас к северу. Бригада Била Риса и Майка Айконы уже проложили дороги ко всем шаттлам Изумрудной долины. И если Луи проложит дорогу от Тарзака, то останется сделать лишь одну-единственную вещь — помочь Рыжему Пони спуститься с этого чертова утеса.

Дурень Джо одобрительно кивнул:

— Дело говоришь.

Дот Пот посмотрела сначала на Паки, а затем на Дурня Джо:

— Ну а потом что, Джо? Что потом? Да, у нас будет дорога между Тарзаком и Айконой, но все равно нам торчать и торчать на этой чертовой планете.

— А что еще прикажешь делать? — Дурень Джо протянул руки к огню. — Нам надо объединить усилия. Ведь еще предстоит добраться до седьмого шаттла.

Дот усмехнулась:

— Значит, еще одна чертова дорога? — С этими словами она поднялась на ноги и зашагала прочь от костра.

Остальные молча последовали ее примеру. Надо было подремать часок-другой и утром впрягаться во все ту же тягостную работу.

Дурень Джо еще какое-то время сидел у костра. В конце концов он встал и огляделся по сторонам. Крошка Вилл все еще смотрела на огонь.

— Счастливы люди, несмотря ни на что. Вилл сочувственно улыбнулась ему:

— Из-за землетрясения мы потеряли целую неделю. А куда ты теперь?

— Я думал, что здесь перейду через горы, а затем понесу вести дальше, ребятам на север.

— Джо, я бы не советовала тебе сейчас пускаться в дорогу, даже если у тебя есть фонарь. Ночью здесь можно запросто свернуть себе шею.

Дурень Джо потер пальцем под носом и презрительно фыркнул:

— Просто мне не хочется торчать здесь с этими нытиками.

Крошка Вилл на минуту задумалась, а затем снова посмотрела на Джо.

— Скажи мне, ты давно работаешь в цирке?

Дурень Джо уставился на звезды:

— Дай подумать. Я пришел после войны — это будет лет этак двадцать пять — двадцать шесть.

— Ты присутствовал, когда мои родители поженились?

— Присутствовал? — Дурень вновь опустился у костра. — Да там присутствовал весь мир. Малыш Джо, наш цирковой священник, провел церемонию бракосочетания прямо посреди арены. Еще бы, главный дрессировщик слонов берет в жены укротительницу львов. Невесту привел к алтарю мистер Джон, а Вако-Вако был у твоего отца шафером. — Джо нахмурился. — И что с ним только сталось, с нашим Вако? Да-а, событие было грандиозное. Такое надо видеть своими глазами — в общем, ты меня понимаешь.

— Джо, но что произошло между ними? Почему они расстались?

Дурень Джо откинулся на локти:

— Цирк — не лучшее место для семейной жизни, моя милая. К тому же когда почувствуешь разницу между кошками и слонами. Это же заклятые враги. Сама знаешь, когда слон подыхает, его рубят на куски и скармливают львам.

Крошка Вилл кивнула.

— Пять тонн мяса — не шутки, особенно если учесть цены… В любом случае, когда твои родители поженились, поначалу между ними все было хорошо, до того самого выступления в… — Дурень Джо задумчиво потер подбородок, — в Ричмонде, это в Североамериканском союзе.

Джо на мгновение задумался:

— Черт, ну и вечерок! Тебе тогда был год, от силы два. — Старый циркач покачал головой. — Видишь ли, отец нашей укротительницы львов, Хампи Айрленд, работал с верблюдами. Кошек старик Хампи на дух не выносил. Но Крис хотелось выступать только с кошками. А Крис, она была такая, если что-то вобьет себе в голову, то так оно и будет. Никогда не встречал женщины упрямее. Слово «нет» было ей неведомо. Так вот, Хампи расстался со своим верблюдом и стал работать в ее номере. — Дурень Джо вновь покачал головой. — Но он этих кошек боялся, как черт ладана. — Он поднял глаза к звездам. — В общем, в Ричмонде кошки его сцапали. Можно сказать, слопали за милую душу, даже косточек не осталось. Крис пыталась вмешаться, но вместо того, чтобы утихомириться, львы рассвирепели, да так, что досталось и ей. Половины лица как не бывало.

Крошка Вилл испуганно ахнула.

Дурень Джо вытянул руки к огню.

— В больнице ее залатали. Можно сказать, заново сделали ей лицо, зашили раны — как будто ничего и не было. Но тогда она ушла из цирка. Через год укротительница львов снова вышла на арену со своим номером. Но Здоровяк Вилли где-то пропадал до тех самых пор, пока «Барабу» не отправился на космические гастроли. После Ричмонда они, по всей видимости, расстались.

— Но почему?

Дурень Джо подвинулся поближе к костру:

— Самые правдоподобные слухи из тех, что мне известны, — это то, что Здоровяк в ярости пытался было перестрелять всех ее кошек. Но львы для Крис были дороже всего на свете, дороже ее собственной жизни. Наверное, так оно и было, и тогда Крис выставила Здоровяка за дверь.

Джо зевнул и попытался улечься поудобнее.

— Поэтому Крис и наложила на себя руки, Вилл. Воздуха на «Барабу» не хватало, ее животные очень мучились. Думаю, что пара из них тогда уже сдохла. Я слышал — сначала она прикончила львов, а последнюю пулю оставила для себя.

Дурень Джо приподнялся на локте.

— Ой, и зачем я тебе все это рассказываю, дурья моя башка.

— Нет-нет, Джо, ты правильно сделал. Мне давно хотелось это знать.

Старый циркач фыркнул и положил голову на руку. Фыркнул еще раз и закрыл глаза.

— Эх, боюсь, я такой же веселый, как и вся здешняя похоронная команда.

Крошка Вилл поднялась на ноги и зашагала к тому месту, где спал Паки. Отыскав его спальный мешок, она юркнула к нему под бок.

— M-м, — промычал дрессировщик.

— Спокойной ночи, Паки.

— М-м.

Крошка Вилл закрыла глаза, и перед ее мысленным взором, заслонив тьму, заплясали искры костра.

Здоровяк Вилли и укротительница львов расстались, но то было иное время.

Вилл мысленно позвала того, кто мог ее слышать:

— Пит, ты спишь?

— Нет, а ты?

— Пит, Нхиссия научила меня делиться воспоминаниями. А ты умеешь?

— Наверное. Что я должен делать?

— Открой свое сознание как можно шире, напрягись, как будто ты внимательно кого-то слушаешь.

— О'кей, я слушаю.

Крошка Вилл закрыла глаза и вызвала в памяти образ прекрасного звездного корабля.

Большая часть из трех тысяч циркачей собралась в главном репетиционном зале «Барабу». Те, кто был на дежурстве и не мог прийти, слушали выступающих по селектору. Крошка Вилл сидела между отцом и матерью, наблюдая, как посреди арены стоит Джон О'Хара с микрофоном в руках, поднеся его ко рту.

— Последние два сезона попортили нам немало крови. Карл Арнхайм в какой-то момент отправил по нашему маршруту еще целых шесть трупп. — О'Хара потряс кулаком.

— Но, клянусь, каждый раз мы платили конкурентам той же монетой и каждый раз выходили победителями. Циркачи разразились ликующими возгласами. О'Хара опустил кулак и обвел взглядом арену:

— Но при этом мы потеряли кое-кого из наших друзей. Джолиет Джейк Соби и Сирена Салли Фонг остались навечно лежать на Туулуриме. На планете Морвах из-за нашего друга Арнхайма мы лишились тринадцати Ирландских Орлов — девять осталось в больнице, а четверо навеки в земле. Блонди Макдир, Пайфейс Джек Гулахан, Тутер Тамазан и Пейот Биртус — славные были парни. — Директор потер глаза и опустил микрофон. — Во время последнего представления в Дювали наши потери составили одиннадцать человек. Кого мы лишились, вы знаете сами.

Директор вновь обвел взглядом арену:

— Мы добились победы — но какой ценой! Такую мы не можем себе позволить.

О'Хара вытянул вперед руки:

— Все мы — до единого — лишь артисты. Наша работа — развлекать людей, дарить им радость. Я — директор цирка, а не полководец. Но я не позволю, чтобы по вине Карла Арнхайма гибли мои люди.

Трибуны загудели сотнями голосов. О'Хара подождал, пока шум стихнет.

— Начиная со следующего сезона, я вывожу шоу из Девятого Квадранта. «Большое шоу О'Хары» откроет сезон в Десятом Квадранте!

В зале воцарилось молчание. О'Хара обвел трибуны испытующим взглядом, затем продолжил:

— Каждый перелет будет долгим и утомительным. Не исключено, что он будет длиться пять или шесть лет. Каждый из вас должен решить для себя, останется ли он в цирке или предпочтет покинуть труппу после наших гастролей на Ахигаре.

О'Хара еще какое-то время держал микрофон почти у самых губ, но затем опустил его. Рабочий сцены забрал микрофон у него из рук, и Хозяин медленно ушел с арены.

Артисты небольшими группами начали спускаться с трибун. Кристина протянула руку и дотронулась до плеча мужа.

— Ну, что ты думаешь, Вилли? Ты остаешься или уходишь?

Здоровяк наблюдал, как артисты уходят с трибун.

— А как ты и Крошка Вилл? — пожал он плечами. Укротительница львов улыбнулась:

— Кошки остаются в цирке, значит, и мы тоже.

— Тогда и я.

Кристина на мгновение опустила глаза, затем посмотрела на мужа.

— Тебе со мной пришлось несладко. Здоровяк кивнул:

— Я тебя ни в чем не виню.

Укротительница львов сначала посмотрела на дочку, затем на мужа.

— Но зато я уже начинаю винить себя.

Крошка Вилл наблюдала за ними обоими. Здоровяк взял Кристину за руку:

— О, царственная особа, может ли скромный дрессировщик слонов пригласить вас на чашечку кофе?

Кристина рассмеялась:

— Вилли Коул, это лучшее предложение за весь день.

Крошка Вилл улыбнулась и обвела взглядом трибуны.

— Хасси? Хасси, где ты?

— Вилл, это ты? — Телепатический сигнал почему-то оказался слабым. — Я у себя, и опять меня прихватила эта напасть, как вы ее там называете — простуда. С тобой все в порядке?

Крошка Вилл посмотрела на родителей. Те держались за руки, улыбаясь друг другу.

— Папочка с мамочкой любят друг друга. Ну просто замечательно.

Вилл уловила едва слышный смешок Хасси:

— Цирк — это нескончаемое веселье.

Крошка Вилл и Шайнер Пит рассмеялись. Она открыла глаза, поднялась и направилась вдоль ряда спальных мешков, пока наконец не оказалась рядом с Питом.

— Можно мне к тебе?

— Конечно.

Она села рядом с ним, и они взялись за руки.

— Пит, что будет со всеми нами? Что будет с цирком? Несколько мгновений мальчик молчал.

— Я задал Вощеному тот же самый вопрос — как раз перед тем, как Мейндж отрезал отцу руку. Вощеный сказал, что можно погубить артистов, можно загубить животных, но погубить цирк нельзя.

Пит пожал девочке руку:

— Загубить цирк нельзя.

Они смотрели на пляшущие языки костра до тех пор, пока их обоих не сморил сон.