Песок

ГЛАВА XXI

«Я должен уехать домой. Лучше уехать», — говорил себе Сфорцо и все-таки не уезжал из Каира, будучи уверен, что дома он будет так же одинок, как и здесь, в Каире, или где бы то ни было.

Единственным приятным сюрпризом за долгое время был для него приезд Барри Тэмпеста, Риты и Тима. Он увидел их с террасы отеля, когда подъехал автомобиль. Рита заметила его и помахала ему рукой.

Когда он сбежал с лестницы террасы им навстречу, Рита сразу заметила, что его тонкое лицо похудело еще больше и глаза, с темными тенями вокруг, казались печальными.

Она почти тотчас же спросила его:

— Где Каро Клэвленд? В своей комнате?

Все ее опасения и догадки сразу подтвердились, когда она услышала ответ и тон его голоса:

— Миссис Клэвленд уехала в пустыню две недели тому назад.

У Риты сорвалось легкое восклицание:

— Она уехала ненадолго? Я надеюсь, она скоро приедет? С кем она отправилась в путешествие? Очень жаль, что ее нет, тем более что мы привезли ей печальное известие.

Барри, отдав все нужные распоряжения в отеле, подошел к ним с Тимом. Он поздоровался с Сфорцо весело и радостно, словно расстался с ним недавно, хотя не виделся с ним более десяти лет.

— Очень рад видеть вас! Где Эссекс? Уехал в лагерь? Рита говорит, что миссис Клэвленд уехала в пустыню? Куда? Далеко?

— Я не знаю ничего определенного, — ответил Сфорцо. — Управляющий гостиницей, наверное, знает что-нибудь о ее местопребывании.

— С кем она уехала?

— Кажется, миссис Клэвленд уехала со своей горничной.

Барри свистнул:

— Вы хотите сказать, что она уехала одна?

Сфорцо ответил сухо:

— Кажется, да.

— Черт возьми! — воскликнул Барри удивленно.

Вскоре на террасе снова появились Рита, которая успела переодеться, и Тим в белом фланелевом костюме.

Сфорцо невольно подумал: «Я скоро узнаю».

Вместо этого он услышал, как Барри спрашивал Риту, заказать ли ей кофе или чай, а Тима — хочет ли он пива.

Рита, заметив тревожное выражение его глаз, сказала серьезно:

— Маркиз, у нас очень печальное известие для Каро. Ее муж умер на прошлой неделе. Он заразился какой-то болезнью и умер на борту корабля через день после того, как унаследовал титул и состояние своего покойного дяди. Вы помните, как мы с Каро говорили о лорде Вильтшире? Это был дядя Джона. Адвокаты Клэвлендов протелеграфировали Каро в Париж, я распечатала телеграмму, и мы с Барри решили лучше приехать сюда. Где Каро? Ей, конечно, можно протелеграфировать?

— Наверно. Я ничего не знаю, — ответил Сфорцо сдавленным голосом.

Он знал лишь одно: она была свободна, совершенно свободна, и она уехала в пустыню с Гамидом эль-Алимом. Душу его терзала ревность. До сих пор она была недоступна, она была женой другого. Он верил в Каро, он знал, что она была чуткой и чистой, с тонкой, прекрасной душой, и он не мог представить себе, что она была способна на низкий поступок. Теперь она была свободной, и Алим мог знать об этом.

Голос Барри прервал его размышления:

— Я пойду к управляющему и попытаюсь узнать ее адрес, чтобы послать ей телеграмму.

— Может быть, мы поедем за ней? Я всегда мечтал о поездке по пустыне, — заметил Тим.

Отец улыбнулся:

— Это путешествие будет слишком длительным, Тим.

Когда он ушел, Рита обратилась к Сфорцо:

— Джиованни, вы знаете, с кем Каро уехала на эту виллу?

Сфорцо ответил:

— Миссис Клэвленд уехала одна в сопровождении своей горничной.

— Одна? — повторила Рита, нахмурив брови. — Но… но… — она смущенно рассмеялась, — в этом, конечно, нет ничего предосудительного, но все же Каро не должна была ехать одна. Где находится вилла?

— Кажется, к югу от Люксора.

— Но это очень долгое путешествие. Туда нужно ехать больше суток.

Наступило молчание.

Рита опустила глаза на свою чашку, закусив нижнюю губу. Лицо ее выражало досаду и беспокойство. Тим разглядывал оживленную улицу. Сфорцо испытывал гнетущее чувство тоски и недовольства. Появился Барри. С необычайной для него поспешностью он подошел к столу.

Он бросил недокуренную сигару, сел к столику и сказал ровным голосом:

— Фрегори дал мне адрес. Я хотел послать телеграмму, но это невыполнимо, так как нет телеграфного сообщения.

Сфорцо внезапно поднялся:

— Это можно уладить, Тэмпест. Я думаю, что смогу помочь вам. Сегодня вечером я хотел выехать в пустыню, где должен встретиться с моим братом. Я поеду к миссис Клэвленд и передам ей письмо или устное известие от вас, а также смогу сопровождать ее обратно в Каир.

Барри посмотрел на Риту и, наконец, сказал:

— Очень любезно с вашей стороны. Не правда ли, Рита?

Рита быстро взглянула на Сфорцо. Обычное насмешливое выражение в ее глазах исчезло. Она казалась озабоченной, почти печальной.

— Это очень благородно с вашей стороны, — произнесла она тихо, — я не знаю, что бы мы делали, если бы вы не помогли нам.

— Мне надо уйти, чтобы подготовить все для моего путешествия, — сказал Сфорцо. — Нужно купить билет и позаботиться о дальнейших средствах передвижения после того, как поезд достигнет конечной станции.

Он простился и быстро ушел, исчезнув среди толпы.

Барри зажег новую сигару и, нагнувшись вперед, сказал:

— Странно, что Каро уехала одна в такое путешествие.

Он встретился взглядом с глазами Риты. Ее взгляд был яснее слов.

— Не думаешь ли ты, что за этим скрывается что-нибудь?

Рита пожала плечами и улыбнулась. Когда она ушла с террасы и очутилась в своей комнате, она начала ходить взад и вперед по ней, преисполненная беспокойства.

Вошел Барри:

— Вернулся Сфорцо. Тебе надо спуститься вниз и сказать ему, что передать Каро.

— Иду, — ответила Рита.

Она хотела поговорить с Сфорцо наедине, хотя не знала определенно, что сказать ему. Сфорцо встретил ее у подножия лестницы. Он улыбнулся ей, и она невольно подумала, какая у него прелестная улыбка. Когда он улыбался, его лицо преображалось. Казалось, его обычная сдержанность уступала место мальчишескому задору и его глаза смеялись.

Рита поняла, наконец: «Он так рад увидеть Каро, что все остальное для него не имеет значения», — подумала она. Она не поверила ему, что он и раньше собирался уезжать в этот вечер. Сфорцо был в костюме для верховой езды, прекрасно сидевшем на его стройной фигуре.

— Когда вы думаете вернуться? — спросила она.

— Через пять дней, — сказал он, подумав.

— Через пять дней? — Разочарование слышалось в ее голосе.

— Может быть, и раньше, но, миссис Тэмпест, путешествие долгое, и, может быть, миссис Клэвленд уехала куда-нибудь дальше.

Рита спросила:

— Разве у нее есть здесь знакомые или друзья?

Их взгляды встретились, и она поняла, что он ничего не скажет ей.

— Я так мало знаю о планах миссис Клэвленд! — ответил он.

Она кивнула головой:

— Как жаль, что ее нет здесь.

— Да, миссис Клэвленд?

— Теперь ее зовут иначе, но так трудно привыкнуть к новым именам, — прервала она его.

— Я ухожу, миссис Тэмпест. Я передам ваше письмо в собственные руки.

Они оба рассмеялись, и Рита добавила: «Леди Вильтшир».

Тим проводил его на вокзал. Они заговорили о Париже и о болезни Тима.

— Болеть так неприятно. Какое беспокойство я причинил моим родителям! Скажите, вы не знаете, где теперь принц Гамид эль-Алим, который посещал нас в Париже? Вы не видели его за последнее время?

— Нет.

— Я его терпеть не мог, — откровенно сказал Тим. — Кажется, и вы не любите его.

— Нет, — снова ответил Сфорцо.

Тим махал ему рукой, когда отошел поезд. Он любил Джиованни, как называл Сфорцо, и очень жалел, что ему пришлось так скоро расстаться с ним.