Петр Столыпин. Последний русский дворянин

Муромские воители

Род Столыпиных, тесно переплетенный со многими великими людьми России, прослеживается в генеалогии с середины XVI века. Первый письменный документ о роде Столыпиных датирован 1566 годом, когда «Второй Титович Столыпин подписался на поручной записи бояр и дворян по князю Охлябинине». Поколенная же роспись рода начинается с конца века с муромского дворянина Григория Столыпина. Патриархальное захолустное дворянство ничем особым не блистало на пороге Нового времени и крутых перемен в Русском государстве – звезд с неба не хватали, воевали, особых чинов не достигали. Были благочестивы и богомольны. В гербе рода два поднятых на дыбы единорога и одноглавый серебряный орел, держащий в правой лапе свившегося змея, а в левой – серебряную подкову, с золотым крестом. Венчает их рыцарский шлем. Под щитом девиз: «Deo spes mea» (лат. «Бог – надежда наша»). Вот этой надеждой и жили.

Прадед реформатора Алексей Столыпин в «золотом веке» Екатерины вышел в отставку поручиком, был предводителем пензенского дворянства. Зато его шестерых детей ждала большая известность.

Александр был адъютантом своего тезки-генералиссимуса Суворова, прошел с ним ряд славных кампаний.

Аркадий – тайный советник, обер-прокурор и сенатор, приятель другого реформатора Александровской эпохи, Михаила Сперанского.

Николай – генерал-лейтенант, военный губернатор Севастополя. В июне 1830 года во время «чумного бунта», пытаясь оградить город карантином, попал под горячую руку возмущенному прекращением подвоза продовольствия населению, которое всласть вкусило «бессмысленного и беспощадного» и растерзало своего фактического спасителя.

Афанасий – штабс-капитан, был предводителем саратовского дворянства, где у семьи находилось одно из поместий.

Дмитрий – генерал-майор, дед Петра Аркадьевича. Служил в лейб-гвардии артиллерийской бригаде, затем в конногвардейском полку, участвовал в Аустерлицком и Бородинском сражениях. Его теоретические выкладки по тактике артиллерийского огня, которой он обучался в Париже в 1810 году, используя опыт наполеоновских кампаний 1805–1807 годов, были использованы командующим русской артиллерией на Бородино генерал-майором графом Александром Кутайсовым (сослуживец по артбригаде). Именно фланкирующий огонь «по Столыпину» 1-й батареи капитана Захарова помог отразить фланговую атаку французов на Семеновские флеши через Утицкий лес в самом начале сражения.

После отставки Дмитрий Алексеевич долго жил за границей, где увлекался философией позитивизма модного тогда «отца социологии» Огюста Конта. В Московском психологическом обществе учредил премию своего имени в две тысячи рублей за сочинение, посвященное контовскому положению о естественном совпадении первообразных законов неорганической природы с основными законами органической жизни. По возвращении из-за границы поселился в имении и вплотную занимался обустройством крестьянского быта, прослыв вполне либеральным помещиком и сделавшись членом Вольского уездного по делам крестьянским присутствия. Его перу принадлежат такие работы, как «Арендные хутора», «Земледельческий порядок до и после упразднения крепостного права». Мужики его признавали за чудака, который «не секет и в зубы не дает», и, возможно, поэтому плохо слушались. Именно «дед Дмитрий» корнем экономических настроений русского народа считал общину с ее круговой порукой, а в противоположность ей выдвигал хуторное хозяйство. Спустя полвека это станет основой реформы, проводимой в России его внуком. Взгляды дедушки, «земледельца-философа», во многом определят мировоззрение его внука, отказавшегося от привычной консервативной помещичьей косности и поставившего во главу своих будущих реформ науку, передовую мысль и собственный патриотизм.

Ходили слухи, что находившийся в приятельских отношениях с декабристом Павлом Пестелем Дмитрий даже предполагался к вхождению вместе с братом Аркадием в состав будущего Временного правительства, но следственная комиссия подтверждений этому не обнаружила.

Единственная дочь Алексея Столыпина Елизавета, вышедшая в 1795 году замуж за отставного поручика гвардии Михаила Арсеньева, родила ему дочь Марию, но супружеского счастья с мужем-гулякой не испытала. Заявила над могилой покончившего с собой от очередной несчастной «любви на стороне» гвардейца: «Собаке собачья смерть» – и укатила с дочкой в Пензу. Там Маша «по горячке» вышла замуж за потомка шотландского барда Томаса Лермонта Юрия Лермонтова, с кем они через положенное время и явили миру великого русского поэта.

Следует заметить, что сами Столыпины родственника не жаловали, ссылаясь на отвратительный характер автора «Бородино». Добрые отношения сохранялись у того разве что с его двоюродным дядей Алексеем Столыпиным по прозвищу Монго, с которым поэт был вместе в юнкерской школе, а затем несколько лет служил в одном и том же лейб-гвардии гусарском полку, проживая на одной квартире и посещая высший петербургский свет. Вместе они участвовали и в Галафеевской экспедиции 1840 года в Чечне, проживали в Пятигорске последние месяцы перед роковой дуэлью с Мартыновым, на которой Столыпин и был секундантом.

Одна лишь бабушка Елизавета до самой смерти обожала внука, воюя за обладание им с родителями поэта и угрожая лишить их наследства. Муромское упрямство взяло свое – внука она отвоевала, а затем и настояла на устройстве Михаила в Школу гвардейских прапорщиков. Опекала его и после смерти, перевезя тело внука в свое имение в Тарханы.

Отец реформатора Аркадий Дмитриевич во время Крымской войны был адъютантом своего будущего тестя – командующего армией генерала от артиллерии князя Михаила Горчакова, возглавлявшего одно время оборону Севастополя. Командуя батареей, за отражение первого штурма морской крепости капитан Столыпин был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость».

Там он и сошелся с молодым артиллерийским поручиком Львом Толстым, с которым стал на «ты», бывал в Ясной Поляне и дружил долгие годы. Возможно, именно под влиянием будущего классика Аркадий написал «Историю России для народного и солдатского чтения», ряд статей и воспоминаний, опубликованных в разных журналах и газетах.

Забегая вперед, скажем, что далее их пути разошлись: Аркадий Дмитриевич стал генерал-майором и потянулся к чинам, а Лев вышел в отставку и потянулся к литературе. Толстой даже не пришел на похороны Аркадия. Как потом вспоминала его внучка, «Толстой был другом дедушки… но не только не приехал на похороны, но даже, после кончины дедушки, ничем не высказал своего сочувствия. Когда ему кто-то об этом заметил, он ответил, что мертвое тело для него – ничто и что он не считает достойным возиться с ним, причем облек свое объяснение в такую грубую форму, что я не берусь его повторить дословно».

В перерывах между войнами (1857–1862) Аркадий Дмитриевич успел удачно жениться и послужить наказным атаманом Уральского казачьего войска. При нем захолустный Яицкий городок (ныне – Уральск) значительно изменил свой облик: украсился мощеными улицами, общественными садами, каменными домами, войсковой типографией. На территории Войска было открыто более ста школ. За это местное население верноподданнически окрестило атамана «Петром Великим уральского казачества». Один из бульваров города вплоть до революции носил имя Столыпинского. Здесь же он встречался и с ссыльным поэтом Тарасом Шевченко, переводившим на украинский произведения его двоюродного племянника Лермонтова. Заезжал попить кумыса и приятель Толстой, набирающийся этнографических впечатлений для своих «Казаков».

Муза явно была не падчерицей в доме муромских воителей. Глава семьи сочинял музыку, недурно играл на скрипке, ваял. На академической выставке 1869 года экспонировались два скульптурных произведения Столыпина – «Голова Спасителя» и медаль статуи Спасителя, получившие сдержанные похвалы критиков. Заглядывал в дом Столыпиных модный тогда салонный поэт Алексей Апухтин.

После окончания срока атаманства, уже в чине генерал-лейтенанта, Столыпин получает титул тайного советника и назначается шталмейстером двора его императорского величества. В 1869 году он продает усадьбу Середниково под Москвой (ту самую, где воспитывался юный Лермонтов) и переезжает с семьей в имение Колноберже близ Ковно, которое генерал – отчаянный картежник – попросту выиграл в вист у своего же родственника Кушелева.

Бурная военная жизнь Аркадия Столыпина занесла его и на следующую Русско-турецкую войну за освобождение Болгарии, в которой он, уже командующим корпуса, участвовал уже вместе с женой, ухаживавшей за ранеными. Благодаря умелым действиям его осадных батарей капитулировала крепость Никополь, комендантом которой он был некоторое время. После этого был назначен генерал-губернатором Восточной Румелии и Адрианопольского санджака, ставшими основой будущего Болгарского княжества.

Последние годы жизни обер-камергер Аркадий Столыпин провел в непосредственной близости от Белокаменной, заведуя Дворцовой частью (комендант Кремля) в Москве. Находился в дружеских отношениях с дядей Николая II великим князем Сергеем Александровичем. Дружил с начальником кабинета его величества бывшим конногвардейцем князем Николаем Оболенским (сопровождал на тот момент еще цесаревича Николая в его кругосветном путешествии в 1890–1891 годах, когда на него было совершено покушение в Японии), начальником канцелярии Императорской главной квартиры адмиралом графом Александром Гейденом.