В 1918 году специальным декретом Советской власти произведения искусства и памятники старины были объявлены народным достоянием и взяты под охрану государства.
Следуя ленинским принципам отношения к культурному наследию, Советское государство создает все условия для сохранения и эффективного использования памятников в интересах коммунистического строительства.
С 1924 года Петропавловская крепость стала музеем (ныне это филиал Государственного музея истории Ленинграда), одним из самых крупных и популярных в городе.
Ежегодно его посещают около двух миллионов человек. Это ленинградцы, туристы из различных областей и республик Советского Союза, зарубежные гости. Они знакомятся с бастионами и куртинами Петропавловской крепости, с архитектурными памятниками на ее территории, с крепостью — бывшей политической тюрьмой.
Экскурсанты могут пройти в крепость с западной стороны — с проспекта Добролюбова и с восточной — с площади Революции. Пройдя через мост над Кронверкским проливом, экскурсанты входят на территорию крепости через Иоанновские ворота. На них дата — 1740 год. Это год окончания постройки Иоанновского равелина.
Иоанновский равелин строился в 30-е годы XVIII века, во времена царствования императрицы Анны Иоанновны. В XVIII―XIX веках территория равелина отделялась от крепости рвом, соединявшим Неву с Кронверкским проливом. Ров являлся дополнительной преградой перед крепостной стеной. Место, где был ров, теперь заасфальтировано, по краям его посажены деревья.
На берегу Невы и Кронверкского пролива сохранились ботардо (каменная стена с частоколом и башенкой, преграждавшая судам доступ в ров).
После Февральской революции 1917 года в Иоанновском равелине был создан гарнизонный политический клуб. 22 мая 1917 года, в день открытия, на территории равелина состоялся большой солдатский митинг. На нем присутствовали члены Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.
В 1973 году в помещении Иоанновского равелина открылась экспозиция «К истории советского ракетостроения». Она знакомит с основоположниками и популяризаторами космонавтики — К. Э. Циолковским, Н. И. Кибальчичем, А. Д. Засядко, К. И. Константиновым, Н. Е. Жуковским, И. В. Мещерским, Ю. В. Кондратюком, Ф. А. Цандером, Я. И. Перельманом, Н. А. Рыниным, В. П. Глушко, С. П. Королевым. Здесь представлены их портреты, основные научные труды, чертежи, документы и фотографии.
Экспозиция занимает помещения, в которых в 1932―1933 годах находились испытательные стенды и мастерские первой в СССР опытно-конструкторской организации по разработке ракетных двигателей — газодинамической лаборатории.
В 1921 году инженер-химик И. И. Тихомиров основал в Москве первую советскую научно-исследовательскую и опытно-конструкторскую организацию по разработке ракетных двигателей и ракет. В 1927 году лаборатория перебазировалась в Ленинград и с 1928 года стала именоваться Газодинамической лабораторией (ГДЛ). В Иоанновском равелине производились стендовые испытания первого в мире электротермического ракетного двигателя и первых советских жидкостных ракетных двигателей, разработанных в 1929―1933 годах. В ГДЛ были заложены основы отечественного ракетного двигателестроения. Здесь представлена воссозданная высоковольтная установка по испытанию электротермического ракетного двигателя. Для ознакомления с работами лаборатории в 1932―1933 годах из Москвы приезжали руководители Группы изучения реактивного движения (ГИРД) во главе с С. П. Королевым. Эта встреча положила начало в дальнейшем совместной работе сотрудников ГДЛ и ГИРД, внесшей огромный вклад в достижения Советского Союза в области создания собственно ракет. Выросший из ГДЛ коллектив конструкторов создал мощные двигатели ракет-носителей, выводившие на орбиты искусственные спутники Земли, Луны и Солнца, автоматические станции на Луну, Венеру и Марс, пилотируемые корабли «Восток», «Восход», «Союз».
В разделе экспозиции, посвященном советским конструкторам и ученым, представлены портреты В. П. Ветчинкина, В. П. Глушко, Г. М. Крамарова, Д. А. Граве и другие; современные достижения в освоении космического пространства, создании ракет и космических кораблей; макеты двигателей, ракет, автоматической лунной станции, космического корабля «Восток», глобус Луны, полетный костюм летчика-космонавта Н. Н. Рукавишникова, аварийно-спасательный скафандр летчика-космонавта Ю. В. Романенко, а также портреты советских космонавтов и подлинный спускаемый аппарат космического корабля «Союз-16».
За Иоанновским равелином находится Петровская куртина — стена, соединяющая бастионы Государев и Меншиков. Она сооружена в 1707―1708 годах.
Рядом с крепостью, под ее защитой на Городском (Березовом) острове возводился Петербург. На Троицкой площади (ныне площадь Революции) перед крепостью были построены первые здания города. В них размещались государственные учреждения, типография, гостиный двор, таможня. Здесь же находился первый петербургский порт. Петербург возникал как город-крепость, как военный и торговый порт. И с этой площади жители в первые годы существования города могли попасть на территорию Петропавловской крепости через Петровские ворота.
Петр I считал Петропавловскую крепость важнейшей постройкой города, и вход на ее территорию был оформлен парадно. Петровские ворота построены в виде триумфальной арки, обращенной к городской площади, и представляют собой единственное дошедшее до нас триумфальное сооружение петровского времени. Они создавались в 1707―1708 годах по проекту Д. Трезини и первоначально были деревянными. Один из современников писал, что ворота «очень красивой резной работы…». Их украшала статуя святого Петра в человеческий рост. Скульптор-резчик Н. Пино создал для них деревянные барельефы. В верхней части ворот изображены бог Саваоф в облаках и воинские доспехи. Ниже расположен деревянный барельеф К. Оснера — «Низвержение Симона-волхва».
Христианский миф рассказывает о том, что Симон-волхв (волшебник) силой волшебства вознесся на небеса, но молитвой апостола Петра был «низвергнут с великим шумом» на землю.
В XVIII веке для изображения тех или иных политических событий прибегали к языку аллегории, чаще всего используя мифологические сюжеты. Содержание этого барельефа — аллегорическое изображение победы России над Швецией.
Через 10 лет, в 1718 году, по проекту Доменико Трезини ворота были перестроены в камне. Он точно воспроизвел свой первоначальный замысел, перенес барельеф К. Оснера и резные украшения (они сохранились до наших дней). Над аркой ворот укреплен двуглавый орел — герб царской России. Это свинцовое изваяние весит 1069 килограммов. Ниши ворот декорированы двумя скульптурами мифологических богинь, олицетворяющих государственную мудрость и полководческий талант Петра I. Все убранство ворот прославляет победу России над Швецией.
Проходя через Петровские ворота, следует обратить внимание на ширину крепостной стены. Здесь она достигает 20 метров.
Повернув налево от Петровских ворот, можно подойти к Государеву бастиону. За сооружением этого бастиона наблюдал Петр I. Перестройка его в камне была завершена при жизни Петра I. На бастион ведет аппарель, сооруженная из кирпича, по которой на крепостные стены вкатывали орудия. При Петре I на Государевом бастионе стояли пушки, они прикрывали вход в Неву со стороны Большой Невки.
Государев бастион с бастионом Нарышкина соединяет Невская куртина. В ней было устроено несколько десятков казематов. В разное время они использовались как казармы для солдат, склады, были местом заключения.
Со стороны Невы на фоне суровых гранитных стен крепости четко вырисовываются Невские ворота. Они были сооружены в Невской куртине в 1730―1731 годах. Современный вид приобрели в 1787 году по проекту Н. А. Львова. Их композиция проста и торжественна: четырехколонный портик увенчан фронтоном.
Гранитная пристань у ворот была построена во второй половине XVIII века, от нее к берегу идет трехпролетный мостик. Ширина пристани 5 метров, она имеет три лестничных спуска к воде. Пристань удачно сочетается с Невскими воротами и стенами. И пристань, и Невские ворота являются одним из важных элементов архитектурного ансамбля крепости.
В народе эти парадные Невские ворота называли «воротами смерти». Через них узников, приговоренных к смертной казни, выводили на Комендантскую пристань. Название пристани объясняется тем, что с 60-х годов XIX века здесь всегда стоял дежурный катер коменданта крепости.
От Комендантской пристани приговоренных везли к месту казни — в Лисий Нос или Шлиссельбургскую крепость. Там приводили в исполнение смертные приговоры. С этой же пристани увозили приговоренных к заключению в Шлиссельбургской крепости.
Бастион Нарышкина — центральный из трех бастионов, выходящих на Неву. Он был построен в камне в 1725―1729 годах. В XVIII―XIX веках в нем размещались различные мастерские, кузницы, помещения, приспособленные для ружейной и артиллерийской стрельбы. В 1731 году по проекту Д. Трезини на бастионе возведена каменная башня с флагштоком.
На этом бастионе, как и на других, стояли орудия. После 1908 года взамен старых там были установлены 11 шестидюймовых орудий. Здесь же находилась «вестовая» пушка, из которой каждый день производили полуденный выстрел. Именно отсюда, с бастиона Нарышкина, 25 октября 1917 года поступил сигнал для исторического выстрела «Авроры».
1. Бастион Головкина 2. Кронверкская куртина 3. Бастион Меншикова 4. Петровская куртина 5. Петровские ворота 6. Государев бастион 7. Невская куртина 8. Невские ворота 9. Бастион Нарышкина 10. Екатерининская куртина 11. Трубецкой бастион 12. Тюрьма Трубецкого бастиона 13. Васильевская куртина 14. Васильевские ворота 15. Бастион Зотова 16. Никольская куртина 17. Иоанновский равелин 18. Иоанновские ворота 19. Алексеевский равелин 20. Секретный дом (не существует) 21. Петропавловский собор 22. Монетный двор 23. Ботный домик 24. Гауптвахта 25. Комендантский дом 26. Кронверк. 27. Инженерный дом 28. Артцейхгауз 29. Обер-офицерский дом 30. Плац-майорский дом 31. Кавальер 32. Казначейство 33. Прокурорский дом 34. Каретник 35. Рвы (засыпаны в XIX в.)
Сейчас на стене бастиона стоят два орудия (шестидюймовые гаубицы образца 1938 г.). Каждый день в 12 часов дня одним из этих орудий производится сигнальный выстрел.
Впервые сигнальный выстрел был произведен в 1736 году с Адмиралтейства. Петербург тогда был небольшим городом: южная граница его проходила по реке Фонтанке, северная — в районе Большого проспекта Петроградской стороны. Выстрел повсюду был хорошо слышен. Он оповещал жителей города о наступлении полудня. С 1873 по 1934 год выстрелы производились с бастиона Нарышкина. Эта традиция возобновлена в дни празднования 250-летия Ленинграда.
Между бастионами Нарышкина и Трубецким протянулась Екатерининская куртина.
Казематы этой куртины использовались как места заключения.
Трубецкой бастион обращен на юго-запад. Он был перестроен в камне в 1708―1714 годах. Толщина эскарповых (наружных) стен этого бастиона — более 6 метров. В XVIII веке на стене бастиона стояли 52 орудия. Бастион прикрывал подступы к крепости с запада — со стороны Большой и Малой Невы.
В Трубецком бастионе были помещения, которые уже в первой четверти XVIII века использовались как места заключения.
Трубецкой бастион с бастионом Зотова соединяет Васильевская куртина. Она обращена на запад, в сторону Васильевского острова, чем и объясняется ее название.
В 1709 году она перестроена в камне. Казематы северной части куртины в конце XVIII — начале XIX века использовались Архивом, южные — Монетным двором. Некоторые казематы были приспособлены под жилые помещения тюремных служителей, которые несли караул в Секретном доме Алексеевского равелина.
Через Васильевские ворота Васильевской куртины можно пройти на территорию Алексеевского равелина.
В северо-западной части Заячьего острова расположен бастион Зотова. Перестройка его в камне была завершена в 1728 году. На территории бастиона сохранилась аппарель, по которой вкатывали пушки. Есть тут и казематы, дающие представление о местах заключения в крепостных стенах.
Бастионы Зотова и Головкина соединяет Никольская куртина. Перестройка этой куртины в камне закончилась в 1729 году. В ней были казематы, арестантская кухня, помещение для караула.
Ворота в куртине называют Никольскими. Через них можно выйти к Кронверкскому проливу.
Бастион Головкина обращен на север. В 1730 году он был перестроен в камне. В 1704―1705 годах на территории бастиона Головкина был сооружен земляной кавальер, впоследствии перестроенный в камне под руководством Д. Трезини. Кавальер — укрепление, превышающее высоту крепостных стен и главенствующее над расположенной перед ним местностью. На стене кавальера находились батареи, в северной части кавальер имеет высоту 16 метров. В XIX веке кавальер был приспособлен под артиллерийский цейхгауз и реконструирован — стены заново облицованы кирпичом и оштукатурены, окна и ворота отделаны тесаным камнем.
Кронверкская куртина соединяет бастионы Головкина и Меншикова. Ее казематы использовались как места заключения. В центре куртины проходил коридор со сводом, в котором по обеим сторонам были двери в казематы.
В Кронверкской куртине содержались приговоренные к смертной казни декабристы П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, С. И. Муравьев-Апостол, П. Г. Каховский, М. П. Бестужев-Рюмин.
Если выйти из крепости через Кронверкские ворота, то на противоположном берегу Кронверкского пролива можно видеть остатки земляного вала и ров.
На восточном валу Кронверка в ночь на 13 июля 1826 года были казнены декабристы.
26 декабря 1975 года — в день 150-летней годовщины восстания декабристов — на месте казни был открыт памятник. Это — гранитный девятиметровой высоты обелиск. На лицевой стороне его — барельеф с пятью профилями и надпись: «На этом месте 13/25 июля 1826 года были казнены декабристы П. Пестель, К. Рылеев, П. Каховский, С. Муравьев-Апостол, М. Бестужев-Рюмин».
На другой стороне обелиска пушкинские строки:
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
У основания обелиска на гранитном постаменте кованная из меди геральдическая композиция: шпага, эполеты, разорванные цепи.
Авторы памятника — архитекторы В. Петров и А. Леляков, скульпторы А. Игнатьев и А. Дема.
В 50―60-х годах XIX века на территории Кронверка начали строить каменное здание по проекту архитектора П. И. Таманского. Оно построено в форме подковы и напоминает средневековый замок. Стены его сложены из известняковой плиты и облицованы кирпичом. Впоследствии здание использовалось как арсенал. Во второй половине XIX века в некоторых его помещениях были размещены старинные русские и трофейные орудия, знамена и прочее. В 1872 году это собрание реликвий боевой славы русской армии стали именовать Артиллерийским музеем.
Сейчас здесь находится Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи.
В северо-восточной части Заячьего острова расположен бастион Меншикова. В 1706 году его начали перестраивать в камне. В казематах этого бастиона размещалась первая аптека в Петербурге.
От бастиона Меншикова вдоль Петровской куртины можно опять подойти к Петровским воротам.
По главной аллее, ведущей в центр крепости от Петровских ворот, расположены два одноэтажных здания. Справа — бывший Артиллерийский цейхгауз, построенный в 1801 году. Слева — здание с высокой кровлей, бывший Инженерный деловой двор, или Инженерный дом. Он был построен в 1749 году.
Сначала Инженерный дом был деревянным, затем его разобрали, а на этом месте построили ныне существующее здание.
В Инженером доме с 1971 года открыта экспозиция «Архитектура Петербурга — Петрограда XVIII — начала XX века». Экспозиция знакомит с историей строительства Петербурга — Петрограда, с историей формирования городских ансамблей, дает представление об особенностях планировки города, рассказывает об архитекторах, о талантливых русских строителях, руками которых создавался город. В музее демонстрируются первые проекты планировки города, подлинные чертежи дворцов и зданий М. Г. Земцова, С. И. Чевакинского, Б.-Ф. Растрелли, И. Е. Старова, Д. Кваренги, А. Н. Воронихина, А. Д. Захарова, К. И. Росси и других, произведения живописи, скульптуры и графики, предметы декоративно-прикладного искусства. Воссозданы интерьеры общественных и жилых зданий, демонстрируются предметы мебели, выполненные в разных стилях, образцы печных и облицовочных изразцов, витражи, модели петербургских мостов.
Экспозиция показывает, что на всех этапах истории Петербург развивался как город социальных контрастов.
Заключительный раздел экспозиции рассказывает об охране Советским государством памятников истории и культуры, о размахе реставрационных работ в Ленинграде.
С левой стороны от главной аллеи, в глубине небольшого сквера, стоит двухэтажное здание с белыми колоннами. Это бывшая караульная Гауптвахта.
Первоначально здание Гауптвахты было деревянным «нарочитой величины» и стояло ближе к собору. В 1743 году появилось каменное здание Гауптвахты — одноэтажный дом с семиарочной галереей и высокой кровлей.
Современный облик здание приобрело после перестройки его в 1907―1908 годах. Тогда был возведен второй этаж и сооружен четырехколонный портик.
Ныне в здании Гауптвахты находится дирекция Государственного музея истории Ленинграда.
Перед Гауптвахтой на месте существующего газона в XVIII веке была площадь, которая служила местом наказания солдат. В землю был врыт столб, вокруг него — острые колья-спицы. На них босыми ногами ставили провинившегося солдата, привязав его руки цепью к столбу. От боли человек невольно переступал с ноги на ногу. Создавалось впечатление, что он пляшет. Отсюда название — Плясовая площадь.
На площади перед собором находится двухэтажное каменное здание, построенное в 40-х годах XVIII века. Это бывший Комендантский дом. Главным фасадом он обращен на восток — к зданию Гауптвахты.
Сначала так называемый Обер-комендантский дом был деревянным и стоял ближе к южным дверям церкви. Значительную часть дома занимала квартира коменданта.
Комендант крепости был особо доверенным лицом царя. На эту должность обычно назначались генералы. Некоторые коменданты крепости похоронены у восточной стены Петропавловского собора на специальном Комендантском кладбище.
В Комендантском доме располагались также канцелярия и помещения, в которых велись следствия по политическим делам. Здесь проходили следствия по делам декабристов, петрашевцев, народовольцев. Сюда приводили арестованных на допросы.
25―26 октября 1917 года в Комендантском доме размещался созданный по решению Военно-революционного комитета полевой штаб по руководству взятием Зимнего дворца, здесь был составлен ультиматум, предъявленный Временному правительству.
В 1975 году в помещениях бывшего Комендантского дома открылась обширная экспозиция «История Петербурга — Петрограда в 1703―1917 годах».
На протяжении всей своей истории Петербург — Петроград — Ленинград является крупным промышленным, научным и культурным центром страны. Это город трех революций, четырежды орденоносный город-герой. История города великого Ленина — это часть истории нашей Родины.
Экспозиция занимает 23 зала. Документы, картины, гравюры, фотографии, подлинные вещи, образцы продукции заводов и фабрик и другие экспонаты дают возможность представить жизнь города от его основания в 1703 году до февраля 1917 года.
В залах музея можно видеть материалы археологических раскопок, предметы быта и труда, найденные на территории бывших владений Великого Новгорода.
Специальный раздел рассказывает об основании и строительстве Петербурга в 1703―1712 годах. По фрагменту интерьера жилого дома, предметам бытового убранства, представленным в экспозиции, можно судить о том, как выглядели дома в Петербурге того периода.
С 1712 года Петербург становится столицей государства. В музее имеются петровские указы о создании новых государственных, научных, культурных учреждений.
В экспозиции много подлинных чертежей зданий, а также картин, гравюр, иллюстрирующих застройку города, показывающих, как сложился архитектурный облик Петербурга, снискавший ему славу одного из красивейших городов мира.
Экспозиция освещает историю развития науки и культуры в Петербурге. Она богата материалами и по истории экономики города, рассказывает о зарождении и развитии промышленности, о концентрации производства, о сосредоточении в столице финансового капитала — о превращении Петербурга в крупнейший промышленный центр страны.
Интересен и разнообразен материал о жизни всех слоев населения столицы. Документы рассказывают о тяжелом положении трудового населения, о первых попытках борьбы против самодержавно-крепостнического гнета, о первом дворянском революционере А. Н. Радищеве.
Материалы одного из залов (№ 9) посвящены героической странице русской истории — Отечественной войне 1812 года.
Зал № 11 — бывший парадный зал в доме коменданта крепости — является мемориальным. В этом зале находилась канцелярия Следственного комитета по делу декабристов. Здесь 12 июля 1826 года декабристы услышали приговор Верховного уголовного суда. На основе документов и воспоминаний современников отделка и обстановка этой комнаты восстановлены в том виде, какой они имели в момент оглашения приговора. Особо отмечено место, где стояли декабристы.
Экспозиция музея рассказывает о петрашевцах, революционерах-демократах, народниках, о пролетарских революционерах. Представлены их портреты, принадлежавшие им книги, личные вещи, подлинные газеты, листовки, плакаты и другие материалы.
Экспонаты музея показывают революционную борьбу пролетариата под руководством В. И. Ленина от первых марксистских групп и издания газеты «Искра» до свержения царизма.
Экспозиция в Комендантском доме заканчивается материалами Февральской революции.
С историей подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции и развитием города после Великого Октября знакомит экспозиция Музея истории Ленинграда, расположенная на набережной Красного Флота, 44.
Единственное здание производственного характера на территории крепости и старейшее промышленное предприятие Ленинграда — это Монетный двор.
В 1724 году приказом Петра I Монетный двор из Москвы переводится в Петербург. Сначала под него приспособили помещения Трубецкого и Нарышкина бастионов. В 1800―1805 годах было построено специальное здание Монетного двора. Предполагается, что проектировал его архитектор А. Н. Воронихин, однако чертежи подписаны архитектором А. Порто. Монетный двор вместе с Петропавловским собором, Ботным домиком и Комендантским домом формирует главную площадь Петропавловской крепости. Здание Монетного двора — монументальное и торжественное, с четкими пропорциями — как бы замыкает перспективу главной аллеи, идущей от Петровских ворот.
На петербургском Монетном дворе чеканились золотые, серебряные и медные монеты. Кроме чеканки монет здесь выполнялись медальерные работы. На Монетном дворе работали выдающиеся русские медальеры С. Юдин, Т. Иванов, В. Краюхин и другие.
С Монетным двором связана деятельность ученых и изобретателей А. К. Нартова, И. А. Неведомского, П. Г. Соболевского, Б. С. Якоби и других.
С 1922 года на Монетном дворе изготовлялись ордена и медали, а сейчас чеканятся разменная монета, различные нагрудные знаки. Монетный двор выполняет и почетные заказы — здесь изготовлялись вымпелы, доставленные на Луну, Марс, Венеру, юбилейные медали.
На площади перед Монетным двором находится небольшой изящный павильон с белыми колоннами. На крыше его скульптура женщины с веслом работы скульптора Иенсена. Это аллегория навигации.
Павильон называют Ботным домиком. В нем хранился ботик Петра I, на котором он еще в детские годы совершал плавания по реке Яузе и Переяславскому озеру, учился морскому делу. Когда в первой четверти XVIII века в России был создан регулярный военно-морской флот и одержаны блестящие победы над шведским флотом при Гангуте и Гренгаме и Петербург торжественно праздновал Ништадтский мир, Петр I решил перевезти ботик из Москвы в Петербург, что и было сделано в 1723 году. Петр I издал специальный указ, как везти маленький ботик. Миссия была возложена на сержанта Коренева. В инструкции говорилось: «…везть до Шлиссельбурга на ямских подводах и, будучи в дороге, смотреть прилежно, чтобы его не испортить, понеже судно старое, того ради ехать днем, а ночью стоять и где есть выбоины спускать потихоньку».
На Неве и Финском заливе у Кронштадта ботик ожидала торжественная встреча. На праздник были приглашены послы иностранных государств.
Сам Петр I в ботике стоял у руля, адмиралы заняли места у весел. Балтийский флот приветствовал «дедушку русского флота». Пушечная пальба, дробь барабанов продолжались, пока Петр I на ботике обходил строй военных кораблей.
Для хранения ботика в крепости был построен специальный навес, а в 1762 году по проекту архитектора А. Ф. Виста началось строительство павильона, завершенное в 1765 году. В 1767 году в нем установили петровский ботик. В настоящее время он хранится в Центральном военно-морском музее, куда был передан в 1940 году.
Невозможно представить облик города на Неве без золоченого шпиля Петропавловского собора.
Петропавловский собор — уникальный памятник русской архитектуры и искусства первой половины XVIII века — почти без изменений сохранил свой первоначальный облик.
Уже во время возведения земляной крепости 29 июня 1703 года на месте существующего собора была заложена маленькая деревянная церковь во имя апостолов Петра и Павла. По воспоминаниям современников, она была «видом крестообразная и о трех шпицах, на которых по воскресеньям и праздничным дням подымали вымпелы, расписана была под каменный вид желтым мрамором».
С 1712 года Петербург становится столицей Русского государства. Столице нужен был главный кафедральный собор. И вот на месте деревянной церкви по проекту Д. Трезини начинается строительство Петропавловского собора. Он строится 21 год (1712―1733).
Петр торопил строителей с возведением колокольни, и уже в августе 1721 года он с приближенными поднялся на колокольню и любовался строящимся городом и панорамой берегов Невы и Финского залива.
Камер-юнкер Ф. В. Берхгольц, побывавший в то время в Петербурге, в своем дневнике записал: «Крепостная церковь… при ней колокольня в новом стиле, крытая медными, ярко вызолоченными листами, которые необыкновенно хороши при солнечном освещении. Но внутри этот храм еще не совсем отделан».
Работы по устройству деревянного шпиля были закончены к концу 1724 года, и тогда же на колокольне были установлены куранты, купленные Петром I.
Деревянный шпиль не имел громоотвода, и неоднократно от ударов молнии возникали пожары. Особенно сильный пожар был в ночь с 29 на 30 апреля 1756 года. Загоревшийся шпиль рухнул, погибли и куранты. Огонь охватил чердаки и деревянный купол (иконостас быстро разобрали и вынесли), кладка стен дала трещины, и колокольню были вынуждены разобрать до окон первого яруса.
В 1766 году было решено восстановить колокольню: «…делать оную точно так, какова прежняя была, понеже все прочие планы не столь красивы». Работы продолжались 20 лет. Собор после пожара был отремонтирован через год.
В 1776 году на колокольне установили часы-куранты. Они были изготовлены в Голландии мастером Оортом Красом. В 1952 году их капитально отремонтировали, и теперь четыре раза в сутки (в 6 часов утра, в 12 часов дня, в 6 часов вечера и в 12 часов ночи) колокола курантов исполняют Гимн Советского Союза.
В 1829 году во время сильной бури накренилась фигура ангела с крестом. Для ремонта нужно было возвести дорогостоящие леса. Но в 1830 году нашелся смельчак — кровельщик Петр Телушкин. Проявив находчивость и бесстрашие, он сумел без всяких лесов с помощью веревок подняться на шпиль. У основания креста он закрепил веревочную лестницу и в течение шести недель ежедневно поднимался на шпиль для ремонта фигуры ангела и креста.
В 1857―1858 годах деревянные конструкции шпиля были заменены металлическими по проекту видного ученого и инженера Д. И. Журавского. Металлические конструкции были изготовлены на Урале на Воткинском заводе, по частям их перевезли в Петербург, частично смонтировали на площади перед собором, а затем подняли на колокольню.
Петропавловский собор построен в стиле раннего барокко. Строгость и простота в планировке, наружной отделке здания — наиболее характерные черты этого стиля.
Собор представляет собой вытянутое прямоугольное здание, его стены оформлены пилястрами и головками херувимов на наличниках окон. Самая интересная часть собора — колокольня. Ярус за ярусом она поднимается ввысь. Ярусы соединены завитками — волютами, которые создают плавный переход от основного здания собора к высокой башне. Шпиль собора вознесся над городом как символ утверждения России на берегах Невы, как символ выхода ее к просторам Балтики.
Собор — самое высокое здание Ленинграда (если не считать вышку телевизионного центра). Его высота — 122,5 метра; высота шпиля собора — около 40 метров; диаметр яблока над шпилем — 1,6 метра; высота фигуры ангела — 3,2 метра, размах его крыльев — 3,8 метра.
План собора не похож на традиционные планы русских церквей: это прямоугольное сооружение «зального» типа. Внутреннее пространство собора разделено на три нефа мощными пилонами.
Интерьер собора праздничный и нарядный: помещение просторное и светлое (длина 61 метр, высота около 16 метров), огромные окна заливают его светом.
Стены окрашены в светлые тона, пилоны и пилястры расписаны под розовый и зеленый мрамор, своды покрыты красочной росписью, много позолоты. Петропавловский собор напоминает скорее дворцовый светский зал, чем культовое помещение.
Собор освещается пятью люстрами, сделанными из хрусталя, позолоченной бронзы и цветного стекла в конце XVIII века.
На стенах под окнами расположены 18 картин на евангельские сюжеты. Их писали лучшие художники XVIII века — Матвеев, Игнатьев, Гзелль, Бельский. Художники, переосмысливая религиозные сюжеты, вносили в свои произведения черты реальной жизни. Образы святых не неподвижны и сухи, — художники старались передать в них черты и чувства, свойственные человеку. Картины написаны маслом на холстах (иконы обычно писали на досках).
В алтарной части (у восточной стены собора) находится иконостас, поражающий своим великолепием и мастерством исполнения. Он является уникальным памятником резьбы по дереву. Выполнен по рисунку архитектора Ивана Зарудного. Более 40 искусных резчиков, столяров, позолотчиков работали над его созданием с 1722 по 1727 год. Искусные руки мастеров превратили дерево в мягкие ткани одежды, драпировки, кисти, капители, витые колонны, гирлянды цветов.
Иконостас выполнен как триумфальная арка, как памятник победы России в Северной войне. Он относится к замечательным произведениям русского прикладного искусства. По оригинальности композиции, богатству отделки, высокому мастерству исполнения он не уступает наиболее известным мировым памятникам резьбы по дереву.
В иконостасе 43 иконы, написанные в основном в XVIII веке московскими иконописцами под руководством А. Меркурьева.
Их принимала специальная комиссия художников и архитекторов, в которую входили А. М. Матвеев, И. К. Коробов, Д. Трезини и другие. Комиссия дала высокую оценку исполнению икон.
На большой иконе справа от царских врат (если стоять лицом к иконостасу) изображен бог-вседержитель в царской одежде, со скипетром и державой в руках — атрибутами царской власти. Заставляя верующих молиться богу в образе царя, церковь внушала им мысль о божественном происхождении царской власти.
Кафедра — место, откуда священники читали проповеди, — расположена перед иконостасом, слева у колонны. Она украшена картинами на сюжеты из «священной» истории. Скульптуры святых на кафедре вырезаны из дерева неизвестными мастерами. Они изображают апостолов Петра и Павла и четырех евангелистов.
С кафедры собора прославлялись царский дом Романовых, церковь. Ежегодно в соборе предавали анафеме тех, кто выступал против духовной и светской власти.
Справа перед иконостасом находится обитое вишневым бархатом возвышение в две ступени под балдахином с кистями — царское место. На балдахине деревянная резная подушка, на ней вырезанные из дерева скипетр, меч и царская корона — атрибуты царской власти.
На бархате вышит золотыми и серебряными нитями двуглавый орел — герб царской России.
Когда шло богослужение, царь обычно стоял на этом возвышении. Во время посещений службы царем простой народ в собор не допускали.
Петропавловский собор играл большую роль в распространении религиозно-монархических идей. Церковь всеми средствами старалась воздействовать на психологию человека. Богатство собора, пышные богослужения, проповеди — все это должно было помогать укреплению идеи «божественного» происхождения власти царя.
Петропавловский собор на протяжении нескольких десятилетий служил усыпальницей русских императоров. Хоронить в соборе стали по указанию Петра I.
Сам Петр I похоронен у южной стены собора. Он умер 27 января 1725 года рано утром. В течение 40 дней проходило прощание с покойным. Под звон колоколов церквей Петербурга и пушечную стрельбу со стен крепости и Адмиралтейства гроб с телом Петра I перенесли по льду Невы из старого Зимнего дворца (он стоял на месте Эрмитажного театра) в Петропавловский собор. По сторонам процессии стояли 1250 гренадеров с факелами, тысячи солдат принимали участие в похоронах. Гроб с телом Петра I был установлен в специально для этого построенной деревянной часовне посередине недостроенного собора.
Когда собор был окончательно достроен, гроб с телом Петра I предали земле. В соборе похоронены все русские императоры (последним — Александр III) и многие великие князья — представители дома Романовых.
30 могил отмечены белыми мраморными надгробиями. Два надгробия — Александра II и его жены — сделаны из камней-монолитов; на могиле Александра II установлен монолит из серо-зеленой алтайской яшмы весом около 5,5 тонны, на могиле его жены — из розового уральского орлеца весом 6,5 тонны. Более 10 лет мастера Петергофской гранильной фабрики вручную шлифовали и обрабатывали очень хрупкий полудрагоценный камень. Установкой в 1906 году этих надгробий правительство Николая II стремилось поднять престиж дома Романовых: Александр II прославлялся как «освободитель крестьян».
Долгие годы собор был своеобразным музеем славы русского оружия: здесь хранились трофейные знамена, ключи от городов и крепостей, взятых русскими войсками во время войн со Швецией и Турцией в XVIII веке. В начале XX века эти трофеи были переданы в различные музеи России (в основном в Эрмитаж).
Сейчас в соборе находятся 42 копии трофейных шведских и турецких знамен.
С 1924 года собор стал музеем и сохраняется как уникальное произведение русской архитектуры и искусства XVIII века.
Рядом с собором в 1908 году по проекту архитектора Д. Гримма и при участии архитекторов А. Томишко и Л. Бенуа было построено здание усыпальницы для великих князей. В ней сочетается архитектура русских купольных церквей XVII―XVIII веков, черты классического стиля и барокко.
Сейчас в здании Великокняжеской усыпальницы размещена выставка Музея истории Ленинграда, посвященная истории строительства Петропавловской крепости.
Сохранилось несколько казематов бастиона Зотова, дающих представление о казематах как местах заключения.
Казематы (помещения внутри крепостной стены) напоминали погреб. Кирпичные стены, часто неоштукатуренные, сводчатые потолки. Земляной пол покрыт досками. Были и каменные полы. Стекла окон закрашивались белой краской, окна заделывались толстыми решетками. Вход в каземат закрывался деревянной дверью, обитой железом.
По воспоминаниям декабриста А. М. Муравьева, у него в каземате были нары, на которых лежало какое-то лоснившееся от грязи тряпье. В одном углу находилась печка. В стену была вделана цепь с шейным кольцом. Муравьева в цепи не заковывали, но некоторые декабристы носили ножные и ручные кандалы весом до 23 фунтов (около 9,2 килограмма).
Кровать в камере декабриста В. П. Зубкова состояла из нескольких досок, соединенных железными полосами. «Соломенный тюфяк и подушка лежали на двух узких досках с большим пустым промежутком, причем одна доска была значительно толще другой. Простыня была, разумеется, из грубого холста и очень грязна. Стула не было, а стол надо было прислонять к стене, чтобы он не упал… В углу… стояла деревянная кадушка, издающая отвратительный запах».
Казематы были невелики по размерам. У декабриста В. П. Зубкова — 6 шагов в длину, 5 шагов в ширину; у декабриста А. П. Беляева — 4 шага в длину.
В период заключения декабристов казематов не хватало. В гарнизонных казармах крепости были построены клетушки из бревен, и таким образом общие солдатские казармы превратились в камеры одиночного заключения.
Все казематы были сырые, холодные, мрачные.
Декабрист Н. В. Басаргин, находившийся в одном из казематов Кронверкской куртины, рассказывал, что со стен текло, а темнота и теснота не позволяли ему делать какие-либо движения. Когда у него началось кровохарканье, его перевели в другой конец куртины, «в каземат более просторный, но зато столь темный, что, пришедши туда, — вспоминал он, — я долго не мог различить предметы, в нем находящиеся, пока глаза мои не освоились с мраком».
В некоторых казематах даже днем горели ночники. Декабрист М. С. Лунин писал, что он не мог спать «от тяжелого воздуха в каземате, от насекомых и от удушливой копоти ночника».
В каземате декабриста А. С. Гангеблова «низкий свод… был обвешан паутиной и населен множеством тараканов, стоножек, мокриц и других… гадов…».
Ничто не изменилось в устройстве казематов и условиях содержания узников ни в 40-е годы XIX века, когда в них были заключены петрашевцы, ни в 60-е годы, когда их сменила студенческая молодежь.
Один из петрашевцев, П. А. Кузьмин, так описывает каземат Никольской куртины, в котором он находился: «Каземат № 4 состоял из большой комнаты в два окна, проделанные в стене почти саженной толщины; амбразуры окон в середине своей глубины имели железные решетки из дюймовых брусков и двойные рамы с мелким переплетом, замазанным грязно-белою краскою до половины верхних клеток, остальная часть была матовая от нечистоты; в одной из верхних клеток одного окна сделана форточка. Посредине комнаты деревянные кровать и стол и табурет, в углу деревянный ящик. Толстая дверь, отворяющаяся внутрь номера, покрыта листовым железом, окаймлена и перекрещена по диагонали железом; в середине двери небольшое четырехугольное окошечко, со стеклом, завешанным со стороны коридора грязною тряпкою».
Как и у декабристов, казематы освещались плошками с маслом. Питание было скудным.
За все время от ареста до высылки, то есть за восемь месяцев, Кузьмин ни разу не мог помыться, и тело его покрылось «черно-грязной корой вроде шелухи».
Самым страшным в режиме было одиночное заключение. Декабрист В. П. Зубков говорил: «Изобретатели виселицы и обезглавливания — благодетели человечества; придумавший одиночное заключение — подлый негодяй; это наказание не телесное, но духовное. Тот, кто не сидел в одиночном заключении, не может представить себе, что это такое».
Тяжесть одиночного заключения усугублялась тем, что узники лишены были свиданий с родными и близкими. В редких случаях разрешения на них давались только самим царем, и о каждом состоявшемся свидании комендант крепости особым рапортом сообщал ему же. Свидания происходили в Комендантском доме в присутствии тюремщиков.
Пребывание в сырых и холодных казематах подрывало здоровье заключенных, а строгая изоляция, одиночество приводили к тяжелым нравственным страданиям, к расстройству нервной системы.
Во второй половине XVIII века на территории Алексеевского равелина было выстроено деревянное тюремное здание. В царствование Павла I, в 1796―1797 годах, вместо него появилось новое — каменное. Павел I приказал: «Для содержащихся под стражею по делам, до тайной экспедиции относящимся, изготовить дом с удобностью для содержания в крепости». Это новое здание и было известно как Секретный дом Алексеевского равелина.
О заключении в эту тюрьму оповещался ограниченный круг людей.
Арестант Секретного дома значился по номеру камеры, в которой он содержался. Узниками этой тюрьмы были декабристы, петрашевцы, революционеры-демократы 60-х годов, народовольцы.
Из декабристов в Секретном доме содержались И. Д. Якушкин, А. И. Одоевский, братья Бестужевы, С. П. Трубецкой, И. И. Пущин, а также руководители восстания К. Ф. Рылеев, П. И. Пестель, С. И. Муравьев-Апостол.
В 1849 году в Секретный дом заключили 13 человек из кружка Буташевича-Петрашевского: самого М. В. Буташевича-Петрашевского, А. П. Баласогло, С. Ф. Дурова, П. А. Кузьмина, Ф. Г. Толя и других.
Восемь месяцев по делу Буташевича-Петрашевского здесь находился писатель Ф. М. Достоевский.
678 дней, с 7 июля 1862 года по 20 мая 1864 года, пробыл в Секретном доме Н. Г. Чернышевский.
Одновременно с Чернышевским в Секретном доме томился Н. В. Шелгунов — видный русский публицист, революционный демократ, соратник Чернышевского. Он оставался в Секретном доме и после отправки Чернышевского в Сибирь. Всего Шелгунов пробыл в крепости год и восемь месяцев.
В 1882―1884 годах узниками Секретного дома были члены партии «Народная воля», судившиеся по «процессу 20-ти», — А. Д. Михайлов, М. Ф. Фроленко, А. И. Баранников, Н. Н. Колодкевич и другие. За это время семеро из них умерли в тюрьме.
Секретный дом представлял собой каменное одноэтажное треугольной формы здание. В нем насчитывалось 26 камер, из них 20 — для одиночного заключения.
Стены камер были выбелены известью. В камере стояла кровать с тюфяком и «госпитальным одеялом». Возле кровати — столик с кружкой воды. На кружке были вырезаны буквы АР (начальные буквы названия равелина). Освещал камеру ночник, сильно коптивший. В одном из углов камеры помещалась параша. Камеры отапливались печами с топкой из коридора.
Подробное описание Секретного дома оставили в своих воспоминаниях его бывшие узники — народовольцы П. С. Поливанов и М. Ф. Фроленко.
«Стены поразили меня своим оригинальным видом, — писал П. С. Поливанов, — на протяжении аршин двух от пола они были окрашены в черный цвет какой-то особой краской, не то обиты черными мохнатыми обоями, а выше они были столь обычного в казенных зданиях бледно-бланжевого цвета с узеньким красным бордюром под потолком. Когда я подошел к стене, то, к удивлению своему, убедился, что это была не краска и не обои, а просто плесень, насевшая таким густым слоем, что я уверился в этом, только ощупав стену руками».
Описание камеры, которое дает М. Ф. Фроленко, во многом перекликается с картиной, нарисованной П. С. Поливановым: «Потолок, стены, когда-то выкрашенные в желтоватый цвет, покрылись сероватым налетом пыли и паутины. Паутина виднелась также во всех углах. Нижняя часть стены аршина на полтора облезла: штукатурка от сырости превращалась постепенно, как видно, в известковый пух».
Так же, как в казематах, тюрьме Трубецкого бастиона, в Секретном доме тоже господствовали молчание и тишина. Стража ходила по коридору вдоль камер в мягких туфлях. Заключенным запрещалось перестукиваться, переговариваться между собой и разговаривать со стражей.
Переписка с родными была по сути дела запрещена. Разрешение на нее давалось в редких случаях только самим царем.
Декабрист А. П. Беляев писал в своих воспоминаниях: «То полное заключение, какому мы сначала подвергались в крепости, хуже казни. Страшно подумать теперь об этом заключении! Куда деваться без всякого занятия со своими мыслями. Воображение работает страшно. Каких страшных, чудовищных помыслов и образов оно не представляло! Куда не уносились мысли, о чем не передумал ум, а затем все еще оставалась целая бездна, которую надо было чем-нибудь наполнить!»
Царское правительство «заботилось», чтобы находящийся в одиночной камере был полностью изолирован от всяких внешних впечатлений. Каждый день узника являлся точной копией других таких же дней. Особенно угнетало отсутствие какой-либо умственной или физической работы.
За соблюдением режима строго следил смотритель Секретного дома М. Соколов, которого заключенные называли Иродом. Этот жестокий палач служил царю не за страх, а за совесть. Он проводил в тюрьме дни и ночи. Не доверяя никому из тюремной стражи, Ирод всегда присутствовал при утренней уборке камер, следил за жандармами и узниками при раздаче пищи. И на прогулке каждый заключенный и стражники находились под его наблюдением. Ирод находился в камере при посещении больных врачом, он же наблюдал за выносом трупа умершего из тюрьмы.
М. В. Буташевич-Петрашевский, с большим достоинством державшийся на следствии, в своем первом же показании с возмущением рассказал об условиях заключения узников в Секретном доме: «Более месяца тому назад я был арестован. Причина моего арестования мне не объявлена. Ночью того же дня привезен в крепость и не как лицо, а как вещь казенная, сдан под расписку смотрителю каземата. Как вещь — ибо с тех пор именуют меня не по имени или фамилии, но № 1. Отведя в каземат, от меня отбирают одежду, дают халат. Со мною поступлено, как с вором и разбойником… как со злодеем, совершившим тяжкое преступление.
…Мертвое молчание кругом, безответность сторожей, еле слышный бой часов на Петропавловском соборе — вот развлечение. Полумрак и холод — вот удобства помещения… По ночам отмыкаются и запираются двери казематов, в отдалении слышу шаги арестантов, ведомых к допросу…»
Из крепости Ф. М. Достоевский писал: «Ненастные дни невыносимы, каземат смотрит суровее».
Достоевского не пугал ни тюремный режим, ни предстоящая каторга: его волновало, разрешат ли ему писать и печататься и не потухнет ли в заключении огонь творчества. «Неужели никогда я не возьму пера в руки?.. — пишет он брату. — Сколько образов, выжитых, созданных мною вновь, погибнет, угаснет в моей голове или отравой в крови разольется!.. Лучше пятнадцать лет заключения и перо в руках!»
О тяжести одиночного заключения, о переживании человека, за которым все время наблюдает стража через «глазок», рассказывал и Н. В. Шелгунов.
Секретный дом Алексеевского равелина существовал до 1884 года. Царское правительство выстроило новую секретную тюрьму подальше от столицы — в Шлиссельбургской крепости.
Туда и перевели узников Секретного дома вместе с имуществом тюрьмы, вместе со смотрителем Соколовым — Иродом.
В конце XIX века Секретный дом Алексеевского равелина был уничтожен. В 1895 году на его месте выстроили здание Военно-исторического архива. В настоящее время в нем находятся редакция и типография газеты ЛВО «На страже Родины».
В 60―70-е годы, когда в Петропавловской крепости содержалось много политических узников и камер и казематов не хватало, комендант крепости генерал Корсаков обратился в Главное инженерное управление с просьбой приспособить для мест заключения пустующие казематы Трубецкого бастиона. В дело вмешался великий князь Николай Николаевич. На его докладе о необходимости постройки новых арестантских помещений Александр II дал указание «исполнять немедля».
Летом 1870 года в присутствии генералитета и высшего духовенства состоялась закладка тюрьмы Трубецкого бастиона. В Трубецком бастионе была разрушена валганговая стена, и на освободившемся месте возведено двухэтажное, пятиугольное в плане, здание тюрьмы, которое прикрывала эскарповая стена бастиона. Расстояние между тюрьмой и крепостными стенами (4―4,5 метра) образовало внешний дворик тюрьмы. Высота здания такова, что его не видно из-за стен бастиона.
В 1872 году тюрьма Трубецкого бастиона стала действующей политической тюрьмой России. За период ее существования (до 1917 г.) через нее прошло около 1500 человек. Это были революционеры, находившиеся под следствием. В отдельных случаях здесь отбывали сроки политические заключенные, осужденные на каторгу. Приговоренные к смертной казни оставались в тюрьме до отправления на казнь.
Арестанта везли в тюрьму в специальной закрытой карете. Рядом с ним сидел жандармский офицер, а на передней скамейке — два жандармских унтер-офицера. Карета останавливалась сначала у подъезда Комендантского дома. Жандармский офицер в канцелярии получал пропуск, после чего карета следовала к тюрьме Трубецкого бастиона.
Первое помещение, в которое попадал арестант, — кордегардия — караульное помещение. В ней находилась наружная охрана тюрьмы. Когда проводили нового арестанта через кордегардию, солдатам давалась команда повернуться лицом к стене. Им не полагалось видеть узника. Караул в крепости несли разные полки Петербургского гарнизона.
Из кордегардии арестант поступал в приемную. «Это была довольно длинная и высокая комната, довольно неприглядного вида… — рассказывал бывший узник тюрьмы П. С. Поливанов. — В переднем углу вдоль стен тянулась глаголем длинная деревянная скамейка, перед которой стоял деревянный стол. В противоположном углу, слева, была узкая деревянная дверь, окрашенная в какую-то темную краску. Она, как оказалось, вела во внутренность тюрьмы».
При приеме арестанта присутствовал смотритель тюрьмы. В приемной арестанта подвергали тщательному и унизительному обыску.
Поливанов вспоминал: «Я снял шляпу и положил ее на стол. Стоявший рядом жандарм подхватил ее, лишь только она коснулась стола, и передал другому, тот третьему, и не успел я глазом моргнуть, как моя шляпа очутилась вне камеры. Быстрота и отчетливость этого процесса поразили меня… Видно было, что люди набили себе руку и стали артистами своего ремесла и что в этом ремесле выработались свои точно определенные приемы. Быстро, при содействии полдюжины рук, освободился я от разных частей своего костюма и еще быстрее исчезли они из моих глаз. Наконец я остался в чем мать родила…
— Садись, — буркнул кто-то, и пара дюжих рук легла сзади на мои плечи.
Я опустился на подставленный мне стул, и один из унтеров стал перебирать гребенкой мои волосы, другой шарить под мышками, третий искал, не спрятано ли чего у меня между ножными пальцами, четвертый полез ко мне в рот…
Я даже не мог себе представить, чтобы служебное рвение могло простираться так далеко…»
После обыска арестанту выдавали тюремную одежду. Для арестанта, находящегося под следствием, полагались белье, халат и туфли. Арестанту, приговоренному к каторге, выдавали белье из грубого холста, брюки и куртку из шинельного сукна. На спине куртки накрашивался желтый бубновый туз — знак каторжанина. Обувь каторжника — коты (башмаки на деревянной подошве).
После переодевания смотритель читал арестанту правила поведения. В тюрьме запрещалось разговаривать, петь, свистеть, перестукиваться, чертить на стенах, делать пометки в книгах. За нарушение правил могли лишить переписки с родными, прогулок, заключить в карцер, надеть смирительную рубашку.
Из приемной арестант попадал в тюремный коридор. В нем с одной стороны расположены окна, выходящие в тюремный дворик. Переплеты рам железные, а стекла были матовыми. По другой стороне коридора шли двери камер. По словам бывшей узницы этой тюрьмы В. Н. Фигнер, двери напоминали ряд гробов, поставленных стоймя, за которыми томятся узники.
Каждая дверь сделана из двух рядов сосновых досок и закрывается на массивный замок. В центре ее — форточка, через которую подавали заключенному пищу. Над ней — смотровая щель, через нее надзиратели наблюдали за узником. Узники называли ее «Иудой-предателем».
В тюрьме было 69 (сначала 71) камер одиночного заключения, одинаковых по планировке, по размерам. Сводчатый потолок, асфальтовый пол. Окно расположено высоко. Оно выходит на крепостную стену. Солнечные лучи редко заглядывали в камеры, особенно в камеры первого этажа. Рамы окна двойные, железные, с мелкой расстекловкой. Окно пропускало мало света — в камере был полумрак.
Сейчас в бывшей тюрьме Трубецкого бастиона воссоздано оборудование камер трех различных периодов. В камерах № 1, 2 и 3 воспроизведена обстановка первого периода ее истории (1872―1879 гг.).
В то время асфальтовый пол покрасили желтой краской. На кирпичную кладку стен камеры была наложена войлочная обивка, затем металлическая сетка, потом второй слой войлочной обивки, парусина и, наконец, обои. Эта звукоизоляция была сделана для того, чтобы заключенные не могли перестукиваться.
В камере имелись деревянный стол и табурет, железная кровать с настилом из досок, матрацем и постельным бельем. У стены, возле двери, в одном углу стояла параша, в другом — умывальник. Камера освещалась керосиновой лампой, горевшей всю ночь.
Один из узников крепости начала 70-х годов, П. А. Кропоткин, в воспоминаниях рассказывал, что в камерах было очень сыро, обои такие мокрые, будто каждый день их поливали водой. Чтобы уменьшить сырость, печи натапливали так, что ему приходилось испытывать от жары еще больше страданий, чем от сырости. Сырость и высокая температура отразились на здоровье Кропоткина: два года тюрьмы превратили его в больного человека, у него не хватало сил подняться на второй этаж тюрьмы.
В эти годы (1872―1879) режим в тюрьме соблюдался не очень строго. Разрешалось получать книги с воли, если страницы в них еще не были разрезаны. Можно было пользоваться книгами из тюремной библиотеки. Свидания давались два раза в месяц. На прогулки выводили через день на 15 минут. Попытки перестукиваться обычно не вызывали репрессий.
Но по мере развития революционного движения в стране и увеличения количества узников режим в тюрьме Трубецкого бастиона становится более суровым. Заключенным запрещали свидания, чтение, их бросали в карцер за малейшие провинности, сурово наказывали за перестукивание. Все это вызвало протест у заключенных.
5 февраля 1879 года этот протест вылился в бунт. Узники ломали мебель, выбивали форточки дверей, срывали войлочную обивку со стен камер. Арестанты стучали в двери, били стекла. Все они были связаны и избиты солдатами. Ни одно из требований заключенных не было удовлетворено. Режим стал еще суровее.
В камерах № 4, 5 и 6 воссоздана обстановка камер тюрьмы второго периода (1879―1897 гг.) — после бунта заключенных. Деревянная мебель в камерах заменена железной. Стол, кровать, умывальник, парашу прочно прикрепили к полу и стенам. Обои сняли, стены оштукатурили. Внешний вид камер в этот период можно было сравнить с запущенным подвалом. Вода выступала из стен, а с подоконника лилась так обильно, что на полу камер появились лужи.
Резко ухудшилось питание. Утром арестант получал кружку кваса и два фунта хлеба на весь день; хлеб был очень плохого качества. Обед состоял из щей или горохового супа и второго из недоброкачественных продуктов. К тому же нормы были явно недостаточны. Все чаще узники заболевали цингой.
Большей стала изоляция узников от внешнего мира.
Весь режим тюрьмы, вся обстановка камер были рассчитаны на то, чтобы сломить волю и человеческое достоинство заключенных. Особенно тяжело переносилась зловещая тишина в тюрьме. В. Н. Фигнер писала: «Молчание, вечное молчание… От бездействия голосовые связки слабели, атрофировались; голос ломался, исчезал; из грудного контральто он становился тонким, звонким, вибрирующим, как после тяжелой болезни, слова плохо срывались с языка, оставляя перерывы. Наряду с этим физическим расстройством органа речи изменялась психика. Являлось настроение молчать. Кроме вынужденной необходимости — пропадал внутренний импульс — уже хотелось молчать, и, когда нужно было развязать язык, сказать что-нибудь, требовалось усилие воли, преодоление…
И чем дальше, тем тяжелее становился этот выход из одиночества, из молчания».
«…Так тихо бывает только в гробу, — вспоминал другой узник А. С. Шаповалов. — Редко, редко звякнут шпоры жандарма, медленно крадущегося по коридору от двери к двери; случайно забренчат у него ключи; застучат тяжелые засовы отворяемой двери, и затем опять все погружается в безмолвие могилы. Но тем не менее тюрьма полна своеобразной жизни, протестующей против неволи. Приложите ухо к двери камеры, приподнимите „глазок“, и вы услышите и увидите, как заключенный быстро шагает из угла в угол по своей камере. Так бьется птица в клетке. Так мечется зверь в неволе…
Как душно в этом каменном мешке, как тяжело… Как гнетут эти стены, как давит сводообразный потолок! Как ненавистна эта железная, ржавая решетка!.. Страшно хотелось разбить эти ненавистные стены, вырвать решетку и снова очутиться на воле. Но крепки стены. Толсты решетки. Зорка стража. Все бесполезно. Нельзя отсюда вырваться».
Действительно, вырваться из крепости было невозможно. За 200 лет существования политической тюрьмы из нее не удалось бежать ни одному узнику.
В 1897 году одна из заключенных — М. Ф. Ветрова — не вынесла тяжелого тюремного режима, облила себя керосином из лампы и умерла от ожогов. После этого случая керосиновые лампы заменили свечами.
С того времени начинается третий период в истории тюрьмы.
Внешне камеры изменились мало: те же железные стол и кровать, укрепленные неподвижно, тот же асфальтовый пол.
Вместо свечей в 1904 году появились над столом электрические фонари, вместо умывальника — фаянсовая раковина, парашу заменил унитаз.
В 1907 году на окнах с наружной стороны прикрепили металлические сетки, сделанные для того, чтобы на окно не могли садиться голуби. Арестанты научились приманивать птиц и к лапкам их привязывали записки. Это «зло» было замечено комендантом крепости и пресечено.
Перестукивание также всячески пресекалось. В одном из писем узников из Петропавловской крепости на волю говорилось, что за малейшую попытку перестукиваться их по неделям держат в крошечной, душной каморке на одном мякинном хлебе и воде. Зимой их заставляют спать на голом каменном полу и дрогнуть в арестантской одежде. Для наказания пускают в ход «горячечную рубашку», распиная человека на голой железной койке, отчего мучительно болят все члены, начинается онемение их, и арестант впадает в глубокий обморок. Принимались меры и для предупреждения перестукивания: арестантов старались разместить так, чтобы в камерах по соседству не было заключенных.
Узникам не разрешалось заниматься каким бы то ни было ремеслом. Хождение по камере, чтение да тяжелый сон — так томительно и однообразно проходило время заключенных. Сон скоро расстраивался, большинство арестованных страдало бессонницей.
Только в исключительных случаях разрешали писать. Записи подследственных выдавались родственникам или им самим при освобождении из тюрьмы лишь с разрешения III отделения или департамента полиции.
В конце XIX — начале XX века в большинстве случаев сроки пребывания в тюрьме не превышали полугода. Но режим ее причинял заключенным столько физических и нравственных страданий, что Петропавловская крепость не утеряла славы страшного тюремного застенка.
На первом этаже у камеры № 5 помещена тюремная азбука, с помощью которой арестанты устанавливали связь между собой. Азбука была придумана декабристами братьями Н. А. и М. А. Бестужевыми в период заключения их в Секретном доме Алексеевского равелина. В дальнейшем она совершенствовалась.
В азбуке буквы алфавита разбиты на шесть строк, каждая строка имеет пять букв. Буквы выстукивали в два приема: сначала номер строки, а затем порядковый номер буквы в строке.
В тюрьме было два карцера (на первом и втором этажах). Карцер почти в два раза меньше камеры; он отделен от коридора свободным помещением и тремя дверями.
В карцере железная кровать и небольшой металлический столик. Карцер фактически не отапливался. Обычная пища в карцере — хлеб и вода.
Сюда попадали за малейшее нарушение тюремного режима, например за пение в камере, за перестукивание. Заключали в карцер на срок от одного до десяти дней. Часто наказывали темным карцером: тогда окно плотно закрывалось металлической ставней на замок, и узник оставался в полной темноте.
О своем пребывании в карцере рассказал А. С. Шаповалов: «…как только я вошел в карцер и очутился в полной темноте, я испытал пронизывающий холод — такой, что меня тотчас начало всего трясти от озноба. В этом карцере, очевидно не топленном целую зиму, который весь промерз, впору было сидеть лишь в полушубке, шапке и валенках, а я оставался здесь почти голый — в одном нижнем белье и тонком халате…
Чтобы согреться, я начал быстро взад и вперед мерить ногами карцер, но тотчас, потеряв в темноте направление, ударился со всего маху лбом об стену. От боли у меня искры из глаз посыпались. Оправившись, я опять начал ходить, но тотчас сильно ударился ногой о железный переплет кровати. От невыносимой боли я опустился на асфальтовый пол, но немедленно должен был вскочить как от ожога: пол был холоден как лед. Итак, нельзя ни ходить, ни сидеть, ни лежать на полу. Попробовал лечь на кровать, но холодные, круглые головки железных заклепок, которыми, как орехами, было усеяно полотно кровати, состоявшее из железных полос, переплетающихся вдоль и поперек и скрепленных этими заклепками, заставили меня тотчас вскочить. Холод железа был еще чувствительнее, чем холод асфальтового пола и кирпичной стены. Я отскочил также от стен, к которым вздумал прислониться: и они были холодны как лед.
…Когда по прошествии трех суток отворили карцер и я вышел в светлый коридор, я зашатался и упал бы от бессонницы, изнурения и душевной муки, если бы меня не поддержал жандарм».
Пробыв в карцере зимой несколько суток, человек заболевал. Обычными болезнями в тюрьме были туберкулез, цинга, нервные заболевания. Тюремный врач практически ничем не мог помочь больному.
За карцером в первом этаже коридора представлены манекены тюремщиков — жандармского унтер-офицера и присяжного унтер-офицера.
В тюрьме было три рода стражи: жандармы, караульные солдаты и присяжные. Караульные солдаты назначались на суточное дежурство из всех полков Петербургского гарнизона. Присяжными были отставные унтер-офицеры, поступавшие сюда после особой присяги.
Присяжные и жандармские унтер-офицеры взаимно шпионили друг за другом: даже в камеры дежурные входили вдвоем.
Из первого этажа можно сразу выйти в тюремный дворик. Он со всех сторон окружен стенами тюрьмы. Сейчас в нем растут деревья. Они были и раньше, когда существовала тюрьма. Во дворике, по воспоминаниям заключенных, были даже кусты сирени и клумбы с цветами. Все делалось для того, чтобы подчеркнуть контраст между камерой и жизнью на свободе.
В этот дворик на прогулки выводили заключенных поодиночке, в сопровождении двух жандармов. Ходить арестанту разрешалось только вдоль тюремной стены по дорожке, выложенной плитами. Прогулки обычно давались через день продолжительностью от 10 до 30 минут. По произволу тюремного начальства режим прогулок часто нарушался.
В центре дворика находится одноэтажное здание — бывшая тюремная баня. Сюда арестантов водили дважды в месяц, тоже поодиночке.
Баня использовалась и как кузница: перед отправкой на каторгу или смертную казнь в ней заковывали в кандалы.
Экскурсионные группы осматривают кордегардию, приемную тюрьмы, камеры первого и второго периодов на первом этаже, останавливаются у камер, где висят портреты бывших узников тюрьмы, осматривают один из карцеров и выходят в тюремный дворик.
Галерея портретов узников начинается с портрета И. Н. Мышкина. В Петропавловской крепости Мышкин побывал дважды: в 1876―1878 и 1883―1884 годах. Содержался он не только в этой тюрьме, но и в Секретном доме Алексеевского равелина.
И. Н. Мышкин (1848―1885) был хорошо известен в революционной среде своими смелыми действиями. Одно из них — попытка освободить из сибирской ссылки Н. Г. Чернышевского. В 1875 году Мышкин один, в форме жандармского офицера, явился в Вилюйск, где содержался тогда Чернышевский, и предъявил исправнику подложный приказ III отделения собственной его величества тайной канцелярии о передаче ему Н. Г. Чернышевского для препровождения его в Благовещенск. Исправнику показалось подозрительным, что предъявитель документа обошел высшую местную инстанцию — якутского губернатора, и он предложил Мышкину отправиться в Якутск, приставив к нему двух жандармов. Мышкин понял, что дело проиграно, и решил отделаться от провожатых. Он застрелил одного из них, другой успел скрыться.
Мышкин не избежал ареста. Он был одним из обвиняемых в «процессе 193-х». По поручению товарищей — народников-пропагандистов Мышкин выступил на суде. В яркой речи он раскрыл причины возникновения в России революционных организаций, их цели. Суд приговорил Мышкина к 10 годам каторги. Он побывал в самых страшных тюрьмах России: Новобелгородской, Мценской, Иркутской, в Восточной Сибири, на Каре, в Петропавловской крепости.
В тюрьмах Мышкин не раз выступал против зверского режима, за облегчение участи своих товарищей. В Иркутской тюрьме он выступил с протестом во время отпевания в церкви политического заключенного Л. Дмоховского.
За произнесение речи «противоправительственного содержания» срок каторги Мышкину был увеличен до 15 лет.
В 1882 году Мышкин с несколькими товарищами бежит с карийской каторги. Бежавшие сумели добраться до Владивостока, там их опознали. После этого побега Мышкин был доставлен в Секретный дом Алексеевского равелина.
По воспоминаниям народника Попова, сидевшего в камере, соседней с камерой Мышкина, он умело обходил все строгости тюремного режима, быстро налаживал связи с товарищами. На широких полях книг религиозного содержания Мышкин писал записки обожженным концом спички, обрывал их, во время прогулок клал на определенное место. Он убеждал товарищей выступить коллективно за смягчение тюремного режима. Мышкин предлагал всем заключенным в определенное время поднять крик, бить окна, требуя выдачи книг, разрешения свиданий, переписки. Товарищи поддержали Мышкина, но протест был отложен: появилась надежда, что заключенных из крепости отправят в Сибирь. На самом деле в августе 1884 года их отправили в Шлиссельбургскую крепость.
Режим Шлиссельбургской крепости — строжайшая изоляция узников, лишение прогулок, отсутствие переписки, сырость и холод — угрожал гибелью всем заключенным.
Мышкин и здесь пытался протестовать. Он считал, что, нанеся начальству «оскорбление действием», будет вызван на суд, где расскажет о режиме в крепости и ценой своей жизни облегчит участь товарищей.
Мышкин бросил тарелку в смотрителя тюрьмы Соколова — Ирода. Гласного суда, на который рассчитывал Мышкин, не было: в период жесточайшей реакции в России 80-х годов власти решили не церемониться.
26 января 1885 года И. Н. Мышкин был казнен в Шлиссельбургской крепости.
Рядом с камерой, где помещен портрет Мышкина, витрина с аннотациями. Они напоминают о революционной борьбе 70―80-х годов XIX века в России, о революционерах-народниках, о политических «процессах 50-ти и 193-х». Здесь же можно видеть портреты участников «хождения в народ», заключенных в эту тюрьму в 1874―1878 годах, — Д. М. Рогачева (1851―1884), С. Ф. Ковалика (1846―1926), С. И. Бардиной (1853―1883), С. С. Синегуба (1851―1907), а также членов «Земли и воли», находившихся здесь же в 1877―1881 годах: М. А. Натансона (1850―1919), А. Ф. Михайлова (1853―1929), В. Ф. Трощанского (1843―1898), О. А. Натансон (1850―1881).
Выдающимся пропагандистом, человеком кипучей энергии, огромной воли, больших организаторских способностей был А. И. Желябов. С 4 по 25 марта 1881 года он находился в камере № 7.
А. И. Желябов (1850―1881) — один из видных деятелей партии «Народная воля», член Исполнительного комитета. Он считал необходимой политическую борьбу с царизмом и принял участие в организации ряда покушений на Александра II. Он же должен был руководить покушением 1 марта 1881 года. Но 27 февраля Желябов был арестован и 4 марта заключен в тюрьму Трубецкого бастиона. Еще 2 марта он узнает о состоявшемся покушении, о смерти Александра II. Один из участников событий бомбометальщик Н. И. Рысаков был арестован на месте покушения. Началось расследование дела.
2 марта Желябов подал на имя прокурора заявление, в котором просил приобщить его к делу 1 марта. Своим заявлением Желябов бросил смелый вызов только что возведенному на престол Александру III, говоря, что он ветеран революции и если бы не арест, то он, Желябов, принял бы участие в умерщвлении царя.
На суде Желябов пытался изложить программу «Народной воли», показать заслуги революционеров перед Родиной и народом. Его речь неоднократно прерывалась судьями, но то, что он сумел сказать, прозвучало грозным обвинением самодержавному строю.
Желябову и его товарищам был вынесен смертный приговор. Виселицы были установлены на Семеновском плацу (ныне Пионерская площадь). Вместе с А. И. Желябовым 3 апреля 1881 года были казнены С. Л. Перовская, Н. И. Кибальчич, Т. М. Михайлов и Н. И. Рысаков.
Среди арестованных членов Исполнительного комитета «Народной воли» был и Н. А. Морозов (1854―1946) — революционер, ученый и поэт. В Петропавловской крепости Морозов находился дважды: в 1881―1884 годах и в 1905 году. До 1882 года Морозов содержался в тюрьме Трубецкого бастиона, а с 1882 по 1884 год был в Секретном доме Алексеевского равелина.
Портрет Н. А. Морозова помещен у камеры № 9. Здесь же фотокопии некоторых изданий «Земли и воли» и «Народной воли», которые он редактировал.
В начале 1880 года Морозов эмигрировал. Находясь за границей, он посетил Карла Маркса в Лондоне и получил от него текст «Манифеста Коммунистической партии» для издания на русском языке.
По «процессу 20-ти» в 1882 году Морозов был приговорен к пожизненной каторге. Из Петропавловской крепости его перевели в Шлиссельбургскую крепость, знал он и Двинскую крепость. Всего в тюрьмах Морозов просидел 29 лет. Человек сильной воли, сумевший пережить все трудности одиночного заключения, Морозов был освобожден революцией 1905 года. Н. А. Морозов известен и как ученый. Его труды относятся к области химии, физики, астрономии, математики, естествознания. С 1907 года он преподавал химию и астрономию в Вольной высшей школе в Петербурге.
С 1918 года и почти до конца жизни Морозов был директором Высших курсов Лесгафта, преобразованных позже в Государственный институт физического образования имени П. Ф. Лесгафта.
Н. А. Морозов являлся почетным членом Академии наук. За революционную и научную деятельность он был награжден правительственными наградами. Умер в возрасте 92 лет.
Напротив камеры Морозова помещен портрет А. Д. Михайлова (1855―1884). Номер камеры, в которой он содержался (с 10 января 1881 года по март 1882 года), неизвестен.
А. Д. Михайлов — один из основателей «Земли и воли» и «Народной воли». Член Исполнительного комитета «Народной воли». В. Н. Фигнер писала о нем: «Для нас… А. Михайлов был незаменимым товарищем. Он был, можно сказать, всевидящим оком организации и блюстителем дисциплины, столь необходимой в революционном деле. Вместе с фанатической преданностью революции он соединял энергию, настойчивость, замечательную деловитость, практичность и такую осторожность, что самые трусливые люди при ведении дел с ним считали себя в безопасности. Требовательный к выполнению каждым своих обязанностей, ставивший деловые интересы выше всего, он хотел, чтобы деятель-революционер забыл все человеческие слабости, расстался со своими личными наклонностями. Узкие рамки русской жизни не дали ему возможности развернуть свои силы в широком масштабе и сыграть крупную роль в истории, но в революционной Франции XVIII века он был бы Робеспьером».
Арестованный в 1880 году, А. Д. Михайлов по «процессу 20-ти» в 1882 году был приговорен к смертной казни, замененной бессрочной каторгой. Умер в Секретном доме Алексеевского равелина, где он содержался с 1882 по 1884 год.
В камере № 47 (на втором этаже) с 3 марта по 5 мая 1887 года находился старший брат В. И. Ленина — А. И. Ульянов (1866―1887).
До ареста А. И. Ульянов был студентом естественного отделения физико-математического факультета Петербургского университета. Он серьезно увлекся зоологией и химией, мечтал о научной деятельности. Золотая медаль, полученная за курсовую работу по зоологии, открывала ему дорогу на профессорскую кафедру. Он много работал в зоологическом кабинете, подготовил магистерскую диссертацию. Студенты вспоминали, что А. И. Ульянов был молчалив и сдержан, было в нем что-то суровое, твердое, сильное. Они испытывали к нему огромное уважение.
Преподаватели прочили А. И. Ульянову карьеру ученого, но он сам выбрал тернистый путь борца с самодержавием. Ульянов был знаком с произведениями Маркса, Энгельса, вел рабочие кружки, беседовал с рабочими по политическим и экономическим вопросам. Вместе с тем он пытался обосновать и необходимость террора, который, с его точки зрения, мог дезорганизовать деятельность правительства и послужить средством борьбы за политическую свободу. А. И. Ульянов составил программу «Террористической фракции партии „Народная воля“», одним из основателей которой он был. (Фракция возникла в 1886 г.)
В 1887 году «Террористическая фракция партии „Народная воля“» начала подготовку покушения на Александра III. Руководство покушением взяли на себя П. Я. Шевырев, И. Д. Лукашевич и А. И. Ульянов.
Покушение, намеченное на 1 марта 1887 года, не состоялось. Организаторы его были брошены в тюрьму Трубецкого бастиона. Немедленно начались допросы.
3 марта 1887 года Ульянов был вызван на допрос. Но на первом допросе он отвечать отказался. Улик против него было мало, и жандармы сначала не предполагали, что имеют дело с фактическим руководителем подготовки покушения.
Сразу после ареста студенты М. Н. Канчер и П. С. Горкун раскрыли перед следователями роль Ульянова, и с 4 марта он стал давать показания, не отрицая своего участия в заговоре, и всю вину старался брать на себя. Он говорил о том, что ему принадлежит мысль организовать террористическую группу, что он подыскивал людей, квартиры, готовил динамит и снаряды.
31 марта департамент полиции разрешил М. А. Ульяновой свидание с сыном в крепости. Давая разрешение, директор департамента полиции надеялся, что мать сумеет повлиять на убеждения сына. При свидании с матерью А. И. Ульянов просил у нее прощения за причиненное горе, но остался верен своим убеждениям.
15 апреля 1887 года начался суд над А. И. Ульяновым и его товарищами.
На суде Ульянов изложил взгляды «Террористической фракции». Он говорил о том, что «среди русского народа всегда найдется десяток людей, которые настолько преданы своим идеям и настолько горячо чувствуют несчастье своей Родины, что для них не составляет жертвы умереть за свое дело. Таких людей нельзя запугать чем-нибудь».
Речь Александра Ульянова, которую сравнивали с речью А. И. Желябова, неоднократно печаталась на гектографе и использовалась для революционной пропаганды.
Александр III утвердил смертный приговор для пятерых осужденных — А. И. Ульянова, П. Я. Шевырева, В. Д. Генералова, В. С. Осипанова, П. И. Андреюшкина. Всем им было предложено подать прошение о помиловании на «высочайшее имя».
После вынесения приговора М. А. Ульянова добилась свидания с сыном. Потрясенная горем, она уговаривала его подать прошение. Александр Ильич отказался сделать это, говоря, что после его речи на суде это будет неискренне. Прощаясь с матерью, он просил прислать ему книгу стихов Гейне.
В 20-х числах апреля, когда приближался срок окончательного утверждения приговора, на свидание к Ульянову пришел его дальний родственник литератор М. Л. Песковский. Он убеждал Александра Ильича подать прошение о помиловании, ссылаясь на то, что М. А. Ульянова тяжело больна, что жизнь и рассудок ее в опасности. Ради своей матери А. И. Ульянов подает прошение о замене смертной казни другим наказанием. Оно исполнено чувства собственного достоинства революционера, не отказавшегося от своих убеждений, нет в нем раскаяния в своих поступках, нет обычного в таких случаях раболепия и самоуничижения.
«Я вполне сознаю, что характер и свойства совершенного мною деяния и мое отношение к нему не дают мне ни права, ни нравственного основания обращаться к вашему величеству с просьбой о снисхождении в видах облегчения моей участи. Но у меня есть мать, здоровье которой сильно пошатнулось в последние дни, и исполнение надо мной смертного приговора подвергнет ее жизнь самой серьезной опасности. Во имя моей матери и малолетних братьев и сестер, которые, не имея отца, находят в ней свою единственную опору, я решаюсь просить ваше величество о замене мне смертной казни каким-либо иным наказанием.
Это снисхождение возвратит силы и здоровье моей матери и вернет ее семье, для которой ее жизнь так драгоценна, а меня избавит от мучительного сознания, что я буду причиной смерти моей матери и несчастья всей моей семьи. Александр Ульянов».
Приговор над Александром Ульяновым остался в силе. В ночь с 4 на 5 мая А. И. Ульянов и четверо его товарищей были закованы в кандалы и отправлены в Шлиссельбургскую крепость, где 8 мая 1887 года состоялась казнь.
На рубеже XIX―XX веков в камерах тюрьмы Трубецкого бастиона были заточены представители пролетарского поколения революционеров.
У камеры № 48 можно видеть портрет А. С. Шаповалова (1871―1942), находившегося в ней с 24 июня 1896 года по 19 февраля 1897 года. Шаповалов — петербургский металлист. Революционную деятельность начал в рабочей группе народовольцев, принимал участие в работе их подпольной Лахтинской типографии. В 1895 году под влиянием марксизма порывает с народовольцами и вступает в «Союз борьбы за освобождение рабочего класса».
Шаповалов был арестован за активное участие в стачке петербургских текстильщиков в 1896 году. На допросах от него хитростью и угрозами старались добиться показаний. На все вопросы Шаповалов отвечал: «Не знаю», «Не знаком». Ему грозили виселицей, двадцатилетней каторгой, лишали свиданий с матерью, называли «ничтожеством», «дураком», «полуграмотным рабочим». За смелые ответы на эти оскорбления Шаповалова сажали в карцер.
Из Петропавловской крепости Шаповалов был отправлен в ссылку в Минусинский уезд. Там он встречался с В. И. Лениным, Н. К. Крупской, Г. М. Кржижановским, Ф. В. Ленгником и другими социал-демократами. Общение с ними стало хорошей политической школой для Шаповалова.
После ссылки, в 1901 году, Шаповалов становится агентом «Искры». Он еще несколько раз подвергался арестам (в 1902, 1904, 1905―1906 гг.) и вынужден был эмигрировать. За границей не прекращал революционной борьбы. На родину Шаповалов вернулся только после Февральской революции, активно участвовал в Октябрьской социалистической революции.
В советское время он находился на партийной и хозяйственной работе. В 1924 году на XIII съезде партии Шаповалов избирается членом ЦК.
Камера № 49 была местом заключения Л. Н. Сталь (1872―1939). Она находилась в этой тюрьме с 25 ноября 1903 года по 8 мая 1904 года. Сталь часто переводили из одной камеры в другую: она быстро путем перестукивания устанавливала связи с узниками соседних камер; учила новичков в тюрьме держаться на допросах. Сталь была узницей камер № 12, 17, 43, 47 и 49 этой тюрьмы.
Л. Н. Сталь происходила из буржуазной семьи, революционная борьба увлекла ее с юных лет. Не раз подвергалась арестам. Она знала Варшавскую цитадель и Минскую женскую тюрьму, Таганскую и Бутырскую тюрьмы в Москве, Петербургский дом предварительного заключения и Петропавловскую крепость.
Бежала Л. Н. Сталь из Верхоленской ссылки и по пути в ссылку в Вологодскую губернию. Ее высылали в Курск и Екатеринослав. Знакома ей была и эмиграция. В промежутках между арестами и ссылками — огромная напряженная работа в Петербурге, Москве, Одессе, Николаеве и других городах.
Л. Н. Сталь — одна из деятельниц женского революционного движения, не только русского, но и международного.
После Октябрьской революции Л. Н. Сталь на партийной, редакторской, научной работе. Она принадлежала к тем большевикам, чья жизнь была неразрывно связана с историей Коммунистической партии.
В камере № 51 с 14 января 1897 года по март 1897 года находился М. А. Сильвин (1874―1955).
В первой половине 90-х годов XIX века он был одним из активных пропагандистов марксизма среди петербургских рабочих. К нему в 1893 году приехал В. И. Ленин с рекомендательным письмом от нижегородских марксистов. Сильвин познакомил Ленина с членами марксистского кружка технологов: С. И. Радченко, Г. Б. Красиным, П. К. Запорожцем и другими. Он участвовал в издании и распространении ленинской работы «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?».
М. А. Сильвин вошел в центральную группу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». По делу «Союза борьбы» он был арестован в 1897 году.
Находясь в ссылке в Восточной Сибири, М. А. Сильвин поддерживал постоянную связь с В. И. Лениным, навещал его в Шушенском. С 1902 года переходит на нелегальное положение, так как этого требовала его работа разъездного агента «Искры». Сильвин принимал активное участие в первой русской революции, но в 1908 году отошел от политической деятельности.
После Октябрьской революции М. А. Сильвин работает в торгпредстве в Англии, затем — на педагогическом поприще. Он оставил книгу воспоминаний «Ленин в период зарождения партии».
У камеры № 52 экскурсанты видят портреты Ф. В. Ленгника и И. И. Радченко. Оба они в разное время были узниками этой камеры.
Ф. В. Ленгник (1873―1936) — один из тех революционеров, кто вместе с В. И. Лениным вел борьбу за создание марксистской партии в России.
Он был арестован по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» в конце 1896 года. В тюрьме Трубецкого бастиона находился с 29 ноября 1896 года по 28 февраля 1897 года. Отсюда был отправлен в Минусинский уезд.
Ленгник немало сделал для распространения «Искры». На II съезде РСДРП он был избран в состав ЦК. По рекомендации В. И. Ленина «Курц» (партийная кличка Ленгника) был избран заочно в члены ЦК партии и на III съезде (он в это время находился в заключении). В 1905 году его выпустили на поруки из Таганской тюрьмы в Москве (Ленгник был болен), и он уехал за границу.
В 1907 году, после эмиграции, Ленгник вел большую агитационно-пропагандистскую работу. Он активно участвовал в подготовке и проведении Великой Октябрьской революции в Петрограде. В советское время работал в Наркомпросе, ВСНХ, Рабкрине, в Наркомвнешторге. Принимал участие в создании плана ГОЭЛРО. Начиная с XII и по XV съезд ВКП(б) он избирался членом ЦКК.
И. И. Радченко находился в камере № 52 с 20 ноября 1902 года по 31 декабря 1902 года. Он — тоже один из видных участников революционного движения 90-х годов, член «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». С начала организации газеты «Искра» И. И. Радченко был ее разъездным агентом. Он вошел в состав Организационного комитета по созыву II съезда РСДРП. В. И. Ленин высоко ценил Радченко как партийного работника, организатора. Он всегда беспокоился о судьбе «Аркадия» (одна из партийных кличек Радченко).
В ноябре 1902 года И. И. Радченко — один из самых деятельных искровцев, вложивших в подготовку II съезда РСДРП всю свою неукротимую энергию и талант, — был арестован и оказался в Петропавловской крепости. Затем последовала ссылка в Якутию, откуда он бежал за границу. В период первой русской революции Радченко снова в России.
После Октября Радченко на ответственной хозяйственной работе. Он возглавлял «Главторф», работал в Наркомвнешторге, в ВСНХ.
В камере № 53 с 21 апреля 1894 года по 31 января 1895 года был в заключении М. С. Ольминский (1863―1933). Он был арестован по делу «группы народовольцев». Около пяти лет находился в Петропавловской крепости, в Доме предварительного заключения, в тюрьме «Кресты». В конце 1898 года выслан в Якутию. В ссылке Ольминский окончательно стал марксистом.
М. С. Ольминский — один из старейших работников партийной печати, один из редакторов и активных сотрудников газет «Новая жизнь», «Волна», «Вперед», «Звезда» и других. При его участии создавался первый номер газеты «Правда» (1912 г.), в которой он работал последующие годы. Как самый старший по возрасту среди делегатов, он открывал в 1917 году VI съезд РСДРП(б). М. С. Ольминский — активный участник борьбы за Советскую власть в Москве. В советское время работал в Наркомфине, в редколлегии «Правды». В 1920―1924 годах — организатор и руководитель Истпарта ЦК РКП(б).
В тюрьме Трубецкого бастиона в камере № 54 с 20 ноября 1902 года по 20 февраля 1903 года находился П. Н. Лепешинский (1868―1944). Он был арестован по делу организации «Искры».
Лепешинский был членом Организационного комитета по созыву II съезда РСДРП. Его арестовали в ночь с 3 на 4 ноября 1902 года.
После заключения в Петропавловской крепости и Доме предварительного заключения Лепешинский был сослан в Восточную Сибирь, откуда бежал за границу. В 1905 году он снова в России: работает в Екатеринославском и Петербургском комитетах РСДРП.
Лепешинский — активный участник Февральской и Великой Октябрьской социалистической революций. В советское время он работал членом коллегии Наркомпроса РСФСР и заместителем наркома просвещения Туркестана. Он один из организаторов Истпарта, директор Исторического музея в Москве и директор Музея революции. П. Н. Лепешинскому была присвоена ученая степень доктора исторических наук.
От камеры П. Н. Лепешинского экскурсанты подходят к камере № 56, где с 21 марта 1897 года по 29 декабря 1898 года содержался Н. Э. Бауман (1873―1905) — один из выдающихся представителей революционного движения в России. Он был арестован по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Режим тюрьмы не сломил Баумана. В письме родным он сообщал: «Теперь же, ведя войну с тюремным одиночеством, прямо и храбро гляжу на своего несложного, бесстрастного, но зато действительного неприятеля — на своды тюремной камеры. План кампании выработан, тактика изобретена и проверена, и я выступил на поле сражения, твердо надеясь вести победоносную борьбу».
Сосланный в Вятскую губернию, Бауман в 1900 году бежит оттуда. За границей он знакомится с В. И. Лениным и становится одним из видных агентов «Искры».
Одна из партийных кличек Баумана — «Грач». «Грач — птица весенняя» — так ласково называли Баумана рабочие.
Московское охранное отделение считало его опаснейшим революционером России. Баумана боялись как опытного пропагандиста и агитатора: где появлялся Бауман, там возникала социал-демократическая организация, там появлялись экземпляры ленинской «Искры».
В 1902 году Баумана арестовали и заключили в Лукьяновскую тюрьму Киева. Через несколько месяцев он организует оттуда побег одиннадцати «искровцев».
В 1903 году московские социал-демократы избрали Баумана делегатом на II съезд РСДРП. В целях конспирации он значился под фамилией Сорокин. После съезда Бауман возглавил большевистскую организацию Москвы. В 1904 году последовал третий арест Баумана и заключение в Таганскую тюрьму.
Зная популярность Баумана, жандармы заставляли его публично отказаться от революционных убеждений. Видя непреклонность Баумана, охранка решила физически уничтожить его. В камеру к Бауману посадили умалишенного, который пытался задушить его.
Суд был поражен необыкновенной моральной силой и убежденностью Баумана. Не желая выпускать Баумана из тюрьмы, процесс над ним умышленно затягивали. Только под давлением революционно настроенных масс Бауман был освобожден в октябре 1905 года.
Напуганное ростом революции, царское правительство издает «Манифест 17 октября», провозглашая политические свободы. В день опубликования манифеста, 18 октября 1905 года, Бауман организовал демонстрацию к Таганской тюрьме для освобождения политических заключенных. Он ехал в пролетке, со знаменем в руках, впереди колонны демонстрантов. Неожиданно из-за угла дома выскочил черносотенец, подкупленный охранкой, и ударил Баумана обломком водопроводной трубы в затылок. Не приходя в сознание, Бауман скончался.
Похороны Баумана 20 октября вылились в мощную политическую демонстрацию.
Свыше 200 тысяч московских пролетариев и представителей революционной демократии шли за его гробом в течение восьми часов. Они несли более 150 венков и 300 знамен, шли, демонстрируя свою ненависть к царскому самодержавию, отдавая последний долг пролетарскому революционеру. Прощаясь с Бауманом, один из ораторов говорил словами А. М. Горького: «Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!»
25 октября 1905 года в газете «Пролетарий» появилась статья Ленина, посвященная памяти Баумана. В. И. Ленин писал: «Пусть послужат почести, оказанные восставшим народом его праху, залогом полной победы восстания и полного уничтожения проклятого царизма!»
У камеры № 59 экскурсанты видят портрет М. Ф. Фроленко (1848―1938). Он начал свой путь борьбы с царизмом с народнических кружков, с «хождения в народ». Фроленко был членом Исполнительного комитета «Народной воли», принимал участие в организации покушения на Александра II. Он был осужден по «процессу 20-ти» в 1882 году, приговорен к смертной казни, замененной пожизненной каторгой. До 1905 года М. Ф. Фроленко содержался в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях. В Петропавловской крепости он был дважды: в Секретном доме Алексеевского равелина и в тюрьме Трубецкого бастиона — с 23 марта 1881 года по 26 марта 1882 года (номер камеры неизвестен) и с 28 октября по 12 ноября 1905 года в камере № 59.
Следующая камера, № 60,— камера А. М. Горького. Сюда он был заключен 12 января 1905 года. Это было не первое заключение пролетарского писателя. Впервые Алексей Максимович был арестован в 1889 году в Нижнем Новгороде. Второй арест последовал в 1898 году в связи с делом о тифлисском кружке рабочих.
Весной 1901 года Горький привлекается «по делу об устройстве демонстрации и недозволенных сборищ и изготовлении на гектографе в сообществе с другими сборника тенденциозных произведений». От длительного заключения Горького «спасла» болезнь (туберкулез легких).
8 января 1905 года Горькому стало известно, что правительство готовит расправу над мирным шествием петербургских рабочих, которые 9 января направятся к Зимнему дворцу, чтобы подать петицию Николаю II. Вместе с другими представителями петербургской интеллигенции Горький побывал у министра внутренних дел Святополк-Мирского, но депутацию не приняли. Депутация обратилась к товарищу министра внутренних дел генерал-майору Рыдзевскому с просьбой сделать все, чтобы не допустить расстрела рабочих. Но расстрел был уже предрешен.
Возмущенный кровавыми событиями 9 января 1905 года, Горький пишет обращение «Ко всем русским гражданам и общественному мнению европейских государств», передает его одному из членов депутации для сбора подписей, чтобы потом опубликовать обращение в России и за рубежом. 11 января Горький был арестован в Риге и на следующий день доставлен в тюрьму Трубецкого бастиона. Из камеры № 60 он был переведен в камеру № 39.
В связи с требованиями общественности, поднявшейся в защиту Горького, ему разрешили писать в тюрьме. Здесь Горький работает над пьесой «Дети солнца».
Прокуратура и жандармерия пытались представить членов депутации как организаторов и руководителей преступного сообщества для свержения существующего строя, но это обвинение выглядело нелепо. Дело пришлось прекратить. Великий пролетарский писатель Горький был выпущен из крепости позже других членов депутации, так как его обвинили в написании «преступного воззвания». Царское правительство знало, что свою судьбу Горький тесно связал с пролетариатом, с русской революцией, но рост революционного движения заставил выпустить Горького из тюрьмы. 12 февраля 1905 года он был переведен из Петропавловской крепости в Дом предварительного заключения, а 14 февраля, после внесения залога в 10 тысяч рублей, освобожден из-под ареста (дело Горького было прекращено только осенью 1905 г.).
У камеры № 61 помещен портрет Д. Г. Ефимова. Он был в заключении в этой тюрьме с 13 июля 1912 года по 3 мая 1913 года. Содержался в камерах № 48, 61, 66.
Ефимов — матрос-гальванер линейного корабля «Император Павел I». В 1913 году предан военно-морскому суду за участие в подготовке восстания на кораблях Балтийского флота. Был приговорен к 14 годам каторги.
В камере № 62 (и затем в камере № 47) находился в заключении с 3 октября 1901 года по 29 августа 1902 года В. П. Ногин (1878―1924).
Ногин — рабочий-текстильщик, большевик. В 90-е годы XIX века работал на фабрике Паля в Петербурге (сейчас прядильно-ткацкая фабрика имени Ногина), принимал участие в деятельности группы «Рабочее знамя». В конце 90-х годов уехал за границу. Был агентом «Искры». Участвовал в первой русской революции в Петербурге. После Февральской революции 1917 года Ногин — член Московского Совета (с сентября). После Октября — на партийной и советской работе.
Рядом с камерой В. П. Ногина экскурсанты видят портреты членов Главного судового коллектива И. Д. Сладкова, Ф. С. Кузнецова-Ломакина и Н. А. Ховрина, находившихся в этой тюрьме в 1916 году.
И. Д. Сладков (1889―1922) служил на флоте с 1911 года. В глубоком подполье вместе с другими флотскими большевиками сумел создать хорошо законспирированную общефлотскую большевистскую организацию — Главный судовой коллектив. В декабре 1915 года руководящие работники коллектива были арестованы. Им угрожала смертная казнь. На защиту революционных моряков выступил пролетариат Петрограда. 130 тысяч рабочих участвовали в забастовке против расправы над матросами.
В октябре 1916 года Сладков был приговорен к семи годам каторги. Отбывал ее в Петербургской каторжной тюрьме до Февральской революции 1917 года. Сладков — один из руководителей Кронштадтского комитета РСДРП(б), депутат Кронштадтского и Петроградского Советов. Он активный участник Великой Октябрьской социалистической революции.
В советское время И. Д. Сладков находился на ответственных постах в армии и флоте. С 1921 года — комиссар морских сил республики.
Ф. С. Кузнецов-Ломакин, как и Сладков, с 1911 года на флоте. В 1912 году вступил в ряды партии большевиков. Зимой 1915/16 года по делу Главного судового коллектива был заключен в тюрьму Трубецкого бастиона. Кузнецов-Ломакин во главе матросов учебно-артиллерийского отряда принимал участие в штурме Зимнего дворца.
Во время гражданской войны он был помощником комиссара Петроградского порта, служил в Астрахано-Каспийской и Днепровской военных флотилиях. После демобилизации в 1924 году находился на ответственной хозяйственной работе.
Н. А. Ховрин (1892―1972) вел большую партийную работу на флоте. Арестован по делу Главного судового коллектива. В тюрьме Трубецкого бастиона находился в 1916 году. После Февральской революции — один из организаторов и руководителей большевистской ячейки на линкоре «Республика», член Гельсингфорсского комитета РСДРП(б). Был делегатом VII (Апрельской) Всероссийской конференции, делегатом II Всероссийского съезда Советов. Ховрин — комиссар Центробалта в отряде гельсингфорсских моряков, который 26 октября занял Главное Адмиралтейство, Морской штаб и военный порт в Петрограде, участвовал в подавлении контрреволюционного мятежа Керенского — Краснова. Он участник гражданской и Великой Отечественной войн.
О событиях Февральской революции напоминает фотография 19 солдат 4-й роты Павловского полка, перешедшего на сторону народа. Здесь же фотокопия списка арестованных солдат — последних узников царизма этой тюрьмы.
Экскурсия заканчивается осмотром карцера и тюремного дворика. В тюрьме Трубецкого бастиона экскурсанты могут видеть и другие камеры и портреты тех, кто в них содержался.
У камеры № 11 помещен портрет Людвига Варынского (1856―1889) — польского революционера, создателя партии «Пролетариат», первой революционной партии польских рабочих. Варынский был арестован в 1883 году и приговорен к 16 годам каторги. В этой тюрьме он находился с 16 по 28 июня 1886 года. Умер Варынский в Шлиссельбургской крепости.
В камере № 17 (и затем в камере № 44) с 7 сентября по 28 ноября 1896 года содержалась З. П. Невзорова-Кржижановская (1869―1948). Она была арестована по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Отбывала ссылку в Минусинском уезде.
Невзорова много работала в редакциях большевистских изданий.
После Октябрьской революции была заместителем Н. К. Крупской по внешкольному отделу Наркомпроса, деканом факультета политпросветработы Академии коммунистического воспитания.
У камеры № 21 можно видеть портрет П. А. Красикова (1870―1939). Он находился в тюрьме Трубецкого бастиона с 14 апреля по 31 октября 1894 года (камеры № 45 и 21). Арестовали Красикова за пропаганду марксизма и связь с Г. В. Плехановым. В ссылке, в Красноярске, он познакомился с В. И. Лениным.
В 1900 году последовал второй арест Красикова и высылка в Псков. Он был членом Организационного комитета по подготовке II съезда РСДРП. Зимой 1902/03 года он объехал Киев, Одессу, Екатеринослав и другие города, присутствуя на собраниях социал-демократов, где выбирались делегаты на съезд. Красиков был изобретательным конспиратором. Его поездки не вызывали подозрений, так как все принимали его за гастролирующего артиста (он хорошо играл на скрипке).
Красиков подготовил переход делегатов съезда через границу. Сам он имел на съезде мандат Киевского комитета и выступал там под фамилией Павлович. После съезда он получает от В. И. Ленина задание написать брошюру о II съезде РСДРП и выполняет его.
В 1905 году Красиков — депутат Петербургского Совета, его избрали членом Исполнительного комитета. В период первой русской революции Красикова дважды арестовывали.
После свержения царизма Красиков — депутат Петроградского Совета, после Октябрьской революции — член ЦИК, а затем на руководящих постах в органах юстиции.
Дважды побывал в тюрьме Трубецкого бастиона Г. А. Лопатин (1845―1918) — с 6 октября 1884 года по 19 мая 1887 года (номер камеры неизвестен) и с 28 октября по 8 ноября 1905 года в камере № 40. У этой камеры помещен его портрет.
Г. А. Лопатин — известный революционер-народник, друг Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Он перевел на русский язык часть первого тома «Капитала» Карла Маркса. Лопатин неоднократно подвергался арестам. После побега из ссылки в 1884 году он пытается восстановить «Народную волю», так как почти все члены Исполнительного комитета были арестованы. В 1887 году его приговаривают к смертной казни, замененной бессрочной каторгой. По 1905 год он содержался в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях. Похоронен Г. А. Лопатин в Ленинграде на Волковом кладбище.
В камере № 43 (и затем в камере № 55) находилась В. Н. Фигнер с 16 февраля 1883 года по 12 октября 1884 и второй раз — со 2 сентября по 14 октября 1904 года (в камере № 46).
В. И. Фигнер (1852―1942) — член Исполнительного комитета «Народной воли», входила в руководство ее военной организации. Арестованная в 1883 году, она в 1884 году была приговорена к смертной казни, замененной бессрочной каторгой.
22 года пробыла В. Н. Фигнер в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях. Одиночное заключение не сломило ее. После выхода из Шлиссельбургской крепости она была сослана в Архангельскую губернию, жила под надзором полиции, в 1906 году ей разрешили выехать за границу. В. Н. Фигнер вернулась в Россию в 1915 году, после Октябрьской революции занялась литературной работой. Она автор воспоминаний «Запечатленный труд». Умерла в 1942 году. Похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.
Коммунистическая партия и Советское правительство проявляют постоянную заботу об охране исторических памятников и культурных ценностей. В октябре 1976 года принят Закон Союза ССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры».
Большое внимание всегда уделялось историческому музею — Петропавловской крепости.
В годы Великой Отечественной войны от вражеских артиллерийских обстрелов и бомбежек пострадали многие сооружения крепости, в том числе Екатерининская куртина, бастион Головкина, Обер-офицерский дом и другие постройки; обветшали и требовали реставрации почти все здания и стены крепости. В 1951 году начались восстановительные работы. Была благоустроена территория острова: разобраны заборы и сараи, заасфальтирована значительная часть территории, замощена, как было в XIX веке, площадь у собора, установлены фонари, напоминающие по форме фонари XIX века, посажены деревья и разбиты скверы.
Большие работы были произведены по реставрации стен и бастионов. Заново облицованы влагоустойчивым кирпичом стены, реставрирована гранитная облицовка стены, обращенной к Неве.
Реставрационные работы проведены и в тюрьме Трубецкого бастиона. Было восстановлено оборудование камер всех периодов и тюремного коридора.
Впервые в 1951 году отреставрированы Петровские ворота. Их оштукатурили и окрасили, воссоздали утраченные детали.
Особенно кропотливой и трудоемкой оказалась работа по реставрации Петропавловского собора.
Неоднократные ремонты в царское время исказили его первоначальный облик. Первую подлинно научную реставрацию собора провели в 1956―1957 годах сотрудники Специальных реставрационных мастерских. Были восстановлены первоначальное убранство интерьера собора, орнаментальная роспись на сводах, созданная художниками петровского времени М. Негрубовым и Ф. Воробьевым, лепка, позолота, роспись пилонов в соответствии с первоначальным рисунком и цветом, отреставрировано 5 люстр.
Особенно кропотливой была реставрация старинных картин, расположенных на стенах под окнами. Их расчистили от копоти и поздних записей и наслоений, и теперь они представляют собой замечательное собрание произведений русских художников XVIII века: А. Матвеева, Г. Гзелля, В. Игнатьева. Реставрировала картины бригада художников под руководством И. Г. Андреева.
В 1957―1958 годах велись работы по реставрации иконостаса. Вновь создавались утраченные детали; весь он был заново позолочен, реставрированы 43 старинные иконы, написанные в XVIII веке московскими художниками под руководством А. Меркурьева и Ф. Артемьева. После окончания реставрационных работ Петропавловский собор стал выглядеть как памятник архитектуры и искусства XVIII века.
Реставрационные работы в крепости производятся Специальными реставрационными мастерскими под контролем Государственной инспекции по охране памятников. Им предшествует огромная научно-исследовательская работа ученых — историков, архитекторов, искусствоведов, инженеров.
Научные работники Музея истории Ленинграда собрали большой документальный и иконографический материал по истории крепости, на основе которого и производятся научно-реставрационные работы.
По плану благоустройства крепости будут отремонтированы все здания на ее территории, все ее сооружения.
После окончания работ экскурсанты смогут осматривать бастионы и куртины. В Алексеевском равелине предполагается раскрыть фундамент Секретного дома и установить памятные знаки в местах, где находились в заключении революционеры.
Научный коллектив музея ведет работы по созданию экспозиции «Петропавловская крепость — царская политическая тюрьма», которая разместится в Васильевской и Екатерининской куртинах.
Будут усовершенствованы экспозиции «Архитектура Петербурга — Петрограда XVIII — начала XX века», во дворе бывшего Инженерного дома займут место фрагменты художественного убранства фасадов зданий города XVIII — начала XX века, во дворе бывшего Комендантского дома экспозиция «Городское хозяйство Петербурга XVIII — начала XX века» дополнится интересными экспонатами.
Научные сотрудники музея продолжают разработку новых выставок и экспозиций, которые разместятся в отреставрированных помещениях Петропавловской крепости.