Пианино. Сборник рассказов

ДОМИК ДЛЯ БАРБИ

Свадьба моей сестры была отвратительна. Я вообще не хотела туда идти, но мама заладила песню про передавшееся мне генетическое уродство по линии Олениных. Уродство было невидимым, потому что пряталось (по словам мамы опять же) в непомерной гордыне нашей родни. Маленький голожопый, но очень гордый народец, – любила обзывать маман меня и бабулю. Да, может так оно и есть.

Ехал на ярмарку ухарь-купец, молодой удалец, чтобы купить там, на базаре невест, мою Дуську. Торгаш был упакован по полной программе – дорогая тачка, квартира, дача за колючей проволокой на хрустальном озере. Что такое чувства он не знал, но был уверен, что если назначить хорошую цену, то они придут. Во время свадебной прогулки он всю дорогу трещал по телефону. Фотограф и оператор тужились изо всех сил, чтобы сделать из этого борова романтического принца, но он только отмахивался от них как от надоедливых мух и орал в телефон довлатовское «абаномат». Дуська пыталась сказать ему, что надо позировать, но он отпихнул ее в сторону и велел заткнуться. Что-то не ладилось там, в далеком денежном мире ухарей-купцов. А молодая жена забывала, что ее место отныне как у багажа в самолете – под лавкой. Систер изо всех сил улыбалась, до последнего пытаясь мне доказать, что Алик достоин вселенской любви и уважения.

Вот и получала теперь, коза упрямая.

– Дуська, не дури. Ты не любишь его, – тысячный раз пыталась я ее образумить.

– Ну почему ты такая злая? Он сказал, что вытащит нас из дерьма. Посмотри в чем ты ходишь! А мама? На нее же без слез не глянешь. Алик добрый и заботливый.

– Расчетливый барыга. Жабий сын загробастал дюймовочку. Помнишь сказку про мини девочку, что очень хотела замуж?

С тех пор мы больше не разговаривали. Дуська объявила мне холодную войну. А мама была не ее стороне. Сестренка родилась после того как мы переехали в коммуналку. Папа выгнал нас из квартиры, когда мама была уже изрядно беременной. Так и образовалось наше тесное женское комьюнити в одной комнате – бабушка, мама и мы с сестрой. Мама молчит как партизан, но я подозреваю, что Дуська – незаконный плод любви, за который мы все дружно поплатились. Папан решил забыть о прошлом и выкинул нас из своей жизни разом, будто снес коробку слепых котят на помойку. А мы ничего, выжили. Бабуля, правда, вскоре умерла. Она была дворянка, которую выдали замуж за торгаша. Говорят, дед в ней души не чаял, осыпал бриллиантами. Но она влюбилась в офицера и ушла к нему. Согласно легенде, дед сказал – Милочка, ведь все что на тебе – драгоценности, одежда – это ведь все я купил. Как ты можешь так поступать? На что бабуля сняла с себя все, кроме нижнего белья, и ушла навстречу любви. Дед вскоре умер, а офицера убили на войне. Бабубля осталась одна и без гроша в кармане, но ни разу не пожалела о том поступке. Хотя мама, которой бриллианты никто никогда не покупал и на руках не носил (был муж, да и тот выгнал) бабулю за ее дворянские выкрутасы тихо ненавидела. За глаза называла «рыбья кровь». Я одна была с ней близка.

– Ты пойми, Нюся, одну вещь, – говорила бабуля, – если бы я осталась тогда с дедом, я бы всю жизнь жалела, что струсила. А так мне не в чем себя упрекнуть. За такую любовь ни то что квартиру, жизнь не жалко отдать. Никогда не выходи замуж, если нет огня. Даже если угольки тлеют – тоже не выходи. Никакими силами не распалить то, что само не горит. Полыхать должно так, что ничем не задуешь и не зальешь. Так, чтобы вдохнула от счастья, а выдохнуть не смогла.

В Питере всегда тучи, серый блин застыл над городом. Надеюсь, сегодня бабуле с неба не видно, что тут творится.

Глядя на такое мясистое, под сто килограмм счастье как Алик, хочется взять пачку банкнот, сунуть в свадебный торт и забрать Дуську домой. Но брачный контракт подписан, кольцо с гигантским бриллиантом переливается на свету и наполняет мою незрелую восемнадцатилетнюю сестренку тем же восторгом, что и когда-то первая кукла Барби.

Я купила ей Барби после того, как месяц разносила рекламные газеты по подъездам. У Дуськи день рождение перед Новым годом, да и к тому же намечался знаменательный 2 и три нуля. Миллениум. Во всем мире люди, обнимая елку, взлетали 31го числа на воздушном шаре в небо, ныряли в океан или высаживались на льдины в Антарктиде. Все хотели отметить смену века как можно оригинальнее. А я, распихав кое-как последние рекламки, побежала в магазин. Мне хотелось купить настоящую, дорогую Барби. Ту, о которой страстно мечтала наша малышка, сидя по многу часов одна в комнате с серым грибком на протекающем потолке. Год выдался тяжелый – мама вкалывала на двух работах. Она поздно нас родила, Дуську почти в пятьдесят, да еще и на фоне развода, так что здоровье было подорвано. Начались проблемы с сосудами, и мама пролежала в больнице четыре месяца. Я разрывалась между школой, мамой, сестрой и работой. Никогда в жизни я не спала крепче, чем в 12 лет. Даже пьяница Леха, мечущийся в белой горячке в соседней комнате, не мог мне помешать. Голова падала на подушку, и я улетала в темноту. Снов не было – за день мозг так уставал, что не успевал их выдумывать. Оле Лукое с волшебным зонтиком под мышкой приходил к добрым и злым детям. Меня он ни разу не навестил. Наверное, потому что я сразу родилась взрослой занудой.

Так вот Дуське тоже было не сладко. Мы не отдали ребенка в школу, потому что некому было ее туда водить. Решили год подождать. И девочка целые дни сидела одна дома, подперев дверь изнутри креслом, чтобы Леха не смог вломиться в комнату. В нашей коммуналке есть еще соседка Элина, учительница русского языка (выглянуло солнце, и если бабуля ты посмотришь, то вон она сидит в дальнем углу, есть мраморный стейк за тысячу рублей кусочек) Она-то и подала идею сделать для Барби дом. Настоящие игрушечные дома для этих красоток стоили каких-то баснословных денег. Чтобы купить такой, надо было пятьсот лет разносить рекламки и ничего не есть. Мы на них с Дуськой ходили смотреть, как в музей. Роскошные спальни с миниатюрными подушечками, на которых вышиты малюсенькие красные маки; раздвижные шкафы с полками для обуви ломились от золотых и серебряных туфелек; белоснежная ванна с махровым пушистым ковриком внизу…Продавщицы уже знали нас в лицо. Одна из них, тетя Наташа, кормила нас конфетами и всегда радовалась, если приходили новые домики. Для нас это было знаменательное событие. А однажды она подарила Дуське Кена. У него была немного поломана нога, но это не мешало быть ему элегантным мужчиной. Мы назвали его Байрон и сделали ему крючковатую трость из ветки ольхи. Молодой паре нужен был дом. Мой одноклассник, друг и воздыхатель Димка сказал, что можно поискать чертежи для домика в интернете и попробовать сделать его самим. Дуська пришла в дикий восторг, и вскоре в нашей сумасшедшей квартире развернулось бурное строительство. Димка резал дом из фанеры. В нем должно было быть три этажа. Элина шила занавески и постельное белье, а я разрисовывала обои и делала мебель из картона. Счастливая Дуська помогала всем понемногу.

Воспользовавшись суматохой, к нам прорвался Леха. Домик был уже почти готов. Слегка покачиваясь, сосед долго смотрел в одну точку перед собой, потом смачно выматерился и сказал: – А че мебель бумажная? Как она сидеть-то будет.

Элина выставила его за дверь, и мы продолжили мастерить.

Мы делали домик около двух месяцев. В конец концов там было все – мы даже придумали как сделать камин из спичечных коробков и скатать из ваты тигриную шкуру. Леху несколько дней не было не видно- не слышно, а потом он принес нам чудесную деревянную мебель – ни чета нашим клееным поделкам. Там была настоящая кухня с навесными шкафами, стулья и столы, кровати. В общем все, чтобы окончательно заполнить домик мечты.

Дуська обожала домик. Она играла в него, даже когда выросла и стала барышней.

Благодаря тому, что у нас были четырехметровые потолки, мы сделали в комнате второй этаж. Детская была наверху. Я подросла и сползла вниз, а Дуська разместила там свое кукольное царство.

Незадолго до свадьбы я поймала ее на том, что она, разговаривает с куклами. Мне даже на секунду показалось, что ей отвечает мужской голос. Кажется, он говорил о том, что теперь им нужна загородная вилла и автомобиль.

Когда ей было 10, она утверждала, что жизнь в домики происходит по- настоящему. Она больше не плакала, если мы с мамой уходили работать и оставляли ее одну допоздна. У нее теперь был собственный мирок – там, в красивом доме жила большая счастливая семья. Там не надо было стоять в очередь в туалет по утрам и мыться холодной водой. Не надо было бояться по ночам пьяного соседа и его дружков. В домике Барби папа любил своих детей и возил их на рыбалку (озеро она нарисовала на бумаге, а лодку и крохотную удочку подарил Димка). Там никто не приходил с работы усталый до такой степени, что не мог разговаривать. Семья Барби собиралась каждый вечер за круглым обеденным столом с вышитой скатертью. Они шутили, смеялись и ели конфеты. И Дуська жила там вместе с ними. Это было райское место, где царила любовь.

Алик появился в нашей жизни, когда Дуська заканчивала школу. Он присмотрел ее на концерте, где сестренка выступала вместе с хором. Стал заваливать цветами и подарками, катал на яхте, в общем дал хлебнуть глоток красивой жизни. Как после этого было не захотеть выпить всю бутылку сразу? Я была категорически против, но мама обозвала меня Оленинским выкормышем и завистливой дурой. Мол, я ни с кем не встречаюсь, вот и завидую счастью сестры. А то, что Алик не красивый, так для мужика это не главное. Дуську любит и все для нее сделает. Совет им да любовь. Тем более что Алик прозрачно намекал о том, что вытащит нас из этой коммуналки. Слово честное купеческое он сдержал, и вскоре намечался наш грандиозный переезд в квартиру в спальном районе. Я заехала к Дуське в загородный дом узнать, что делать со старыми вещами. Сестренка была непривычно тихой, с отрешенными, словно выгоревшими на солнце глазами. На внутренней стороне локтя из-под рукава халата сверкнул синяк.

– Я хотела спросить, что делать с домиком? Может заберешь на память?

– Сожги его.

– В смысле?

– Полей горючим и кинь спичку. Они обманули меня, пусть сгорят в аду.