Пик и Хик, или приключения братцев-невеличек на лесных дорогах и в голубом подснежном городе

Новые друзья

Поднял Хик братца, потрёпанного, поцарапанного. Как быть? Куда с ним идти? И Мышь пропала. Не собрать ей, видно, своих детушек.

И тут кто-то свистнул тихонько. Глянул Хик — над ним, будто новенькие мячи, глаза. Чёрные, блестящие, смотрят прямо из снежного кома. Только ком — с хвостом, на конце хвоста кисть чёрная.

— Не бойся, — сказал снежный ком. — Это я, Горностай. На поляне живу, от кусточка к кусточку прыгаю. Лиса увидит — я хвостом в сторону, сам в другую. А под снег нырну — пусть-ка поищет попробует!

„Ловко!“ — подумал Хик и спросил:

— А зачем Горностаю свистеть?

— Я свищу — вас ищу. Ведь это вы всем про Лису сказали? Всех спасли, а себя нет. Как же на вас рыжая напала?

Пик молчал, будто голос испортился, и Хик рассказал, что случилось.

Горностай даже головой покачал.

— Скверное дело. Пищать совсем не следовало. Но что вам теперь нужно?

— На дорогу бы нам, — сказал Хик, — а братцу не дойти, пожалуй.

— Только и всего? Пустяк дело.

Встал Горностай белым пеньком на снегу, засвистал во все стороны.

Выкатился из-за куста ещё белый комок, белее Горностая, без единого пятнышка.

— Это я, Ласка.

Выкатился чёрный ком.

— Это я, Чёрный Хорь.

Опустились на берёзу три птицы — чёрная, серая и белая.

— Это я, Тетерев-Косач.

— Это я, Рябчик.

— Это я, Белая Куропатка.

Хик удивился.

— Разве все они прячутся от Лисы?

— Все, — сказал Горностай. — Нет от неё покоя ни птице, ни малому зверю. Тетерев спать захочет — упадёт с дерева, зароется в снег. А лиса найдёт, в снежной спальне схватит. И Рябчика отыщет, и Белую Куропатку. Чуть зазевайся — достанет и меня, Горностая, и Ласку-соседку. Чёрный Хорь зубастый, и тот её боится.

— Б-б-б… боится, — повторил с берёзы Тетерев-Косач. Мы, птицы, и Горностая б-боимся, и Ласки, и Хоря. А Лиса всех страшнее. Вы спасли нас от неё, и всяк вам теперь друг, всяк поможет.

— Конечно, конечно. — Белая Куропатка спустилась на снег. — Ко мне на спину садись-ка. Пробегу — никому не углядеть: я, как снег, вся бела.

Прыгнула к братьям Ласка.

— Садись на меня. И я проскачу — ни один глаз не заметит, и меня от снега отличить нельзя.

— А мы будем сторожить, — сказали Рябчик. Тетерев и Чёрный Хорь.

— Сторожить, — подтвердил Горностай.

Он посадил Хика на спину Ласке, и та пошла прыгать то вперёд, то в сторону — от кустика к кустику, от пенька к пеньку. За ней Куропатка будто плывёт по снегу: бежит не качнётся, и Пик на спине — как на белой кровати. А по всей поляне, над всем снежным городом открылись подзорные дверцы — отовсюду выглядывали чёрные, серые и белые мордочки. Это провожали братьев новые друзья.

Много их оказалось, друзей, подснежных жителей.