Плакучая ива

ГЛАВА 6

Папа заходит в магазин, ища глазами мой столик. Я не хотела, чтобы папа и Трент встретились вот так. Папа подвез меня, потому что ехать одной в Плакучую Иву мне не разрешили. Ну, не то что бы я думала, что этот блондин когда-нибудь встретит кого — то из моих родителей и все же… А ведь ему должно быть как минимум восемнадцать, если он работает здесь во время школьных занятий.

- Это мой папа. — Успеваю сказать Тренту прежде, чем отец подходит к нашему столику.

На папе его обычные сандали, старые брюки и полосатая майка. На голове с одной стороны волосы длинные и мама всегда грозится, что однажды она их подстрижет.

Трент вежливо встает, как только отец подходит ближе и протягивает ему руку в приветственном жесте:

- Здравствуйте, я Трент. Приятно познакомиться. — Он пожимает руку моего отца и я вижу, что папа явно впечатлен манерами Трента. Признаюсь, на меня это тоже произвело впечатление. Хотя с чего бы? Ведь это всего лишь правильная манера общения. Может потому, что мальчики с моей школы просто говорят "Как дела", вместо того, чтобы протянуть руку родителям.

— Мне тоже очень приятно. — Отвечает он Тренту и потом смотрит на меня.

- Я думал, ты провалилась в туалете или случилось еще что — то серьезное. — Дразнит меня папа. Трент улыбается и я неудобно ёрзаю на своем сиденье. Нет, я не смущена тем, что папа говорит с ним о туалете, я смущена тем, что он думает, будто его шутка действительно была смешной.

- Ха-ха. — Отвечаю я, приподнимаясь. Проверяю время на телефоне, ну, вот уже девять, а это значит, что я не успею в школу как минимум к десяти. Чувствую, что если б я повела машину самостоятельно, то осталась бы здесь намного и намного дольше.

Трент предлагает кофе папе и тот соглашается. Блондин оставляет мою тетрадь на деревянном столе и я уличив момент прячу ее в свою сумку до того, как он возвращается. Его похвала за мою работу постоянно вертится в моей голове, пока я наблюдаю за тем как он готовит кофе. Папа обнимает меня за плечи и шепчет:

- Он кажется хорошим парнем. — От этих слов я закатываю глаза, а папа смеётся. — Правда, он немного староват, если тебя вдруг интересует мое мнение. — Добавляет он.

- Ему только… — Пытаюсь оправдать Тренда, но запинаюсь, так как я не знаю точно сколько ему лет, лишь догадки. Я смотрю на блондина через бар и наши взгляды встречаются. Я улыбаюсь и не отвожу взгляда, хочу чтобы он сдался первым. Но он продолжает смотреть на меня своими зелеными глазами. Но он в невыгодном положении, так как яркое солнце светит прямо ему в лицо и Тренд отступает. Я же не меняю выражение своего лица когда он проигрывает. Я более сдержана. И я победитель нашего первого соревнования.

- Чосер, Чосер, Чосер. — Шепчет папа и медленно трясет головой. А я ведь и забыла, что он здесь. Трент с готовым кофе для моего папы, выходит из-за бара.

На всякий случай, я проверяю свою сумку еще раз, еще один последний раз перед тем как мы уйдем.

Папа благодарит Трента и в это время группа студентов заходит в кафе. Только первый курс, отмечаю я про себя.

— Вы уже уходите? — Спрашивает Трент.

Папа смотрит на меня, ожидая, что отвечу я. Хорошо, что он не сказал что — то типа, да, мне необходимо отвести свою единственную дочь в детский сад, хоть по сути это так и есть.

— Да, мне нужно ехать. У меня школа. — И тут же добавляю — я старшеклассница. - Спокойствие, Чосер, спокойствие.

Трент улыбается и устанавливает зрительный контакт со мной. Мне нравиться это. Он смотрит на моего папу:

- Я только что говорил Чосер, что если она хочет выступить здесь, то мы будем рады ей в любое время.

Что? Мой живот заполняют бабочки, и ладошки рук потеют …

- Я… — Я смотрю на сцену, где прошлой ночью стаяла Мая Кроуфорд и мое сердце колотится при мысли, что мои слова тоже будут лететь по воздуху. Я пытаюсь представить себе это, я хочу чувствовать адреналин, хочу видеть лица толпы, пока каждая строка моей работы утонет в них, забирая их дыхание.

- Что? Правда? — Папа смотрит на меня. — Ну, так что, Чосер?

На белой майке Трента пятна от кофе и я получаю немного удовольствия от этого. Он не идеален. Он безупречен.

Я отрицательно трясу головой.

— Я еще не готова для такого. — Услышав мой ответ папа хмуриться, сверля меня глазами.

Трент засовывает свои руки в задние карманы джинсов.

- Я работаю здесь какое — то время и слышал бесчисленные представления. Я не видел как ты выступаешь, но твои слова на этих страницах…

Трент поднимает свою руку и почти дотрагиваясь до моей, но опускает ее раньше чем успевает дотронуться. На его щеках появился румянец, а глаза стали светлыми, почти как…

— Я никогда не выступала где — нибудь вне моей комнаты. — Говорю я.

И папа и Трент явно одного мнения по поводу моего возможного выступления. В идеале, я бы хотела когда-нибудь выступить. Может в следящем году. Но сейчас… Нет, сейчас я не готова.

Мой папа открывает рот, чтобы возразить, но тут же его закрывает. Я знаю папу достаточно хорошо этот разговор продолжится в машине. Кафе быстро заполняется людьми и уже собралась очередь, человек десять не меньше.

Трент хмурится и произносит извиняющее.

— Мне лучше вернуться к работе. Дядя он мне или нет, но за такое — Блондин кивает в сторону собравшихся посетителей — меня и уволить могут. — Шутит он.

Я не хочу уходить, но я должна. Интересно, когда я его увижу в следующий раз.

- Хорошо, спасибо что присмотрел за моей тетрадью? — Конец предложения вышел как вопрос и он кивнул.

- Не благодари меня, эта было изюминка моей работы. — Отвечает он и улыбается. Мне нравится то, что он часто улыбается.

Мой папа говорит ему пока, и Трент уходи к стойке, завязывая голубой фартук вокруг своей талии. Я бы с удовольствием осталась тут на весь день.

- Ты придешь еще, да? — Выкрикнул он из — за стойки. Поворачиваюсь, чтоб посмотреть на него, улыбаюсь и киваю головой. Я не думаю, что готова выступить, но я вернусь.

Когда мы добираемся до машины, я пристегиваюсь и готовлю свою версию «разговора», которую представлю папе. Он пристегивает свой ремень безопасности и выезжает на дорогу.

— Ты взяла его номер? — спрашивает он.

Я опускаю немного свое окно и делаю вид, что не слышала вопроса, хотя он знает, что я слышала. Не отвечаю и папа больше не трогает меня. Мне нравится, что Трент не попросил мой номер. Я едва его знаю и если он захочет узнать меня, было бы унижением для обычного парня, спросив мой номер так скоро.

Я бы хотела знать, что он думает обо мне. Я все еще в старшей школе и мой папа должен возить меня в центр. Я не говорила много и я слишком боюсь исполнять стихотворение, которое написала. Считает ли он меня милой? Я не знаю. Но хотелось бы. Как я узнаю, если я нравлюсь ему? Он не дал мне свой номер. Как связаться с ним? Свидание — это большой результат.

Свидание? Это путь к продвижению, Чосер.

Папа включил радио, я пододвинула сумку и открыла тетрадь. Я открыла обложу и перелестнула страницу за страницей, чувствуя облегчение, что она в моих руках. Я нажимаю на ручку и она касается страницы.

Я пишу вверху страницы.

СТРАХ.

Но планирую вернуться к ней позже. Я добираюсь до конца книги, и что-то бросается в глаза, прежде чем я закрываю ее. Это нарисованная девушка с коричневыми до плеч волосами, заправленные за уши. Ее полный рот слегка приоткрыт, а слова набросанные вокруг подробно характеризуют меня.

У меня нет слов. Мое сердце колотится, бьется настойчиво под моей рубашкой. Я вожу пальцем по линии чернил, вниз к горлу и по губам. Я не могу поверить, что он сделал это. Невероятно. Я хочу попросить папу развернуть машину, чтоб сказать Тренту, что ему нужно заниматься рисованием и сказать его дяде, что он не хочет руководить кафе.

Я закрываю книгу, чтоб папа не видел рисунка. Это мое и я хочу получить удовольствие от этого без родительского восторга и дразни. У меня спокойный характер, который я получила от папы и мне нравится, что мы едем в машине в течении двадцати минут в полном молчании. Папа останавливается у River Ridge High, я застегиваю сумку и открываю дверь.

Папа ставит машину в парке и я наклоняюсь посмотреть на него через окно.

- Я должен сказать твоей маме о его предложении, что бы она помогла мне убедить тебя. — Говорит он. Я тяжело вздыхаю. Я знала, что так и будет, но я все еще хочу показать ему немного драматичной подростковой реакции. Это справедливо.

— Я знаю. — С этими словами я вешаю сумку на плечо, поворачиваюсь и благодарю за, то что подвез меня.

Отъезжая папа приоткрывает окно в машине и до меня доносятся его слова «Он прекрасный художник».

Первые два моих предмета уже прошли, а я до сих пор не видела Крейн. Я нерешительная, но жду, когда расскажу Крейн о своем утреннем приключении. Она очень впечатлительная, но в тоже время никогда не высокомерна. Я пишу ей во время последнего урока, уверенная, что она подвезет меня домой.

В конце дня я нахожу ее, стоящую с Джесом, он обнимает ее, но Крейн выглядит раздраженной. Мне интересно, поругались ли они снова? Если это так, то она расскажет мне как только мы останемся наедине.

Он целует ее в щеку и она быстро бросает мне привет, прежде чем уходит.

— Он иногда подвозит меня. — Объясняет она. Я провожу Джеса взглядом до самого конца коридора, дожидаясь когда он повернет.

— Что случилось? — Спрашиваю ее, прогоняя свои новости о Тренте из головы.

Крейн распускает волосы и открывает свой шкафчик.

— Ничего такого, у меня просто был плохой день, и я высказалась ему. — Она кажется осознает что говорит. — Хм, мне лучше извиниться. — Она щелкает языком. — Но не прямо сейчас, пусть немного пострадает.

Я смеюсь и подхватываю ее книгу по биологии, которая выпадает из шкафчика. Я заталкиваю ее обратно и Крейн закрывает дверь, прежде чем мы вызовем лавину в коридоре.

— Где ты была все утро? — Спрашивает она меня пока мы идем по коридору.

Я глубоко вздыхаю и объясняю, не упуская ни одной детали, до рисунка, которого я нашла в книге. Это принадлежит мне, пусть и некоторое время. Пока это слишком дорого моему сердцу, чтобы быть озвученным в слух.

Она слушает почти не перебивая и пока мы едет к моему дому я повторяю дневные события как минимум три раза. Я рассказываю ей, что бы я сделала, чтобы стать достаточно храброй и выступить перед публикой. Я делюсь с ней тем, что я чувствовала, когда кто — то хвалит мою работу так сильно. Я рассказываю, что его глаза — это мягкая трава и о том, что у него есть маленький скол на нижних зубах. Она слушает, но остается спокойной. Подозрительно как — то.

Когда мы подъезжаем к моему подъезду, она паркует машину, поднимает руку.

- Я должна сказать тебе кое-что о Тренте. — Она кусает свою губу и моя кровь стынет. Мой разум создает список вещей, которые она могла бы озвучить.

…У него есть девушка… Он известен как болван…

Крейн заканчивает мои страдания, когда говорит:

- Он друг Джеса.

Я продолжаю задерживать дыхание и жду большего. Ничего не происходит. Крейн только пристально смотрит на меня, и все еще кусает свою губу.

- Иии? — Давлю я. Но она мне уже сказала.

— И если бы я знала, что он тебе понравится, я бы попыталась сыграть сваху.- Она выглядит виноватой. Должно быть это еще не все что она хотела сказать.

— И это все? — Спрашиваю я. Она кивает.

— Ты не злишься? Я знаю, ты ненавидишь оставаться наедине с парнями.

Входная дверь моего дома открыта и мама машет Крейн. Она заляпана голубой краской и чем-то, что выглядит как шарики хлопка, которые приклеились к ее рукам. Я не хочу знать, чем она занималась.

- Если это все новости о нем, то я более менее в порядке. В любом случае, ты не настраивала нас друг против друга. Ты просто чуть-чуть вмешалась. — Объясняю я. Но для Крейн, это — уже не легкое вмешательство. Она по дружески предлагает себя в качестве Моники для моего Чандлера и я смеюсь над этой мыслью до самой двери. Я в порядке.

В течении нескольких дней, мама делает легкие намеки, чтобы мои стихи перешли на следующий уровень. Я ценю то, что она не давит на меня слишком сильно.

Я ловлю себя на мысли, что уже каждую ночь я стаю у зеркала часами. Дни проходят так быстро и к концу недели я уже знаю, когда повысить, а когда понизить свой голос. Я смотрела на выступление Маи Кроуфорд на youtube, пока не усвоила паузы, перерывы, все что можно. Я убеждаю себя, что я готова, я могу это сделать.

Однажды утром я говорю Крейн об этом, и она визжит так громко, что мне, вероятно, придется выставить ей счет за слуховые аппараты, прежде чем мне исполнится восемнадцать.

Три дня спустя, как я сказала Крейн, она превосходит Монику Геллер и, «возможно», сказала Джессу, чтоб тот передал Тренту мой прогресс. Я нервничаю, но не о мнении Трента. И не о мнении кого-либо или критики, которая беспокоит меня. Я беспокоюсь, что я потратила свою жизнь, любя что-то и убеждаю себя, что я достаточно хороша в этом, чтобы перейти на следующий уровень. Возможно сейчас настал переломный момент в моей жизни.

Я писала и изменяла текст, пока не появились судороги на руке. Я редактировала мои слова, пока они не потекли по страницам.

Если я потерплю неудачу, мои мечты разрушатся и все мое будущее останется в этом кафе. Или на оборот, выступление изменит мою жизнь, в хорошую сторону или в плохую. Я не готова потерять самую существенную вещь в моей жизни.

Я тренируюсь и тренируюсь.

И тренируюсь.

Мои родители слышат, как по ночам я репетирую. Я слышу как мама иногда плачет, когда я рассказываю Убежище. Несколько разя видела слезы и на своих щеках — это так эмоции так выливаются из моего тела. Иногда я даже не хочу смотреть на эти страницы.

Когда я говорю Крейн, что готова, она подпрыгивает и ее длинные ноги делаю три шага, пока не достигают меня.

- Ты! В эту пятницу вечером — Она визжит. Я поднимаю руку и закрываю ей рот, так как первокурсницы проходят рядом.

— Хорошо! Хорошо! — Говорит она через руку. Я опускаю руку, но держу ее близко, на всякий случай, если она вдруг начнет приглашать входящих студентов.

- В пятницу в семь вечера Чосер Питс планирует выступление. — Попытка шептания терпит неудачу, но я не могу уменьшить ее волнение.

- Однажды ты будешь известной. Ты можешь представить себя это? Я могу. Ты ведь не оставишь меня здесь, хорошо? Я поеду с тобой в Лос — Анджелес. — Она говорит так быстро и счастливо, и ее эмоции передаются мне. Я тоже счастлива.

— Я не переезжаю в Лос-Анджелес. — Смеюсь я. Она вешает свою руку на мою пока мы идем к машине.

- Мы будем снимать жилье вместе в следующем году. — Говорю я. Обещаю ей, что если я сделаю это, она может поехать. Она могла бы быть моей ассистенткой, точить мои карандаши, наливать чай, она обещает делать все это.

Я высаживаю Крейн возле ее дома и иду прямо к себе, чтоб сказать родителям хорошие новости. Они должно быть будут очень взволнованы и с каждой секундой как я подхожу, мое волнение растет с большей силой. Я почти пою и танцую, когда захожу в кухню.

- Ребята! У меня новости! — Кричу я.

- Мы здесь! — Я иду на голос папы в кухню. Мама сиди за столом, ее волосы спадают и на лице румянец. Мне понадобилась секунда, чтобы понять — она плачет. Я смотрю на папу, а он смотрит на ее, и пока я гляжу на него — это причиняет мне боль внизу живота.

- Что случилось? — Спрашиваю я их. Мама вытирает салфеткой глаза и легкая улыбка появляется на ее лице.

- Сперва ты расскажи свои новости. — Настаивает она. Ее глаза налиты кровью. Она плачет уже давно. Я чувствую боль в груди.

— Нет, что случилось? Скажи мне. — Требую я. Мой голос высокий, беспокойный и каждый, все возможный, кошмарный сценарий вертится у меня на кончике языка. Я начинаю прокручивать их, называя, но мама заканчивает мои загадки.

— Хорошо. — Она смотрит на папу. Ее руки дрожат. Она начинает улыбаться, а мои нервы смягчаются. — У нас… У нас будет ребенок.

Ребенок?

— Настоящий ребенок? — Я спрашиваю не подумав. Я смотрю на мамин живот, который прячется под мешковатым платьем, а потом на папу. Мое сердце болит, но в хорошем смысле.

Я не знаю, как воспринять это, но я счастлива. Это самое наименьшее, что я представляла, когда увидела ее плачущей. В этом нет ничего ужасного, это хорошие новости.

Папа смеется сквозь слезы.

— Да. Мы еще сами осознаем.

— Мы не знали, что можем иметь кого-то после тебя, не предполагали даже. — Мама улыбается и опускает руку на живот.

— Ты в порядке? — Она тянется через стол и кладет свою руку на мою.

- Да! Конечно! Я в порядке. — Говорю им обоим. Я не знаю, что будет когда появится ребенок, но я счастлива, что мои родители не будут одни, когда я буду в колледже. Даже если поездка туда занимает меньше часа.

Папа сидит на стойке и поворачивается ко мне.

- А какие твои новости?.

Я заправляю волосы за уши и начинаю быстро говорить. Я не хочу говорить о своей поэзии всю ночь, когда они только что поделились такими волнующему новостями со мной. Я хочу поговорить о них, о ребенке и о счастливых вещах. Родители улыбаются, и я читаю в их улыбках неприкрытую гордость. Мама обнимает меня так сильно, что я едва могу дышать.

Папа слазит со стойки и хлопает меня по плечу.

— Пятница. Та пятница, которая будет через два дня? — Она уточняет. Я рассказываю им все, что им необходимо знать и мама задает несколько вопросов про Трента. Папа вмешивается, когда она спрашивает, собираюсь ли я встречаться с ним. Мама говорит, что она сделает репост на фейсбуке, чтобы похвастаться моим выступлением. Я прячу свое лицо и она говорит мне, что они подождут еще, чтоб известить о ребенке. Фейсбук будет первым, кто узнает об этом. Я уверена.

Папа начинает говорить о ребенке, погремушках и отрыжке. Я люблю его. Мама беспокоится о ребенке, но я могу сказать, что с ней все будет хорошо. Папа убедится в этом.

Утром в пятницу мама просит меня уйти со школы пораньше. Крейн тоже хочет уйти раньше со мной. Но ее няня не дает ей проходу и ее родители отказываются лгать школе для нас. Ее родители в Испании уже больше двух недель и няня, которая заботится о младшей сестре, не имеет понятия как заботится о подростке.

Пока я расчесываю свои волосы в десятый раз, Крейн пишет мне, что она опоздает. Ее сестра больна и няня перегружена. Обещает, что придет. Я закончила приготовление и отказываюсь думать, что Крейн не будет во время. Она передала смс от Джесса, которое отправил Трент, что мне нужно быть на час раньше, чтобы подготовится к встречи перед тем, как я выйду. Это нормально, говорят они.

4.30 когда я прохожу через кухню

— Где Крейн? — спрашивает папа.

Я задерживаю дыхание.

- Она дома, но она придет позже, ее сестра болеет и она пытается сбить лихорадку.- Мой голос дрожит. Мои нервы, как петарды под кожей. Я не могу сдерживать свое возбуждение и чувствую тошноту. Я не могу решить, хороший знак это или нет, но я не решаюсь выяснять это прямо сейчас.

— О, нет. — Говорит мне мама, заставляя чувствовать меня НАМНОГО лучше. — Чос, ты должна скоро выезжать! — напоминает она мне.

Пожимаю плечами и хватаю печенье с подноса. Сначала я облизываю его, убедиться, что он не искусственный.

— Я могу опоздать. — Говорю я, надеясь, что буду чувствовать себя лучше, когда сказала это вслух. Но это заставило меня чувствовать себя наоборот.

Мои родители смотрят друг на друга, а я снова проверяю телефон. И вижу текст от Крейн, которая пишет что будет здесь через тридцать минут. Когда я говорю это своим родителям, мама снова смотрит на папу.

- Ты иди вперед, милая, а мы подберем Крейн.

Я смотрю на него и жду, когда он согласится. Мгновенное облегчение, когда он кивает и достает свои ключи из кармана.

— Возьми нашу машину, она, по крайне мере больше.

— Ты имеешь ввиду безопаснее? — Я дразню его. Смотрю на родителей, дурацкая и поддерживающая пара — это мои любимые люди в мире. И Крейн, даже тогда, когда она опаздывает.

— Это тоже, — признает папа. Он опускает ключи в мою руку и я целую их обоих в щеку. Мама перечисляет мне все существующие опасности на дороге, которые нужно помнить во время движения. Я не жалуюсь, так как знаю — это заставит чувствовать ее лучше, и они спасают мою ночь, наконец-то, позволяя мне ехать одной по кварталу.

Я хватаю сумку и спешу на выход, крича спасибо им обоим. Я ставлю свою музыку, самые успокаивающие, творческие песни, о которых я могу думать и выезжаю на дорогу. Движение на дороге не такое уж плохое, как я думала, оно должно быть в такое время, в пятницу вечером. Музыка громкая и моя голова готова взорваться от того, что я произношу в слух мои строки, пока жду в пробке.

Я буду сестрой крошечной милашки с крошечными ручками и мои родители достаточно доверяют мне вождение одной. Все это в один день, и станет еще лучше сегодня ночью. Трент, вероятно, будет там. Я рада, что приняла его предложение.

Так как я решила двигаться вперед, то я заключаю сделку сама с собой: если я не провалю это выступление, то попрошу у Трента его номер. Если он действительно интересуется мною, то я смогу сделать первый шаг. Я просматриваю сумку, улыбаясь самой себе. Сегодняшняя ночь будет замечательной.

Я знаю это.

Я смотрю на телефон секунду и читаю смс от мамы. Они едут сейчас забирать Крейн. Мое волнение взлетает, я выключаю музыку и концентрируюсь на дороге. Другой звон проходит через мой динамик. Это уведомление с фейсбука от мамы. Конечно, она сделала на своей страничке репост о сегодняшнем вечере. Он уже набрал двадцать комментариев. Моя бабушка, которая живет в Калифорнии, гордится мною, тетя Трейси хотела бы быть здесь. Моя мама обещает всем, что запишет выступление для них. Они говорят, что не могут дождаться.

Я обновляю страницу и читаю два новых комментария. Мой сосед Крис говорит, что вместе с женой они тоже хотят прийти, но они возможно опоздают. Еще одно уведомление звенит, смешиваясь со звуком визжащих шин и я роняю телефон, как только теряю управление над машиной. Все случилось так быстро, зеленый цвет дерева смешивается с желтым цветом заката, металл давит, ломается и крушится.