Глава 2

Я – монстр!

Чудовище. Самое настоящее. От меня не осталось ничего. Совсем. Когда тело порвали на части, им показалось этого мало, и они принялись за мою душу.

Сколько боли выдержит человек, прежде чем сдастся? Где находится предел? Как понять, что он уже достигнут? Теперь я уверена: предела нет! Всегда можно зайти дальше. Вытерпеть больше. Даже если тебе кажется, что это конец, ты ошибаешься. Все только началось…

Волки показали мне: смерть далеко не самое страшное, что может случиться…

***

– Пятьдесят! – на выдохе выкрикнул Оливер. – Пятьдесят один! Пятьдесят два! Пятьдесят три! – с каждым разом голос становился глуше. – Пятьдесят четыре…

Парень услышал, как открывается входная дверь. Он висел на турнике, вспотевший от макушки до кончиков пальцев на ногах. В огромном зеркале на стене он видел свое отражение. Мышцы налились кровью, на рельефном теле подростка выступили вены. Длинная челка падала на милое лицо. Оливер всегда был симпатичным мальчиком, а с возрастом стал только краше. Спортивное телосложение, высокие скулы, сеченый подбородок, темные волосы и грусть во взгляде! – ни одна девчонка не могла устоять.

Оливер увидел открывающуюся дверь, в которой появилась Джой с парой пакетов с продуктами. Почему она не пришла на несколько секунд позже? Руки тряслись. Пальцы отказывались удерживать вес тела на перекладине. Нужно подтянуться еще раз. Всего один!

Но он не смог… Сжав челюсти, юноша спрыгнул с турника и пошел встречать Джой. Проходя мимо журнального столика, он нечаянно толкнул рамку с фотографией юной Линдси Локхарт, лучшей подругой Джой.

Оливер и Джой жили вместе около пяти лет. В ее лофте, больше похожем на пещеру Бэтмена, как шутила сама Джой, у каждого был свой угол и их это устраивало. Оливер помнил, как попал сюда впервые. После вонючих квартир, где он жил с мамой и отчимом, лофт Джой выглядел потрясающе. Огромные окна со старыми рамами. Интерьер, выполненный в темных тонах. Место для занятий спортом с различными тренажерами, где Джой долгие годы ковала свое тело, превращая его в подобие стали.

Джой… Раньше она была другой. Суровой. Мрачной. Женщиной, что посмотрит тебе в глаза и ты пустишься наутек. Оливер видел каждый документальный фильм и перечитал все книги, где так или иначе фигурировала история Феникса. С ней, действительно, произошло страшное. То, о чем она никогда не рассказывала. Да и как можно рассказать о том, где ты попадаешь со своей лучшей подругой в ад, а сбежать оттуда получается только у тебя?

Оливер взял полотенце со спинки стула и уставился на Джой: темные брюки, туфли, белая рубашка с парой расстегнутых верхних пуговиц и короткий пиджак. Шрам на брови умело скрывала отросшая челка.

Когда Оливер увидел Джой впервые ему было одиннадцать лет. После вечно усталой матери она показалась мальчику чем-то немыслимым. В этой женщине пылало столько силы! В каждом движении, в каждом взгляде чувствовалась некая власть. Мощь! Юный Оливер, как, наверное, и многие другие, попал под мрачные чары Джой Грин. Феникса, что на своей шкуре познала пламя самой преисподней.

– Ты не могла задержаться еще на несколько секунд? – сказал Оливер, вытирая потное лицо полотенцем.

Джой скинула обувь, прошла к кухонному столу и поставила на него пакеты. Жадно выпив глоток воды из пластиковой бутылки, женщина с улыбкой посмотрела на парня:

– И что же ты тут не успел доделать? Свои подростковые дела?

Оливер рассмеялся:

– С каких это пор Джой Грин записалась в стендап комики? – кинув влажное от пота полотенце в сторону Джой, парень подошел к турнику. – Я почти побил твой рекорд!

– Не ври. Пятьдесят пять раз для такой тощей задницы как ты, это слишком!

– Мне не хватило всего одного! Ты меня сбила.

– Ну-ну…

– Не веришь?

– Пятьдесят четыре подтягивания?

– Тренер Фиммел хорошо нас гоняет. Послезавтра у нас соревнования. Придешь, посмотреть?

Хоть Оливер и вырос, но, как и в детстве, он нуждался в одобрении Джой. Она была для него всем. Если бы не эта женщина, он бы попал в приют, и кто его знает, чтобы с ним там случилось…

Пять лет назад отчим Оливера в очередной раз поднял руку на его маму. Обычно он останавливался после пары пощечин. В редкие дни мог пнуть. В тот злосчастный день он решил не тормозить. Мальчик не знал сути конфликта: когда он пришел с улицы домой, отчим припер маму Оливера к стенке и душил. В глазах мужчины была одна лишь ярость и жажда убийства. Если бы не нож, что Джой подарила Оливеру для самозащиты, парень бы не смог остановить убийство матери. Отчим точно бы ее задушил. По крайней мере в тот момент Оливер думал именно так.

Увидев бордовое лицо мамы и здоровенные руки, сомкнутые на ее шее, Оливер сделал то, что, по его мнению, сделала бы Джой. Он отбросил страх, достал нож и с криком кинулся на отчима.

Воткнув лезвие в ногу безумца, Оливер отпрянул назад.

– Какого черта, сопляк! – взвыл разъяренный мужчина.

Отчим отпустил маму мальчика, вынул нож из кровоточащего бедра и бросился на парня. Следующее, что помнил Оливер – это шальные глаза матери, когда она раз за разом вонзала нож в спину своего сожителя. Порою Оливер до сих пор ощущал теплую кровь, брызгающую ему на лицо.

Это было ужасно… Они с мамой убежали из дома прямо перед приездом полиции. Видимо, чуткие соседи вызвали копов, услышав крики из квартиры напротив. Поскольку на лезвии присутствовали отпечатки и Джой, то ее в первую очередь привлекли по подозрению в убийстве. Оливер видел, как копы забирали ее на улице, словно какого-то уголовника.

Шок прошел, Оливер с мамой пришли в полицейский участок и во всем сознались. Дженна, мама мальчика, нанесла тридцать восемь ножевых ран своему сожителю. С учетом всех обстоятельств адвокат выбил сделку и ее посадили на шесть лет с правом досрочного освобождения через три года, но примерным поведением Дженна никогда не отличалась…

В то время одиннадцатилетний Оливер был так напуган, что не мог разговаривать. Он думал, его посадят в тюрьму. Мальчик не знал, что с ним будет и куда он попадет. Несколько месяцев он провел у службы опеки, с детьми, чья судьба была ничуть не лучше, чем у него.

В один прекрасный день двери его комнаты открылись, и он увидел ее. Джой пришла и забрала до смерти испуганного ребенка. Это потом он узнал, что для получения прав на опеку над ним, Джой пришлось поднять все свои связи и заплатить целую кучу денег нужным людям. Но она сделала это. Таким образом, через мрачные тернии, Оливер покинул квартиры первых этажей и перебрался в храм небожителей наверху.

– Ну так что насчет соревнований? – спросил Оливер. – Обещаю, я покажу высший класс! Соперника унесут на носилках.

– Ты, молодой Мухаммед Али, – Джой серьезно посмотрела на парня. – Не нужно так говорить.

– Помнится мне, ты от своих соперниц в октагоне и мокрого места не оставляла.

– И к чему это привело? Психические расстройства, асоциальное поведение и куча прочих проблем, о которых тебе лучше не знать…

Действительно, за последние годы Джой стала другой. Оливер не знал, с чем это связано, но она изменилась. Стала мягче. Даже ее внешний вид претерпел метаморфозы. Когда они познакомились Джой была скалой. Такой же твердой и несгибаемой. Все свое свободное время она упражнялась, словно боялась, что с ней в очередной раз случится нечто страшное. Что она должна быть готова ко всему. Каждую секунду.

С годами это ушло. Джой отпустила вожжи. Перестала быть каменной леди, как ее назвали редкие коллеги, заходившие в гости. Она прекратила тренироваться как сумасшедшая. Тело обрело краски. Стало более округлое. Спустя почти тридцать восемь лет жизни Джой Грин, наконец-то, превратилась в женщину. Соблазнительную женщину, на которую начали обращать внимание все вокруг.

Гусеница переродилась в бабочку.

– Хорошо, – сказала Джой. – Если ты пообещаешь держать себя в руках и не отправишь парня напротив спать за первые секунды, то я постараюсь прийти.

– Спасибо!

От радости Оливер хотел обнять Джой, но он знал: она не любит контакты с другими людьми. Кое-что не меняется. Видимо, есть вещи, которые невозможно починить. И без разницы насколько ты сильный.

***

Израненная девушка лежала без сознания. Калеб перенес ее на цокольный этаж в гостиную комнату и устроил на кровати. Солнечные лучи через треугольное окно озаряли ее лицо в ссадинах и кровоподтеках. Как знать, возможно, раньше она была очень красивой. Но даже если и так, то кто-то по-настоящему свирепый приложил все усилия, чтобы это исправить. Что такого могла сделать эта девочка, что с ней обошлись подобным образом?

Крейг отмыл ее тело от грязи, зашил кровоточащие порезы, обработал ссадины. Каждый раз, когда он видел вырезанную на груди надпись "Сдохни, сука!", его начинало мутить. Страшно хотелось выпить, но он пересилил себя. Сначала нужно помочь бедняжке. Смертельные дозы алкоголя могут подождать: никто не отменял его намеченный план саморазрушения.

Калеб задумался… Что с ней будет, когда она очнется? Даже если все порезы зарубцуются, затянутся швы, разве она сможет прийти в себя после подобного? Видела ли она во что ее превратили? Как она отреагирует, найдя свое отражение в зеркале?

Сев на край кровати, Калеб взял девочку за руку. Потрогал сломанные пальцы. Со слезами на глазах провел ладонью по ее посиневшей щеке. Сколько ей лет? Семнадцать? Столько же исполнилось бы Стейси через пару недель…

Стейси. Его маленькая Стейси. Как же он по ней соскучился. Ах, если бы вернуться назад. Сделать все по-другому. Исправить тот день! Но, к сожалению, изменить уже ничего нельзя.

– Папа, – раздался девичий голос.

Крейга как током ударило. Он вскочил с кровати, вытер влажные от слез щеки и осмотрелся по сторонам. Он мог поклясться, что слышал голос дочери. Стейси! Где она?

Выбежав в коридор, Калеб искал глазами своего ребенка, в надежде увидеть его еще разок. Хоть на короткий миг. Всего на секунду! Но Стейси не было. Ни в коридоре, ни в комнате. Нигде. Она мертва. Его маленькая девочка покоится в земле и изменить этот факт Калеб не в силах, как бы он ни старался.

Опустившись на пол, мужчина лег калачиком и обхватил колени руками. Он хотел пролежать так целую вечность. Просто раствориться. Но Крейг снова услышал:

– Папа…

Калеб заполз в комнату и увидел перевязанную бинтами девушку на кровати. В бреду она звала отца. Все мгновенно встало на свои места. Ему еще рано уходить. Не зря он один из самых востребованных пластических хирургов. Крейг вернет ее к жизни. Вернет, во что бы то ни стало. Теперь это его долг. Он не спас Стейси. Этого ребенка Калеб обязательно спасет!

Встречу с дочерью придется отложить.

***

– Феникс, – Джерри сидел за столом Джой вместе с Конором. Мужчины внимательно смотрели в монитор компьютера. – Ты как раз вовремя. Наши специалисты подготовили целый фильм. Склеили все видео с камер наблюдения, где субъект попадался на глаза.

– Где ты была? У нас полно работы, – пробурчал Конор. – Об этом убийстве трубят на каждом телеканале.

Джой посмотрела на новенького: его поношенная джинсовка висела на спинке кресла, а сам он остался в обтягивающей черной футболке. На обоих плечах из-под рукавов торчали татуировки. Джой даже не нужно было видеть их целиком. Смерть с косой в косухе и собака, больше смахивающая на волка. Обязательные наколки клуба "Старых псов". Интересно, что чувствует Торн каждый раз, как смотрится в зеркало?

– С каких это пор ты стал моим папочкой, чтобы я перед тобой отчитывалась? – Джой одарила Конора злобным взглядом.

– Жертва – Марк Уоллис, – Джерри прервал перепалку коллег. – Работал начальником отдела колл-центра по продажам продукции для взрослых.

Диккенс с улыбкой посмотрел на товарищей. Джой поняла, что он хочет пустить очередную шутку, и сразу же его опередила:

– Только попробуй вякнуть, Джерри! Твои остроты тут точно не нужны.

Конор по-прежнему пронзал Джой холодным взглядом. Что не так с этим парнем? Его разноцветные глаза начинали напрягать. Устав играть в гляделки, Джой пододвинула еще один стул и попросила Джерри воспроизвести видео.

– Включай. Посмотрим на нашего гения…

Впервые камера засекла убийцу на эскалаторе тремя станциями ранее. Он, как и предполагалось, преследовал жертву. Марк Уоллис непринужденно разговаривал по сотовому телефону, даже не подозревая, что следующие тридцать минут жизни станут для него последними и самыми страшными. Мужчина выглядел довольным, улыбался прохожим. Спустившись со ступенек, он шел в сторону вагонов, размахивая кожаным кейсом. Преступник держался близко. Хитрец спрятал лицо в тени капюшона и умышленно отворачивался от камер.

– Наш клиент знал, куда не нужно смотреть, – сказала Джой.

В вагоне метро Уоллис уселся на сиденье, положив портфель на колени. Убийца стоял всего в паре метров от него, держась за поручни.

– Вот говнюк! – крикнул Джерри. – Он натянул на руку рукав кофты. Отпечатки не собрать. Блин, да у него же вся рожа разрисована. Почему никто не обратил на это внимания?

– Ты давно на метро ездил? – Конор нажал на паузу и сосредоточенно посмотрел на убийцу. – Там один краше другого. То флешмоб устроят, то танцевальные поединки. О попрошайках и прочих клоунах я вообще молчу… Всем плевать, как выглядит придурок напротив. Своих забот хватает.

– Резонно, – ответил Джерри.

Джой протянула руку и уже хотела стукнуть по пробелу, чтобы продолжить видеозапись, но Конор сделал то же самое. На короткий миг их руки коснулись друг друга. Если Торн этого даже не заметил, то для Джой подобный эпизод был сродни короткому замыканию.

После побега из лап Архитектора, Джой справилась со многим… Но подпустить к себе другого мужчину у нее так и не вышло. В том месте мужчины насиловали и убивали женщин, испытывая наслаждение от процесса. Это засело глубоко. Гораздо глубже, чем того хотела бы Джой. Исключением были короткие объятия с отцом.

Откинув руку назад, Феникс быстро убрала ее под стол, сделав вид, что ничего не случилось. Джерри немного покосился на коллегу, но, видимо, решил оставить этот инцидент без колкой реплики.

Дальше полицейские наблюдали все то же самое, что засняли репортеры, только под другим ракурсом. Неимоверная жестокость и хладнокровие. Смотря на свирепые удары, Джой видела, насколько он был в ярости. Но каждый раз, когда убийца переключался на толпу, осуществляя контроль происходящего, он превращался в совершенно другого человека: дьявольски организованного преступника.

Наступил финальный момент. Парень в капюшоне поднял пистолет вверх и с выстрелами бросился на людей. Началась суматоха. Полицейским пришлось внимательнее пересматривать запись, чтобы увидеть действия злоумышленника. На третий раз они смогли понять, зачем он создал шумиху.

Потерявшись в бегущей толпе, парень засунул пистолет с собранной телескопической дубинкой за пояс, стянул с себя балахон, оставшись в широкой футболке. Кофтой вытер лицо и надел на голову кепку, ловко снятую с какого-то мужчины. Люди пробегали мимо урны, и преступник выбросил в нее остатки одежды вместе с горящей зажигалкой. Мусорка мгновенно вспыхнула.

– Наш умник заранее облил урну керосином, – сказал Джерри. – Он все рассчитал. ДНК отменяется.

– Хитер, – Джой по привычке провела кончиком пальца по шраму на брови.

Смешавшись с толпой, убийца выбежал из метро, так и не показав своего лица ни одной из камер. Остается только гадать: сколько раз он проходил по этому маршруту, представляя план отхода.

– Хм, – Торн встал со стула и надел джинсовку. – Узнать преступника не вышло. Умный попался. Познакомимся поближе с жертвой…

– Марк Уоллис, – сказал Джерри. – Тридцать два года. Холост. Родители умерли пару лет назад в аварии. Предлагаю вам, голубчикам, съездить к нему на работу и поспрашивать там. Нарциссы с выбитыми зубами Марка что-то должны значить. Может, кто-то что подскажет. А я пока займусь свидетелями…

Джерри повернулся на стуле и показал на целую очередь людей, которых нужно опросить.

– Поедем на моей, – Конор опередил Джой, идя к выходу. – На твоей низкой развалине я боюсь жопу об асфальт стереть.

***

Все стало понятно, как только он прислушался к дикторам на телеканалах. В суматохе Калеб пропустил новость об аресте Архитектора и истории двух пропавших подростков несколько месяцев назад: Джой Грин и Линдси Локхарт. Та девочка, которую он чуть не переехал на своей машине, мало чем смахивала на курносую красавцу с фото на экране телевизора, но это она. Линдси…

Теперь Крейг знал ее имя. Сомнений не было. Мерзавцы основательно изуродовали ее тело: вырвали почти все волосы, сломали кости, изрезали кожу, но черты лица по-прежнему узнавались.

Улыбающегося Архитектора показывали на каждом канале. Неужели этот мужчина мог сделать подобное? Статный брюнет, чуть меньше сорока, в хорошем костюме явно сшитым на заказ. Многие клиенты Калеба выглядели точно так же. Если бы Крейг увидел этого человека на улице, то лишь позавидовал его природным данным и вкусу в одежде. Сам же Калеб всегда был слишком худым и долговязым. Настоящий хирург. Карикатура, не иначе.

– Сегодня у нас в гостях человек, который остановил порочный круг Габриеля Дина, – сказала ведущая на экране телевизора.

Калеб взял пульт и сделал громче.

В студию вошел уставший мужчина с мешками под глазами. Вытянутое лицо, густая темная щетина с сединой, черные волосы, кое-как зачесанные назад. Внизу появилась надпись: Фрэнк Чейз, детектив полиции Глум Сити. Полицейский сел на мягкое кресло, поправил галстук, глубоко вздохнул. Было видно, что ему все это не нравится. Что он хочет, как можно скорее убраться оттуда.

Из программы Калеб узнал, что Джой Грин, одна из пропавших девочек, каким-то чудом смогла сбежать из заточения. После этого полиция накрыла всю сеть безжалостных убийц во главе с Архитектором. По данным правоохранительных органов вторая девочка, Линдси Локхарт, считается пропавшей без вести. Шансы на то, чтобы отыскать ее живой, ничтожны. В распоряжение копов попали кадры с издевательствами над сотнями жертв. Когда стало жарко, и Габриель Дин понял, что за ним скоро придут, он избавился от оставшихся пленников. В его замке, построенном глубоко в лесу, обнаружили сотни, как свежих, так и старых захоронений. Десятки бочек с растворенными телами и множество костей в огромной печи подвала. Живой удалось уйти лишь Джой Грин. О состоянии ребенка детектив Чейз распространяться не стал.

Калеб хотел найти отца Линдси, сказать, что его дочь жива, но в конце программы ведущая сообщила о смерти мистера Локхарта. Узнав, что Архитектор делал со своими пленниками, мужчина не смог пережить горе и наложил на себя руки. Винить его в этом Калеб не стал. Он, как никто другой, прекрасно понимал ситуацию, в которую попал тот человек. Взгляд невзначай упал на шкаф в гостиной с различными бутылками дорогого алкоголя.

Хотелось взять телефон, позвонить в полицию, выложить им все. Сказать, что Линдси жива! Но в памяти вновь и вновь всплывала фраза: они найдут меня. Везде. Даже если Архитектор за решеткой, никто не знает, сколько его подельников осталось на свободе. Возможно, Линдси все еще ищут…

Ищут, в надежде закончить начатое.

Нет, Калеб ее не отдаст. Здесь она в безопасности. Здесь он приложит все свои усилия, чтобы вернуть ее к нормальной жизни. Она уйдет. Но только тогда, когда будет готова.

Когда сама этого захочет.

***

Всю дорогу до офиса Марка Уоллиса Джой чувствовала себя напряженно. Конор водил старый, но ухоженный "Эскалейд" черного цвета с хромированными литыми дисками. Точно такая же машина была у Линдси, когда они учились в старших классах. В те годы подобная тачка вызывала зависть у всех вокруг. Отец Линдси хорошо зарабатывал, но уделять время дочери получалось не всегда. Взбалмошная Линдси устраивала капризы, а любящий папа заваливал ее дорогими подарками. Одним из таких стал "Эскалейд". Радости Линдси в тот день не было предела. Она буквально верещала от восторга!

Джой с грустью вспомнила широкое лицо мистера Локхарта. Когда он понял, что его девочка не вернется домой, Дерек взял ружье и прекратил свои страдания.

– В чем дело? – спросил Конор. – Выглядишь так, словно призрака увидела.

– Все в порядке, – Джой широко раскрыла рот и напрягла мышцы лица. Растерла щеки костяшками пальцев. Привычка, оставшаяся с тех пор, как она выходила в октагон. Помогает прийти в себя. – Такая машина была у одного знакомого.

– Соберись, – Торн заехал на парковку рядом со зданием, отведенным под офисы. – Кто знает, сколько еще Марков Уоллисов в списке этого психопата. Нужно поймать урода, пока есть горячий след.

Джой вышла из салона и надела солнечные очки. Украдкой взглянув на Торна, она отметила, что теперь в ее глазах он выглядел уже не так по-дурацки. Даже с его растрепанной прической и кривой щетиной на лице в Коноре чувствовалась сила. Нечто животное. Как знать, возможно, первое впечатление было обманчиво. Идя вслед за напарником, Джой рассматривая его широкие плечи, спину. Постепенно взгляд начал опускаться ниже.

– Да какого черта, – прошептала Феникс и, обогнав Торна, зашла в холл.

Приветливая дама за ресепшен сказала на какой этаж следует подняться и проводила полицейских до лифта. Добравшись до офиса колл-центра Марка Уоллиса, Джой и Торн, помахав удостоверениями, стали опрашивать персонал. Все работники уже были в курсе о случившемся с их начальником. Как Джой и предполагала, тех кто расстроился гибели Марка можно было сосчитать по пальцам одной руки.

Сперва никто не хотел наговаривать на бывшего руководителя, но за последние годы Джой научилась добиваться своего от людей. Особо крепких орешков доламывал Торн. Сотрудники тут же кололись, когда их начинал сверлить взглядом непонятного вида детектив с разноцветными глазами.

Для допросов полицейским предоставили кабинет самого Марка Уоллиса. Ничего необычного. Все именно так, как себе представляла Джой. Каждая деталь интерьера, каждая фотография в рамке, на которой Уоллис щеголял с оголенным рельефным торсом! – все кричало о самолюбовании мужчины. Нарцисс чистой воды.

– Мелинда, – обратилась Джой к сексуальной блондинке, вошедшей в кабинет. – Расскажите нам о вашем начальнике…

Джой сидела напротив женщины, а Торн тихо ходил рядом, нагнетая атмосферу. По Мелинде было видно насколько ей неуютно. Дама с грудью третьего размера нервно ерзала на стуле, смотря, то на Джой, то на Торна.

– Марк был замечательным, – начала Мелинда.

– Вранье! – громко прохрипел Конор.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась блондинка.

– Двадцать человек перед вами сказали, что Уоллис был тем еще говном, – Торн обошел женщину со спины и положил руки ей на плечи. – Марк не пропускал ни одной юбки. Так что, либо вы с ним спали, либо вы скрываете что-то еще, – после секундной паузы, он добавил: – Вам есть что скрывать, мисс Грейнджер?

Атмосфера накалилась. Джой увидела, как у Мелинды забегали глаза. Она о чем-то думала, явно не решаясь: рассказывать это или нет?

– Мистеру Уоллису разнесли лицо дубиной. Придется хоронить в закрытом гробу, – Торн сжал пальцы, плотнее обхватив плечи блондинки. – Возможно, пока вы играете с нами в кошки-мышки, маньяк выслеживает новую жертву. Как знать, может у него зуб на весь ваш отдел по продажам резиновых членов.

Сработало! Джой увидела: Мелинда сдалась. Это читалось в ее взгляде.

Спустя несколько секунд она рассказала все. Оказалось, что заигрывания с подчиненными были лишь отвлекающим маневром, чтобы никто не узнал правду. А правда заключалась в том, что как бы Марк Уоллис ни хотел выглядеть обольстителем женских сердец, на самом деле он любил людей своего пола. И желательно помладше.

Мелинда долгое время была влюблена в начальника. Красивый мужчина, при деньгах, да и с чувством юмора порядок! – отличный вариант. Уоллис вроде бы и отвечал взаимностью, но дальше ланчей в кафе ничего не заходило. В какой-то момент это переросло в одержимость. Мелинда начала следить за Марком. Преследовала его. Но как только она узнала, что он является членом клуба "Дикая вишня", то все встало на свои места. Заведение для геев, в котором можно подобрать себе партнера под любые вкусы.

Даже под самые неординарные…

***

Первые несколько секунд Линдси не могла понять, где она и что с ней случилось? Последнее воспоминание, мутно проявляющиеся в голове, было о том, как ее куда-то везли. Черный фургон, двое вооруженных мужчин, удары по лицу. Она не скулила и не сопротивлялась! – им просто нравилось ее бить.

Линдси знала: ее отвезут куда-нибудь подальше в лес и убьют. Насиловать такой кусок мяса, в который ее превратили, вряд ли кто-то захочет. С ней все кончено. Она отработанный материал. Ее резали, жгли. Десятки раз подвергали сексуальному насилию. Если раньше в ней и была душа, то Архитектор со своими дружками умело вырезал ее с корнем.

В конце, наигравшись с телом девочки, Линдси прибили к кресту и заперли в одной комнате вместе с лучшей подругой. Архитектор оставил им небольшой подарок – японский меч с блестящим лезвием, готовый разрубить надвое все что угодно. Ублюдок хотел посмотреть, сможет ли Джой убить самого близкого для себя человека или позволит Линдси и дальше медленно умирать в муках, истекая кровью?

Джой пыталась спасти подругу. Бог свидетель, она испробовала все! Линдси видела, как Джой ломала руки, разбивая запертую металлическую дверь. Как она звала на помощь, молила выпустить их. Джой содрала все ногти на пальцах, пытаясь вытащить вбитые колья из ладоней Линдси! Ничего не вышло. Архитектор все предусмотрел. В той кровавой комнате они остались наедине друг с другом без единого шанса на выход.

Выходом был меч. Дьявол знал это. Позже понимание пришло и к Джой.

Со слезами на глазах, рыдая как ненормальная, Джой все-таки вонзила лезвие. Последнее, что видела Линдси, перед тем как мир окончательно погас, было лицо человека, из-за которого она оказалась на этом кресте.

Джой Грин…

Ее лучшая подруга.

Ее сестра.

Джой знала о Линдси все. Когда она первый раз поцеловалась с мальчиком, во сколько лет у нее начались месячные. Сколько ей приходило штрафов за дорожные правонарушения. Знала ее любимый цвет, алкогольный напиток, марку предпочитаемых сигарет. Знала, что несмотря на внешний образ прозорливой красотки, иногда, по ночам, Линдси плакала, вспоминая смерть мамы. Джой, действительно, была для нее сестрой. Она понимала ее лучше всех. Знала о ней все! Все, кроме того, что у Линдси аномальное расположение сердца в правой половине грудной клетки, названное декстрокардией.

Удар клинка не убил Линдси. Он лишь продолжил ее страдания. Врачи Архитектора залатали тело девочки. Дали время зажить ранам. А затем кошмар начался вновь…

– Валить надо, Майлз, – сказал водитель фургона своему напарнику на пассажирском сиденье. – Нам всем конец. Та мелкая тварь сбежала и теперь вопрос времени, когда копы нагрянут к Архитектору в гости. Как знать, возможно, они уже там, пока мы избавляемся от этой уродины!

Линдси лежала на спине, чувствуя холод металла. Ее тело то и дело подбрасывало на очередной дорожной кочке. В салоне фургона на потолке светила тусклая лампочка, озаряя сумрак. В грязной порванной одежде, с редкими клочками волос и совершенно пустым взглядом, Линдси слушала разговор ее будущих убийц, не испытывая абсолютно никаких эмоций. Они исчезли в тот миг, когда Джой проткнула ее мечом. В тот момент все изменилось окончательно. Линдси пропала. Умерла. Ее стерли. Холодное лезвие клинка забрало веселую девчонку, оставив что-то совершенно другое. Что-то бездушное. Что-то злое.

– Не знаю, – отозвался второй мужчина. – Почему нельзя было и эту девку сжечь в печи или растворить в бочке? Зачем куда-то ее везти и закапывать хрен знает где?

– Архитектор хочет, чтобы ее никогда не нашли. Видимо, у него свой план насчет ее тела. Да и что с нее взять? Она ходячий труп. Не говорит, не двигается. Мне кажется, она даже не моргает.

– Еще бы, – засмеялся водитель. – Габриэль хорошо над ней потрудился. Сделал из нее чертову мученицу! Эй! – крикнул он полуметровой Линдси, – Мученица! Ты скоро сдохнешь!

– Ну зачем? – возмутился товарищ. – Ты ее только обрадовал… Смерть для нее станет спасением.

Линдси видела, как он повернулся. Видела, с каким презрением он посмотрел на ее искалеченное тело. В его глазах не было ни капли жалости. Одна лишь жажда насилия и злость. Отныне то же самое поселилось и в ней.

Мужчины громко спорили, какой съезд выбрать? Где будет удобнее покончить страдания недочеловека? В какой-то миг они отвлеклись… Линдси подгадала самый неожиданный момент. За последнее время она не подавала никаких признаков жизни, поэтому ее даже связывать никто не стал. Пока парень за рулем что-то объяснял товарищу, Линдси аккуратно поднялась на ноги, не издав ни единого звука, собрала оставшиеся силы и накинулась на водителя.

Поломанные зубы девушки вцепились в ухо водителя. Фонтан крови мгновенно окрасил лицо другого мужчины в красный цвет. На короткий миг Линдси увидела свое отражение в зеркале заднего вида: чудовище, самое настоящее! Следующий укус пришелся в шею. С жадным чавканьем Линдси оторвала кусок плоти.

От болевого шока мужчина потерял управление. Фургон слетел с дороги и кубарем покатился по склону в лес. Осколки выбитого стекла, скрежет металла, бьющиеся головы водителя и его друга о салон машины. Пожелтевшие листья и ветки влетали в разбитые окна. Земля, грязь! Казалось, что Линдси попала в настоящую центрифугу. Небо, земля. Земля, небо! Короткие солнечные лучи на долю секунды проникали в салон и тут же исчезали.

Линдси застряла между сидений, но все равно почувствовала, как от ударов у нее треснули ребра. Когда фургон окончательно остановился, врезавшись в широкий ствол дерева, первым делом Линдси засмеялась. Девушка истерически хохотала, ощущая острую боль в груди, но впервые за долгое время эта боль была приятной: она ознаменовывала победу. Линдси смотрела в окровавленные мертвые лица своих убийц с улыбкой. Даже после такой страшной аварии она осталась жива!

Неужели Линдси настолько не нужна богу наверху? Что за упрямый ангел сидит у нее на плече, оберегая от смерти?

В оборванном тряпье, босиком, держась за сломанные ребра, девушка выбралась из разбитой машины, поранив ноги осколками стекла. Оставляя кровавые следы, она вышла на дорогу и только тогда силы покинули ее окончательно.

Следующее, что увидела беглянка, когда очнулась, – это уютную комнату с кучей приборов, солнечный свет в треугольном окне и спящего на кресле мужчину.

Раньше этого человека Линдси не встречала.

***

"Дикая вишня" – закрытый гей клуб, для избранных клиентов. Конор вбил в навигаторе адрес заведения и выехал с парковки. Он уверено вел машину, обгоняя автомобили, но от его быстрой езды Джой не испытывала дискомфорта. Засмотревшись на татуировки Торна, торчащие из-под рукавов футболки, она задумалась: что значит провести пять лет собственной жизни, играя роль? Какого это? У Джой не было шанса узнать. Она слишком известна, чтобы вливаться в банды. Конор – другое дело. До сегодняшнего утра она и не подозревала о его существовании.

– Тяжело? – Джой в очередной раз посмотрела на идеальный маникюр напарника.

– Что тяжело? – спросил Торн, даже не глянув в ее сторону.

– Провести столько лет в компании головорезов, строя из себя одного из них?

Остановившись на светофоре, Конор повернул голову и взглянул на Джой. Опять эти разноцветные глаза.

– Встречный вопрос: тяжело попасть в сексуальное рабство вместе со своей подругой, сбежать оттуда, и остаток жизни прожить с ощущением потери? – ведь выбраться удалось только тебе…

В один миг у Джой весь воздух вышел из легких. Несколько секунд она просто моргала, осознавая услышанное. Старая рана, которая начала заживать совсем недавно, вновь открылась. Вернее сказать, ее бесцеремонно вскрыли!

Как он посмел произнести такое? Он что, совсем ненормальный? От ярости у Джой застучали зубы. Та личность, что она похоронила где-то глубоко внутри себя, вновь сделала вдох.

Светофор загорелся зеленым и Конор собирался ехать дальше, но Джой вытащила ключи из зажигания и выкинула их в открытое окно.

– Какого черта ты творишь? – возмутился Торн.

– Выходи из машины.

– Чего?

– Вылез! Нахрен! Из тачки! – во все горло заорала Джой.

Конор провел рукой по щетине, глубоко вдохнул и под звуки сигналов других водителей покинул салон "Эскалейда". Джой также вышла из машины, громко хлопнув дверью. Хорошо, что она заезжала домой, переодеться. В брюках и пиджаке сделать задуманное было бы затруднительно. Сейчас ее крепкие бедра обтягивали удобные джинсы, торс скрывала легкая ветровка, а на ногах красовались ботинки, купленные несколько месяцев назад.

Обойдя кузов автомобиля, Джой достала из кобуры пистолет и направила его на Торна. Проплешина в щетине полицейского красовалась, как раз на мушке. Джой всеми силами пыталась успокоиться и не спустить курок. Больше всего на свете она хотела расстрелять всю обойму в его наглую рожу.

– И что ты сделаешь? – спросил Конор. – Застрелишь меня на глазах у всего города?

За "Эскалейдом" Торна образовалась пробка. Если дальние машины продолжали сигналить, то водители, расположившиеся ближе к месту конфликта, притаились в своих авто в ожидании развязки.

Солнце слепило, от асфальта шел жар, но все мысли Джой были направлены только на одного человека. Того, кто перешел черту. Подобного Джой простить не могла никому. Даже если бы перед ней сейчас стоял сам господь бог, она бы точно также собиралась выбить из него все дерьмо! Никто не смеет так говорить о Линдси.

Никто!

– Стреляй, чего ждешь? – Конор плюнул на раскаленный асфальт и окинул собравшуюся толпу коротким взором.

– Пистолет, – Джой кивнула дулом на кобуру Торна. – Положи на землю и пни мне.

Под солнечными лучами и контрастом теней Конор выглядел настоящим здоровяком. Истинный член байкерского клуба. Не хватало только "Харлея" за спиной.

– Повторять не буду! Ствол, сука, на землю и пнул сюда! – взорвалась Джой.

На короткий миг Торн дрогнул. Видимо, до него начало доходить, что он ляпнул лишнего и что сейчас все очень серьезно. Медленно достав оружие из кобуры, мужчина наклонился вниз и положил его на асфальт. Носком ботинка он ударил по пистолету и тот укатился к Джой. Феникс подняла ствол и закинула его в открытое окно внедорожника Конора. Свой "Глок" бросила туда же. Подобрав ключи от автомобиля, она поставила его на сигнализацию. Тонированные стекла машины поднялись, отразив боевой облик Джой Грин. Убрав брелок в карман куртки, девушка застегнула молнию.

– Думаешь, ты крутой байкер? – Джой хрустнула пальцами. – Сейчас посмотрим, говна ты кусок!

***

Линдси вспомнила: на дороге ее чуть не переехала машина. Высокий мужчина выбежал к ней из автомобиля и собирался вызвать скорую помощь. Наверное, даже находясь при смерти ей хватило сил отговорить его. Ей нельзя в больницу, нельзя в полицию. Архитектор или его люди найдут ее, где угодно. Нужно затаиться. Переждать какое-то время и решить, что делать дальше. Перегруппироваться.

Линдси не испытывала страха. Больше нет. Он попросту исчез. Кто она сейчас? Кем стала? В памяти всплыли кадры: кровь, брызгающая из шеи человека, который собирался ее убить. Свое обезумевшие лицо в зеркале заднего вида. Лицо настоящего монстра.

Сердце дало о себе знать громкими постукиваниями в груди. Линдси ощутила подобие эйфории. Впервые за очень долгое время она победила. Смогла дать отпор. Чувство собственной значимости постучало в дверь, где-то в самой дальней комнате ее подсознания.

Аккуратно перевернувшись на бок, девочка прислушалась. Кровать не заскрипела, долговязый мужчина на кресле, немного посапывающий в дреме, не проснулся. Нужно понять, где она и что это за человек?

Сев на край кровати, Линдси посмотрела на свои руки. Гипс! Оба запястья. Какого черта? Куда делись поломанные кривые пальцы? Опустив глаза ниже, она увидела, что одета в белую сорочку. Заглянув под одежду, обнаружила чистые бинты на тех местах, где раньше ей знакомо улыбались рваные раны. Комната вокруг напомнила палату в элитной клинике.

Линдси опустила дрожащие ступни на прохладный паркет. Попыталась встать на ноги, но вышло не сразу. Слабость во всем теле давала о себе знать. Сколько времени она провела без сознания? Часы? Дни? Недели? С трудом поймав равновесие, Линдси поднялась с койки, чувствуя дрожь в коленях. Девушка молилась, чтобы не упасть и не разбудить мужчину напротив. Он подобрал ее с дороги, обработал раны и сделал что-то с ее пальцами, но доверять ему точно нельзя. В этом мире никому нельзя доверять. Даже самый близкий человек может вонзить клинок тебе в грудь, что говорить о других?

Тихо шаркая ногами по паркету, Линдси побрела в сторону двери, но сил хватило лишь на несколько шагов. Коленки подкосились, и она тут же полетела на пол. Крепкие руки подхватили девочку, не дав ей упасть.

Линдси увидела сонное, но в то же время обеспокоенное мужское лицо. Впалые щеки, серые глаза, редкие растрепанные волосы пепельного цвета. На уголках губ виднелась засохшая слюна.

– Я держу тебя! – сказал он. – Не переживай. Все хорошо…

Она не ответила.

– Линдси… Меня зовут Калеб Крейг. Я знаю, что с тобой случилось и через что ты прошла. Но уверяю тебя, малышка, все закончилось. Ты в безопасности. Теперь все будет хорошо. Я позабочусь о тебе…

Последний раз Линдси слышала эти слова от Архитектора. Сказав это, он надел маску шакала, взял со стола блестящий нож с зазубринами и принялся изображать боль на холсте. Холстом для его картины служило тело до безумия испуганной Линдси.

***

Конора Торна били много раз. Он родился с разными глазами, а в детстве, если ты хотя бы чем-то отличаешься от остальных, то ты заведомо чужак. Отщепенец!

Что такое драка он знал не понаслышке. На протяжении всей своей жизни Торн получал по голове и бил в ответ. Об него ломали доски, его резали ножом, однажды Конора даже царапнула пуля. Он выходил один на один с самыми здоровенными быками! Дрался как зверь, выплевывая зубы. Но он и представить себе не мог, что весь его опыт кровопролитных побоищ окажется пустым трепом, в сравнении с тем, как его однажды отделает какая-то баба!

Когда Джой решила надрать ему задницу, Торн только усмехнулся. Что она может? Сколько в ней веса? Килограмм пятьдесят пять? Плевать, что раньше Джой занималась единоборствами. Женщине не справиться с мужчиной. Никогда! Это доказанный факт.

Получив первый хлесткий лоукик в ногу, Конор пересмотрел свои выводы.

На глазах у десятков собравшихся водителей Джой мутузила его так сильно, что он не мог поверить в происходящее. Сперва Конор просто отмахивался, не хотел причинить ей вред, но вскоре понял: Джой явно не шутит. Феникс вкладывалась в каждый удар. Несмотря на свой вес она била особенно остро. Даже обороняясь, Торн чувствовал урон. Одно попадание Джой получилось настолько сильным, что Конору показалось, будто его запястье, прикрывающее голову, треснуло. Он мог поклясться, что слышал хруст костей.

Как только Торн прекратил играть роль джентльмена и ринулся в атаку, то лишь сильнее осознал свою никчемность. Все удары летели мимо, в то время как Джой начала бить идеально в цель. Прямой, боковой, апперкот, очередной лоукик! – все в точку. Как по учебнику.

Торна заболтало. Из разбитой губы потекла кровь. Он не успевал за ней. Джой каждый раз меняла углы ударов и позицию для нападения. Торн не мог поверить в происходящее! Откуда в ней столько сил? Он ведь весит чуть ли не в два раза больше нее! Почему ничего не выходит?

Попавшее в живот колено посадило Конора на асфальт. Торн вдыхал дорожную пыль, а Джой продолжала запинывать его ногами. Подошва ботинка прилетала по рукам, голове, плечам. Конор хотел подняться, но не мог поймать равновесие. Все вокруг кружилось. В какой-то момент он подумал, что Джой забьет его насмерть прямо на этой дороге на глазах у всех. Отточенные удары и женские разъяренные крики! – такой микс Торн не встречал ни разу. Но он был уверен, что запомнит его до конца дней.

Пинки Джой прекратились, но ее выкрики Конор слышал до сих пор. Убрав руки от лица, он увидел, как несколько женщин оттаскивали озверевшую Джой в сторону. Неужели ни один мужчина не осмелился? Видимо, никто не хотел оказаться на месте избитого здоровяка с татуировками на плечах.

– Сука! – кричала Джой, пытаясь освободиться. – Еще раз ты заговоришь о ней, я тебе остатки твоих поганых зубов повыбиваю! Ты меня понял?!

Конор вытянул перед собой руку, опасаясь, что эта сумасшедшая вырвется и продолжит размазывать его по асфальту.

– Извини, – простонал Торн. – Я сказал, не подумав! Прости меня! Прости!

На лбу Джой вздулась каждая вена, по лицу тек пот. Громко выдохнув от эмоций, она перестала кричать. Высвободившись из захвата двух полных женщин, Джой открыла машину и села в салон. Через секунду опустилось стекло с водительской стороны.

– Тебя долго ждать? – спросила она, смотря на светофор. – Я на твоем танке за рулем не поеду.

Спрятав глаза под солнцезащитными очками, Джой откинулась на спинку сидения. Конор с трудом поднялся с асфальта и, собрав остатки гордости, растерянные под ударами обиженной женщины, побрел к "Эскалейду".

– Да, чувак, – сказал какой-то мужчина ему в след. – Жена у тебя – та еще штучка!

Конор ничего не ответил. Выплюнув сгусток крови, он сел в машину и тронулся с места.

***

Калеб рассказал все, что знал. Он изучил все материалы, которые можно было откапать в интернете, пересмотрел кучу программ о деле Архитектора. Линдси пролежала без сознания пару недель. За это время он успел заказать нужное медицинское оборудование, благо знакомых в сфере обслуживания клиник, подобных той, где работал Калеб, хватало. Деньги на счету Крейга позволяли купить все необходимое. Хирургический стол, лазер, электрохирургический коагулятор, медицинский аспиратор. Приборы встали в целое состояние, а скорость доставки только увеличила сумму. В конце концов, Крейг оборудовал цокольную комнату на совесть.

Если Линдси согласится на его предложение, то ему все это понадобится. Если нет, что ж… В могилу Калеб не собирался уносить накопленные сбережения. А делиться деньгами было не с кем.

– Что ты сделал с моими руками? – спросила девушка, когда Крейг положил ее обратно на кровать.

Опухоли от полученных травм на лице Линдси спали, остались синяки и несколько кровоподтеков. Белки глаз с лопнувшими капиллярами по-прежнему выглядели неприятно – Линдси смахивала на изголодавшегося по крови вампира из фильмов ужасов, – но общий вид девочки не шел ни в какое сравнение с тем состоянием, в котором она попала к нему домой.

Калеб показал Линдси рентген ее рук. Сломанным был почти каждый палец. Кости на снимке выглядели настолько карикатурно, что даже не верилось: неужели это пальцы человека?

– Мне пришлось переламывать кости заново, – сказал хирург. – В противном случае ты бы даже ложку не смогла держать. Через пару месяцев будешь играть на пианино. Обещаю.

Линдси не оценила шутку. Девушка еще раз внимательно осмотрела гипс, провела рукой по выбритой наголо голове, задела несколько новых швов.

– Мне пришлось потрудиться, – мужчина подошел к небольшому столу рядом с кроватью Линдси и взял зеркало. – Но, не переживай. Скоро мы снимем швы. Раны затянутся. На данный момент твоей жизни ничего не угрожает. Ты настоящий боец.

Мерзко улыбнувшись, Линдси показала остатки сколотых зубов. Крейг видел недоверие в ее глазах. Она смотрела на него, как на врага. Вся в синяках и ссадинах, руки в гипсе, со злобными взглядом.

– Я понимаю, – Крейг держал зеркало, стуча по нему пальцами. – Ты меня не знаешь. Ты мне не доверяешь. Думаешь, как бы сбежать отсюда… Но послушай, что я тебе скажу, Линдси. Последние двадцать лет я работал пластическим хирургом. Успешно проводил сотни операций. Я могу сделать так, что тебе не придется вспоминать ужасы пыток, каждый раз, как ты будешь смотреть на свое отражение.

Положив зеркало на колени Линдси, Калеб хотел было провести рукой по лицу ребенка, но вовремя опомнился. Она не его дочка. Эту девочку насиловали, резали ножом, и кто знает, сколько времени длилась пытка? Ласка от другого мужчины ей точно ни к чему.

– Посмотри на себя, – сказал он перед уходом. – Решать тебе. Я лишь предлагаю помощь…

Калеб подошел к двери, дотронулся до ручки. Он ждал какого-то ответа, но его не последовало. Выйдя в коридор, мужчина услышал звук бьющегося стекла.

Она все же посмотрелась в зеркало…

Загрузка...