Планета Тивит

10

Планета Тивит 2094 год

Тивитского летоисчисления

– Товарищ Координатор! – медсестра даже подскочила со своего места при виде батюшки, вытянувшись в струнку, что твой солдат на плацу. Из чего Яна сделал вывод, что этот обманщик имеет неплохой вес во всем этом сумасшедшем доме. – Объект обследован. Не имеет никаких ярко выраженных патологий, инфекциями не заражена, нервная система крепкая. Докладывала старший сотрудник НИИ «Медицина» товарищ Кошкина.

– Благодарю за службу, товарищ Кошкина! – улыбнулся батюшка, скривив вялое подобие улыбки из-под своих очков-хамелеонов. – Значит, объект здоров…

– Это наш лучший экземпляр за все время проведения опытов.

Опытов…Яна нервно сглотнула. Куда это ее на этот раз занесло? Какие опыты? Где эта лаборатория? Кто эти люди? Почему они все называют друг друга товарищами, как будто в СССР? Мгновенно вспомнилась история с «Книгой Судеб». Там тоже спецгруппа КГБ пыталась реанимировать союз нерушимых с помощью магии…Может, и эти так же, только на научной основе? Но для нынешних коммунистов все было здесь слишком уж богато и с размахом, достойным самого олигарха Рахметова или Славки Заславского – их общего с Дворкиными друга.

– Лучший, говорите…– задумчиво проговорил липовый батюшка, наклоняясь к Красовской поближе, всматриваясь в лицо Яны, как в лабораторную крысу, которую тут же собирается препарировать. Журналистка взгляд не отвела, хотя страшно было очень. В нос пахнуло запахом дорогого одеколона, мужского тела и каких-то благовоний, наверное, остаточный аромат, после освящения их с Максом квартиры, где же ты милый Максимка, настоящий полковник? Очки вблизи пылающее пламя в глазах скрыть не смогли. Жар обдал лицо Яны, заставив щеки мгновенно заалеть.

– Действительно, хороший экземпляр!– похвалил он ее после минутного разглядывания.– Многие на ее месте теряли сознание, кричали о несправедливости, грозили милицией, а некоторые даже, как это структура у них называется…– Координатор обернулся к медсестре, замершей возле приборов, словно памятник самой себе.

– СБУ, товарищ Координатор! – с готовностью подсказала она, угодливо улыбаясь.

– Вот-вот, даже СБУ! Какое смешное название…– скривился он. – А эта ни проронила пока, ни слова, все лежит, глазами сверлит, будто дырку во мне прожечь пытается…

Медсестра рассмеялась так, словно ее начальник очень удачно пошутил. Журналистку удивила фраза «у них». Она что, попала в руки российской разведки или Ми-6? Да ну, ерунда! Зачем она российской разведке, а тем более англичанам?

– В данный момент она думает…– начала было она доклад, но была прервана.

– Товарищ Кошкина, оставьте нас! Я, думаю, что товарищ Красовская мне сама расскажет о своих мыслях…

– Есть! – коротко, без лишних споров согласилась медсестра.

– Если что, то мы вас позовем…

Негромко цокая невысокими каблуками, Кошкина вышла из палаты, оставив их наедине. Яна выжидательно посмотрела на Координатора, даже не пытаясь двинуться или напасть. Слишком ярок было еще в памяти удар электрическим током, предупреждающий побег.

– Кем вы работали до того, как попали к нам? – нахмурился Координатор, пытаясь угадать. Потом прошел к окну и жестом сменил пейзаж на сосновый лес. За стеклом возникло бескрайнее море сосен, стволы которых густо были облеплены смолой, прямые, они устремлялись куда-то вдаль, в такое далекое и одновременно близкое голубое небо. Полянки вокруг них были усыпаны опавшими иголками. Ощущение присутствия было настолько реальным, что Яне показалось, что в нос ударил смолистый запах свежей ели.

– У вас удивительно крепкая психика… Такая нервная система бывает у врачей, товарищ Кошкина мне не даст соврать, у правоохранителей и, пожалуй, у разведчиков… Вы кто будете?

– А то вы не знаете…– скривилась Красовская.

– Конечно, знаю. Я много чего о вас знаю…Но хотелось бы завязать доверительный разговор…

– Для начала такого разговора хотя бы отцепите меня от этого всего! – Красовская кивнула на обручи, туго стягивающие ее шею, лодыжки и запястья.

– И вы тут же попытаетесь на меня напасть?

– Боже упаси…– при этих словах Координатора передернуло.

– Ну хорошо…И тогда мы поговорим?

– Это и в моих интересах!– попыталась кивнуть Красовская, но острая боль снова свела судорогой все ее конечности.– Да отключите эту ерунду, наконец!– взревела она раненным зверем, сверля Координатора разгневанным взглядом.– Неужели, такой большой и крепкий мужик боится простую женщину?

Батюшка ухмыльнулся, громко и неприятно поцокав языком. Яну передернуло от увиденного. Она была не уверенна, но, кажется, что язык у Координатора был раздвоенным напополам, как у настоящей змеи.

– Хорошо…Но обещайте мне…

– Я все вам пообещаю, товарищ Маузер! – с готовностью согласилась журналистка.

– Кто это?

– Не важно! Отключайте меня от ваших приборов…

Координатор улыбнулся и прошел к погасшему компьютеру. Несколько раз провел ладонью по экрану, запуская систему. Монитор замерцал, запуская заставку с рабочим столом.

– Только не пробуйте…

– Я все уже поняла! – прервала его нетерпеливо Яна, заерзав на холодной кушетки. Спина и все остальные части тела, касающиеся ледяной металлической поверхности, ужасно замерзли. Хотелось горячего кофе, и свалить из этой больничной палаты.

Где-то в области шеи кольнуло, выпуская остаточный электрический разряд. Огоньки замерцали на всех оковах одновременно и так же быстро потухли, мигнув красным светом. Щелкнуло, и браслеты расцепились, освободив Красовскую из заключения. Мгновенно она умудрилась вскочить со своего места, ежась от неприятных мурашек, заскакавших по ее телу, ничуть не озаботясь тем, что короткая ночнушка задралась, оголив довольно стройные ножки.

– Сейчас кофе горячего, и я буду почти готова к продуктивной беседе, – произнесла она, осматриваясь вокруг более тщательно. Палата, как палата, ничего обычного кроме компьютера и окна с меняющимся пейзажем не было. При ближайшем рассмотрении то, что она считала окном, оказалось обычной обманкой. Только теперь, вблизи, журналистка поняла, что перед ней обыкновенный сенсорный экран, вроде электронной фотографии, картинки в которой можно листать, согласно своему разумению.

– Кофе? – удивленно расширил зрачки Координатор, выключая компьютер. – Но этот напиток сильно сажает печень, от него поднимается давление и возможно происходят необратимые изменения сердечно-сосудистой системы!

– Я нахожусь в плену у неизвестно кого, мужика с раздвоенным змеиным языком и огоньками пламени в глазах, меня похитили из собственной квартиры и обещают ставить надо мной опыты, словно над лабораторной крысой. Жутко замерзла, а вы мне говорите про сердечно-сосудистую систему и скачок артериального давления? – возмущенно съязвила Яна.

– Но у нас нет кофе…– растерялся Координатор. – Его запретили производить еще, когда…Впрочем, это не столь важно! – смешался он, чуть не проговорившись, безусловно, о чем-то важном. Журналистка навострила уши, но мужик с бородой был слишком опытен и хитер в делах переговорных, и еще раз поймать себя на оговорках не дал.

– Кофе у нас нет, зато есть прекрасный змеиный чай! Он прекрасно тонизирует, омолаживает кожу…

– Змеиный? – нахмурилась Яна. – Что-то типа цейлонского?

– Какого?

– Понятно…– обреченно кивнула Красовская, которая, сбросив с себя оковы, почувствовала себя намного увереннее.

Координатор нажал какую-то панель на столе, которая мгновенно вспыхнула разноцветными огоньками. Среди всей этой компьютерной техники, Яна с облегчением рассмотрела знакомый динамик переговорного устройства, на котором белыми крупными буквами было написано «Байкал».

– Товарищ Кошкина, – позвал тот, кто представился ей перед первым знакомством батюшкой, – наша гостья желает змеиного чая!

– Слушаюсь! – на том конце моментально бросились исполнять указание. Ну и дисциплин-ка у них…Подумала про себя Яна. Уже буквально через минуту дверь отъехала в сторону, впустив в палату давешнюю медсестру.

– Разрешите?

Негромко цокая каблучками, она прошла к столу с компьютером, установив на него две чашки ароматного, удивительно пахучего чая. Янтарная жидкость мерно блестела в лампах дневного света, источая аромат, от которого закружилась голова.

– Прошу вас…Вы свободны, товарищ Кошкина! – проговорил Координатор, указывая Яне место напротив себя. Пол неожиданно зашуршал, разъезжаясь в сторону. Стерильно белый пол открылся, поднимая наверх с помощью какой-то хитрой механики, еще один стул.

– Спасибо, – Красовская с жадностью схватила чашку, чуть не обжегшись.

– Возможно, очень горячий! – предупредил Координатор, насмешливо посматривая на нее из-под своих густых бровей. Неугомонная журналистка подула на чай и с наслаждением отхлебнула, сделав хороший глоток. Это был ни с чем несравнимый вкус. В нем, казалось, сочеталось все, что только можно было собрать в черном душистом чае. Аромат солнца, свежесобранных отборных листьев, высокогорного ледяного воздуха и жаркой пустыни. Он пах одновременно и чаем, и мятным взваром и еще чем-то карамельным, почти медовым.

– Ну и как вам змеиный чай? – улыбнулся Координатор, дождавшись пока Яна насладится первым впечатлением.

– Если честно, то великолепно, – похвалила справедливо журналистка, – почему змеиный? Надо было его назвать королевским! С таким-то вкусом…Неужели он делается из яда какой-то змеи? – невинно поинтересовалась она.

– Хорошая шутка! – похвалил ее Координатор, весело рассмеявшись. – Боюсь вас разочаровать, но нет…Просто его выращивают в Красном Змиеве, вот оттуда и название…

– Выращивают где? – чуть не поперхнулась Яна.

– В Красный Змиеве, – улыбнулся мужчина, – там построены огромные теплицы. Мощностей этого предприятия хватает, чтобы обеспечить весь Тивит данным продуктом.

– Тивит…Тивит…Тивит…– задумчиво проговорила Яна, на всякий случай пока отставив чашку с подозрительным чаем. – А что такое Тивит? Не пора ли вам объяснить все с самого начала?

– Что именно?

– Например, что такое Тивит? То вы такие? И зачем меня похитили?

Боюсь, Яна Викторовна, что это будет долгий рассказа…– заметил Координатор с легкой насмешкой в голосе, но Красовская не была бы лучшей журналисткой Харькова, если бы ее легко можно было смутить интонацией голоса.

– Ничего, – спокойно произнесла она. Закинув ногу на ногу в своем фирменном стиле, словно брала интервью у какого-то политического деятеля нашего города, – почему-то мне, кажется, что я сегодня свободна и спешить мне некуда…