Пленница зверя (СИ)

Глава 2

Браслет больно натирал руку при каждом шаге. Раздраженная от тугого связывания верёвкой кожа запястья горела огнём и не давала покоя. Вес украшения тянул руку вниз и не давал забыть о нем ни на секунду.

Я покорно шла за Мадам и не решалась ослушаться. Эта женщина вызывала у меня непривычную кротость и робость. Я буквально превращалась в другого человека, хотя в обычной жизни только и делаю, что лезу на рожон. Споры и доказывание своей правоты стали привычным для меня развлечением в течение дня. Работа в крупнейшей компании в стране и должность руководителя отдела, полученная мной пару месяцев назад, способствовали развитию моих успехов в дебатах и словесных перепалках между отделами. Прежняя жизнь в данную секунду казалась чем-то нереальным и фантастическим…

К тому моменту как мы с Софией и Мадам вошли в комнату, остальные девушки уже заняли свои места и с жадностью поедали то, что было в их тарелках. Они ели с таким аппетитом, словно на завтрак подавали лучшие блюда мира…

Я, если честно, ожидала увидеть немного другую картину. В моём представлении мы должны были прийти в столовую, а вместо этого попали в довольно обшарпанную и побитую жизнью комнату. Всё в ней говорило об унылости и какой-то безнадежности. Серые бетонные стены напоминали подвальное помещение, в котором мы спали. Тут было также холодно и влажно. Кроме стола из массивного дерева, расположенного в центре, и стульев вокруг внутри ничего не было. Складывалось впечатление, что в этом доме не любят мебель или не умеют ей пользоваться…

Свободные места располагались с противоположной стороны стола. Пока я обходила его, успела увидеть, что в качестве завтрака на тарелках располагался кусок хлеба, пара ломтиков отварного мяса, варёное яицо и по кусочку огурца и помидора. В стакане было налито нечто напоминавшее компот, который мне варила мама в детстве.

Я села на свободный стул. София расположилась рядом со мной. У нее не особо был выбор, ведь количество сидячих мест точно соответствовал количеству девушек в комнате.

Еда, хоть и довольно скромная и постная, но вызвала у меня огромный аппетит. Даже в животе заурчало. Я с жадностью набросилась на хлеб и мясо. А огурчик так хрустел и был настолько сочным, что я даже прикрыла глаза от наслаждения. Сюда бы ещё чуть больше соли и вообще с ума можно сойти. Я не совсем понимала, сколько времени я находилась без сознания и сколько прошло с момента моего последнего приема пищи. Организм требовал пищи.

Краем глаза я заметила что София совсем ничего не ест. Она сидит и смотрит в одну точку, игнорируя завтрак. Ее руки сложены на столе, словно она сидит за учебной партой и боится пошевелиться под взглядом строгого учителя.

— Почему ты не ешь? — шёпотом спросила я, с трудом прожевывая очередной кусочек.

Я понимала, что не у каждого сохранится аппетит в той ситуации, в которой мы находились. Но нужно есть, иначе сил на то, чтобы отсюда выбраться точно не будет…

София не ответила. Вместо этого своим вопросом я лишь вызвала нежелательное для меня внимание Мадам, которая словно акула медленно кружила вокруг стола все это время. Она тут же повернула голову и строго посмотрела на меня, одним взглядом приказав замолчать. Я осмотрела остальных. Все сидели абсолютно молча и даже не пытались общаться друг с другом. Скорее всего это было запрещено…

— Заканчивайте, дамы. У нас не так много времени, чтобы подготовиться к вечеру, — хлопнув в ладоши для привлечения внимания, произнесла женщина в чёрном.

В моей голове тут же возник резонный вопрос: "а что будет вечером? " Но задать его вслух я не решилась. На уровне интуиции я понимала, что мне следует вести себя тихо по крайней мере первое время, пока я хорошенько не разберусь во что вляпалась. Выяснить это будет сложно, ведь разговаривать никто или не может или не хочет…

Последовав примеру остальных, я в считанные секунды разобралась с остатками еды в тарелке и запила всё компотом. Настроение немного улучшилось, но лишь на пару мгновений. Ведь я всё ещё пребывала в полном неведении о том, что будет вечером, да и ближайшие часы также оставались загадкой.

Девушки будто по команде встали и вышли из-за стола. Я всё больше и больше поражалась их послушности и надресированности. Они вели себя как послушные зверьки в руках опытного дрессировщика. Это пугало. Ведь, возможно, и я превращусь в одну из них через несколько дней…

— Меган, ты отправишься со мной и получишь то, что заслужила, — вновь заговорила Мадам.

Меган ослепительно улыбнулась. Она была так рада своей награде, что просто светилась изнутри. Она встала ближе к женщине в черном, та одобрительно кивнула и погладила ее по голове.

— Остальные могут вернуться в свою комнату. Чуть позже я приду за вами и мы начнём подготовку, — объявила женщина и рукой указала на выход.

Девушки вновь покорились и тут же отправились на выход. Я пошла за ними. Комната, в которой я очнулась, не выглядела пределом мечтаний, но хотя бы уже была мне знакома. Я обернулась, чтобы убедиться, что София идёт с нами. С первого взгляда внутри меня возникло странное чувство к этой девушке. Мы никогда прежде не виделись, я понятия не имела, кто она и чем занимается в обычной жизни, но… что-то тянуло меня к ней…

Путь назад по уже знакомому маршруту не занял много времени. Охрана в виде двух амбалов больше не сопровождала нас. Они остались снаружи с Мадам.

По возвращении девушки разбрелись по своим кроватям. Каждая заняла то же место, что и до пробуждения. Я же осталась стоять в проходе. Внутри нарастала некоторая растерянность. Я всматривалась в каждую и никак не решалась заговорить. Но ответы сейчас очень нужны мне…

— Где мы? — чуть громче, чем планировала спросила я.

Мои слова эхом разлетелись по комнате. В ответ последовала звенящая тишина. Никто не только не ответил, но даже не повернулся в мою сторону. Они точно слышали меня, но упорно игнорировали. В детстве и в более осознанном возрасте я никогда не становилась предметом насмешек или булинга в общем понимании этого слова, поэтому, что делать в настолько непривычной и неординарной для себя ситуации попросту не знала.

Я запомнила, как зовут каждую из девушек и могла бы обратиться к ним напрямую, но, взглянув повнимательнее, передумала это делать. Возможно, мне стоило на некоторое время стать еще более незаметной, ем сейчас, чтобы чуть-чуть разобраться, что к чему.

Мари лежала лицом вверх, вытянутая словно струна. Она была довольно высокой и стройной девушкой. В такой позе и вовсе напоминала карандаш с руками. Ее кудрявые светлые волосы разбросались по подушке и торчали во все стороны. На вид я бы дала ей лет 25. Не совсем юная, но и назвать ее женщиной нельзя.

Внешность Люси мгновенно привлекала внимание. Уверена, что за пределами этого дома, у нее не было отбоя от парней. Не слишком высокая, с пышными аппетитными формами и миловидными чертами лица эта брюнетка могла свести с ума любого мужчину. Я искренне завидовала девушкам с такой яркой природной красотой. Они были прекрасны и соблазнительны в любое время, в любой одежде и даже без макияжа. Девушка расположилась на кровати полусидя и занималась тем, что накручивала локоны на пальцы.

Анну я вообще приняла бы за подростка. Ее русые волосы до пояса и веснушки, что покрывали не только лицо, но и все тело, еще больше придавали ей вид школьницы. Только по едва заметным морщинкам в уголках глаз и черезчур взрослому взгляду можно было догадаться о ее реальном возрасте. Это скорее взрослая женщина, запертая в теле подростка. Она лежала в позе эмбриона и пыталась снова заснуть. Ее сладкие зевания показывали, что это, вероятнее всего, ей удасться.

Доминик же выглядела как типичная латиноамериканка. Она была красива, горяча и соблазнительна. А облако густых и темных волос лишь подчеркивали образ. Доминик сидела на полу возле кровати и пересчитывала бусины на браслете. Она постоянно сбивалась и от этого била себя по голове и щекам, напоминая не совсем здоровую психически особу.

— Где мы и как сюда попали? — настойчивее произнесла я, собственноручно разрушая собствнный свежий план.

Вопрос вновь остался без ответа. Меня словно никто не слышал, а точнее не хотел слышать.

— Мы в доме семьи Ринальди, — тихо ответила София.

Она единственная, кто отреагировала, хоть и не с первого раза. Это дало мне некоторую надежду. Я сразу же повернулась к ней всем телом, чтобы не упустить возможность.

— Ринальди? — переспросила я.

— Ты что никогда о них не слышала? — с усмешкой спросила София.

— Нет, — ответила я, не вдаваясь в подробности своих размышлений.

София пристально посмотрела на меня. Она прошлась взглядом с ног до головы. На её лице с трудом, но можно было прочитать удивление. Заплаканное и опухшее, оно было почти лишено эмоций. А некогда гладкие и шелковистые каштановые волосы спутались и торчали в разные стороны. Ее худенькое и угловатое тельце практически терялось даже на этой маленькой кровати, что нам предоставили в доме.

— Ты не местная? — спросила девушка, наклонив голову набок.

Я удивилась. Ведь действительно родилась и выросла на противоположном конце страны. Мы с мамой переехали в этот город после смерти папы три года назад. Родители очень любили друг друга, казалось, что их чувства только растут и крепнут с течением времени. Это так редко встречается и поэтому очень ценно для меня. Я всегда с теплом вспоминаю детство и юность, которые прошли в атмосфере заботы и тепла…

— Я приехала сюда три года назад, — своим ответом я подтвердила догадки девушки.

Сделав шаг в сторону, я присела на край кровати. Со мной, наконец-то хоть кто-то заговорил и поддерживал нить диалога, поэтому я рассчитывала на долгую беседу. София явно знала об этом месте куда больше, чем я.

Только сейчас я заметила, что каждая из нас внешне была совершенно не похожа на остальных. Цвет волос, рост, фигура и возраст кардинально отличались. Будто человек с извращённой фантазией намеренно подбирал индивидуальный набор особенностей. Мои рыжие волосы и фарфоровая кожа резко выделялись даже на фоне ярких внешностей соседок. Я очень походила на Мадам некоторыми чертами. И это было весьма странно, если честно.

— Нам рассказывают об этом доме с детства. Это местная страшилка для непослушных девочек. Каждая знает, что, если попадёшь сюда, то уже никогда не вернёшься домой, — продолжила рассказ София.

— Почему тогда никто ничего не делает? — я поразилась тому, что такое ужасное место может абсолютно безнаказанно существовать много лет.

— Ринальди никто не указ. Они руководят всем в этом городе и стране, — с отчаянием произнесла девушка.

Стало не по себе от того, сколько власти сосредоточено в руках этой семьи. Тягаться с ними мне точно не по силам. Значит, рассчитывать на то, что полиция поможет мне, можно не рассчитывать. Я уверена, что мама уже была там. Ведь мы с ней всегда были на связи и сообщали друг другу о любых изменениях планов. Она точно беспокоится…

— Зачем мы им? — этот вопрос, а точнее ответ на него, пугал меня больше всего.

— Сама как думаешь? — с очередной усмешкой спросила София.

У меня, естественно, была масса предположений и вариантов в голове. Но я гонила их прочь, так как ни один из них меня не устраивал. В каждом мне будет плохо и, скорее всего, больно..

— Я… я не знаю, — отмахнулась я дежурной фразой.

— Мы товар… прислуга, которая будет приносить деньги и ублажать гостей, — соседка выдохнула эту фразу и свернулась сильнее калачиком.

— Товар? — переспросила я.

— Да… мы теперь шлюхи, — ответила очевидное девушка.

Это слово прозвучало так грубо и неприятно. Я почувствовала себя грязной, будто меня в дерьмо окунули…

— Но… я… я не готова к этому, — сама не знаю зачем я сказала это. Как будто кто-то здесь будет меня спрашивать!

— Тогда нечего было себя так вести на свободе! — рявкнула девушка.

— Что ты имеешь ввиду? — опешила я от её слов.

— Выбор делают, наблюдая за поведением девушек. Они должны вести себя раскованно или распущено, чтобы быстрее приносили деньги. И по одному сюда никого не привозят. Всегда ловят двух подруг или сестёр, чтобы легче было манипулировать ими. А тебя схватили одну, — девушка резко села на кровать.

Я заметила, с какой злобой она это произносит. Будто она испытывали по отношению ко мне личную неприязнь или обиду. Но ведь я едва её знаю!

И её слова про моё якобы распутное поведение никак не соответствовали действительности. Я никогда не была монашкой или скромницей, но вела себя прилично. Я редко могла позволить себе напиться или гулять до самого утра. Мои выходы случались относительно редко. Да и друзей у меня было не так много, близких вообще по пальцам можно пересчитать.

— Откуда ты знаешь, что одну? Может вторую просто отвезли в другое место? — защищалась я.

— Меня забрали из-за тебя! Я случайно увидела, как тебя грузят в машину! — девушка практически кричала.

По телу пробежал жар и холод одновременно. Я ничего не помнила об этом моменте, а София была свидетелем. У меня появился шанс хоть как-то прояснить ситуацию и узнать, что же произошло.

Одновременно с размышлениями я невольно повернулась к остальным и опять пересчитала девушек. Помимо меня и Софии их пять. Сглотнув комок в горле, я осознала, что если привозят всегда двоих, то кто-то точно выбыл…

— Что ты видела? — дрожащим голосом спросила я.

— Только то, как два амбала грузили тебя на заднее сидение машины у черного входа ресторана, — София словно сама пожалела о том, что призналась в увиденном.

Но я уже зацепилась за информацию и низачто не позволю ей слиться с разговора.

— У того, что рядом с бизнес-центром?

— Да, вроде, — девушка снова легла на кровать и показательно повернулась ко мне спиной.

— Кто-нибудь кроме амбалов там был? — никак не унималась я.

Я не помнила ничего, что могло бы хоть как-то прояснить ситуацию. Только как мы с коллегой садимся, делаем заказ, потом просто болтаем и потягиваем коктейли… Дальше полный провал и темнота…

— Я не успела разглядеть, меня тут же затолкали в машину следом за тобой, — грустный тон девушки отзывался внутри меня.

Мне стало очень неудобно и совестно за то, что именно из-за меня София оказалась тут. Хотя, если честно, я никак не смогла бы ей помочь. Ведь, судя по словам девушки, находилась без сознания…

— Извини, — я не смогла промолчать и попросила прощения.

Девушка долго молчала прежде, чем снова заговорить. Она рухнула на кровать и сейчас лежала спиной вверх. Её тело периодически потряхивало. Слезы, которые София пыталась сдерживать, пробивались наружу.

— Не плачь… Мы что-нибудь придумаем, — я не хотела, чтобы у неё вновь началась истерика, как утром.

— Я не боюсь за себя… Моя девочка осталась дома с соседкой, и теперь я не знаю, что будет с ней…

От этих слов моё сердце разломилось на части. Бедная София! В груди стало больно, будто в меня вонзили настоящий нож… Перед глазами тут же возникло лицо маленькой девочки, что осталась одна и теперь плачет и зовёт маму…

Я очень хотела что-то сказать, но не знала что именно… Подобрать слова в этой ситуации невероятно сложно… При виде рыданий Софии слезы потекли и по моим щекам. Я могла только представить, что испытывала сейчас девушка. Её утренняя истерика и поведение в целом стали абсолютно понятными и закономерными…

Я привстала и хотела было подойти к ней, чтобы попытаться успокоить. Но не решилась, побоялась сделать только хуже и разрушить наше и без того хрупкое общение. Мне был необходим друг здесь, одиночество могло ломать сильнее, чем физическая боль.

Попытаться продолжить диалог мне помешал звук шагов из коридора за дверью комнаты. Кто-то приближался. Судя по шагам, это была Мадам. Её было легко вычислить по стуку каблуков о каменный пол.

— Дорогие мои, нам пора готовиться! — с восторгом произнесла она, едва войдя внутрь.

Девушки тут же подскочили с мест. Меня поразило то, насколько они преобразились после её слов. На их лицах вдруг появилась радость и воодушевление. Даже осанка поменялась. Правда, это не касалось Доминик. Она выглядела печально… даже отчаянно… В её глазах можно было заметить нарастающую злость, которая ясно проглядывалась сквозь слезы, стоявшие в уголках.

Я тоже встала, ведь думала, что слова Мадам касаются всех без исключения. Мое тело начало слегка знобить от волнения и страха перед тем, что меня ждёт. Я сделала пару глубоких вдохов и поклялась не плакать и держаться достойно.

— Нет, нет! Вас двоих это не касается! — Мадам указала на меня и Софию и предупредительно выставила перед собой ладонь.

Я вопросительно на неё посмотрела, не понимая в чем дело и почему мы должны остаться.

— Ваш дебют состоится через два дня, Вы ещё не готовы к выходу, — пояснила женщина, отвечая на мой немой вопрос.

Пока она отвечала мне остальные пять девушек уже ждали её у двери. Они презрительно смотрели на меня и Софию. В их взгляде было столько отвращения и собственного превосходства, что я поежилась от смущения…

****

На первый взгляд слова Мадам о том, что у нас с Софией есть ещё два дня до так называемого "дебюта" должны были успокоить меня и дать время привыкнуть к своему новому положению.

Поначалу так и было. С момента ухода остальных девушек мы находились в полнейшей тишине. Это время и все мысли были полностью предоставлены нам самим. Я могла долго размышлять абсолютно обо всём, что меня беспокоило. Но воспоминания о былой жизни не придавали сил, а наоборот разрывали сердце на куски…

На деле всё оказалось куда сложнее. Два дня, изначально воспринятые мной, как дни для отдыха и восстановления душевного равновесия, превратились в пытку. Медленную тихую пытку. В обычной жизни время тянется куда быстрее, чем здесь, ведь оно наполнено различными событиями, занятиями и решением возникающих постоянно проблем.

Внутри дома Ринальди минуты превращались в вечность…

Мы не могли выйти из комнаты никуда, кроме разве что завтраков, обедов и ужинов. Но и они к концу второго дня уже не приносили удовольствия. Первый приём пищи в этом доме показался мне весьма приятным и вкусным. И это действительно было так, если бы не одно но… Каждый раз на тарелке было одно и то же… Даже расположение на тарелке и размер кусочков не менялись. На второй день я даже не разбирала, что ложила в рот. Просто быстро жевала и глотала, ведь голод никто не отменял.

Весь огромный мир стал ограниченным до размеров подвального помещения, в котором мы спали, комнаты для построения и столовой.

Утренние построения и подсчёт очков после "вечера" были ещё одним развлечением. Я быстрее остальных вскакивала утром с кровати и неслась через коридор в комнату с огромными окнами. В первые секунды глаза слепил свет, исходящий из них. Но потом я привыкала к нему и с упоением рассматривала всё, что было за окном. А там был великолепный сад с величественными деревьями и цветами всех расцветок…

Несколько раз я попробовала найти взглядом возможный путь на свободу. Двери, ведущие в неизвестные мне помещения иногда открывались. Но там всегда была охрана. Уйти незамеченой точно не получится.

В комнате заняться чем-то не представлялось возможным. Ведь там не было ничего, кроме кроватей и стен. Пару тумбочек я за это время тщательно осмотрела. Они оказались абсолютно пустыми. Зато теперь я с точностью могла ответить, сколько трещинок на поле, сколько кирпичей в стене, сколько шагов от стены до стены и всё в этом роде.

Я успела несколько раз пересчитать количество бусин на браслете. Их было ровно сто девяносто девять, как и сказала Мадам.

Завести разговор с кем-то больше не получилось. София также не реагировала на мои слова, просьбы или вопросы. Она выглядела спокойной, но то и дело впадала в отчаяние. Девушка обнимала себя за коленки и монотонно раскачивалась на кровати. Всё это сопровождалось её едва слышным шёпотом. Что именно она говорила, я так и не смогла разобрать. Но догадывалась, что она обращалась к дочери. В такие моменты я едва сдерживала слезы…

В итоге я поняла, что эти два дня были изощрённой психологической пыткой пострашнее физической боли. Я с одного ловила себя на мысли, что готова на всё лишь бы выйти отсюда и просто поговорить с кем угодно…

Меня уже не так пугало моё будущее в качестве шлюхи. Люси, Мари и Анна выглядели вполне счастливыми после возвращения с "вечера". Они приятно пахли, а я им завидовала и мечтала о душе с ароматным шампунем и гелем. Только Доминик с каждым днём будто больше и больше сходила с ума. Она всё чаще причиняла себе вред, расчесывала кожу и вырывала брови. Я видела, как пару раз она ела бусины. Их количество на её руке снова увеличилось в последний раз. Было больно видеть, как красивая девушка лишается рассудка. Но на мои попытки помочь ей или просто поговорить она не реагировала.

Я ждала, с нетерпением ждала, когда Мадам войдёт и скажет, что мы с Софией можем дебютировать…