Плод нашей нелюбви [СИ]

Удивленно покачав головой, Дима отодвинул мягкий стул и направился к выходу, не обращая никакого внимания на орущую о своей любви Викторию.

- Почему ты меня не слышишь? – продолжила кричать она ему вслед. – Неужели она лучше, чем я, ну-у, Дим?!

Билан покинул здание ресторана.

Ночью Поле приснился удивительный сон. В этом сне она вновь видела свою еще нерожденную дочку и Диму. Девушка улыбалась в ответ на широкую счастливую улыбку Димы. Они были в какой-то уютной комнате, втроем: сквозь плотно задернутые занавески проникали утренние лучи солнца, малышка, лежащая на руках Поли, улыбалась своей маме. Дима сидел рядом, скрестив ноги по-турецки, на их кровати и жадно ловил каждую легкую улыбку и мимолетный взгляд своей возлюбленной… а, может, уже и жены?..

Пелагея проснулась с улыбкой на губах, и тут же смущенно прятала нос под одеялом. Надо же, какой сон приснился… Но ведь скоро все это будет… наяву, по-настоящему (?).

Девушка повернула голову: на деревянной тумбочке лежал телефон, а на нем не было ни единого пропущенного звонка или непрочитанного сообщения. Она ждала хоть какой-нибудь весточки от Билана, но он все молчал и молчал. Интересно, а он уладил все свои дела с Черным?.. Наверное, нет, раз до сих пор не позвонил. «Ничего страшного, я тоже не всегда перезваниваю… А предупредить и успокоить, что с ним все нормально, мог бы!».

Тусклый свет в комнате означал, что час еще очень ранний: должно быть, нет и семи утра. Высунув руку из-под одеяла, Поля нащупала второй рукой серебряный браслет, что на днях увидел Дима. Девушка все это время тайно носила браслет под длинными рукавами одежды, а сейчас, сжав его пальцами, снова погрузилась в свои размышления.

«Господи… какая я, оказывается, коварная… Увожу у каких-то девушек Билана прямо перед носом… Глупо, глупо! Все равно ни эта Вика, ни Кристина не были бы счастливы с мужчиной, который любит другую… И вообще, мы познакомились с ним раньше, я начала с ним дружить очень-очень давно, да и ребенок у меня от него будет!».

Пелагея снова закрыла глаза, вызывая в памяти сладкие картины недавних дней. Вот она и Дима поздно ночью сидят на кухне в его загородном доме, непринужденно беседуют, размышляют на абсолютно разные темы, а он выполняет любую ее прихоть, несмотря на время на часах. Билан совершенно случайно касается ее руки, и Поля чувствует, как ее сердце тает, а сама она словно падает куда-то, и ей от этого так хорошо, как никогда прежде… А вот она сама протягивает руки к Диме, гладит его по лицу, и видит, как он прикрывает глаза от удовольствия, чуть слышно вздыхая… Какой он смешной, ее друг Дима… Такой большой, открытый, добрый и такой… любимый (?).

Чувство нежности накрыло Полю с головой. Девушка снова сжала в пальцах браслет и опустила ресницы, вспоминая не получившийся поцелуй… Как сладко замирало ее сердце, когда их губы были в паре сантиметров друг от друга, когда она чувствовала его учащенное дыхание, как хотелось продлить это мгновение и никогда, никогда не расставаться с этим человеком…

- Дочка?.. – раздался в дверях заспанный голос Светланы Геннадьевны. – А что ты делаешь?..

Пелагея быстро обернулась к маме, стирая с лица мечтательную улыбку и пряча браслет.

- Мама… я думала, ты еще спишь.

- Я уже проснулась, – женщина зевнула и присела на краешек постели. – Поля, а что ты носишь у себя на руке? Что ты сейчас рассматривала? – в ее голосе звучало чистое любопытство, отнюдь не подозрительность.

Певица успокоилась.

- Ах, это! – девушка беззаботно махнула рукой. – Это мой браслет. Тот, который мне подарили, помнишь?

- Помню, но… ты ведь говорила, что выбросила все подарки Димы, – произнесла Светлана Геннадьевна с сомнением.

- Выбросила, а браслет оставила, – не моргнув глазом, соврала Поля. – Тогда ему просто повезло, что не попался мне на глаза, а теперь, когда я его нашла и мы помирились с Димой, то решила немного поносить! Это очень красивое украшение!..

Следующие несколько часов Пелагея приводила себя в порядок, а женщина на кухне готовила завтрак. Было десять часов утра, и все это время девушка просидела как на иголках. Дима ей так и не позвонил. «Ну-у, конечно, теперь ему сидеть не с кем, наверное, со своей скучающей подругой время проводит!» – ревностно думала она, нарезая круги вокруг кровати. Оглядываясь вокруг, блондинка видела свою комнату, такую знакомую, ставшую родной за последние годы. Но при этом эта спальня была как будто незнакомой, опустевшей. Здесь кругом стояли вещи Пелагеи, и тот факт, что теперь Дима выпал из ее вечного поля зрения, не мог не нравиться. Тут ей показалось, что все стало другим: Билан незнамо где пропадает, а сама Поля сидит словно запертая в комнате и сходит с ума от мысли, что он проводит время с другой женщиной… Решив немного отвлечься, Пелагея спустилась на первый этаж, на кухню, чтобы помочь маме с готовкой.

Взгляд девушки остановился на блокнотном листочке, прикрепленном магнитиком на холодильник.

- Список плюсов Димы Билана? – удивилась Поля, взяв лист в руки. – Мам, ты что, совсем с ума сошла? Какой еще список? Ты зачем его написала, да еще и прикрепила на самое видное место?

- Это чтобы такие слепые особы, как ты, Полюш, понимали, что теряют своей дружбой, – ответила Светлана Геннадьевна, вытирая руки полотенцем. – Ты лучше сядь и почитай, больше пользы будет, чем от твоих возмущений!

Тяжело вздохнув, Пелагея устроилась за столом и бегло пробежалась глазами по списку.

- Так, когда ты писала первые четыре пункта, я была рядом, – заключила она, – поэтому я их пропущу, – мама согласно кивнула, опершись поясницей о кухонный нижний шкаф. – Независимый…

И он действительно был независимым. С первых же дней их знакомства и по сей день Дима всегда был самостоятельным молодым человеком: он не зависел ни от чьего мнения, всегда все проблемы и какие-либо вопросы решал сам, не прося никакой помощи. Он сам зарабатывал деньги, получил всю славу и успех, который сейчас имеется. И никому он ничего не должен. Как говорят, Дима был сам себе господин.

- Ответственный, безотказный, – вслух прочила Поля.

Безотказный… Сколько бы Пелагея не возмущалась на него и не ругалась с ним: все ее желания и капризы беспрекословно выполнялись. Стоило ей только попросить – это тут же появлялось у девушки, несмотря на какие-то обиды или разногласия.

- Упертый (в хорошем смысле этого слова).

Дима и вправду очень-очень упертый: он всегда добивается всего, чего хочет. Никогда не бросает свою цель на полпути и идет до нее до конца. Интересно, а Пелагея тоже его цель именно в личных отношениях?.. Как бы странно это ни звучало, но хорошее расположение к себе он получил. Да он буквально привязал ее к себе какими-то невидимыми нитями, которые укрепляются с каждой новой минутой, проведенной вместе, превращаясь в тугую веревку. Даже сейчас, сидя на маминой кухне и читая этот небольшой список, Поля невольно вспоминала о Билане…

- Димочка добр к детям любых возрастов (Полюш, прошу обратить внимание, что из него получится очень хороший отец), – Пелагея округлила глаза от недоумения, посмотрев на Светлану Геннадьевну. И откуда она столько знает об этом человеке? Мама и Дима ведь никогда не были друзьями, да она вообще его из-за своей дочери терпеть не могла. Или блондинке так только казалось?.. – Мам, это уже не смешно, – выдохнула девушка, отложив список в сторону. – Где ты только насобирала все эти плюсы?

- Ну-у… – задумалась Светлана Геннадьевна. – Я писала по твоим рассказам, по своим личным вчерашним наблюдениям. Лучше скажи, я в какое-нибудь его хорошее человеческое качество попала?

- Удивительно, – Поля недоуменно покачала головой, сверля взглядом отложенный список, – но ты здесь написала все так, как есть на самом деле. Мам, ты пока начинай завтракать без меня, а я сейчас приду, – она поцеловала женщину в щеку и, прихватив с кухонного стола листочек, побежала в свою комнату. Оставив лист на кровати, девушка нашла в спальне простой карандаш, удобно положила под спину подушку и написала: «Любит меня и малышку…».

День медленно клонился к вечеру, а никаких новостей от Димы не поступало, да и звонить было как-то неудобно. Пелагея медленно ходила туда-сюда по гостиной, не выпуская из рук телефон. Светлана Геннадьевна, устроившись в мягком кресле, достала из своего шкафчика спицы и моток пряжи розового цвета и включила телевизор. Сейчас Поля прилегла на мягкий диван, перекатывала в пальцах свой крестик и думала, что, когда Билан объявится, устроит ему такую “веселую” жизнь, что тот вмиг вспомнит, когда звонить нужно! Однако бессмысленные размышления приносили мало пользы и, вновь встав с дивана, она подошла к окну, осматривая вечернюю столицу. Сначала она пыталась сосчитать, сколько машин проехало мимо дома Светланы Геннадьевны, а потом, разблокировав экран мобильника, просмотрела ленту Инстаграма. Может, он выложил какую-нибудь фотографию – маленькую надежду на то, что с ним все в порядке? Но ничего не было. Такое чувство, что он провалился сквозь землю!

- Ты уже надоела маячить перед глазами, – спокойно отозвалась женщина, набирая на спицы тридцать семь петель. – Хватит нервировать и себя, и малышку! Возьми и позвони ему первая! Может, у него просто нет возможности позвонить, может, он занят каким-нибудь делом?!

- Боюсь представить, каким он может быть занят делом, – пробубнила Пелагея, отбросив телефон на журнальный столик и откинувшись на спинку дивана. – Наверняка своей Вике или Кристине свободный день посвятил!

Светлана Геннадьевна удивленно округлила глаза, остановив на несколько секунд вязание.

- Ты что, ревнуешь?

- Ревнуешь, ревность… нет, я его не ревную, – проворчала девушка, скрестив руки на груди. – Просто не нравится мне, что Дима не позвонил и не сказал, что с ним все хорошо, чтобы я не волновалась. Вчера ведь еще обещал! А еще меня просто раздражает, что он хоть немного, но может быть наедине с этими женщинами. Кто знает, к чему могут привести эти встречи?..

- Да ладно, Полюш, – отмахнулась мама, продолжив свое занятие. – Ты считаешь, что Димочка такой глупый и не раскусит их замыслы?

- Перед чарами хитрой женщины даже зрячий может ослепнуть… Но, я надеюсь, Дима не попадется на эту удочку!

- Не ревнуешь, значит, – как-то странно произнесла женщина. – А что за девушки окружают Билана?

- Да есть одни красавицы, – усмехнулась Поля. – Кристина – его давняя подруга, приехавшая из Испании, по-моему. Так вот, она на днях звонила Диме, просила о встрече, а он отказался, сказав, что проведет весь вчерашний день со мной. Но вот Вика… та как пить дать увяжется за ним! Она не отходит от него ни на шаг с самого того дня, как узнала, что Дима отец моей малышки! Делает вид, что возмущена моим положением, но на самом-то деле в мыслях одно – стать женой Билана!

- Ничего у нее не выйдет, Полюш, – уверенно заявила Светлана Геннадьевна. – Твой Дима… хм… ну он только твой, понимаешь? Он и на других девушек-то не смотрит. Все его глаза устремлены только на тебя, и, боюсь тебя разочаровывать, но взгляд этот наполнен далеко не дружескими чувствами.

- Да что ты такое говоришь, мама, – ахнула дочь. И тут же опустив глаза в пол, густо покраснела. Она ведь знала о его настоящих чувствах, знала и не могла полюбить Диму.

- А что в этом удивительного? – захлопала ресницами мать. – Я вообще считаю, что ты гораздо больше подходишь Димочке, чем эти две особы и остальные девушки.

- Мама! – едва не задохнулась от возмущения Пелагея. – Сейчас же перестань!..

- Поля, это же очевидно, – продолжила женщина, как ни в чем не бывало. – Если Дима сердится или печалится, с твоим появлением на его лице проступает самая искренняя улыбка – иногда явная, иногда скрывается в уголках глаз. Если ты, отправившись куда-нибудь, задерживаешься, он не находит себе место и постоянно ворчит! Ты же сама мне все это рассказывала, а теперь будешь отпираться?

Девушка поняла с изумлением, что ее мама вспоминает новые и новые мелочи, доказывающие особое отношение мужчины к Поле. Неужели никто этого не замечал раньше? Или просто привыкли, а Светлана Геннадьевна, как новый человек, не просвещенный в их странные отношения, смогла уловить то, на что у всех были закрыты глаза. Ну и чудеса… Как же помочь этим двоим осознать, что они созданы друг для друга?..

- Это глупости, мам, – махнула рукой Пелагея. – Я не буду отпираться, но и спорить тоже не хочу, поэтому давай лучше просто посидим? – она пододвинулась поближе к маме и, присев на подлокотник кресла, обняла ее. – Ты чего вяжешь?

- Пинетки для своей внучки, – Светлана Геннадьевна улыбнулась, показав начало маленькой пяточки.

- Очень красиво! – Поля улыбнулась, потрогав мягкую пряжу на спице. – Научи меня тоже вязать, а?

- Полюш, я не хочу тебя обижать, но ты знала, что запрет на вязание во время беременности – вполне обоснованное мнение: говорят, что ребенок в животе как бы старается повторить движения мамы и путается в пуповине. И к мифическим приметам это не имеет никакого отношения. Разумеется, это не стопроцентная гарантия, может и пронести, как говорится, но лучше не рисковать. И вообще, с чего ты решила рукоделием заняться? Тебя ведь это никогда не интересовало!

- Мне нечем заняться, – устало ответила Пелагея, встав на ноги. – Я от безделья с ума схожу! Так хочется найти себе какое-нибудь занятие, но мне ничего нельзя! А это я еще не вышла в декретный отпуск, а ведь там так много свободного времени, хоть устраивайся на какую-нибудь работу, не связанную со сценой.

- Ты подожди рождения дочери, так вопрос о свободном времени отпадет сам собой, – усмехнулась женщина. – Я тебя уверяю, тебе даже спокойно посидеть будет некогда, поэтому прекращай жаловаться, а садись и отдыхай. Набирайся сил, ведь при родах они тебе очень-очень понадобятся.

- Мам, покажи, как вязать. Я сама лезть туда не буду, правда. Просто посмотрю, а потом, когда рожу, буду тренироваться.

- Зачем тебе вязать, Поль? Раньше, когда я начинала заговаривать о вышивках, вязании и шитье, ты даже слышать ничего не хотела, а теперь просишь научить.

- Раньше мне не для кого было учиться шить, – ответила дочь и улыбнулась. – А сейчас я очень-очень хочу вязать! Это так интересно и увлекательно, мне кажется, – она внимательно стала наблюдать за передвижением четырех спиц, стараясь запомнить эту сложную, как ей казалось, технику вязания. – И как ты еще ни разу не запуталась?

- Поля-я, – Ханова-старшая покачала головой. – Иди лучше поешь, а то ведь с обеда ничего не ела! Если блинчики остыли, то я новые жарить не буду.

Светлана Геннадьевна сделала звук телевизора погромче, а Поля с улыбкой на лице направилась на кухню.

Глядя, как ароматный пар поднимался над кружкой чая, и чувствуя во рту нежный вкус тонкого теста, девушка вспомнила свое детство и то, как мама пыталась научить готовить Пелагею, а она отмахивалась и утверждала, что ей не обязательно учиться, ведь она с мужем будет ходить по ресторанам. И как хорошо, что Светлана Геннадьевна тогда не отступила и взяла все под свой контроль: теперь из вредной девочки Поли получилась хорошая хозяйка, в будущем она станет отличной матерью, а, может, когда-нибудь и любящей женой. Острая тоска по такому далекому прошлому вдруг защемило сердце Пелагеи. Если бы они с мамой остались в Новосибирске, какой могла быть их жизнь? Остались бы они в этом городе, или Светлана Геннадьевна вновь приняла бы решение о переезде в столицу? «А если последнее, – подумала Поля, – познакомились ли бы мы когда-нибудь с Димой?». Какими бы были их отношения, не будь этой ссоры? Как ее мать отнеслась бы к Билану? Так же нахваливала или, наоборот, невзлюбила? Скорее всего, полюбила, как сейчас… Интересно, а смогла бы Поля полюбить его?.. К сожалению, она никогда этого не узнает. Пелагея тяжело вздохнула, понимая, что ужинать ей больше не хочется.

Неожиданно раздался телефонный звонок, и, быстро поставив грязную посуду в раковину, девушка, как подорванная подбежала к телефону, надеясь, что звонит Дима. Но это был не он. Разочарованно взглянув на дисплей, она приняла вызов. Звонил Иван Ургант по одному очень важному делу: мужчина сообщил, что у его программы в Сочи будут целую неделю идти съемки, а Пелагею приглашают в «Розу Хутор» в качестве гостьи. Немного подумав, девушка дала свое согласие, дабы немного отвлечься от грустных мыслей и перестать злиться на Билана.

Комментарий к Глава 41. Мать и дочь Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 42. Обещала ======

Со вчерашнего дня у Пелагеи было пресквернейшее настроение, для которого вполне хватало и трех причин: неизвестность, волнение и раздраженность. Первые два пункта были связаны с Биланом, а третий – с мыслями о том, что он может быть с одной из двух женщин, в то время, когда она потихоньку начинает сходить с ума. Целыми часами Светлана Геннадьевна всячески старалась завладеть вниманием дочери, но при этом делала вид, будто соглашается с действиями Димы и желает глубже понять всю эту ситуацию, а заодно не переставала нахваливать молодого человека и открывать Поле глаза на очевидное.

- Полюш, ты куда? – в прихожую вышла мама, вытирая руки полотенцем.

- Я в Останкино съезжу, – предупредила она. – Может, там кто-нибудь о Диме что-нибудь слышал или знает, где он второй день пропадает: он не отвечает на мои звонки, игнорирует сообщения, вдруг что-то случилось. Я не могу сидеть сложа руки.

С этими словами Пелагея выбежала за ворота коттеджа и, сев в вызванное ею такси, отправилась в здание телецентра. Теперь неугомонная дочь Светланы Геннадьевны начала по-настоящему паниковать: если никто не ищет Билана, значит, он показывается кому-то на глаза. Но почему не ей? Неужели скрывается? Не хочет общаться? Или правда что-то случилось, ведь должны быть на это какие-либо объяснения. Вскоре она побывала в Останкино, вот только эта поездка не принесла ей никаких новостей: Диму видели в последний раз в день съемок поединков. Все ссылались на то, что сейчас у наставников законные выходные перед дополнительным этапом, поэтому это не удивительно, если Билан пропал на несколько дней.

Работники были немало обеспокоены и немного удивлены: чтобы Пелагея искала Диму – это больше похоже на что-то из области фантастики, чем на реальные события. Она медленно брела по улице, как вдруг ее окликнул знакомый голос.

- Пелагея! Пелагея, подожди! – послышался позади Поли запыхавшийся женский голос. Певица резко обернулась: к ней подходила Виктория. Пелагея нервно сглотнула.

- Что тебе нужно? – перешла она прямо к делу.

- Мне нужно с тобой поговорить, – сказала Вика без тени улыбки. – Пойдем в какое нибудь кафе? Здесь неподалеку есть одно тихое спокойное заведение, я думаю, нашему разговору никто не помешает.

- Нам не о чем разговаривать, – Пелагея покачала головой. – Если хочешь говорить, обращайся к Диме, а не ко мне. Не нужно меня впутывать в ваши отношения, – она лукаво улыбнулась уголками губ, вспомнив, что у них нет никаких отношений, а Билан полностью встал на сторону беременной девушки.

- Боюсь, что это касается и тебя. Не беспокойся, ни тебе, ни твоему ребенку ничего не угрожает. Мы просто поговорим, и все.

Виктория жестом руки любезно пригласила девушку рукой, той ничего не оставалось, как последовать за ней.

В небольшом уютном кафе Поля привычно уселась на диван, сложив руки в замок, и уставилась на Вику, которая неловко встала, не решаясь присесть.

- Кофе? Чай? Сок? – растянулись губы певицы в улыбке. – Официант! – позвала она молодую девушку к столику. – А ты садись, чего же ты стоишь? У меня нет времени, чтобы тратить его бессмысленно, говори, чего хотела.

Брюнетка медленно присела на край дивана напротив Пелагеи. К девушкам подбежала официантка, в шоке уставившись на знаменитую артистку.

- Принесите нам, пожалуйста, чай, – попросила ее Поля, не обращая внимания на состояние работницы. Вика кивнула девушке, та поджала губы и, не произнося ни слова, ушла.

- Что ж, Пелагея. Без тебя у нас тут много чего произошло, – уверенно начала Вика.

Поля не сводила с нее глаз, чувствуя, как она неловко держится.

- Мы расстались Димой, а у тебя как дела?

- В каком смысле без меня? – недоумевала блондинка. – По-моему, я была здесь и присутствовала практически во время всех ваших разговоров, переломных моментах отношений с Димой. Если ты хотела поговорить об этом, то не нужно, у нас с Димой друг от друга секретов нет, и мне о вас все-все известно.

- Забавно, да? – разлепила пересохшие губы Виктория и наклонила голову к плечу, до девушки долетел тяжелый аромат духов. – Тебе нет дела до наших отношений, Диме – до ваших. Не пойми меня неправильно, Пелагея, – она поправила тонкие золотые часики на запястье, – но если ты рассчитывала на что-то иное в этих отношениях – то я тебя разочарую. Так будет всегда. А хочешь, я тебе расскажу, что будет дальше? – глаза брюнетки опасно заблестели. – Дима станет задерживаться на работе, потому что не сможет выносить твоих упреков. А упреки появятся, я гарантию это. На полчаса, на час… Однажды он вообще придет под утро, и твоя женская интуиция подскажет тебе, что он был с другой.

Пелагея неопределенно мотнула головой, но ничего не ответила Вике. Та с азартом продолжила:

- Сколько я измен пережила!.. Не счесть. Но теперь это все в прошлом – для меня, – поправила себя Виктория, улыбнувшись. – А для тебя все только начинается. Тебя никогда не интересовало, почему Дима встречался со мной, хотел строить семью? Почему он так быстро забыл о своей любви к тебе?..

- Месть, – пожала плечами она. – Мы поругались… и ему стало обидно.

- Верно, – развеселилась Вика, – месть. Но я была нелюбимой женщиной, лишь способом сделать тебе больно. А что ты скажешь насчет его любовниц?..

Поля молчала. Когда Полина рассказывала ей об очередной пассии своего заклятого врага, девушка не верила подруге. Как у него может быть столько женщин? Почему он даже не скрывается?.. Но Виктория не врала, это было видно.

- Я не знаю о его любовницах, – просто ответила певица. – Ничего.

- Тебе достаточно знать, что они были, – брюнетка совершенно спокойно разговаривала с девушкой, которая разрушила ее жизнь, не испытывая к ней сейчас никакой неприязни: она ведь была уверена, что после этого разговора Пелагея и видеть не захочет Билана, и тогда он вновь станет только ее. – И они есть, поверь.

Официантка принесла поднос с чаем, поставив его на столик.

- Спасибо, – с нажимом ответила Поля, указывая глазами на другой столик. Она неторопливо взяла чашку с подноса, предложив одну из них собеседнице. Вика автоматически приняла ее. Официантка недовольно качнула головой и снова удалилась.

- А хочешь, я объясню тебе, почему так будет? – Виктория с удовольствием отпила горячий напиток. – Ты ведь сделала ЭКО, так ведь? И он случайно оказался донором – отцом твоей будущей дочери.

- А с чего ты вообще взяла, что я сделала ЭКО? – с вызовом произнесла Пелагея. – Может, я забеременела от Димы естественным путем?

- Но… – растерялась брюнетка. – Дима мне сам сказал, что ты сделала ЭКО…

- А такой вариант, как конспирация, личный секрет, отмазка от всех глупых вопросов ты не рассматривала? Неужели ты веришь в такие невероятно случайные совпадения? Никогда бы не подумала, что такая неглупая девушка, как ты, могла поверить во весь этот бред. И с чего ты вообще взяла, что у Димы появятся, или же появились любовницы?

- Потому что он наигрался, вот почему. Правда я не думала, что его хватит так ненадолго.

- Наигрался? – нахмурила брови Пелагея.

- О да. Не знаю, что у вас произошло, предположу – конфликт из-за дочери, или, может, ты его в чем-то упрекнула. Но Билан не любит конфликтов. Он всегда уходит от них, как ушел и в этот раз… Он изменил тебе в тот самый день, когда ты вышвырнула его с цветами из своей гримерки. Он изменил со мной, а я беременна…

Поля не знала, что сказать. Неужели все это ей не померещилось? Она действительно беременна от Димы?..

- Вот моя справка, – брюнетка достала из сумки и небольшой папочки медицинскую справку, подтверждающую ее беременность. Четыре недели – значит, это правда. У Билана появилась своя семья, а они с малышкой ему больше не нужны, поэтому он и игнорирует ее. – Пелагея, я понимаю, что ты не рассчитывала на Диму, как на отца твоего ребенка, но мы-то собирались строить с ним свою семью, много говорили о будущих детях, хотели пожениться, а тут ты появилась, как снег летом! Ты сможешь воспитать свою дочь без чьей-либо помощи – помнишь, ты об этом говорила – а я не смогу. Я не смогу дать своему малышу то, что можешь дать ты своей дочери одна!

Певица быстро смахнула с щеки капнувшую из глаз слезу, дабы ее никто не заметил.

- Ты ему сказала о ребенке?

- Сказала, – твердо ответила Виктория, утвердительно кивнув. – Дима поехал к родителям, чтобы сообщить им эту радостную новость.

- Я могла бы тебе наговорить сейчас того, что ты сказала мне тогда, начать трогать за живое, как это делала ты, потому что ты заслуживаешь это в два раза больше, чем пришлось пережить мне!.. – собственный голос показался блондинке слишком испуганным, почти истеричным. Так нельзя… Нужно успокоиться. – Но я не буду делать этого, только потому, что ребенок ни в чем не виноват. Я не буду лезть в ваши отношения с Биланом, обещаю… – она полезла в сумку за кошельком. – Счастья вам! Я надеюсь, что малыш у вас родится крепким и здоровым! – Поля расплатилась и, поправив тонкий ремешок сумочки на плече, направилась к выходу из кафе.

Проводив ее взглядом, Виктория пододвинула к себе липовую справку и с повеселевшей ухмылкой порвала ее на мелкие кусочки. Вторая часть плана оказалась куда больше удачливее, чем первая. Нужно было сразу сказать Пелагее о “беременности”, и тогда она бы не стала мешать чужому счастью и отношениям. Главное теперь – вернуть Диму, а если Поля, действительно, навсегда исчезнет из его жизни, это сделать будет гораздо проще.

Она долго бродила по улице и все никак не могла успокоиться, пока не поняла, что идет прямиком в район своего любимого парка. Это место хранило в себе самые драгоценные из ее воспоминаний, и все были связаны с Димой: начиная от вечерних прошлых прогулок и заканчивая последующими Полиного здесь времяпрепровождения, которые были полны то горечи, то счастья. Чувства к этому мужчине глубоко пустили корни в ее сердце, но бывали такие моменты, когда прекрасные цветы отравлялись ядом сомнения. Та чушь, которую несла Виктория… а вдруг в ее словах были крупицы правды? Да и Поля своими глазами видела справку! Опять же те подозрительные истории с возвращением к ней Билана, эти вечные обсуждения любовниц! В такие моменты Пелагея ощущала внутри себя некую раздвоенность: одна ее половина подозревала всех и вся, а другая возмущалась: как можно сомневаться в словах любимого (?) мужчины! Если он сказал, что любит ее, значит, любит – и точка. Но только девушка продолжала в душе сомневаться.

С этими тягостными мыслями Поля присела на скамейку, прислонившись спиной к спинке, уронив голову на колени, закрывшись руками в волосы, зарыдала.

«- Пелагея Сергеевна, это отец вашего ребенка, – улыбнулась Нина Васильевна. – Дмитрий Николаевич, а это мать.

- Нет-нет-нет, – заявил Дима, мотая головой. – Эта идиотка не может стать матерью моего ребенка!».

Вскинув голову на голос своих воспоминаний, девушка прикрыла рот холодной ладонью, стараясь приглушить вырывающиеся наружу эмоции.

«- Погоди, а что ты скажешь ребенку, когда он спросит, где папа?

- Скажу, что погиб в автокатастрофе!».

«- …Дима мой! Я не буду делиться с тем, что принадлежит мне, поняла?! Не трать зря время! Если ты думаешь, что сможешь удержать его ребенком, то ты глубоко ошибаешься».

Пелагея вытерла капающие слезы кончиком указательного пальца, а они никак не хотели останавливаться. Истерика подступала к сознанию все ближе и ближе, контролировать ее становилось невозможно.

«- Я тебя еще раз спрашиваю, что ты ей сказала?

- Сказала, чтобы ты вместе с ней проваливал из моей жизни и оставил меня и МОЕГО ребенка в покое!».

Лицо блондинки вспыхнуло, словно ей залепили пощечину. Она отвела взгляд в сторону, посмотрев на бегающих неподалеку детишек.

- Прости, прости, маленькая, – Поля опустила руки на живот, тихо всхлипывая. – Я сама все испортила, прости-и!.. Я хотела полюбить твоего папу, правда… Но у меня ничего не получилось, а теперь уже поздно…

Почему все так сложно и несправедливо? Почему нельзя по щелчку пальцев взять и полюбить человека и стать с ним по-настоящему счастливой?! А когда она открыла для себя новые чувства, то уже было бесполезно. Его девушка уже ждет от Димы ребенка, он поехал сообщать эту новость своим родителям! Все, о чем она мечтала все эти годы, было так близко, оставалось только вложить свою ладонь в протянутую руку, но Пелагея этого не сделала. Она опустила свою последнюю возможность. Не воспользовалась этим шансом.

«- Я тебя предупреждала, – произнесла Вика, поднимая с пола большой осколок вазы, и замахнулась на девушку».

«- А я ведь действительно люблю тебя! – прошептал Билан, нежно погладив Полину щечку, которая начала покрываться заметным румянцем, и положил подбородок ей на голову. – Я знаю, что иногда все порчу и делаю вещи, по которым кажется, что мне все равно, но поверь мне… Ты мой мир, Полюш… – он невесомо коснулся губами виска Поли».

Неожиданно Пелагея почувствовала сильный толчок в бок. Испугавшись, она ровно села на скамейке, стирая с щек влажные дорожки слез.

- Котеночек мой, ты чего буянишь? Надоела тебе мама-истеричка, да? – словно услышав слова Поли, малышка повторила пинок, но на этот раз менее болезненный. Нежно погладив живот, певица залезла в сумку, чтобы ответить на зазвонивший телефон. Это был Дима.

«- Ты сможешь воспитать свою дочь без чьей-либо помощи, помнишь, ты об этом говорила, а я не смогу. Я не смогу дать своему малышу то, что можешь дать ты своей дочери одна!».

- Прости, но я обещала, – Пелагея уверенно нажала на кнопку “отклонить вызов” и, встав со скамейки, направилась в сторону проезжей части, попутно полностью выключая мобильник и убирая его обратно.

Ближе к вечеру картина в доме Светланы Геннадьевны была безрадостной: девушка второй день сидела у окна, созерцая улицу ненавистным взглядом, а мама то и дело находила повод заглянуть к ней в комнату. Она пыталась уговорить дочь съесть что-нибудь, и ответ был неизменно отрицательным. Женщина боялась подходить к певице, потому что знала причину такого странного состояния своей дочери. Это ревность к тем девушкам, которые находятся с Димой в хороших отношениях!.. Еще сегодня утром Светлана Геннадьевна связалась с Полиной по телефону, сообщив, что после переезда Пелагеи в ее дом девушка стала сама не своя. Гагарина кратко рассказала обо всей ситуации, пообещала, что обязательно поговорит с подругой и все узнает, а взволнованной матери посоветовала не оставлять ее одну и быть с нею помягче. Мысленно ругая «глупых» молодых людей, женщина продолжала наблюдать за своей девочкой. Четвертый час она уже проводит вот так: сидит печальная у окна и отказывается от еды. С беспокойством глядя на дочь, Светлана Геннадьевна проговорила:

- Поля, съешь что-нибудь. Я пожарила картошку, а если хочешь, я могу приготовить что-нибудь другое для тебя. Что ты хочешь?

Голос Пелагеи звучал глухо и безжизненно:

- Я ничего не хочу, мама. Оставь меня, пожалуйста. Я еще чуть-чуть посижу, а потом обязательно поужинаю вместе с тобой.

- Но так нельзя, ты можешь заболеть!

- Я не заболею.

- Пелагея-я! – Светлана Геннадьевна не выдержала и подошла ближе, села рядом с ней, – если ты не будешь ничего кушать, то заморишь мою внучку голодом! – она тяжело вздохнула. – Мы же с тобой не чужие люди, мы должны делить радость и горе вместе! Что же тебя огорчает?

Девушка повернулась к маме.

- Мам, он предал меня, – чуть ли не плача, призналась она. – Он говорил Полине, что любит меня! Мне, спящей, признавался в своих чувствах, а сам ребенка ждет от другой девушки! – Поля закрыла лицо руками, отчаянно заплакав. – Почему у меня все никак у людей? – она вздохнула, по щеке скатилась слеза, затем другая.

Слетевшие с ее губ слова больно резанули сердце матери. Светлана Геннадьевна не была романтиком, но ее в душе жили неопределенные мечты и чувства, касающиеся своей единственной дочери. И своего пика они достигли в тот день, когда она увидела в аэропорту Диму, уловила их легкие улыбки и частые взгляды через зеркало заднего вида.

- Что ты к нему чувствуешь?

- Я не знаю… Я окончательно запуталась в самой себе: раньше, когда мы жили под одной крышей, я видела в нем только хорошего и очень близкого друга, а сейчас мне не хватает его! Я хочу снова чувствовать его присутствие рядом, заботу, хочу мучить его своими капризами, а его нет! Почему он так со мной поступает, если любит? Почему он не сказал мне, что от него беременна та, другая?

Мать и дочь крепко обнялись. Плечи девушки содрогались от рыданий.

- Может, он не знает, что она беременна? – предположила Светлана Геннадьевна, погладив Полю по волосам.

- Нет, – она замотала головой. – Он знает! Он даже поехал к своим родителям, чтобы оповестить их! Я просто была для него какой-то бездушной игрушкой, которая ему, словно маленькому ребенку, надоела, и он переключился на другую!

- Поля, не говори так! – отрезала женщина. – Ты никогда не была для Димы игрушкой, слышишь? Я ведь все видела! Он смотрит на тебя влюбленными глазами, мы ведь это уже обсуждали, поэтому выкинь всю эту дурь из своей головы и прекращай нервировать себя и мою внучку! Откуда ты вообще взяла эти новости, что кто-то, помимо тебя, носит под сердцем его ребенка? Ты для начала узнай, где Дима, а потом делай выводы!

- Мне на самолет нужно, – еле слышно проговорила Пелагея, пропуская все остальное мимо ушей.

На лице матери отразился испуг и напряжение. Она отстранилась от своей дочери и даже слегка отодвинулась на кровати.

- Какой еще самолет? – оробела Светлана Геннадьевна.

- В Сочи, – Поля встала с постели и достала из шкафа собранный чемодан. – Меня на съемки пригласили, а я не смогла отказаться, поэтому и еду в другой город. Не волнуйся, послезавтра я уже буду дома.

- Полюш, – женщина встала на ноги следом, – ты с ума сошла? Какие съемки, Пелагея? Посмотри на себя в зеркало! Как ты полетишь на самолете в таком состоянии? Ты вообще своей головушкой думала, когда соглашалась?

- Мам, ну я уже пообещала. Я не могу подвести людей! И нормальное у меня состояние, – она смахнула слезы с щеки, натянуто улыбнувшись.

- Нормальное? Поль, да ты пять минут назад от слез задыхалась, а теперь говоришь, что все нормально! Ну, если ты не думаешь о себе, подумай хотя бы о малышке!

- Мамуль, все с нами будет хорошо, не волнуйся ты так, – Поля поцеловала мать в щеку и крепко обняла.

- Вот такая у тебя суперответственная и глупая мама, да, внученька? – Светлана Геннадьевна улыбнулась, погладив животик дочери. – Ладно, беги, но, Поля, чтобы каждые полчаса мне отзванивалась!

- Договорились.

Наскоро собравшись, Пелагея села в подъехавшее такси и отправилась в аэропорт. Не хотелось ей вот так покидать столицу: в душе все вверх дном перевернуто, словно прошелся сильный ураган, на сердце тоскливо, глаза наполнены грустью, а про улыбку вообще можно на некоторое время забыть. И почему все неприятности случаются сразу после того, как в жизни все начинает налаживаться?.. Что же это за несправедливость-то такая?..

Приехав в аэропорт и пройдя регистрацию, Пелагея медленно побрела к трапу самолета. Певица поняла: нужно учиться жить без этого человека, перестать быть зависимой от Билана. Ведь однажды ей удалось выкинуть из своей головы, может, получится и на этот раз?..

- Поля-я… – вдруг раздался знакомый голос позади нее.

Остолбенев и потеряв дар речи, девушка настороженно обернулась.

Комментарий к Глава 42. Обещала Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 43. Я все знаю ======

Когда Пелагея покинула коттедж Билана, внутри и снаружи стало очень пусто и холодно. На следующий день мужчина уже рвался поехать в дом Светланы Геннадьевны, чтобы просто увидеть и услышать голос своей любимой девушки. Но он решил не надоедать и дать ей отдохнуть. Плачевную ситуацию спасла Нина Дмитриевна, позвонившая сыну и пригласившая его в гости на сбор всей семьи Белан (на пару дней к родителям приехала Аня из Америки). Отправив Поле сообщение, гласящее о том, что он уезжает, Дима собрал вещи и направился в аэропорт.

За эти три дня молодой человек несколько раз пытался дозвониться до певицы, но та не подходила к телефону, чем заставляла его понервничать. Наконец пришло время вернуться в Москву. Сойдя с трапа самолета, Билан подошел к пункту выдачи багажа, и какого его было удивление, когда мимо него прошла плачущая (?) Пелагея. Глаза девушки скрывали солнцезащитные очки, но невысохшие дорожки слез виднелись на бледных щеках.

- Поля-я, – позвал он ее. – Полюш, подожди, – Дима подошел к блондинке и мягко взял ее за локоть, останавливая.

- Дима? – удивилась она, не веря своим глазам. Неужели это правда? Неужели он действительно ездил к своим родителям, чтобы сообщить радостную новость? – Ты где был? – Поля умоляюще посмотрела на друга: хоть бы он не сказал, что ездил к маме и папе! Пусть скажет, что покидал столицу из-за концерта, просто решил съездить в другую страну, проветриться в другом городе, но только не к родителям.

- Я домой ездил, к родителям, – радостно ответил Дима. У Пелагеи мгновенно все оборвалось, все надежды, живущие прежде в ее душе, испарились. – Представляешь…

- Нет, Дим, пожалуйста, не надо, – жалобно попросила девушка, коснувшись его руки, держащей Полю за локоть. – Я вас поздравляю, и… Дим, прости, но я уже опаздываю.

- Подожди, ты куда? Полюш, ты почему все эти дни трубку не брала? Почему ты плачешь?

- Дим, слишком много вопросов, – она вырвала свою руку, по щекам вновь покатились слезы. – Я обещаю, что мы больше не появимся в твоей жизни. А теперь… мне действительно пора идти, – последний раз взглянув на мужчину, Пелагея побрела к посадочной полосе.

- Пелагея! – воскликнул Билан, но девушка сделала вид, будто не услышала, продолжая шмыгать носиком и стирать капающие слезы. Вскоре Поля затерялась в толпе.

Дима замер на месте, посреди огромного аэропорта, совершенно не понимая, что ему делать дальше. Он абсолютно перестал понимать поведение Пелагеи. Что могло произойти с ней за несколько дней? Чем он мог обидеть Полю, что она не отвечала ни на звонки, ни на сообщения? Никто не мог дать прямых ответов на эти вопросы, кроме… Светланы Геннадьевны. Ведь именно с ней жила Пелагея, значит, причины должны быть известны женщине. Получив багаж, мужчина устроил сумки на заднем сидении автомобиля и поехал к дому Светланы Геннадьевны.

Чем ближе Дима был к своей цели, тем сердце сильнее стучалось и волнение накрывало с головы до пят. В определенный момент он даже начинал сомневаться в правильности своего решения. Какой будет реакция Светланы Геннадьевны, когда на пороге ее дома окажется не кто иной, как Билан? Будет ли вообще с ним вести беседы по поводу своей дочери? Ведь мужчина помнил, как прошла их последняя встреча: эти презрительные взгляды, недовольные ответы. Но дороги назад не было. Припарковав автомобиль около высокого забора, Дима нажал на звонок. Во дворе тут же залаяла собака, а вскоре, замотавшись в теплую домашнюю куртку, показалась хозяйка дома.

- Дима? – удивилась она, придерживая пальцами холодную дверь ворот.

- Здравствуйте, Светлана Геннадьевна.

- О-ой, чего же мы на улице-то стоим? – опомнилась женщина, пропуская молодого человека во двор дома. – Ты заходи в дом, – она легким движением руки пригласила певца в коттедж. – А чего приехал-то? – уже на кухне спросила Ханова-старшая, набирая воду в чайник и ставя его кипятиться. – У тебя что-то случилось?

- Я сейчас в аэропорту встретил Пелагею. Светлана Геннадьевна, что с ней стряслось? Все эти дни она не отвечала на мои звонки, сама грустная какая-то. И куда она собралась?

- А ты ей звонил, чтобы она не отвечала? – строго спросила мать. – Она из рук телефон не выпускала! – она присела напротив Билана, недовольно скрестив руки на груди.

- Я каждый день звонил Поле, но абонент был не доступен. Смотрите, – разблокировав экран телефона, он открыл журнал вызовов и показал, что контакту «Телепузик» было сделано 84 не принятых ею вызова.

- Я не понимаю, но она ждала твоего звонка, сама звонила, а ты так и не объявился. Дим, что у вас случилось? Почему Поля сегодня приехала из Останкино вся в слезах, говорила, что ты ее предал, а до этого еще признавался в своих чувствах, да и есть какая-то девушка, которая ждет от тебя ребенка. Пелагея была уверена, что ты уехал к родителям, дабы сообщить о скором пополнении в семье.

Глаза Димы расширились от удивления. О какой девушке сейчас идет речь? Да еще и о беременной! И… Поля знает о его чувствах? Как такое возможно? Раз она плакала, значит, ей небезразлична сложившаяся ситуация. Тогда следует сделать отсюда вывод, что у Поли тоже есть какие-то чувства? Или это была просто обида?

- Теперь ничего не понимаю я. Какая девушка? Какой ребенок? А главное: почему я не в курсе?

- Дим, я ничего не знаю, правда, – виновато ответила Светлана Геннадьевна. – Поля приехала совсем убитая: постоянно сидела у окошка в своей комнате, не выпускала из рук телефон, от всего отказывалась. Ничего кушать не хотела, а потом расплакалась и сказала, что ты предал ее и есть какая-то беременная девушка.

- Откуда она вообще такую глупость взяла? Я у родителей был, потому что Анька, моя младшая сестра, приехала из Америки в гости. Да и нет никакой девушки. У меня есть одна любимая девушка, которая носит под сердцем нашего с ней ребенка, и ее Пелагея видит каждый раз, когда в зеркало смотрит.

«- От тебя не требуется никаких обязательств, никакой помощи. Я просто хотела предупредить тебя, что вскоре ты станешь отцом. Я долго сомневалась и решила, что малыш не виноват в том, что его папочка нашел нам замену, и он, если ты захочешь, будет при рождении носить твою фамилию и отчество.

- Это от кого же ты забеременела, позволь поинтересоваться? Я знаю, что ты задумала, Вика, не отпирайся! Я все-е вижу! Да, я вижу! Вижу, куда дело идет! Признавайся, ты решила таким способом вернуть меня? Твоя больная “любовь” пленила твой взгляд и затуманила твои последние мозги!

- Дима, не говори глупостей! Я правда беременна! Я ношу под сердцем твоего ребенка!

- О, да… Вот скажи, ты совсем ненормальная, да? Ты думаешь, что у меня с памятью не все в порядке и меня можно разводить вот таким вот идиотским способом?! Можно я эту лапшу со своих ушей сниму, а?».

- Нет-нет-нет, – затараторил он, схватившись за голову. – Господи, ну, неужели ты поверила? – мысленно обращаясь к Поле, спросил Билан, но, заметив удивленный и ничего непонимающий взгляд Светланы Геннадьевны, добавил: – Извините, но я, кажется, догадываюсь, откуда подул ветер. Вика, мразь!

- Кто такая Вика?

- Вика – это девушка, которая настоятельно решила, что я ее собственность. В тот день, когда Пелагея переехала к вам, эта мадам позвонила мне и попросила о встрече. Она сказала, что это не телефонный разговор, так как ее новость очень важна, поэтому нужно поговорить с глазу на глаз. Когда я приехал, то Вика заявила, что беременна, и если я захочу, то якобы наш ребенок будет носить мою фамилию и отчество.

- Дим, ты прости, но я пока ничего не понимаю, – призналась женщина, недоуменно бегая глазами по лицу молодого человека. – Она беременна?

- Нет, конечно, – усмехнулся Дима. – Вика минимум на пятом месяце должна быть, а там животом и не пахнет. Светлана Геннадьевна, поверьте, это такой человек, который сделает все, чтобы насыпать соль на больную рану. А моя рана – это Пелагея, вот она и не может никак успокоиться.

- А вдруг она правду говорила? Ребенок – это все-таки серьезно, мне кажется, она не стала бы врать.

- Хотите проверить?

- И как ты собираешься это сделать?

Ничего не ответив, молодой человек набрал номер бывшей возлюбленной и поставил на громкую связь. Виктория не заставила долго ждать. Как говорится, шоу начинается.

- Дима? Привет, а ты чего звонишь? – не понимала Вика.

- Вик, я такой дурак, – “виновато” протянул мужчина, внимательно наблюдая за реакцией мамы Поли. – Я так виноват перед тобой!

- Ты о чем? – брюнетка постаралась придать своему голосу как можно больше настороженности, чего ей не удалось. Было слышно, что она ликовала и едва сдерживала эмоции, чтобы не закричать от своей «победы»: Дима-то вернуться хочет.

- Прости, что не поверил тебе про ребенка. Викуль, приезжай ко мне, я так счастлив, будем вместе ждать появления нашего малыша!

- А как же Пелагея? – взволнованно спросила Виктория.

- А что Пелагея? Я просто донор, это только ее ребенок…

- Димочка, я так рада! – возликовала она, и тут же поправила себя: – Мы рады! Я знала, что в конечном итоге мы будем вместе очень-очень счастливы! У нашего ребеночка будет и мама, и папа, – а это не может не радовать! – на каждое произнесенное слово, Билан устало закатывал глаза, отмечая, какая бы из нее получилась хорошая актриса. На протяжении десяти минут Виктория говорила о “ребенке”, о том, что им столько нужно сделать до рождения малыша, а тот факт, что через четыре месяца, как бы он должен появиться на свет, ее нисколечко не смущает. – Я так и знала, что Пелагея не сможет оставить ни в чем не повинного ребенка без отца!

- А вот ты и прокололась, дорогая, – усмехнулся Дима, немного поерзав на месте, ища удобную позу. – А теперь скажи мне: какого хрена ты наплела всю эту ерунду Поле? Ты можешь понять, что я тебя не люблю, а?! Или твой мозг уже не в силах воспринимать адекватную информацию? Ты мне нафиг не нужна, усекла? Прекращай совать свой поганый нос в мою семью!

- Да какая к черту семья? Она тебя не любит, Билан! Она отпустила тебя, когда я сказала ей, что беременна! Ты ей на фиг не нужен, а Пелагея, по-моему, была рада тому, что наконец избавится от тебя! – понимая, что сейчас Виктория начнет оскорблять беременную девушку и его, Дима сбросил вызов. Он с трудом сдерживался, чтобы не запустить телефон в стену, а Светлана Геннадьевна ошарашено сидела на месте, буравя взглядом настенные часы. Услышанное никак не хотело здраво складываться в голове.

- Светлана Геннадьевна, скажите, зачем? – прервал глухую тишину мужчина. – Зачем она все это делает? Из-за нее я столько всего наговорил Поле, обижал ее! Я до сих пор не понимаю, как у меня вообще язык повернулся что-то ей сказать!..

- Дим, ты прости меня за личный вопрос, но… Какие у вас отношения с моей дочерью?

- Честно? Я не понимаю… – он пожал плечами. – Я не знаю, что чувствует ко мне Поля, но зато я знаю, что безумно люблю эту глупышку! Эти несколько дней, когда со мной жила Пелагея… Мы были с ней настоящей семьей, ждущей скорого пополнения в уютном семейном гнездышке. А потом приехали вы, и она уехала. Теперь мой дом потерял всякий смысл: там стало так пусто и одиноко, весь этот комфорт и уют, принесенный Полей, тоже испарился. Больше никто не капризничает по поводу и без, не совмещает несовместимые продукты, не гоняет меня туда-сюда по магазинам в первом часу ночи. Там теперь находиться неинтересно. Совершенно.

- Ну извините, что испортила всю вашу семейную идиллию, – усмехнулась женщина.

- Да я не об этом, – отмахнулся он.

- Я поняла, о чем ты говоришь, – она понимающе кивнула. – Думаешь, один страдал дома? Поля себе места найти не могла: все ей не так, ничего не хочет, телефон из рук не выпускает. Словно не к матери родной приехала, а на какую-то каторгу!

- Я единственное не понимаю: почему не мог дозвониться до Поли, а она до меня?

- Злые шутки судьбы, – вздохнула Ханова-старшая. – Но они пошли ей на пользу. Она любит тебя, вот только не понимала этого. А когда узнала про “беременность”, то, несмотря на свои чувства, отпустила. И не потому, что не любит, а потому, что желает тебе счастья.

- Мне нужно срочно ей позвонить, – Дима спешно начал набирать номер Пелагеи. – Я должен все объяснить.

- Дим, она сейчас не возьмет трубку, – Светлана Геннадьевна осторожно коснулась его руки, заставляя отложить телефон. – Во-первых, после всех этих перелетов она очень устала, и поэтому сразу же ляжет спать, во-вторых, у нее съемки, и в-третьих, Пелагея пообещала, что не появится в твоей жизни, поэтому всяко-разно будет тебя избегать. Но как только она прилетит в столицу, ты должен с ней поговорить и все объяснить. Сейчас Поля говорит, что все нормально, а я-то вижу, как она себя и малышку изводит, как пытается сдержать слезы. А ты сам понимаешь, что в ее положении категорически запрещено волноваться.

Шли часы, жизнь в коттедже Билана текла своим чередом – неспешно и вполне обычно. Диме казалось, что время тащится слишком медленно, а день возвращения Пелагеи никогда не наступит. От скуки он стал проявлять удвоенное усердие в работе, чему также немало способствовали телефонные звонки Рудковской.

И вот прошел первый, но такой тяжелый день их разлуки. Вернувшись домой и развалившись на диване, молодой человек включил телевизор: через несколько минут должен начаться на Первом канале «Вечерний Ургант», гостьей которого стала Пелагея.

На протяжении всей программы Дима не мог оторвать глаз от экрана телевизора: сейчас он осознал, что невероятно соскучился по этой девушке! Поля просто светилась: улыбка не сходила с ее лица, а глаза излучали тепло и нежность, словно все это было послано лишь одному-единственному человеку. Иногда были такие моменты, когда она вмиг становилась серьезной и казалась немного озадаченной. Также мимо внимательного взгляда Билана не прошел и тот момент, когда певица старалась разобрать то, что говорили маленькие дети. Первый раз Пелагея не угадала (видимо, из-за сильного волнения: девушка каждую минуту думала обо всей сложившейся ситуации и не могла сконцентрироваться на программе), но позже, взяв в себя в руки, следующие два раза безошибочно перевела с детского языка на обычный русский. «И все-таки она отлично понимает детей! – размышлял Дима. – Чтобы поговорить с нашей маленькой дочкой, ей особого труда вкладывать будет не нужно».

Лежа в теплой постели, мужчина не мог выкинуть из своей головы образ Поли и стереть с лица немного глуповато счастливую улыбку. Рука непроизвольно потянулась к мобильному, лежащему на прикроватной тумбочке, а пальцы начали набирать сообщение:

«Ай-яй-яй, Пелагея Сергеевна, а вы не умеете сдерживать свои обещания! :)».

1:30

К большому удивлению Димы, ответ не заставил себя долго ждать.

Телепузик❤

«Почему?»

1:32

Билану, разумеется, хотелось увидеть меньше равнодушия в этом сообщении, но все же он был рад получить хоть какую-то весточку от вредной девушки.

Дима

«Обещала больше не появляться в моей жизни, а сама в “Вечернем Урганте” светишься».

1:34

Телепузик❤

«Если я тебе так глаза мозолю, почему же не переключил?».

1:35

Дима

«Не смог. Больно любимая… программа. Ладно, пошутили и хватит! :) Полюш, я все знаю…».

1:36

Телепузик❤

«Я тоже все знаю, Дим. Мне рассказала Вика. Масянь, не оставляй ее, пожалуйста. Она действительно одна не справится!».

1:40

Пелагея заблокировала номер Димы и положила телефон на тумбочку. Она понимала, что обещание выполнить не так легко, как казалось с самого начала. И зачем она вообще связалась вновь с этим человеком? Знала ведь, что будет трудно потом расставаться, как было в самый первый раз, четыре года назад. Только на этот раз гораздо сложнее: ведь Дима просто так не отпустит ее, значит, будет стараться все объяснить, искать встреч и звонить. Но она справится, выдержит: ради своей малышки, их с Викой будущего ребенка и себя. Нужно просто отвыкнуть, а это вопрос времени.

Дима

«Поль, неужели ты поверила этой ненормальной? В тот день, когда ты уехала, она позвонила мне и попросила о встрече, сказала, что это очень важно. Она сообщила, что беременна. Полюш, послушай меня, она никак не может быть в положении, ну, либо должна быть на месяце пятом-шестом. Я не знаю, что она тебе наговорила, но поверь, это все неправда!!! Я действительно был у мамы, но только потому что приехала Анька. И кстати, мадам, что у тебя было с телефоном? Я звонил тебе 84 раза (твоя мама может это подтвердить), я скучал, между прочим».

1:43

Однако он и не предполагал, что из-за блокировки Диминого номера, Пелагея никогда не прочитает это сообщение.

«Под двумя разными одеялами

Снятся разные сны

Под двумя разными одеялами

Засыпаем я и ты.

Под двумя разными одеялами

Прячем друг от друга себя

Под двумя разными одеялами

Просыпаемся нелюбя».

Комментарий к Глава 43. Я все знаю Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 44. Помирились ======

- …В общем, девочки, вот такие пироги! – закончила рассказ Светлана Геннадьевна, поставив перед гостями корзинку со сладостями. Около получаса назад к женщине приехали Полина Гагарина и Яна Рудковская, дабы разобраться в сложившийся ситуации их друзей.

- Что и требовалось доказать, – задумчиво проговорила Гагарина, довольно улыбнувшись, она потянулась за свежим пряником. – Теперь нужно, чтобы эти влюбленные упертые барашки поговорили, пока Поля себе много чего нехорошего не надумала и не потащила Димку и эту Вику в ЗАГС.

- Полин, ты мою дочь, что ли, не знаешь? Она теперь от него шарахаться, как от огня будет! – сказала Светлана Геннадьевна.

- Надо, значит, столкнуть их лбами! – воскликнула Полина.

- Ой, а у меня есть идея! – отозвалась Яна, сделав глоток горячего чая. – Что, если мы дружненько поедем к нам с Женей в баню, а?

- Ага, а потом нас Поля с этой баней пошлет куда подальше, – грустно усмехнулась Гагарина, откинувшись на спинку стула, – когда узнает, что и Димку ты пригласила.

- А она и не узнает, – Рудковская пожала плечами и, заметив две пары недоуменных глаз, произнесла: – Ну-у, она сначала не будет знать, кто приглашен, – она немного поерзала на месте и, приблизившись к собеседницам поближе, начала рассказывать о своей идее и о методе ее воплощения в реальность. – Полинка, ты встретишь Полю в аэропорту, она ведь сегодня ближе к вечеру прилетает, и тащишь ее ко мне, а Билана я возьму на себя.

- Пелагея нас убьет, – констатировала Гагарина, закрыв лицо руками и покачав головой.

- А потом спасибо скажет. Значит, так, я сейчас поеду с Женькой в наш загородный дом, приготовим там все, позвоним Билану и пригласим в баню. К пяти часам мы ждем тебя, твоего муженька и Польку.

Ближе к вечеру Пелагею встретили в аэропорту Полина и Андрюша. Не успев устроиться в автомобиле, Гагарина принялась уговаривать подругу, чтобы отправиться в гости к Яне Рудковской и обсудить кое-какие мелочи, касающиеся обычных женских секретов. Поля была категорически против и хотела после перелета поехать домой и отдохнуть с дороги. Но тут внезапная мысль Полины включить обиженную и очень соскучившуюся подругу решила дело в пользу Гагариной. Не могла же Пелагея теперь, зная, что любимая подружка, по которой она тоже успела соскучиться, будет обижаться, не использовать последние выходные перед репетициями! И вскоре довольная Полина, снабженная следующими поручениями Рудковской, села за руль автомобиля, и они направились в дом Поли, а затем к продюсеру.

Дела Яны обстояли куда проще: долго уговаривать Диму ей не пришлось, да и он сам практически сразу же согласился приехать в гости к своим друзьям и маленькому крестнику, дабы отвлечься от грустных мыслей. Последнее сообщение для Пелагеи так и осталось без ответа, что сеяло еще большую смуту в душе и ненависть к Виктории. Он знал, что сегодня Поля прилетает в Москву, но решил и убедил себя в этом, что сегодня не нужно загружать и без того уставшую девушку серьезным разговором. «Пусть лучше отдохнет, – думал он, – я соберусь с мыслями, а завтра мы поговорим. Только бы дожить до этого «завтра», не сорваться и не поехать к Поле».

Быстро мчась в сторону огромного коттеджа Плющенко и Рудковской, Дима вспоминал, как впервые увидел Пелагею. Это было на новогодней вечеринке, которую устроила Полина в своем доме. Как всегда рядом маячила его очередная пассия, ревниво следя за тем, чтобы к ее возлюбленному не подходили другие женщины. Поля танцевала вместе с подругами, а невдалеке от нее стоял Билан. В тот момент Дима сам не понял, что с ним случилось, но он не мог оторвать взгляда от этой лучезарной незнакомки. Молодая, привлекательная, очаровательная девушка была какой-то особенной. Движения ее рук манили, а в кокетливых глазах так и хотелось утонуть. Единственным желанием было не поддаться соблазну теплой улыбки, огоньку в глазах, и если со своим телом Дима смог справиться, то разум твердо решил, что он познакомится с ней. Мужчина на мгновение прикрыл глаза, воскрешая в памяти момент, когда блондинка вложила в его руку свою нежную ладонь и на вопрос, можно ли познакомиться, она ответила: «Очень приятно, Пелагея. Можно просто Поля».

«Господи, о чем она думает? Неужели снова об этой дурочке, которая заявила, что беременна от Димы?» – с ужасом и раздражением подумала Гагарина, стараясь незаметно наблюдать за подругой, с которой она устроилась на заднем сидении автомобиля. Пелагея действительно думала о ребенке Билана и о нем самом. Ей очень хотелось позвонить и спросить, как у него дела? Что произошло нового? Но не могла. И не потому что не может, а потому что дала обещание беременной девушке. Поля считала, что поступила правильно, ведь когда она решилась на ЭКО, то даже никаких мыслей о том, что ей будет известно имя отца малышки, или же, что он будет ее знакомым, не было. Нужно просто попытаться начать жить так, как она собиралась жить в конце октября: рассчитывать только на себя, на маму и поддержку Гагариной.

Сейчас, смотря на вид из окна, Поля с ужасом понимала, что изменилась. И виной этому стала ее дружба с Биланом. Ведь, придя тогда в дом Полины, она была еще совсем наивной девочкой и смотрела на мир по-другому. С детства Пелагея была приучена к тому, что влюбляться в своих друзей невозможно, ведь какая же это тогда дружба, если ты влюбилась в своего лучшего друга? И в один момент все изменилось: сначала друг стал ненавистным врагом, позже мгновенно из врага превратился в отца дочери, такого же близкого человека, как мама, а теперь в любимого (?) мужчину. И как после подобного действовать? Что делать в таких случаях? О такой “истории любви”, наверное, не мечтает ни одна девушка, и она, Пелагея, не стала исключением. Но, ступив вместе с Димой на путь примирения, который никак не входил в Полины планы, она нажила себе двух врагов, от которых теперь невозможно избавиться: Викторию и ее будущего ребенка, который по указаниям своей матери наверняка невзлюбит Полю с первых же дней, когда узнает, что из-за нее чуть не остался без отца.

«Если бы эта Вика могла увидеть всю ситуацию с моей стороны? – думала Пелагея, когда в ней переплетались два чувства: любовь и сожаление. – Но нет! Ей проще думать о том, что это я стала причиной распада ее иллюзий. А я… Я разве виновата в том, что Дима стал донором нашей малышки? Разве я виновата в том, что смогла открыть свое сердце для него?». Хотелось закричать, схватить глупую упрямую девчонку и встряхнуть ее, наконец-то открыть глаза на то, как на самом деле обстоят дела! Пускай ей сначала будет больно, но это лучше, чем жить во лжи! Закрыв серо-зеленые глаза, Поля отчетливо вспомнила, сколько раз она пыталась открыть правду Вике насчет ее любимого человека, но каждый раз все заканчивалось скандалом и взрослой истерикой, которая была рассчитана на Диму. А он… Он вместо того чтобы самому рассказать Поле о Викиной беременности, уехал к родителям, дабы сообщить об их с Викой ребенке, заставляя поверить всех, что Пелагея – пустое место в его сердце! От нахлынувшего бессилия девушка прикусила губу, чтобы сдержать свои слезы, которые были готовы хлынуть нескончаемым потоком из прекрасных глаз.

Сколько Поля просидела с закрытыми глазами, неизвестно. Но вот машина повернула и начала сбавлять скорость. «Приехали!» – пронеслась мысль в голове у слегка испуганной певицы. Открыв глаза, Пелагея была готова воскликнуть от восторга. Дом, который открылся ей, казался необычайно красивым. Открыв дверь и ступив на чистый асфальт, Поля с детским восторгом рассматривала все вокруг. Даже ворота, ведущие в коттедж Яны и Евгения, казались сказочными со своей уникальной связью между этими двумя молодыми людьми.

- О-ой, наконец-то вы приехали! – радостно произнесла Яна, встретив гостей на пороге и приобняв двух подруг.

- Яна, какой красивый у вас дом! – с детским восторгом сказала Пелагея, изучая белоснежные стены, интерьер. Она про себя отметила, что у хозяйки отменный вкус.

- Спасибо большое, Поль! – Рудковская улыбнулась, закрывая за гостями дверь и помогая Андрею избавиться от верхней одежды. – Я так рада, что ты не отказалась от нашего приглашения и, несмотря на то, что ты с дороги, приехала! Дим, – обратилась она к Исхакову, – ты проходи, заноси пакеты на кухню. Поль, чувствуй себя как дома!

Пелагея, благодарно кивнув, улыбнулась, и направилась в гостиную, с интересом изучая дом.

- Где Билан? – взволнованно спросила Полина, мягко взяв Рудковскую за локоть и пройдя с ней на кухню.

- Он едет, – прошептала продюсер, – очень скоро будет здесь.

- Ой-ой-ой, чует мое сердце, что эта “неожиданная” встреча выйдет нам боком, – запричитала Гагарина, боязливо покачав головой. – Если Дима нас поблагодарит, то Пелагея убьет.

Опустив руки на свой живот, Поля медленно вошла в гостиную и, поздоровавшись с Евгением, присела на край дивана рядом с уже играющими Андреем и Сашкой. Мальчики показали ей свои машинки, Саша рассказал несколько историй, как у него появилась та или иная игрушка. Вскоре в комнате появились Яна и Полина: одна держала в руках корзинку с печеньем для малышей, а вторая – два стакана с соком.

- Ян, вам чем-нибудь помочь? – спросила Пелагея, встав с дивана и поправив широкую блузку.

- Да вроде пока помощь не нужна, – Рудковская пожала плечами, переглянувшись с Гагариной. – Если хочешь, то пойдем помоем фрукты, разрежем и разложим по тарелочкам? Просто мясо для шашлыка еще не привезли, поэтому делать пока нечего.

- А кто должен привезти мясо? – настороженно спросила Поля.

- Да так, – отмахнулась Полина, ткнув продюсера в бок, – один знакомый Яны и Женьки, но он надолго не задержится. Привезет, увезет и все!

- А-а-а, – облегченно выдохнула беременная девушка. – Тогда пойдемте резать фрукты.

Две блондинки спокойно выдохнули и, взявшись под руку, направились следом за третьей.

Пока девушки занимались сервировкой стола, к нужному коттеджу подъезжал Дима. Практически во всех комнатах первого этажа горел свет, а на кухне около окна мелькал до боли знакомый силуэт. Мужчина подумал, что это, наверное, Полина, ведь Пелагея еще не вернулась в Москву. А, может, вернулась и решила составить компанию молодым людям в сегодняшних вечерних дружеских посиделках? Как говорится, мечтать не вредно. Это не может быть правдой, скорее, что-то из области несбывшихся мечтаний и бурной фантазии. Припарковав автомобиль рядом с машиной Исхакова и Гагариной и достав из багажника большой пакет с необходимыми продуктами, Билан открыл ворота и направился в дом.

- Там кто-то пришел, – сообщила Поля, услышав скрип открывающихся ворот, рассматривая мужской силуэт. – Ян, наверное, это ваш друг приехал, – она не узнала в этом самом друге Диму и, задернув белоснежную занавеску, вернулась к нарезке помидоров.

Полина тяжело вздохнула, словно готовясь к какому-то страшному событию в своей жизни. Как знать, чем может закончиться, ну, или начаться, встреча двух баранов. Кивнув и натянуто улыбнувшись, Рудковская испуганно посмотрела на Гагарину, боясь представить, что будет через несколько минут.

- Янка, привет, принимай мясо для шашлыка, – за Полиной спиной послышался до боли знакомый голос. Тихонько ахнув, певица положила нож на деревянную доску и осторожно обернулась. Кого-кого, но Билана здесь увидеть она никак не ожидала.

- Друг, говоришь? – Пелагея расставила руки по бокам, буравя недовольным взглядом Полину, а затем Яну.

- Не, ну а Дима чем тебе не друг? – невозмутимо ответила Гагарина, приняв такое же положение, как и подруга.

- Поль, – осторожно начал Билан, поставив пакет на столешницу кухонного стола.

- Извините, но мне показалось, что там Андрюша с Сашей позвали, – Поля спешно вытерла руки полотенцем и, сняв фартук и оставив его на стуле, распустила волнистые волосы, бросила какой-то странный взгляд на молодого человека и вышла из кухни.

Не спеша идя в гостиную, Пелагея отчетливо заметила, что этот дом неуловимо стал другим. Кое-какие изменения внесло присутствие Димы, с которым она опрометчиво отказалась общаться. Она горько улыбнулась: он по-прежнему хочет ей что-то объяснить, поговорить, и вел себя так, как Поля бы этого хотела. Но нельзя, она ведь дала обещание, выбрала этот путь во благо своей маленькой дочурке и его будущего малыша, который сделает его по-настоящему счастливым. Единственным выходом из всей сложившийся ситуации Пелагея видела, что нужно как можно скорее поехать домой, дабы не поддаваться соблазну и не нарушать обещанное.

Поцеловав мальчиков в пухленькие щечки и извинившись за свой скорый уход перед хозяином дома, Поля сняла с плечиков свое пальто и спешно надела его, откинув волосы назад. Узнав о том, что Пелагея собралась домой, Яна и Полина пулей влетели в прихожую, чтобы остановить подругу. Они жалобно просили остаться, Гагарина даже грозила тем, что сейчас закроет входную дверь, и та не сможет никак выйти из этого дома. Поля на это лишь закатила глаза, сказав, что это выглядит смешно, и оставаться здесь не имеет никакого смысла (не в обиду Яне и Жене, конечно). Вскоре к девушкам присоединился Билан.

- Поль, тебе не нужно уходить! – твердо воскликнул он, приближаясь к девушке. – Если ты так хочешь, то уйду я, а ты хотела провести вечер с девочками, я все испортил! Лучше я поеду.

- Нет, – возразила Поля, схватив мужчину за руку, останавливая. – Лучше уйти мне!

Полина, опершись поясницей о стену, скрестила руки на груди и устало покачала головой, а Яна довольно улыбнулась.

- Я серьезно, Пелагея, оставайся! Я поеду домой, а ты отлично проведешь время в хорошей компании!

- Билан, не спорь со мной, а?! – возразила она. – Я же сказала, что поеду домой, а вот ты, – Поля ткнула пальчиком в Димину грудь, – остаешься, понятно?

Она уже собиралась повернуть дверную ручку, как Дима ее остановил, укоризненно покачав головой. Гагарина и Рудковская, внимательно наблюдавшие за действиями друзей, не могли стереть со своего лица умиления. Какие они все-таки разные – и в то же время очень одинаковые!

После пятнадцатиминутных споров хозяйка дома сказала, что никто никуда уходит, и они оба остаются здесь. Уговаривать молодых людей долго не пришлось, ведь Жене пришлось предупредить, что если они уедут, то они с Яной очень сильно обидятся. Недовольно переглянувшись с Димой, Поля, тяжело вздохнув, пошла в гостиную играть с мальчиками. На протяжении двух часов, пока все мариновали мясо, накрывали на стол, а Евгений готовил все необходимое к бане, Билан постоянно пытался поговорить с Пелагеей. Вот только она не горела особым желанием слушать какие-либо объяснения. Как только к ней начинал подходить мужчина, у Поли сразу же появлялись какие-то дела: то у нее звонит телефон, то нужно помочь Яне и Полине, то зачем-то ей нужно выйти на улицу. Уже ближе к семи часам вечера Дима понял, что пытаться поговорить с Полей – бессмысленное занятие. Если она сама не хочет, то, спрашивается, зачем навязываться, правильно?

Весь план двух девушек шел коту под хвост: Дима сидел за столом, уткнувшись в экран телефона, а Пелагея разговаривала с Исхаковым, нарезая маринованные огурцы на кухне. Яна и Полина устало переглянулись. Нужно срочно что-то делать. Схватив кий с бильярдного стола, Гагарина направилась в сторону молодого человека.

- Билан, ты сюда в телефоне посидеть приехал или зачем? – она положила руку на край круглого стола, опершись на кий.

- Я? – удивился он. – Я отдыхать.

- Нет, по-твоему, это нормально? Ты ни с кем не хочешь поговорить?

- Полин, ты все видела своими глазами. Пелагея не хочет со мной разговаривать, ищет всякий повод, чтобы уйти от разговора. Пускай сначала остынет, а потом я ей спокойно объясню, что Вика не беременна.

- Ты пойдешь сейчас все объяснять, – уверенно заявила Полина. – Значит, так, – она поудобнее взяла кий, осторожно дотронувшись пальцем до острого конца, – если ты с ней не поговоришь, я тебя убью вот этим вот кием! – девушка помахала длинной палкой перед его лицом.

- Так, женщина, спокойно! – Билан встал из-за стола и выставил руки вперед.

- Ты кого тут женщиной назвал, а? – возмутилась Гагарина, замахиваясь на друга, а тот побежал из гостиной. – Стоять, негодяй! – блондинка бегала за мужчиной по всему дому, иногда задевая его спину кием. Дорезав овощи и договорив с Дмитрием, Поля с тарелкой в руках вышла из кухни. Неожиданно в нее кто-то врезался. Не удержав равновесие, девушка чуть не упала, а тарелка с грохотом полетела на пол и вдребезги разбилась. Дима успел поймать Пелагею: до конца не понимая, что сейчас произошло, она прижалась к Билану всем телом, ища какой-то защиты и сильно зажмурив глаза. Вскоре Поля почувствовала, как крепкие мужские руки прижали ее к себе.

- Поля?.. – Полина с ужасом поняла, что прямо сейчас сбила беременную подругу.

- Полина, у тебя вообще мозги есть? – прикрикнул Билан, погладив Пелагею по волосам. – А если бы я ее не поймал? Если бы ты Полю кием ударила?

- Дим, я… – девушка растерянно захлопала глазами.

- Что смотришь? Быстро за совком и веником, будем собирать осколки!..

Кивнув головой, Гагарина умчалась на кухню. Не отпуская от себя Полю, Дима посадил подругу на диван и присел перед ней на корточки, не отпуская ее нежной руки.

- Полюш, ты как? – взволнованно спросил он. – Сильно ударилась? – Билан внимательно начал осматривать певицу.

- Нет… Все хорошо. Я просто очень испугалась. Спасибо, что поймал, – она слабо улыбнулась, положив вторую ладонь поверх Диминой.

В комнате появилась Полина.

- Поль, я тебя не сильно зашибла? Прости меня, пожалуйста!

- А вот теперь, Гагарина, тебе хана, – прошептал Билан и, встав на ноги, схватил подругу на руки и потащил в сторону огромного бассейна. Не прошло и минуты, как она оказалась в прохладной воде.

После долгой парилки мужчины предложили девушкам поиграть в игру “Мафия”. Народу было слишком мало, и они долгое время не могли решить, кто станет ведущим. Тогда выбор пал на двух заскучавших мальчишек.

- Сашка и Андрюша будут ведущими, две мафии, а все остальные – мирные жители, – начал Исхаков перетасовывая карты. – Тузы – мафии, простые карты – мирные жители, понятно?

Все дружно кивнули головой.

- Не подглядывать! – грозно воскликнул Андрей, раздавая карты. – Город засыпает, мафия знакомится друг с другом.

Билан мрачно открыл глаза, будто он и есть самая настоящая убийца. «Повезло-о-о!» – мелькнуло у него в голове. Пелагея осторожно посмотрела на своего соратника и быстро закрыла глаза.

- Плосыпайтесь! – серьезно сказал Саша, тихо ходя вокруг круглого стола.

- Полина – мафия! – резко выдвинул свое мнение Дима.

- Нет, – безразлично ответила Гагарина.

- Мне кажется, что это не Полина, – Яна покачала головой, скрестив руки на груди.

- А может, ты? – вдруг спросил Евгений, лукаво улыбнувшись жене.

- Или Дима с Полей, – предположил Исхаков.

- Да вот, к сожалению, я не мафия, – спокойно ответила Пелагея. – Я столько раз играла в мафию – и постоянно мирный житель. Мне снова не повезло.

- Не-е, Поля точно не мафия, – заключила Гагарина, сделав глоток сока. – А вот Билан – может быть.

Андрей и Саша улыбнулись друг другу.

- Делайте свой выбор, – произнес Ондрик.

На протяжении нескольких минут молодые люди никак не могли определиться со своим решением, поэтому первый круг игры обошелся без “убийств”. Вскоре снова наступила ночь и, вместо того чтобы выбирать свою жертву, Дима бесшумно поднялся со стула и, тихо взяв Полю за руку и одними губами попросив мальчиков их не выдавать, на что они согласно кивнули, вывел Пелагею из комнаты.

- И что это значит, а? – полушепотом спросила Поля, не вырывая своей руки из его ладони. – Зачем ты меня сюда привел? Там вообще-то игра идет! Сейчас все поймут, что нас нет!

- Если ты будешь говорить потише, то никто не заметит отсутствия двух мафий! Поль, нам нужно с тобой поговорить. Вика тебя обманула, – Дима посмотрел в серо-зеленые глаза и вздохнул. – Нет никакого ребенка, она не беременна. Она сказала это специально, чтобы вернуть меня.

Глаза Пелагеи округлились от удивления.

- Почему ты не ответила на мое сообщение, в котором я тебе все объяснил? Почему, пока я был у родителей ты не отвечала на мои звонки?

- Какое сообщение? Какие звонки? – недоумевала она. – На все сообщения, которые ты мне писал, я ответила! Не нужно мне врать, что ты звонил! Ты позвонил мне всего один раз, и я скинула из-за того, что не хочу портить жизнь вашему с Викой ребенку и тебе!

- Я не знаю, почему до тебя не доходили мои звонки, но, Пелагея, есть всего единственная девушка, ждущая от меня ребенка, и это ты. Если бы она была беременна, то срок был бы таким же, как и у тебя.

- А справка? Я видела справку своими глазами! – прошептала Поля, жестикулируя руками. – Не нужно делать из меня дуру, Билан! Я видела, в справке указан срок! – она несильно стукнула его кулачком по груди, и не успела вернуться в гостиную, как молодой человек схватил ее за руку и обнял со спины, останавливая.

- Полюш, я не делаю из тебя дуру, это делает Вика, понимаешь? – сказал он ей на ухо, вдыхая аромат Полиных волос. – Наши отношения вмиг скатились по наклонной, когда ты забеременела. Вся наша страсть, присутствующая прежде, угасла, как свеча. Я не прикасался к этой женщине больше четырех месяцев, а она утверждает, что беременна, да еще и от меня! Ну это же смешно!

Девушка медленно прикрыла глаза, чувствуя его дыхание, по коже пробежался легкий мороз.

- Неужели, Полюш, ты поверила ей, а не мне? – разочарованно спросил Дима. – Я ведь тебя никогда не обманывал, и теперь думаешь, что стану лгать? Если бы я не был уверен в отсутствии ребенка в ее животе, я бы не говорил тебе от этом так открыто.

- Да где там мафии-то? – послышалось недовольное бурчание Гагариной, доносившееся из гостиной. – Они уснули, что ли?

- Я верю тебе, правда, – Поля улыбнулась уголками губ, повернувшись к мужчине и нежно погладив его по щетинистой щеке. – Прости, я не хотела тебя как-то этим обидеть, просто, понимаешь, я видела Вику в магазине для беременных, видела ее справку, подтверждающую беременность. Вот и поверила.

- Пообещай мне, что больше не будешь делать поспешных выводов, не разобравшись в ситуации, – Дима заправил выпавшую прядь Полиных волос ей за ушко. – Я чуть с ума не сошел от твоего игнора.

- Я обещаю, – Пелагея кивнула и, поцеловав друга в щеку, улыбнулась.

- Если эти мафии сейчас не сделают свой выбор, то я открою глаза, понятно? – предупредила Полина.

Наконец услышав недовольные возгласы подруги, по-прежнему обнимая Полю за плечи, счастливый мужчина повел певицу обратно в комнату, люди которой ничуть не изменились за последние десять минут: все сидели за круглым столом с закрытыми глазами, а ведущие, опустошив тарелку с печеньем, устроились на диване и тихо играли в телефонные игры. Увидев пришедших мафий, мальчики легким движением рук попросили их сделать свой выбор. “Жертвой” стала возмущенная Гагарина.

На протяжении всей игры мирные жители никак не могли понять, кто последняя мафия (за Билана проголосовало большинство мирных жителей сразу после того, как из игры вышла Полина). И вот осталось всего три человека – два мирных жителя, ими оказались Яна и Исхаков, и мафия – Пелагея. Дмитрий уверенно утверждал, что последняя мафия – Поля, а Рудковская, наоборот, говорила, что она сидит рядом с ней и совершенно не двигается, поэтому, наверное, он и есть этот самый последний “убийца”. Поля и Яна проголосовали против мужа Полины, а ночью был “убит” последний мирный житель.

- Я так и знал, что мафии победят! – радостно ликовал Билан, обняв улыбающуюся Пелагею. – Научи меня так же не палиться, а?

- О-ой, кто бы меня научил, – рассмеялась она.

- Ну-у, блин, как так-то? – расстроено произнесла Рудковская, закрыв лицо руками. – Я ведь была уверена, что ты не мафия! Ты ведь ни разу не пошевелилась!

- А я вам говорил, а меня никто не слушал, – всплеснул руками Дмитрий, приобняв Гагарину.

Поиграв немного в карты, Поля и Дима переместились на диван и, не разрывая крепких объятий, о чем-то мило разговаривали. Девушка улыбалась, внимательно слушая своего друга, отвечала таким же полушепотом. Собирающие со стола посуду блондинки прятали улыбки или с любопытством смотрели на друзей, а в голове победно звучал голос Светланы Геннадьевны: «Они просто не могут жить друг без друга!». И сейчас это было именно так. Осознание того, что Вика из-за того чтобы доказать всем, что Дима все равно станет ее, пойдет ради этого на все, неприятно кольнуло в сердце. Главное, чтобы вот эти двое больше никогда не ссорились! Молодые, красивые, счастливые Поля и Дима весело смеялись, но, почувствовав Полинин взгляд, Пелагея надела маску смирения.

- Раз уж ты, Дима, пообещал, что будешь выполнять все мои просьбы, то, привези мне, пожалуйста, чего-нибудь вкусненького, – попросила Пелагея, выйдя на балкон и прижав телефон плечом к уху. Билан отвез девушку в ее квартиру, а сам отправился в свою, и через полчаса попыток уснуть в теплой постели Поле захотелось чего-нибудь необычного.

Несмотря на то, что на дворе было только начало марта, погода была теплой. Лишь легкое дуновение ветерка напоминало жителям столицы, что сейчас первые числа марта, а не конец апреля или мая.

- И чего же тебе привезти? – миролюбиво поинтересовался Дима, по голосу было слышно, что он улыбался.

- Блин, – задумалась она, подняв глаза и посмотрев на ночное небо. – Я, если честно, сама не знаю, чего я хочу, поэтому привези мне что-нибудь на свой вкус, а, – жалобно протянула Поля. – С шоколадками-то тогда ты угадал! Может, и на этот раз у тебя получится?

- Хорошо, Полюш, – рассмеялся он. – Жди, я скоро приеду.

- Целую, – радостно ответила Пелагея и отключила вызов.

Поправив сползший мягкий плед с плеча, девушка закрыла балконную дверь и направилась на кухню ставить чайник. Когда она вошла в прихожую, то взгляд упал на перевернутую рамку с их фотографией. Певица взяла ее в руки и, улыбнувшись уголками губ, вернула ее в нормальное положение.

Набрав в чайник воду и поставив его кипятиться, Пелагея удобно устроилась на подоконнике в гостиной, уткнулась лбом в холодное пластиковое окно и стала изучать взглядом каждого прохожего, каждую проехавшую мимо машину, ища во всем этом Билана. Какая же она счастливая! Никто просто не мог ощутить ее состояния. И пускай он отделял ее от себя, пускай своими словами хотел сделать больно. Ей, девушке, которую Дима так любит, а не этой змее, Виктории, притворявшейся тихоней. Пускай… Пускай ей когда-то было больно, но именно в этот миг она испытывает невероятные эмоции: он готов бросить к ее ногам весь мир, исполнить любое желание, искренне любит, а она, Пелагея, носит под сердцем их малышку. Пускай теперь все идет так, как идет. Полино сердце трепетало от радости, и в голове непроизвольно назревал вопрос: не это ли самое настоящее счастье?..

В этот же миг раздался звонок в дверь, и, спешно встав с места, Поля радостно побежала в прихожую.

- Димка! – воскликнула она, поправляя плед на своих плечах. – Как я рада тебя видеть!

- Полюш, – молодой человек поставил пакет на пол, опустив ладони на Полину талию. – Мы же расстались всего два часа назад, неужели уже успела соскучиться?

- Успела-успела, – хозяйка квартиры быстро закивала. – А что ты нам вкусненького привез? – она полезла в пакет. – Ди-и-и-мка, ты прелесть! – Пелагея достала из пакета шоколадки, фрукты: апельсины, бананы, яблоки и груши. Заметив на дне пакета банку с маринованными огурцами, она поморщилась. – Зачем ты привез эти огурцы? На, – Поля достала банку и отдала ее Диме, – убери ее от меня куда-подальше, а то при виде них мне нехорошо.

- Какая ты странная беременная, Пелагея! – рассмеялся Билан и, взяв пакет и банку, направился на кухню. – Обычно все хотят соленых огурцов, а тебя от них воротит. Сразу видно: малышка очень похожа на свою маму! Такая же вредная!

- Если не вредный, а противный папа не замолчит, то получит от мамы! – возмутилась Пелагея, раскладывая продукты по полочкам холодильника. – Вместо того чтобы высказывать свои недовольства в наш с малышкой адрес, лучше бы чай нам налил! Или мы все должны делать сами? – она положила руку на бок, едва сдерживая улыбку.

- Да вы еще наглые! – улыбнулся Дима. – Здесь две хозяйки, а обслуживать вас должен я, что ли? – Поля кивнула, невинно пожав плечами. – Ни фига вы удобно устроились! – он рассмеялся, подойдя к кухонному шкафчику. – Я надеюсь, твой шкаф-убийца снова не упадет, – мужчина осторожно открыл дверцу и достал две чашки, – иначе я больше на вашу кухню ни ногой!

- Только попробуй его уронить! – пригрозила девушка кулаком. – Там у меня новый сервиз!

Слушая родной голос и видя улыбку, адресованную ей мужчиной, Поля отчетливо почувствовала себя дома. Полностью и без остатка. Вдруг певица положила руки на живот, почувствовав сильные толчки. От счастливого смеха Пелагеи Дима стал улыбаться, словно маленький ребенок. Это наблюдение доставило ему отдельное наслаждение.

- Садись, Поль, – с улыбкой на губах он помог ей присесть на стул. – Пей свой чай, кушай, а то малышка, наверное, проголодалась.

Пелагея, улыбнувшись, приняла из рук молодого человека горячую чашку. Около десяти минут они молча сидели за столом, не решаясь смотреть друг другу в глаза.

- Полюш, – прервал неловкую тишину Билан, – ты уже третий раз назвала меня папой малышки…

- А ты не ее папа разве? – перебила она, удивленно вскинув бровь. – Дяденька с улицы – так, что ли? – Поля виновато опустила голову, перебирая пальцами края белоснежной скатерти. – Если ты хочешь, то я могу тебя так не называть.

- Я не хочу тебя обидеть, Поль, – он дотронулся до ее руки, заставляя прекратить мучить скатерть. – Мне просто непривычно: еще месяц назад ты и близко не подпускала меня к себе, говорила, что я просто донор, а теперь называешь папой. Прости, если чем-то задел или обидел.

- Это ты меня прости, Дим. Я была не права, когда все это говорила. Знаешь, я целых три года не могла забеременеть, ходила по врачам, и все, понимаешь, все говорили, что я абсолютно здорова и могу иметь детей. Но у меня не получалось, ничего не помогало. И только сейчас благодаря тебе я смогла исполнить свою мечту. Я просто не имею права лишать свою дочь отца, особенного такого, – Пелагея подняла на мужчину глаза, в уголках которых собирались слезы, – как ты, – почти шепотом сказала она.

Девушка смахнула с щеки слезу и слабо улыбнулась.

- Вот почему родители ребенка не могут быть друзьями? – неожиданно для самой себя произнесла вслух блондинка. – Димка, – осторожно начала она, заставив его поднять на нее глаза, – ты, наверное, сейчас подумаешь, что я какая-то ненормальная истеричка, которая сама не может понять, чего хочет, но… Я время от времени начинаю противоречить сама себе, пусть и не хочу этого. Я на протяжении месяца стараюсь взглянуть на тебя другими глазами, и иногда у меня получается это, но потом ты вмиг становишься для меня просто другом. Какие-то странные чувства засели внутри меня: ты вроде для меня самый близкий, самый лучший друг – и в то же время нет, понимаешь?

- Полюш, я не собираюсь на тебя давить. Ты должна сама разобраться в своих чувствах и решить, сможем ли мы быть чем-то большим, чем друзья. И знай, чтобы ты ни решила, я всегда буду рядом.

- Ты мне очень дорог, Дим, и я боюсь потерять тебя из-за какой-нибудь глупости, – устало протянула Поля, опустив голову на руки, лежащие на кухонном столе. – Ты даже не представляешь, как мне было плохо, когда я узнала о Викиной беременности.

Дима ошарашенно молчал. Под грузом невыносимых эмоций, запутавшаяся напрочь в своих чувствах и обессиленная Пелагея, подняв на молодого человека замученный взгляд, чуть слышно произнесла:

- Знаешь, как бы не сложились наши отношения… Вся эта история с Викой меня многому научила, – взволнованно призналась она. – У малышки уже есть любящие ее мама и папа, – задумчиво сказала Поля. – Я вижу, как светится мама, когда дотрагивается до моего живота, когда смотрит на снимок с УЗИ, когда просто говорит о нашей девочке. Дим, я хочу, чтобы и твои родители знали о внучке, я думаю, это будет правильно.

- Ты серьезно?

Девушка кивнула, вздохнув.

- У малышки должен быть хоть один дедушка.

- Полюш, они будут безумно счастливы! – он улыбнулся, нежно погладив Полину руку. – Заранее предупреждаю, что когда мама и папа узнают, тебе покоя не будет. Готовься, моя мама просто так от тебя не отстанет: ближе к девятому месяцу ты рискуешь стать пухлым хомячком! И здесь ты уже отвязаться одним “я не хочу” или “не голодна” не сможешь.

Молодые люди заливисто рассмеялись.

- В последнее время меня все закормить пытаются, – она пожала плечами, мило улыбнувшись, – поэтому я уже привыкла, не беспокойся.

- Оке-е-ей, а теперь я поеду домой, – Билан встал со стула, начав собирать грязную посуду.

- Стой, – Пелагея подскочила следом за ним, – ты время видел, нет? Уже очень поздно, оставайся здесь, а утром поедешь домой, – она жалобно посмотрела на него. – А еще мне страшно оставаться одной, особенно в такой поздний час.

- Если тебе страшно, то почему ты поехала не к маме, а в свою квартиру, а? – он презрительно сощурился.

- Ну-у… – блондинка начала на ходу придумывать объяснения.

- Вот ты хитрая лиса! Хорошо, я останусь.

Поля радостно обняла Диму за шею и улыбнулась.

- Спаси-и-ибо! Поспишь со мной в комнате, ладно? А то там правда страшно, эти ветки деревьев больше напоминают монстров из фильма ужасов, а не обычные деревья.

- Интересно, а как ты раньше спала с этими монстрами?

- Раньше я на них внимания не обращала, а теперь прямо перед глазами вижу, как они своими лохматыми лапами и острыми когтями пытаются открыть мое окно! Ты пока мой посуду, а я пойду достану еще одно одеяло, хорошо?

Помыв посуду и разложив все в шкаф, молодой человек направился в Полину спальню. Хозяйка квартиры уже устроилась на правой стороне кровати, чтобы быть подальше от двери, и поближе к левой, чтобы прижаться к Диме, который защитит ее от оконных монстров. Улыбнувшись, Билан прилег рядом с девушкой и крепко обнял ее. Вскоре они оба уснули.

Комментарий к Глава 44. Помирились Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 45. Сумасшедший день ======

Комментарий к Глава 45. Сумасшедший день Слабонервным, беременным, особо впечатлительным личностям – НЕ ЧИТАТЬ.

Автор ответственности не несет.

Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

p.s Сегодня две главы.

Дима проснулся от громкого звона будильника. Очередная репетиция с его голосятами заставила молодого человека распахнуть сонные глаза и подняться с кровати в десять часов утра. В голове мгновенно всплыл образ любимой подруги, которую уже не терпелось увидеть. Воспоминания последнего разговора тепло грели душу, подавая Билану какие-либо надежды на прекрасное счастливое совместное будущее. Быстро собравшись на репетицию и плотно позавтракав, при этом ни минуты не переставая думать о Поле, Дима отправился в Останкино.

Не успел мужчина припарковать свой автомобиль на стоянке телецентра, как у него зазвонил телефон. Это была Яна Рудковская. Ну, конечно, кто еще мог звонить в такую рань, кроме этой девушки. Продюсер сообщила Билану, что практически сразу же после дополнительного этапа он должен будет поехать в Вену, а Дима в хорошем расположении духа согласился, решив оставить своих финалистов на Анастасию Чеважевскую.

- …Представляешь, Поля предложила рассказать моим родителям про малышку, – начал объяснять он Яне причину своего хорошего настроения. – Я до сих пор поверить не могу в то, что она предложила мне сама сообщить маме и папе о нашей дочурке! Мы вчера с ней так душевно поговорили? и теперь я точно уверен, что Пелагея станет моей. И только моей. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я ее люблю, и это взаимно, пусть Поля сама еще этого не понимает.

- Дим… Ты вообще как себя чувствуешь? – ошарашенно спросила Рудковская. – Ты только вчера мне говорил, что ненавидишь эту «самовлюбленную тварь», вечно бесившую тебя. Какая малышка? Какая любовь? Ты о чем вообще?

- Ян, не тупи, а, это было сто лет назад, наши отношения уже давно стали дружескими. Я говорю о Пелагее, которая уже почти пять месяцев носит под сердцем нашу дочь.

- Билан, ты пил вчера? Вы с Полей друг друга на дух не переносите! Какая дочь?! Ты же Вике предложение делать собирался, даже организовал уже все!

- Ян, прости, но похоже, вчера пила ты, а не я. Ладно, давай, Рудик, я полетел на репетицию, и Полькина машина уже здесь. Увижу – убью негодяйку, что сама за руль села! – сбросив вызов, молодой человек вышел из автомобиля и направился ко входу в Останкино. Из головы никак не выходили слова Яны: что с ней вообще произошло? Неужели память отшибло и она не помнит, что Поля беременна, они были вчера у них в загородном доме и вообще, он испытывает к ней невероятные любовные чувства?.. Странная какая-то, наверняка после их с Полей ухода они с Гагариной выпили, вот теперь и несет чепуху.

Идя по длинным коридорам, Дима увидел Нагиева и Леонида Агутина, о чем-то беседующих около гримерки наставника.

- Всем доброе утро, – с миролюбивой улыбкой на устах произнес Билан, пожав руку каждому.

- Ты чего такой счастливый с утра пораньше? Даже бесишь, – пробубнил Дмитрий, приложив холодную бутылку газированной воды к виску.

- Ой, я смотрю, кому-то вчера было хорошо, а сегодня плохо.

- Заткнись, – недовольно прогундосил Нагиев.

- Дим, не обращай внимания, – отмахнулся Леонид. – Просто он уже вышел из того возраста, когда можно ходить по клубам, а наутро быть огурчиком, словно ночью не заливал в себя литры алкоголя! – усмехнулся мужчина, по-дружески похлопав ведущего по плечу, на что тот болезненно сощурился. – Ты чего радостный-то такой? – обратился он к Билану.

- Жизнь прекрасна, ребят, вот и радуюсь. Так, ладно… Где, кстати, Поля? Я ее машину на стоянке видел.

- В гримерке своей, наверное… – заторможенно ответил Дмитрий. – А тебе-то какая разница?

- Соскучился. Пойду поздороваюсь, что ли…

- Чего? – удивился ведущий. – У меня уже глюки от похмелья, что ли, начались, или Билан решил сказать Пелагее: «Привет»?..

- Да что вас всех-то сегодня так это удивляет? – недоумевал Билан, нервно всплеснув руками. – То Яна, теперь вы. Если это какой-то розыгрыш, то знайте, – это не смешно!

- Ну как бы… – замялся Агутин.

- Ой, все, я ушел, – махнул рукой Дима.

- Только не переубивайте друг друга, ладно? – крикнул ему вслед Нагиев. – Господи, что с ним происходит?

- Видимо, жить скучно стало… – пожал плечами Леонид.

В это время Дима уже подошел к гримерке Пелагеи и без стука вошел внутрь. Девушка стояла около окна, спиной к двери, и что-то перебирала в каких-то папках. Стараясь не шуметь, молодой человек подошел к ней, опустил руки на Полину талию и положил подбородок на ее плечо.

- Кто тебе разрешал за руль садиться, а? – полушепотом спросил он, обжигая изящную шею Пелагеи горячим дыханием. – Телепузик, ну это же опасно!

Поля резко обернулась к Билану лицом, широко распахнув глаза. Ничего не понимающим взглядом молодой человек бегло прошелся по возлюбленной. Каков его был шок, когда перед ним стояла девушка с идеально тонкой фигурой без каких-либо намеков на пятимесячный срок беременности.

- Что за? – Дима показал рукой на Полин живот. – Поля, что случилось? Где? Как? Почему? – в его голове крутилось миллион вопросов, ответы на которые он не знал. – Поля, пожалуйста, не молчи!

- Ты чего разорался-то тут? – очнулась Пелагея. – Ты вообще какого хрена здесь забыл? Дверью ошибся, или как?!

- Полюш, ты чего?..

- Какая нахрен «Полюш»? – продолжала кричать она. – Билан, ты с ума сошел?

- Где твой живот? – сквозь зубы процедил он. – Поля, что, блять, случилось? Что с малышкой?

- Да с какой малышкой? – не понимала девушка. – Какой живот? Что ты несешь?

- Как о чем? Как о чем? – нервно затараторил Билан, жестикулируя руками. – Я вчера уехал от тебя, и ты была беременной! Что случилось за несколько часов?

Глаза Пелагеи расширились от удивления.

- Беременна? Билан, ты совсем сбрендел?!

- Поля, еще вчера вечером ты носила под сердцем нашего ребенка! Скажи мне, что произошло, – спокойно произнес мужчина, осторожно взяв Полину руку.

- Ты идиот! – она вырвала свою руку из его ладони. – Я тебе давно говорила, что тебе лечиться пора! Билан, пить меньше надо, чтобы потом вот так вот не нести всякий бред! Какая к черту «была беременной»? Какой «наш ребенок»? Чтобы у меня был ребенок от тебя?! У меня на лбу, что ли, написано, что я ненормальная?! Да даже если бы ты был единственным мужчиной на всей планете, а от нас бы зависело продолжение человеческого рода, я бы НИКОГДА, – с особой интонацией в голосе выделила она, – не переспала с тобой! Да в мире не родился еще тот человек, который переплюнул бы такого плохого отца, как ты!

- Рот закрой!

- А ты мне его не затыкай! Это ты ворвался в мою гримерку и стал нести всякую ахинею!

- Да пошла ты, истеричка ненормальная, – Дима покинул Полину гримерку, громко хлопнув дверью.

«Что, блять, происходит?» – спрашивал сам себя Билан, проводя репетицию. Неужели все это было реальностью, а вся эта история с ЭКО – каким-то очень хорошим сном? Он ведь был уверен в своей правоте: Пелагея действительно была беременна, уже пять месяцев носила их малышку под сердцем, а сейчас не было абсолютно ничего. Все это больше напоминало ему конец октября, когда отношения с Пелагеей были точно такими же, как и сейчас. Но не может ведь человек так долго спать. Не может за одну недолгую ночь увидеть во сне пять счастливых месяцев, а потом проснуться и сделать вид, что всего этого не было! Но это не было розыгрышем, не было какой-то подставы… Все это было похоже на фантастику, но почему?.. Почему, если беременность Пелагеи был сон, то он так скоро проснулся, когда их отношения с Полей встали на новый уровень?.. Почему, когда он почувствовал себя по-настоящему счастливым, все закончилось?.. Не справедливо.

Сюрпризы на сегодня явно не были окончены: дрожащими от злости и непонимания руками он открыл дверь и увидел, что на кожаном диванчике сидела Виктория, рассматривая женские журналы. Увидев любимого, она отложила свое занятие на потом и, повиснув на Диминой шее, поцеловала его в уголок губ.

- Димочка, я так по тебе соскучилась! – ничего не ответив, Билан оттолкнул брюнетку от себя. Даже если вся его жизнь, в которую он еще верил утром, сон, то чувства к этим двум девушкам ничуть не изменились. Сейчас, глядя на счастливую Вику, Дима понял, что любит одну единственную блондинку, пусть и невзаимно. Уж лучше быть одному, чем связывать свою жизнь с нелюбимой. А вдруг этот сон был знаком, что наконец пора действовать?..

- Э-эй, Билан, я не поняла, а что случилось?

- Ничего, – безразлично ответил он. – Совершенно ничего.

- Тогда какого хрена ты обращаешься со мной, как с половой тряпкой? – возмутилась Вика.

- А как с тобой обращаться? – Дима наигранно удивился. – Если только как со шваброй.

- Ты совсем охуел?

- Пасть свою закрой и прекращай тявкать в мой адрес!

- Ну ты и урод! – Виктория укоризненно покачала головой. – Жалкий придурок, возомнивший о себе черт знает что! – чем больше она кричала, тем сильнее молодой человек осознавал, какими невероятными чувствами заполнено его сердце и как сильно он любит Пелагею. Он был уверен на все сто процентов, что Поля – это его девочка, вся: вдоль и поперек.

- Все сказала? – пропустив мимо ушей часть Викиного монолога, спросил Билан. – А теперь пошла вон отсюда, – схватив девушку за руку, он вытащил ее за дверь, выходя следом.

Мужчина ничего не видел, ничего не слышал на своем пути. Сейчас он был уверен в своих чувствах, как никогда прежде, и настроен решительно: если уж судьба решила поиздеваться над ним, тогда он перевернет все с ног на голову, но Пелагея все равно станет его, она еще подарит ему маленькую копию себя. Наконец, дойдя до гримерки наставницы, Дима вошел в помещение, громко хлопнув дверью, застав Полю своими действиями врасплох.

- Ты идиот? Ты что творишь? – взвизгнула она, прожигая коллегу ненавистным взглядом.

Дима на секунду остановился, изучающим взглядом посмотрев на Пелагею: черное платье чуть выше колена, туфли на высоком каблуке, прямые распущенные волосы, небрежно спускающиеся вдоль прямой спины. Как же он любил эту девушку… Демона в обличии невинного ангела, который был открыт только для одного Билана, ведь для остальных она ничем не отличалась от ангела: все видели над головой Поли нимб, а за спиной – прозрачные крылья. Дима знал ее совершенно с разных сторон, но, несмотря на это, она была невероятно любима им. Не теряя ни секунды, молодой человек направился к Пелагее, а та испуганно попятилась назад, пока не впечаталась в холодную белоснежную стену. Подойдя к девушке вплотную, он накрыл Полины губы жадным поцелуем. Широко распахнув глаза от удивления, певица начала несильно бить мужчину кулачками по груди, при этом не предпринимая никаких попыток сбежать. Понимая, что Пелагея поддалась, Дима запустил пальцы в ее волосы, большим пальцем поглаживая Полины скулы. Это была последняя капля: больше сопротивляться и скрывать своих чувств она не могла. Оттолкнувшись от стены, Пелагея обвила Димину шею руками, с нескрываемым желанием отвечая на столь сладкий долгожданный поцелуй.

- Зачем? Зачем мы это делаем? – нехотя отрываясь от его губ, прошептала она, обдавая тяжелым дыханием его мускулистую шею. – Ты же понимаешь, что это неправильно.

- Почему неправильно? – в том же тоне произнес Билан, вновь ловя своими губами губы блондинки.

- Дим, мы ненавидим друг друга четыре года, понимаешь, – оставляя невесомый, но такой значимый поцелуй на Димином лице, Пелагея и не заметила, как по щекам начали скатываться крупные слезинки.

- От ненависти до любви один шаг, слышала такое?

- Это не про нас, – с сожалением сказала Поля. – Слишком много воды утекло.

Дима отстранился от девушки и недоуменно посмотрел на нее, заключив лицо Пелагеи в свои ладони, заглядывая в заплаканные глаза, стараясь понять, что она чувствует.

- Полюш, а что говорит тебе твое сердце?

- Это совершенно неважно.

- Пелагея! – строго воскликнул он.

- Да люблю я тебя, люблю! – отчаянно крикнула Поля, вырвавшись из объятий молодого человека, подошла к окну. Певец молча подошел к возлюбленной и обнял со спины.

- Ты чего-то боишься. Но чего, Поль? Я люблю тебя, малышка.

- Я тебя боюсь, – растерянно призналась она. – Боюсь, что ты мне снова причинишь боль, снова предашь, а я не смогу этого перенести второй раз.

- Полюш, не надо меня бояться, – Дима осторожно развернул Пелагею к себе лицом и, приподняв ее голову за подбородок, посмотрел в ее глаза. – Я тебе клянусь, что тебя никогда не предам, никогда не обижу, даже если я повышу когда-нибудь на тебя голос, ты меня сразу покусать можешь, – она улыбнулась уголками губ. – Зачем нам мучить себя? Полюш, жизнь настолько коротка, что не нужно тратить время на пустые обиды и сомнения. Мы ведь не знаем, что будет через пять минут, верно? А я хочу каждое утро просыпаться с тобой, видеть, как ты смешно морщишь во сне свой носик и улыбаешься. Я хочу обнимать и целовать тебя, когда захочу. Я просто хочу чувствовать твою вот эту маленькую ручку, – Билан приподнял Полину руку, – в своей ладони и знать, что ты мо… – не успел Дима договорить, как почувствовал сладкий вкус губ Пелагеи на своих губах.

Наконец этот сумасшедший день закончился…

====== Глава 46. Полтора месяца спустя ======

Телефонный будильник своей дребезжащей трелью огласил уютную спальню небольшой квартиры. Молодой человек, в этот утренний час сладко спавший на мягкой постели, встрепенулся от звонка, вскочил на кровати и потянулся за своим мобильником, лежащем на боковой деревянной тумбочке. Проворные пальцы нажали на кнопку “принять вызов”, а пересохшие губы томно проговорили:

- Алло?..

Выслушав ответ, Дима разочарованно скривился: позвонил Юрий Викторович и сказал, что на три часа дня у него поставлена репетиция с голосятами перед дополнительным этапом. Вернув сотовый обратно на тумбочку, Билан внимательно посмотрел на вторую половинку кровати, а затем разглядел весь интерьер комнаты: вся эта обстановка чем-то напоминала ему квартиру Пелагеи, с которой он вчера провел весь вечер, а потом и ночь. Невероятно, но вчера они с Полей наконец признались в своих чувствах, пусть он даже немного расстроился из-за того сна, в котором блондинка якобы сделала ЭКО и носила его дочь, но ведь теперь ничто не помешает воплотить все это в реальность, правильно? Впрочем, теперь Дима не совершит тех ошибок, которые были совершены в этом сладком сне, похожем на реальность, и все, за исключением нескольких неприятных моментов, мужчина постарается сделать явью.

Прикоснувшись подушечкой пальцев к Полиным мягким распущенным волосам, Дима оставил невесомый поцелуй на нежном плече и вдруг заметил… живот? Он нахмурился и быстро вылез из-под одеяла. Вот теперь Билан абсолютно перестал понимать, что на самом деле было сном, а что – реальностью. А самое главное, как теперь разобраться-то во всем этом? Признались ли они с Полей в своих чувствах, вместе ли они теперь?.. Или она не может разобраться сама в себе, он пообещал на нее не давить, Пелагея сделала ЭКО и ждет от Билана ребенка? Бесшумно выйдя из комнаты и плотно закрыв за собой дверь, молодой человек направился на кухню и заметил, что на тумбочке в прихожей в нормальном положении стоит рамка с их с Полей фотографией. Если то, что было вчера, как считал Дима, было на самом деле, то когда Пелагея успела поставить ее так? И почему он не помнит никаких подробностей? Он отчетливо помнил ссору и расставание с Викторией, как он в разъяренном состоянии отправился в Останкино в гримерку девушки, поцелуй, наполненный страстью и любовью, признание, вновь поцелуй – и все. С другой стороны, Пелагея позвонила ему поздней ночью, попросила привезти чего-нибудь вкусного, непринужденные разговоры, они смеялись, Поля попросила остаться у нее с ночевкой, спать с ней в одной спальне, и в объятиях друг друга они заснули. Все как-то странно, но второй вариант больше можно было выдавать за действительность, а первый объяснялся тем, что это просто сон. Или нет?..

Не заметив позади табуретку, Дима растерянно попятился назад, и она с грохотом упала на пол. Спешно поставив рамку на место, мужчина обернулся и увидел, как из комнаты вышла сонная Поля, укутавшаяся теплое белоснежное одеяло, держа его одной рукой на уровне груди, а второй протирая еще не проснувшиеся глаза.

- Дим, а ты чего так рано проснулся? – недоумевала она. – Сейчас же еще только, – Пелагея повернула голову к настенным часам, – еще только одиннадцать часов! Если сам не хочешь спать, то мог бы не шуметь, знаешь ли, я еще не выспалась! Ты потише будь, ладно? А я пойду и досмотрю свой со-о-о-н, – с улыбкой протянула она и, сладко зевнув в кулак, собиралась вернуться в спальню, как крепкая Димина рука остановила ее.

- Поль, подожди, можно? – он аккуратно снял с нее одеяло, боязливо опуская взгляд на Полин живот. И под белой домашней майкой действительно скрывался округлившийся живот, в котором жила их маленькая дочурка. – Это, значит, был не сон, – еле слышно произнес Дима. – Не сон, Полюш, ты правда беременна?!

Пелагея испуганно посмотрела на Билана.

- Ты чего, Дим? Ну, конечно, беременна! Неужели ты заболел? – взволнованно спросила она, приложив холодную ладонь к его теплому лбу. – Температуры вроде нет…

- Полюш, я так рад, что это было не сном во сне! – радостно защебетал он и, заключив девушку в свои объятия, уткнулся носом в ее волосы, вдыхая этот одурманивающий сознание аромат.

Время шло, сменяя дни и месяцы, и Пелагея, прежде отчаянно не понимающая своих чувств, смирилась, полностью отдавшись в ожидание своего маленького чуда. Все проблемы, возникавшие из-за Виктории отошли на второй план, и если она даже напоминала молодым людям о себе, то лишь изредка, когда случайно видела их с Димой во время каких-либо прогулок. Поля предпочитала быстро избавлять сознание от ревностных мыслей, не оборачиваться назад, когда Билан состоял с Викой в отношениях, не возрождать в его голове бессмысленных воспоминаний.

Отношения с Димой окончательно наладились. Хоть и полюбить его, как мужчину, горячо и страстно, она так и не смогла, ненависти она больше к нему никогда не испытывала. Лишь благодарность и уважение за то, что не оставляет ее одну, заботится о ней и о малышке. Мужчина до сих пор завоевывал любовь Поли, даря каждый Божий день всевозможные подарки: вчера были ее любимые цветы, сегодня какое-нибудь украшение, завтра, наверное, подарит еще что-нибудь. Квартира девушки буквально утопала в цветах, а влюбленный до безумия мужчина не мог остановиться. Он хотел видеть ее счастливой. Но только для себя и ни для кого больше. Дима, конечно, замечал, что иногда Пелагея была несколько холодна с ним и улыбалась порой через силу, но он все еще имел слабую надежду на то, что сердце певицы когда-нибудь растает и он почувствует взаимную любовь. Билан был готов ждать сколько угодно, но на отношения с другой женщиной, которые желали практически все друзья, Дима был категорически не согласен. «Лучше сладкая ложь, чем горькая правда. Пусть лучше я вижу ее лучезарную улыбку, она по-дружески обнимает меня и целует в щеку, чем это бы делала другая вместо Поли», – думал он.

Шли недели, живот Пелагеи рос не по дням, а по часам. Еще не родившаяся малышка была всеобщей любимицей. Ее появления на свет ждали все, даже завистливая Виктория. Дима души не чаял в таких прекрасных месяцах ожидания и говорил, что не представляет потом своей жизни без капризной и вредной беременной Пелагеи.

- Но второго ребенка вам родить никто не запрещает, – как всегда лукаво говорила Гагарина, заставляя Полю и Билана краснеть от смущения. – Тем более, ваши отношения в любой момент могут встать на новый уровень. Вы сможете хорошо воспитать хоть пятерых детей!

Девушка редко прислушивалась к словам подруги, так как она, по ее мнению, день и ночь мечтала об их свадьбе и порой перегибала палку. Но молодой человек призадумался. А ведь и вправду, почему бы им потом не завести второго ребенка? Если, конечно же, Пелагея не будет против. У их дочки когда-нибудь может появиться братик или сестренка, она наверняка будет рада.

Двадцать первое апреля

Пелагея шла по парку, слушая шелест легкого апрельского ветра и пронзительные курлыканья голубей. Сегодня в столице было многолюдно: будний день, да еще и погода хорошая: было солнечно, и небо ясное. Девушка, почувствовав, что ветер пробрал до костей, прикрыла свой большой, почти семимесячный живот пальто и застегнула его на все пуговицы. Она убрала волнистые распущенные волосы с лица и вернула руки на животик.

- Ну что ты притихла, моя маленькая? – певица гуляла после очередного похода в женскую консультацию, где после планового УЗИ подтвердили пол ее девочки. – Малыш, как мы тебя назовем, м? Может быть, Маша? – она улыбнулась, закусив нижнюю губу. – Машуля… Или Вася? – Поля рассмеялась, почувствовав сильный толчок. – Тихо, тихо, я поняла, Василиса тебе не нравится, хо-ро-шо, значит, думаем дальше.

«- Что там, доченька? Носик у мамы, да? – Дима внимательно следил за каждым движением девочки.

- А где у Мианны носик, а? – не переставая улыбаться, спросила Пелагея и щелкнула по крошечному носику дочери, на что та что-то звонко залепетала и шлепнула ладошками по губам девушки.

- Солнышко-о! – воскликнула она, положив свои ладони поверх детских. – Вот что ты делаешь?».

- Мианна… – задумчиво произнесла блондинка. – Мия-Миечка-Мианна, – Поля тепло улыбнулась. – Давай тебя будут звать Мианной? Это очень красивое необычное имя, я думаю, тебе оно понравится, а у нас с папой будет своя Ми-ми-ми, – она рассмеялась, – согласна? – малышка несильно пнула Полю в бок. – Согласна, мое солнышко! Значит, решено, ты будешь Мианной!

- Родная, – Пелагея с улыбкой обернулась на знакомый голос. Дима немного припозднился, с утра занятый на студии. Когда он оказался в назначенном Полей месте, его наручные часы показывали уже четверть третьего.

От этого короткого слова сердце Поли подпрыгнуло. Подхватив бросившуюся к нему девушку, Билан осторожно приподнял ее над землей и закружил в воздухе. Она счастливо засмеялась, обняв его за шею. Наконец Дима отпустил Пелагею обратно, и молодые люди, после короткого колебания, заключили друг друга в крепкие объятия: она положила голову на плечо своего друга, и тот почувствовал, как его до краев переполняет ощущение счастья.