Плохая

Глава 8

Следующие двадцать минут были наполнены волнительным ожиданием. Я то и дело выглядывала в окно, ожидая увидеть знакомую до боли машину. Я дозвонилась до Гэбса, и он, когда услышал мой голос в трубке, буквально взорвался вопросами и переживанием. И теперь я ждала его, меряя шагами комнату. Джек только посмеивался, сидя на диване со стаканом виски. Да, возможно, опасность не исчезла совсем, только отступила на время. Но у нас появилось это время, и сейчас мы все могли вздохнуть с облегчением, не боясь выйти из дома. Второй раз за день у дома с визгом затормозила машина. Но теперь гости были долгожданными. Увидев в окне черную Импалу, я подбежала к двери и открыла ее настежь. Гэбс успел выскочить из машины, а потом замер, глядя на меня. Я, улыбаясь, медленно подошла к нему вплотную и остановилась. Мы молча смотрели друг другу в глаза. Гэбс смотрел жадно, как путник, дошедший-таки до оазиса, а я отвечала спокойным уверенным взглядом, полным нежности. Теперь, когда он был рядом, я растягивала это мгновение, наслаждаясь.

— Джен, — он прошептал мое имя, волнуясь.

Преодолев последний шаг, я крепко обняла его, ощущая долгожданную безопасность и тепло. Я снова не одна. Гэбс крепко обнимал меня в ответ, намертво сжав руки на моей талии, будто боялся, что я сейчас исчезну.

— А я думаю, чего это у меня в доме сквозит, — ехидный голос Джека прервал затянувшиеся объятия. Мы перевели взгляд на мужчину, спускающегося к нам.

— Гэбс, какие люди! Как дела?

— Хорошо. Теперь хорошо.

— Ну, еще бы. Я приберег ее для тебя.

— Спасибо.

— Да не благодари, еще я лишил тебя работы, так что придется найти что-то другое. К Сэму тебе хода нет.

— Все хорошо, я бы и так вряд ли смог работать на него после этого. Но как вы смогли избавиться от него?

— Джен тебе потом расскажет. Оставлю вас наедине, думаю, вам есть, о чем поговорить. — При этом он посмотрел на меня, намекая о возможной теме.

Джек вернулся в дом и закрыл дверь, а я снова повернулась к Гэбсу.

— О чем он? — Спросил парень.

— Потом. Поехали куда-нибудь.

— Куда ты хочешь?

— В наше место? Там, кстати, осталась моя сумка.

— Нет, она у меня. Я забрал ее из той комнаты.

— Парни показали тебе, где я была?

— Да. Когда ты пропала. Не мог поверить, что все то время ты была совсем рядом.

— Рядом, и при этом очень далеко.

— Да.

Я смотрела по сторонам, наслаждаясь уже тем, что еду по улице, не боясь. Теперь я больше ценила эту возможность. И мне еще предстоял разговор с Гэбсом. Когда я была без него, было проще решиться на откровенный разговор, даже обсудить его с Джеком. Но теперь парень был рядом, и мне вдруг стало страшно неловко. Открыться и сказать то, что собиралась, было для меня огромным шагом. Я будто снимала с себя броню, добровольно становилась уязвимой. Причем, не для физической боли — для душевной, которая значительно страшнее. Я знала, что Гэбс никогда не ударит меня, но слова бьют сильнее, глубже. Видимо, Гэбс заметил мои метания, и заволновался.

— Все в порядке?

— Да, все нормально.

— Ты лжешь, — через несколько секунд ответил Гэбс. — Ты никогда не лгала мне, Джен. Что происходит?

— Я просто хочу поговорить с тобой. О нас. Пока я была одна, я о многом подумала, и теперь хочу кое-что изменить. Сейчас приедем и поговорим, хорошо?

Пару минут он ехал, с силой сжимая руль, будто таким образом сдерживая себя. И не справился.

— Джен, я знаю, что поклялся защищать тебя и не справился. Когда над тобой нависла такая угроза, я оказался неспособен уберечь тебя. Прости меня. Прости, пожалуйста.

Он остановил машину у обочины и повернулся ко мне, взглядом умоляя о прощении. А я сидела, как громом пораженная. ОН просил прощения у МЕНЯ? Но почему? Гэбс выглядел так, будто ожидает, что я разражусь гневной тирадой и уйду. Уйду…О, Боже, он думает, я собралась его бросить?

— Гэбс, послушай, все хорошо! Я ни в чем тебя не виню! Наоборот. У нас все будет в порядке, и даже лучше, слышишь?

Мне удалось пробиться сквозь его вину, чтобы донести это до сознания. Парень немного успокоился, из глаз ушла тревога и страх. Я протянула руку и погладила его по щеке.

— Все хорошо.

Он выдохнул, и снова завел мотор. До нашего логова мы добрались спустя минут десять. Поднялись на третий этаж и вошли в комнату. Я почувствовала, будто вернулась домой. Так странно. Снова погладила пальцами щербину в бетоне, куда угодила бутылка и улыбнулась.

— Это было пиво?

— Да. Ты слышала?

— Слышала.

— О чем ты хотела поговорить? — Я обернулась к нему и увидела напряжение, написанное на его лице. Глубоко вздохнув, я решилась. Как со скалы прыгала.

— Прости меня, Гэбс. Прости за то, что я была такой эгоисткой, и принимала тебя и твою заботу, как должное. — Я видела, что парень хочет что-то возразить. — Нет, пожалуйста, ничего пока не говори, второй раз я уже не решусь все сказать. Так вот, у меня было время подумать обо всем. Только когда осталась без тебя, я поняла, сколько всего ты делал для меня. И это при том, что твоя жизнь ничуть не легче моей, только сложнее. Но ты все равно продолжал делать все, ничего не прося взамен, и не упрекая. Спасибо тебе за это. Ты отдавал всего себя, и ничего не получал в ответ. Ну, почти ничего. Но я хочу изменить это. Пока я была без тебя, я осознала, насколько скучаю, и как ты мне дорог. Поэтому прошу простить меня. Я постараюсь быть лучше.

Некоторое время Гэбс стоял на месте с ошеломленным видом, будто сомневался в реальности услышанного. А потом «отмер».

— Джен, мне не за что тебя прощать. И тебе нет нужды стараться. Я…я рад просто от того, что ты рядом. Ты моя. Я понимал, что ты не любишь меня, но насильно мил не будешь. Ты не должна чувствовать себя обязанной и заставлять себя.

Когда я услышала это, вина придавила меня многотонным грузом. Он думал, что я не люблю его, и все равно продолжал быть рядом. А знала ли я сама до этого, что любила его? Наверное, нет. Люблю ли я сейчас? Да. С трудом сдерживая слезы, я подошла к Гэбсу и призналась в этом.

— Но я любила тебя Гэбс. Просто не осознавала этого. А теперь осознаю.

Парень недоверчиво посмотрел в мои глаза, но увидел там лишь уверенность в своих словах. Абсолютную и непоколебимую. Тогда он слегка дрожащей рукой погладил мою щеку и наклонился, чтобы поцеловать меня. Мои губы встретили его на полпути. Сначала его прикосновения были легкими, как крылья бабочки, в них скользила неуверенность, будто Гэбс боялся ошибиться, боялся, что оттолкну. Но я отвечала со всей нежностью, и поцелуй Гэбса становился все глубже, увереннее. Его губы исследовали мои, будто в первый раз. И для меня, в какой-то мере, это был первый раз, ведь раньше я не испытывала столько чувств. Я зарылась пальцами в волосы парня, наслаждаясь тем, как он целует и обнимает меня. Его ладони поглаживали мою кожу в районе крестца, от чего у меня по всему телу разливалось тепло. И первый раз за все время я сама захотела Гэбса, первая. Мои руки переместились с его шеи вниз по груди до самого пояса, где я взялась за край его футболки и стала медленно ее поднимать. Нечаянно царапнув ногтем его кожу в этом месте, услышала резкий вздох. Гэбс оторвался от меня и посмотрел в глаза. Он понял, чего я хочу.

— Ты…

— Да.

— У меня нет с собой…

— А в машине? — Все-таки, детей мы пока не планировали.

— Сейчас приду.

Он одернул майку и вышел из комнаты, а я прикусила губу и, улыбнувшись, села на наш тюфяк. Потребовалось рискнуть жизнью, чтобы понять многие вещи, чтобы жизнь прояснилась и заиграла новыми красками. Может, мне поблагодарить Сэма за это? В конце концов, если бы не он, неизвестно, сколько времени я еще оставалась бы слепой. И к чему бы это привело. Нет уж, спасибо я ему не скажу, но я рада, что все так обернулось. В этот момент вернулся Гэбс. Он медленно подошел ко мне и сел рядом.

— Не передумала?

— Нет, — я мягко улыбнулась и снова потянулась за поцелуем.

Целуя, Гэбс осторожно уложил меня на тюфяк. Его губы переместились на мою шею, в этих движениях было столько нежности, что я таяла. Парень стянул с меня рубашку, а потом и майку, я не осталась в долгу, попутно сняв и его футболку. Под моими пальцами была мягкая кожа, покрытая кое-где красочными тату. Пока Гэбс покрывал поцелуями мою ключицу, я обводила пальцем рисунок на его плече. Парень завел руки за мою спину и расстегнул замочек бюстгальтера, после чего эта деталь гардероба отправилась в кучу остальной снятой одежды. Когда влажные губы сомкнулись на моей груди, а язык прошелся по горошине соска, меня прострелило желание, заставляя выгнуться навстречу прикосновениям. Гэбс прикасался ко мне с нежностью и каким-то благоговением. Первый раз у нас все происходит не торопясь, с полной отдачей себя другому. Вероятно, я сама виновата, что раньше все было иначе — сумбурно, быстро, как долг. Господи, какая же я идиотка!

Кожа под мужскими пальцами буквально горела, губы с груди переместились на живот, оставляя влажную дорожку. Мое дыхание было сбитым, рваным, пальцы запутались в мужских волосах. Гэбс расстегнул пуговицу и молнию на моих джинсах и потянул их вниз. Я приподняла бедра, чтобы ткань легче снялась. Следом за джинсами отправилось и белье. Гэбс наклонился, снова целуя меня. Одна его рука оперлась на локоть, а вторая хозяйничала на моем теле, вызывая огненные всполохи под кожей. Когда его пальцы нежно прикоснулись ко мне снизу, я резко вдохнула от нахлынувших ощущений. Но когда эти пальцы стали поглаживать, двигаться по складочкам, меня выгнуло. Я впилась ногтями в плечи парня, а он только усилил натиск.

— Гэбс, меня надолго не хватит, — внизу собиралось напряжение, грозящее разбить меня на мелкие осколки.

— Я хочу увидеть это.

— Что?

— Этот раз для тебя. Я хочу увидеть твое лицо, когда ты почувствуешь это.

— Но…

— Пожалуйста.

В его взгляде была мольба, поэтому я сдалась. Позволила ему делать все, что он хочет. Он уловил эту капитуляцию и улыбнулся. Боже, я не помню, когда он последний раз так улыбался. Ради этого я готова разрешить ему все. Когда один из его пальцев проник внутрь, я вздрогнула и закрыла глаза. Всего было так много, что я боялась потеряться в этих ощущениях. К первому пальцу присоединился второй, вырывая из меня низкий стон. Внутри меня скрутилась тугая пружина, которая доставляла сладкую муку. Медленные движения пальцев не позволяли пересечь грань, от чего я царапала ткань под собой.

— Пожалуйста, — я не могла больше терпеть эту пытку. Гэбс выругался и ускорил движения. Всего нескольких хватило, чтобы я ощутила разрядку. Она, как ток, пронеслась по моему телу, вырывая из меня крик, заставляя тело дрожать. Гэбс поцеловал меня, выпивая мое рваное дыхание, смешанное со стонами.

Я не могла открыть глаза, только почувствовала, как мужские пальцы покинули мое тело, оставляя какую-то пустоту. Но стоило мне немного отдышаться и поднять тяжелые веки, мой взгляд уперся в лицо Гэбса. Он успел избавиться от остатков своей одежды, и теперь нависал надо мной, глядя горящими желанием глазами.

— Это было лучшее, что я видел в своей жизни.

Я смущенно отвернулась, но парень взял пальцами мой подбородок и заставил меня снова посмотреть на него.

— Тебе нечего стесняться. Потому что я тоже люблю тебя.

Его признание будто омыло меня теплой волной. Я подняла руку и погладила Гэбса по щеке. А он стал медленно проникать в меня, пробуждая еще не улегшуюся страсть. От ощущения наполненности, я запрокинула голову и обхватила ногами бедра парня. Мягкие толчки рождали в моем теле волны удовольствия. Это было похоже на круги от брошенного в воду камешка. Только они со временем не затихали, а увеличивались. Мое тело двигалось навстречу толчкам, желая все больше и больше. Наши дыхания смешались.

— Девочка моя, — прошептал Гэбс, — маленькая, хорошая, любимая. Моя!

— Твоя.

После особенно глубокого проникновения, я вскрикнула. Тело начинало подрагивать, мышцы сжимались. Движения Гэбса становились все быстрее и резче. И я больше не выдержала. Я закричала и крепче прижала к себе парня, боясь потеряться в этом урагане чувств. Через несколько мгновений я почувствовала, как напрягся Гэбс, а после с громким стоном кончил.

Мы лежали на тюфяке и приходили в себя. То, что мы пережили, было для обоих чем-то новым, удивительным. Мы оба понимали, что теперь наши отношения выйдут на новый уровень. Мы, действительно, станем парой. Не просто парень и девушка, принадлежащие друг другу, а два человека, которые любят и ценят друг друга. И я была в предвкушении этой новой жизни.