По дороге в синий лес

7

Утром Борис распорядился отнести завтрак в комнату Вероники.

– Нечего ей сидеть вместе с нами за одним столом! Только не подумайте, Евгения, что я делаю это для вас, чтобы казаться перед вами чище и разумнее. Я и без вас понимал еще вчера, что совершил большую глупость, оставив ее здесь. Надо было все-таки запихнуть ее в такси и отправить подальше отсюда.

– Брось, Борис, ты просто добрый человек и пожалел ее, она же, бедняжка, замерзла! – сказал Петр, рисуя клубничным джемом круги на ресторанных сырниках. – Люди своих сторожевых собак жалеют и впускают в дом, когда стоят морозы, а тут живой человек. Девушка.

– Думаю, это просто коньяк. Иначе все было бы… простите за тавтологию – иначе. Но сегодня я видеть ее не хочу. У меня в Москве дела, я вернусь поздно. Хотя точно не могу сказать. Вы, барышня, обещали купить постельное белье, так? Или мне это приснилось? Так поезжайте, чего ждете?!

Женя покраснела. Все запомнил. Ничего не забыл. Особенно про постель для встреч с Вероникой.

– Какой размер покупать? Полуторный, для гостей, или…

– …Или! У нас огромные кровати, Евгения, сами решайте, какие одеяла нужны, а к ним уже пододеяльники и все такое… И чего вы мне здесь комедию ломаете? Надо, чтобы в доме у всех было много подушек, одеял, простыней и всего остального! Раз уж вы не готовите, и вся ваша работа сводится к тому, чтобы заказывать дорогущие завтраки, обеды и ужины в ресторане, то потрудитесь хотя бы разобраться с прочими хозяйственными делами самостоятельно! Заканчивайте уже с кофе, целый час пьете одну чашку, и поезжайте. Дорогу, по всей видимости, уже расчистили, так? Надеюсь, этот вопрос с Алексеем вы уладили?

– Да, – сказала она, давясь слезами от такой грубости. – Уладила.

– Вот и поезжайте. Хоть какой-то толк от вас будет.

– Боря, ты полегче на поворотах, – вдруг прибавил строгости мягкому тону Петр. – Сколько уже можно грубить Жене? Если ты и дальше будешь выказывать ей неприязненное отношение, то можешь ее уволить и вообще сократить общение с ней. – У Жени от удивления открылся рот. – Сам пылесось спальню, стели постель и мой за собой тарелки, если вообще не решишь нанять еще одну помощницу. А Женя будет работать только на меня, понятно? Но зарплату я ей оставлю прежней. Вот такое мое предложение. Все понятно?!

И совершенно неожиданно, как бы ставя точку, Петр стукнул баночкой с остатками джема по столешнице.

Борис оторопел от реакции брата:

– Сами бы попали в такое щекотливое положение, посмотрел бы я на вас! Да, конечно, я не должен был так орать на вас, Женя. Прошу меня извинить. Но вот представьте себе, что это не мне подарили девушку, а Петру? Как вы думаете, он занервничал бы? Разве не предположил бы, что во всем этом кроется какой-то подвох? Что меня хотят подставить? А если она несовершеннолетняя?

– Брось, Боря, она точно совершеннолетняя, к тому же за ее плечами довольно большой жизненный опыт, как ты можешь догадываться. Но если ты хочешь узнать, как бы я поступил, оказавшись в такой ситуации, то я тебе отвечу – лаской бы выяснил, кто ее прислал. Нашел бы подход. Все-таки она живой человек, а не кукла. И у нее есть чувства.

– Лаской? Петя… – Борис многозначительно покрутил пальцем у виска. – Ты как будто бы в другом измерении живешь, братец. Да ясно же, что кто-то под меня копает, кто-то не может никак успокоиться… Вот сам подумай, разве нормальному человеку придет в голову благодарить своего адвоката таким вот идиотским подарком? Учитывая при этом, что я, во-первых, не так уж и молод, во-вторых, все свои гонорары я давно получил перед тем, как отойти от дел. То есть мне никто и ничего не должен! Ну и как тогда все это понимать?

– Я тоже удивился. Насколько мне известно, не в твоих правилах браться за дело без предварительной оплаты. Поэтому изначально появление этой девушки-подарка с чипом под кожей было подозрительным и каким-то нереальным.

– Ну вот! Ты сам и ответил на все вопросы!

– Боря, так что ты намерен делать?

– Мне надо подумать. Поеду в Москву, встречусь с нужными людьми, переговорю, посоветуюсь. Заеду к Реброву, подстрахуюсь, к тому же у меня к нему есть еще одно очень важное дело.

– Ребров! Вот кого я бы хотел пригласить к нам в гости, так это Валеру Реброва, – окончательно отвлекся от темы, к большому сожалению Жени, Петр. – Надеюсь, у него все хорошо?

– Вот встречусь и узнаю, – как-то уклончиво ответил Борис, явно не намереваясь раскрывать истинную причину визита к молодому следователю.

– Так мне кормить вашу подружку или отправляться в Москву? – фальцетом взвилась Женя, с трудом сдерживаясь, чтобы не запустить в Бориса чем-нибудь тяжелым.

– Сначала покормите, а потом поезжайте. Неужели не понятно?

Но все сложилось совершенно не так, как планировалось. В кухню с видом хозяйки вошла Вероника. Потерявшаяся в огромном длинном мужском свитере до колен и в пижамных штанах, которые то и дело сваливались с нее, с влажными, рассыпанными по плечам волосами, как если бы она только что приняла душ, она, пробормотав всем «Доброе утро», прошла к окну и села рядом с Борисом. Придвинула к себе пустую тарелку и принялась накладывать туда сырники.

– Что замолчали-то? Все гадаете, кто меня вам прислал? Или собираетесь вызвать полицию? Предупреждаю – не стоит. Лучше оставьте меня здесь и потерпите. Всем от этого будет только лучше.

Братья переглянулись.

– Женя, налей мне, пожалуйста, кофе. И спасибо, что заставила меня вчера попарить ноги. Я согрелась да и спала отлично!

– Женя, наша гостья сама помоет чашки, а вы поезжайте, как мы и договаривались, – сказал Борис, не сводя глаз с Вероники, спокойно поедающей завтрак.

– Постельное белье с кружавчиками и вышивкой? С розочками или земляничками? – не унималась Женя, готовая от унижения провалиться сквозь землю. Но ее провокация, направленная на то, чтобы ее уволили, не возымела нужного действия.

– Я же сказал, что полностью полагаюсь на ваш вкус, – сдержанно ответил Борис.

– А мне, пожалуйста, купите однотонное белье, – задумчиво произнес Петр. – И без розочек.

– Я бы составила вам компанию, Женя, – вдруг сказала Вероника. – Но у меня чип. Я говорила. Поэтому посижу дома. Почитаю. Посмотрю телевизор. Кажется, этим все в доме, кроме вас, конечно, и занимаются.

– Кто-то, вот как мы с братом, зарабатывает деньги мозгами, остальные же, сами понимаете, руками… – усмехнулся Борис. – Ладно, Женечка, не сердитесь на меня. Просто у меня сегодня трудный день. Нервничаю.

Женя, уже и не зная, как себя вести, проглотив обиду, направилась к себе, переоделась и через холл перешла в гараж, где стояли автомобили хозяев и ее скромный серый «Ситроен».

Кинув куртку на заднее сиденье, она, оставшись в теплом голубом джемпере и черных шерстяных брюках, устроилась поудобнее на водительском месте, достала из сумочки помаду, подкрасила, глядя в зеркальце, губы, завела машину и хотела было уже открыть автоматические ворота, как внезапно кто-то распахнул дверцу и, навалившись на нее темным облаком, схватил ее за голову, и она почувствовала, как кто-то нахально и жадно целует ее в губы! Дыхание ей перекрыли, она принялась отрывать чьи-то сильные руки от головы, замычала, и тотчас все закончилось. Она жадно вдохнула воздух. Над ней навис, тяжело дыша и глядя ей прямо в глаза… Борис!

– Борис, вы спятили? – она от удивления больше и не нашлась что сказать. – Вы больной человек? Что все это значит?

– Скажите вашей подружке, чтобы убиралась отсюда. Нам и без нее было хорошо втроем в нашем доме. Мы так дружно жили. Не понимаю, что вас не устраивало? Вы же прекрасно понимаете, как я отношусь к вам на самом деле! Женя!

И он снова поцеловал ее. И когда отпустил, она поняла, что поцелуй длился слишком уж долго, что самое удивительное, она на него почему-то отвечала взаимностью. Неужели это инстинкт? Иначе как это можно объяснить? Она же ненавидит Бориса!

– Я не понимаю, о чем вы, – еще не отдышавшись, пробормотала она. – О какой подружке. И вообще… некогда мне здесь с вами…

– Заканчивайте ваш спектакль, Женя, вот что я вам скажу! Вечером увидимся! – Он отошел от машины.

– Вы сумасшедший! – Она судорожным движением достала из сумочки пульт, открыла ворота и резко нажала на педаль газа. Машина рванула и вылетела из гаража, уткнувшись в сугроб. Подав назад, Жене удалось вырулить на расчищенную от снега дорожку, и машина покатила в сторону шоссе.

Ни о какой Москве после таких событий и речи быть не могло. Ей просто необходимо было поговорить с Тоней. Даже если она и не дома, она все равно найдет ее.

К счастью, она была хотя бы в Подольске, прогуливалась по Центральному торговому центру в поисках подарка для мужа.

– Я еду к тебе! – выпалила возбужденная Женя и прибавила газу.

– У тебя что-то случилось? – встревожилась Антонина.

– Не то слово! Все расскажу при встрече!

Припарковав машину возле торгового комплекса «Центральный», она поднялась на эскалаторе в фудкорт и сразу же увидела сидящую за столиком одного из многочисленных кафе и закусочных Тоню. Подруги обнялись.

– Снимай шубейку, сядь и успокойся. У тебя глаза как у бешеной кошки! Женя, возьми себя в руки! Только не говори мне, что ты влипла в какую-нибудь криминальную историю. Нам и моих убитых квартиранток хватило…

– Бр-р-р! Тоня, даже и не вспоминай! Нет, к счастью, никого не убили. Но то, что я тебе сейчас расскажу, сильно удивит тебя! Даже шокирует! Представь себе, нашему Борису подарили девушку!

И она, захлебываясь собственной речью, пересыпанной подробнейшими деталями, принялась рассказывать. И не заметила, как, следуя хронологии событий, выпалила ей и про поцелуй Бориса в машине!

– Да-а-а, это уже настоящая бомба, – Антонина была на самом деле удивлена. – А ты все жаловалась на чрезмерно спокойную и тихую жизнь, которая как бы мимо твоего носа проходит… А жизнь-то, вон она, бьет ключом! Какие страсти у вас там кипят! Получается, что это только на первый взгляд у вас там все тихо и все спят. А на деле что?.. Вот ты, может, и не заметила, но твой Борис…

– Да никакой он не мой! – вскипела Женя.

– Я не об этом сейчас. Он, похоже, выходит из спячки, раз у него появились какие-то дела в Москве. Ты только что рассказала мне, что у него сегодня встреча с Ребровым. Не только из-за этой Вероники. Как он там сказал, зачем он едет к Реброву?

– Ну, что заедет к Реброву подстраховаться, говорит, что к нему есть еще одно важное дело.

– Вот! Поняла? А так… где Ребров, там наверняка новое дело. А это уже хорошо. Я не знаю, зачем он тебя поцеловал, может, хотел напугать, может, давно и страстно влюблен в тебя, это ты поймешь позже, но то, что он будет, возможно, занят, что его дома не будет, уже хорошо. Он перестанет трепать тебе нервы. С Петром-то вы ладите?

– Да, он защищает меня. Сегодня утром предложил Борису уволить меня с тем, чтобы я работала только на него, на Петра. Это, конечно, невозможно, вообще нелепица какая-то, но сам факт, что он резко его так осадил, дорогого стоит. То есть ты хочешь сказать, что мне надо успокоиться и не обращать внимания ни на Бориса с его закидонами, ни на Веронику?

– Да, конечно! Занимайся своими делами, а когда управишься, поспи, почитай, порисуй, я не знаю… Ты сейчас находишься в таком положении, что тебе можно только позавидовать. Смотри, у тебя есть собственная квартира в Москве, которую тебе подарила Марта. Ты ее оформила, надеюсь?

– Да, там все в полном порядке, – улыбнулась Женя и даже в порыве благостного чувства закрыла глаза. – Это да. Ты права.

– Платят тебе здесь хорошо, редко кому такие деньжищи платят, особенно если учесть, что ты не стоишь у плиты.

– И здесь ты права.

– Так чего ты тогда так бесишься? Подумаешь, девица живет в вашем доме! Развлекись, понаблюдай за этим спектаклем, это же так забавно! Поприкалывайся.

– Думаешь?

Тут Антонина посмотрела на Женю долгим внимательным взглядом и, решившись, сказала то, о чем думала все то время, что слушала подругу:

– Ты влюблена в Бориса. Вот почему тебя так колотит. Ты ревнуешь. И это бросается в глаза.

– Я? Влюблена? Да как можно влюбиться в такого грубияна?

– Значит, я ошиблась. Тогда забей на всю эту историю! Делай спокойно свою работу. Нужно купить постельное белье? Покупай. Но только здесь ты вряд ли найдешь люкс, к которому привыкли твои хозяева. Это тебе надо в Москву.

– Да я знаю. Мы же с Мартой покупали белье.

– Женя, ну почему у тебя такой несчастный вид?

– Не знаю…

Антонина угостила Женю пирожными с кофе, подруги еще немного поболтали, прошлись по торговому центру, купили пару галстуков, зашли в цветочный магазин, где Антонина выбрала себе горшочек с розовой фиалкой, после чего подруги распрощались, и каждая поехала по своим делам.

Женя так и не призналась Антонине в том, что даже кофе не перебил аромат одеколона Бориса, который, казалось, проник в каждую пору ее кожи на губах, щеке. Конечно, она знала этот цитрусовый, наполненный душистостью лайма и нероли аромат, подносила к лицу флакон (белый с зеленым бантиком) английской парфюмерной воды «Penhaligon’s», когда прибиралась в его комнате.

Вот зачем он поцеловал ее? Решил подразнить? Или поиздевался над ней, одинокой молодой женщиной, предназначение которой – это содержать дом в чистоте? Но за что? Что она сделала ему плохого?

А если Тоня права, и Женя на самом деле влюблена в него, да только никак не хочет принять это? Разве сердце ее не начинает бешено колотиться, когда он заходит в кухню или комнату, где она убирается? Разве ей не хочется прикоснуться к нему как к чему-то запретному, невозможному? И как она могла ответить на его поцелуй? Что это было вообще? Ночью у него была Вероника, а уже утром он целует домработницу. Вероника… Что же это получается? Значит, он принял «подарок»?

Она не помнила, как доехала до Москвы, как, следуя знакомому маршруту, добралась до большого магазина и погрузилась в мир домашнего текстиля. Выбирая комплекты белья, она представляла себе на нем Веронику, сладко спящую на плече Бориса, и от этой картинки ей становилось совсем худо. Но делать нечего, она работает на этих людей, а потому свою работу должна сделать хорошо, учитывая все их пожелания. Понятное дело, что обещанных кружавчиков и розочек она не покупала. В тележку были сложены самые качественные и красивейшие простыни и наволочки, полотенца и одеяла, удобные подушки и пледы. Перед тем как оплатить покупку, она позвонила Петру и спросила, может ли она потратить на всю эту красоту такую сумму, на что получила исчерпывающий ответ:

– Женечка, да хоть в десять раз больше потратьте!

Служащий магазина помог ей выкатить тележку на парковку и погрузил покупки в багажник машины. Ну вот и все! Дело сделано, теперь можно ехать домой. Не забыть бы еще заказать ужин в ресторане, чтобы к шести часам все привезли. Хотя Петр грозился запечь курицу… Надо было напомнить ему об этом, но сейчас уже поздно.

Женя села в машину, достала телефон и посмотрела на часы. Три часа! Это сколько же времени она провела в магазине?

Телефон буквально взорвался в ее руке, когда она увидела, кто звонит: Борис! Казалось бы, обычная и привычная мелодия Косма, почему такая громкая и почему телефон словно подпрыгнул? Словно и он тоже среагировал на это имя.

– Слушаю, Борис Михайлович, – сказала она с замиранием сердца. И ведь это на самом деле так! Она замерла и перестала дышать, еще не зная, что от него, от этого дьявола, услышит.